ОНА. Да хоть на джинсы на свои посмотри. Это же сплошной прикол, а не джинсы.

ОН. Разве в этом взрослость проявляется?

ОНА. А чем же?

ОН. В поступках.

ОНА. Ну да, видели мы твои поступки. До сих пор как вспомню, так вздрогну.

ОН. А какие тебе нужны?

ОНА. Нормальные! Как у всех нормальных людей!

ОН. Ну, нет. Я – не все. Я – это я.

ОНА. Это-то и печально.

ОН. Слушай, я знаю, в чем критерий взрослости.

ОНА. Ну и в чем же?

ОН. В умении отличать важное от неважного. Или, если хочешь, реальное от выдуманного.

ОНА. Это что-то из философии? Объясни попроще, а то нам, бедным технарям, не понять.

ОН. Ну вот смотри. В жизни есть вещи важные, и они же – реальные. Они реально существуют. Как вот скамейка. Она реально здесь стоит, и сквозь нее не пройдешь. Надо обойти. С другой стороны, на ней можно посидеть, если потребуется. Значит, она реально участвует твоей в жизни. Она важна. Нужно с ней считаться. А вот если, к примеру, мы с тобой вообразим, что тут стоит, допустим, пианино. Или нам покажется.

ОНА. Нормальному человеку ни с того ни с сего ничего не покажется.

ОН. Не зарекайся. Так вот, на этом пианино нельзя сыграть «Лунную сонату». Даже «Собачий вальс» нельзя. Его реально нету. Значит, оно неважное. С ним не нужно считаться. Ну, раз оно ненастоящее.

ОНА. И зачем ты все это говоришь?

ОН. Взрослый человек отличает реальную скамейку от нереального пианино. То есть отличает настоящее от ненастоящего.

ОНА. Настоящий сердечный приступ от балагана? Каюсь, сразу не отличила. Но с тех пор повзрослела. И теперь отличаю реальные вещи от сказок, которые ты мне тут вкручиваешь.

ОН. Ты же сказала, что веришь мне.

ОНА. Зря сказала. Нельзя тебе верить. Ты не живешь, ты играешь в жизнь. На придуманном пианино.

ОН. Это неправда. Ты так не думаешь.

ОНА. Ты лучше меня знаешь, как я думаю?

ОН. Лучше. Потому что я тебя… А знаешь, когда я тебя увидел, я не сразу понял. Сначала подумал, ты мне просто нравишься.

ОНА. Очень интересно. И часто тебе девушки нравятся?

ОН. Довольно часто.

ОНА. Еще интереснее. И ты что, всегда сразу целоваться лезешь?

ОН. Не всегда. Я действую по наитию. Не раздумывая.

ОНА. Не всегда? Значит, только через раз?

ОН. Если честно, это был первый раз. Я и сам от себя такого не ожидал.

ОНА. Я не виноват, оно само?

ОН. Вроде того. Меня как будто толкнуло что-то.

ОНА. А когда ты понял, что я тебе… не просто нравлюсь? Когда поцеловал?

ОН. Нет, не тогда.

ОНА. А когда?

ОН. Когда ты мне по морде засветила.

ОНА (смеется). Ну, это последовало довольно скоро.

ОН. А скажи… зачем ты меня ударила?

ОНА. Не знаю. Просто рука сама поднялась. Тоже, наверное, что-то толкнуло. Больно я тебя?

ОН. Я как-то даже не понял. Не до этого было. Меня как будто кто-то вверх ногами перевернул, встряхнул хорошенько, а потом назад поставил. Я потом весь день на остановке просидел. В себя приходил. Да я говорил уже.

ОНА. И тогда ты научился отличать важное от неважного?

ОН. Наверное. Просто у меня появилась точка отсчета.

ОНА. Кажется, я понимаю. А знаешь, я тоже тогда весь день про тебя думала. Ужасно стыдно мне было и неловко.

ОН. Оттого, что я тебя поцеловал?

ОНА. Да нет. Оттого, что я тебе по морде засветила.

Смеются

ОН. И слава Богу, что засветила. А то бы я, может, так ничего бы и не понял.

ОНА. И что же… ты правда меня… в самом деле? Без прикола?

ОН. Какие приколы.

ОНА. А знаешь, это очень странно – знать, что тебя кто-то…

ОН. Странно?

ОНА. Ведь я – твоя точка отсчета? Я правильно поняла?

ОН. Правильно.

ОНА. Это как-то так… волнует. Как будто тоже с парашютом собираюсь прыгнуть. А скажи…

У Нее звонит телефон

ОН. Выключи.

ОНА. Ну тебя.

ОН. Выключи!

ОНА. Не мешай. (В телефон) Да, Дима. Да, да, еще раз здравствуй. Конечно. Обязательно. Завтра вечером? Могу, конечно. Что? Реферат не успеваешь? А, Тане… Да нет, ничего. Да все нормально. Ну конечно, помогу, конечно. Во сколько завтра? Позвонишь? Хорошо, буду ждать.Пока. И тебе всеголучшего. Пока.

ОН. Поговорила?

ОНА. Поговорила.

ОН. Рад за тебя.

ОНА. Спасибо.

ОН. Ты что же, собираешься Танечке реферат писать?

ОНА. А почему бы и нет? Что тут такого?

ОН. Неужели ты не понимаешь, что тебя просто используют?

ОНА. Это ты ничего не понимаешь.

ОН. Да чего тут не понять-то? Тут просто все, как пять копеек. Объяснить?

ОНА. Ну?

ОН. Смотри. Таня использует Диму. Без Димы она в два счета из института вылетит. Сам по себе Дима ей не очень нужен.

ОНА. Это точно.

ОН. Точнее некуда. Она с Вовкой встречается, со спортфака. Это все знают, кроме Димы. А Дима…

ОНА. А мне кажется, он последнее время как-то стал прохладнее к ней относиться. Ты знаешь… Он раньше совсем меня не замечал, будто я пустое место. А теперь…

ОН. А теперь он тебя заметил и оценил. И поэтому вешает на тебя танькин реферат.

ОНА. Перестань.

ОН. Могу и перестать. Только от этого ничего не изменится.

ОНА. Неправда. Все уже изменилось.

ОН. Ну да. Вчера шпаргалки для Тани. Сегодня – реферат. Большие изменения. Прямо глобальные.

ОНА. Не может же он ее так сразу бросить.

ОН. На съеденье злобным рефератам.

ОНА. Все тебе шуточки.

ОН. Какие уж тут шуточки.

ОНА. Ничего ты не понимаешь.

ОН. Где уж мне.

ОНА. Пусть для Таньки. Но ведь это же он меня просит.

ОН. Да с тобой-то все ясно. Случай тяжелый и запущенный. А вот он-то что?

ОНА. А что он?

ОН. Он-то соображает, что делает? Я его, конечно, не очень знаю, но…

ОНА. Слушай, можно задать тебе вопрос. Вот объясни мне, почему такие, как Таня, всем нравятся.

ОН. Так уж и всем.

ОНА. Ну многим. За ней всю дорогу мальчишки бегали. Чуть ни с первого класса. Что в ней такого привлекательного?

ОН. Да какая тебе разница. Что тебе за дело до нее?

ОНА. Ну так ведь…

ОН. Вот тебе и ведь. Это не я, а ты играешь на придуманном пианино.

ОНА. Так, выходит, я не взрослая? По твоей классификации? Спасибо за комплимент. Ты очень любезен.

ОН. Пойми, они тебе чужие люди. Пусть они сами разбираются в своих шпаргалках и рефератах. Ты думай о своих делах.

ОНА. Это, к твоему сведению, и есть мои дела. И они мне вовсе не чужие люди. Они мне…

ОН. Они?

ОНА. Ну… то есть он.

ОН. Вот видишь. Они – это они. А мы – это мы.

ОНА. Мы с тобой вовсе не мы.

ОН. Да брось ты. Ты же, когда со мной, все на свете забываешь. Ты бы про него и не вспомнила, если бы он не позвонил.

ОНА. Много ты знаешь.

ОН. Что, скажешь, неправда?

ОНА. Да почему ты так уверен? Ты что, телепат?

ОН. Нет, ты скажи. Только честно.

ОНА. Ну что ты привязался. Нельзя же все время об одном и том же думать.

ОН. Ну вот. А я что говорил? Мы же с тобой друг друга буквально с полуслова понимаем.

ОНА. Ой ли?

ОН. Нам же хорошо вместе! Нам же вместе легко. Чего тебе еще? Ведь это – самое главное!

ОНА. Еще скажи, созданы друг для друга.

ОН. Очень даже может быть.

ОНА. Детский сад, младшая группа.

ОН. Ты знаешь, эти дни не повторятся. Завтра все уже будет не так.

ОНА. Что, завтра уже все? Прошла любовь, повяли помидоры? Недолго, однако, музыка играла.

ОН. Я тебе расскажу, как будет завтра. Ты захочешь меня увидеть. Тебе покажется, что я тут, жду тебя. А я и правда буду тебя ждать. Только за минуту до твоего прихода кто-то позвонит, и мне придется куда-то срочно бежать. А может, я просто замерзну. Устану ждать, надежду потеряю. Махну рукой и уйду. За минуту до. Ты придешь, а меня нет уже, и тебе покажется, что никогда не было. А я вот только что, вот минуту назад ушел. Или представь: ты подходишь, а я уже сажусь в автобус. Ты видишь мою спину. Ты бегом…

ОНА. Вот еще.

ОН. …а автобус ушел. А ты осталась, и меня опять нет. Вот увидишь, теперь будет так.

ОНА. Если мне понадобится, я в институте тебя найду.

ОН. Нет.

ОНА. Как нет? Ты что хочешь сказать, институт бросишь? Это что еще за дешевая мелодрама?

ОН. Да нет, зачем. Просто там будет то же самое. Нам теперь все время что-нибудь будет мешать, вот увидишь.

ОНА. Ну, значит, так должно быть. По твоей же теории.

ОН. Нет. Так не должно быть. Мы должны быть вместе. Мы с тобой…

У Нее звонит телефон

Вот ведь елки зеленые, блин!

ОНА (в телефон). Да, Дима. Нет, ничем не занята. Есть. И в электронном виде есть. Да легко. Минут через десять. Я сейчас не дома. Да нет, уже иду домой. Приду и сразу скину. Да не за что. Пока.

ОН. Что еще Тане потребовалось?

ОНА. Ты извини, мне пора.

ОН. Да погоди ты.

ОНА. Все, я пошла.

ОН. Не уходи. Завтра скинешь ему хоть всю областную библиотеку. А сейчас пошли его на фиг.

ОНА. Все, пока.

ОН. Ну хоть пять минут еще погоди. Может он подождать пять минут? Не уходи.

ОНА. Все, все, пока. Пора мне.

Быстро уходит

ОН. Да… И черт же принес этого Диму с рефератом. Не мог до завтра подождать. Как она сказала? «Будто хочешь спрыгнуть с парашютом …» Если бы не этот Дима… И что же мне сейчас делать? Домой идти совершенно невозможно. Там в четырех стенах рехнешься запросто. И не заснешь ведь. И мать пристанет: что ты да чего ты. Нет, только не домой. А может… может, она еще вернется? Подождать ее тут? И сколько ждать? До бесконечности? Так. Спокойно. Жду… ну, полчаса. Нет. Лучше все-таки не надо. Она там… рефераты пишет, а я буду тут ее ждать. Нет, в такой роли я могу себе разонравиться, а этого все-таки не хотелось бы. Черт! Что же все-таки делать-то? Утром ладно, лекции, туда-сюда. А до утра? Сейчас-то что делать?

Подходит автобус.

Во! То, что надо. Покатаюсь пару часиков, а там посмотрим.

Садится в автобус. Едва автобус тронулся, вбегает Она.

Автобус уезжает. Она в одиночестве стоит на остановке.

Занавес.

Ирина Танунина

Контакты: [email protected], скайп irina-tanunina,

телефон 8(919)1679417