Фототерапия и терапевтическая фотография

Фототерапия состоит в использовании обычных снимков и интеракциях с данными снимками в рамках осознанно применяемой модели терапевтической практики, при которой квалифицированные специалисты в области психического здоровья используют данные техники (как неотъемлемую часть терапии) в процессе консультирования клиентов. «Терапевтическая фотография» - это использование фотографии в самостоятельно организованной (не предписанной терапевтом) деятельности, которая осуществляется самими индивидами «для себя», в целях личностного роста и самопознания. А также в целях совершения личных открытий, исследования себя, с целью сделать художественное заявление и/или в качестве инструмента личных / политических / социальных изменений, вне формального контекста консультации (т.е. официально не присутствует терапевт, который руководит процессом или позднее обсуждает перенесенный опыт с клиентом в более широком контексте специально организованного консультирования).

Таким образом, очевидно, что «фототерапия», появившаяся в Северной Америке и Европе, довольно отличается от той «фототерапии», которую в тот же период времени Джо Спенс 2, а затем и другие з стали развивать в Англии (направление, которое в других странах давно было известно как «терапевтическая фотография», «автобиографическая фотография», «фотографическое самопознание» и даже «фотографические исследования культуры»).

 

1 Автор использует сложно переводимый на русский язык каламбур. В английском языке слово «воспоминание» звучит как recollection, которое автор разбивает на морфемы ге- (префикс, означающий повторное действие) и collection (существительное, означающее накопление, коллекцию, процесс сбора частей в целое). Соответственно, воспоминание - это буквально воссоединение пережитого опыта - Прим. переводчика.

2 Подробнее о «терапевтической фотографии» Спенс см. на странице /comparisons.htm

3 Многие самодеятельные практики фото-активистов основывались на данной концепции. Примеры см. на странице /reconrmended_rradings.htm

 

К сожалению, случайное совпадение данных весьма различных практик, получивших одинаковое название, часто приводит к путанице (особенно это характерно для арт-терапевтов и студентов в Великобритании, которые далеко не всегда различают эти подходы).

Как было сказано ранее, арт-терапию и терапевтическую фотографию полезно рассматривать в качестве двух полюсов диапазона, в рамках которого можно поместить все фото-ориентированные поисковые практики: на одном полюсе - «фотография в терапии», а «фотография как терапия» - на другом. Однако эти две техники не являются конфликтующими противоположностями. Они пересекаются, поскольку фототерапия естественным образом включает многие аспекты терапевтической фотографии, однако проникает глубже, осуществляя направленную работу с бессознательным. Это просто разные способы использования эмоциональной информации, бессознательно запечатлеваемой на личных снимках: фототерапия требует участия квалифицированного консультанта, формально контролирующего и поддерживающего процесс, тогда как терапевтическая фотография этого не требует. В одной практике акцент делается на терапии, в другой - на фотографии.

Люди часто используют камеру как инструмент личных и социальных изменений в рамках личных фото-практик или публичных выставок как политических заявлений. Но подобные действия могут также необычайно быстро вызывать сильные эмоции, что порой повергает в смятение тех, кто не обучен реагировать на подобные неожиданные реакции. -Поскольку в терапевтической фотографии не требуются ни предварительная подготовка в области терапевтической теории, ни навыки консультирования, то не существует и той защитной рамки консультирования, с помощью которой важно сразу же разрешать эмоции, овладевающие участниками процесса. Занятия терапевтической фотографией индивидуально, как и в группе с применением обратной связи может потребовать присутствия терапевта, способного прояснить происходящее. А работа с личными открытиями и эмоциями в рамках формальной структуры терапевтического процесса является основой, процессом и назначением фототерапии.

Очевидно, что многие люди, в данный момент занимающиеся фототерапией или терапевтической фотографией, могут не знать, как по всему миру на самом деле называются данные практики. Другие также могут работать в этих сферах, но не столь «публично» (публичность работы выражается в писательской и издательской деятельности, в размещении сайтов в сети), и поэтому они могут не знать о работе друг друга (несмотря на существование широких сетей для обмена информацией 0- Усложняет общую картину и то, что многие профессиональные терапевты поощряют клиентов

 

1 Больше информации о практикующих по всему миру специалистах и множестве программ, использующих оба вида фото-ориентированных техник, см. в разделах «Ссылки по теме», «Кто, что и где делает» на сайте

 

к занятию терапевтической фотографией в качестве способа более интенсивного самопознания и просят затем приносить полученные фотографии на сеансы терапии. Таким образом, в основе более глубокой консультационной работы лежит комбинация двух подходов *.

Долгое время работая в сфере фототерапии, я полагаю, что, несмотря на то, что терапевтическая фотография не является терапией, и практикующим специалистам обоих направлений важно осознавать общие черты данных подходов, а также уважать их ограничения (и следствия), обусловленные различиями. Однако эта статья посвящена техникам фототерапии, поэтому далее в тексте терапевтическая фотография обсуждаться не будет. Существуют более объемные статьи, которые глубже рассматривают и сопоставляют эти две сферы [Weiser, 2001], а также полное издание, служащее в качестве «практического пособия по фототерапии» [Weiser, 19991- В следующем разделе представлено введение 2 в каждую из техник фототерапии.

Техники фототерапии (с примерами)

В предыдущих разделах было отмечено, что снимки являются не только источником фактической информацию о жизни клиентов, но и содержат скрытые коды с бесконечным набором возможных значений, актуализирующихся лишь с применением ряда личных, уникальных фильтров, бессознательно используемых для понимания всего, что представлено на снимках. В совокупности эти фильтры представляют собой карту ценностной системы и взаимосвязанных убеждений клиента (именно с них и должен начинаться процесс терапевтических изменений). В свою очередь, личные фотоснимки всегда «работают» одновременно на двух уровнях: конкретном и символическом, в разделении которых нет необходимости (и возможности). Именно поэтому фотоснимки являются необычайно эффективными терапевтическими «инструментами».

Фототерапия не есть объяснение фотографий клиентам. Напротив, информация должна исходить от человека, отвечающего на вопросы терапевта о снимках. Таким образом, и клиент, и терапевт изучают фотографию (и ее эмоциональное воздействие). Чувства (и ассоциации) клиента (или терапевта), вызываемые каждым снимком, индивидуальны, и, поскольку не существует изначально неверного способа интерпретировать значение фотографии, то не существует и внешнего критерия «объективности» оценки восприятия клиента.

 

1 Я всегда думала о том, что идеальным вариантом для терапевтов, применяющих

техники фототерапии, было бы периодически пользоваться услугами терапевтических фотографов — в тех случаях, когда клиенты нацелены на более глубинное изучение, но технически не могут осуществить его самостоятельно.

2 Более подробную информацию о каждой из техник можно найти по ссылкам, расположенным внизу страницы раздела «Пять техник», по адресу www.phototherapy-centre.cora/five_techniques.htm

 

Разумеется, терапевты также могут делиться своими ощущениями от просмотра снимков, но только в случае, если их мнение не транслируется как более удачное или правильное, чем мнение клиента. Реакция клиента сама по себе не может свидетельствовать об определенной диагностической проблеме или о состоянии психики, а общие выводы, предположения и оценки не должны вытекать из единичных ответов. Терапевты, обученные фототерапевтическим техникам, изучают внутренние закономерности (паттерны) ответов, темы и образы, последовательно (зачастую периодически) повторяющиеся во времени, необычное или символическое их содержание, и, в особенности, эмоциональные реакции клиента, демонстрирующие его сокровенные (осознанные или неосознаваемые) чувства, порождаемые снимком-катализатором.

Сделать фотоснимки или принести их на терапевтический сеанс -это лишь начало. Следующий шаг после просмотра фотографии -активизировать все порождаемые ею ассоциации, изучить визуальные послания снимка, вступить с ним в коммуникацию, задать вопросы с учетом различных точек зрения и воображаемых изменений, используя дополнительные инструменты художественных медиа, с целью получить «полную картину» снимка. Таким образом, то, что для фотографа обычно является конечным результатом (сделанный снимок), в рамках фототерапии является отправной точкой.

Рассматривая снимок, терапевт задает простые вопросы, способствующие погружению клиента в свой внутренний мир и отрешению от внешней реальности, например: «Какова история данного снимка?», «Как его сняли?», «Этот снимок имеет для Вас значение, и если имеет, то какое?», «Когда Вы его рассматриваете, какие мысли, чувства, воспоминания он в Вас пробуждает?», «Кто сделал этот снимок?», «Почему он или она выбрали именно этот момент и именно этот объект для съемки?», «Если бы Вы могли что-то изменить в этом снимке, то что бы это было и почему?», «Если бы фотоснимок мог говорить, что бы он сказал или спросил?», «Вы бы хотели что-то сказать или спросить у него?», «Напоминает ли Вам это фото другие снимки, которые кажутся похожими?», «Что в этом снимке (не)нравится Вашей маме (отцу, суп-руту/е)?», «Что бы они сказали о Ваших ответах на эти вопросы?» и так далее. Разумеется, терапевтической ценностью обладают не только фактические ответы, но и сам процесс беседы, раскрывающий причины полученных ответов (терапевтическая ценность скорее описывается вопросом «почему?», а не «что?»). Причина состоит в том, что взаимодействие со снимками часто раскрывает дополнительную ценную информацию и эмоции - в качестве случайных, «побочных продуктов» исследовательского процесса.

 

В ходе сеансов фототерапии участники не просто пассивно рефлексируют безмолвно созерцаемые фотографии: напротив, они активно создают снимки, позируют, разговаривают с ними, слушают их, реконструируют, пересматривают с целью формирования или иллюстрирования новых нарративов, собирают снимки по заданию, воссоздают их в памяти или воображении, интегрируют с другими арт-терапевтическими выразительными средствами или даже включают их в оживленный диалог с другими снимками к Мы с клиентом сосредоточиваемся на фотографии и пытаемся понять визуальные символы, которые, как нам кажется, присутствуют на данном снимке. Мы вместе изучаем снимок, взаимодействуем с ним, пытаясь связать внутренние и внешние части нашего «я» и одновременно общаясь на многих уровнях. Таким образом, терапевтически значимым является не просто визуальное содержание фотографий, но все то, что происходит в процессе интеракции клиента со снимками. Воспоминания, чувства и мысли, порождаемые фотографическим диалогом, порой более значимы в терапевтическом аспекте, чем непосредственная реакция на изображения.

Разумеется, каждый терапевт, пользующийся фототерапевтическими техниками, применяет их по-своему, в зависимости от квалификации и теоретических предпочтений, а также определенных терапевтических задач в конкретной ситуации. В многочисленных публикациях 2 раскрываются практики применения техник фототерапии в разнообразных условиях и в работе с различными группами клиентов з. Модель, представленная далее, объединяет пять техник в простую и доступную для осмысления форму, а также демонстрирует эффективность данных техник при их синергическом комбинировании.

Подобно пальцам на руке данные техники должны восприниматься как части взаимосвязанной, единой системы (а не как отдельные элементы)

 

1 Новые методы, скорее всего, появятся тогда, когда терапевты привыкнут к использованию разнообразных цифровых технологий (возможно, они даже будут практиковать интерактивную художественную «кибертерапию»).

2 Более двухсот книг, статей и книжных глав приведены на странице сайта «Рекомендованная литература» по четырем категориям: «Фототерапия», «Терапевтическая фотография», «Видеотерапия» (видео в терапии и видео как терапия) и «Ссылки по теме» («Исследования фотографической культуры и/или образование», «Визуальная антропология и/или социология» и «Прикладные исследования»). Более длинный список публикаций по фототерапии можно найти на сайте.

3 Например, семейная терапия [Berman, 1993; Entin, 1981; Kaslow, Friedman, 1977], терапия с молодежью [Fryrear, 1982,1983; Weiser, 1983,1988b, 2002; Wolf, 1982,1983], с женщинами [DeMarre, 2001; Weiser, 1990], с психически больными пациентами [Comfort, 1985; Phillips, 1986; Walker, 1982,1983,1986], с клиентами, перенесшими тяжелую утрату [Gough, 1999. 2003; Wilder, 1977З. с пожилыми клиентами или пациентами, страдающими синдромом Альцгеймера [Sandoz, 1996; Weiner, Abramowitz, 1997; Zwick, 1978], с пациентами с нарушениями питания [Wessels, 1985], терапия, используемая в специальном образовании [Hogan, 1981; Weiser, 19751 в работе с представителями других культур и во многих других сферах, включая взаимодействие («взаимное обогащение») с арт-терапией [Comfort, 1985; Fryrear, Corbit, 1992; Landgarten, 1993; Weiser, 2000; Wolf, 1978]. Многие неопубликованные студенческие дипломы и диссертации также вносят существенный вклад в данную подборку текстов: около сотни подобных работ можно найти по адресу /student_proj.htm

 

и использоваться в диалоговом режиме, а не в качестве отдельных шагов в соответствии с заранее установленным порядком. Не существует единственно верного способа применения данных техник (единственное условие - это соблюдение этики в работе с клиентом), а также не существует правил их использования в определенных последовательностях или комбинациях. Поскольку отдельные части данной единой системы тесно связаны, то довольно сложно обучать им по отдельности. Однако их необходимо временно разделить, чтобы объяснить как (и почему) работает каждая из техник. Приведенные далее описания - это лишь краткий обзор каждой техники с примерами. Важно отметить, что эти техники лучше всего усваиваются в процессе тренингов 1, когда будущий специалист опробует данные методики на себе прежде, чем применять их в работе с клиентом2.

1. Фотографии, найденные или созданные клиентом.

Любая фотография по сути дела представляет собой автопортрет, отражающего личность фотографа, и каждый снимок содержит скрытую информацию о своем создателе. Независимо от того, был ли сделан снимок осознанно или нет, решение о том, где, когда, кто, как, и, что самое важное, зачем его сделал (или сохранил), он может рассказать так же много о создателе, как и о том, что запечатлено на плёнке.

Помимо фотографий, которые клиенты делают с помощью своих камер или приносят из личного архива «найденных» изображений, данная методика также работает с копированными, коллажированными, сканированным и цифровыми фотографиями и со снимками, подвергнутыми иным способам «повторного использования». Терапевты не просто изучают факты по снимкам клиентов, но выявляют более общие закономерности в повторении тем, личных символов и метафор, а также прочей визуальной информации, о которой клиент мог не догадываться в момент съемки.

Фотоснимки, которые приносят клиенты (по своей инициативе или по просьбе терапевта), могут использоваться для проведения фокусированных дискуссий о жизни пациентов, выходящих за рамки запечатленных на снимках объектов. Помимо «изучения» готовых снимков, принесенных клиентами на сеанс, терапевт также может

 

1 Информацию о тренингах, консультациях или семинарах, посвященных фототерапии, можно найти на странице сайта «Тренинги и образование» /training.htm, а также в моих публикащ1ях [Weiser, 1985.1986,19991-

2 Более подробную информацию о техниках фототерапии с множеством тематических иллюстраций, обширной библиографией и, что особенно важно, множеством упражнений, позволяющих терапевтам попрактиковаться, прежде чем использовать техники в работе с клиентами, см. в издании «Техники фототерапии: изучение секретов личных фотоснимков и семейных альбомов» [Weiser, 1999]- Копию первой главы данной книги можно бесплатно скачать по адресу /bookvid.htm

 

разработать для своих пациентов «домашнее задание», подразумевающее более активный поиск, сбор снимков или фотографирование с определенной целью - затронуть конкретные темы, требующие более глубокого изучения.

Задания на поиск фотографий не должны быть слишком конкретными - «чем шире сеть, тем больше улов». Возможность заснять то, что впечатляет, дает клиентам больший контроль над сферой неизведанного и непредсказуемого. При этом поиск «чужих» фотографий дает клиентам иной угол зрения, повышающий «безопасность» проводимого исследования. Проиллюстрируем это примерами:

Пример А. Рефлексия спонтанно снятых клиентами кадров Опыт одной пациентки демонстрирует, как снятые ею фотографии неожиданно предстали в новом свете, превратились в мощный источник информации о ней самой в тот момент, когда она перестала искать скрытые метафорические послания в своих снимках. Она сказала мне, что после просмотра балетной репетиции племянницы, она решила взять камеру и сделать как можно больше снимков, потому что «за детьми всегда так интересно наблюдать». Являясь как любящей тетей, так и фотографом-любителем, женщина сняла на три катушки плёнки не только племянницу, но и других детей, которые изо всех сил старались хорошо танцевать. Она была довольна полученным опытом и даже сделала несколько фотокопий отснятых кадров для членов семьи (например, Ил. 2) и для племянницы, которой, по ее словам, очень понравились эти снимки. Она упомянула, что ее племянница хорошо выступила, и к общей радости девочка не ошиблась и не запуталась. Когда я спросила, почему она это сказала и так ли важно успешное выступление в пятилетнем возрасте, женщина на мгновение задумалась и ответила:

Знаете, я отсняла три катушки фотопленки и на большинстве снимков запечатлены неловкие, неуклюжие движения маленьких девочек. В моей семье девочки автоматически должны были идти в балетную школу. Я была высокой, крепкой девчонкой-сорванцом, и упражнения в пачке раз в неделю не приносили мне удовольствия. По сути, опыт был крайне травматичным... Я полностью подавила в себе эти детские воспоминания и не вспоминала до настоящего момента... Я никогда не чувствовала, что я - часть всего этого... Я так походила на этих девчушек, когда мои родители отдали меня в ту дурацкую школу для девочек. Все встало на свои места, как только я увидела, почувствовала связь с этими снимками.

 

 

Ил. 2. Рефлексия спонтанно снятого клиентом кадра © «A.R.», 1993

Мы продолжили разговор о том, как она ощущала в детстве ожидания своей семьи и общества в отношении её поведения, и насколько оно соответствовало этим ожиданиям. Мы попытались найти связь между её детскими уроками танцевального мастерства и настоящей жизненной ситуацией - одинокая женщина-специалист, на которую возложен целый ряд ожиданий. Ее наивные снимки, изначально сделанные лишь ради забавы, после их исследования и деконструкции выявили несколько ранее неосознанных связей с прошлым.

Пример Б. Снимки, отснятые по фотозаданию

Рут было 9 лет, последние пять она жила в приемной семье (в которую попала из-за физического и сексуального насилия со стороны отца и отсутствия заботы со стороны обоих биологических родителей). Консультируя Рут в течение нескольких месяцев, я считала ее отзывчивой и довольно общительной, однако ее понимание эмоциональных взаимоотношений и выражение чувств в целом казались мне довольно ограниченными и заблокированными.

Ее приемная мать была обеспокоена. Она вернулась на работу несколькими месяцами ранее, после того, как ее младший ребенок достаточно подрос, и привела ко мне Рут, которая, как ей казалось, все более отдалялась от нее. Что бы я ни спрашивала у Рут, я не могла получить словесного ответа, который бы помог мне понять её. Она отвечала на вопросы, но вежливо и нейтрально. Я не могла выяснить, что являлось причиной эмоциональных всплесков и подавленности, проявлявшихся дома, однако не могла ни с кем об этом поговорить.

 

1 Некоторые примеры в данной статье - из реальной терапевтической практики, другие - из ролевых игр и семинарских тренингов. Поскольку техника «иллюстрации» является идентичной на обоих уровнях, они не будут различаться в последующих примерах.

1 Имя «Рут» - псевдоним, так же как и все остальные имена, использованные в примерах.

 

Несмотря на сложности, мне было ясно, что возможно Рут и сама не осознает причины происходящего.

Выяснив, что она любит снимать на свою простую автоматическую камеру, я дала ей несколько фото-заданий. Зная, что мы имеем дело с чувствами и эмоциональными отношениями, в особенности между девочкой и приемной матерью, я предложила ей пойти в местный парк и сфотографировать людей разного возраста, в особенности - матерей. Мне хотелось выяснить, как она видит «плохих» и «хороших» матерей, взаимоотношения, которые она принимает или не принимает, а также иную информацию, которая могла «всплыть» случайно в процессе выполнения задания.

На фотографиях, которые Рут принесла на следующую консультацию, были изображены разные люди, в основном женского пола. На большинстве снимков - играющие дети и мамы, наблюдающие за детьми неподалеку: матери с детьми в колясках или одеялах, матери, качающие качели, матери, разговаривающие с маленькими девочками (и даже подростками). Однако, Рут не принесла ни одной фотографии, на которой был бы изображен ребенок (или группа детей) без взрослой женщины рядом.

Я просмотрела все фотографии и отметила несколько из них, на которых были изображены женщины (в одиночестве или среди других взрослых людей), и спросила Рут, являются ли они матерями. В кратком ответе Рут раскрыла мне все то, что происходило в ее сознании, то, что, скорее всего, не осознавала она сама: «Они - не матери вообще или плохие матери, потому что рядом с ними нет детей!»

Глядя на прошлое Рут, можно понять, что эта девочка, испытавшая на себе жестокое обращение в раннем детстве, чувствовала себя незащищенной, когда рядом с ней не было мамы, которая бы ее защитила. Возможно, она перенесла это переживание и на ситуацию с приемной матерью, которая вышла на работу, «бросив» своего ребенка, вместо того, чтобы всегда быть с ним рядом. Ситуация также отразилась и на Рут, поскольку приемная мать теперь не могла постоянно находиться рядом с ней. Этим и объясняются причины беспокойства девочки о том, что матерей нет рядом с их детьми. Фотографии способствовали началу диалога и достижению взаимопонимания между всеми сторонами.

2. Фотопортреты клиента, снятые другими людьми

Фотопортреты, снятые другими людьми, позволяют клиентам увидеть себя со стороны, не в зеркальном отражении. Люди редко задумываются о том, как они бессознательно транслируют визуальную информацию о себе другим, наблюдающим за ними (или рассматривающим их фотографии). Многие из этих «безмолвных посланий» имеют непосредственное влияние на процесс восприятия окружающих. Люди часто удивляются, видя себя на фотографиях совсем другими - не такими, какими они себя представляли.

 

Терапевтически полезным может стать сравнение постановочных и репортажных снимков, а также фотопортретов, сделанных разными фотографами, что позволит увидеть, насколько отличаются их изображения (восприятие клиента), и что это может сказать о различиях во взаимоотношениях авторов снимков с клиентом. Полезным может быть изучение того, каким образом человек меняет свое обычное поведение, внешний вид или язык телодвижений, когда неожиданно замечает, что его фотографируют.

В отличие от техники автопортрета, когда клиенты работают со своими изображениями, сделанными самостоятельно, без внешнего вмешательства, в данной технике используются фотографии клиентов, сделанные другими людьми, принимавшими решения о том, где, когда, как и почему необходимо (если необходимо) было сделать эти снимки. Клиент в данном случае, даже позируя для фотографа, обладает меньшим контролем над результатом. Фотографии клиентов, снятые «со стороны», репрезентируют динамику властных отношений между ними («субъектами» съемки) и фотографом, взгляд которого через объектив фотокамеры превращает клиента (вне зависимости от его желания) в объект внимания. «Субъект» и «объект» становятся многозначными терминами, поскольку один человек обретает власть над другим, получая его фотоснимок.

Клиентам также можно дать задание отснять свои портреты, например, с помощью друзей или членов семьи, а затем сфотографироваться с каждым из них. Индивидуальные фото можно сравнить с групповыми, а репортажные снимки - с постановочными. Фотографии, снятые в профессиональных студиях, можно изучать не только «как они есть»: при желании, по мере развития терапии, можно сделать новые фотографии с целью изучения любых изменений.

Пример

Одна женщина сказала мне, что решила разойтись со своим бойфрендом, по следующей причине:

В прошлом он слишком мной манипулировал, но так, что манипулирование представлялось мне чем-то иным... Он считал, что мы должны сразу, без промедления пожениться, так как он не хотел оставаться один после пережитого развода. Вскоре я поняла, что он абсолютно не умеет приспосабливаться к другому человеку. Он пользовался моим терпением, моей энергией, и знаете что? Одной из причин, подтолкнувших меня к принятию окончательного решения о прекращении любых долговременных отношений с ним, стало неожиданное осознание того, что на каждой совместной фотографии, сделанной другими или даже на его фотоаппарат, он властно держит меня за шею, практически душит. На каждой чертовой фотографии... Я чувствовала, что на меня постоянно давят. Мои силы, направляемые на то, чтобы поддержать его, ослабевают под напором... Мои друзья, комментируя эти фотографии, говорили: «Крепко он к тебе прилип», -но я их не слушала. Я поняла это лишь, когда разложила перед собой все фотографии и увидела их все вместе, вот это да!..

3- Автопортреты

Автопортреты клиентов - фотоснимки, сделанные без вмешательства посторонних, - позволяют им изучать себя, когда никто другой не наблюдает за ними, не судит о результатах и не пытается контролировать процесс. Независимо от того, является ли съемка спонтанной (с целью получить мгновенные снимки на сеансе терапии) или фотографии снимают и собирают по заданию терапевта позднее, каждый снимок - это персональное (само)исследование определенных граней собственной личности, без вмешательства «со стороны».

Поскольку вопросы самооценки, самопознания, уверенности в себе и самовосприятия лежат в основе большинства проблем клиентов, способность увидеть себя вне зависимости, вне связи с окружающими обладает мощным терапевтическим эффектом. А поскольку автопортреты представляют собой прямой невербальный контакт с собственным «я», то, вызывая эмоции, они могут не только улучшать ситуацию, но и представлять собой определенную угрозу. Это объясняет, почему они являются настолько быстрыми и эффективными катализаторами внутренних процессов в терапевтических ситуациях.

Под внимательным руководством консультанта даже в наиболее чувствительные моменты «столкновения» с собственным «я», когда работа защитных механизмов затруднена (так как не существует постороннего, на которого можно было бы переложить вину), клиенты могут использовать автопортреты для налаживания внутреннего диалога с собой на своем внутреннем языке, изучая собственные открытия без ведома посторонних, но под наблюдением специалиста, осведомленного о конкретных проблемах клиента.

Пример

В момент, когда Ли тщательно готовился для этой фотографии {Ил. 4), он был уже семь лет как ВИЧ-инфицирован. Фотографию делала его подруга, однако она лишь нажимала кнопку затвора. Полчаса он старательно подбирал позу, и говорил, когда нужно нажимать кнопку затвора предварительно установленной камеры. После того, как пленку отсняли, он крупно распечатал любимый снимок, оформил его в рамку и повесил рядом с кроватью. Ли никому не показывал снимок, кроме подруги и терапевта, сеансы с которым он начал, когда понял, что вскоре умрет (Ли скончался недавно).

Он объяснил это так:

Когда я был ребенком, жизнь была прекрасна. Я был в тепле, чист и сыт. Я был окружен безграничной любовью родителей. Мир был безопасным и дружелюбным. Когда я впервые узнал, что инфицирован, это была ранняя стадия, тогда никто не знал, что такое ВИЧ и как с ним бороться. Я даже не знал, что рискую. Когда мне сказали, что мне скоро станет хуже, и я умру, я похолодел от ужаса. Мое сердце замерло от страха. Я почувствовал себя изнасилованным. Это была целая палитра ужасных ощущений. Я чувствовал несправедливость -я же не знал обо всем этом и поэтому не смог себя защитить.

 

 

Ил. 3- Автопортрет.

О чем это фото? Когда я впервые узнал диагноз, я почувствовал себя маленьким мальчиком, который кричит «Хочу к маме!». Правда, это первое, что пришло мне в голову. Но мама уже давно умерла, поэтому мне было некуда идти домой, не к кому забраться на колени. Мой друг уже умер, а семья отвернулась от меня, когда узнала, что я гей. Они не знали, что у меня ВИЧ, а я не хотел лишний раз доставить им удовольствие сказать мне, что это кара божья. Мои друзья меня понимают, но не могут примириться с тем, что я умираю, так же как не могу и я. Я еще не готов, и не уверен, что когда-нибудь буду готов к этому. Каждый раз, когда я начинаю думать об этом, мне становится все страшнее и страшнее, и мне правда хочется найти безопасное место, где я мог бы задержать дыхание и на некоторое время забыть про ВИЧ. Я ненадолго переехал отдохнуть в загородный дом своей подруги. И когда я был в этом мотеле, на конференции, в одной комнате я увидел детскую кроватку, и это вернуло мне воспоминания о детстве, когда я помещался в такую же кроватку. Я в ту же минуту решил забраться в нее. Я не обдумывал это, просто забрался. И знаете, там я почувствовал себя в безопасности... На следующий день я попросил мою подруг)' зайти в мою комнату с камерой и снова залез в кроватку - я хотел запомнить то место, в котором однажды был счастлив, не испытывал тревог, в то время, когда моя жизнь была чиста и я не знал, что такое смерть. Время от времени я достаю эту фотографию и вспоминаю, что значит не испытывать страха. От этого мне на некоторое время становится лучше...

4- Семейный альбом и другие биографические фотоколлекции

Фотоальбомы и схожие подборки снимков, фиксирующих «историю семьи», - это, разумеется, совокупность фотографий предыдущих трех типов: снятых самими людьми, их фотопортретов, сделанных другими, и автопортретов (которые сочетают в себе характеристики первых двух типов). Однако, в случае, когда они составляют упорядоченную совокупность снимков, формирующих более масштабную картину (например, альбом), все они получают вторую жизнь: их нарративная система простирается далеко за пределы определенного типа фотографий, задействованных в любой из четырех техник фототерапии. По этой причине работу с семейными фотографиями и другими автобиографическими снимками необходимо рассматривать как отдельную технику фототерапии. При этом каждый отдельный снимок может рассматриваться как определенный «тип» применения любой из четырех техник.

В альбомах фиксируют особенные моменты, места, людей (и домашних животных), значимых в жизни семьи (или человека, создавшего этот альбом). На страницах фотоальбомов представлены не только отдельные личности, но и то, как они вписаны в многочисленные, более широкие контексты и семейные системы, показано, кто они вместе (в матрице семейных отношений) даже если кажется, что они изображены одни. Во многих отношениях семейный альбом - это (в метафорическом смысле) их дом и основа их идентичности.

Альбомы обычно создаются с целью показать семью «с лучшей стороны»; их скрытый подтекст - «так было всегда» (однако реальные семейные отношения редко бывают столь идеальными). Согласно нарративной / конструктивистской теории, любая история создается из последовательности предложений, в которых важен не только выбор определенных слов, но также их порядок (каждое слово определяется всеми предыдущими словами и их взаимодействием). Если в приведенном выше предложении «слова» заменить на «снимки», то легко заметить, что семейный альбом - это не объективный документ семейной истории, но личная конструкция из выбранных фактов, созданная человеком для того, чтобы определенным образом рассказать историю семьи. В свою очередь, другой член семьи может с помощью тех же снимков рассказать абсолютно другую историю согласно своей точке зрения. Таким образом, семейный альбом не может быть объективным артефактом, который люди воспринимают как подлинный документ, фиксирующий коллективную идентичность семьи; история, конструируемая на страницах альбома, всегда будет избирательной.

Обобщенная, идеализированная семейная история, представленная на страницах семейного альбома, редко схожа с личными воспоминаниями, поэтому имеет смысл попросить клиентов вернуться в прошлое и реконструировать альбом по-своему, воссоздать свою версию истории. Это позволяет взглянуть на семейные взаимоотношения с иной точки зрения, в соответствии с особым (зачастую отличным) восприятием реальности клиентом. Терапия, помогая увидеть себя в личности в историческом контексте, также способствует лучшему пониманию ситуации (и чувств), сложившейся в настоящем и, возможно, прогнозированию ожиданий в будущем.

На страницах альбома могут обнаружиться физические сходства и прочие «сквозные» тематические паттерны. В альбомах хранятся «забытые» люди, секреты, мифы, тайны, драматические истории и случайная ложь; и то, чем пренебрегли на страницах альбома, порой более значимо в терапевтическом плане, чем то, что в нем представлено. Для терапевтов, обученных любой модели семейных систем, альбомы будут богатым источником информации о таких видах динамики, как синтез / дифференциация, паттерны триангуляции, тендерные ожидания, «незаконченные дела» и семейные «сценарии», а также об иных реальных воплощениях эмоциональных коммуникаций в семье.

Альбомы - это доказательство человеческого существования; ведь они легко переживут своих хозяев и таким образом расскажут миру о том, что эти люди жили, и их жизнь имела значение. В этом контексте использование таких фотографий с целью помочь клиентам осмыслить свое прошлое и вызвать у них воспоминания, может способствовать смене точки зрения, переключению с конкретного момента кризиса на закономерности более глобального течения жизни. Это позволяет клиентам пересмотреть свой опыт и свои успехи, свои связи и отношения с другими людьми, а также найти цель своей жизни.

 

Пример

Девушка по имени Элен принесла мне эту фотографию {Ил. 4) из своего семейного альбома, когда я попросила ее «рассказать о своем детстве с помощью фотоснимков». Она рассказала следующее:

Эта фотография имеет для меня очень большое значение по нескольким причинам. Я ценю ее за единение, близость трех изображенных на ней персонажей (меня в 5-летнем возрасте, моей 8-летней сестры и матери). Фотография была сделана за год до того, как мои родители развелись, так что для меня это единственное документальное свидетельство о загородной прогулке «настоящей» семьи. Здесь я вижу в глазах мамы глубокую привязанность к фотографу (моему отцу), что редко можно увидеть на других снимках. Мы трое (а скорее четверо) кажемся очень дружной семьей (что довольно обманчиво, однако я бережно храню этот идеальный образ).

 

 

Ил. 4- Фото из семейного альбома © «Отец Элен», 1993-

 

Мы изучили фотографию, обсудили каждого человека на ней, чувства, вызываемые снимком. В то время, как я обращала внимание на «главные» объекты, не замечая мелкие детали снимка, такие как ботинок или пучок травы в кадре, Элен вдруг неожиданно с раздражением отметила изображенную на снимке газету (на камне в левом углу снимка).

Мое идеализированное представление об этом кадре изменилось лишь сейчас, когда я заметила в кадре газету - на камнях рядом с мамой. И чем больше я думаю о символическом значении газеты, тем больше это беспокоит меня. На той прогулке мама могла не быть с нами в полной мере, как мне казалось раньше; обычно она предпочитала читать, а не заниматься с нами. Это говорит о том, что я хотела иметь мать, которая бы на первый план ставила воспитание детей, а не собственную интеллектуальную жизнь, чего не делала моя мама. Это говорит о моей неосознанной потребности в матери, по-настоящему любящей моего отца. Мой гнев был направлен на газету, за то, что она разрушила мое восприятие снимка, на котором, как я была убеждена раньше, запечатлен счастливый семейный пикник.

Когда я спросила, что произойдет, если газеты на снимке не будет, если ее каким-либо способом вырезать, Элен ответила: «Это будет неправильно, нечестно». Однако через несколько месяцев, когда Элен делала коллаж из старых фотографий ко дню рождения матери, она задумалась, вырезать или оставить газету на снимке. В итоге она решила ее вырезать «отчасти потому, что на коллаже не было достаточно места, но в основном потому, что я решила уважить свое восприятие, и не важно, насколько оно реалистично».

 

5. «Фотопроекции»

Подобно тому, как люди смотрят на мир сквозь солнечные очки, искажающий эффект которых настолько привычен, что незаметен до момента снятия очков, клиенты видят мир через неосознанные «линзы», автоматически фильтрующие все, что попадает в их поле зрения, включая собственные взгляды, мысли и чувства. При этом люди абсолютно не осознают происходящее. Аналогичным образом взгляд человека на любую фотографию порождает ощущения и эмоции, проецируемые его внутренней картой реальности, которая определяет понимание того, что он видит. Следовательно, «подлинный смысл» снимка содержится не в самой фотографии, но в нематериальном, абстрактном взаимодействии между снимком и зрителем, в процессе которого каждый формирует своё собственное, уникальное восприятие увиденного. Данный процесс лежит в основе всех интеракций человека и фотографии (камеры) и позволяет выявить основные способы и мотивы восприятия фотоснимков.

Поскольку не существует объективного смысла любого снимка, восприятие одной и той же фотографии разными людьми всегда будет различаться. Данная техника называется «фотопроекции», поскольку люди всегда проецируют значение на фотографию: другого способа ее увидеть просто не существует. Именно это качество делает реакции зрителей на снимки крайне полезным терапевтическим инструментом, помогающим клиенту понять способ восприятия реальности. Это относится не только к личным фотографиям, снятым самостоятельно, или фото из семейных альбомов, но также к фотографиям, не имеющим прямого отношения к клиентам. Например, газетные фото, почтовые открытки, журнальные рекламы, обложки книг и тому подобные изображения, отобранные терапевтом с определенной целью. Таким образом, данная техника является не самодостаточной, но скорее неотъемлемой частью остальных техник. Ее следует обсуждать отдельно и, по возможности, в первую очередь при обучении терапевтов.

В фотопроекции не может быть «неправильных» способов восприятия или реакций на фотографии, как не может быть и неверных оценочных суждений. Правильное и ложное - термины относительные, поскольку реакции на фотографии принимаются в соответствии с их содержанием, а не правильностью. Поскольку любая интерпретация, предлагаемая клиентом, является верной для него самого, данная техника может служить эффективным инструментом укрепления самосознания пациента, особенно в случае, если он в течение долгого времени испытывал девальвацию собственных взглядов и неуверенность в себе. Смысл любого снимка в большей степени зависит от эмоциональной, а не от визуальной составляющей, поэтому неудивительно, что фотографии часто вызывают глубинные воспоминания, сильные чувства и информацию, которая долгое время хранилась в сфере бессознательного. Люди редко задумываются о том, почему и как это происходит, однако это является основным фокусом и целью фотопроективных практик.

Проективные техники являются для клиентов идеальным, безопасным способом увидеть свои личные, общественные, семейные, классовые, культурные и прочие «фильтры», без риска последующей девальвации ценностей, унижения или осуждения со стороны других людей, не понимающих их в силу отличий собственных «фильтров». На терапевтических сеансах, в процессе которых особенно важна ясность коммуникации, это может помочь клиентам осознать, что их способ восприятия мира не является единственно возможным. Как только клиенты смогут принять тот факт, что разные люди по-разному воспринимают один и тот же снимок, все встанет на свои места (для каждого из них). Возможно, они также начнут понимать, что процесс выборочного восприятия имеет место и в других ежедневных интеракциях, когда они воспринимают человека или ситуацию не так, как другие (или не так, как себя),

Изменения могут начаться лишь изнутри, с осознания клиентом того, что существует множество взглядов на его личную жизненную ситуацию. Это может помочь клиенту взглянуть на нее под другим углом зрения. Для того, чтобы помочь людям в осуществлении желаемых изменений (особенно представителям культурных меньшинств, деприви-рованных классов или рас и так далее), терапевтам необходимо взглянуть на мир глазами клиентов (и выявить присущие им особые смысловые «фильтры», не всегда очевидные для терапевта).

Пример А. Фотопроекции в пассивной рефлексии Среди множества фотографий, разложенных на столе, женщина выбрала изображение человека, смотрящего из окна поезда, поскольку этот снимок более всего привлек ее внимание в эмоциональном плане.

Именно этот снимок привлек мое внимание, и я взяла его, чтобы получше рассмотреть. На фото какой-то человек смотрит из разбитого окна. Б окне отражаются деревья. Стены вокруг окна сделаны из проклепанных листов стали. Что это? Поезд? Здание? Тюрьма? Это заставило меня задуматься о людях, с которыми я работала в тюрьме. Они были вдали от дома, и даже несмотря на то, что вокруг них были деревья (местная система правосудия использовала традиционные методы при создании воспитательной среды), это все равно была тюрьма.

Но это сторонние мысли. Я знаю, что выбрала это фото потому, что оно говорило что-то обо мне, и ни о ком другом. Я просто не уверена, что именно оно говорило. Я должна на время взять и изучить эту фотографию, чтобы понять, что она значит. Лицо на снимке выглядит усталым, так же себя чувствую и я. Я работаю в школе уже 10 лет, и я просто устала. Устала от постоянной борьбы за деньги, время и душевное равновесие. Устала от постоянной борьбы за то, во что верю. Просто устала, у меня не было отпуска уже 7 лет.

 

 

ИЛ. 5- Фотопроекции в пассивной рефлексии.

Почему разбито окно? Где этот человек? Мне показалось, что он в поезде, похожем на тюрьму. Они куда-то едут, но не могут сойти с поезда, пока тот не остановится (как я, когда училась в школе). Их единственная связь с внешним миром - разбитое окно (мимолетные проблески в моей жизни - прогулки в парке, кофе с друзьями и походы в гости).

Этот человек не несчастен. Он просто устал. Люди знают, что не смогут покинуть поезд до конца поездки, которая может длиться годами. Это то, что я чувствую, у меня не было планов надолго остаться в школе. В глубине души я не педагог. Я хотела получить степень в области искусств, выучится и возможно писать детские книги. Но прошло 10 лет, а я все еще сижу в этом поезде. Я почти забыла, каково это - жить в мире, в котором нет стольких изолирующих чувств и заданий, таких как сочинения (учебные, а не творческие), оценки (они приводят меня в недоумение), равнодушие некоторых педагогов (если люди держат тебя на расстоянии, они могут сохранять иерархию) и недостаток времени на отдых, на размышления.

Когда я смотрю на фото, я чувствую себя подавленной, мне не хватает воздуха. Я вижу деревья, но не могу их потрогать. Я вижу мир вне поезда-тюрьмы, но не могу с него сойти до самого конца пути. При желании я могла бы сойти, но тогда бы я не попала туда, куда мне нужно. Мне нужно попасть в это место, так что приходится терпеть. Это и печалит, и радует. Ведь в конце концов, поезд все еще движется.

Четыре года спустя после этого интервью она прочитала собственные слова, и снова посмотрев на эту фотографию, добавила следующее:

 

Перечитав мои размышления о снимке, на котором я увидела поездку на поезде, я осознала насколько была несчастна тогда, когда писала дипломный проект в то время и в том учреждении. Однако было что-то, что заставляло меня оставаться. Работа по принуждению была похожа на каторгу.

Через некоторое время после сеансов фототерапии и моего прозрения я отказалась от участия в программе (что потребовало значительной смелости с моей стороны) и продолжила работать в клинике. Я тут же почувствовала, как с моей души свалился камень, что я снова на свободе, среди деревьев. Теперь я учусь в клинической интернатуре, но это потому что я так хочу, а не потому что надо, и я больше не ощущаю себя пассажиром в том поезде. Точнее, я чувствую, что время от времени еду, но теперь мне нравится вид за окном, и я знаю, что могу сойти с поезда, если только захочу.

Пример Б. Фотопроекции в активной интеракции Однажды в местном зоопарке я сфотографировала изображенную далее сценку (Ил. 6). Для меня она символизировала детскую шаловливую фантазию, с которой, став взрослой, я стала встречаться гораздо реже... Когда я повесила эту фотографию на стену в моей приемной, я ожидала увидеть реакцию на снимок со столь игривым настроением. И я услышала несколько комментариев, например: «эти невинные, детские шалости», «Они в стране Нет-и-не-будет с Питером Пэном, или на пиратском корабле - изучают заброшенный остров»; «Они пустились в приключения за миллионы миль отсюда; время остановилось, и они не подозреваю, что вокруг кто-то есть». Когда один мальчик почти подросткового возраста посмотрел на этот снимок, я спросила, что он о нем думает. Улыбаясь, он сказал: «Похоже, они приняли этого эльфа в свою семью как брата». «Что бы ты сделал, если бы эльф ожил?» - как бы невзначай спросила я. «Я бы увел его оттуда, угостил его обедом в Макдональдсе. Дал бы ему green food1, спросил бы, знает ли он Е.Т.2, того парня из фильмов, а потом привел бы домой и показал маме». «Пока все идет легко», - подумала я и продолжила: «Что бы обо всем этом подумала твоя мама? Что бы они с эльфом сказали друг другу? Что бы произошло дальше?» Мальчик ответил довольно быстро, но его ответы заставили меня более внимательно к ним прислушаться. Словно говоря об очевидных вещах, он продолжил: «Мама обрадуется, но потом мы с ней должны найти достаточно большое укромное место для эльфа, до того, как папа придет домой, иначе будет беда». «Почему?» - осторожно спросила я. «Потому что, если папа пьян, как обычно, и увидит эльфа, он побьет его. Лучше я спрячу его под кроватью вместе со мной и маленьким братом, до тех пор, пока я точно не узнаю, получим мы взбучку или нет».

 

1 Green food - экологически чистые пищевые продукты и добавки. - Прим. ред. я Е.Т. - научно-фантастический фильм 1982 года, режиссер Огавен Спилберг. - Прим. ред.

 

 

Ил. 6. Фотопроекции в активной интеракции.

 

Стоит ли говорить, что мы начали долговременный процесс консультирования этой семьи. Во-первых, мы пришли к осознанию того, что в семье были проблемы с насилием, о которых не упоминалось на предыдущих сеансах, и, во-вторых, мы стали предпринимать какие-то действия.

Когда в доме случается насилие, оно зачастую тщательно скрывается семейной системой. Детям часто запрещают говорить о том, что происходит в семье. Если такие случаи не подвергать терапии, то воспоминания об искаженной правде (и связанное с этим чувство смятения) могут долго таиться в глубине души, выходя на поверхность лишь когда подсознание неожиданно реагирует на происходящее, минуя обычные когнитивные барьеры.

Подобные чувства и воспоминания, которые хранятся в подсознании и не имеют вербального доступа, зачастую не осознаются клиентом. Они выходят на поверхность благодаря сенсорным раздражителям (таким как запах или визуальный материал), действующим спонтанно и интуитивно, минуя обычные защитные барьеры и вербальные объяснения, зачастую скрывающие мощь этих чувств и причиняемую ими сильную боль. Чтобы «высвободить» данную информацию для дальнейшей работы, необходимо обойти обычные вербальные каналы, незаметно проникнуть на уровень чувств, до того, как сознание замаскирует или опровергнет их. Например, для клиента обычно намного безопаснее говорить о людях на фотографиях (даже если среди них он сам), чем о себе напрямую, поскольку в последнем случае информация может представлять слишком большую угрозу. Как это было проиллюстрировано на предыдущих примерах, фотографии, используемые в качестве проективных катал и заторов, могут успешно применяться в процессе преодоления барьеров. Они могут способствовать проникновению в подсознание, сохраняя при этом возможность управлять процессом, поскольку фотографии предоставляют клиенту безопасную дистанцию и позволяют работать на метафорическом уровне с визуальными символами.

Общая картина

Поскольку все пять техник представляют собой единую взаимосвязанную систему, то довольно сложно рассматривать их как пять отдельных частей, скорее, каждая техника отчасти формируется остальными или является смежной по отношению к другим. Следовательно, наиболее эффективным применением данных техник будет их творческое комбинирование друг с другом.

Каждый тип (техника) фотографии обладает своими уникальными преимуществами и недостатками; опыт и обучение вскоре позволят определить, какие из техник в каких ситуациях являются наиболее подходящими. Например, проецирование смысла происходит, когда клиент смотрит на автопортрет как на фотографию постороннего человека. Фотоальбом, в свою очередь, является коллекцией портретов, сделанных людьми, а также своего рода автопортретом семьи (созданным выборочно, что делает альбом проецируемой конструкцией). Все фотографии, которые делают люди, во многих отношениях являются их автопортретами. Таким образом, все эти техники в тесной взаимосвязи друг с другом формируют более масштабную «картину» терапевтических возможностей.

Использование более одной техники обычно полезно в случае, когда в ходе терапии у клиента наблюдается некий прогресс. Комбинирование двух или более техник может быть эффективно само по себе или в сочетании с другими арт-медийными техниками. Если акцент делается на потребности клиентов в автономии и индивидуации (осознании того, кем они являются как отдельные индивиды, вне семейного и культурного контекста, т.е. кто они, когда нет никого вокруг), то наиболее подходящими являются первые три техники (фотографии клиентов, снимки, сделанные клиентами и автопортреты). Если основное внимание уделяется взаимоотношениям клиентов и их ролям в нескольких пересекающихся системах, включая семью, то тогда лучше начать с использования четвертой техники (семейные альбомы и прочие нарративы, сформированные подборками биографических фотоснимков).

Лучший способ понять фототерапевтическую практику - это помнить, что фотографии обладают метафорическим, символическим языком и говорят с подсознательным без единого слова, так что любой снимок может быть полезным в качестве стимула и катализатора в успешном процессе консультирования (как это было проиллюстрировано ранее). Но «правда» снимков всегда должна восприниматься как относительная в ситуационном и временном аспекте, а клиент должен обладать правом не принимать определения, диктуемые снимками при первом контакте с ними. Если терапевту кажется, что в ходе взаимодействия выявлены некоторые «доказательства», то их стоит представить не как объективную истину, но как один из возможных способов восприятия жизненной ситуации, который полезно учесть и который можно попытаться применить и выяснить, подходит он или нет.

Однако, понимание сути техник еще не означает, что терапевт знает, как применять их на практике. Например, понимание того, что автопортреты являются мощным инструментом самоанализа, или что альбомы полезны при выявлении динамики властных взаимоотношений, само по себе не объясняет, каким образом использовать эти техники, чтобы они выполняли данные функции. Лучшим способом выяснить, как лучше применять все эти техники, является практический тренинг. Именно в процессе тренинга терапевт может сам почувствовать скорость, мощь и глубину техник, прежде чем использовать их в работе с клиентом.

Фототерапия позволяет терапевтам свежим взглядом посмотреть на привычное и увидеть что-то новое. Она восстанавливает ощущения, внутреннюю и когнитивную связь с чувствами, обращая прошлое в настоящее, помогает людям использовать фотографии в качества стимула для получения ответов из очевидной и скрытой информации, содержащейся в снимке, а также наладить диалог, который бы не был столь же глубоким и эффективным с использованием одних только слов.

Хорошие терапевты не указывают клиентам, что делать (или как видеть), а скорее, помогают им в поисках собственного пути или осуществлении желаемых перемен (в своем темпе), сопровождаемых прозрением - осознанием того, как они узнали о своем внутреннем мире и гак это связано с их глубинными чувствами и воззрениями. Терапевты могут лишь помочь вновь открыть и изучить то, о чем клиенты бессознательно догадывались; а также обратить внимание на то, как визуальные коммуникации могут выявить изначальные детали или жизненные паттерны, существовавшие, но ранее недоступные сознанию. Помочь их осознать - главная цель терапии: то есть, сделать так, чтобы клиенты не испытывали потребности обратиться к терапевту в случае повторного возникновения проблемы.

Заключение

Машина, которая останавливает время, фиксируя момент в вечности именно таким, какой он был... Это казалось бы так просто: навести объектив фотокамеры на происходящее и правдиво запечатлеть образ, копируя сцену без искажений, присущих картинам и рисункам.

 

От ушедшего века «научного разума и объективности» нам досталось в наследство фантастическое предположение о том, что машина может отразить мир таким, какой он есть, во всей красе и правдивости, без человеческого вмешательства, вне зависимости от заблуждений человеческого восприятия... В этой статье было показано, насколько ошибочен такой взгляд, и насколько субъективными и личными являются фотографические миры разных людей.

Фотографии действительно останавливают время, а внешняя реальность в какой-то степени прекращает существование. Каждый снимок - это одновременно момент, изолированный от остальных, и в то же время - их часть. Наблюдатель и наблюдаемое становятся частью общего потока жизни, который сам по себе необозрим, в то время как мы, люди, пытаемся его остановить щелчком затвора фотообъектива. Смысл фототерапии состоит в следующем: когда человек взаимодействует с фотографией, смотрит на нее или нажимает кнопку затвора, создавая снимок спонтанно, он или она полностью меняет всю картину происходящего.

Обычный снимок облекает в форму и структурирует наши глубинные эмоциональные состояния и бессознательные коммуникации. Он выступает в качестве границы между когнитивной и сенсорной сферами, между внутренним «я», недоступным нашему сознанию, и «я», о котором мы знаем; между «я», которое мы знаем изнутри, и «я», которое видят окружающие. Он также может связывать прошлое и настоящее, формируя многоуровневую, взаимосвязанную матрицу, подготавливая нас к преодолению настоящего и движению вперед. Снимок объединяет физический и психический миры, реальность, о которой мы знаем, с реальностью, становящейся очевидной лишь позднее, когда ее взаимосвязи или закономерности проявляются в ретроспективе.

Техники фототерапии могут использоваться для выявления забытой, скрытой информации или той, от которой люди защитили себя, а также для ее перемещения в сферу познания; особенно это касается невербальной информации (которую невозможно полностью передать словами). Эти техники позволяют людям воссоздать подробности своей жизни, изначально зафиксированные как сенсорные ощущения, и вспомнить что-то важное, но эта важность становится очевидной лишь под воздействием визуального стимула, способствующего осознанию данных ассоциаций.

Личный фотоснимок является одновременно интеллектуальной и эмоциональной собственностью, обладание которой характеризуется не только внешним видом, но и тем, как этот тип бессознательно конструируется, обретая значение и эмоциональный заряд. Фотографии клиентов и фотографии, сделанные клиентами, представляют собой взгляд изнутри и взгляд извне, демонстрируя при этом разные стороны личности. Автопортреты демонстрируют оба типа одновременно, альбомные фотографии - тоже, но с учетом временных интервалов. В конечном счете, они идентичны при использовании в качестве инструментов фокусирования, помогающих людям лучше понять свою жизненную ситуацию.

Техники фотопроекции помогают клиентам понять, как их восприятие фотографий отражает то, каким образом они изнутри определяют, «кадрируют» мир и окружающих людей, а также то, что их мысли, чувства, воспоминания, воззрения (и следующие из этого реакции) хранятся внутри них, под защитой «секретных» кодов, которые порой можно открыть лишь с помощью визуальных подсказок.

Автопортреты - возможно, наиболее мощные и ценные снимки в терапевтическом процессе; способствуя проявлению зрелой, сознательной личности, а также изучению и сравнению представлений о себе, они являются критическими шагами на пути к желаемым переменам и исцелению. Фотографии клиентов являются источником множества внешних корреляций, при помощи которых можно сопоставить внутренние представления клиента о себе с внешними рефлексиями. В свою очередь фотографии, созданные или собранные клиентом, служат феноменологической конструкцией личности, отражающей значимые аспекты жизни пациента. Фотографии семейных альбомов и прочие биографические снимки иллюстрируют «избирательную реальность» семьи, призванную выдержать испытание временем. В рамках данных персональных нарративов люди навеки застывают вместе, демонстрируя разнообразную динамику взаимоотношений, а одномоментные проявления чувств становятся перманентными.

Таким образом, фототерапия - это не только изучение очевидного смысла фотографии, пассивно считываемого с поверхности снимка. Важно то, что данными снимками можно более активно оперировать для дальнейшего исследования и использования полученной «секретной» информации, в то время как бессознательное символически представляется естественным визуальным языком. Суть заключается в том, чтобы с помощью фотографий-стимулов научиться задавать вопросы. Это будет способствовать проведению внутренних терапевтических исследований и приобретению знаний о том, что, когда и как спрашивать, чтобы помочь клиентам в познании себя.

Большинство людей, не задумывающихся о том, что фотография фиксирует определенный срез времени, удивляется и восторгается волшебной возможностью выхватить определенный момент из бесконечного потока времени и остановить его как мгновение, длящееся вечно. Эта сила - часть эмоциональной логики и неосознанного понимания, которое приходит к людям в результате их взаимодействия со снимками; это также может быть мощным инструментом фокусирования на себе и собственной жизни.

Грамотность в своей основе визуальна, а визуальная грамотность является основой, потому фотографии становятся логическим языком коммуникации в терапевтическом диалоге (на самом деле, я считаю, что они являются естественным языком, облегчающим любой диалог!).

Какова бы ни была метафора, обычные снимки людей обладают необычайной важностью и таят в себе немало тайн. Они позволяют изучать преимущественно невербальные аспекты невербальными способами. Они могут быть подходящим ключом к ранее недоступной информации, к чувствам и воспоминаниям, изучить которые невозможно лишь с помощью слов.

Они объединяют вербальное, визуальное и эмоциональное. Объясняя эти связи, люди начинают видеть собственную жизнь, осознавать ее важность. С использованием техник фототерапии клиенты получают намного более точную картину своей жизни, чем ту, что создает пресловутая тысяча слов. В своей поэме «Бёрнт Нортон» Т.С. Элиот говорит о том, что настоящее и прошлое - это часть будущего, а будущее, по сути, содержится в прошлом [Eliot, 1968]. По моему мнению, это составляет суть фотоснимков и фототерапии в целом.

 

Считаю важным отметить еще и то, что люди используют фотоснимки в целях усовершенствования коммуникации и восстановления в процессе лечения, иногда даже не зная такого термина, как «фототерапия». Поскольку взаимодействие клиентов с терапевтами (и самими собой) в первую очередь основано на невербальных визуально-сенсорных кодах, то логично, что визуальный язык фотографии должен широко использоваться в терапии для активации подобной эмоциональной информации.

Разумеется, невозможно предсказать, что произойдет в будущем, однако очевидно одно: некоторые из данных перспективы пока сложно представить. Фототехнологии продолжают стремительно развиваться, и наши клиенты в будущем будут легко их использовать для естественного документирования повседневности. Как следствие, потенциал применения фототерапевтических техник в консультировании скорее всего возрастет до того уровня, который мы на сегодняшний день не можем себе представить. Вопрос не в том, будут ли фототерапевтические техники соответствовать этому развитию, а в том, будут ли терапевты восприимчивы к постоянно развивающимся технологиям, смогут ли они безболезненно к ним приспособиться и применять все более сложняющиеся инструменты в процессе консультирования клиентов.

 

Список источников

Berman L. Beyond the smile: The therapeutic use of the photograph. London: Routledge, 1993.

Comfort C.E. Published pictures as psychotherapeutic tools // Arts in Psychotherapy, 1985. Vol.12. №4. P. 245-256.

DeMarre L. Phototherapy; Traveling beyond categories // Afterimage: The Journal of Media Arts and Cultural Criticism, 2001. Vol.29. №3 (Nov/Dec). P.6.

Eliot T.S. The Four Quartets. New York: Harvest Books, 1968.

Entin A.D. The use of photographs and family albums in family therapy / A. Gurman (Ed.) Questions and answers in the practice of family therapy. New York, NY: Brunner/Mazel, 1981. P. 421-425.

 

Fryrear J.L. Photographic self-confrontation as therapy / D.AKrauss, J.LFryrear (Eds.) PhotoTherapy in mental health. Springfield, IL: Charles C. Thomas, 1983. P. 71-94-

Fryrear J.L. Visual self-confrontation as therapy // Phototherapy, 1982. V0I.3. №1. P.11-12.

Fryrear J.L., Corbit LE. Photo art therapy: A Jungian perspective. Springfield, IL: Charles C. Thomas, 1992.

Gough M.L.K. PhotoTherapy with the bereaved // The Forum (Association for Death Education and Counseling), 2003. Vol. 29. №2 (April/May/June). P.7.

Gough M.L.K. Remembrance photographs: A caregiver's gift for families of infants who die / S.L.Bertman (Ed.) Grief and the healing arts: Creativity as therapy. Amityville, NY: Baywood, 1999. P. 205-213.

Hogan (Turner) P. Phototherapy in the educational setting // Arts in Psychotherapy, 1981. Vol.8. №3. P.193-199.

Kaslow F.W., Friedman J. Utilization of family photos and movies in family therapy // Journal of Marriage and Family Counseling, 1977. V0I