— Что говорит твоя мама?
— Ну, по-видимому, это уже не впервые. Теперь, когда я об этом знаю, начинаю смутно припоминать события из детства до того, как он обратился за помощью. Скажем, я просто захотел остаться.
У меня складывалось такое ощущение, что так оно и было.
Одной из причин, почему я перестала ходить в церковь, помимо того, что злилась на бога — ведь он позволил маме и папе умереть — являлось то, что туда не ходила бабуля.
Однажды летом, когда мне было лет восемь или около того, мы приехали в Бухту Батлера погостить, и я подслушала, как бабушка и мама тихо спорили. Бабуля сказала что-то такое, что я в то время ещё не понимала, что-то о миссис Макдэниел, якобы она плохо скрывала следы, если не хотела, чтобы бабушка вмешивалась. Она никогда не вдавалась в подробности, но её слова застряли у меня в голове, особенно после того как мы с родителями переехали жить в город и каждое воскресенье ходили в церковь.
Мне стало жаль Джаспера, и я положила руку на его плечо, но в это же самое время услышала рев мотоцикла. Джек в шлеме, одетый в выцветшие джинсы и белую футболку, сбавил ход около забора перед домом. Но прежде чем я смогла как-то отреагировать или хотя бы вздохнуть, он подбавил газа и уехал. К моим щекам прилила горячая кровь, когда я поняла, как резко отдёрнула руку от плеча Джаспера.
Джаспер засмеялся.
— Всё не так, как я думаю? Как же.
О чёрт. Плохи дела. Очевидно, любой, кто меня знал, всё понял бы без лишних слов.
— Заткнись, Джаспер. Или я расскажу Лиз о твоих чувствах. — Выражение его лица было бесценным. — Расслабься, я не буду этого делать, — добавила я. — Но это должен сделать ты.
Он сглотнул. Я никогда не видела, чтобы Джаспер так нервничал и испытывал неуверенность в себе, но его взгляд был полон надежды. Это выглядело так мило.
— Серьёзно?
— Да, серьёзно. Ты хранишь мой секрет, я храню твой. Договорились? А теперь пойдём в дом поработаем.
Последнее, чем мне сейчас хотелось заниматься, это делать ремонт. Моё колотящееся в груди сердце было готово запрыгнуть в грузовик и рвануть вслед за Джеком. Я не могла поверить, что он приезжал. Он ведь не проверял меня? Зачем ему это делать?
Глава 9
В понедельник после обеденной суматохи в баре мне пришло сообщение.
Полуночный гость: Привет.
От трепета в животе мне пришлось стиснуть зубы.
Я: Привет.
Полуночный гость: Ты собираешься выбросить мандарин, который я оставил на улице?
Эээ, что?
Полуночный гость: Ковролин! Автозамена. Прошу прощения.
Я ничего не могла с собой поделать, но от сообщений Джека у меня закружилась голова, и это ощущение невроятно раздражало.
Я: Оу, а я уже подумала, что тебе снова нужны продукты. На этой неделе приедут кровельщики, поэтому я смогу воспользоваться их помощью.
Вчера вечером мне позвонил племянник Гектора и сообщил цену за ремонт, которую я вполне могла осилить. Ураган ослаб до тропического шторма, но всё ещё продолжал двигаться в нашем направлении, и мы ожидали его в конце недели. В крайнем случае, он принесёт с собой проливные дожди. Но всё равно я успокоюсь только тогда, когда крыша будет отремонтирована.
Полуночный гость: Ты забавная. В дом к миссис Витон?
Я: Как ты узнал?
Полуночный гость: Она приходила. Пронырливая дамочка, но приятная. Не беспокойся, она меня не узнала.
Я: Извини, мне следовало предупредить, что она может зайти. Она и бабуля были близки. И кем ты представился?
Полуночный гость: Что я друг, делающий тебя
Я выпучила глаза.
Полуночный гость: Одолжение! Друг, делающий тебе одолжение! Извини. Чёртов телефон. *Бьётся головой о стену*...
Я прикусила губу, стараясь не засмеяться во весь голос. По телу пробежала лёгкая дрожь. Я прикусила губу ещё сильнее, чтобы вернуть себя к реальности, пока держала палец над кнопками, думая, что написать в ответ. Несколько секунд спустя на моем экране появилось ещё одно сообщение.
Полуночный гость: Если бы только у нас была тачка, можно было бы что-то придумать...
И что же?
А затем я поняла и улыбнулась. Это была фраза из фильма «Принцесса-невеста». Так получилось, что мы с бабулей очень любили этот фильм и постоянно его смотрели. Я напрягла мозги, чтобы вспомнить ответную фразу.
Я: Проваливай, или позову мордоворотов!
Полуночный гость: Я и сам оттуда!
Я захихикала и отложила телефон и в этот же момент заметила улыбающегося мне Гектора.
— Что? — спросила я.
— Ничего. — Он пожал плечами.
* * *
В понедельник я проторчала в баре почти до полуночи. Меня разочаровывал тот факт, что Джек больше не предлагал проводить меня до дома, но почти сразу же я начинала злиться на себя за подобные мысли.
Было полнолуние, и, хотя звёзды казались размытыми пятнами, луна отбрасывала такое яркое белое свечение, что я с лёгкостью могла различить каждый куст, дерево и человека, который сидел на крыльце моего дома, прислонившись спиной к двери. Я подпрыгнула от неожиданности и присмотрелась повнимательнее. Да, там определённо сидел человек, опустив голову и прижав к себе упаковку из шести бутылок пива. Я могла бы узнать эти взъерошенные тёмные волосы где угодно. Джек. Несмотря на все мои старания оставаться спокойной, сердце бешено заколотилось в груди.
— Джек?
Он вздрогнул, отчего бутылки пива свалились с его колен.
— Чёрт!
Я подставила ногу, останавливая покатившиеся в мою сторону бутылки, и наклонилась, чтобы помочь их собрать.
— Извини, — сказал Джек уставшим голосом. Да и сам он, на мой взгляд, выглядел утомленным. Будто только что заснул, а я его разбудила.
— Всё в порядке. Что ты здесь делаешь?
— Я… эм… — Он смотрел куда угодно, только не на меня. — Полагаю, мне стало скучно, и я решил спросить, что ты думаешь о стенах. — Он поднялся и отряхнул тёмные джинсы.
— О стенах, — повторила я.
Каждую секунду сегодняшнего дня я думала о том, что Джек один в моём доме сдирал обои со стен. Тем не менее, подобные мысли не помешали мне притвориться, что он не главный предмет моих фантазий и что его присутствие здесь не вызывало странные ощущения внизу моего живота.
— Точно. Что ж, давай посмотрим. — Я прошла мимо парня, тайно вдыхая его запах. Что-то свежее и уличное, но точно я не могла определить. Такая реакция на его запах меня сильно раздражала.
Войдя в дом через заднюю дверь, я включила свет и положила свою сумочку на стойку. Джек следовал за мной.
— Хочешь пива? — спросил он. — Я нашел несколько бутылок в пляжном доме. Оно холодное.
Я повернулась и посмотрела на него. Его лицо слегка залилось румянцем со сна, отчего зелёные глаза стали более выразительными. Он, должно быть, долго меня ждал.
— Пива?
Он кивнул и поставил коробку на барную стойку.
— Ты в порядке? — спросила я, хотя только и делала, что повторяла за ним слова.
— Да. Со мной всё хорошо. — Джек провёл руками по волосам, отчего они стали топорщиться во все стороны. Как он это делал? — Я просто… просто сейчас не могу быть один.
Я повернулась к стойке и взяла две бутылки, не до конца понимая, что он хотел сказать. Протянула ему пиво и открыла крышку на своей бутылке.
Мы чокнулись.
Он улыбнулся и сделал глоток.
Я задавалась вопросом, удавалось ли Джеку Эверси в своей голливудской жизни когда-нибудь по-настоящему наслаждаться пребыванием в одиночестве? Я не хотела становиться его психотерапевтом, но если у нас будет складываться такая странная дружба по типу «плата за услуги», полагаю, я могла бы стать плечом, на которое он смог бы опереться. Конечно, в конце концов, такие отношения превратят меня в страдающего от безнадёжной любви «хорошего друга», но я не видела иного итога нашей дружбы. Но с другой стороны, за это время я могла бы узнать Джека получше.
— Думаю, в обычной жизни ты не проводишь столько времени предоставленный сам себе? — попыталась начать разговор я.
— Уверен, что это кажется довольно очевидным, но никто не скажет тебе, как сильно ты можешь оказаться изолированным от общества, при том, что тебя всё время окружают люди. — Он сделал ещё один глоток. — Знаю, звучит странно, но когда ты целый день окружён людьми, то перестаешь думать самостоятельно. Становишься роботом. Просто делаешь то, что требуется, и когда это требуют. И забываешь, какой ты на самом деле: что чувствуешь, что любишь делать, и как бы отреагировал на те или иные события.
Он прислонился к стойке, скрестив ноги.
— А потом, когда тебя внезапно хоть на мгновенье выдергивают из этой системы, словно попадаешь в большой затягивающий вакуум из ничего. Здесь нет тебя. Здесь нет никого, кто бы сказал, как быть тобой или что тебе делать. Это просто ты, за исключением того, что это больше не ты.
Я не могла понять, что он всем этим хотел сказать.
— То есть ты больше не доверяешь себе настоящему? — предположила я.
— Точно, — сказал Джек.
Я почувствовала тупую радость от того, что высказала правильную мысль.
Он продолжил:
— Ты не можешь делать то, что хочешь, никому не важно, что ты чувствуешь, главное, что ты хорош в том, что делаешь. Вдруг ты понимаешь, что тебе нужна слава, внимание, ведь это единственное, что помогает понять, что ты в чём-то хорош. Но потом ты задаешься вопросом: это ведь всё дерьмо, правда? Это не ты и не твой талант, а удача. Это фанаты и их капризы. Это деньги от фильмов и франшиз[18]. Они делают историю, создают твою жизнь, и, если этого не будет, то ты никто. Тебя не существует.
Ничего себе.
Джек пересёк комнату и схватил кухонный стул. Руки он положил на спинку, удерживая бутылку пива между пальцами. Без сомнения, его широкие плечи действовали на меня одурманивающе.
Пока он говорил, я не двигалась. Сказать по правде, я не знала, что ответить, хотя и понимала, что он имел в виду. Его лицо выглядело опустошённым, а в глазах затаилась темнота. Во время наших коротких встреч я видела в нём то, что никак не могла сопоставить с Джеком-актёром. На минуту я задумалась, а как он справлялся со своими монстрами, с этой пустотой, которую сейчас чувствовал внутри себя.
— Боже, только послушай меня. Я как жалкое ничтожество? Испорченная кинозвезда, жалующаяся на жизнь тебе, официантке, которая никак не может начать жить полноценной жизнью.
Я слегка вздрогнула, растерявшись.
Джек этого не заметил.
— Что ж, тогда иди на хрен.
Он вскинул голову.
Я сказала это беззлобно, но дала понять, что меня задели его слова.
— Ты думаешь, что не знаешь себя? Что ж, ты ни черта не знаешь и обо мне, поэтому я оценю, если ты избавишь меня от своего жалкого нытья. — Я сложила руки на груди, продемонстрировав свой дерзко-обиженный взгляд, который до совершенства отрепетировала за последние годы.
Как этот парень мог быть таким симпатичным и одновременно действовать мне на нервы? Может ли страсть быть так же слепа, как любовь? Полагаю, нет.
Джек слегка прищурился, а затем его плечи поникли.
— О боже, мне так жаль.
— Да, верно. Что ж, уже поздно. — Я пожала плечами, будто для меня этот разговор был закончен. В некотором смысле я чувствовала себя плохо. Я хотела, чтобы у нас сложилось непринуждённое общение, но по некоторым причинам я всегда ловила себя на мысли, что необходимо всё это прекратить и выкинуть Джека из своей жизни. Просто рядом с ним я постоянно чувствовала себя эмоционально переполненной, словно не могла больше сдерживать свои чувства в узде.
— Послушай, мне жаль, — он пошёл на попятную. — Я не имел в виду ничего такого. Я просто не я. — Он вздохнул и снова провёл рукой по волосам. — Ты права. Я тебя не знаю, а ты не знаешь меня. Только все всегда считают, что знают. Но по каким-то причинам я хочу с тобой общаться. Ты кажешься... приземлённой, что ли. И ты так смотришь на меня...
Замечательно. Значит, я нормальная и приземлённая. Честно говоря, я предпочла бы быть притягательной и загадочной, но не могла с уверенностью сказать, что что-либо из этого мне бы подошло.
— Как?
— Будто видишь во мне не знаменитость, а просто человека.
Удивившись, я тихо произнесла:
— Ты и есть просто человек.
Я уставилась на Джека, а он на меня. Казалось, он смотрел прямо мне в душу, будто рассматривал, какая я изнутри. На мгновение я застыла, не в состоянии отвести от него глаз, и спустя несколько ударов сердца его взгляд начал изучать моё лицо. Воздух между нами чуть ли не искрился. Я прикусила губу, не зная почему: то ли от волнения, то ли в надежде вернуться обратно с небес на землю.
Его взгляд уловил моё едва заметное движение, и зелёные глаза тут же сосредоточились на моих губах.
Для меня это было слишком. Я прочистила горло, разрушая чары, которые меня окутывали, и, отвернувшись, сделала глоток пива.
В какую игру Джек со мной играл? Очевидно же, что он в курсе, какой эффект производит на девушек. На меня. Если он думал, что, приехав сюда, сможет заполнить пустоту, которая образовалась в его душе, то мне следовало быть очень осторожной. Но правда заключалась в том, что отчасти я хотела помочь в этом Джеку. Не было никаких сомнений по поводу того, как он добился всего, что имеет сейчас. Да, он талантлив. Я видела результаты его работы. Я знала, сколько сил он вкладывал в свои роли. Но сейчас я единственный очевидец силы его гравитационного притяжения. Он напоминал яркую и красивую блуждающую планету, способную пролететь целую галактику и преодолеть силу притяжения звёзд, пока не приблизится слишком близко, чтобы затянуть тебя и перевернуть твоё существование с ног на голову.
— Если ты говоришь, что хочешь общаться со мной, так общайся. — Я поздравила себя с правильным количеством вежливого интереса и заботы, прозвучавшими в моём голосе. Тот факт, что я проявляла интерес ко всему, в чём Джек был замешан, не остался без моего внимания. Я действительно хотела знать, что этот парень, у которого есть всё, делает на моей кухне в... (я посмотрела на часы на микроволновке)... полночь. — Я имею в виду, ты говоришь, что ты — это не ты, так объясни. Я слушаю.
Глава 10
Джек, наконец, оторвал от меня взгляд и допил своё пиво.
Я молча наблюдала, как его горло пришло в движение от сделанного глотка.
— Извини, — сказала я, внезапно пожелав забрать назад свои резкие слова на его душевные излияния. Между нами сложилась уж больно интимная обстановка. — Я не хотела тебе грубить. Просто не сразу поняла твои слова. Ты прав. Я имею в виду, я понимаю, что ты чувствуешь, просто... конечно, у тебя же должны быть друзья из твоего социального круга, с которыми ты можешь поговорить.
Он пожал плечами.
— Ну, если бы я чувствовал, что кто-нибудь сможет меня понять, то не мчался бы на другой конец страны, чтобы разобраться со своим дерьмом. Слушай, забудь об этом. — Он вздохнул и улыбнулся. — Итак, что нового в Бухте Батлера?
— Хмм. Дай-ка подумать. — Я рассмеялась, облегчённо выдохнув, и вспомнила кое-что из разговоров, которые подслушала вечером на работе. — Аллигатор застрял в водостоке, и шерифу Грэйвсу пришлось работать вместе с начальником пожарной части, чтобы вытащить его. Это привлекло большую толпу зевак, и вовсе не из-за аллигатора, а из-за того, что шериф и начальник пожарной части не разговаривают друг с другом лет семь, потому что у пожарника был роман с женой шерифа. Хочу заметить, что из-за их конфронтации заседания городского совета становятся намного интереснее, особенно когда надо принять какое-то решение.
Джек засмеялся.
— Так они всё ещё вместе? Шериф и его жена?
— О да! — сказала я с притворным возмущением в голосе, прижав руку к сердцу. — Она каждое воскресенье ходит в церковь с высоко поднятой головой и отказывается признавать, что вся эта история правда. Но в таком маленьком городе, как наш, ничего не скроешь.
— Ты ходишь в церковь?
— Вообще-то, нет. Просто слышала, что она ходит. Неважно. Какие ещё новости? А, ураган ослаб до тропического шторма, будем надеяться, что он не наберёт силу и не придется никого эвакуировать. Хотя, судя по всему, он пройдёт мимо Бухты Батлера в сторону Чарльстона.
— Думаю, если начнется эвакуация, то я вернусь в Калифорнию, — сказал Джек.
Мысль о том, что он, возможно, уедет к концу недели, вызывала у меня легкую панику.
— Хотя я сообщил своей ассистентке, где нахожусь, чтобы она прислала мне одежду, сценарии и кое-что ещё.
— Я думала, ты не хочешь, чтобы кто-нибудь знал, где ты?
— Не хочу, но это неосуществимо, и Кэти я могу доверять. Я уехал из Калифорнии только в том, что на мне было надето и с тем, что смог запихать в багажник мотоцикла. К тому же, дома меня ждёт гора сценариев.
Я уже поняла, что Джек не очень-то сильно хотел изолироваться от своего привычного окружения. Думаю, в конечном итоге он либо бросит эту затею с бегством и вернётся в Калифорнию, либо постарается найти способ развлечься. Любой вариант не сулил мне ничего хорошего, если мы и дальше продолжим проводить время вместе.
Я на мгновенье задумалась о его отношениях с Одри Лэйн. Действительно ли она разбила ему сердце, или это было всего лишь плохо продуманное оправдание, чтобы объяснить его поведение, которое, очевидно, отличалось от привычного? Если он решил остаться здесь и поразвлечься, то я не собиралась делать ему никаких поблажек, давая понять, что без ума от него. Особенно если буду на вторых ролях после его девушки. Мне нравилось, что я думала больше о себе, но совершенно не была в восторге от того, что на какой-то момент представила, как у нас с Джеком могло бы всё сложиться.
Мысль о том, что в конце концов меня отвергнут: либо когда он будет вежливо игнорировать мою отчаянную влюблённость, либо когда он уедет, — была сравни холодному душу на мой разгорячённый мозг.
Не стану отрицать правду, я тоже была одинока. В душе я всё ещё оставалась юным подростком, которому пришлось слишком быстро повзрослеть. Я была лишена того периода в жизни, когда можно было пошептаться и похихикать над мальчиками, попросить маму сделать прическу на выпускной или отпроситься на свидание. Всё это я потеряла слишком рано. Я очень сильно любила бабулю, но, по факту, это я заботилась о ней, а не наоборот. У меня не было головокружительного, наполненного бушующими гормонами подросткового периода, о котором я так много слышала, хотя Джаз и пыталась вытащить меня из моей клетки. Возможно, если бы у неё получилось, я была бы лучше подготовлена к эмоциональной неразберихе, которую ощущала рядом с Джеком.
Я даже не могла объективно смотреть на ситуацию, потому что он был не просто парнем. Он был ослепительным, сумасводящим мужчиной, который всего за пять дней заставил меня чувствовать себя так, будто я сидела на краю пропасти и собиралась прыгнуть вниз. Подобный исход пугал меня своей неизбежностью.
Джек прервал молчание:
— Ну, иди посмотри на стены и дай мне знать, что ты об этом думаешь.
Ах да. Стены.
Я поставила бутылку с пивом на стол и пошла в гостиную.
Осмотревшись, я была поражена. Ровные деревянные полы и голые стены позволили мне ясно представить, каким этот дом может стать. Я отчётливо это видела. Темные деревянные полы с широкими белыми плинтусами, высокие потолки и бледно-голубые запыленные стены.
— Я видел проект люстры, над которым ты работаешь, — раздался позади меня голос Джека. — Думаю, она сюда потрясающе впишется. — Он говорил о моём хобби собирать старое кованое железо, коряги и морское стекло[19]. Я действительно работала над тем, чтобы сделать люстру из этих материалов, которую планировала повесить в своей комнате или в библиотеке, если не смогу отремонтировать гостиную. Я поняла, что он увидел весь мой хлам и незаконченные проекты на чердаке, к которым я давно не прикасалась, и смутилась. Джаз вечно пилила меня из-за этого, настаивая, чтобы я отнесла все свои работы в магазин. Не знаю, что меня удерживало.
Я прекрасно понимала, что Джек стоял позади меня, но не осознавала насколько близко. Я даже могла поклясться, что чувствовала, как энергетические импульсы, исходящие от его тела, проникали в меня. Вместо того чтобы ответить, я закрыла глаза и задалась вопросом: если прямо сейчас я повернусь, то всё ещё буду думать о том, как близко он ко мне стоит? И тут я почувствовала это — его дыхание на своей шее. Я сглотнула ком в горле, а Джек медленно втянул воздух, отчего тонкие волоски на моей шее встали дыбом.
— Что в тебе такого, Кэри-Энн? — сказал он знойным тихим голосом. Его словам недоставало лёгкости, и они упали вниз по моему телу, словно якорь. Я вздрогнула. Если бы я только знала, как действовать дальше. Да, что же во мне такого? Обычная девчонка из обычного города, которая без надежды на спасение и средств навигации окунулась в неизведанные ей воды.
В этот момент я поняла, что больше ничего не имеет значения. У меня никогда не было выбора. Обстоятельства моей жизни складывались так, что у меня не имелось возможности подготовиться к появлению в моём мире Джека Эверси. Это было его шоу. Его выбор: остаться или уехать. И на непродолжительный промежуток времени он решил задержаться в моём доме и в моей жизни, несмотря на то, что мог уехать куда угодно. Возможно, ему было бы легче, если бы он встретил более уверенного в себе человека. Возможно, другая девушка с большим опытом, чем у меня, бросилась бы ему в объятия в надежде на какое-то время заставить его забыть о своих проблемах или забыться самой, принимая всё, что он даст, и получая удовольствие от того, что с ней происходит. Но я — это я. И в этот конкретный момент я оказалась неспособной ни шелохнуться, ни что-либо ответить. Ни дышать, раз уж на то пошло.
— Повернись, Кэри-Энн, — мягко сказал Джек.
Я, наконец, смогла сделать вдох и повернуться. Мои глаза находились на уровне его шеи, и я уставилась на ворот его тёмно-зелёной футболки. А у него была красивая кожа. Я бы сказала безупречная, за исключением тёмной щетины на подбородке. Его кадык пришёл в движение, когда он сглотнул… и он пах... чудесно. Чем-то свежим и хвойным.
Гостиная была неширокая, и у меня оставалось мало места для манёвра. Моим первым желанием было проложить между нами дистанцию, я сделала шаг назад, и моя спина мгновенно прижалась к стене, когда Джек приблизился ко мне.
Неужели всё это происходит со мной?
Как мы перешли от беззаботного подшучивания на кухне к этому? Я пребывала в растерянности, и у меня кружилась голова. О боже, было ли достаточно места во вселенной, чтобы дышать?
Одной рукой Джек опёрся о стену, заключая меня в своеобразную клетку, а другую руку поднёс к моему лицу. Его пальцы были тёплыми и слегка шероховатыми, а ладонь мозолистой, опровергая миф о том, что он только и делал, что перелистывал сценарии, и больше рассказывая о его реальной жизни. Джек коснулся моего лица. Я закрыла глаза, решив, что если не стану смотреть на него, то всё происходящее можно будет считать нереальным.
— Пожалуйста.
Мой голос звучал странно. Я не понимала, о чём просила. Возможно, просила сделать паузу, чтобы разобраться в своих чувствах. Мне никогда в жизни не приходилось испытывать то чувство, когда внутри формируются электрические импульсы и простреливают через всё тело. Я даже предположить не могла о таком, и, конечно, понятия не имела, насколько это удивительно и пугающе одновременно.
Джек медленно поднял мой подбородок.
— Пожалуйста, что? — спросил он, когда я открыла глаза и встретилась с его напористым взглядом. Его серьёзные глаза смотрели на меня вопрошающе, в них не было ни капли высокомерия, которое я ожидала увидеть.
Я провела языком по пересохшим губам, и их нежно коснулся его большой палец. От нашего контакта в воздухе заискрило электричество.
Я замерла.
Джек застонал.
— Господи Иисусе, — выдавил он. Его глаза зажмурились, а лоб сморщился, будто ему было больно.
— Я... — Я прочистила горло. — Я... пожалуйста, не надо. Пожалуйста, не надо меня целовать.
Глава 11
Пожалуйста, не надо меня целовать?
Глаза Джека распахнулись. На долю секунды я увидела в них смятение, когда слова, мои до смешного нелепые слова, повисли между нами. Я безумно хотела забрать их обратно. Я хотела, чтобы он меня поцеловал, хотела почувствовать его губы на своих губах, хотела знать, какой он на вкус, как ощущается его язык, что он будет делать своим ртом, когда мы сольемся в поцелуе. Станет ли он целовать меня быстро или медленно, жёстко или мягко. Насколько жарким будет этот поцелуй. Внезапно потребность узнать это стала превыше всего. Я стиснула зубы, желая вернуть назад свои слова, как раз в тот момент, когда Джек резко отстранился от меня.
Я глубоко вдохнула.
— Чёрт, прости, — пробормотал он и провёл рукой, которой мгновение назад гладил моё лицо, по своим волосам. — Я думал... чёрт, не знаю, о чём я думал. Извини, ладно? Похоже, я просто схожу с ума от всего, что со мной происходит, ведь так? — Он опёрся спиной о противоположную стену, тем самым прокладывая между нами дистанцию, и вперил взгляд в потолок.
Я подняла трясущуюся руку к губам, которые ныли от того, что не получили тех прикосновений, которые я так жаждала получить.
— Извини, — сказала я.
— Не извиняйся.
— Нет, прими мои извинения, — настаивала я. Сделав глубокий вдох, я решила сказать всё начистоту. Спросите, какого чёрта? Если учесть, что я такая неудачница. Но, по крайней мере, он не будет чувствовать себя подлецом только потому, что я неопытная ханжа. — Я хотела, чтобы ты меня поцеловал.
Джек снова посмотрел на меня.
— Тогда почему ты меня остановила? Помимо того, что ты достаточно умна, чтобы это допустить.
Что?
— Что ты имеешь в виду? — Я не собиралась играть с ним в угадайку. Мне хотелось неприкрытой и ужасной правды.
Он качнул головой в мою сторону.
— Ты первая. Почему ты меня остановила?
Потому, что я могла растаять. В буквальном смысле слова. И потому, что я могла никогда это не пережить.
— По нескольким причинам. Ты хочешь услышать основную или полный список?
— Список? Я не выполнил тот пункт, согласно которому должен был почистить зубы перед приходом сюда?
Я засмеялась. Не смогла сдержаться. Это был неожиданный вопрос, причём довольно забавный, что ослабило моё нервное напряжение. И я была благодарна за это.
— Нет! — улыбаясь, я отрицательно покачала головой.
— Хорошо. — В ожидании Джек вскинул брови. — Продолжай.
— Ну, я никогда... — Я начала мять пальцы, пытаясь решить, как бы сказать ему, что была совершенно неопытна за исключением одного неловкого поцелуя, и что чувства, которые он во мне вызывал, до чёртиков меня пугали, и я не была готова к последствиям, если мы продолжим в том же духе. Может быть, мне просто стоило сказать, что он мне не понравился. Врунишка, врунишка, пожар на штанишках. В любом случае, я только что призналась, что хотела, чтобы Джек меня поцеловал, поэтому такое оправдание будет неубедительным.
— Пожалуйста, только не говори мне, что никогда не целовалась, — сказал он со смехом. Я посмотрела на парня, удивлённая тоном его голоса. Он что, стал бы высмеивать меня, если бы так и оказалось? Я понимала, что слишком долго раздумывала над ответом.
Весёлость в его голосе исчезла.
— О боже, серьезно? — Он аж вперёд подался.
— Что? Нет! В смысле, да, я целовалась... один раз... я хочу сказать, это было не по-настоящему... — я перевела дыхание. — Всё было нормально, только это был поцелуй-непоцелуй... — Почему я мямлила и не могла остановиться? — В смысле, он был таким, но...
— Что значит «поцелуй-непоцелуй»?
— Это поцелуй, который не должен был случиться.
— Как и наш, который не должен был случиться? — Джек задумчиво посмотрел на меня, переплетая руки за шеей.
Не должен был случиться?
— Нет, потому что мы были друзьями, и нам не следовало целоваться, и он мне не нравился... в этом плане. — Я сглотнула. Как-то по-детски это прозвучало.
— Но я-то нравлюсь тебе в этом плане, ведь так? Или причина в том, что я знаменит?
— Нет! Не знаю, — честно сказала я. Упс. Я уставилась в пол, избегая его взгляда.
— Что ж. — Краем глаза я заметила, как Джек опять облокотился о стену и запустил руки себе в волосы. — По крайней мере, ты честно призналась, — сказал он ровным голосом.
— Слушай, я не это имела в виду. Просто хотела сказать... — Я не знала, как ему всё объяснить и не выглядеть при этом человеком, лишённым чувства собственного достоинства. Ведь он божественно красив, а я… просто я. Так что мне не следовало волноваться. Только я открыла рот, чтобы заговорить, как Джек меня опередил.
— Кто это был?
— Кто был что?
— С кем ты первый и единственный раз целовалась?
— Оу, эм, Джаспер Макдэниел. Он...
— Сын пастора.
— Откуда ты знаешь? — Я посмотрела на парня с любопытством.
— Я как-то подслушал разговор пастора и твоего друга в гриль-баре. — Он нахмурился. — Это он был здесь в воскресенье?
— Да, и он просто друг. Кстати, это касается остальной части моего списка. Ты недоступен, поэтому, хочу я тебя поцеловать или нет, это невозможно. Мы же просто друзья.
