Мастт Сафар - Духовные пьяницы. Миражи настоящего

 

www.e-puzzle.ru

УДК 133.4 ББК 86.42 С-21

Мастт Сафар

Духовные пьяницы. Миражи настоящего -М.:Велигор, 2013.—160с.: ил.

 

В этой книге автор размышляет о том, как преодолеть духовный кризис настоящего времени, подробно раскрывает суфийский подход к эволюции и пробуждению духовности, описывает различные практики и мистические состояния, представляет прообраз общины пробужденных — духовный круг как открытую общность единомышленников, в которой творчески проверяются и крепнут конкретные принципы более разумной и совершенной жизни.

Представленные в книге техники в формате медитативного сёрфинга помогут открыть удивительные тайны внутреннего мира, перенаправят вектор познания в сторону раскрытия индивидуальных сверхспособностей. За началом духовной тренировки неизбежно последует раскрытие интуиции, ясновидения, способности управлять реальностью за счёт накопления психической силы.

Прорыв в будущее возможен только как вырастание над старым миром и над собой и напрямую связан с личным осознанным принятием решения развиваться. Великая terra incognita открывается внутри нас самих.

 

ISBN 978-5-88875-183-1

Подписано в печать 27.07.2013 г Формат70х 100/32. Печ.Юл. Бумага офсетная 65 гр.

Тираж 3000 экз. Заказ №

Интернет-магазин - WWW.VELIGOR.RU Связь с автором -здесьбудущее.рф

Отпечатано в ОАО «Первая Образцовая типография» филиал «Чеховский Печатный Двор» 142300, Московская область, г Чехов, ул Полиграфистов, д I Сайт www chpd ru, E-mail sales@chpd ru, 8(495)988-63-76, т/ф 8(496)726-54-10

© Мастт Сафар

 

ЧИТАТЕЛЮ ПРЕДСТОИТ ПРИЧУДЛИВЫЙ ПУТЬ не по главам — по бутылкам, на которые поделена книга. А в каждой бутылке — многомерный коктейль из духовных откровений, цифр и фактов, выделенных из современной действительности, изречений мудрецов и фраз случайных прохожих, сделанный на основе изящного острого языка и мастерски перемешанный. Бутылки — потому что книга эта о «духовных пьяницах» — так в древности называли суфиев за их радостную любовь к Богу.

Через волшебные зеркала «калейдоскопа» в книге отражаются разные миры — мистические состояния и практики, текущие новости, слова Наставников и реплики учеников. Такой «пьяный» хаос неслучаен — по убеждению автора, он совершеннее порядка, так как содержит в себе неограниченное множество зачатков реальностей и смыслов. Через религиозные знания восточных учений и буддизма, научные открытия, индейскую церемонию аяваски и практики на московских улицах «духовные пьяницы» приходят к «состоянию беспричинной удовлетворённости собственным существованием» — Счастью. И ближе всего им оказывается суфизм, уходящий на 8 тысячелетий в древность, «по сути, внерелигиозный путь богопознания и развития человека». Автор и его сторонники — «подсевшие» на Любовь: к своим единомышленникам, ко всему человечеству, ко всему миру — единому и безграничному. Любовью пропитана каждая страница книги.

После такого духовного опьянения на мир прежними глазами смотреть невозможно. Пробудившись и открывшись любви и радости, не хочется возвращаться в прежнюю серость.

Универсальность духовных истин стирает грани между религиями, течениями и странами. Но Россия присутствует в книге органичным неизменным фоном, будь то московские улицы, метро, алтайские медвежьи углы или бескрайние просторы страны будущих откровений.

Диана Усманова, журналист, к. ф.н., доцент и благодарный читатель

КНИГА, КОТОРУЮ ВЫ ДЕРЖИТЕ В РУКАХ, написана в духе стилизованного потока сознания и состоит, как видеоклип, из фрагментов и сцен, создающих причудливый и яркий сюжет, в котором читатель принимает непосредственное участие. Книга написана Мастт Сафаром, суфийским мастером, художником и музыкантом. Суфизм — учение, несущее знание о приходе Нового человечества и дающее «ключ» каждому человеку к познанию своего Высшего «Я».

Приход XXI века ознаменовался тем, что пришло понимание: человек не может оставаться «вчерашним» — таким, каким был раньше, чтобы создавать для себя новое счастливое будущее. Тогда как стать «завтрашним», уже новым, просветленным? Оказывается, через познание своего творческого потенциала происходит раскрытие «сверхвозможностей» человека, и «завтрашний человек» — это сверхчеловек, способный создавать собственные миры.

«Завтрашний мир» — это мир пробужденных, просветленных и реализовавшихся людей. Именно такой мир в России XXI века многократно предсказан и ясновидящими, и святыми. И задача современного человека — стать завтрашним уже сегодня. Простые, доступные каждому и очень красивые практики концентрации и медитации позволяют любому читающему эту книгу обрести состояние радостного удивления от познания самого себя.

В книге заново открывается смысл понятий «христианский коммунизм», «з-я ступень эволюции», «эпоха познания». А с помощью тренировки парадоксального видения приходят озарения и мистические открытия.

Юлиана Гребенкина, певица, музыкант

 

 

 

Последняя трезвая глава

А теперь забудьте всё, что я говорил — я был безобразно трезв.

Некоторые говорят, что Хаос в сравнении с Порядком — более совершенная степень организации материи — он содержит в себе неограниченное множество зачатков реальностей, явлений, событий, смыслов, виртуально связанных между собой всеми возможными и невозможными способами. Порядок, исходя из этого, кристаллизация лишь одного из вариантов. С человеческой точки зрения эти связи Хаоса иногда кажутся невозможными, надуманными, запутанными, неочевидными. Иногда так оно и есть. Но, как сказал Антуан де Сент-Экзюпери, в действительности всё совсем не так, как на самом деле.

Решайте сами, есть ли, например, связь между следующими фактами:

1. Американские индейцы племени Сиу называли белых англосаксов-колонистов одним словом «васичу» — жадные.

2. По определению Освальда Шпенглера, цивилизация — «предел искусственности и поверхностности, на которые только способно человечество».

3. Статистика говорит, что относительная численность европеоидной расы сто лет назад составляла 35%, в наши дни — примерно 16, а через сто лет это будут гордые два процента.

И о чём-то своём размышляя, японец Басё обронил в задумчивости из своего семнадцатого века:

Год за годом всё то же —

Обезьяна толпу потешает

В маске обезьяны...

О чём это я?

Книга, которую вы читаете, получилась неправильной, «пьяной», «с пятого на десятое». Вернее, она намеренно стилизована под пьяный поток сознания и состоит из фрагментов и сцен, между которыми может отсутствовать видимая связь. В ней как в калейдоскопе перемешаны описания практик и мистических состояний, слова моих Наставников, реплики учеников, заметки о тренировках и даже случайные фразы незнакомых людей.

Я сделал это намеренно, так и меня учил Мастер, заставляя простраивать длинные логические связи, находить их завершение самостоятельно, держать в уме несколько смысловых потоков одновременно и думать интуитивными озарениями.

Поэтому, уважаемый читатель, я со всей возможной учтивостью НЕ прошу у вас извинений за возможные неудобства при чтении, потому что вправе рассчитывать на умного и проницательного собеседника. Иногда я буду обращаться к вам на «вы», иногда на «ты». Иногда буду провоцировать и запутывать, оставляя при этом все ответы на поверхности, иногда на поверхности будут оставаться только вопросы. Но, в конце концов, что возьмёшь с «пьяного»?

Заранее жму вашу руку.

Храни вас Бог.

Разрозненные знания о том, как улучшить отдельные аспекты своей жизни ничего не могут изменить по сути. «Поймать самца», соблазнять и манипулировать с помощью НЛП, энергетически (для «продвинутых») побеждать в словесной брани навязывая оппоненту свою волю и т.д. — подобные pulp trainings (мусорные тренинги) существуют, чтобы тешить любопытство спящего сознания, не видящего дальше синяка под глазом от очередных кармических граблей. На самом деле подобные «знания» не стоят выеденного яйца. Это становится очевидным после ответа на простой вопрос — зачем? Зачем человеку все эти игрушки, если сам человек остаётся прежним, не знает своего предназначения и не осознаёт, что спит наяву? Зачем они ему, если он не влюблён в своё просветлённое будущее, если он не творит его в себе самом? Ведь мудрость не в том, чтобы знать многое, а в том, чтобы уметь отделить знания нужные от океана ненужных.

Глядя на пророчества о судьбе России в XXI веке, оставленные за последние 500 лет, мы видим, что они не только не противоречат, но, наоборот, дополняют друг друга. Контуры будущего нашей страны в новом веке предсказаны не только сильными ясновидцами от Парацельса до Эдгара Кейси и бабы Ванги, но и святителями, такими как Феофан Полтавский и Серафим Саровский, и стар- цами-отшельниками наших дней. И если в пророчествах «мирских» ясновидящих ещё можно было бы усомниться, то святые, мягко говоря, не склонны ко лжи и дешёвой сенсационности. Они просто видели наше будущее и нас в нём.

И какие же мы в будущем?

Позвольте-ка, я сейчас вспомню, пока не слишком пьян, как на самом деле называется эта глава? Она называется...

 

ШКОЛА БУДУЩЕГО

Мастер, у которого мне посчастливилось учиться последнее время, рассказывал о многом, в том числе об устройстве мозга, о добровольной созависимости, как принципе устройства завтрашнего более разумного мира, и о том, что вся эволюция человечества проходила несколько важных фаз. С эволюции и начнём.

 

1- я фаза, условно называемая «шаманской» по преобладающему типу духовной жизни. Ей соответствует первобытнообщинный уклад. Суть этой фазы в совершенствовании возможностей физического тела — инстинктов, рефлексов, выносливости, мышечной силы, навыков приспособления и выживания, — нашей животной биологической основы.

2- я фаза «вербальная» — развитие интеллекта и речи. «В начале было слово», помните? Мировые религии и мифы, древние науки и магия, литература и философия, города- государства и своды законов, рабство и свобода, империи древнего мира и современные страны — всё это было создано силой ума, силой слова, — через раскрытие возможностей вербальной коммуникации. Этот этап эволюции также завершён, — интеллект больше не даёт миру силы развития. Слово из инструмента творения превратилось в обыденность, прежнее понимание Бога стало архаикой. Человеку нечего сказать нового, одухотворяющего, чтобы возник мир Новый, но мы можем сделать нечто — всеобъемлюще новое, небывалое. Что?

«Познай самого себя».

Надпись на храме Аполлона в Дельфах

И теперь мы на пороге следующего — третьего эволюционного этапа — от человека разумного к человеку божественному, так происходит «сиддхальный» период развития (санскритским словом «сиддхи» обозначают и сверхспособности, и мудрецов-практиков, ими владеющих).

Неосознанные живые организмы, погружённые в природу, развиваются медленно — миллионы лет. Для человека наступающий этап эволюции может быть связан только с личным осознанным принятием решения развиваться. У нас нет лишнего миллиона лет, слишком стремительно — по экспоненте — научно-технический прогресс мутирует в нечто злокачественное, и слишком медленно развивается человек духовно и нравственно.

«Быть в миру, но не от мира».

Один из принципов суфизма

Освобождение от оков коллективного сна, просветление, планетарное сознание, сверхспособности, свойственные третьей ступени эволюции, раньше открывались миру через святых различных духовных традиций. На втором этапе эволюции ещё возможно было передавать своё право на высшую духовную реализацию кому-то другому. Потому и существовал немногочисленный институт святых — пробуждённых среди океана спящих душ. Но сегодня человек, спящий наяву, омрачённый, маленький человек-винтик не сможет пронести мир на своих плечах по тонкому волоску, натянутому над бездной. Нам ведь понятен смысл этого символа, без дополнительных объяснений, верно?

«Однажды это случается, — ты начинаешь

чувствовать, с каких берегов доносят ветра аромат Запредельного...»

Надеяться на то, что всеобщее просветление снизойдёт нам на голову само собой, как это обещают модные течения в стиле нью-эйдж, не стоит. С чего бы оно снизойдёт само? «Царство Небесное стяжается усилием духа», а не благостным дремотным ожиданием. Просветление, планетарное сознание, безусловная любовь и сверхспособности не явлены в животном мире, они попросту избыточны для инстинктивной жизни, они находятся вне компетенции животной эволюции. Поэтому развивать в себе нового человека можно только осознанно приняв такое решение.

«Открою тебе один секрет. Быть избранным — всё равно что быть влюблённым. Ты просто чувствуешь это всей кожей».

Пифия из х/ф «Матрица»

Только человек пробуждённый, просветлённый — постигший природу своего истинного Я, не управляемый волнами случая и чужой волей, способен осознать и принять своё космическое предназначение, найти дорогу к завтрашнему счастью. Ни солнечные города, ни искусственный интеллект, ни струнный транспорт, ни родовые поселения, ни освоение других планет не будут стоить ломаного гроша, если сам человек останется прежним. Потому, что в родовые поселения неизменившийся человек потащит свой непросветлённый ум, потому, что в других планетах мы будем видеть не красоту Мироздания, а добычу, которую нужно освежевать и выпотрошить, а в подъездах футуристического «города- солнца» будет по-прежнему неприлично пахнуть из углов.

Говоря иначе, прорыв в будущее возможен только как вырастание над старым миром и над собой — старым.

И здесь нам на помощь приходит опыт пробуждения людей Пути — суфиев.

В XXI веке вера и знание сольются воедино. Уйдут в прошлое околорелигиозные манипуляции, фанатизм и плутовство. Канут в прошлое заносчивость, консерватизм и негуманность обезбоженной науки. Но возникнет ясная как свет дорога реального духовного восхождения человечества.

Знание без веры — опасное оружие холодного интеллекта, захватившего власть над сердцем. Но и вера без знания нужна лишь тем, кто пока не готов к пробуждению, чтобы не задавать вопросов, довольствуясь формализованными утешениями. Подлинная живая вера всегда основана на реальном опыте — на знании; она физиологична — её можно почувствовать, «потрогать», пробить на достоверность, подтвердить эмпирически, в учебник не надо верить, на него не надо молиться, его надо использовать по назначению.

Осознанное индивидуальное развитие — просветление, раскрытие высших способностей, прорыв в гениальность, единение с космическим Сознанием, — для этого существует ШКОЛА БУДУЩЕГО.

Итак. Суфийская школа — одна из мировых школ эволюции человека, суфийский подход к эволюции — это короткий путь, «познание Бога при жизни». Книга, которую вы читаете, получилась неправильной, «пьяной», потому что состоит из фрагментов и сцен, между которыми часто отсутствуют привычные связи; из описания практик и мистических состояний, слов моих Наставников и реплик учеников, заметок о тренировках, текущих новостей, пророчеств, и даже случайных фраз совершенно незнакомых людей (иногда), а в качестве особого блюда каждая глава завершается специальным текстом, исполненным по рецепту «Книги отражений», которая уже тысячу лет служит для пробуждения сверхспособностей. Зачем всё именно так? Весь секрет в волшебных зеркалах «калейдоскопа».

Восток оказался куда более тонким делом, чем я предполагал, приступая к обучению.

То, что говорил Мастер, застревало в моих извилинах, словно песчинки в теле моллюска. Я должен был следить за параллельным развитием и переплетением десятка тем и историй, большинство из которых не имели отношения к делу. Они внезапно обрывались, вновь возникали, оказываясь отголосками и отражениями друг друга. Факты растворялись в легендах, прорастали образами сквозь воспоминания детства и вдруг выводили к описанию конкретного метода тренировки. Я чувствовал себя как муха на восточном ковре — не было ни малейшей возможности разобрать рисунок, ползая по нему... Это тихо бесило, задевало самолюбие, ведь я считал себя не глупым молодым человеком. Я напрягался, стараясь понять последовательность, найти логику, расшифровать образы и аллюзии.

И однажды это случилось, вот так, очень просто, я устал месить извилины и сдался, отпустил свою голову, словно воздушный шарик, и то, о чём на самом деле говорил Мастер, оказалось ясным и красивым, словно жемчужина на ладони. Шайтан побери, а му- чился-то!

Это был первый важный урок, который я усвоил: то, что логика воспринимает как дебри хаоса, для интуиции — чистое небо, пространство для полёта, ведь в действительности всё совсем не так, как на самом деле. И если в этом пространстве ум теряется, значит... Ну, значит он, как минимум, есть. И sapienti sat на этом.

Мы все свидетели Большого Взрыва: реальность лопается по швам, понятные правила и надёжные законы смещаются, плывут; незыблемые тысячелетние догмы теряют силу и власть над сознанием; нас накрыло благословенным китайским проклятием «чтоб ты жил в эпоху перемен».

Духовные пьяницы смотрят вокруг и видят: очищение, обновление, новое Начало — ломаются традиции, рвутся ветхие связи, сплетаются новые, и нет ничего тайного, что не лежало бы в Сети и на книжных прилавках. Количество мест в партере вокруг популярных гуру ограничено. Учения в мягких обложках как семена летят через океаны и горы, падая то на камни, то в дебри ума, то прямо в Сердце.

Штучное обучение у мастера, непрерывность традиций, личное посвящение, участие в формальных иерархиях, как признаки гарантированной духовной настоящести, уходят в прошлое — они невозможны для всех, кто сегодня ищет Путь, массовость противоречит избранности. Сегодня каждый избран — мы все в одном ряду перед Существованием. И твоё самопосвящение в тайну Пути, это выбор сердца.

Однажды это случается, ты начинаешь чувствовать, с каких берегов доносят ветра аромат Запредельного...

Что это ещё за название такое — «Духовные пьяницы»? Всё просто, так в давние века на Востоке правоверные мусульмане поносили суфиев за их подозрительную — слишком радостную — любовь к Богу. Для суфия Бог — Возлюбленная, общение с Ней — священный экстаз, а символ экстаза — вино: «Прежде чем в этом мире появился сад, виноградная лоза и виноград, наши души уже были пьяны от вина бессмертия». Это Руми сказал, он был духовным пьяницей.

Эта книга — моя дань уважения и благодарности Учи- телям-суфиям, которых мне посчастливилось встретить в жизни. В основу Школы Будущего легли знания полученные мною от них.

Обычно при слове «суфизм», людям вспоминается совсем немного: «суфизм = ислам», «кружение дервишей», «Омар Хайям». Всё. Как правило большинству людей ничего другого о суфизме не известно.

Но если пойти глубже, то можно с удивлением обнаружить, что суфии оставили ярчайший след в истории и определили развитие человечества минимум на тысячу лет. Биографии таких людей, как Омар

Хайям, Джелаледдин Руми, Хафиз, Ибн-Сина, аль- Хорезми и многих других, я оставлю вам, уважаемый читатель, для самостоятельного изучения и... заслуженного изумления. Добавлю лишь только, что медицина, астрономия, поэзия, солнечный календарь (почти в два раза более точный, чем наш григорианский), алгебра, географические открытия... Если бы не суфии, Земля, возможно, до сих пор была бы плоской и покоилась на слонах.

Суфизм не ислам. Суфизм старше ислама, его корни уходят на 8000 лет вглубь истории. Он распространён на огромной территории — от Марокко до Индонезии, и входит в симбиоз с самыми разными культурами и традициями, обогащает их. И в то же время остаётся отдельным от них. Суфизм, по сути, — внерелигиозный путь богопознания и развития человека.

«Быть в миру, но не от мира» — это один из принципов суфизма. Кроме кружения дервишей существует множество суфийских орденов и множество «технологий» духовного развития. И они порой не похожи между собой, как бабочка не похожа на звёздное небо. Но все они служат единой цели — развитию Человека. Существуют суфийские ордена, практика которых тесно переплетена с религиозной традицией, но существуют и возникают вновь ордена вовсе не связанные с религией. Ведь в конечном счёте важно правильно понимать суть религии, а она, по словам Его Святейшества Далай Ламы, «в лучшем случае — способ тренировки сознания».

«Некоторые люди видевшие, что суфизму учат мусульмане, молящиеся в мечети, естественно называют его ветвью ислама, но они не знают, что семечко, которое обнаружили в плоде, изначально было корнем того самого растения. Те, кто видит его в одеждах индуизма, говорят, что он развился из индуизма, те, кто замечает его сходство с буддизмом, говорят, что он произошёл от буддизма.

Теперь послание суфизма читают на Западе, где люди в основном христиане, и так как суфизм должен быть адаптирован к вере, верованиям, обычаям и манерам населения, то человек, который не знает настоящей идеи суфизма, может сказать, что это новая секта христианства. Позволим называть его так, как хотят. Суфизм — это сущность всех религий, и его мало заботит, какую веру люди исповедуют, при условии, что они будут правильно понимать».

Хазрат Инайят Хан

То есть, в XXI веке человек Пути — суфий, садху, человек Дхармы, тот, кто относится с уважением ко всем религиям, но в то же время видит их обусловленность, и кто намеревается идти дальше религий в познании Высшего, кто осознанно и твёрдо, с ответственностью и трепетом встал на путь духовного развития, кто имеет смелость не подражать вслепую авторитетам, но доверяет прежде своим внутренним учителям — интуиции, совести и любви, кто распознаёт уловки своего эго и осознанно действует из понимания, что «всё есть Учитель», вне зависимости от формальной принадлежности тому или иному ордену, традиции или течению.

Итак, всё дело именно в обучении и тренировке. Для этого и существуют школы.

Мастер: Сынок, время бессознательной, стадной эволюции человечества прошло Развитие теперь может быть только индивидуальным — все теперь зависит от тебя самого Ибо невозможно стать осознанным, бредя неизвестно куда вместе с толпой спящих, невозможно стать свободным, надеясь на случай, и невозможно обрести силу, безвольно плывя по течению.

Ну хорошо, и что дальше?

Да почти ничего: две трети жителей Москвы мечтают переселиться за МКАД и жить в собственном доме в лесу, чтобы до ближайшего соседа было минут 10 по тропинке. Это статистика.

Но представь, что ты — в Мегаполисе — уже сейчас живёшь так, словно в лесу или у моря, и счастлив, живёшь легко, с радостью, с любопытством и драйвом, на выдохе, без стрессов и проблем, наблюдая их, как крокодилов в зоопарке, через стекло.

Представь, что ты нашёл в Мегаполисе место, где можно спокойно сбросить тесные доспехи, которые ты таскаешь каждый день, и побыть мирным, свободным и возмутительно беззащитным среди единомышленников и друзей.

Представь, что ты, словно Колумб, ступивший на неизвестный берег, открываешь удивительные тайны своего внутреннего континента, приближая будущее...

А что потом?

 

 

 

Миражи настоящего

Если ботинки тебе важнее путешествия, не стоит огорчать себя путешествием.

Колумбийская

поговорка

Мир тебе, уважаемый! Мир и покой!

Мы — духовные пьяницы, нас всё равно что нет!

Мы пришли к тебе с миром!

Мы пришли под рёв джибериша и бой тамтамов!

Эй! Мы пришли взломать твою голову!

Самое время испугаться — мы принесли Любовь!

Любовь — это мерзость!

Она убьёт тебя! Она не оставляет живых!

Мы носители этой болезни! Бойся, это заразно!

Мы принесли её в Город!

Пыльный знойный полдень. Москва плавится и течёт. Сидим в летнем кафе в начале Тверского бульвара. Ожидая пока соберётся вся группа, передаём друг другу салфетку и каждый пишет по одному предложению. Так, между делом, в весёлых творческих корчах рождается «манифест духовных пьяниц». Внезапно ветер цепляет со столика едва дописанный шедевр и уносит под ноги прохожих.

Затем мы негромко болтаем об осознанных сновидениях, о девушках через дорогу, о тантрических скульптурах Каджурахо, о том, можно ли сейчас в Москве найти сильную Аяваску.

Наконец, круг в сборе.

Сегодня день городских практик.

Она оглушает, ломает сопротивление, лупит по глазам, берёт за горло, извращённо имеет твои органы чувств и дразнит тысячами изумительнейших вещей, которые можно купить за деньги. Ты заворожён, смят, заморочен. И пока тебя прёт от всего этого, она использует тебя, как лабораторную мышь — на твоём материале пишутся учебники НЛП.

Она ловко подыгрывает твоему тщеславию. Твоё внимание разорвано между дорогим блеском и дешёвым миганием, цепкими лозунгами, томным шёпотом и убийственной крутизной. Дело не в гравитации, она надёжно прижимает тебя к земле.

Она? О, мудрейший, разве ты не знаешь?

Если верить учёным, за всю историю человечества на Земле до тебя успели побывать 80 миллиардов человек. Твоя попытка № восемьдесят миллиардов один... Ну и?

Представь: ты из будущего, в котором от этого времени сохранилось всего ничего, как глиняных табличек от шумерского царства. И для тебя это даже не История — Миф. Смотри, вот так «жили люди в начале двадцать первого века».

Археологи твоего будущего откопают на свалках нашего настоящего сгнившие в земле дисководы и черепки процессоров. Станут гадать по трухлявой ржавчине дизеля о причинах заката той цивилизации.

Что ещё? Древние легенды о нанотехнологиях и генных модификатах? Окаменевшие игрушки со следами диоксина из мифической страны Китай? Осколки компакт-дисков (из уникальной экспозиции «музыка древних»)? Примитивный интернет, архаичное 3D, сопревшие книжки в мягких переплётах? Следы радиосигналов, вернувшиеся обратно из глубин космоса? Сплетни-скандалы-оперативные сводки-сенсации-программы новостей каждые полчаса? Загадочная исчезнувшая цивилизация.

Практика. На улице, на работе, дома у телевизора, представь, что ты из другого мира — пришелец

Смотри на все так, словно видишь это впервые «Так жили люди в начале XXI века»

Наблюдай отстраненно, не вовлекаясь Ты нездешний, ты чужак, потомок Твой дом не здесь, и ничто здесь не может овладеть тобой, кроме, разве что любопытства туриста-иссле- дователя Это древний мир, его время прошло и с этим ничего не поделаешь

Васичу — почти бессмертные небожители. Время их жизни измеряется эпохами: эпоха до двухъядерного процессора и после, до нового шампуня от перхоти и после, до новой туши с 120% объёма и после. О! Они управляют мечтой и берут от жизни всё! Их жизнь бурлит, рекламные революции сменяют одна другую, «эпохи» длятся не дольше, чем лопается пузырь жевательной резинки.

Может быть, истинный тоталитаризм — это подмена Выбора ассортиментом? А наихудшая форма рабства — когда раб восхваляет своё ярмо?

Ценник-самоклейка пристаёт к чему угодно: свобода, бунт, протест, религия, смерть, секс, ужасы, извращения. Всё запаяно в весёлый полиэтилен и выглядит чертовски гламурно. Христос, Че Гевара, Диавол и Макаронный Монстр заряжены в ротацию и бьются за рейтинг под радостный гогот васичу: «Ещё попкорна!»

Любишь лейблы на одежде? Слово «бренд» возникло во времена, когда клеймили и скот, и каторжников, и буквально означает «тавро». Забавно, правда?

Вот тебе краткая история капитализма.

Шоу не просто продолжается, оно усугубляется с каждым днём: надо ещё ярче — до глюков, ещё громче — до боли в ушах. Надо больше крови! больше секса! больше басов! больше!

Вчерашний блокбастер, хит, модная тряпка, сегодня песчинка в мусорном Эвересте.

Возможно, мания новизны — это форма коллективного безумия и передаётся она экономическим путём?

Помните, была такая страна Россия? Там в конце XX века люди захотели стать похожими на васичу...

Москва — хладный морок, деловой карнавал, наваждение, диагноз, блистательный вертеп, чёрствый пряник, усыпанный стразами. Москва — это 5706 Ватиканов, пятнадцать Лихтенштейнов и два Израиля, если считать с областью, а толку? Идём по Тверской, перебрасываясь фразами манифеста:

— Мы — веселящий газ вместо наркоза!

— Мы — некоммерческий спам и второе пришествие!

— Мы — воздух, которым ты уже почти не дышишь!

— Бесполезно, уважаемый, в нашей колоде все кадры 25-е!

— Землю унаследуют зубастые и злые? Что ж...

— Что ж, когда это случится, мы присмотрим за их могилками!

Индивидуалисты-васичу презирают своего дряхлого Бога. За две тысячи лет он здорово опустился. Вот он — престарелый мальчик для битья, или надоедливый страховщик, или дешёвый сетевой торговец, или старик-потеряшка без определённого места жительства. Но индивидуалисту нужен молодой стильный Бог-индивидуалист, загорелый, с крепкими зубами, с развитой мускулатурой, успешный сукин сын, гиперинтеллектуал.

Вот, только зачем Богу-индивидуалисту этот червяк, возомнивший себя сверхчеловеком?

«Бог умер!» — воскликнул Ницше и сошёл с ума. Он лучше других понимал в индивидуализме.

Практика. Отстранись от своего сознания, отстранись от потока мыслей и останови его Представь в центре своего сознания ровное недвижимое пламя свечи, в котором мысли мгновенно сгорают, не успев возникнуть, очисти пространство сознания от пыли мыслей.

Или ночью, под звездным небом, представь: твоя голова раскрывается в космос, подобно бесконечной воронке, твоё

сознание вмещает в себя миллиарды световых лет космического пространства, а твои человеческие мысли, подобно стайке мух, вылетели и затерялись в бесконечности

Духовные пьяницы знают — Бога нет. Нет мстительного мудаковатого дедка, склонного к вуайеризму, нет стерильного Абсолюта и запредельной Пустоты, нет Единого о трёх головах. Та, которую по ошибке называют Богом, — Возлюбленная. Она таится и ускользает, не имеет ни лица, ни тела, ни имени. Один только проблеск её совершенства, и ты навсегда несчастен, когда не с ней. Она затеплила наши сердца. Она ничего не требует, не высылает ни сватов, ни глашатаев, и потому мы сами спешим к Ней.

Она прекрасна, Возлюбленная! Бесстыжая-целомуд- ренная-изменчивая-постоянная-непостижимая-удиви- тельная-щедрая-экстатичная-дикая-священная-драгоцен- ная-оргазмичная... Омар-ака в Неё был влюблён и не был ни бабником, ни пьяницей-вертопрахом. И не о земных женщинах он писал:

Ты, кого я избрал, всех милей для меня.

Сердца пылкого жар, свет очей для меня.

В жизни есть ли хоть что-нибудь жизни дороже?

Ты и жизни дороже моей для меня.

Да, всё так: мы аморальные гиперторчки, подсевшие на Любовь, весёлые диссиденты, дезертиры с полей ассенизации, шуты влюблённые. Мы непобедимое небесное экстази в гиацинтовых доспехах. И не исполнить закон мы пришли, но... проигнорировать. Любовь вне закона — выше.

Или так: духовный пьяница тот, кто чудом выжил из ума, но не подаёт виду.

 

 

Это сон

Вышло нехорошо: ты, актёр, по ходу пьесы вместо бутафорского пистолета выхватил настоящий и зачем-то застрелился всерьёз. Труп, лужа крови, немая сцена, все в шоке: «Ты чего натворил-то? Ты что, совсем дурак? Вставай!»

Ты просыпаешься в холодном поту.

Но разве тебе это только приснилось?

Она завлекает пёстрой новизной, дразнит смазливой доступностью, мягко оглушает, запускает в мозг изящные щупальцы, нежно стимулирует центр удовольствия, берёт под контроль глазные нервы и вкусовые рецепторы. Она цепко держит внимание, то наслаждением, то болью, то их переменой, то ожи-

данием. Она качает сквозь твою голову гигабайты спама. Ты взят без боя, вовлечён и замотивирован в хлам: иметь! выиграть! достичь! стать!... спать... спать... спать...

Она? Ты сам знаешь кто.

Ты помнишь, как это было с тобой? Из Беспредельного ты втискиваешься в мир, где есть время и пространство с тремя измерениями, сила тяготения, законы природы, скрепляющие всё и вся. Постепенно осваиваешь тело и растёшь вместе с ним, учишься держать головку, переворачиваться на животик, ползать. Начинаешь узнавать своё имя — сочетание звуков, после которого несколько раз в день тебя делают сытым и счастливым.

Постепенно выясняются новые подробности. Например, что ты либо девочка, либо мальчик. Тебя продолжают приучать к жизни на Земле: язык, обычаи семьи, мораль, культура, суеверия, предрассудки, религия, законы общества, твои и чужие ошибки, иллюзии и уроки, чрезмерные притязания, разочарования, победы, набитые шишки, боль.

И вот, ты уже нечто взрослое, двуногое, лишённое перьев, в нескончаемых поисках... чего?

Мастер: Это часть замысла, сынок, многие люди ведут себя словно заигравшиеся актеры, забывшие, что за сценой есть гримерка и дорога домой

Счастье говорит с нами из-за грани сна. Оно живёт по ту сторону сна. По эту сторону только мерцание и всполохи, только смутные лики сновидений, которые мы называем реальностью.

Нам снятся наши роли, наши амбиции, потери, триумфы. Нам снится, что все это важно. Мы не близки друг другу и не встречаемся по-настоящему, даже когда сталкиваемся лбами. И не узнаём друг друга. И самих себя мы тоже не знаем.

Звёздное Небо — какое оно? Какое оно на самом деле — «молчаливое», «бездонное»? Пока ты считаешь, что правильно подобранные слова — нечто большее, чем сотрясение воздуха, никакого Неба вообще не существует.

Ты так глубок и сложен, так девственно самоуверен и влюблён в звук собственного голоса. Но это пока тебя не накрыло Небом, пока всерьёз не вставило, пока не качнуло темноту рядом с тобой, пока не задело плавником.

Оно ещё ни разу не убило тебя. Но когда ты осмелишься видеть, что оно подступает к самому твоему лицу, дышит прямо в сердце, смотрит на тебя в упор и сквозь тебя... И последний спазм «Я» — волна блаженного ужаса, а дальше Невыразимое как-то совершенно не трагично, не масштабно, как-то вообще никак схлопываеттебя, словно тень ошибки и просто льётся-знается через тебя, знается тобой и ты сам вдруг — невыразимое, то, что невозможно, чего нет... Внезапно становится смешно. Оттого, что сколько ни пытался, до следующей волны только и успеваешь наспех царапнуть на песке «Я». А оно, Небо, оказывается всегда смеялось вокруг тебя. И внутри тебя. А над тобой не смеялось, потому что никакого «тебя» не было с самого начала. И никакого

зз

«начала» тоже не было. Хотя нет — было начало. И в начале было Молчание. И Молчание было Бог.

Не надо ля-ля! Мы живём в реальном мире, «счастье» — это сопли из женских романов. Реальный серьёзный человек живёт своим рассудком и расчётом.

И альтернатива счастью у него простая — удовольствие, временный сброс напряжения. И промежутки между удовольствиями у него забиты темами и напрягами, понт-реслингом, мелкими трагедиями и очень большими тачками, и завистью к ещё большим тачкам, подавленными стрессами, злостью, замыканиями между «хочу» и «не могу», холодными перемириями в семье, сделками с совестью, ссохшимися трупиками надежд.

— Вчера согрешил.

— В смысле?

— Переспал с женой.

У тебя не так, уважаемый?

Мастер: Днем, сынок, ты полагаешься на органы чувств, хорошо, допустим А что происходит ночью⁷

Сейчас — по эту сторону сна — ты знаешь, что «настоящая» реальность та, которая «сейчас» Но, какая сторона «эта», если по обе стороны сна полная уверенность в реальности происходящего?

Попробуй определить, по какую сторону границы сна ты держишь сейчас эту пиалу?

И вот ты — один из массовки. И никакого Счастья у тебя в общем-то нет и вопросов панически больше чем ответов. И жизнь похожа на черновик, и не на что опереться всерьёз. И реальность у тебя всего лишь «та, которая по эту сторону» и не более того. Упс...

Видел ли ты людей, которые разговаривают с собственным телевизором? Или ссорятся и страдают из-за пустяков? Или тех, которые в сотый раз и слово в слово пересказывают тебе старые анекдоты или надоевшие («нет, ты дослушай!») истории о «тех сволочах», которые у них виноваты во всём и всегда? Возможно ты знаешь людей, принимающих слишком серьёзно и слишком безвыходно то, что с ними происходит. Ты слышал о людях, которые покончили с собой, посчитав, что у них не было другого выбора?

Помнишь? Тогда, в младенчестве, это и было «состояние беспричинной удовлетворённости собственным существованием» — Счастье.

Оно знакомо нам, каждая душа помнит, как это было в самом начале. Где-то, уровнем глубже генетической памяти, хранится знание, что если Счастье случится, то мы непременно его узнаем и уже не упустим; что, если оно начнётся, то будет похоже на подарок, нащупанный утром под подушкой; или на обезоруживающую детскую улыбку на лице врага; или на нечаянную капитуляцию перед тем, кто и не воевал с тобой никогда.

Помнишь те протуберанцы предначального Света, что проникли в мир вместе с тобой, похожие на восторг от яркого сна, от которого только и остаётся в памяти, что сон тот был прекрасен?

Проснись!

Практика. Когда идешь по улице, смотришь телевизор, торчишь в пробке, проклиная жару, когда кто-то пытается слить на тебя «негатив», когда распекает начальник, и во всех других случаях вспоминай: все это сон. Пробудись: все, кого ты видишь, — фантомы,ситуации иллюзорны,а переживания... Осознавший себя живущим в двух мирах истинно свободен и не беспокоится о том, что творится во сне

Начало августа. Коломенское. Вечереет. Жара откатилась на запад вслед за солнцем. Над Москвой пламенеет престол Божий. После дня практик лежим в изумрудной траве и передаём друг другу початую бутылку кваса.

И это не сон.

 

 

Гроза в Раю

Пока ты читаешь эту строчку, на Земле происходит больше 100 гроз, 1 землетрясение,

4 младенца делают первый вдох, читаются 200 тысяч СМС, Земля пролетает по орбите 29,7 км, на Солнце взрывается 600 миллионов тонн водорода, священный звук ОМ продолжает длиться, духовных пьяниц становится больше...

Мастер: У нас, сынок, когда нужен дождь, всем аулом приглашают уважаемого Рахима-ака. Он очень старый и очень бедный — из имущества у него только одежда, которую он носит,

и чашка для подаяний из панциря черепахи И вот, когда нужен дождь, каждый кидает в его чашку медную монетку И все знают, что через три дня пойдет дождь Все так верят в чашку из панциря черепахи. Дело, конечно, не в ней, но дождь все равно идет

Энергия земной атмосферы в пересчёте на мегатонны превосходит все мыслимые мощности человечества, но тем не менее человек способен управлять природными процессами силой ума — погода податлива, если ум подготовлен и достаточно силён. Суть в том, чтобы почувствовать, войти в движение погоды и слиться с ним: ты бездействуешь в согласии с её неспешным изменением и только слегка ускоряешь или замедляешь естественный ход событий, немного подправляешь его. Для этого важно научиться чувствовать «развилку», точку бифуркации, когда процесс равновероятно может пойти в одну или в другую сторону.

Подлинное же искусство заключается в том, чтобы ясно понимать, что ты почти ничего не можешь добавить к совершенству погодных явлений.

И никогда не влияйте на погоду лично для себя, только когда перемены в ней насущно необходимы многим людям.

Эго всегда всё делает наперекор кому-то или че- му-то — в этом его суть. Если не учитывать незыблемую самодостаточность природных процессов и, например, ветреный день резко превратить в солнечный, то в качестве отката можно схлопотать бурю с человеческими жертвами. А вашей душе оно надо — отвечать за содеянное? Значит, если погоду надо изменить значительно, то и воздействовать на неё нужно в течение нескольких дней подряд.

20 июня, 19:47. В полях под Юрлово, к северо-западу от Москвы.

Останавливаемся на краю поля под деревьями, сбрасываем рюкзаки в траву и валимся сами.

В приготовлениях и разговорах проходит около часа. Мы успеваем разобрать поклажу, поставить палатку, сшитую из купола парашюта, найти дрова и развести огонь.

— Слушайте, похоже зря мы с костром-то затевались, сейчас ведь ливанёт! — Джемал смеётся и поправляет горящие сучья.

И правда, свет быстро меркнет. Над нашими головами нависает гигантская туча, налитая как спелый синяк.

Продолжаем обустраиваться. Теперь уже грозовое варево ворочается и ходит почти до самого горизонта. Между косматыми боками туч быстро исчезают полоски мутного света. Бежать некуда.

— Всё, Сафар, похоже, третий звонок.

— Пора, садитесь.

Сам сажусь на землю, подобрав под себя ноги, успокаиваю и замедляю дыхание.

Рванул ветер, понёс через поле травинки, листочки и земляную пыль с дороги. Зашумели деревья. Закрываем глаза. Ожидание пробирает до мурашек.

Первые капли, крупные, как виноградины, ударили по углям в костре — вскипели, глухо зашлёпали по рюкзакам, по курт- кам. Я вдруг ясно представил, как они зарождались в гигантском холодном семеннике дождевого облака, как летели вниз к земле, набирая скорость, сливаясь с другими каплями, полётное время примерно шесть-семь минут...

Внезапно, совсем рядом оглушительно жахнуло и сквозь закрытые веки полыхнуло красным. Началось. Зашумел тёплый ливень.

— Да не занимайтесь вы ерундой! — это голос Бодхи. — Упустите самое интересное!

Приоткрываю глаза: некоторые вскочили с мест и судорожно пытаются соорудить себе хоть какую-то защиту из промокших курток и рюкзаков.

Остальные сидят, скрестив ноги, мокрые и неподвижные, словно изваяния. На лицах удивление, настороженные улыбки. Светик сидит, приоткрыв рот. Лила напряжённо хмурится и улыбается одновременно. Улыбаюсь сам и снова закрываю глаза.

Скорость звука — триста тридцать метров в секунду. По задержке между вспышкой и раскатом грома можно подсчитать расстояние до ударившей молнии — одна секунда, две, три... Но сейчас никакой задержки нет — мы в центре грозы и небо рушится прямо на нас.

Практика. В любой момент времени, в любой ситуации осознай, что ты находишься в центре океана звуков Слушай звуки, доносящиеся со всех сторон, сверху и снизу. Стань слышащим громкие звуки, тихие звуки, ближние, дальние, ясные, отраженные..

Осознавай себя в центре океана звуков, без различения, без суждения, с тотальным вниманием и бдительностью

Новый удар грома, гроза, словно сваи, вколачивает в землю миллионвольтные разряды.

«Вот я, Господи!» — при каждом ударе молнии тело непроизвольно сжимается. Наверное, это и есть «страх Божий» древних.

Наблюдай за дыханием. Дыши медленно и спокойно: «Вот я, Господи!». Наблюдай, как страх исчезает и тело начинает впитывать энергию грозы, словно она бушует внутри тебя, словно ты объемлешь её своим сознанием и управляешь ею.

Кинетическая энергия бьющих по телу капель преобразуется в нервную энергию и стекает в позвоночник. При каждом ударе грома кровь на миг будто вскипает и по телу проносится волна колких мурашек. Энергия неба накапливается в нервной системе...

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — Сонька радостно вопит и прыгает, воздев руки к небу.

Пьяницы почти одновременно с криком вскакивают и начинают носиться по полю, раскинув руки, кружиться и прыгать. Кто-то поскальзывается. Через минуту наши ноги и спины оказываются покрыты крапинками грязи, ещё через полторы — мы грязные с головы до ног.

Вот мы, Господи, мокрые и пьяные от счастья, танцуй вместе с нами.

Мастер: Сынок, мой Наставник часто говорил мне, когда я был таким же, как ты сейчас, — вернись под кожу, живи под своей кожей. Я не сразу почувствовал как это и что это значит

Поджарый загорелый Бодхи с закрытыми глазами вдохновенно танцует на месте, шлёпая ногами по грязи, и что-то бормочет. Эфенди уронил в грязь мобильник и теперь картинно сокрушается («мы его теряем! мы его теряем!») и жмёт на кнопки так, словно делает ему массаж сердца. Джемал берёт в ладони Сонино лицо и целует. Она обвивает его руками. Сейчас они — Небо и Земля.

Наверное, никакой другой энергии во Вселенной (она же — ци, жизненная, она же — сексуальная, она же — энергия творения, любви) просто нет. И весь проявленный мир — следствие её танца: недостаток любви не даёт мирам развиться, избыток их разрушает. Равновесие...

Голос Лилы выдёргивает меня из глубин Вселенной:

— Какие они красивые, Сафар, — она стоит близко и тоже смотрит на Небо и Землю. Её волосы прилипли к лицу, завязанная над пупком мокрая ковбойка раскрылась, оголив плечи. Я чувствую жар её влажного тела. — Как хорошо!

— Да, хорошо!

Просто там, за лесом, осталась дурёха Москва, а здесь — гроза в Раю. Вот мы, Господи! Танцуй вместе с нами.

Практика. В течение дня в любой момент времени осознай себя и скажи мысленно «Вот я, Господи¹» Скажи эти слова из самой глубины сердца

И почувствуй, что мы всегда на ладони у Бога — «назирае- мы свыше».

Ливень отпустил, гроза ушла в сторону города. Мы снова сидим, закрыв глаза, вокруг мокрого кострища, прибитого небесной водой. Довольно быстро над нами возникает и ширится круглая полынья предзакатного света.

— Говорят, «Бог, всё видит». Да потому что смотрит он нашими глазами.

— Ой, как-то неудобно даже.

— Вот тебе и ой, теперь не забалуешь.

— А по-моему это самая лучшая новость — знать, что он единственный получатель видеосигнала с твоей сетчатки.

— Интересно... Он добр, он — Любовь, а я под его взглядом пытаюсь быть хитрым, скрытным. Забавно... «Господи, угадай-ка, что я прячу за спиной?» А потом удивляемся: «Как ты догадался?» Детский сад какой-то.

Джемал смотрит в глаза Сони и наконец произносит:

— Я тебя вижу, Господи.

Затем мы выжимаем и сушим вещи, пьём чай, разговариваем.

— Бодхи, а почему тебя прозвали Бодхи?

— Это после грибов ещё, когда я их в первый раз... Давно это было... Наутро обнимался с деревьями. В общем, так

дерево называется, под которым просветлился Гаутама Будда.

— Круто. А знаешь, как оно по-русски называется?

— Как?

— Фикус религиозный.

Пауза.

— Да, это на меня похоже.

 

 

Я — живой!

Почему ты дышишь, словно крадёшь воздух? Почему ты смеёшься, как горожанин — горлом?Но никогда как распоясанный даос — из живота, от пуза?

Мастер: Знаешь, сынок, тот, кто живет по книгам, рискует умереть от опечатки, так говорят Живи сердцем, чувствуй кожей Верь, не веря, постигай все сам

Инстинкт выживания никуда не делся, но остался не у дел. В Мегаполисе наши потребности удовлетворяются заблаговременно — всё упаковано, обездвижено, убито консервантами и оплачивается через кассу.

Человек, это всё ещё звучит гордо? И чем же тогда гипермаркет принципиально отличается от корыта с пареными отрубями?

В безопасности инстинкт начинает скучать, потом звереть и вырывается наружу в виде необъяснимой тяги к катастрофам, к самоубийственным привычкам, экстремальным увлечениям, скандалам и раздражительности.

Опасность придаёт жизни остроту и вкус, неопреде- лённость заставляет быть бдительным, новизна приносит радость открытий. Но благословляет всё это осознанность.

И где это всё? Где вызов? Где вольный ветер и мурашки по коже? В трёхзвёздочном турецком отеле? В пятизвёздочном тайском? В шезлонге на пляже? Проблемы с регистрацией в гостинице и потеря багажа в аэропорту тоже не в счёт.

Человек привыкает ко всему. Известно, чтб заключённые, отсидевшие долгий срок, незадолго до выхода из тюрьмы начинают испытывать сильный стресс. И некоторые из них совершают ложный побег, повинуясь неосознанному стремлению остаться в тюрьме — в знакомом, привычном мире. Ведь свобода ещё неизвестно чем встретит.

В размеренно-суетном мире васичу вкус жизни придаёт скука, за которой прячется страх вернуть себе райские

джунгли. Скука — единственное, чего у нас в избытке. Высшая форма скуки — сон. Высшая форма сна — смерть.

Реклама увещевает: «В будущем всё будет для комфорта человека».

Раскрась свою жизнь... скукой. И делай с ней, что хочешь.

Практика Прямо сейчас вспомни- запах горячего хлеба. вкус молока., прикосновение любимого человека,.запах свежевыпавшего снега и тишину зимнего леса, как галдят воробьи весной. шум и рокот моря, цвет молодой листвы... небо, забитое тучами, грозу и тёплый ливень как сечет лицо метель., полуденный летний зной вспомни..теперь — вкус родниковой воды.. свою походку, когда ты влюблен, детский смех аромат прелой листвы в осеннем парке, шелест ночного дождя.. запах мокрого асфальта. сочный ломтик арбуза

Ум защищает своё жизненное пространство, создаёт резервации: «круг общения», «круг интересов», «ближний круг», «узкий круг», «круг доверия». Всё что не прошло допуск-контроль, остаётся вне круга. Это внешний мир, это неизвестно, опасно, это джунгли — отгородимся от этого. Но всё, что в круг допущено, быстро становится привычным — подлинная новизна исчезает, превращается в автоматизм, привычку.

Жизнь огибает замкнутый круг и проходит мимо.

Человек, не выходящий за пределы ума, неизбежно превращается в человека скучающего: «Мне скучно, бес...».

Привычка — влагалище скуки. Без малейшего намёка на оргазм.

Ум потихоньку кряхтит в эконом-режиме, позвякивая тюремными ключами. А откуда, по-твоему, мой хороший, история о тех пяти процентах мозга, в которых у гомосапи- енса разумного ещё теплится жизнь?

Мастер: Если откладывать радость на старость, сынок, то старость, конечно, придет, а радость так и не наступит.

Трое панков с цветными ирокезами, но во фраках и при бабочках, «рубятся» на больших золотых арфах — стояли когда-то по Москве такие рекламные щиты. И слоган был подходящий: «Чтобы не было мучительно... скучно!»

В самую точку, господа рекламщики, всем скучно.

Мне два интереса к жизни, пожалуйста, в один стакан...

Я вдруг вспомнил, как в детстве впервые прокатился на двухколёсном велосипеде. С горки. Оттолкнулся, поехал. Скорость всё больше, руль не слушается, ноги срываются с педалей и торчат циркулем в разные стороны, глаза по полтиннику, ощущение словно оседлал отбойный молоток. Камни-кочки-столбы бросаются прямо под колёса. И в конце — забор — бац! Занавес.

Было больно. Но, если честно, я бы хотел ещё раз впервые прокатиться на велосипеде.

Практика. В любой момент времени — пробудись! Посмотри с удивлением на что угодно так, словно видишь это впервые Посмотри так на улицу, по которой идешь, на телевизор, прежде чем выбросить его в мусор, на книгу, которую сейчас читаешь, на своего начальника, на людей, бегущих по делам. Посмотри так на близкого человека — увидь его новым, неизвестным Каждый день обновляй восприятие, знакомься с миром и начинай жить заново.

...в один стакан, пожалуйста. И пару кубиков льда.

То есть, вся грандиозная-удивительная-невиданная- экстатичная-дикая-священная-бесстыжая-непорочная- драгоценная-оргазмичная жизнь не достижима для человека разумного, похоронившего себя заживо в резервации привычного. Он никогда и ни в чём не идёт до конца — ни в любви, ни в безумии. Ему вполне достаточно своей сонной полувменяемости, тошнотворной, как стакан тёпленькой марганцовки.

Мастер: Сынок, что знает о зиме пчелка, живущая всего сорок дней⁷ Тем более о следующем лете Но ты-то, сынок, не пчелка

Но, странное дело, если инстинкту доверять, он может многое: крепкий бизнес, семья, часто власть, как минимум, над своим коллективом или влияние в своей отрасли. Теперь — живи! А как? И с этого момента начинается инстинктивный экстрим, в попытке пробить головой достигнутый «потолок»: ну ещё один бизнес, ну еще одна-десять женщин, ну проиграть ночью в рулетку несколько тысяч долларов, ну истребить этот бизнес, сделать новый, ну с законом побороться... Разрушение-созидание-разрушение- созидание-раз...

Привычка — влагалище скуки. Просто эта скука берёт дороже за свои услуги.

«Мне скучно, бес...»

Кто ты без своего статуса, без власти, без денег? Знаешь настоящий ответ?

В древней Индии поэты и музыканты жили во дворцах раджей на полном и пожизненном обеспечении.

Без комментариев.

Ты закрываешь глаза, затыкаешь пальцами уши и начинаешь громко говорить на «птичьем» языке в течение десяти минут. За это время тебя тихонько оставляют одного. В нескольких сотнях метров вокруг, также безмолвно, по одному, в темноте, сидят остальные, но их всё равно что нет и потому — ощущение полного одиночества, есть только ты и незнакомый ночной лес. Без огня, без светящегося экрана мобильника, без подсвеченного циферблата часов. Если доверяешь лесу, доверяешь себе, то возвращаешься утром из леса новым человеком, с новым Знанием о себе самом, с новой Силой.

Как давно вы в одиночку гуляли по ночному парку? Или ранним утром по ещё сонному городу? Как давно вы с удовольствием мокли под дождём или шли с работы новой неизвестной дорогой? А что если делать всё другой рукой в течение дня? А секс в лифте? А сходить в ночной клуб для геев, если вы не гей? А спокойно и без предубеждения послушать музыку, которую вы терпеть не можете? А послушать ещё раз?

Зайдите в магазин или обратитесь к кому-нибудь на улице, изображая иностранца, kotory otchen plokho govorit па russki yazike.

Обратитесь к кому-нибудь, используя язык жестов.

Притворитесь заикой во время ссоры с близким человеком.

Обнимите на улице незнакомца под предлогом «понимаешь, друг, у меня сегодня праздник и отличное настроение, позволь я тебя обниму, просто так»! И наконец, зайдите в церковь, в синагогу, в мечеть, даже если это «не ваша» вера, и помолитесь там Богу.

Практика. Прямо сейчас чувствуй запах воздуха слушай звуки созерцай все, на что падает взгляд, что есть вокруг тебя сейчас осознавай все это одновременно свою осанку положение рук положение головы выражение лица свое настроение найди и то, что пока еще не осознавал осознавай все это одновременно температуру воздуха движение легких — вдох-выдох осознавай, что читаешь эту книгу, эту строчку еще раз эту строчку, эту букву осознавай осознающего осознавай все это сразу еще раз — осознавай осознающего и посмотри вокруг

Раннее утро наполнено голосами птиц. Возвращаемся из леса. Молодое солнце мягко щиплет глаза, мелькая за деревьями. А по крапивным оврагам и сиреневым зарослям Иван-чая стелятся хладные росы. Середина июля.

— А начиналось-то всё с ночных прогулок по парку.

— И не говори, Джемал.

— Соня, давай я твой рюкзак понесу.

— Спасибо, Саф. И за эту ночь тоже.

— Да, Сафар, спасибо.

До элекрички двадцать минут. Срезаем через старое кладбище. Разрушенная церковь. Бодхи останавливается и скидывает с плеча рюкзак:

— Постойте.

Достаёт из рюкзака сияющую золотом трубу. Оказывается, никто до сих пор не знал, что Бодхи играет на трубе.

Раннее утро, старое, забытое всеми деревенское кладбище. Меж покосившихся оградок и завалившихся крестов, в прозрачных лучах молодого светила ходит ангел в брезентовой штормовке с золотой трубой...

Вставайте, братья! Вставайте, любимые!

Час пробуждения настал!

Тысячи лет ожидания прошли день за днём.

Последняя песчинка уже упала.

Сроки исполнились и пророчества сбылись.

«Навечно» потеряло свою власть

И «до скончания времён» подошло к концу.

— Что это было, Бодхи?

— Побудка, — и мягко улыбнувшись, — понимаете, день сегодня такой... Воскресенье.

Мы возвращаемся в Город, смеёмся над собой вчерашними, смотрим на мир новыми глазами.

Она где-то там. До неё полтора часа нашего просветлённого смеха и молчания, мелькания столбов за окном, пустынных станций, редких пассажиров, сонных контролёров и возгласов коробейников под мерный стук колёс: «Кроссворды-пиво-мороженное-шоколад-орешки!»

Чот-то вунрти врывыаестя на совбдоу и жсетакя, совлочаня, ждааня до товей корви жзинь, рсакыравестя-впсыхвиеат цевтокм и оброачиавестя порсотй и чдуесонй жзиьню, псордеи ктооорй ты еще скеудну нзаад браахатсля в пнакие, или шел на дно в тсоке и очтаяини, или тпоил дурггоо — ниезветснгоо билжнгео И врдуг псоитгашеь ссоотяине лтеящгео рваонвеися дшуи И, как вепрыве хдотиь,уичшсья дрежатсья — блаансировтаь,— пербывтаь в эотм рванвоеиси Своесм нменгоо вермнеи, и вот, ты уже лтешиь, иргашеь как длеьифн, пйомавишй нсооувю влону кроалбя - без устали, легко и упруго

4*6

 

 

Личинки

Эту легенду рассказал мне один старик алтаец с Телецкого озера.

В тех местах я бывал и раньше, но теперь решил найти уединённое место по южному берегу и провести там несколько дней.

Местные жители из Артыбаша и Иогача живут тем, что возят туристов на катерах к отдалённым стоянкам, чтобы полюбоваться на сокровища озера: ледяные водопады Корбу и Киштэ, затопленный кратер Каменный залив, где в древности удар метеорита в подножие горы чуть не до вершины усыпал её грудами камней, и некоторые из них размером с небольшой одноэтажный дом.

В общем, я договорился с ним о моей заброске. А звали его, как ни странно, Василий. Обычный с виду местный старик в белой тюбетейке. Увидел у меня на груди варган в чехле: «Умеешь?» Я немного поиграл. Старик кивнул. Спросил, зачем всё-таки мне одному лезть в безлюдье. Поговорили. Короче забросил он меня на своём катере как раз куда надо. Сказал: «На это место мы никого не возим». Договорились, что заберёт через пять дней. Но прежде чем отчалить, рассказал мне эту историю. Тебе, — говорит, — пригодится.

Исполинское солнце катится прямо по земле. Воздух стоит неподвижно, если верить радио, это на весь июнь. Москва преет, словно коровья лепёшка в духовке. Раньше такой жары не было, да и зимы были другие, а сейчас творится что-то странное.

Крымский мост, как гигантский костлявый ящер, распятый над водой, обессилел, сдался, обречённо провис, да так и засох. А за мостом, чуть в глубине придавленного жарой парка Горького, лениво мерещится, ворочая июльский зной, колесо обозрения — странное, словно памятник Сансаре. К нему-то я и направляюсь, не имея ни малейшего понятия — зачем, да ещё в такую жару. Вот и колесо. Покупаю билет, сажусь в подплывающую кабинку.

Следом за мной в неё забирается седой аккуратный старик восточного вида в белоснежной тюбетейке. Есть в его морщинистом, загорелом лице что-то от свежей сдобной выпечки, что-то по-детски располагающее.

— Здравствуйте.

— Здравствуй, сынок.

Алтайцы, потомки телеутов, называют Телецкое — Ал- тын-кёль — Золотое озеро. Это правда, даже если не брать во внимание, что посёлок Артыбаш, стоящий на его берегу, — это знаменитый в прошлом посёлок золотоискателей. Озеро и впрямь «золотое» — красивое. Пологие горы сплошь покрыты кедром и похожи издали на неподвижные зелёные волны или на ворсистую звериную шкуру, плавно принявшую складки рельефа. Тайга подступает к самому жилью, отошел от домов на полкилометра, считай, что их и не было. По берегам нет дорог. Единственное надёжное средство передвижения — катер, зимой — лыжи. Цивилизации там нет, там люди живут.

...Заходящее солнце вскидывает из-за сопок сияющие трубы и оглашает мир безмолвием. По дальнему берегу силуэты гор — один из-за другого, — лиловые, голубые, прозрачно-сиреневые на фоне золотого неба. Тишина. Летний вечер на Телецком скоротечен, ночь падает быстро, а к утру берег покрыт инеем, даже летом. Всё потому что само озеро — это горный разлом, там, где удалось промерить, вышло больше трёхсот метров. И из этих глубин поднимается к поверхности древний ископаемый холод.

Колесо плывёт над городом, то растворяясь в воздухе, то появляясь снова, и я то появляюсь, то растворяюсь вместе с ним.

С высоты Москва увиделась вдруг, как допотопная машинерия, заплетённая жилистым кублом труб, проводов и дорог. А это гигантское колесо, на котором мы сейчас, — самое главное. Оно подцепляет и заставляет вращаться прочие колёса и ко- лёсики города. Механические исступлённые ритмы разлетаются отсюда во все стороны: человечки- машинки, человечки-машинки — весь город сноровисто летает, ладно снуёт туда-сюда, туда-сюда, по кругу, по кругу, по кругу. И чем мельче, тем быстрее. Сансара-шоу.

Мы выплываем на самый верх. Раскалённое колесо вкатилось в самую гущу зноя, в белёсую муть, увязло, вплавилось и застыло, словно комар в янтаре. Так прошли миллионы лет...

— Когда-то здесь был город, — слышу голос старика и перевожу взгляд на него.

— Простите, в каком смысле?

— А ты сам посмотри, сынок, — старик туманно улыбается, глядя в пыльное пространство поверх Москвы.

Когда я развёл костёр, стемнело окончательно. Он наблюдал за моими приготовлениями, сидя у огня, затем усадив взглядом, довольно долго молчал... Встал, ушёл в темноту. Вернулся к костру с небольшой, в полроста, палкой, начал выстругивать на одном конце подобие человеческого лица. Закончив, он воткнул её напротив у костра (есть у старых сибирских охотников и шаманов традиция — приглашать к огню Духа леса) и попросил мой варган. Играл неровно, дико, всерьёз — по-лесному, вытряхивая из моей головы остатки мыслей, наполняя окружающее пространство древней магией.

Практика. Слушая музыку или любые другие звуки, обращай внимание только на паузы между ними — забудь про звуки, слушай паузы.

История началась как-то сама собой:

Последняя песчинка упала беззвучно —

Прежнее время иссякло.

Деревья подступают ближе к огню И Дух леса садится у костра напротив,

Приготовившись слушать,

О том, как сотворил Ульгень великую воду,

Над водой