Вернер Зомбарт о становлении капиталистического хозяйственного духа

Не следует, впрочем, упрощать дело, сводя все до уровня при­чинной связи, заявляя, что капиталистический дух рожден про­тестантизмом (сам М. Вебер столь упрощенные связи, бесспорно, отвергал). Этот дух возникает из сложной исторической совокуп­ности вещественных условий и нравственных сил, важное влия­ние на его формирование оказывают государство, массовые пере­селения, технические усовершенствования — все это многообразие источников капиталистического духа хорошо показано в тру­дах В. Зомбарта.

В. Зомбарт тоже исходит из принципиальной историчности ка­питалистического хозяйственного духа. Докапиталистический че­ловек был, по его мнению, «естественным», близким к природе, озабоченным, в первую очередь, идеей пропитания и выживания, человеком, которому было свойственно качественное отношение к миру. Такой человек ничего не исчисляет, но воспринимает мир как целое. И в своих хозяйственных делах он следует прежде всего опыту, традиции.

Капиталистический человек несет в себе дух предприниматель­ства и дух мещанства. «Предпринимательский дух это синтез жажды денег, страсти к приключениям, изобретательности и многого дру­гого; мещанский дух состоит из склонности к счету и осмотри­тельности, из благоразумия и хозяйственности». Предпринима­тель, по Зомбарту, должен быть триедин, обладая качествами:

• завоевателя (духовная свобода, позволяющая планировать свои действия; воля и энергия; упорство и постоянство);

• организатора (способность правильно оценивать людей, за­ставлять их работать, координируя их действия);

• торговца (способность вербовать людей без принуждения, воз­буждать в них интерес к своей продукции, внушать доверие).

Мещанину требуются иные качества:

• хозяйственность, связанная с рациональным ведением дел, разумной экономией и бережливостью;

• деловая мораль, являемая коммерческой солидностью и бла­гонадежностью, верностью договору и строгим ведением от­четности.

Заметно, что мещанский дух во многом противоположен пред­принимательскому. Но вместе они как раз и образуют противоре­чивое единство развертывающегося капиталистического духа.

В прямой полемике с М. Вебером В. Зомбарт утверждает, что все основы предпринимательского духа были заложены уже дис­циплинарными практиками католичества, а протестантизм чуть ли не препятствовал его зарождению. Но наиболее благоприятные основы для развития предпринимательства содержались в иудаиз­ме. Религия Талмуда, по мнению В. Зомбарта, — единственная среди мировых религий — никогда не выдвигала идеала бедности, а, напротив, проповедовала идеал торговой свободы. Развитию ев­рейского предпринимательства способствовало также то, что ев­реи на протяжении столетий изгонялись из многих европейских стран и отлучались от наиболее престижных занятий, подвергаясь социальной и хозяйственной дискриминации. В результате они заполняли такие запретные хозяйственные зоны как взимание про­центов, из которого впоследствии выросло банковское дело.

Итак, по М. Веберу, новый капиталистический дух формиру­ется с развитием предпринимательства и бюрократической орга­низации. А с точки зрения В. Зомбарта он оказывается переплете­нием предпринимательского и мещанского духа. На наш взгляд, эти позиции взаимно дополняют друг друга. «Предприниматель», «мещанин» и «бюрократ» оказываются тремя исторически обуслов­ленными идеальными типами, тремя составляющими капиталис­тического духа, по-разному представляющими хозяйственного ор­ганизатора индустриального периода.

Неумолимая жажда денег — этого универсального воплощения и обеспеченности, и респектабельности — характерна для зомбартовского мещанина (речь идет, напомним, о типе действия, а не о городском сословии). Экономический расчет и бережливость, упор­ный труд и накопление капитала, безопасность и устойчивый рост личных активов — из этого складываются рациональные основы его поведения. Ценностное же ядро мещанства выражается в пер­вую очередь в служении интересам своей семьи. Причем идеалы семейных, патримониальных отношений переносятся и в бизнес, воспринимаемый как глубоко личное дело, часто неотделимое от прочих сторон этой жизни. Стремление к формальной независи­мости, индивидуализм, граничащий с замкнутостью в своем ло­кальном микросоциуме, довершают характеристику мещанина. Ближе всех к нему из реальных организаторов производства стоят мелкий буржуа, городской лавочник, сельский фермер.

Носителем иного духа является бюрократ, для которого работа ради прибыли фирмы — это способ личного карьерного продви­жения вверх по лестницам иерархических организаций. Служение корпорации («корпорация превыше всего»), лояльность и предан­ность этой корпорации, поддержание благоприятного впечатле­ния о себе — вот чем проникнута вся деятельность бюрократа. Это человек коллективного интереса и жесткой дисциплины, четкого и безличного администрирования и формальной инструкции, выполняющий заранее известный и закрепленный за ним выше­стоящими лицами набор функций. В хозяйственной среде ближе всего к данному типу стоит менеджер крупной корпорации.

Конституирующая черта предпринимателя, отделяющая его от мещанина и бюрократа, состоит, как мы уже говорили, в его наце­ленности на инновацию. Предпринимателем движут прежде всего не мотив извлечения устойчивого дохода и не карьерные сообра­жения, но стремление к самореализации посредством осуществле­ния некоего организационного прибыльного проекта. Ему прису­щи относительно большее желание славы и успеха («памятника при жизни») и значительно меньшая склонность к мещанской или бюрократической умеренности.

Предпринимательское действие характеризует особая рацио­нальность, связанная с работой в условиях заведомо неполного знания и активного освоения новой информации, тесно перепле­тенная с интуитивными началами. Предприниматель менее дру­гих склонен к бережливости, к точности в калькулировании при­хода и расхода и более склонен к размаху (новое не дается дешево и часто противится стандартной калькуляции). Здесь меньше фор­мализма, регламентации и больше организационного творчества. Предпринимателя выделяет также более спокойное отношение к риску. Вознаграждение его трудов менее гарантировано, более под­вержено колебаниям в зависимости от успеха или неуспеха начи­наний, зачастую отодвинуто во времени — к сроку реализации организационного проекта. Вместо служения семье или корпора­ции предприниматель ставит себя на службу Идее, подвергая, слу­чается, существенному риску и семью, и вовлеченную в дело кор­порацию. Предпринимательская натура не только более мобиль­на, но и более холодна, а порою не слишком строга в отношении деловой морали.

MN