Мне ты уже преподнесла самый бесценный дар на свете - ты сделала счастливым моего сына и скоро подаришь мне внука. 2 страница

Рон Уизли мог сколько угодно доказывать, что презрительное и жестокое отношение – качества, присущие Снейпу как личности, но Гермиона уже довольно давно сомневалась в этом. Скорее всего, кто-то настолько отвратительный вряд ли стал бы работать двойным агентом и неоднократно спасать жизнь Гарри Поттера.

Гермиона и Дамблдор пришли в Больничное крыло раньше, чем девушка решила для себя, что для нее значит Северус Снейп, и она отбросила прочь все мысли, кроме той, что он Мастер Зельеварения, способный приготовить необходимое ей зелье.

В дальнем углу владений Помфри, рядом с маленькой уборной, располагалась облезлая деревянная дверь с надписью “Изолятор” на матовом стекле. Волшебная медицина давно научилась лечить инфекционные болезни с помощью концентрированных зелий, поэтому дверь была пыльной и выглядела так, словно должна скрипеть при малейшем движении, но от прикосновения Дамблдора она беззвучно распахнулась. Свет, проникавший через маленькое окошко, осветил три небольших застеленных кровати, которые, похоже, не передвигали с тех времен, когда Дамблдор сам был студентом.

- Северус? - позвал Дамблдор. - Ты проснулся? - он махнул рукой в сторону противоположной стены. Каменная кладка рассеялась, и на ее месте открылся проход под аркой.

- Да, - отозвался сухой свистящий голос, совершенно не похожий на ровный и звучный баритон, который изводил Гермиону и ее друзей-гриффиндорцев последние шесть лет. Когда девушка увидела того, кому он принадлежал, она едва сдержала крик.

Если и до этого Снейп был черно-белой пародией на человека, то сейчас он казался воплощением смерти. Его просторную профессорскую мантию заменил черный стеганый жакет, надетый больше для тепла, чем для эффектности - он лишь подчеркивал худобу сутулой фигуры. Бледные руки, сжимающие ручки кресла, были почти как у скелета. Осунувшееся лицо обтягивала желтоватая кожа.

Комнату наполнял запах болезни и бренди, с которым не справлялись даже домашние эльфы. Похоже, Снейп не выходил на воздух уже долгое время, но все окна были плотно зашторены, а его кресло умышленно повернуто прочь от слабого света, пробивавшегося сквозь преграду.

Мрак не понравился Дамблдору так же, как и Гермионе, и директор издал недовольный возглас: - Ей-богу, Северус, здесь как в склепе.

- Очень метко, Альбус. Наконец-то слухи о моем вампиризме окажутся правдой, - голос Снейпа был глубоким, но его грудная клетка судорожно поднималась и опускалась в поверхностных вдохах. Гермиону ужаснул его вид. И она почувствовала себя еще более неуверенной, когда мужчина повернулся и отметил ее присутствие рядом с Дамблдором. На миг в черных глазах блеснули эмоции, прежде чем Снейп медленно отвернулся.

- Почему она здесь? – без обиняков спросил он.

- У нас возникла проблема, - ответил Дамблдор.

- Проблема, - резко повторил Снейп. - Здесь у всех проблемы. - Его ядовитость не уменьшилась ни на йоту. Снейп встал с кресла и прошел к столу у стены. Длинные пальцы коснулись корешков книг, но было ясно, что ни одна из них не прочитана. – Альбус, уходи. И забери с собой ее, избавь меня от этого. Мое участие только навредит.

- Я должен возразить, Северус. Твое участие необходимо.

- Здесь не может быть ничего, в чем требуется мое участие, - продолжал настаивать Снейп. Он повернулся, и на миг его взгляд снова скользнул по Гермионе, но затем вернулся к непрочитанным книгам. – Ничего, - повторил он, стоя спиной к гостям, намекая, что им пора уходить.

- Хорошо. То, что нам нужно, Северус, - заговорил Дамблдор ледяным тоном, столь отличным от его всегда сердечного голоса, - так это твоя помощь в приготовлении зелья.

- У вас есть Помфри, - послышался невозмутимый ответ.

- Gravis Expirerato* требует руку Мастера, - произнес Дамблдор.

- Gravis Expir… - Снейп замер, на несколько мгновений уставившись в пустоту, прежде чем его испуганный взгляд встретился с глазами Гермионы.

- Я беременна.

Тишину разорвал резкий звук, который с трудом можно было определить как смех, сколько в нем сквозило горечи и отчаяния. После всего, что случилось за последние дни, Гермионе потребовалась секунда, что бы решить: насмешка Снейпа - это уже слишком! Вскрикнув, девушка быстро шагнула вперед.

Она не могла сказать, что сделала, ударила или дала пощечину, но мужчина отпрянул назад, споткнулся и упал. Ее внезапная вспышка гнева исчезла, как только его смех перешел в резкий кашель, сотрясавший все тело. Устыдившись своего поведения, Гермиона отступила в сторону, а Дамблдор склонился к упавшему, наколдовав стакан воды.

Падение Снейпа шокировало девушку, она поняла, насколько этот человек слаб. Но он позволил Дамблдору только помочь ему подняться, затем немедленно отверг руку старого волшебника и проигнорировал предложенный напиток. Опершись на стол и слегка пошатываясь, Снейп коротко кивнул ей.

- Мисс Грейнджер, я извиняюсь, - произнес он хрипло. - Я смеялся не над вами. Просто я еще раз убедился в склонности судьбы к садизму. Вы все вспомнили?

- Нет, сэр, - ответила Гермиона. - Профессор Дамблдор удалил чары, но воспоминания еще не вернулись. Он рассказал мне о том, что случилось, после того как я пришла к мадам Помфри с подозрением на простуду.

Снейп дернулся, но промолчал, продолжая глядеть на складки ее мантии. На мгновение Гермиона подумала, что там пятно или дыра, прежде чем поняла: самый страшный преподаватель Хогвартса просто не в силах посмотреть ей в глаза. Несмотря на то, что по натуре она не была злопамятной и мстительной, девушка ощутила невероятное удовлетворение оттого, что, так сказать, одержала верх над Северусом Снейпом. Шесть с половиной лет она терпела его ненавистные замечания, и сейчас ей удалось отплатить за все. Она пыталась растянуть подольше этот восхитительный миг и насладиться ощущением, которое скоро исчезнет, когда ее здравый смысл и врожденная справедливость уничтожат его навсегда.

- Профессор Снейп, я знаю, Вы еще не совсем поправились, но профессор Дамблдор сказал, мадам Помфри не сможет приготовить это зелье самостоятельно, а я не хотела бы просить профессора Клуни о помощи.

- Я помогу сварить зелье, которое требуется, мисс Грейнджер, и сделаю все, чтобы исключить побочные эффекты. Expirato – весьма тяжелое лекарство, но оно еще опаснее, если его неправильно приготовить. Теперь, если Вы извините меня, - он выпрямился и отвернулся со своей обычной стремительностью. Всего несколько шагов отделяли его от кресла, в котором он сидел ранее, но Снейп едва преодолел это расстояние и упал в кресло почти без сил.

- Директор, не могли бы Вы проводить мисс Грейнджер и обсудить с Поппи ингредиенты зелья? - попросил он. Его глухой слабый голос слегка дрожал. И хотя Гермиона злилась на него, но вид такого беспомощного Снейпа удручал. Дамблдор пробормотал что-то в ответ, (Гермиона не разобрала ни слова), подошел к ней и, взяв под руку, проводил к выходу.

Бросив последний взгляд на профессора Зельеварения, Гермиона увидела, что мужчина сидел, подперев голову рукой, тяжело склонившись в кресле. Черные волосы в беспорядке свисали на лицо, а изможденное тело окружал почти осязаемый ореол боли и одиночества. И внезапно она почувствовала неожиданный прилив симпатии к человеку, который никогда не сказал ей доброго слова.

========

*Gravis Expirerato – (gravid – беременная; expiration - окончание, истечение (срока)).

 

Глава 3

В среду, к концу урока Зельеварения, Гермиона чувствовала себя совершенно разбитой. Профессор Клуни, которого можно было бы даже назвать милым, не будь он таким бездарным учителем, задал им сварить зелье Текучести, используемое как основа других зелий. Задание из шестого курса, она могла приготовить его вслепую.

Пока остальные гриффиндорцы и слизеринцы погрузились в изучение списка ингредиентов, Гермиона, схватив связки трав, резала, шинковала и крошила их как одержимая, максимально сосредоточившись на своих действиях, пытаясь отгородиться от мрачных мыслей.

Из противоположного угла класса Драко Малфой буравил ее взглядом, несомненно, стараясь смутить, но девушка не обращала на него внимания, продолжая работать. С той минуты, когда он увидел на ней значок старосты на платформе вокзала Кингс-Кросс, Малфой изменил свою обычную манеру поведения. Его насмешки и издевательства стали более изощренными и грязными и теперь преследовали ее постоянно, что было очень неприятно. А за прошедшие недели поток инсинуаций и ядовитых комментариев даже увеличился; это навело Гермиону на мысль, что Малфой-старший рассказал сыну о случившемся на Хэллоуин.

Зелье сварилось. Гермиона погасила огонь и оставила жидкость остывать. Она уткнулась в учебник по Рунам, но была не в состоянии понять ни слова из напечатанного. У нее из головы не выходил образ измученного Северуса Снейпа. Учебная нагрузка и обязанности старосты не оставляли ей времени подумать о нем, но здесь, в обители Снейпа, где ощущалось его незримое присутствие и господствовал его сарказм, что действовало на всех студентов подавляюще, она не могла удержаться от мыслей о нем. Также этим размышлениям поспособствовал и недостаток сна. Она читала до поздней ночи, чтобы потом гарантированно заснуть; это помогало до вчерашнего дня.

Вчера Гермиона лежала в темноте своей комнаты и, положив руку на живот, пыталась представить, как это - быть матерью.

Монахини из ее прежней воскресной школы осуждали аборты. С другой стороны, огромное количество немытых, голодных, бедных и несчастных детей, которые зависели от благотворительных денег по всему миру, заставляло задуматься о том, что у женщин существует выбор. Но в то время Гермионе исполнилось всего 10 лет, и подобные разговоры ничего для нее не значили, так как она была слишком маленькой, чтобы даже интересоваться сексом.

Теперь эта проблема касалась ее непосредственно. В ней рос малыш. Гермиона лежала в постели уже больше часа, поглаживая руками живот. То, что она была жертвой, казалось нереальным, почти абстрактным, а обстоятельства, при которых она забеременела, малозначительными, на первый план выступила сама беременность. Уже почти во сне промелькнула мысль, что ее ребенок, вероятнее всего, будет необыкновенно способным к зельеварению, учитывая генетическую предрасположенность. К тому же она всегда сможет научить его мыть голову.

Громкий скрежет стульев по каменному полу напугал ее. Девушка поспешно собрала книги и затолкала их в потертый рюкзак, который верно служил ей с первого курса. Ожидая, пока удастся пробиться к выходу сквозь толпу, она услышала тихий, но многозначительный кашель.

- Мисс Грейнджер?

Неохотно Гермиона повернулась к профессору Клуни: - Да, сэр?

- Это кабинет Зельеварения. И я буду признателен, если здесь будут изучаться Зелья. Если Вы не успеваете закончить задания по другим предметам вовремя, предлагаю Вам уменьшить нагрузку, - Снейп наполнил бы эту фразу литрами ядовитого сарказма, у Клуни произнесенная извиняющимся тоном она прозвучала полной сожаления и беспокойства.

Гермиона кивнула и ушла вслед за одноклассниками.

Едва за ней закрылась тяжелая дверь, стальные руки схватили ее запястья, а теплое, сильное тело прижало девушку к стене.

- Привет, грязнокровка. Что-то пропустила?

- Только обед, если ты не отойдешь от меня, - сердито ответила Гермиона. - Малфой, отпусти. - Ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Малфой сильно вырос за последние два года и был почти таким же высоким, как Рон. Его аристократичная внешность и платиновые волосы заставили многих девушек увлечься им, но Гермиона не входила в их число.

- Я так не думаю, Грейнджер, - растягивая слова, произнес Малфой. - Два твоих дружка бросили тебя здесь, а я нашел. Не знаю, стоящее ли ты приобретение, но поиграть с тобой будет забавно, - он отпустил ее запястье, и его рука скользнула вверх, касаясь ее груди, снова напомнив Гермионе, каким чувствительным стало ее тело.

- Поиграй с собой, Малфой! - Гермиона ударила его по руке, но парень был выше и сильнее, и девушка вскрикнула, когда он, схватив ее руки, пригвоздил их к холодной стене над головой. Прижавшись к ней еще плотнее, он жадно поцеловал ее, воспользовавшись растерянностью. Его горячий язык скользил между ее губ, прежде чем переместился на скулы.

- Знаю, этот изменник Снейп поимел тебя, грязнокровка, - прошептал он. Ощущение чужих губ ласкающих ее ухо, заставили девушку вздрогнуть, а следующие слова ужаснули. - Я слышал, ты очень хороша. А, что хорошо для него, хорошо и для меня. - Малфой подчеркнул значение собственных слов, надавив своими бедрами на бедра Гермионы. Первый шок прошел, и девушка впала в ярость. Ухо наглеца было всего в нескольких сантиметрах от ее рта, и она впилась зубами в заманчивую цель. Вскрикнув, Драко отскочил от нее.

Гермиона выхватила палочку и направила ее Драко между ног. - Двадцать пять баллов со Слизерина, Малфой, и клянусь, если ты еще раз подойдешь ко мне, я отделаю тебя так, что мадам Помфри придется изрядно потрудиться, что бы ты смог пописать самостоятельно!

Стерев кровь, стекающую по шее, Драко стрельнул в нее взглядом, полным ненависти. - Не думай, что ты слишком праведна, чтобы быть шлюхой, Грейнджер. Отец рассказал мне, какая ты потаскушка!

- Серьезно? - спросила Гермиона, дрожа от ярости. - Что именно он сказал? Хочешь повторить это перед Министерской комиссией?

Наглость на лице юноши сменилась замешательством, прежде чем вернулось обычное насмешливое выражение. Дверь класса резко открылась, и лица студентов моментально стали невозмутимыми. В коридор вышел профессор Клуни. Равнодушно оглядев их, и, очевидно, не уловив ничего плохого, Клуни улыбнулся Гермионе.

- А, мисс Грейнджер. Мадам Помфри искала Вас. Зайдите, пожалуйста, в Больничное крыло.

- Спасибо, профессор. Я уже иду туда. Что еще я должна объяснить тебе, Драко? - спросила она злорадно, но весьма сладким голосом.

Не дожидаясь ответа, она закинула сумку на плечо и направилась к лестнице, ведущей из подземелья, однако держала палочку наготове, спрятав в складках мантии. Но Малфой не последовал за ней.

Пройдя сквозь множество коридоров, и поднявшись по лестницам, Гермиона вошла во владения мадам Помфри. Она остановилась, заметив ожидающего ее Альбуса Дамблдора. Старый волшебник смотрел в окно, но сразу повернулся, услышав, как скрипнула дверь.

- Добрый день, мисс Грейнджер. Хорошо себя чувствуете?

Обычный вежливый вопрос любому посетителю Больничного крыла, но девушка понимала, что директор спрашивал конкретно об её состоянии. Она утвердительно кивнула. Предложив ей свои любимые конфеты, от которых она отказалась, волшебник пригласил ее присесть. Гермиона села и затолкала сумку ногой под стул.

Она обвела глазами комнату, рассеянно отвечая на вопросы Дамблдора о своем самочувствии, и ее взгляд замер на аккуратно застеленной кровати в дальнем углу палаты и маленьком столике рядом. Ничего необычного, кроме одного: на столе стояли оловянный кубок и лабораторный стакан с зеленой жидкостью. Высокие стенки стакана покрывал иней.

Дверь с надписью “Изолятор” распахнулась, но Поппи Помфри быстро закрыла ее за собой, когда увидела посторонних в лазарете. Невозмутимый взгляд ведьмы остановился на Гермионе, но первые слова были обращены к Дамблдору.

- Профессор Снейп отдыхает, Альбус. Приготовление зелья утомило его, но думаю, ему не станет хуже, чем есть. Ваше зелье готово, мисс Грейнджер.

Гермиона послушно поднялась и подошла к Помфри, а Дамблдор, заняв пустующий стул, положил руки на колени, сцепил пальцы и приготовился терпеливо ждать.

Помфри расставила ширмы вокруг больничной кушетки и переставляла их несколько раз, пока не осталась довольна расположением: пациент был полностью закрыт от остальной части лазарета. После этого ведьма положила на край кровати сложенный халат и стопку гигиенических прокладок, более длинных и широких, чем те, которыми пользовались девушки-студентки, достигшие половой зрелости.

Зеленая жидкость тихо забулькала, когда ведьма перелила ее в оловянный кубок. Почти сразу стенки кубка покрылись инеем, показав, что зелье ледяное.

- Мисс Грейнджер, Вы должны выпить это до последней капли и быстро. Затем Вы немедленно надеваете халат и ложитесь в постель. - Помфри протянула кубок девушке, и та машинально взяла его. Зелье в бокале закружилось, запузырившись по краям, там, где пальцы нагревали холодный металл.

С того момента, когда мадам Помфри сообщила ей о беременности, Гермиона чувствовала, как будто все, что происходит, происходит не с ней. Все слишком странно и необъяснимо. Даже домогательства Малфоя возле класса зельеварения сейчас казались ей нереальными, как будто их и не было. Единственное, что она ощущала в эту секунду - холодный бокал в ее руке.

Вопреки леденящему холоду, воображение очень ярко нарисовало ее будущего ребенка, возможно, гения зельеварения.

- Я не могу, - тихо произнесла девушка.

Мадам Помфри раздраженно вздохнула.

- Мисс Грейнджер, Вам семнадцать лет!

- Восемнадцать, - поправила Гермиона.

- Хорошо, восемнадцать. Но хочу напомнить, Вы не в ответе за эту беременность. Никто не сможет укорять вас за то, что вы приняли зелье.

Твердые шаги за спиной заставили Гермиону обернуться, и она увидела мудрое и такое доброе лицо Дамблдора, вопросительно приподнявшего бровь.

- Вы уверены, мисс Грейнджер?

- Не знаю почему, но я просто не могу!

Гермиона вернула кубок Помфри и начала ходить вокруг кровати, чувствуя себя как в ловушке между двумя влиятельными фигурами. Она глубоко вздохнула, пытаясь привести свои мысли в порядок и разобраться в собственных эмоциях.

- Я не думала о таком прежде. Казалось, со мной ничего подобного никогда не случиться. Рон был единственным, кого я представляла в качестве своего партнера и не сомневалась, что достаточно разумна, чтобы позаботиться о мерах предосторожности.

- Вам восемнадцать, мисс Грейнджер, - медленно произнес Дамблдор. - И вам самой решать, оставлять или не оставлять ребенка.

Девушка сложила руки на груди. - Итак. Я решила оставить ребенка.

Сказав эти простые слова, Гермиона ощутила, как с ее плеч упал огромный груз. На душе стало удивительно спокойно и легко, хотя она представляла, со сколькими трудностями ей придется столкнуться в будущем. Но улыбка, озарившая лицо Дамблдора, утвердила ее в принятом решении.

- Гермиона, это правильно. Я сердечно рад. Ребенок - это дар, несмотря на обстоятельства. Впереди Вас ждут тяжелые времена, но будьте уверены, Вы можете рассчитывать на мою помощь и поддержку, - его улыбка стала еще шире, и он похлопал девушку по руке. - Я надеюсь увидеть вашего ребенка здесь, в Хогвартсе, когда ему исполнится одиннадцать.

Дамблдор вышел, оставляя девушку на попечение мадам Помфри. Ведьма перелила зелье в бутылку и закрыла ее пробкой. - Это зелье эффективно только в течение 36 часов, мисс Грейнджер. Если вы передумаете чуть позже, придется варить новое. К тому же, увеличивается опасность побочных эффектов.

- Я не передумаю, - твердо сказала Гермиона. Она знала, прочитав в книге, что зелье нельзя использовать после 10 недель беременности, а у нее уже 9.

Пожилая женщина поставила ширмы плотнее и провела полный медицинский осмотр девушки, более тщательный, чем когда-либо прежде. Одевшись, Гермиона прошла в кабинет Помфри, где ведьма, сверившись с календарем, сообщила, что ребенок, вероятнее всего, появится в конце июля - начале августа.

- Быть беременной летом – это ужасно, моя дорогая. Единственное, что я могу сказать, Вы будете чувствовать себя так отвратительно, что захотите избавиться от этого как можно быстрее. Наверное, Матушка Природа сделала это специально.

Успокоенная тем, что рождение ребенка не помешает ей закончить учебу, Гермиона поймала на себе многозначительный взгляд Помфри.

- Но это не означает, что все останется по-прежнему, мисс Грейнджер. Вам придется во многом ограничить себя. Я напишу записки вашим преподавателям, но, первое, вы больше не должны тестировать зелья. Никакой дуэльной практики, не пробовать на себе заклинания и, определенно, никакой трансфигурации. Вы молоды и здоровы, но превращаться в кактусы в состоянии беременности не рискнула бы даже МакГонагалл. Слишком опасно.

- Значит, я не смогу посещать уроки Аппарации? - с ужасом спросила Гермиона. - Я только начала занятия!

- Запрещено! - объявила мадам Помфри. - Распополамиться в течение беременности равносильно катастрофе. Абсолютно исключено.

Не обращая внимания на смятение Гермионы, ведьма вручила ей бутылку витаминного зелья, наказав принимать каждое утро, и рекомендовала несколько книг из библиотеки. Наконец, Помфри перестала читать нотации и позволила девушке собрать свои вещи, затем дружелюбно потрепала по щеке, чем очень удивила.

- Выносить ребенка - тяжелая работа, в этом никто не сомневается, но после Вы будете вознаграждены. Руководствуйтесь здравым смыслом, берегите себя и приходите на осмотр каждые три недели. Прошло довольно много времени с тех пор, как я была акушеркой, но я все еще дипломированный специалист. Если возникнут проблемы, мы отправим Вас в госпиталь Святого Мунго.

Гермиона сделала пару шагов к двери, как вдруг в голове сверкнула мысль и она резко остановилась. Мадам Помфри с любопытством посмотрела на нее.

- Профессор Снейп. Он должен знать, - мрачно сказала Гермиона

Помфри сжала губы, раздумывая, и выдала отказ. - Он сейчас отдыхает. Я сообщу ему о вашем решении позже.

- Мне кажется, я должна сообщить ему об этом лично, разве нет?

С неохотой мадам Помфри согласилась. Ее каблуки застучали по полу по направлению к двери изолятора. Попросив Гермиону подождать, ведьма зашла проверить состояние пациента и спустя несколько минут позволила войти девушке.

Внутренний сводчатый проход был открыт, но комната по-прежнему утопала в темноте и унынии, как и несколько дней назад. Мрачная фигура сидела в том же кресле.

- Профессор Снейп? Могу я поговорить с вами?

- Едва ли я способен помешать Вам, мисс Грейнджер. - Для Снейпа это короткое замечание звучало слишком любезно, но то, что он не повернулся к ней лицом, заставило Гермиону занервничать. - Вы должны лежать в постели, - добавил он. - Зелье, которое Вы приняли, начинает действовать в течение часа.

- Я не приняла зелье.

Мужчина слегка вздрогнул и качнул головой: - Чрезвычайно глупо, мисс Грейнджер. Вас никто не обвинит в том, что случилось, и вы не должны расплачиваться за последствия той ночи. Не позволяйте гриффиндорской сентиментальности влиять на здравый смысл.

- На мое решение не влияли ни сентиментальность, ни соображения морали или что-то еще, только мое желание. Все говорят, что это выбор лично мой, и я не передумаю. Я просто хотела, чтобы Вы знали об этом.

- Теперь, когда я знаю, что вы хотите от меня?

Вспыхнувшая обида немедленно убила всякую симпатию к этому человеку. - От Вас мне ничего не нужно, профессор. Я ни о чем не прошу и ничего не жду. Директор сказал, у вас есть право знать, и я согласилась.

- Мисс Грейнджер, а Вы подумали о том, что оставить ребенка от Пожирателя Смерти - все равно, что пригласить несчастье?

- У меня нет желания сообщать кому-либо о том кто отец ребенка, профессор Снейп. Думаю, мы оба слишком щепетильны, чтобы огласить даже часть правды.

Снейп холодно кивнул. Гермиона повернулась, чтобы уйти, но передумала, когда вспомнила еще кое-что.

- Профессор Снейп?

- Я устал, мисс Грейнджер.

- Я хочу узнать вашу версию того, что случилось в ночь на Хэллоуин.

Ее просьба была встречена молчанием, Снейп лишь сильнее сгорбился.

- Ваши воспоминания вернуться, мисс Грейнджер, - сказал он после минутной паузы. - И я не вижу необходимости повторять рассказ с моей точки зрения.

- Понимаю, это трудно для Вас, - продолжала настаивать Гермиона, - но не более, чем для меня.

Снейп взглянул на нее и отвернулся. - Что Дамблдор рассказал Вам?

- Меня похитили Пожиратели Смерти, когда я вышла из “Трех Метел”. Вы были вызваны присоединиться к ним, и Люциус Малфой наложил на вас заклятие Империус.

Снейп кивнул. - Это, в основном, все, что случилось. Если Вы хотите узнать подробные и неприятные детали, мисс Грейнджер, то советую подождать, пока к Вам вернется память. Обещаю, Вы не будете жалеть о том, что долго не помнили, вероятнее всего, после Вы даже захотите, чтобы воспоминания о той ночи так никогда и не возвращались.

- Я и так ничего не помню. Но, проснувшись однажды утром, я обнаружила, что у меня будет ребенок.

- И я повторяю, так гораздо лучше. Это все, мисс Грейнджер?

- Нет, сэр, не все, - ее сильно задело его равнодушие. - Если Вы решили превратиться в тряпку, пожалуйста, делайте что угодно. Но грядет война.

- Я слышал об этом, - прозвучал безучастный ответ.

Гермиона немного испугалась собственной смелости, но продолжила.

- Хочу сказать, я не обвиняю Вас в том, что случилось. Профессор Дамблдор сообщил, что Вы подверглись заклятию Империус и не отвечали за свои действия. И после некоторых размышлений я согласилась с ним. Вы не очень приятный человек, но я всегда уважала Вас. И думаю, что не изменю свое отношение, несмотря на произошедшее.

Очередной кивок дал ей понять, что все услышано.

Гордо вскинув голову, Гермиона величественно выплыла из комнаты, бессознательно скопировав фирменную походку Снейпа. Проходя по лазарету, девушка не задержалась и на секунду, получив от мадам Помфри лишь укоризненный взгляд.

Еще долго после того, как Гермиона ушла, Северус Снейп пристально смотрел ей вслед, погруженный в раздумья.

 

Глава 4

- Альбус, я не поверила своим ушам! – продолжала бушевать мадам Помфри, отмахиваясь от предложенного мешочка с леденцами и хватая вместо этого чашку чая со стола. - Слышали бы Вы ее. Никакого уважения!

Наливая себе чай, Дамблдор неразборчиво хмыкнул, слушая возмущения ведьмы. Когда Помфри замолчала, чтобы сделать глоток чая, тем самым предлагая Дамблдору высказаться, он спросил, как ее пациент отреагировал на слова Гермионы.

- Ох, он все воспринял спокойно. Гораздо лучше, чем я ожидала, все внимательно выслушал в своей обычной молчаливой манере. Я-то сначала думала, он разорвет ее, - но, получив в ответ очередное “хмм”, Помфри сама была готова разорвать директора. - Не сидите просто так и не хмыкайте, Альбус. Мы должны как-то помочь Северусу.

- Вы совершенно правы, Поппи. И мы поможем. Без своего обычного настроения Северус очень вялый мальчик

- Меня волнует его здоровье, а не настроение.

- Думаю, все взаимосвязано, дорогая моя, возможно, даже больше, чем я предполагал.

Недовольное фырканье Помфри скрыл глоток чая. Спорить с Дамблдором - еще утомительнее, чем с симулирующим первокурсником, желающим прогулять контрольную. - Полагаю, вы собирались сказать, что я слишком беспокоюсь о нем.

- Нет, нисколько. Это Ваша работа - заботиться о пациентах. Но хочу напомнить, Северусу не становится от этого лучше. Его душевное состояние напрямую влияет на здоровье, и Вы это прекрасно знаете. Я искренне надеюсь, что мысль об отцовстве поможет ему восстановить силы.

- И не рассчитывайте, - прозвучал кислый ответ. - Сегодня он ясно дал понять, что не желает нести ответственность за этого ребенка. Гермионе Грейнджер придется растить незаконнорожденного.

Ведьма с шумом поставила чашку, заметив осуждающее выражение на лице Дамблдора. - Не смотрите на меня так, Альбус. Вы сколько угодно можете сидеть здесь и говорить о радости материнства, но держу пари, вы никогда не меняли пеленки и не вставали к ребенку по ночам. А мисс Грейнджер это ждет, и ей придется перенести все одной. Ее научная карьера испустит дух среди мокрых пеленок и зубных пластин, в то время когда все колдовское общество отвернется от нее, решившей завести ребенка, не вступив в брак.

- Поппи, Вы нарисовали очень мрачную картину будущего мисс Грейнджер.

- Ее будущие и будет мрачным, Вы сами знаете. Добавьте сюда предубеждение, которое она встретит, будучи магглорожденной, и я не представляю более безнадежной ситуации для молодой девушки, вступающей во взрослую жизнь.

- Возможно, - прошептал Дамблдор в чашку. - Мы подумаем, что можно исправить, правда?

Мадам Помфри с подозрением посмотрела на Дамблдора, но директор невинно взглянул на нее и переменил тему разговора.

* * *

Уставшая и все еще немного шокированная собственной грубостью с Северусом Снейпом, Гермиона с трудом добрела до комнаты и пробормотала пароль портрету гаргульи, охраняющей спальни старост. Девушка скучала по гриффиндорской башне и проводила много времени в красно-золотой гостиной с Гарри и Роном. Иногда ей даже казалось, что в ее комнате было слишком тихо. Но сегодня наступил тот день, когда хотелось побыть в одиночестве.

Она заперла за собой дверь. Косолапсус потянулся, поднявшись в кресле, приветственно замурлыкал и начал точить когти. Он не возражал, когда Гермиона схватила его и прижала к груди.

- Лапс, я полная идиотка. Знаешь об этом?

Кот поднял приплюснутую морду и, закрыв глаза, громко заурчал от удовольствия.

- Нет, ты так не думаешь. Ведь я кормлю тебя, забочусь о тебе, ты любишь меня? Ты думаешь, что так и должно быть?

Рыжий шар в ее руках не ответил. С тяжелым вздохом, Гермиона опустилась на постель.

- У меня будет ребенок, - прошептала она в мягкую шерсть. - Я не знаю, что делать, и мне страшно до смерти.

Не заинтересовавшись признаниями ведьмы, Косолапсус уперся головой в ее руку, напрашиваясь на новые ласки. Гермиона поглаживала любимца, пытаясь успокоиться. Когда она расслабилась, убаюканная мирным урчанием, кот резко сел и пристально посмотрел на девушку.