Быстрее пойдем в мой кабинет. У меня есть универсальный ключ, который впустит нас.

ГЛАВА 1.

Придурок здесь.

Это была первая промелькнувшая в моей голове мысль, когда я пробралась в нашу квартиру. Это была моя квартира – моя, – и мне пришлось красться, только лишь потому, что парень моей соседки по комнате был извращенцем. Я всегда кралась, когда видела его машину на парковке, но на этот раз, все было иначе. Они были в гостиной, и моя соседка кричала. Я услышала, как он отвесил ей пощечину, которая заставила ее замолчать. Я не могла пошевелиться, но могла их видеть. А затем, прежде чем продолжить начатое, он ей прорычал, чтобы она заткнулась. Она все еще всхлипывала, но успокоилась, как только он продолжил в нее входить.

Я не могла отвести взгляд.

Он насиловал ее.

Меня замутило. Я не могла поверить в происходящее.

Он, склонившись, продолжал толчки, удерживая ее перед собой своими ногами, таким образом, что она была в ловушке, а оба ее запястья оказались зажатыми в его руке. Он продолжал. Моя соседка по комнате, сдавшись, лежала неподвижно. Он победил ее, сломал, и я была тому свидетелем.

Тошнота и ненависть подкатили к горлу, но я сдержалась. Я бы не позволила этим чувствам выйти наружу, не тогда, когда у меня был шанс сделать то, о чем я потом буду сожалеть. Но даже с этой мыслью, решение уже было принято.

Мэллори опять закричала. Ее агония была душераздирающей. Прежде чем он приказал ей снова заткнуться, моя рука дрогнула. Он толкнулся сильнее, глубже. Продолжая насилие, он не догадывался, что возможно, в квартире был еще кто-то.

Это был мой дом.

Это был ее дом.

Здесь, он не был желанным гостем, но ему было все равно. Он продолжал входить в нее. А затем, зарычал от удовольствия. От этого звука мне стало страшно. Меня снова чуть не вывернуло наизнанку, и я с ожесточенным взглядом пошла на кухню. Там был полный ящик ножей, но не для него.

Я прошла мимо кухни и в нашем внутреннем дворике опустилась на колени перед половицами. Сняв одну из них, я схватила коробку, понимая, что моему брату была бы ненавистна даже мысль о том, что я ее нашла. Позади меня раздался еще один крик, и моя решимость окрепла.

Моя рука не дрогнула.

Я нашла пистолет, мой брат вряд ли хотел, чтобы я о нем знала. Прежде чем положить доску обратно, я вытащила его из коробки. Тогда, мой взгляд был яснее, да и сердце билось медленнее, чем должно было, я снова вернулась в гостиную. Звуки не стихали. Диван с каждым толчком ударялся об стену. При каждом его движении моя соседка кричала. Казалось, это никогда не закончится, и прежде чем прошла последний поворот, я крепче сжала пистолет.

Сменив позу и усадив ее лицом к стене, он продолжал в нее входить. Теперь, ее голова упиралась в стену. Она была бледным призраком с заплаканным лицом. Подводка для глаз растеклась настолько, что ее лицо частично было черным, в других местах виднелись синяки. Ее щека в том месте, куда пришлась его пощечина, уже покраснела и опухла. В верхней части лба виднелись порезы, из которых текла кровь. Он порезал ее, и тянул за волосы так сильно, что оттуда сочилась кровь.

Ее взгляд, поверх его плеча встретились с моим. Она опять всхлипнула, и он, схватив ее за шею, сжимал все сильнее, ее рот от нехватки кислорода открылся. Как только он сжал крепче, его бедра резко дернулись и он вышел из нее. Поскольку ей нечем было дышать, она начала метаться.

Он сжал сильнее.

Когда ее взгляд начал тускнеть, я увидела в них какой-то проблеск. Это предназначалось мне. Я знала это. Еще крепче сжав в руке пистолет, я подняла его вверх.

Я почувствовала, прежде чем услышала, бульканье. Я чувствовала его сквозь воздух, комнату и мою соседку. Это не имело значения. Я знала, что он был близок к кульминации, и ничего не противило мне больше, но моя рука, сжимающая пистолет была тверда. Тогда, я сняла пистолет с предохранителя и прочистила горло.

Он замер, но не оглянулся. Должен был, но не сделал этого.

Я ждала – мое сердце начало бешено колотиться, но он снова в нее вошел.

– Джереми.

Мой голос был мягким, слишком мягким, но, так или иначе, он застыл и повернул голову, чтобы посмотреть на меня. Его глаза расширились, когда он увидел, что я держу, и тогда, я выстрелила.

Пуля попала прямо в лоб. Я не удивилась, когда Мэллори, все еще находясь в его хватке начала кричать. Когда он упал, его тело прижало ее к стене. Она осталась бы в том же положении, если бы отчаянно не толкала его руками. Его тело, как мешок с костями упало на пол. Колени все еще были согнуты, а кровь медленно вытекала из пулевого отверстия. Под ним образовалась лужа, и пока я стояла в оцепенении, она становилась все больше и больше.

Все еще крича, Мэллори метнулась от него и упала рядом с его телом. Она поползла вдоль стены, пока не нашла самый дальний угол и свернулась там в позе эмбриона. Она была в истерике, а из ее груди вырвались рыдания.

Я подошла к ней, но вместо того, что бы успокоить, приложила палец к губам и шикнула на нее. Когда она успокоилась, я прошептала:

– Успокойся. Тебя могут услышать.

Она, кивнув, сглотнула, и перестала рыдать.

Затем, я села рядом с ней. Я не могла отвести от него взгляд. Его окружала лужа крови, растекшаяся под диван. Рассеянно, рукой я нашла кровоточащее колено Мэллори. Чтобы ее успокоить, я похлопала по нему, но до сих пор не могла отвести глаз от его тела. Я убила его. Убила человека. Я не могла осознать происходящее, но понимала, что что-то не так. Я должна была быть в тренажерном зале и флиртовать с новым тренером. Но я так устала, что пропустила тренировку и вернулась домой. Когда я увидела его машину, то чуть не повернула обратно. Я ненавидела Джереми Донвана. Он был связан с местной мафией и относился к Мэллори как к дерьму. Тем не менее, я не вернулась на тренировку. Я подумала, что смогу пробраться в свою комнату. Они, в любом случае, всегда были в ее комнате.

Лицо Джереми, каким-то образом, было направлено в нашу сторону. Я вспомнила, что она оттолкнула его от себя, и тело упало под неудобным углом, но его глаза, смотрели на меня. Однако они были пустыми, потому что он был мертв. Но я знала, что он все еще мог меня видеть! По моему позвоночнику пробежала дрожь, когда я посмотрела на парня, в чьих глазах я была убийцей. Он проклинал меня своими глазами.

– Эм, – Мэллори рыдала.

На этот раз ее плач был слышен сквозь стены. Этот звук оглушил меня. Мое сердце упало. Я волновалась, что соседи могут нас услышать. Они бы вызвали полицию. Нам следовало позвонить в полицию, но мы не могли – я убила человека. Нет, я убила Джереми Донвана. Мы никому не могли позвонить.

Я нашла ее руку и крепко сжала. Она была холодной и липкой. Моя. Моя рука была бледной, в то время как ее – красной от крови. Я повернулась и увидела, что другой она прикрывает рот. Мэллори пыталась глотать воздух, чтобы сдержать рыдание.

– Мы должны идти. – Мой голос звучал резко даже для моих ушей, и я вздрогнула от ярости. Она, все еще всхлипывая, кивнула.

– Мы должны идти. – Я сжала ее руки.

– Сейчас.

Она кивнула, но никто из нас не сдвинулся с места. Мои ноги меня не слушались.

 

v

 

Воспоминания были расплывчатыми, все, что я помнила – отдельные вспышки и фрагменты произошедшего.

 

v

 

Мы сидели на стоянке у заправки и смотрели друг на друга. Нужно было умыть Мэллори. Нужно ли пойти в больницу? Нужна ли мне камера, чтобы доказать, что Мэллори была изнасилована? Она начала плакать, и я вспомнила, кого убила. Отец Джереми придет за нами. Даже полиция нам не поможет, так как половина полицейских работала на отца Джереми, который, в свою очередь, работал на Семью Бартел. Его тело будет найдено в нашей квартире и у меня не хватило смелости, чтобы от него избавиться.

 

v

 

Туалет был общий, поэтому мне нужен был ключ. Было понятно, что Мэллори не стоит ходить в таком виде. Одна лампочка перегорела, поэтому освещение было не из лучших, так что для того, чтобы осмотреть каждый синяк на ее теле я использовала свой телефон. Она была покрыта ими с головы до ног, а на икрах были два больших рубца. Когда я посмотрела на них, она прошептала:

– Он ударил меня.

 

v

 

Я одолжила Мэллори свои солнцезащитные очки и шарф, чтобы она могла скрыть лицо. Она выглядела как приезжая, но это помогло скрыть повреждения. Когда мы зашли в закусочную и заказали два кофе, никто на нас даже не взглянул. Мой желудок заурчал, но я была не в состоянии хоть что-то съесть. Руки Мэллори дрожали так сильно, что она не смогла поднять чашку, поэтому оба наших кофе остыли. У меня уже давно все онемело, но у нее, уже на протяжении нескольких часов дрожали губы.

 

v

 

Была глубокая ночь. Никто из нас не заказал еду, поэтому, когда обслуживающий персонал сменился, я заказала еще кофе. На этот раз я все-таки смогла немного отпить. Мэллори вздохнула. Я стрельнула в нее взглядом, а затем почувствовала тепло во рту. Я обожглась, но почти ничего не почувствовала. Подождав еще десять минут, зная, что не обожгусь, я решила выпить вторую чашку. Мэллори ни к одной так и не притронулась.

 

v

 

Наступило утро. Наши телефоны зазвонили одновременно, но мы лишь мельком на них взглянули. Я не могла говорить. Мне едва хватило сил заказать еще кофе. Губы Мэллори перестали дрожать, но я знала, что руки нет, поэтому она держала их на коленях. Затем она издала звук, намекавший, что ей нужно в туалет, куда мы вместе и направились.

 

v

 

Мы вернулись обратно в машину. Персонал уже начал шептаться о нас, и мы, не желая, чтобы они звонили в полицию, решили свалить. Но куда ехать дальше, у нас не было ни малейшего представления.

Тогда Мэллори сказала:

– Бен. Мы можем поехать к Бену. – Я посмотрела на нее.

– Ты уверенна? – У меня ужасно замерзли руки, и я едва их ощущала, когда поворачивала руль.

Она кивнула, и несколько слезинок скатилось по ее щеке. Она начала плакать еще с того момента как мы покинули закусочную.

– Да, он поможет нам. Я знаю это. – И мы поехали домой к ее другу.

Осознание происходящего обрушилось на меня спустя несколько часов пребывания в доме Бена.

Он открыл дверь и, лишь взглянув на Мэллори, заключил ее в свои объятия. С того момента она рыдала не переставая, и, сейчас, мы все сидели за кухонным столом. В какой-то момент он накрыл себя и ее одеялом, но я не смогла вспомнить, когда именно.

Пока она, сквозь всхлипы и рыдания рассказывала ему о том, что произошло, я опустилась в кресло. Джереми Донван. Он был жив и дышал 24 часа назад. Боже мой, я убила его, эта мысль была словно удар под дых. Нет. Я чувствовала себя так, будто кто-то связал меня по рукам и ногам, бросил на дороге и ждал, пока автобус переедет меня, снова и снова. И снова.

Я умру. Это всего лишь вопрос времени.

Франко Донван работал на семью Бартел. Они убили моего брата, а сейчас пришел мой черед. Леденящая душу паника, пронзила меня насквозь. Я не могла больше вынести плач Мэллори. Это была самозащита. Он собирался ее убить. На тот момент, он уже изнасиловал ее. Я убила его, потому, что он убил бы и меня тоже, но это не имело значения. Как только я постаралась выровнять дыхание, то попыталась мыслить логически. Полиция вряд ли поможет. Тогда зачем мы сделали снимки ее синяков? Какое они имеют значение? Никакого. Мы сбежали, и будем продолжать бежать.

– Мы должны пойти к Малу, – сказала я выдохнув.

Она оторвалась от груди Бена. Он, в свою очередь, обнял ее крепче, если это было возможно, и она побледнела еще сильнее.

– Мы не можем.

– Мы должны. – Они выследят и убьют нас.

«Пожалуйста, Томино, пожалуйста». Мой брат умолял сохранить ему жизнь, но они поставили его на колени и начали избивать битой. ЭйДжей все время смотрел на меня. Он пристально вглядывался в переулок, где они его нашли, и мы оба знали, что они не могут меня видеть. Пока они его не увидели, он заставил меня проползти и спрятаться в вентиляционном отверстии. Я сцепила руки вместе и хотела вылезти наружу, чтобы помочь ему. Зная, что я намеревалась сделать, он мотнул головой.

– Эмма!

Я вынырнула из воспоминаний и увидела, что Бен неодобрительно смотрит на меня.

– Что?

Все казалось нереальным. Это был сон. Все это было фантазией, должно было быть.

Он огрызнулся мне. – Черт, наименьшее, что ты можешь сделать для нее – это быть здесь. – Он встал с кресла и прошел мимо меня.

Что только что произошло?

«Картер придет за вами». Я опять была на той аллее. И слышала, как мой брат борется за каждый вздох. Он давился собственной кровью, а они смеялись над ним. Они бл*ть смеялись! «Пофиг. Ты никто, Мартинс. Ты попросту тратишь воздух. Твой мальчик получит тоже самое, что и ты, если придет за нами. Знаешь, мы даже хотим, чтобы он пришел за нами, разве не так парни?» Томино раскинул руки в стороны, а другие трое начали посмеиваться. Затем, он замахнулся битой еще раз.

ЭйДжей посмотрел на меня и произнес губами «Я люблю тебя». А затем бита опустилась на него, со всей силы.

Я упала с кресла и опять вернулась в реальность. Я была на полу.

– Черт возьми, Эмма. В чем, бл*ть, твоя проблема? – Бен схватил меня за руки и помог встать. Он указал на спальню.

– Я наконец-то смог уложить ее спать, а ты собираешься разбудить ее? Ты хоть представляешь, через какой ад она прошла? Я не могу поверить. Прояви немного чуткости!

Проявить чуткость?!

Я вырвала свои руки из его хватки и отошла на несколько шагов.

– Ты, бл*ть, издеваешься надо мной? – Да ведь? Он должен был быть там. Я подошла к нему вплотную и сказала прямо в лицо:

– Я его убила, придурок. Я убила ее насильника. Я спасла ей жизнь.

А теперь мне нужен кто-то, чтобы спасти мою.

ГЛАВА 2.

Когда я проснулась, все было в тумане. Ничто больше не имело смысла, попытавшись подняться, я почувствовала резкий спазм, и эта боль в спине просто убивала. Я чуть не закричала, но, чтобы приглушить звук прикрыла рот рукой. Я не могла издать ни звука. Шестое чувство мгновенно подсказало, что что-то не так, но затем, различив шум позади себя, я нахмурилась. Пожарная сигнализация выключилась. Чайник стукнулся об раскаленную сковороду, в которой что-то жарилось, но к счастью, до того как случилась беда и сработала бы пожарная сигнализация, ее успели накрыть.

Я перевернулась, оказавшись на другой половине матраса, и все вспомнила, взглянув на коробки в углу гостиной.

Мы были у Бена.

Мэллори кричала и плакала. Мэллори была изнасилована.

С глухим стуком я опустилась на матрас.

Джереми Донван.

Меня охватила паника, но затем, дверь распахнулась. Я отскочила назад и закричала. Я продолжала кричать, когда она захлопнулась, и в комнату вошли люди. Я не смогла остановить крик даже тогда, когда увидела, что это была моя подруга.

«Джереми».

Мой собственный голос преследовал меня. Выстрел из пистолета вспомнился, и я снова почувствовала отдачу в своей руке.

"Ты не должна шуметь. Люди услышат".

С мучительным вздохом я закрыла рот и упала. Поддавшись вперед, я уткнулась головой в подушку. Из меня вырвался еще один крик. Что я сделала с пистолетом? О боже. Он служит доказательством. Я не могла вспомнить, куда его положила.

Моего плеча мягко коснулись руки.

– Эмма? – я услышала голос Аманды. Она одна из немногих, кому я могу доверять. Она опустилась рядом со мной на колени и привлекла к себе.

– Давай. Поднимайся.

Ее палец скользнул по моему подбородку, и она приподняла мою голову. Мне нечем было дышать, я задыхалась. Все мое тело подалось вперед и я начала бить себя в грудь. Меня охватила и душила паника. О, боже. Пистолет.

Пощечина!

Моя голова дернулась влево, но от ее руки я никогда не чувствовала такой боли. Этого было достаточно, что бы я пришла в себя и снова начала дышать. Когда мой пульс замедлился, я посмотрела назад, и сжала локоть Аманды:

– Спасибо.

Откинув свои светлые локоны, она улыбнулась. Это была нежная улыбка, но мне было все равно, что улыбалась она из жалости. Я схватила ее и изо всех сил сжала. Она не имела ни малейшего представления о случившемся, не могла, но она была там. Я начала прерывисто дышать.

– Аманда. – Бен остановился в дверях между кухней и гостиной. Он был без рубашки, в белом фартуке, повязанном вокруг талии. На нем были мятые рванные на коленях джинсы. Они выглядели так, будто он спал в них, но потом я увидела следы от слез и поняла, что это действительно так и было. Он провел с Мэллори всю ночь. Аманда махнула ему рукой.

– Все хорошо. Мы будем через секунду, ладно?

Он сощурил свои черные глаза. Я нахмурилась, когда увидела, что его волосы были в беспорядке, как будто, чья-то рука трогала их снова и снова. Увидев на его груди красные следы от ногтей, я вскочила на ноги.

– Ты надо мной издеваешься?

– Эмма. – Аманда вскочила на ноги передо мною. Она пыталась заблокировать мне путь, но я отодвинула ее.

– Ты спал с ней? Ты прошлой ночью занимался с ней сексом?

Он нахмурился и почесал грудь. Мои глаза прищурились, когда я увидела еще больше длинных и красных царапин. Они проходили по всей длине его тощего торса. Они выделялись на его бледной коже. Боль снова охватила меня. Она глубоко билась в моей душе и собиралась выйти наружу, но я не могла пошевелиться. Я могла только с отвращением смотреть.

Он вздохнул, и провел рукой по волосам. Сжал свои темные пряди в кулак, и отпустил их прежде, чем сделать еще один вздох. Его плечи поникли и рука упала.

– Что ты от меня хочешь, Эмма? Она не хотела больше ощущать его. Она хотела почувствовать меня. Она хотела прикосновений другого мужчины.

– Сработало? – Выплюнула я. Я уже догадалась, что это было не так.

Его голова поникла. Полотенце, которое он держал в руках, упало на пол. Затем, он поднял свои печальные глаза:

– С того момента она плакала не переставая.

– Бен!

– Ой, да ладно тебе, Аманда. – Он скрестил руки на груди. – Вас здесь не было. Я был один и не знал, что делать. Мэллори, всю ночь, была совершенно безнадежна и ничего не соображала. – Он указал на меня. – За всю ночь, это был первый знак, что она все еще жива. Я думал, что Мэллори нужно отвезти в больницу.

Мое сердце остановилось.

– Но ты этого не сделал.

– Нет. – В его глазах вспыхнуло отвращение. – Я должен был. Ты должна была. Ей не следует здесь быть. Вас вообще не должно быть здесь. Вы не должны скрываться.

– Они хотят убить нас!

– Кто? – он закричал на меня. Его руки сжались в кулаки, и он поднял их. – Кто, Эмма? Кто настолько опасен, что вместо того, что бы пойти в больницу, вы пришли сюда?

– Мафия, идиот! – Я бросилась к нему, но Аманда обхватила меня руками. Я качнулась назад к кушетке и упала на нее, однако быстро поднялась на ноги. Волосы упали мне на лицо. Я откинула их назад и кинулась на него. Мой взгляд был диким. Сквозь меня текла раскаленная ярость, но когда он отступил назад, я осознала, как должно быть сейчас выгляжу. Сумасшедшей.

Я сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. Дерьмо – это было трудно.

– Где она?

– Спит. – Он скрестил руки на груди и слегка выставил вперед подбородок. – И она и дальше будет это делать. Она должна спать, Эм. Ей нужно исцелиться, поэтому она будет отдыхать столько, сколько понадобится.

Я прошлась руками по своим темным волосам. Я хотела, чтобы боль прошла, хотела ее вытолкнуть. Это могут сделать любые страдания, что-то достаточно сильное может вырвать боль из меня. Тогда я закричала.

Когда я опустилась на колени, из меня вырвался булькающий хрип. Боже, я могла быть более драматичной, черт возьми. Я попаду в ад. Они собирались убить меня.

– Эмма, – Аманда снова была рядом. Она подняла меня на ноги, и мы обе направились к дивану, где свернулись калачиком. Я не была чувствительным человеком, но, в тот момент, я вцепилась в нее. Мне нужна была вся ее поддержка, которую она предлагала.

Хаос, внутри меня, стремительно нарастал. Я была не в состоянии это остановить. Я не могла сосредоточиться, чтобы заставить исчезнуть все эти эмоции.

– Эмма.

Когда ее мягкие руки прикоснулись к моему лицу, я закрыла глаза. Она подняла его и начала пристально изучать каждую черту моего истощенного лица. Затем она с нежностью сказала:

– Тебе нужно помыться, милая. Пойдем в душ. Я помогу.

Я покачала головой. В этом не было никакой пользы.

– Давай. – Ее рука обхватила мой локоть, и она стала меня поднимать. Ее хватка была сильной.

Бен прирос к месту, наблюдая за нами. Его взгляд был пустым, и, проведя рукой по лицу, не мог скрыть усталость. Я видела, что он мог бы упасть рядом со мной. Мы выглядели неряшливо, но затем я бросила взгляд на закрытую дверь спальни. Никто из нас не был в таком состоянии, в котором пребывала Мэллори.

Он изнасиловал ее.

Ее уставившийся на меня пустой взгляд, пока он ее насиловал.

От внезапно всплывшего воспоминания я вздрогнула, и на это раз меня действительно замутило. Бросившись к ванной, я упала на колени. Я судорожно подняла крышку унитаза прямо перед тем, как меня вырвало, снова и снова. Когда я закончила, чтобы не упасть, я была в состоянии лишь повиснуть на унитазе.

Я умру.

– О, милая. Эмма, дорогая, – холодная тряпка была прижата к моему лбу, как только Аманда опустилась рядом со мной на колени. Она, прежде чем приложить тряпку к моим щекам, что-то стерла с моего лица.

– Ты выглядишь не очень, но все будет хорошо.

Я крепко закрыла глаза. Я не хотела в ее глазах видеть жалость, не от нее. Я не могла справиться с этим. Ее глаза были настолько кристально голубыми, в них не могли утаиться никакие эмоции. Я должна была помыться. Я нужна Мэллори. А затем, когда продолжила думать о ней, откинула в сторону остатки страха. Когда я открыла глаза, то повернулась и наконец, посмотрела Аманде в глаза. В отличие от ее голубых, мои были темные, почти черные, и она не могла в них что-либо разглядеть. Она не увидит всех тех усилий, которые мне пришлось приложить, чтобы меня вновь не вырвало.

Я была грязной.

– Я убила человека.

– Я знаю, милая. – Она наклонилась и прислонилась своим лбом к моему. Ее руки продолжали протирать тряпкой мои щеки. – Мы пройдем через это. Мы должны.

– Как?

Я вздрогнула от дрожи в своем голосе. Я была слабой. Жалкой.

«Они идут за мной, Эмс. Ты должна быть сильной. Ты меня слышишь? Ты обязана быть сильной». Голос моего брата звучал в моей голове. Эти воспоминания не помогут мне сейчас. Аманда нахмурилась.

– Что?

– Ничего – пробормотала я, подняв руку, и попытавшись ее немного оттолкнуть. Я, чтобы дышать, нуждалась в пространстве.

«Независимо от того, кто стучит в дверь, не отвечай. Никому не доверяй, ни кому, кроме Картера. Иди к нему. Он обо всем позаботится. Он позаботится о вас, Эмс. Я обещаю».

Я стиснула зубы. Мне следовало перестать думать о брате.

– Эмма, выходи! – взревел Бен в гостиной.

Я выскочила из ванной, крича на него, но потом услышала слова репортера и замерла.

– Джереми Донван считается пропавшим без вести, – его фотография мелькнула на экране телевизора. На фотографии он смеялся, с беззаботным взглядом улыбаясь тому, кто сделал фотографию. Затем, репортерша с мрачным выражением лица заполнила экран. Ее глаза были пронзительными, она, глядя в камеру, нахмурилась.

– Если у вас есть какая-либоинформация о местонахождении Джереми Донвана, позвоните по номеру, который Вы видите в нижней части экрана. Опять-таки, если у Вас есть сведения о том, что могло случиться с Джереми, пожалуйста, позвоните по этому номеру.

Она продолжала повторять то же самое сообщение. Полиция узнала об этом от отца Джереми, Франко Донвана, ранним утром сообщившего, что его 32-летний сын, не вернувшийся вечером домой, пропал без вести. Она повторяла сообщение снова и снова. Я начала чувствовать себя больной. Появилось еще больше его фотографий. На некоторых из них он был со своими друзьями. На одном снимке, он был одет в форму, на другом с пивом в руке. Все они делали его похожим на дружелюбного человека, не похожего на монстра, которого я видела двадцать четыре часа назад.

Со стороны Бена, когда он уставился в телевизор, послышался сдавленный звук. Одну руку он запустил в волосы. Другой схватил пульт. Его глаза метали молнии.

– Я думал, ты сказала, – Он остановился. Его рот закрылся, а потом открылся. Его грудь вздымалась, и он быстро моргнул. – Святое дерьмо, Эмма. Что ты сделала?

Прищурив глаза, я рванула к нему. Он попятился, в глазах вспыхнул страх, но я с силой ударила по пульту и выключила телевизор.

– Он насиловал ее. Он бы ее убил. Он бы убил и меня тоже. – Я остановилась и проглотила ком в горле. Мои глаза начали слезиться. – Я сделала то, что я должна была сделать.

Бен снова указал на телевизор. Его рука взметнулась прежде, чем упасть обратно.

– Франко Донван. Они сказали, Франко Донван. Ты знаешь, кто это?

– Да, – прошипела я. Бог мой, да. Я моргнула. Я уверена, что даже ад знал, кто заказал покушение на моего родного брата.

«Если тебе когда-либо, что-нибудьпонадобится, иди к Картеру».

Я покачала головой, чтобы выкинуть последние слова своего брата, прежде чем он ушел из нашей квартиры. Я последовала за ним. Он не хотел, чтобы я шла, но когда он поймал меня в переулке, было уже слишком поздно. Они появились в его конце, но меня благодаря брату не было видно.

Я прогнала воспоминания прочь и сказала Бену:

– Я сказала тебе об этом вчера вечером.

– Позавчера.

– Что?

– Позавчера, – пробормотал Бен, погружаясь в свои мысли. – Вы пришли сюда два дня назад.

Я всхлипнула. Он был мертв уже два дня. Подождите – серьезно? Время больше не имеет смысла. Но он был прав. Я всегда после работы, в пять часов ходила в спортзал, но в тот день я вышла раньше и пропустила занятие. Это было два дня назад, когда я убила его.

Я проспала почти двадцать четыре часа. Я удивленно моргнула. Тогда Мэллори…? Я резко посмотрела на Бена, но он покачал головой.

– Мэллори заснула только час назад. Ни она, ни я не спали.

Ох.

Аманда обошла меня, взяла пульт, чтобы включить телевизор, и села на диван. Бен сел рядом с ней. Оба, с полной решимостью во взглядах на их лицах, откинулись на спинку. Они собирались посмотреть новости и услышать обо всем, о чем там говорят. А потом мой живот завязался в тысячу узлов, я вернулась в комнату и свернулась на диване. Я пыталась приготовить себя к тому, что собиралась услышать.

– Властями будет проведен тщательный поиск Джереми Донвана, и мы, осведомлены, что также, к этому делу будут привлечены федеральные службы. Они считают, что исчезновение Джереми Донвана может быть связано с междоусобицами внутри мафии. Теперь…. – Ее голос звучал четче. – Достоверные источники нам сообщили, что Франко Донван, отец Джереми, связан с семьей Бартел. Федеральные власти уже в течение многих лет пытаются получить показания против господина Джозефа Бартеля, и предъявить обвинение тридцати членам их преступной организации.

– Анжела, – на этот раз говорил более глубокий голос.

– Да, Марк? – она была такой бодрой.

– Считают ли власти, что это исчезновение связано с враждой между семьей Бартел и семьей Маурисио?

В ее голосе было столько возбуждения…

– Нам, с полной уверенностью, пока не сказали, направленно ли расследование в сторону семьи Маурисио, но создается впечатление, что это именно так. Правительство уже давно пытается получить улики против Картера Рида, кто, по их мнению, является одним из главных в семье Маурисио.

Мое сердце остановилось. Я повернулась к экрану. Там была его фотография.

Я затаила дыхание.

Я и забыла, какими ясными были его голубые глаза, или, какой мощный и пристальный взгляд он послал тому, кто его фотографировал. Он выглядел готовым убить того, кто был за камерой, но потом появилась другая фотография. На ней он в черном смокинге выходил из черной машины. Он, поднял руку, загораживая лицо от фотографа, но они были быстрее. Губы изогнулись в насмешке, но даже на нечетком изображении и в размытых линиях, его черты, ни с кем нельзя было спутать.

«Иди к Картеру».

Слова ЭйДжея снова всплыли в моем сознании, но я не могла. Я, вероятно, должна была так сделать, но никакой возможности не было. Он был лучшим другом моего брата более десяти лет назад. Он, после убийства ЭйДжея присоединился к семье Маурисио, и я слышала, что всех тех, кто был причастен к смерти брата, он убил. Когда я услышала об этом в первый раз, по мне прошла дрожь, и это чувство появилось вновь.

Наш город был большим, но в этом мире, он никогда не будет достаточно большим. Слухи распространяются быстро, и очень скоро все начали называть Картера хладнокровным убийцей. Он не убил только тех, кто заказал убийство. Он убил стрелков, парня, который прикрывал убийц, водителя, и даже курьера, проходившего мимо места убийства. Он убрал их всех, двигаясь быстрее, чем кто-либо мог себе представить.

В то время, когда я училась в средней школе и переходила из одной приемной семьи в другую, я несколько раз видела его. Были случайные моменты, когда я ждала автобус, и он выходил из ресторана. Он всегда был окружен другими людьми, большими и здоровенными парнями. Они пугали меня тогда, и сейчас пугают не меньше.

После, учась в местном колледже, я мельком видела его в ночных клубах, когда была там со своими друзьями. Я никогда не просила особого обращения, я даже не знала, вспомнит ли он меня или нет, но я знала, какими клубами он владел. Большинство из них были популярными, мои друзья, по любому поводу хотели туда пойти, но я ходила туда только затем, чтобы, если удастся, хотя бы взглянуть его на него. Когда я туда приходила, все проходило по одному сценарию – всегда на расстоянии. Его окружали одни и те же мужчины, но были случаи, когда с ним были и женщины. Они всегда были красивые, даже слишком красивые, чтобы быть людьми. Он получал лучшее.

Я вздохнула, когда на экране замелькало еще больше его фотографий. Любые истории, которые могли быть связанны с местной мафией, всегда сопровождались его фотографиями. СМИ его любили. Он был великолепен с поразительными скулами, голубыми глазами, которые напомнили мне волка, и темно-белокурыми волосами. Все это, плюс шесть футов мускулистого тела с атлетическими плечами.

Никто не знал, что я его знаю. Ни одной душе я не смела сказать. Если бы они узнали... Сейчас, обдумывая все это, я закусила губу. Попросила бы меня Мэллори пойти к нему? Если кто-то и мог помочь мне, то это был он. Но это... Могла ли я доверить ему эту информацию? То, что это я убила одного из его врагов?

«Не доверяй никому, никому, кроме Картера. Иди к Картеру. Он обо всем позаботится. Он позаботится о тебе, Эмс. Я обещаю».

Было больно глотать, но когда я снова открыла глаза – Мэллори стояла в дверях спальни. Одеяло было обернуто вокруг ее хрупкого тела, а на щеках были засохшие слезы. Она посмотрела на меня.

Он сломал ее.

Я увидела это в тот же миг.

И тут я приняла решение. Я пойду к Картеру, но если он не поможет мне, я сама помогу себе. Я снова и снова хотела убить этого ублюдка. Если его отец приехал бы к нам, я бы ее защитила. Я бы защитила себя. Картер вырос в их рядах, когда мы были детьми. Он сделал это, чтобы отомстить за моего брата. Если он мог это сделать, то и я смогу. Мне придется.

 

 

ГЛАВА 3.

Я на мгновение запнулась, когда вышла из такси рядом с Октавой. Что, черт возьми, я делаю? Толпа желающих попасть внутрь самого популярного ночного клуба Картера Рида, была выровнена ограждениями. Это был самый эксклюзивный, но также и самый непристойный клуб. Когда моя жизнь была более нормальной, то есть сорок восемь часов назад, мои друзья и я, предпочитали более пристойные из его клубов. Они играли музыку техно, смешанную с поп-хитами, и толпа не заставляла меня представлять БДСМ, происходящие в любом затененном углу клуба. Но этот клуб… была причина, почему так много народу хотело попасть внутрь – он обеспечивал конфиденциальность. Многие знаменитости легко проходили внутрь и сопровождались в их частные кабинки, этажом выше танцпола. Но была и другая толпа, криминальная толпа, что сделало это место таким скрытным и эксклюзивным одновременно.

Любой желающий мог пойти в Октаву и быть уверенным, что все, что произошло в Октаве, останется в Октаве. Там, наверняка, была охрана, которая на регулярной основе охраняла весь клуб. Картер был не глупым. Он был далеко не глуп. В то время как некоторые более грубые клиенты могли бы подумать, что могут уйти с чем угодно, на самом деле были ограничены.

Хотя я была в Октаве только раз, я не могла быть полностью уверена в своих подозрениях. Я знала Картера. Когда мы были детьми, он никогда не ограничивался рамками каких-либо манер. Тем не менее, с тех пор многое произошло. Я убила человека и теперь надеялась, что Картер мне поможет.

– Мисс,– посигналил таксист. – Вы должны заплатить, леди. Это не благотворительная поездка.

– О, – пошарив в кошельке, я нашла деньги и передала их. Как только такси начало отъезжать, из клуба вывалилась смеющаяся парочка и залезла в такси. А я ведь даже его еще не закрыла. Загорелась табличка, свидетельствовавшая, что такси занято, и я услышала, как парень, прежде чем начать целовать шею девушки, промямлил адрес. Такси тронулось с места, и я осталась на обочине.

Великолепно.

Опять. Что, черт возьми, я делаю?

Я посмотрела на очередь, ожидающих попасть внутрь. Большинство из них были почти голыми, а я носила рубашку с длинными рукавами и джинсы. Конечно, Аманде пришлось одолжить мне свои джинсы, которые жутко меня облегали, но все, же я была одета. У меня не было ни малейшего представления как попасть в клуб, уж точно не за счет моего внешнего вида. Я сделала глубокий вдох и увидела, какой длинной была очередь. Пройдет пару часов, прежде чем я доберусь до двери. Закусив губу, я рассмотрела движение вокруг очереди и приближение четырех громил. То как один из них глянул на меня, его взгляд был пристальным. Что-то подсказывало мне, что другие пытались пройти, и их не пустили. Я вздохнула – они могут запретить мне пройти. Тогда, больше не будет никакой надежды.

Когда большой черный седан проехал мимо клуба и завернул в глухой переулок, я начала за ним следить. Могла ли я там пробраться? Но нет. Автомобиль остановился, и четверо мужчин поспешили к черному входу, как только он открылся. Мужчина и женщина выбрались из передней двери машины. На ней было броское красное платье, и она хихикала, а на парне был деловой костюм. Дверь закрылась с громким стуком. Автомобиль уехал и те четыре парня вновь заняли свою позицию перед дверью.

Именно тогда, дверь снова открылась, и другой большой парень пошел по переулку в мою сторону. Я сглотнула. Это был мой шанс. Когда он прошел мимо меня, я потянулась к его руке, но мое запястье схватили прежде, чем я успела это сделать. Я замерла. Мои глаза вылезли из орбит, когда я увидела его хватку на моей руке. Его взгляд был тяжелым, почти холодным.

– Да? – проворчал он.

Я снова сглотнула, пытаясь сохранить равновесие.

– Я... Я...

– Выкладывай, милая. У тебя есть пять секунд.

О, Боже.

Я проглотила ком в горле.

– Я – я… знаю Картера Рида. Могу ли я, то есть я имею в виду, он здесь?

Он ухмыльнулся, суровость этого взгляда скользила по моей спине.

– Ты и все остальные, милая. Ты хочешь поговорить с ним? Иди в конец и жди своей очереди. Но, – его глаза скользнули вниз по моему телу и обратно. – Но ты потратишь свое время, если будешь так одета. У тебя чертовски прекрасное тело, но ты должна показать большее, милая.

Мой желудок сделал сальто. Все было не так, как я себе представляла, но кто же шутит с этим? – Картер Рид, вероятно, больше меня не помнит, и маловероятно, что он поможет мне. Но, не зная, что еще делать, я побрела вниз по улице и повернула за угол. Из меня вырвался вздох от увиденного. Очередь тянулась до следующего квартала. Не было ни единого способа пробраться внутрь, и еще менее вероятно даже приблизиться к двери.

В тот момент мой телефон завибрировал, и я проверила его. Это был Бен. Где ты, черт возьми? Мэлс сходит с ума. Плачет и всякое такое. Может, пойти в больницу? Я быстро набрала ответ. Нет! Нельзя. Он убьет ее и меня. Отправила, а потом написала еще одно. Тебя тоже.

Тебе нужно вернуться, она нуждается в тебе.

Как только я это прочитала, слезы угрожающе навернулись на глаза, но я прошла весь путь до конца очереди. Я тяжело вздохнула. Это было то, что ей нужно. Если бы мне пришлось ждать всю ночь и весь завтрашний день, я бы сделала это. Я должна была увидеть Картера. Он был нашей единственной реальной надеждой.

Я ответила Бену. Мне нужно некоторое время. Сделать кое- что, что поможет. Доверься мне.

Она спятила, Эмма! Вернись сейчас же!

Я почувствовала, что на глазах выступили слезы, но я не могла позволить им вырваться наружу. Это было на мне. Не смотря на ее эмоциональную травму, я должна была это сделать, чтобы гарантировать, что мы обе выживем. Бен не этого понимал. Он думал о здесь и сейчас, пока Мэллори плачет весь остаток дня, я, как Аманда в тот момент, должна ей помочь, когда она настолько ранима.

Ее порезы и ушибы заживут. Душа тоже, хотя это займет больше времени, но то, что делаю я, сделает меня уверенной, что у нее будет шанс выжить.

Я написала: Я буду недоступна какое-то время, но я делаю это, чтобы мы могли остаться в живых. Телефон будет выключен на некоторое время. Прости…

Перед тем как телефон выключился, на экране промелькнул текст, а затем экран потемнел. Сука!

Я закатила глаза. Мэллори знала, как выбирать парней.

Очередь двигалась черепашьим шагом. Несколько раз вышибалы бродили вверх и вниз вдоль линии. Они выбирали некоторых из более перспективных девушек и провожали вперед. Часы шли, я заметила, что они выбрали восемь девушек для двух парней. Я проверила свой телефон несколько раз, и, когда было около двух, очередь сократилась настолько, что я, наконец, оказалась за углом. Я смотрела, как парковались автомобили, их них выпрыгивали люди и заходили внутрь. Казалось, что попасть туда – это непосильная для меня работа, и еще гораздо менее вероятен шанс приблизиться к Картеру. Но каждый раз, когда я решалась уйти, я вспоминала Мэллори. Образ Джереми с его руками на ее шее мелькал в моей голове. Я не могла пойти еще куда-либо.

Я должна была стоять и ждать, но через два часа, когда клуб наконец-то закрылся, я даже не двинулась с места. Многие люди ушли, но некоторые, как и я, остались. Одна девушка впереди меня говорила другой, что в клубе бывают знаменитости. Иногда они всматриваются в толпу и выбирают девушку, чтобы отвести к себе домой. Ее подруга от восторга завизжала.

Действительно, как только люди начали покидать клуб, налетели знаменитости, как и говорила девушка. Однако они не изучали толпу, потому что они уже были с девушками.

Часом позже, когда все наконец-то разошлись, я была последней в очереди.

Я понятия не имела, куда идти.

Из двери вышел тот самый вышибала. Заметив меня, он нахмурился и, подойдя, спросил:

– Ты с ума сошла, девочка? Чего ты ждешь? Мы не раздаем номера в течение следующей ночи. Ты должна вернуться, и встать в очередь. Может, в следующий раз, тебе следует прийти раньше и в коротком платье, если ты понимаешь, о чем я. – Он усмехнулся мне. – У тебя не будет никаких проблем, чтобы попасть внутрь.

– Мне нужно увидеть Картера Рида.

Его голова дернулась, и он закатил глаза.

– Ты серьезно? Ты до сих пор здесь из-за этого? – Он засмеялся. – Ты знаешь, как много девушек приходят ко мне и говорят, что они знают босса? Я имею в виду, на самом деле знают.

Я напряглась, но должна была вынести его подколы. Это был единственный способ.

– Я, правда, знаю его. Он был лучшим другом моего брата.

– Чего-чего?

Я оглянулась и заговорила яснее:

– Он был лучшим другом моего брата. Я не говорила с ним несколько лет, но кое-что случилось. ЭйДжей сказал мне идти к Картеру, если мне что-то понадобится. Он сказал, что Картер поможет. – Мое горло горело. – Мне больше некуда идти.

Он издал глубокий вдох, когда посмотрел на меня сверху вниз. Так или иначе, я увидела, как дергается его глаз. Затем он пробормотал себе под нос:

– Я не могу поверить, что я это делаю. Как звали вашего брата?

– ЭйДжей Мартинс.

Я и глазом не моргнула. Я не заикалась. Имя моего брата было сказано с уважением.

Он одной рукой прошелся по шее, когда долго и упорно посмотрел на меня снова. Он осмотрелся по сторонам, прежде чем резко опустить руку.

– Я не могу поверить, что я это делаю, – Но затем он достал рацию и нажал на кнопку. – Роджерс, вы все еще там?

Он отпустил кнопку.

– Да. Что случилось?

Он покачал головой, снова нажал на кнопку:

– Можешь ли ты передать мое сообщение боссу?

– О чем?

Он, закатывая глаза, выругался.

– Можешь ли ты спросить его, знает ли он сестру ЭйДжея Мартинса? Я увидел ее на улице, и она продолжает уверять, что хочет увидеть босса. Она была здесь всю ночь.

– Я прямо сейчас передам ему по радио. Подожди.

Следующие две минуты были самыми длинными в моей жизни. Я затаила дыхание, чувствуя на себе взгляд вышибалы.

– Это моя работа, милая, и ты об этом знаешь. Я могу быть уволен, если для каждого, буду тревожить его вопросами. Он долго не церемонится.

Я сглотнула. Я знала, кем именно был Картер.

Затем из рации послышался звук и зазвучал голос Роджера:

– Босс сказал провести ее внутрь и проводить в пентхаус. Он скоро туда придет.

На меня обрушилось такое облегчение, что из меня вырвалось рыдание, и я чуть не упала.

– Эй, полегче, – Он схватил меня за руку, когда я начал падать и потянул к себе. Недоверие и сарказм пропали. Сейчас, он был воплощением профессионализма и, прежде чем я успела поблагодарить его, он повел меня внутрь Октавы.

В последний раз, когда я была здесь, было темно. В колледже моя соседка по комнате решила все за меня. Ее парень был вышибалой, так что пустил нас внутрь. Мне было страшно идти, но Розали сказала мне, что была мокрой между ног лишь при мысли о том, что мы пойдем в ночной клуб. Когда мы попали внутрь, я была в ярости. Там мелькали огни, но остальная часть клуба было абсолютна темной.

Когда мы, пробираясь на танцпол проходили через все коридоры и лабиринты, где были потаенные уголки за каждым поворотом.

Не раз мы натыкались на парочки, даже прежде чем узнавали, что они вообще там находятся.

После того, как мы добрались до танцпола, мы ни от кого не отставали. Абсолютно отовсюду звучали гипнотические ритмы от стен, полов, потолков. А так как клуб был очень большим, Розали и я тесно жались к друг другу, но это стоило одной ночи риска. Я никогда не употребляла наркотики, но, так как мы танцевали всю ночь, я чувствовала, что должна была это сделать.

Дрожь предвкушения прошла через меня, когда я вспомнила остаток ночи, но вместо привычной темноты, сейчас клуб был залит светом. Осталось лишь несколько барменов за стойкой, протирающих бокалы, и несколько официанток, сидящих в другом углу, с пачкой наличных. Когда вышибала привел меня в задний коридор, несколько девушек проходили в другую сторону. Их волосы все еще выглядели стильно, а лица покрывал тяжелый макияж. Они носили такую же форму: большой кусок черной ткани прикрывал их грудь, но одна девушка позволила ей просто свободно свисать. Ее грудь подпрыгивала, так как она спешно шла по коридору, на всех лицах был холодный блеск.

Вышибала пробормотал себе под нос:

– Они танцовщицы. Они идут домой, как только заканчивают работу в частных кабинках.

Я не знала, что он имел в виду, но кивнула.

Мы прошли через кучу коридоров и поднялись по нескольким лестницам. Когда мы вошли в туннель, я схватила его за руку.

– Куда мы идем?

Звук музыки был так громок, что он наклонился ближе ко мне и продолжил идти. Он заорал, пытаясь перекричать звук:

– Боссу принадлежит отель за клубом. Он сказал, чтобы я доставил тебя в пентхаус, так что мы идем в отель. Вы будете ждать там, пока он не вернется в город.

В городе? Картера не было даже в городе?

Мы приблизились к концу туннеля, и он толкнул тяжелую дверь. Когда та захлопнулась за нами, стало неожиданно тихо. Слишком тихо. По всему коридору, с золотыми отделками на дверях растянулся красный плюшевый ковер. Золото было даже на дверных ручках. Я попыталась вспомнить, то, что отель был связан с Октавой, но не могла. Он выглядел дорогим.

Вышибала повел меня к лифту. В лифте находился человек, в серой униформе. Мы не обменялись словами, но он нажал кнопку в верхней части. Затем мы подождали. Проехав десять этажей, двери распахнулись, открывая моему взору коридор со скамейкой и одной дверью в стороне. Человек из лифта открыл для нас комнату и вернулся обратно в лифт. Двери закрылись, но вышибала остался на месте.

Я вопросительно посмотрела на него. Что он делает? Он указал на комнату.

– Ты должна войти.

– А ты?

Он указал на стену.

– Я буду ждать, пока ты не уйдешь.

Ох.

А потом я вошла внутрь, чтобы дождаться Картера Рида.

 

 

ГЛАВА 4.

С бьющимся сердцем и с тяжестью в груди я вошла в пентхаус, мои руки были ледяными. Ладони, должно быть, вспотели. Я чувствовала, что у меня вот-вот случится сердечный приступ.

Я сделала глубокий вдох. Было ли это тем, что я действительно хотела сделать? Картер Рид был убийцей. Он был связан с мафией. Я никогда не знала, насколько важен он был семье Маурисио, но я знала, что он был властным. ЭйДжей всегда знал, что Картер многого добьется. Он хвастался мне об этом. Он рассказывал, что Картер умный и сделает себе имя. Что ж, он сделал – большое имя.

Место было огромным, но весь свет был выключен. По какой-то причине, у меня не было желания искать выключатель. Через стеклянные двери балкона лился лунный свет, освещая несколько, установленных ниже остальной части пентхауса диванов в кругу. Рядом с одним из диванов был камин. Я сомневалась, что он был настоящим, хотя, конечно, выглядел он именно так, но я не знала, как такое возможно в отеле. Я шагнула вниз на две ступеньки и, на одной из кушеток свернулась в клубок. Я прижала подушку к груди и стала ждать.

Мое сердце все еще колотилось.

Я не знаю, как долго я ждала. Мне казалось, часы, но, возможно, это были минуты. Мой телефон был со мной. Я могла бы проверить время, но я не хотела включать его. После последнего сообщения Бена, я включала и выключала его несколько раз, но он так и остался выключенным, когда охранник повел меня внутрь. По какой-то причине, я наслаждалась тишиной. Хотя мне было страшно, и мой пульс все еще стремительно рос, втянув воздух, я почувствовала что-то еще. Безопасность. Я чувствовала себя в безопасности, скрываясь как можно дальше в каком-то блестящем пентхаусе. Это было облегчение, быть в стороне от того, что произошло, и того что я сделала.

Первая слеза упала на мою ладонь. Я уставилась на нее, пытаясь сдержаться. Я не поняла, что плачу, и я не чувствовала слезу на своей ладони. Мои руки были сложены на подушке, и я смотрела, как еще больше слез капало из моих глаз.

Как я могла плакать и не чувствовать?

Я не могла оторвать глаз от растущего мокрого пятна на подушке. Она давно уже была промокшей, и я поняла, что выплакала все слезы. Затем мои веки отяжелели, и я больше не могла держать их открытыми. Моя голова качнулась вниз, но я дернулась назад, обратно в вертикальное положение. Подушка крепче была прижата к груди, и я как могла, сидела прямо. Это не имело значения. Я снова качнулась, и, попыталась встать, но покачнувшись и начав падать, я схватилась за верхнюю часть дивана, а затем сдалась.

Я опустила голову на пропитанную слезами подушку. Моя голова покоилась на этой подушке, а руки обняли нее. Это было незадолго до того, как я уснула.

 

v

 

Что-то меня разбудило, и я пошевелилась, но почти сразу же, меня догнал сон. Я провалилась в темноту. Каждая часть моего тела благодарила меня. Потом что-то снова меня разбудило. Мои глаза распахнулись, и я увидела темный силуэт. Он возвышался надо мной. Тревога в глубине моего сознания сказала мне проснуться, чтобы защищать себя, но мое тело на предупреждение не обратило внимание. Я снова впала в глубокий сон. Это было тяжело. Сон был настолько манящим, что я поддалась….

 

v

 

Когда я снова проснулась, было еще темно. Этого не может быть, но я увидела время на часах в углу. Восемь часов. Я пришла сюда около четырех часов утра, и сейчас не 8 часов утра. Я вдохнула; Я проспала весь день. Подскочив, я полезла в карман. Телефона нет. Паника сдавила мою грудь, когда я провела рукой по диванным подушкам, вокруг и под ними. Тем не менее, ничего. Я выпрямилась и всмотрелась в темноту. Куда делся мой телефон? Его не было со мной и не было на диване. Я встала на колени и стала искать на полу. Но опять, ничего.

Тогда я начала шарить вокруг, пока не нашла лампу. Когда я попытался ее включить, она не включилась.

Она сломалась? Но нет, этого не могло случиться.

– Где ты была, когда на ЭйДжея напали?

Голос раздался сверху, позади меня. Я встала с коленей, мое сердце забилось. О, Боже. Что это было? Мой телефон пропал. Место специально было погружено в темноту. Картер мне не доверяет? Я втянула воздух. Может, он собирается меня убить?

Он повторил еще тише:

– Где ты была, когда на ЭйДжея напали?

Удар. Удар. Удар.

Мои руки начали снова дрожать, а ладони стали потными. Я вытерла их о брюки и открыла рот, но ничего не вышло. Из меня вырвался лишь сдавленный звук.

– Я задал тебе вопрос.

Я крепко сжала глаза. Он стоял, где бы он ни был. Я могла бы сказать, что это был Картер, но его голос звучал холоднее. Я знала его большую часть своей жизни, но я никогда не боялась. Он был хладнокровным убийцей, Картером Ридом. Он был в той же комнате, что и я. Я отыскала его.

Я ждала. Одна секунда.

Затем две. Затем минута.

Он был таким тихим.

– Кто ограбил твоего брата?

Я выплюнула:

– Его не ограбили. Его убили.

Моя грудь вздымалась, когда я вспомнила тот день. Чувство беспомощности охватило меня. Я ничего не могла сделать. Я хотела помочь, я так отчаянно хотела, но ЭйДжей покачал головой. Он не хотел моей помощи, но на мгновение я посчитала, что он передумает. Я думала вылезти из вентиляции, чтобы умереть вместе с ним, но я знала, что они бы сделали со мной что-то более ужасное. Так что я остановилась.

Прежние слезы вновь нахлынули на меня. Я чувствовала, что они подкатывают, готовые вновь вырваться наружу. Я стиснула зубы и подавила их. Я не буду плакать, не здесь, если Картер Рид собирался меня убить. Он не был тем самым парнем, которого я помнила. Тот Картер никогда бы не сделал такого для меня, не изолировал, а потом не стал бы начинать допрос.

– Как?

– Что как?– Гнев начал кипеть во мне. Как он смеет?

– Как он умер?

Он никак не отреагировал. Его голос становился холоднее и тише, каждый раз, когда он спрашивал. Он не был человеческим. Он не был похож на человеческий.

– Бита! – Заорала я в темной комнате. – Чертова бита. Они убили его гребаной битой, и я все это видела.

Я наклонилась и прижалась лбом к моим коленям. Я надеялась, что они будут холодными, что они охладят меня, но нет, не были. Мои джинсы были теплыми и потными. Я почувствовала на них запах крови, хотя я приняла душ… или нет!? Я ничего не помнила. Была ли на мне по-прежнему кровь Мэллори или это была кровь Джереми? Может, их кровь въелась в меня? Я задыхалась. Часть меня хотела еще крови Джереми. Он заслуживал смерти. Он заслуживал смерть похуже, чем пуля в голову.

Я не знаю, сколько времени я провела в таком положении. Было тихо, а затем комната залилась светом.

Я упала на бок и закрыла глаза, когда вдруг появился свет. Он ослепил меня. Когда я открыла глаза, моя грудь все еще вздымалась, а сердце продолжало колотиться, я все еще не была готова увидеть его. Но он там был. Картер Рид.

Все мысли, все чувства притупились, когда я, наконец, его увидела.

Он сидел напротив стеклянной стены, скрестив руки на груди, его ледяные глаза были сосредоточены на мне. Они были пронзительно голубые, как у волка, и он не моргал. Не тогда, когда я осматривала его. Его светлые волосы, когда мы были детьми, долгое время были длинными. Он заправлял их за уши, и позволял расти до самых плеч. Однажды он сказал мне, что ему очень нравится так делать. Сейчас же, волосы были коротко подстрижены, но ему очень шло. Это произвело на меня гипнотический эффект. Я никак не могла насытиться, когда осознала, что хотя последние несколько раз я и видела его, это не делало ему чести, но это было не так близко и лично, как сейчас. Его угловатое лицо с высокими скулами, казалось, идеальным. У него были длинные, загнутые с природным совершенством ресницы, которые хотели иметь все женщины. Он выпрямился, все еще оставаясь на месте. Его рубашка скользнула по его груди и плечам, по всем мышцам. Его тело было сложено словно оружие. Он сделал это нарочно.

Дерьмо. Он был идеален. И он был убийцей.

Я облизала губы, а затем замерла, когда поняла, что я сделала. Я не могла этого сделать, не здесь. Ни в коем случае. Небольшая ухмылка появилась на его лице. Он знал, какую реакцию во мне вызывал. Я попыталась ее подавить, но ничего не вышло. Я стала влажной и ощутила пульсацию между ног.

Я оторвала от него свой взгляд. С моей стороны это стоило больших усилий, но затем он издал низкий ровный смешок:

– Никто не знает, как умер ЭйДжей, за исключением его сестры. Мне нужно было убедиться, что это ты.

Он должен был убедиться? Он опасался меня? В этом была доля иронии. Он был убийцей. Я не была. Но нет, от этой мысли я протрезвела. Я тоже была убийцей.

– Да, хорошо... это я.

Он оторвался от стены и прошел к диванам, встав на две ступеньки выше меня. Он смотрел на меня сверху вниз, а затем оживленно кивнул:

– Встань.

Я неохотно повиновалась.

Его взгляд скользнул вдоль моего тела. Это был напряженный осмотр, медленный, но верный. Он не пропустил ни одной детали. Его глаза задержались на моем колене, том самом, где, я знала, все еще виднелись следы от моих слез. Тогда он сказал, все тем же холодным и невозмутимым голосом:

– Повернись.

Мои глаза впились в него.

– Нет.

– Повернись, Эмма, – волны желания захлестнула меня, когда он произнес мое имя. Я ахнула. Я не хотела его, я не хотела этого. Я задержала дыхание, он не мог знать. Стиснув зубы, я сжала руки в кулаки и прижала их перед собой. Собственное тело предало меня, и я обернулась. Я чувствовала тычки и толчки, когда он продолжал осматривать меня. На меня нахлынула волна унижения. Я была словно корова, которую ведут на забой. Я ощущала себя так, будто меня разбирали на части, в то время как он, продолжал осматривать меня в полной тишине.

– Ты похудела, – Он махнул на кухню. – Там есть пицца, если хочешь.

Я держала рот на замке. Мой желудок заурчал при упоминании пищи. Когда я ела в последний раз? Я не могла вспомнить точно, в закусочной, после того как мы убили Джереми. Нет, после того как Я его убила. Я попыталась заставить себя что-нибудьсъесть, но я не смогла. Мне нужно было хоть что-то, что-нибудь, от чего бы меня не вырвало. Я выпила кофе вместо еды.

Я прошла мимо него на кухню, но он схватил меня за руку и прижал к себе.

– Нет! – Я не хочу, чтобы ко мне прикасались. Образ Мэллори вспыхнул в моем сознании, и я дернула руку обратно, но он не отпускал. Тогда он толкнул меня к стене. Он держал меня в ловушке своих рук.

– Я сказала, нет! – Я попыталась поднять ноги, чтобы пнуть его, но я не могла пошевелиться. Когда я психанула, и попыталась на него броситься, только мой живот смог до него дотронуться. Это не имело значения. Он держал мои руки над моей головой, и обе мои переложил в одну свою. Его ноги были прижаты к моим. Я вообще не могла двигаться. Мое сердце колотилось, и я всхлипнула. Дыхание участилось, боль между ног стала почти невыносимой.

Он приподнял меня, только на дюйм, и осмотрел мое тело сверху вниз.

Моя грудь вздымалась. Он мог видеть мою грудь через рубашку, но он ее не трогал. Я прикусила губу. Я хотела, чтобы он ее потрогал. Я хотела почувствовать его руки там, но я не могла попросить об этом. Я не могла позволить, чтобы он узнал об этом. Я хныкнула, и его глаза встретились с моими. В них был шок. Но он мгновенно исчез.

Затем он отступил назад. Как только его руки освободили меня, я рухнула на пол. Я собиралась ударить его, чтобы он знал, что не нужно этого делать снова, но он был быстрее меня. Он всегда был быстрее. Он бы сделал это снова. Я была бы прижата к стене еще раз, и мое тело не смогло бы с этим справиться.

Он на шаг отошел назад. Он держал меня в плену. Мое сердце не переставало бешено биться.

– Что с тобой случилось, Эмма?

Я не могла отвести от него взгляд.

– Ты как дикая кошка.

Я прижала колени к груди и обхватила их руками. Со стоном, я прижала к ним лоб. Я хотела, чтобы все ушло... Я хотела, чтобы мой брат вернулся. Я не хотела видеть Джереми в жизни Мэллори. И я не хотела, чтобы Картер был тем мужчиной, который стоял передо мной. Мой пульс участился, а потом меня пронзил стыд. Боже, как я могла хотеть этого человека? Он был холодным, отстраненным. Он убивал других.

Так же, как и ты. В моей голове возникла мучительная мысль.

Коробка с пиццей была брошена рядом со мной. Запах окутал меня. Мой рот наполнился слюной, а желудок сжался. Я, не задумываясь, потянулся к еде. Я запихнула кусочек в рот, затем еще один. Я была так голодна.

После третьего куска, я подавила рвоту. Мой желудок снова заурчал, более настойчиво. Тогда я подскочила на ноги и огляделась, запаниковав, когда поняла, что меня сейчас стошнит.

Картер указал на боковую дверь, и я через секунду я уже пролетела через нее в ванную. Я упала на колени около туалета и меня вырвало. Все больше и больше жидкости выходило из меня, и я задавалась вопросом, как это было возможно. В моем животе почти ничего не осталось. Это было похоже на то, что мое тело хочет все очистить, как это сделала я.

Когда я остановилась, мой рот был покрыт рвотой, я прижалась лбом к крышке и задыхалась. В тот момент я чувствовала себя такой слабой, такой беспомощной.

Рядом со мной был поставлен стакан воды. Нежная рука убрала мои волосы назад, когда Картер опустился на пол. Он посмотрел на меня, но на этот раз это был старый Картер. Убийцы больше не было. Он подарил мне небольшую усмешку:

– Я буду заботиться о тебе.

Я почувствовала облегчение и мое тело уступило. Но прежде, чем я снова сползла на пол, он схватил меня за руку и посадил к себе на колени. Затем, я устроилась на нем, его рука вернулась к моим волосам, и он убрал их назад. Медленно, когда мое сердце все еще колотилось, я положила голову ему на грудь и почувствовала, что его другая рука обняла меня.

Наконец-то.

 

 

ГЛАВА 5.

Картер ухаживал за мной. Он поднял меня, усадив в ванной комнате, дал мне жидкость для полоскания рта, и держал стакан, чтобы я смогла выплюнуть. После того как я прополоскала рот, он повел меня обратно, к кухонному столу. На этот раз, он дал мне корку от одного из кусков пиццы, со строгой инструкцией, чтобы я ее погрызла, и на некоторое время покинул меня.

Я не знала, что он делал, или куда исчез. Но я знала, что он был в пентхаусе, я слышала, как он говорит по телефону, и это было все, о чем я беспокоилась. Он не уезжал, так что я взяла корку и начала делать то, что он сказал. Я откусывала по чуть-чуть до тех пор, пока все не съела. Затем я подождала, но когда ничего не произошло, я схватила кусок пиццы. На этот раз я пробовала начинку от пиццы и чуть не застонала от того, насколько она была хороша на вкус.

Я так давно не ела.

– Как ты себя чувствуешь?

Он стоял рядом со стойкой, глядя на меня. У него было пустое выражение лица, и я не смогла остановить пробежавшую по спине волну дрожи. Он снова был незнакомцем. Это был Картер, которого я не знаю, и мне стало интересно, куда делся старый, прежде чем я вспомнила о телефонном звонке. Должно быть, его изменил телефонный звонок.

– Я в порядке.

Он нахмурился и сел напротив меня.

Он двигался, как призрак, и на сиденье опустился с грацией пантеры, преследующей какую-то цель.

– О чем ты думаешь, Эмма?

Когда он произнес мое имя, я дернулась. Это было чуждо мне. Той чувственности, с которой он говорил раньше, не было. Именно тогда я поняла, что он сделал это нарочно. Он хотел вызвать у меня желание, и у него получилось. Все это было его оружием? Его голос, глаза, его тело, разум?

Я посмотрела на свою тарелку.

– Ты изменился.

– Да, – вздохнул он. – Я полагаю, это так. Некоторые вещи были… – он колебался, – проще тогда.

Я оглянулась.

Он поправил:

– Собственно говоря, я так предполагаю.

– Ты предполагаешь?

Во мне вспыхнул гнев. ЭйДжей был зависим от азартных игр и наркотиков. Он задолжал мафии деньги, и из-за этого они убили его.

Наши родители, с тех пор как я себя помню, отсутствовали, но и Картеру было не легче. С пьяным отцом и матерью-наркоманкой, он большую часть своих ночей провел на нашем диване. Когда он приходил, сколько я себя помню, у него всегда были синяки.

Я выплюнула:

– Ты, должно быть, помнишь все немного иначе, чем я. Ничего никогда не было просто, все только изменилось.

Он откинулся на спинку стула.

– Все было легче, для меня, Эмма. Я не беспокоился о том, что убивал людей.

Я прищурилась.

– Ты пытаешься напугать меня?

Он наклонился вперед.

– Я уже не тот мальчик, которому нужно где-то спать. Мне кажется, наши роли изменились, Эмма. – По его лицу скользнула надменность. – Почему бы тебе не сказать мне настоящую причину, почему ты здесь? Ты искала меня. Я здесь. В чем проблема?

Я вздохнула. Если бы все было так просто. Я покачала головой.

– Ты издеваешься надо мной?

– Я сказал что-то обидное? – Слабый проблеск улыбки, промелькнувший на его лице, быстро исчез. Его взгляд снова стал отстраненным. – Ты пришла ко мне. Скажи, почему.

Я открыла рот.

– И не веди себя так. Я не терплю такого от своих людей. Не потерплю и от тебя, не зависимо от того, знала ты меня в прошлом или нет.

Я закрыла рот и сидела ошеломленная. Он был прав. Я бы не стала говорить такое другому человеку в его положении. Картера, которого я знала, больше не было. Я увидела и поняла это только сейчас. Встав из-за стола, я поняла, что сделала ошибку.

– Мне жаль. Мне нужно идти.

– Стоп, – приказал он.

Я села обратно, но это было не из-затого, что я приняла сознательное решение. Мое тело отреагировало на его команду. Он сказал это, и я пов