Благодать Вам и Мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа 5 страница

Дело No 9

АКТ РАССЛЕДОВАНИЯо грабежах и разбойных нападениях, произведенных большевиками в городе Ставрополе (Кавказском) с 15 октября по 2 ноября 1918 года После отхода Добровольческой армии из Ставрополя значительная частьмирного населения, боясь произвола и насилий со стороны большевиков, бежалавслед за армией, оставив свои квартиры и имущество на попечение близких лиц,соседей и прислуги или же прямо запертыми без всякой охраны. Когда же Красная армия заняла город, то последовало распоряжениебольшевистских властей произвести обыски в оставленных квартирах, причемкрасноармейцам было разрешено взять из них все, что они захотят. Этим распоряжением советской власти город Ставрополь был отдан наразграбление разнузданным и развращенным войскам Красной армии. Группами понесколько человек рыскали красноармейцы по городу и, найдя покинутый дом,разграбляли его. Бралось все, и нужное и ненужное, начиная с икон,автомобилей, велосипедов, мебели, кроватей, тюфяков, одежды, обуви, белья,посуды, продуктов и кончая мелочами домашнего обихода, безделушками и дажевставными зубами. Иногда одни и те же квартиры последовательно разграблялисьнесколькими группами красноармейцев. В некоторых же домах грабители, не довольствуясь расхищением имущества,уничтожали то, что не успевали забрать с собою, -- они рубили мебель, рвалиматерию, книги, бумаги и т. п., оставляя после себя вместо ценного имуществагруды хлама и мусора. После изгнания из Ставрополя большевиков и водворения там власти,основанной на праве и законе, в производстве местных судебных следователейвозникло множество дел о разбойных нападениях и грабежах, совершенныхбольшевиками в период их властвования в Ставрополе с 15 октября по 2 ноября1918 года. Осмотром этих дел, в количестве ста семи, было установлено, чтоне только дома частных лиц, но и многие казенные учреждения и судебныеустановления подверглись разгрому и расхищению. Так, 27 октябрякрасноармейцами медико-санитарного отдела советской Таманской армии43 воглаве с политическим комиссаром Курочкиным и помощником его Томазиным былоразгромлено помещение окружного суда, причем были похищены и уничтоженыкниги законов и справок о судимости, уголовные дела, вещественныедоказательства, многие предметы обстановки и канцелярского имущества,евангелие, крест и епитрахиль; была разбита касса, откуда взяты деньги имарки; затем при помощи вытребованных специалистов были взломаны замки вовсех помещениях суда и разбито и уничтожено имущество и дела эвакуированныхв Ставрополь из других городов судебных установлении. В помещении съездамировых судей была разграблена часть канцелярского имущества. В камерахмировых судей 2-го и 3-го участков города Ставрополя и 7-го участкаСтавропольского уезда были размещены части Красной армии, которыеперевернули вверх дном все дела, архив и канцелярское имущество этих трехмировых судей, так что в целом виде не осталось ни одного дела, книг,бланков и т. д., все это было разорвано, свалено на пол и обращено в кучумусора. Из камер судебных следователей 1-го и 2-го участков Ставропольскогоуезда были похищены и частью уничтожены многие вещественные доказательствапо производившимся у них делам и уничтожены книги по их канцелярии и частьдел. Независимо от этого, большевики-красноармейцы разграбили за тот жепериод времени склады Ставропольского губернского земского комитета помощибольным и раненым воинам; неоднократно открыто похищали из местногоинтендантского склада казенное имущество, а перед оставлением городаразграбили его окончательно, раздав часть вещей местному населению, и,наконец, расхитили 1 ноября мануфактурные товары из складов Союза труда(Земгора)44. Грабежу красноармейцев подвергались также товары и багаж, хранившийся впакгаузах и складах на станции железной дороги. Большевистские солдатыспустя неделю после занятия Ставрополя взломали замки в пакгаузе малойскорости и в товарном складе и сначала брали оттуда только некоторые вещи вприсутствии своего коменданта, а затем перед оставлением города они сложилииз пакгауза малой скорости все грузы на бронированный поезд, а оставшиесябагажные места на приведенные ими подводы, в количестве около 50, и все этоимущество увезли с собою. Дело No 11 СВЕДЕНИЯоб арестах, производившихся большевиками в Ставрополе (Кавказском) с I января по 8 июля 1918 года За время нахождения у власти в городе Ставрополе губернском (Кавказ)органов советской власти (большевиков-коммунистов), т[о] е[сть] с 1 январяпо 8--10 июля 1918 года, как официальными лицами ее правительства, так иотдельными красноармейцами и рабочими, действовавшими именем Совета народныхкомиссаров, были произведены массовые аресты среди населения. Лица военные,гражданские и целые группы смешанного характера захватывались на улицах, вчастных домах, в собраниях без всяких гарантий, хотя бы лишь формальногохарактера, обоснованности ареста, без соблюдения самых элементарных и всюдупринятых правил производства ареста и с умышленным нарушением первых,основных прав личности и сохранения личного достоинства задерживаемого.Расследование обстоятельств этих арестов показало, что число произведенныхарестов не поддается никакому учету, живые свидетели говорят: "Помещениебыло забито арестованными", "арестованных кучей, толпой повели" и т. д.,арестованные в подавляющем большинстве приводились без регистрации их, бездокументов о распоряжении на арест, исходивших от каких-либо облеченныхправом лишения свободы органов или лиц, и часто даже при одном устномзаявлении конвоя, что приведенное лицо подлежит аресту. Мест содержания подарестом было несколько, и официальные представители, начальники таковых, неимели ни списков арестованных -- а если и были, то неверные -- ни связимежду собой, не говоря уже о полной неприспособленности помещений и условийсодержания арестованных в таких пунктах. Единственным местом заключения, гдеарестованные не были просто толпой известного состава лишенных свободылюдей, оставалась Ставропольская губернская тюрьма, но и то лишь благодарятому, что там оставалась администрация, существовавшая и до 1 января 1918года, а также по количественно небольшому размеру этого пункта. Все жеостальные пункты, при коих содержались под стражей люди, как токомендантское управление у начальника гарнизона, во дворе бывшего юнкерскогоучилища, в следственной комиссии и т. д. -- всех метавшихся по ним врозысках своих родных, близких и знакомых, уведенных неизвестно куда, либоотсылали с бранью и угрозами прочь, либо отзывались неведением, либосознательно указывали иное место, куда родственники бросались в тщетныхусилиях найти арестованного или узнать о его судьбе, или осведомиться хотябы лишь о причинах ареста. Помимо этого даже приблизительный учет арестов завремя существования советской власти фактически оказалось [произвести]невозможным и потому, что арестованные убивались просто, без следствия исуда, по устным распоряжениям коменданта, начальников красноармейскихчастей, требованиям толпы "всех пустить в расход"; или переводились изодного пункта, от одного лица к другому, или отпускались на свободу поприхоти руководителей Совета, либо по иным, не основанным на каких-либонормах поводам, и также простым словесным распоряжениям начальников всякогорода и степени власти. Или, наконец, одни арестованные заменялись другимисоглашавшимися на то лицами, как это устанавливается документально вотношении так называемых "заложников". В громадном большинстве арестыосновывались на подозрении задерживаемого в контрреволюционности, под чембольшевики-коммунисты подразумевали все, что не признавало советской власти,произвола и насилия ее агентов и представителей. Далее, была группа лицзаложников, т[о] е[сть] лишь арестованных в обеспечение исполнениякакого-либо общего к мирному населению г. Ставрополя требования советскойвласти, например, уплаты наложенной "контрибуции". И лишь незначительнаячасть арестов, как, например, арест офицеров, может быть, не требовал быобъяснений ввиду общеизвестной слепой ненависти и огульному обвинению ихбольшевиками. Аресты сопровождались угрозами, насилиями, издевательствами ипобоями. Арестовывались дети с 14 лет и старики свыше 70 лет, и отмечаетсятакже ряд случаев повторных арестов одного и того же лица. В тех жевозрастах арестованные убивались без следствия и суда с бессмысленнойжестокостью, искалывались штыками на улицах, на свалочных местах.Расследование убийств граждан г. Ставрополя большевиками составляетотдельное производство. Но если изложенное по данным показаний целого рядасвидетелей указывает на невозможность учета всей массы арестов, численнопревышающей сотни случаев, то яркое показательное значение имеют данные поСтавропольской губернской тюрьме, которые указывают: 1) на соотношение случаев ареста, обставленных хотя бы с формальнойстороны согласно гарантиям личной свободы, и арестов без соблюдения и этихминимальных условий правильности; 2) на прогрессивное увеличение числа неформальных, внесудебных арестовс развитием деятельности советской власти; 3) и, наконец, они дают представление об отношениях советской власти ккатегориям арестованных. Первое и второе разъясняют цифры по тюрьме с 1 января по июль 1918года, а именно: 1) число арестованных, на коих имелись документы,удостоверяющие личность арестованного, должностное лицо, распорядившеесяарестовать, основания ареста и обвинение, предъявляемое к аресту, в январе-- 7 человек, в феврале -- 12 человек, в марте -- 1 человек; 2) числоарестованных, на коих имелась формальная бумага, удостоверяющая личностьарестованного, и лицо, распорядившееся арестом без указания мотивов иоснований, в январе -- 11, в феврале -- 26, в марте -- 36, в апреле -- 55, вмае -- 60, в июне -- 73, в июле -- 3; 3) число арестованных, с коими враспоряжение тюрьмы поступила лишь неформальная записка об имени или фамилиизадержанного, в январе -- 1, в феврале -- 4, в марте -- 36, в апреле -- 4, вмае -- 2, в июне -- 24. Последнее видно из показаний тюремной администрации, а именно: ониговорят, что к лицам, находившимся под арестом как "уголовным", т[о] е[сть]как совершившим известное деяние, большевики относились благожелательно,допуская, а иногда и требуя для них всяких облегчений ареста, вплоть допроизвольного освобождения их вовсе из тюрьмы, и, наоборот, к лицам,арестованным по политическим основаниям, к так называемым "буржуям", кзаложникам и особенно к военным это отношение менялось на крайне суровое ижестокое -- у арестованных отбирались безвозвратно деньги и ценные вещи,запрещались свидания и т. п. Изложенное основано на расследовании, произведенном согласно положениюоб Особой комиссии с соблюдением всех требований Устава уголовногосудопроизводства. Дело No 14 КРАТКАЯ СПРАВКАпо делу о насильственном захвате власти большевиками (коммунистами) в Ставропольской губернии в 1918 году Активное проявление советской власти в Ставропольской губернии началосьв конце 1917 года. На местах были упразднены волостные земства45 и замененысовдепами (Советами депутатов), в которые попадали только солдаты. Заотсутствием твердости власти коммунисты сорганизовались и повели широкуюпропаганду идеи "диктатуры пролетариата" и "власти беднейших". Задуманныйгубернским комиссаром Временного правительства совместно с городскимсамоуправлением и Губернской земскою управою созыв общегубернского народногособрания был превращен большевиками в действительности в беспорядочныймитинг, на котором в первую голову было упразднено демократическое земство,избранное на основании всеобщего избирательного права, и, наконец,провозглашен переход власти к народным комиссарам и Советам. Исполнительныйкомитет, заменивший губернский Совет, был наделен законодательной властью, ив его состав попали почти исключительно солдаты и рабочие; неугодный жебольшевикам крестьянский элемент был отстранен. Эта власть продержаласьтолько до марта, когда на смену явилась вновь организованная центральнойвластью Красная армия, во главе которой стали безответственные люди вродематроса Якшина, бывшего жандармского ротмистра Коппе, солдата Лупондина идругих, арестовавших тотчас же председателя народных комиссаров и военногокомиссара. Население было терроризировано постоянными обысками, арестами,взятием заложников, наложением пятимиллионной контрибуции и проч[им]. Этавласть разогнала городскую Думу, выбранную на основании всеобщегоизбирательного права и состоящую в большинстве из представителейсоциалистических партий. Вся деятельность вновь созданных большевикамиучреждений сводилась не к развитию общественной жизни в крае, а к полномуразвалу земской и городской деятельности. Вторая половина июняознаменовалась созданием карательных отрядов и особого трибунала в составебывшего арестанта матроса Игнатьева, коменданта Прокомедова и солдатаАшихина, которые начали проводить в жизнь кровавый террор, расстреливать изарубать общественных деятелей и видных граждан города Ставрополя. Все эти ужасы прекратились только после прихода Добровольческой армии. Все вышеизложенное основано на данных, добытых Особой комиссией всудебно-следственном порядке. АКТ РАССЛЕДОВАНИЯо насильственном захвате власти большевиками (коммунистами) вСтавропольской губернии в 1918 году Город Ставрополь и Ставропольская губерния, отрезанные от центравозникшей на Дону и Кубани гражданской войной, только к концу 1917 годаначали захватываться волнами большевистской анархии и разрухи, которымглавным образом способствовали солдатские массы, дезертировавшие с фронта ираспропагандированные уже на местах никому не известными и безответственнымиэлементами. Местная административная власть в лице губернского комиссараВременного правительства и президиума Губернского комитета общественнойбезопасности напрягала все усилия на борьбу с большевизмом, пытаясьзаручиться даже поддержкой Дона и Кубани, но все усилия были напрасны.Разруха усиливалась с каждым днем и особенно широко распространялась погубернии после захвата власти в Петрограде и Москве большевиками и началамирных переговоров в г. Бресте46 -- тогда появился полный развал армии идезертирство ее с фронта, чем воспользовались весьма умело сорганизовавшиесяк тому времени коммунисты. Желая затянуть полный захват власти большевиками,губернский комиссар Сторлычанов совместно с городским самоуправлением игубернской земской управой решили созвать общегубернское народное собраниеучредительного характера, в основу которого было положено представительствогубернского земства с выборными из каждого села, все общественныеорганизации, политические партии и даже некоторые правительственныеучреждения. Однако это собрание было обречено на полную неудачу, так как большевистскаядемагогическая пропаганда нашла себе вполне подготовленную почву в деревнях,куда являлись с оружием в руках бежавшие с фронта солдаты, самовольносменившие органы волостного земства, введенные Временным правительством ипостроенные на основе всеобщего, прямого, тайного и равного голосования, изаменили их совдепами (Советами депутатов), в которые угрозами и силойзаставляли крестьян выбирать самих себя. Местные крестьяне, довольно зажиточные и вполне обеспеченные землей,относились враждебно ко всем этим начинаниям, но не могли бороться свооруженной силой и потому сдавали свои позиции. Таким образом, вместодействительно выборных от народа попадали в собрание захватчики, которыевместе с членами созванного к тому времени губернского крестьянского съезда,состоявшего также преимущественно из солдат, могли проводить в жизнь лозунгиборьбы за советскую власть, сулившую народу всю власть, все богатства ипрелести полного безделья. Первым симптомом перехода власти в руки черни явился разгромсолдатскими массами в конце ноября в гор[оде] Ставрополе винного склада.Местные же Советы открыто обсуждали вопрос о необходимости скорейшегозахвата власти и удаления от дел представителей Временного правительства. Коткрытию Народного собрания, 30 декабря [1917 года], выяснилось, чтонастроение в нем явно большевистское, почему помещение, предназначенное длясобрания, было захвачено съездом крестьян и воинскими частями, а на другойдень, вместо организованного собрания, открылся митинг, на котором тотчас жебыли упразднены земства в губернии и всеобщее избирательное право. Состав этого митинга, заменившего Народное собрание, был оченьоригинален и состоял почти из одних солдат, людей не местных и чуждыхместным интересам. При обсуждении прав на представительство в Народноесобрание получились совершенно неожиданные результаты: так были исключеныпредставители школьного союза, так как в школах и гимназиях учатся буржуи,исключены были представители почтово-телеграфного союза, так как на почтепосылки пропадают, а биржевой комитет был допущен -- "биржевые извозчики",по словам одного оратора, "народ трудовой". В ночь на 1 января под оружейнуюстрельбу на улицах и площадях был провозглашен переход власти к народнымкомиссарам и Советам. Было решено организовать губернские Советы из 180человек, исполнительный комитет из 30 человек и Совет народных комиссаровкак исполнительную власть из 7--8 человек. Законодательным органом явилсяисполнительный комитет, так как губернский Совет не был организован сразу; ив него вошли, кроме коммунистов, представители других социалистическихпартий, которые, однако, по прошествии нескольких дней выбыли из его составаза невозможностью работать при создавшихся условиях, и большевики сталибеспрепятственно проводить свою программу под девизом "диктатурыпролетариата" и "власти беднейших", вследствие чего разруха в губернии игороде стала принимать угрожающие размеры и вылилась в форму самосудов,грабежей и захватов, беспорядков в инородческих степях, грозивших перейти воткрытые бунты и мятежи. Связи с населением центральная коммунистическая власть не имеланикакой, и распоряжения ее встречали явное противодействие со стороныместных органов, проводивших свою программу. Наряду с этим, прежние учреждения, как правительственные, например,губернское правление, губернское присутствие, и даже сословные, какдворянское депутатское собрание47, дворянская опека48 -- продолжали своехотя и жалкое существование, и большевистская власть требовала, чтобы вжурналах заседаний этих учреждений была бы вслед за подписью председателяСовета также подпись предводителя дворянства. Эта власть Совета фактически продолжалась до конца марта 1918 года,когда среди большевистских деятелей началась борьба за власть, а споявлением вновь образовавшегося Военно-революционного комитета и прибывшегоиз Ростова-на-Дону для борьбы с контрреволюцией штаба матросов раздалисьпризывы к борьбе и крови, результатом которых, по словам свидетеляМещерикова, явились памятные ставропольские кровавые дни. В конце концов вся власть перешла к Кр[асной] армии, которая с помощьюспециально Присланных инструкторов от центральной советской власти организоваласьв губернии, причем под ее давлением Совет народных комиссаров стал более настойчив всмысле проявления большевистской активности, последовало распоряжение о высылке из пределов губернииместных общественных деятелей на станцию Кавказскую, где, по словам свидетеля Мещерикова,"царили ужас, откуда нельзя было вырваться, так как эти высылки были равносильны смертнойказни". 24 марта 1918 года была разогнана городская Дума, избранная на основании всеобщего,тайного, равного и прямого голосования и состоящая из представителей социалистических партий вколичестве 42 гласных, из общего числа 72. Еще задолго до разгона Думы против нее начался поход всоветской периодической печати, а 27 февраля исполнительный комитет опубликовал положение обучреждении общегородского Совета депутатов из представителей профессиональных групп населения покуриальной-цеховой системе выборов, что, по выражению одного из представителей фракциисоциал-демократов, указывало на сплошную демагогию, кроющуюся во всей позиции большевиков,плетущихся за разнузданной толпой, что вся система выборов, установленная положением об общегородскомСовете, преследует одну цель Изъять интеллигенцию из выборов, обеспечить в овете темное ибессознательное большинство, необходимое демагогам для укрепления деспотизма. Чрезвычайное собраниеДумы постановило не признавать законность роспуска и выпустило воззвание к населению.Однако 24 марта, когда гласные явились в помещение Думы, путь им был прегражден военным караулом подпредводительством рабочего Лупатина, который под угрозой применения силы и оружияпринудил председателя очистить зал заседания. Таким образом, вся деятельность вновь созданныхбольшевиками учреждений сводилась не к развитию общественной жизни в крае, а к полному развалу земской игородской деятельности. Образовавшийся в конце апреля Военно-революционный комитет в составебывшего председателя Губернского исполнительного комитета Мещерикова, бывшего жандармскогоротмистра Лупандина, бывшего прапорщика Занозина и др[угих] проявил тотчас активнуюдеятельность, арестовав председателя Совета народных комиссаров Пономарева и военного комиссараМирошникова. При штабе Красной армии образовалась малая комиссия, члены которой былинаделены Чрезвычайными полномочиями, производили реквизиции, аресты, а потом иказни. Так, член этой Комиссии солдат Топунов 28 апреля опечатал зал заседаний окружногосуда, кассу, кабинет председателя, канцелярию уголовного отделения. Из кассы было захвачено4000 рублей, а из канцелярии увезено имущество. В начале мая были произведены в связи сарестом части офицерской организации и наступлением Добровольческой армии массовые аресты,население было обложено пятимиллионной контрибуцией и взято из зажиточных граждан 58заложников, причем на сессии Народного собрания комиссар путей сообщения Петров заявил, что припродолжении наступления Добровольческой заложники будут расстреляны. Во второй половине июня были организованы по инициативе только чтоосвобожденного из тюрьмы матроса Игнатьева с товарищами особые карательные отряды иособый трибунал в составе матроса Игнатьева, коменданта Прокомедова и солдата Ашихина, заседавшийобыкновенно ночью и санкционировавший синодик49 казнимых граждан. Первыми жертвамиэтих карательных отрядов были гласный Думы социалист Чернышев и бывший предводительдворянства Мачконин, которые были изуродованы красноармейцами и выброшены в окрестностяхгорода. Вспыхнувшее в ночь на 27 июня офицерское восстание было подавлено красноармейцами с особойжестокостью: ими были зверски убиты 96 видных граждан города Ставрополя. Убийства эти прекратились только после вступления в город частейДобровольческой армии. Все вышеизложенное основано на данных, добытых Особой комиссией всудебно-следственной порядке. Составлено 11 апреля 1919, Екатеринодар Дело No 15 СВЕДЕНИЯо злодеяниях большевиков в городе Екатеринодаре и его окрестностях В г. Екатеринодар большевики вступили 1 марта 1918 года. В тот же деньбыла арестована группа лиц мирного населения, преимущественно интеллигенции,и все задержанные в числе 83-х лиц были убиты, зарублены и расстреляны безвсякого суда и следствия. Трупы были зарыты в трех ямах тут же в городе. Рядсвидетелей, а равно врачи, осматривавшие затем убитых, удостоверили случаизарытая недобитых, недорубленных жертв. В числе убитых опознаны: членгородской управы Пушкарев, нотариус Глоба-Михайленко и секретарьКрестьянского союза50 Молчанов, а также дети 14-16-летнего возраста истарики свыше 65 лет. Над жертвами издевались, отрезали им пальцы рук и ног,половые органы и обезображивали лица. 4-го того же марта, после рядаиздевательств и троекратного ареста, был зарублен в Екатеринодаре, угостиницы Губкина, полковник Орлов; равным образом уничтожена его семья,состоявшая из жены, двух дочерей и двух сыновей. Затем, 11 марта, вЕкатеринодаре были зарублены на вокзале бывший товарищ министра земледелияКубанского краевого правительства Юшко с сыном. У последнего установленонесколько рубленых и 10 штыковых ран. В марте же месяце большевиками убит вЕкатеринодаре товарищ прокурора местного окружного суда Бабченко. В том жемарте месяце, в ауле Абукай большевиками были зарублены и заколоты штыкамипятеро лиц екатеринодарской интеллигенции из мирных жителей -- Бурсак,Канатов и др[угие]. Полуживые они были сброшены в яму и засыпаны землей.Вместе с ними были убиты 240 черкесов. Под Вознесение Господне, 31 мая 1918года, из Екатеринодарской областной тюрьмы были выведены и тут жерасстреляны из пулеметов казаки станицы Новотатаровской и др[угие] лица,всего 76 человек. Часть трупов зарыта в яму, а непоместившиеся в ямесброшены в реку Кубань. Казнены жертвы без суда согласно предписанию Чрезвычайной следственнойкомиссии, по подозрению в участии в восстании против советской власти.Убийство казаков произведено при участии Днепровского полка, подруководством его командира. Этот полк включал в себя преступный элемент исчитался советской властью одним из наиболее надежных и верных ей полков. Виюле 1918 года большевиками были зарублены член Екатеринодарского окружногосуда Михин и его жена. Указанные убийства были совершены без суда, и только в некоторыхслучаях можно предполагать соответствующие постановления Чрезвычайнойследственной комиссии, но и в этих случаях вполне отсутствовали какие-либоуказания на виновность отдельных лиц. Изложенные данные основаны на показаниях свидетелей исудебно-медицинских осмотрах.

Дело No 18

АКТ РАССЛЕДОВАНИЯо социализации девушек и женщин в гор. Екатеринодаре по мандатам советской власти В г. Екатеринодаре большевики весною 1918 года издали декрет,напечатанный в "Известиях" Совета и расклеенный на столбах, согласно коемудевицы в возрасте от 16 до 25 лет подлежали "социализации", причем желающимвоспользоваться этим декретом надлежало обращаться в подлежащиереволюционные учреждения. Инициатором этой "социализации" был комиссар повнутренним делам еврей Бронштейн. Он же выдавал и "мандаты" на эту"социализацию". Такие же мандаты выдавал подчиненный ему начальникбольшевистского конного отряда Кобзырев, главнокомандующий Ивашев, а равно идругие советские власти, причем на мандатах ставилась печать штаба"революционных войск Северокавказской советской республики". Мандатывыдавались как на имя красноармейцев, так и на имя советских начальствующихлиц -- например, на имя Карасеева, коменданта дворца, в коем проживалБронштейн: по этому образцу предоставлялось право "социализации" 10 девиц. Образец мандата: Мандат51 Предъявителю сего товарищу Карасееву предоставляется правосоциализировать в городе Екатеринодаре 10 душ девиц возрастом от 16-ти до20-ти лет, на кого укажет товарищ Карасеев. Главком Ивашев [подпись ] Место печати [ печать ] На основании таких мандатов красноармейцами было схвачено больше 60девиц -- молодых и красивых, главным образом из буржуазии и учениц местныхучебных заведений. Некоторые из них были схвачены во время устроеннойкрасноармейцами в городском саду облавы, причем четыре из них подверглисьизнасилованию там же, в одном из домиков. Другие были отведены в числе около25 душ во дворец войскового атамана к Бронштейну, а остальные в"Старокоммерческую" гостиницу к Кобзыреву и в гостиницу "Бристоль" кматросам, где они и подверглись изнасилованию. Некоторые из арестованныхбыли засим освобождены, так, была освобождена девушка, изнасилованнаяначальником большевистской уголовно-розыскной милиции Прокофьевым, другие жебыли уведены уходившими отрядами красноармейцев и судьба их осталасьневыясненной. Наконец, некоторые после различного рода жестоких истязанийбыли убиты и выброшены в реки Кубань и Карасунь. Так, например, ученица 5-гокласса одной из екатеринодарских гимназий подверглась изнасилованию втечение двенадцати суток целою группою красноармейцев, затем большевикиподвязали ее к дереву и жгли огнем и, наконец, расстреляли. Фамилии потерпевших лиц не опубликовываются по понятным основаниям. Настоящий материал добыт Особой комиссией с соблюдением требованийУстава уголовного судопроизводства. Дело No 24 АКТ РАССЛЕДОВАНИЯпо делу о злодеяниях, совершенных большевиками и бандами Махно в Таганрогском округе Большевизм захлестнул Таганрогский округ в январе 1918 года, ипоявление его сразу же ознаменовалось целым рядом вопиющих преступлений какнад военными, так и над мирным населением, причем особенным преследованиямподвергались сельские священники, чиновники, зажиточные крестьяне и т. д. В первых числах января с фронта русско-германской воины, окончательно кэтому времени разложившемуся и распавшемуся от пропаганды идей большевизма,походным порядком уходили на Кавказ остатки 3-го гусарскогоЕлизаветградского полка во главе со своим командиром. На станции Иловайской,Екатерининской железной дороги, большевики задержали и разоружили этиостатки полка, причем офицеры -- командир полка, три подполковника иштабс-ротмистр Манвелов -- были арестованы и посажены в арестантский вагон,а солдаты-гусары рассажены в классные вагоны пассажирского поезда иотправлены по домам. 10 января офицеры в том же арестантском вагоне были отправлены настанцию Успенскую, где в ночь с 17 на 18 января, за исключением одного,расстреляны. 14 января отряд красноармейцев, заняв разъезд Ряженое, Екатерининскойжелезной дороги, арестовал начальника этого разъезда И. П. Демьянова изахватил дневную выручку от продажи билетов. После производства обыска,сопровождавшегося ограблением, вновь назначенный большевистский комендантразъезда сказал Демьянову написать духовное завещание, а когда оно былонаписано, то тотчас разорвал его и приказал красногвардейцам расстрелятьего"без звука". После этого Демьянов без всякого суда и предъявления сколько-нибудьобоснованного обвинения был отведен красногвардейцами за железнодорожноеполотно и тут же заколот штыками. После этого убийства красногвардейцы окончательно разгромили квартируДемьянова и разграбили весь инвентарь и одежду его. На следующий день, т[о] е[сть] 15 января, красногвардейцы при участииместных крестьян-большевиков в селе Ряженом без всякой вины расстрелялиместного торговца Митрофана Бреславского и разграбили его лавку. Затемарестовали его отца Ивана Бреславского, 85-летнего старика, и, обвиняя его всочувствии и помощи добровольцам, поставили вопрос о расстреле его набаллотировку толпы, состоявшей из красногвардейцев и местных жителей. Толпаподнятием рук баллотировала его расстрел, после чего старик также былрасстрелян. 15-го же января по указанию одного большевика-крестьянина схвачен былзаведующий мельницей в имении близ села Ряженого Герман Фальрозе-Эммендорф ипредставлен на суд той же толпы за то, что он накануне сказал, чтобольшевики -- предатели России. Толпа, зная его с лучшей стороны, оправдала; тем не менее несколькоместных большевиков в тот же день расстреляли его. Когда Фальрозе, недобитый произведенным в него залпом, лежал в поле, тоодна местная крестьянка, Мария Ткаченко, подошла к нему и стала стягивать снего обувь. Фальрозе, очнувшись, поднял голову. Тогда Ткаченко крикнула уходившимбольшевикам: "Товарищи, он жив еще, добейте его". На этот зов одинбольшевик, солдат Даниил Колбуха, вернулся и рубнул Фальрозе шашкой поголове. В феврале в слободе Малокирсановской большевиками была организована изместных жителей красная гвардия, которая расстреляла там без всякой винытрех крестьян: Федора Каплуна, Осипа Волкова и Ивана Пономарева. В начале марта большевистским комиссаром Таганрогского народного судаиз Мариуполя был вызван в Таганрог бывший судебный пристав Егоров, которомубольшевики предложили должность судебного исполнителя. Однако Егоров, нежелая служить у большевиков, отклонил это предложение и поехал обратно вМариуполь. По дороге, на станции Иловайской, Егоров был задержанкрасноармейцами, из которых один узнал в нем бывшего служащего в полиции, порасследованию которого этот красноармеец был изобличен в совершенииразбойных нападений и осужден в каторгу..Тотчас же Егоров был отведен в местный исполнительный комитет и тамрасстрелян. Труп его несколько дней валялся непогребенным. Только 7 июнятруп был найден. На нем оказались огнестрельные ранения и разможжениезатылочной кости. В мае 1918 года большевики были изгнаны немецкими войсками из пределовТаганрогского округа. Первый период их власти ознаменовался, кроме описанных преступлений,еще целым рядом других убийств, грабежей и арестов. Тогда же большевикирасстреляли несколько священников. С приходом немецких войск большевизм был подавлен, но не изжитнаселением, и когда в связи с поражением Центральных держав начался увод ихвойск из России, большевизм ожил и проявился с новой силой. Осенью 1918 года в Екатеринославской губернии в районе Гуляйполепоявились разбойничьи банды, организованные беглым каторжником Махно. Стечением времени эти банды разрослись в большие отряды, причем Махно вошел всвязь с большевистским военным командованием и занял по его приглашению сосвоими бандами положение, равное передовому корпусу. Махновские банды отличаются особенной беспощадной жестокостью поотношению не только к офицерам, но и к сельским священникам, жителям ивообще к местной интеллигенции. Большевистское военное командование обычнопосылает эти банды передовыми отрядами и, занимая известный район, они нещадят никого и силой заставляют крестьян выступать вместе с ними. В феврале и марте месяцах махновские банды, действуя в составе красныхвойск, заняли юго-западную часть Таганрогского округа, причем особеннуюсвирепость проявили при захвате станицы Новониколаевской, где расстреляли до18 человек мирного населения. 18 февраля 1919 года в поселке Васильево-Ханженковском, Новоуспенскойволости, местными крестьянами, действовавшими по наущению махновских банд,были убиты при объезде участка начальник стражи I участка Таганрогскогоокруга Усенко и стражники Карданов и Власенко. 25 того же февраля эти же банды перегоняли арестованных ими поручикаБугрова, брата его вольноопределяющегося Андрея Бугрова и четырех стражников-- Кабанова, Бубликова, Ильина и Минаева -- из поселка Николаево-Козловскогов Натальевский, Новоуспенской волости. Конные махновцы заставилиарестованных бежать за ними пятнадцать верст, расстреляли в пути двоих,упавших от утомления. Остальных они казнили у колодца близ дороги.Поочередно ставили их на колени у сруба, красноармеец-махновец стрелял им взатылок и казнимые падали в колодезь двенадцатисаженной глубины. Удалосьспастись только Кабанову, который прыгнул в колодезь, не дождавшисьвыстрела, и затем был извлечен местными жителями. 20 марта в поселке Васильево-Ханженковском, Новоуспенской волости,красноармейцами были схвачены местные крестьяне Яков Бережной, АввакумКуделя, 53 лет, и Петр Тютюнников, 70 лет, и без всякого суда и следствия,якобы за контрреволюцию, расстреляны. Составлен 18 мая 1919 года в гор. Екатеринодаре. Председатель Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков,состоящей при главнокомандующем вооруженными силами на Юге России (подпись) Члены Особой комиссии (подписи) Дело No 25 АКТ РАССЛЕДОВАНИЯпо делу об убийствах, совершенных большевиками в 1918 году в г.Ростове-на-Дону Войска большевистской советской республики заняли город Ростов-на-Донув начале февраля 1918 года, и тотчас красноармейцы приступили к поискаморужия и "кадетов", как они называли своих боевых и политическихпротивников, к обыскам и арестам. Этим моментом репрессий пользовались бесчестные люди для сведения своихсчетов. Некоторые служители Донского университета из личной мести кпрофессору Колли заведомо ложно заявили новым властям, что профессор --"кадет" и хранит в своем доме оружие и бомбы. По поручению большевистских властей в квартиру Колли явился отрядвооруженных красноармейцев, произвел обыск и затем вывел профессора наулицу. На вопрос, есть ли у солдат мандат (документ) на право ареста,представитель ответил: "Там разберемся". Раздор этот происходил на улице, и судьей революционной совестивыступила толпа народа из солдат, подростков и особенно неиствовавшихженщин. По адресу профессора неслись враждебные крики, что он "кадет","контрреволюционер", "генерал" и "миллионер", что его надо убить, как и всехбогатых людей. Тщетно профессор Колли пытался убедить толпу, что он несделал никому ничего дурного и что за него, как иностранного подданного,виновным придется отвечать. После второго безрезультатного обыска в квартире красноармейцы-латыши,выйдя на улицу, сняли с профессора пальто, пиджак, шапку и ботинки, наделина него принесенный ими с собою китель с одним погоном и аксельбантом и,поставив к стенке, расстреляли. Когда профессор упал мертвым, его трупоттащили на середину улицы, женщины топтали его ногами, некоторые плевали внего, а один солдат, сорвав погон с кителя, глумясь, вложил его в ротпокойника. Толпа требовала смерти его вдовы и детей. Тогда же в Ростове большевики убили без всякого следствия суда двухсвященников, которых обвинили в сочувствии к своим противникам, и педагогаБогаевского53, бывшего помощника донского войскового атамана, удалившегосяот политической деятельности и проживавшего в степи. Богаевского большевики содержали как арестанта "президиума съездаСоветов Донской республики" и ему не чинили в Ростове никаких допросов дотех пор, пока не создалось прямой угрозы городу со стороны восставших (подпредводительством полковника Фетисова) казаков. 31 марта 1918 года после ультиматума Фетисова, требовавшегонеприкосновенности Богаевского, большевики доставили последнего для допросав штаб Военно-революционного комитета. Допрос производил председатель этогокомитета Потелков54, и заключался он в издевательствах, плевках и угрозах.Под его впечатлением на другой день Богаевский просил у тюремного врачацианистого калия. 1 апреля, около 4 часов дня, председатель ростовской Чрезвычайнойследственной комиссии Берушь-Рожанский вместе с начальником ростовскойКрасной гвардии Яковом Антоновым прибыли в тюрьму и потребовали выдачиБогаевского якобы для допроса в Военно-революционном трибунале. Богаевскийбыл посажен в автомобиль и отвезен названными лицами не в трибунал, а загород, к Балабановской роще, где Антонов предложил ему встать и следовать заними. Дорогою Антонов обернулся и выстрелил в упор в Богаевского, которыйсвалился. Спустя несколько минут Антонов по указанию Рожанского вновьподошел к Богаевскому и произвел в него второй выстрел. Раненый Богаевский вскоре скончался, и труп его был доставлен случайнымсвидетелем этого убийства в Марьинскую больницу. На голове трупа былообнаружено два ранения, одно в области верхней челюсти, а второе у левогоскулового отростка, сопровождавшееся разрушением основания черепа. Попытка группы членов партии левых эсеров55, ближайших сотрудниковбольшевиков, выручить Богаевского как крупного политического деятеля,пользовавшегося общим уважением, и добиться суда над ним в Москве, вреволюционном трибунале, осталась безрезультатной. Большевики предпочли судукороткую кровавую расправу. Все вышеизложенное основано на данных, добытых Особой комиссией ссоблюдением Устава уголовного судопроизводства. Составлен 18 мая 1919 года в г. Екатеринодаре. Председатель Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков,состоящей при главнокомандующем вооруженными силами на Юге России (подпись) Члены комиссии (подписи) Дела NoNo 27--32, 34--36 АКТ РАССЛЕДОВАНИЯпо делам о злодеяниях большевиков в 1919 году в г. Новочеркасске идругих местностях Донской области 12 февраля 1918 года после самоубийства выбранного в революционноевремя донского войскового атамана генерала Каледина56 в г. Новочеркассквступили большевистские казачьи части под командой войскового старшиныГолубова, а вслед за ними красноармейцы и матросы. Вечером Голубов свооруженными казаками ворвался в зал заседаний избранного казачествомвойскового круга57 (краевое законодательное учреждение) и закричал: "ВРоссии совершается социальная революция, а здесь какая-то сволочь разговорыразговаривает". Вслед за тем Голубов и его спутники сорвали офицерскиепогоны с войскового атамана Назарова и председателя круга войсковогостаршины Волошинова. Большевики арестовали их и при криках и насмешках уличной толпы извуках музыки отправили на гауптвахту, где посадили в темный подвал и где ихзатем морили голодом. В городе начались произвольные обыски и аресты, первоначально в поискахофицеров и партизан, а затем под предлогом розыска оружия. Красноармейцы инеизвестные личности обходили квартиры и обыскивали живущих без соблюдениякаких-либо формальных гарантий, и предъявляя лишь в отдельных случаяхмандаты за подписью комиссара, кратко гласившие, что "товарищу такому-торазрешается производить обыски и аресты". При этих обысках, часто повторных, похищались разные вещи,преимущественно золотые, а также и деньги, и иногда квартиры подвергалисьполному разгрому (Моги-левского, Цыкунова, Щедрова, Бояринова, Авдюховой имногих других). Не избежали той же участи и некоторые казачьи учреждения,как например, офицерское собрание и кадетский корпус, откуда были расхищенымебель, белье, музыкальные инструменты, обмундирование и книги. Частьимущества Черкасского окружного по крестьянским делам присутствия былараспродана между служащими, а лучшие вещи взял себе большевистский комиссарКойбаш. 14 февраля банда матросов и красноармейцев, человек пятьдесят, частьюпьяных, прибыли вместе с подводами к лазарету No 1, где лежало около стаофицеров и партизан, тяжело раненных и больных. Большевики ворвались впалаты и, нанося раненым оскорбления, начали выносить их на носилках в одномнижнем белье на улицу и грубо сваливать друг на друга в сани. День былморозный и ветреный, раненые испытывали холод и просили позволить имодеться, но большевики, глумясь, заявили: "Незачем, все равно расстреляем",-- причем ударили одного раненого по переломленной ноге шиною. По уходебольшевиков в лазарете было обнаружено пустыми 42 койки. Часть больныхскрылась, откупившись у большевиков за деньги, а остальные в тот же деньбыли заколоты, изрублены и застрелены за городом и брошены без погребения.Из числа погибших установлены фамилии 11 лиц: Видов, Марсов, Черемшанский,Агапов, Попов, Бублеев, Антонов, Кузьмичев, Белосинский, Матвеев и Соловьев,в возрасте от 14 до 22 лет, офицеры, юнкера, кадеты и добровольцы. Тогда же эти большевики разграбили не только вещи раненых, но иимущество лазаретного цейхгауза. В ночь на 19 февраля войсковой атаман Назаров, председатель войсковогокруга Волошинов, боевые генералы и штаб-офицеры Усачев, Исаев, Груднев, Ротти Тарарин были расстреляны большевиками за городом и брошены в поле в одномбелье, а некоторые и совсем нагими. Войсковой старшина Волошинов не был убитсразу, а лишь тяжело ранен, и когда большевики ушли, дополз до крыльцаближайшего дома Парапонова и попросил дать воды и спасти его. Хозяева домадали Волошинову напиться, но в помощи отказали. Вскоре приехали четырекрасноармейца, один из них приказал Волошинову опустить руки, которыми онприкрывал лицо, а затем выстрелил в него, целясь в глаз, и ударил несколькораз прикладом ружья. Волошинов после того все еще продолжал сидеть, и тогдакрасноармейцы отнесли его на место расстрела остальных офицеров и тамдобили. На теле Волошинова были обнаружены помимо трех огнестрельных ранштыковые раны в левую руку и в нос и сплошной кровоподтек на левом боку. 20 февраля большевики расстреляли арестованных в тот же день двухполковников -- Князева и Полякова, и капитана Лемешева -- боевых офицеров,незадолго до того возвратившихся с войны и мирно проживавших в Новочеркасскесо своими семьями. На трупе Князева обнаружены огнестрельная рана в груди,раздробление черепа в затылочной части и девять глубоких штыковых ран вспину; на трупе Лемешева -- до десяти глубоких штыковых ран и царапин наспине и боках и развороченная грудная клетка с вынутыми легкими, и на трупеПолякова рана в затылочной части черепа, до пяти глубоких штыковых ран иразорванная грудь, причем сердце было вынуто и валялось рядом с трупом. Все эти и многие другие в точности не установленные жертвы приносилисьво имя якобы борьбы с контрреволюцией. Политику террора проводили в жизньсозданные большевиками в Новочеркасске учреждения -- Совет пяти иЖелезнодорожный военно-революционный трибунал. Совет пяти заменил собою городскую милицию, избранную населением уже вовремя революции, и исполнял кроме того функции суда. Этот Совет,руководствуясь, согласно директивам центральной советской власти,"революционной совестью", но не законами, выносил постановления об арестах ирасстрелах жителей и сам же приводил в исполнение свои приговоры. Палачамивыступали иногда находившиеся в его распоряжении вооруженные рабочие, аиногда отдельные должностные лица из его состава, например, секретарьпредседателя Совета Карташев. Отряды рабочих задерживали арестуемых от имениСовета пяти без предъявления каких-либо письменных документов и уводили их кВасильевской мельнице или к керосиновым бакам, что по дороге к Кривянке, итам их убивали без следствия и суда. Таким путем были расстреляны до 20профессиональных преступников, отпущенных из тюрем, а затем задержанных поуказаниям сыскной полиции; матросы, обвинявшиеся в грабежах; партизаны имирные жители, навлекавшие на себя гнев большевиков. Такие же обязанности в полосе железной дороги нес Новочеркасскийжелезнодорожный военно-революционный комитет и состоявший при нем трибуналтого же названия. И эти учреждения производили аресты, суд и расправу безкаких бы то ни было гарантий для обвиняемых. Уголовные преступники игенералы казались трибуналу одинаково опасными и вредными, и людей иногдаубивали только потому, что на них было надето офицерское пальто (убийствоОрлова, Денисова). Трибунал казнил до ста жертв, которые погибли частьюоколо мельницы Васильева над рекою и частью около депо близ полотна железнойдороги. Волна дикой безудержной расправы большевиков со своими частопризрачными врагами, с людьми беззащитными и обезвреженными, нередкостарыми, немощными и больными, прокатилась по всей области войска Донского. Суд революционной совести превратился в сплошной самосуд толпы илиотдельных матросских и красноармейских банд по самым различным поводам ипредлогам. Прежде всего уничтожали своих боевых противников, хотя бы онискладывали оружие или беспомощно лежали в больничных войсках. Затемистребляли богатых и просто обеспеченных людей как "буржуев", священников заих несогласие с разбойным большевизмом и за духовный сан, простоинтеллигентных людей за их интеллигентность и по доносам как"контрреволюционеров". Иногда казнили за неосторожное слово, за ношениепогон, за службу в полиции в дореволюционное время и по другим случайным ипорою вздорным поводам. В конце февраля 1918 года в Персиановке, дачной местности близ г.Новочеркасска, было убито 6 мальчиков-партизан в возрасте от 14 до 18 лет,преимущественно учеников средней школы. Большевики-красноармейцы раздели ихдонага, выстроили в ряд на улице и тут же расстреляли, а их одежды,пререкаясь, поделили между собой. Тогда же в Персиановке по доносам местныхжителей было расстреляно еще десять человек, старик-священник ИоаннКуликовский, отставной военный врач Дьяконов, 64 лет, отставной генералМедведев, Быкадорова, 67-летняя старуха, и несколько казаков. Убийствасопровождались грабежами и погромами домов и садов. Большевики объявилиместным жителям, что дома со всем имуществом принадлежат им, и последниесовместно с членами персианского большевистского комитета расхищали вещи,разбивали ульи на пасеках (на даче Калинина), вырывали в садах деревья икусты из земли (на даче Семена Грекова), грабили инвентарь, иконы, книги.Тогда же большевики разгромили церковь артиллерийского лагеря, откуда унеслиСв. Евангелие, покрывало, одежды, чаши, напрестольную плащаницу. На станции Батайск, близ г. Ростова-на-Дону, в феврале и марте 1918года местный Военно-революционный комитет арестовал во внесудебном порядке,а затем расстрелял без следствия и суда более 60 человек, преимущественноофицеров и интеллигентов, которых обыкновенно хватали по внешнему виду,прямо с поездов. На станции Степной, Владикавказской железной дороги, в начале 1918года, по показанию бывшего председателя местного Военно-революционногокомитета Ионова, отряд приезжих красноармейцев, не считаясь с существованиемкомитета, произвел самостоятельно расстрел 17 "кадетов". Стоявшие на станциикрасноармейцы добровольно сбегались, чтобы принять участие в этих убийствах. В хуторе Бобриках, Таганрогского округа, большевистские комиссары вфеврале 1918 года производили бесчисленные реквизиции и грабежи у жителей,отбирая деньги, хлеб, скот и хозяйственный инвентарь. Комиссар Краснолобовнаграбил с мирного населения до 120 000 рублей. Когда же грабежи исоставленный комиссарами проект передела всех земель вызвал возмущениедвухсот крестьян, большевистская власть усмирила недовольный народ стрельбойв толпу, а затем истязаниями задержанных лиц и расстрелами. 15 февраля 1918 года в селе Аксае толпа матросов расстреляла генералаот инфантерии Сидорина, арестованного ранее только за то, что в его квартиреостанавливались офицеры отряда генерала Корнилова58, не признававшего властибольшевиков. Матросы вывели Сидорина из арестного помещения к полотнужелезной дороги и дали в него три залпа, после чего генерал упал под откос креке Дон и после четверти часа мучений скончался. В мае того же года близ станции Каял, Владикавказской железной дороги,по приказанию комиссара большевистского чрезвычайного штаба красноармейцыарестовали и в тот же день расстреляли у полотна железной дорогисемидесятилетнюю помещицу Садомцеву. Ее не спасло ни то обстоятельство, чтокрестьяне отобрали все ее земли и разграбили ее инвентарь, ни то, что онапокинула свой дом и проживала у соседа Занько, ни заступничество за нее ееприслуг, считавших ее за хорошую и добрую женщину и пытавшихся спасти еечерез местные земельные комитеты, которые "с сожалением" отказали в этойпомощи как безоружные. На станции Морозовской красноармейцы убили помощника начальника этойстанции Константина Чубарина за то, что им были недовольны железнодорожныеслужащие, а в хуторе Гребцовском Черкесского округа расстреляли в февралесодержателя земской почты казака Федора Васильева только за то, что вдомашней беседе он неодобрительно отозвался о красноармейцах. В декабре 1917 года на перегоне Чернышов-Морозовскаясолдатами-большевиками был выброшен из вагона на ходу поезда за ношениепогон военный врач Александр Лапин, душевнобольной, бежавший от лиц,сопровождавших его в Новочеркасскую больницу. Все вышеизложенное основано на данных, добытых Особой комиссией сострогим соблюдением Устава уголовного судопроизводства. Составлено 20 мая 1919 года, Екатеринодар. Председатель Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков,состоящей при главнокомандующем вооруженными силами на Юге России (подпись) Члены комиссии (подписи)