Западные общества характеризуются исторически уникальным уровнем личного благосостояния и социальной защищенности, которые поддерживаются высокоэффективной сетью социальной защиты. Однако страх перед будущим стал важнейшей общественной проблемой и основой протеста против новых технологий.
1. Существует проблема последствий применения комплексных передовых технологий. И физические, и химические, и биологические технологии обладают значительным потенциалом разрушительных катастроф. Более того, существующие компенсационные механизмы, основанные на ответственности оператора, также терпят неудачу, так как масштаб ущерба настолько огромен, что возместить его просто нельзя. Одна из характеристик передовых технологий - невозможность тотального контроля. Можно только уменьшить возможность катастрофы, но не исключить ее полностью. Если уязвимость по отношению к катастрофам возможно только сдержать, но не ликвидировать, техническая проблема мер безопасности становится социальной проблемой допустимости вероятных техногенных катастроф.
2. Все большее распространение неопределенности имеет социальное происхождение. Посредством и с помощью генной инженерии человечество может попытаться подвергнуть сомнению и изменить условия собственной эволюции. Именно потому, что она дает человечеству доступ к механизмам самовоспроизводства биологических основ жизни человечества, генная инженерия существенно влияет на культурное понимание человеком себя и своей идентичности. В настоящий момент невозможно предсказать масштаб сопутствующих социальных и культурных изменений и перемен во взглядах человечества на себя. Другими словами, мы наблюдаем вторжение в эволюцию, последствия которого даже отдаленно непредсказуемы.
3. Третий тип неопределенности отражен в несимпатичных последствиях повседневных действий, т.е. долгосрочных экологических изменениях в результате повседневных действий и решений. Касается ли это проблем дорожного транспорта, выбросов СО2 в атмосферу, вырубки тропических лесов или повсеместного использования стиральных порошков, последствие нашего поведения - исчезновение лесов, возможные изменения климата или загрязнение грунтовых вод. В современном мире для опасностей, вытекающих из повседневного поведения, типичны длительные интервалы и сложные причинно-следственные отношения. Более того, последствия неопределенности этого типа может сделать видимыми только наука, а разрыв между действиями, последствиями и причинными агентами настолько велик, что их отношения невозможно проследить.
Общее для всех этих антропогенных угроз - никто с уверенностью не может сказать, насколько в действительности велика опасность. Современная проблема риска предполагает «неразрешимую противоречивость». Появляется не только неопределенность в невиданных ранее масштабах, но и все попытки разрешить эти проблемы заставляют нас все больше осознавать, насколько хрупким оказалось современное общество. Это можно проиллюстрировать с помощью трех приведенных выше случаев (передовая технология, генная инженерия и экологические последствия).
Развитие передовых технологий привело к появлению сложных и сложноконтролируемых промышленных структур, где существует риск, что их фактическая цель (производство энергии, материалов и т.д.) будет все больше перекрываться побочными эффектами (негативным воздействием на человечество и природу). Усиление мер безопасности не просто не может сделать технику безопаснее - эмпирические исследования показывают, что добавление узлов безопасности увеличивает сложность системы в целом и тем самым делает ее более уязвимой для несчастных случаев. Общество осознает, что техногенные риски не исчезают, а в лучшем случае трансформируются в другие виды неопределенности. Эта ситуация приводит к растущему пониманию роли случайности, сопровождающемуся знанием о том, что могли бы быть приняты другие решения и что никто не может отвести катастрофу, какой бы небольшой не была ее расчетная вероятность.
Пример генной инженерии показывает, что риск подразумевает возможность изменений. Трансформация опасности изменения естественных свойств человека в риск или, другими словами, переход к подсчету возможностей и недостатков вторжения в эволюцию, учитывая метасоциальные нормы (религию, традицию и т.п.), - предпосылка научного и экспериментального исследования биологических механизмов сотворения жизни. Чем больше действий человека подразумевает процесс изменения, тем более будут меняться социальные структуры, становиться более зависимыми от решений; в то же время непредвиденные последствия действий нарастают и, что, возможно, самое главное, будущее становится менее предсказуемым, так как оно основано на решениях, которые могли бы быть иными. Отсутствие знаний становится самым важным для решений, касающихся будущего.
Однако, возможно, самая сложная проблема - экологические последствия. Изменения в природе или в антропогенной второй и третьей «природе» могут быть быстрыми или медленными, внезапными или постепенными. Это результаты невидимых причин или действий огромных масс людей. Изменения экосистемы не поддаются линейной или причинной интерпретации, и таким образом, за бортом остаются все существующие классические модели анализа и привязанные к идее причинности представления о реальности и деятельности. Это заставляет нас остро осознавать сложность и взаимозависимость мира, поскольку синергетические эффекты вызываются действиями многих индивидов. Здесь неопределенность - вопрос приписывания:
во-первых, не определено, действительно ли причины, которые исследования приписывают возникшей проблеме, соответствуют действительности (исчезновение лесов) или же роль играют совершенно иные факторы.
во-вторых, все больше и больше последствий и эффектов приписывают человечеству (как в случае надвигающейся климатической катастрофы), не зная точно, не служат ли причиной изменений условия естественной эволюции, пока не поддающиеся нашему воздействию. Эту ситуацию можно описать как увеличение ответственности на фоне возрастающей неопределенности.
Язык риска выражает новую неопределенность, принимающую форму сознательного восприятия будущего как зависящего от настоящего. В социологических терминах риск означает, что возможный ущерб уже приписан отношениям принятия решений, хотя невозможно узнать масштаб ущерба, момент его нанесения и будет ли вообще ущерб. Такое неведение (непредсказуемость последствий) становится частью решения. Единственно, в чем можно быть уверенным, - решение должно быть принято и нет никакой социальной общности, на которую можно было бы возложить ответственность за будущий ущерб, оставляя в условиях неопределенности лишь принятие решений. Расширение сферы решения и исчезновение всяких метасоциальных норм, приведшие к потребности выбирать между возможностями, вылились в то, что общество все более рассматривает свое будущее в терминах риска.
В последние годы XX в. осознание социальных рисков возросло благодаря передовым достижениям научно-технического прогресса. Ядерные объекты, химические заводы, генная инженерия и другие продукты научной технологии находятся сейчас в центре общественной дискуссии о риске. Можно указать несколько аспектов вновь созданных рисков, которые помогают отличить их от всех ранее известных:
• вредные воздействия более не ограничены временем и пространством - например, после ядерной катастрофы значительные участки поверхности веками остаются зараженными, а радиоактивное облако из Чернобыля не остановилось на границе Советского Союза;
• ответственность за появление проблемы или ущерб не может быть возложена на принимающих решение индивидов или организации. Скажем, кислотный дождь или изменение климата - проблемы или угрозы, вызванные коллективно, поскольку в этот процесс вовлечено слишком много переменных и их взаимоотношений, проследить простые причинные цепочки и прямо обозначить причину становится невозможным;
• новые риски кроме того абстрактны, что означает: их нельзя ощутить непосредственно, и только научные измерения позволяют нам узнать что-либо о вреде радиации или о ядах, содержащихся в нашей пище, об опасностях мы узнаем прежде всего из средств массовой информации и должны полагаться на их сообщения, они же, в свою очередь, полагаются на науку и доверяют ее методам, но нас беспокоят сообщения о рисках, которым мы можем верить или не верить, сами проверить не можем;
• технические и научные риски не могут быть экономически просчитаны, поскольку обладают своей собственной особой динамикой, они всегда требуют дополнительных мер безопасности, приводящих к дальнейшим затратам, и именно за счет возможности принесения ими огромного потенциального ущерба и возможных кумулятивных эффектов, его сопровождающих, затраты на мероприятия, направленные на избежание такого ущерба, могут значительно превысить затраты на производство;
• из-за открытости современной техники распространение связанных с ней рисков и вероятных опасностей становится возможным только после ее внедрения, чего предвидеть нельзя, именно поэтому само общество превращается в лабораторию и, в отличие от прежнего характера научно-технического развития, теперь невозможно отделить эксперимент от применения.
Новые риски в современном обществе определяются, главным образом, социально, могут быть познаны только через социальные связи и приводят к политическим конфликтам.
