Привязанность, непривязанность

То, что мы привязаны к чему-то прекрасному, – это тоже действие Будды.
Догэн-дзэндзи сказал: «Даже когда полночь – уже рассвет, даже если светает – ещё ночь». В этом высказывании выражено понимание, переданное Буддой Патриархам, Патриархами – Догэ-ну, а Догэном – нам. День и ночь не есть разные вещи. Одно и то же иногда называют ночью, а иногда – днём. День и ночь – суть одно.
Практика дзадзэн и повседневная деятельность – суть одно. Мы называем дзадзэн повседневной жизнью, а повседневную жизнь – дзадзэн. Однако обычно мы думаем: «Теперь дзадзэн кончился, и можно приступить к повседневной деятельности». Но такое понимание будет неверным. Они суть одно и то же. Нам не уйти от этого. Так что в действии должен быть покой, а в покое должно быть действие. Покой и действие не есть разные вещи.
Каждое существование зависит от чего-то ещё. Строго говоря, не бывает отдельного обособленного существования. Просто имеется множество названий для единого существования. Иногда делают упор на единство, но это не наше понимание. Мы не будем особо выделять что бы то ни было, даже единство. Единство ценно, но разнообразие тоже прекрасно. Пренебрегая разнообразием, некоторые делают упор на единое абсолютное существование, но это одностороннее понимание. При таком понимании имеется разрыв между множественностью и единственностью. Но единственность и множественность – это одно и то же, поэтому единственность должна цениться в каждом существовании. Вот почему мы придаём большее значение повседневной жизни, чем какому-то определённому состоянию сознания. Мы должны видеть реальность каждый миг и в каждом явлении. Это очень важно.
Догэн-дзэндзи сказал: «Хотя всё имеет природу Будды, мы любим цветы и не любим сорняки». Это верно в отношении человеческой природы. Но то, что мы привязаны к чему-то прекрасному, – это, собственно, действие Будды. То, что нам не нравятся сорняки, это тоже действие Будды. Мы должны знать об этом. Если вы знаете об этом, привязанность будет в порядке вещей. Если это привязанность в духе Будды, то это непривязанность. Так в любви должна быть ненависть, или непривязанность. И в ненависти должна быть любовь, или приятие. Любовь и ненависть – суть одно. Мы не должны привязываться только к одной любви. Мы должны допустить и ненависть. Мы должны примириться с сорняками, как бы мы к ним ни относились. Если вы не испытываете любви к ним, то и не любите, если любите – то любите.
Обычно вы осуждаете себя за несправедливость к окружающим; вы осуждаете своё отношение неприятия. Однако имеется едва уловимая разница между обычным способом приятия вещей и нашим способом, хотя в сущности они могут показаться одним и тем же. Нас учат, что нет промежутка между днём и ночью, нет разрыва между вами и мною. Это означает единство. Но мы не выделяем даже единство. Если это одно, нет необходимости выделять это одно.
Догэн сказал: «Учиться чему-то – значит познавать самого себя; изучать буддизм – значит изучать самого себя». Учиться чему-то не значит овладевать какими-то знаниями, навыками, которых у вас не было прежде. Вы знаете ещё до того, как стали учиться. Нет разрыва между «я» до того, как вы узнали нечто, и «я» после этого. Нет разрыва между невеждой и знающим человеком. Глупый человек – это умный человек; умный – это глупый. Однако обыкновенно мы думаем так: «Он дурак, а я умный» или «Я был глуп, но теперь поумнел». Как можем мы поумнеть, если мы глупы? Но в понимании, переданном нам от Будды, нет никакой разницы между глупцом и мудрецом. Это так. Но если я начну утверждать это, многие, возможно, подумают, что я делаю упор на единство. Но это не так. Мы ничего не выделяем. Всё, чего мы хотим, – это знать вещи именно такими, как они есть. Если мы знаем вещи такими, как они есть, нам не на что указывать; нет возможности удержать что-либо; нет того, что надо удерживать. Мы не можем выделять то или другое. И всё же Догэн сказал так: «Цветок опадает, даже если мы любим его; сорняк растёт, даже если мы не любим его». Даже если это и так, это наша жизнь.
Так следует понимать нашу жизнь. И тогда не будет проблем. Оттого что мы выделяем что-то одно, что-то особенное, у нас постоянно бывают неприятности. Мы должны принимать вещи именно такими, как они есть. Так мы понимаем всё в этом мире, так мы живём. Опытное знание подобного рода лежит за пределами нашего рассудочного мышления. В области рассудочного мышления имеется разница между единственностью и множественностью; но в реальном жизненном опыте разнообразие и единство – это одно и то же. Поскольку у вас сложилось некое представление о единстве или разнообразии, вы стали пленником этого представления. И вашим размышлениям не будет конца, хотя в действительности здесь нет нужды в размышлении. В сфере чувств у нас масса проблем, но эти проблемы не настоящие; они созданы нами; эти проблемы – порождение наших эгоцентричных мыслей или взглядов. Поскольку мы делаем на что-то упор или выделяем что-то, возникают проблемы. Но на самом деле ничего нельзя выделить особо. Счастье – это горе; горе – это счастье. В страдании заключено счастье; в счастье – страдание. Хотя бы нам и казалось, что пути разные, в действительности они не разные, в сути своей они одинаковы. Таково правильное понимание, переданное нам от Будды.

ПОКОЙ

Для учеников дзэн сорняк являет собой сокровище.
В дзэнском стихотворении говорится: «После того как ветер стих, я вижу, как облетает цветок. И по пению птицы я убеждаюсь в спокойствии гор». Пока в сфере покоя ничего не произошло, мы не замечаем покоя; и только когда в ней что-то происходит, мы начинаем понимать, что такое покой. В Японии есть пословица: «Для луны есть облако. Для цветка – ветер». Когда мы видим луну, частично скрытую от нас облаком, или деревом, или сорняком, мы ощущаем, какая она круглая. Но когда мы видим ясную луну, когда ничто не затмевает её, мы не ощущаем её округлость так, как когда смотрим на неё сквозь что-то другое.
Когда вы занимаетесь дзадзэн, вы пребываете в полном спокойствии сознания; вы ничего не ощущаете. Вы просто сидите. Но спокойствие во время сидения поддержит и ободрит вас в повседневной жизни. На самом деле ценность дзэн вы обнаружите скорее в повседневной жизни, чем когда сидите. Но это не значит, что вы должны пренебрегать дзадзэн. Хотя бы вы ничего и не ощущали, когда сидите, – если у вас нет подобного опыта дзадзэн, вы не сможете обнаружить ничего; в своей повседневной жизни вы обнаруживаете лишь сорняки, или деревья, или облака; вы не видите луны. Вот почему вы постоянно на что-нибудь жалуетесь. Но для учеников дзэн сорняк, бесполезный для большинства людей, являет собой сокровище. При таком отношении, что бы вы ни делали – жизнь становится искусством.
Когда вы практикуете дзадзэн, вы не должны пытаться чего-то достичь или добиться. Вы должны просто сидеть при полном спокойствии сознания, ни на что не опираясь. Просто держите корпус прямо, никуда не наклоняясь и ни к чему не прислоняясь. Держать корпус прямо – значит ни на что не опираться. Так вы обретёте полное спокойствие как физически, так и умственно. Но опираться на что-то или пытаться что-то делать в дзадзэн – это проявление двойственности, а не полного спокойствия.
Обычно в своей повседневной жизни мы стараемся что-то сделать, пытаемся превратить одно в другое, или стремимся чего-то достичь. Эти старания уже сами по себе есть проявление нашей подлинной природы. Уже в самих этих усилиях заключён смысл. Мы должны обнаружить смысл своих усилий ещё до того, как достигли чего-то. Так Догэн сказал: «Мы должны обрести просветление прежде, чем мы обретём его». Именно не после, а до обретения просветления мы открываем его истинное значение. Стараться что-то сделать – это уже само по себе просветление. Когда у нас трудности или мы в беде, тогда имеется просветление. Когда мы осквернились, то и в таком состоянии мы должны сохранять равновесие. Обычно мы считаем, что очень трудно жить с мыслями о мимолётности жизни, но только зная о мимолётности жизни, мы можем обрести радость вечной жизни.
Вы сможете улучшить себя, продолжая заниматься практикой с таким пониманием. Но если вы будете стремиться достичь чего-то без этого понимания, – вы не сможете трудиться над этим должным образом. Вы потеряете себя в борьбе за свою цель; вы ничего не достигнете; вы будете просто продолжать страдать, сталкиваясь с трудностями. Но при правильном понимании вы сможете добиться определённых успехов. И тогда всякое ваше действие, пусть даже и несовершенное, будет основано на вашей сокровенной природе, и мало-помалу вы будете чего-то достигать.
Что важнее: обрести просветление – или обрести просветление прежде, чем вы его обретёте; заработать миллион долларов – или наслаждаться жизнью, мало-помалу прилагая собственные усилия, пусть даже и нет возможности заработать этот миллион; преуспевать – или найти какой-то смысл в своих усилиях стать преуспевающим человеком? Если вы не знаете ответа, вам не удастся даже практиковать дзадзэн; если же знаете, вы уже обрели истинное сокровище жизни.

ОПЫТ, А НЕ ФИЛОСОФИЯ

Есть нечто кощунственное в разговорах о том, насколько буддизм совершенен как философия или учение, без понимания того, что такое буддизм на самом деле.
Хотя в этой стране много людей, интересующихся буддизмом, лишь немногие из них интересуются им в чистом виде. Большинство же проявляет интерес к изучению буддизма как учения или философии. Сравнивая буддизм с другими религиями, они начинают ценить его за то, что он удовлетворяет их в интеллектуальном отношении. Но насколько глубок, хорош или совершенен буддизм в философском отношении, для нас это не главное. Наша задача – сохранять свою практику чистой. Иногда мне кажется, что есть нечто кощунственное в разговорах о том, насколько буддизм совершенен как философия или учение, без понимания того, что такое буддизм на самом деле.
Самое важное в буддизме – и для нас тоже – это практиковать дзадзэн в группе, поскольку такая практика есть подлинный образ жизни. Не зная происхождения вещей, мы неспособны оценивать результаты наших жизненных усилий. В наших усилиях должен быть какой-то смысл. Найти смысл своих усилий – значит отыскать их первоисточник. Не следует беспокоиться о результате своих усилий прежде, чем мы узнаем их источник. Если источник замутнён и не чист, то и усилия наши не будут чистыми, и результат их не принесёт нам удовлетворения. Когда мы возобновляем свою изначальную природу и в своих постоянных усилиях исходим из неё, мы оцениваем плоды своих усилий миг за мигом, день за днём, год за годом. Вот как надо видеть ценность своей жизни. Тот, кто привязан лишь к плодам своих усилий, лишает себя возможности по достоинству оценить их, потому что этих плодов никогда не будет. Но если ваши усилия миг за мигом возникают из чистого источника, то всё, что вы делаете, будет благом для вас, и вы будете удовлетворены, чем бы вы ни занимались.
Практика дзадзэн – это практика, в которой мы возобновляем чистый образ жизни, лежащий вне всяких мыслей о приобретении, вне славы и выгоды. С помощью практики мы просто поддерживаем нашу изначальную природу как она есть. Нам нет нужды философствовать о том, что такое наша чистая изначальная природа, потому что это вне нашего интеллектуального понимания. И нет нужды оценивать её, потому что это вне нашей оценки.
Поэтому просто сидеть безо всякой идеи достижения, имея самые чистые намерения и оставаясь такими же спокойными, как наша изначальная природа, – вот наша практика.
В дзэндо нет ничего надуманного. Мы просто приходим и сидим. После общения друг с другом мы идём домой и возобновляем свою повседневную деятельность, считая её продолжением нашей чистой практики и наслаждаясь правильным образом жизни. И всё же это очень необычно. Куда бы я ни пришёл, меня спрашивают: «Что такое буддизм?», держа наготове блокнот, чтобы записать мой ответ. Можно вообразить себе, что я при этом испытываю. Но здесь мы просто практикуем дзадзэн. Это всё, что мы делаем, и мы счастливы в этой практике. Нам незачем понимать, что такое дзэн. Мы занимаемся практикой дзадзэн. Поэтому нам незачем понимать, что такое дзэн в интеллектуальном отношении. Это, я думаю, очень необычно для американского общества.
В Америке люди ведут самый разный образ жизни и исповедуют множество религий, и потому как будто вполне естественно говорить о различиях между религиями и сравнивать одну с другой. Однако нам незачем сравнивать буддизм с христианством. Буддизм есть буддизм, и буддизм – это наша практика. Мы даже не знаем, что мы делаем, когда просто занимаемся практикой с чистым сознанием. И потому мы не можем сравнивать нашу практику с какой-то другой религией. Некоторые могут сказать, что дзэн-буддизм – это не религия. Может быть, так оно и есть, или, возможно, дзэн-буддизм – это религия до религии. Так что, быть может, он и не религия в обычном смысле слова. Но он прекрасен; и хотя мы не изучаем его в интеллектуальном смысле, хотя у нас нет кафедральных соборов, причудливых церковных облачений и замысловатой утвари, мы можем наслаждаться своей изначальной природой. Это, я думаю, довольно необычно.

ПОДЛИННЫЙ БУДДИЗМ

По сути дела, мы вовсе не школа Сото. Мы просто буддисты. Мы даже не дзэн-буддисты. Если мы поймём это, мы будем истинными буддистами.
Идти, стоять, сидеть и лежать – четыре вида действия или способа поведения в буддизме. Дзадзэн не есть один из этих четырёх способов поведения, и, согласно Догэну-дзэндзи, школа Сото не есть одна из многочисленных школ буддизма.
Китайская школа Сото, возможно, и представляет собой одну из многих школ буддизма, но, согласно Догэну, его практика не есть одна из практик этих многочисленных школ. В таком случае вы, возможно, спросите, почему мы придаём особое значение сидячей позе или почему мы придаём большое значение наличию учителя. Причина заключается в том, что дзадзэн не есть просто один из этих четырёх способов поведения. Дзадзэн – это практика, которая вмещает бесчисленность действий; дзадзэн возник ещё до появления Будды и будет существовать всегда. Так что нашу сидячую позу нельзя сравнивать с этими четырьмя видами действия.
Обычно придают особое значение какому-то определённому положению тела или какому-то определённому пониманию буддизма, думая: «Это буддизм!» Но мы не можем сравнивать нашу практику с практикой в обычном её понимании. Наше учение нельзя сравнивать с другими учениями буддизма. Вот почему нам необходимо иметь учителя, который не привязан к какому-то одному, определённому пониманию буддизма. Первоначально учение Будды вбирало в себя всё разнообразие школ. Традиционно наши усилия как буддистов должны быть такими же, как у Будды: не следует быть привязанным к какой-то одной определённой школе или доктрине. Однако обычно, если у нас нет учителя и если мы возгордились собственным пониманием, мы утрачиваем эту особенность, присущую первоначальному учению Будды, вмещавшему всё разнообразие учений.
Поскольку Будда был основателем учения, его учение временно называли «буддизм», однако буддизм по сути своей не есть какое-то определённое учение. Буддизм – это просто Истина, заключающая в себе самые разнообразные истины. Практика дзадзэн – это практика, которая включает в себя всё разнообразие действий жизни. Так что на самом деле мы не придаём особого значения одной лишь сидячей позе. Уметь сидеть – это уметь действовать. Сидя, мы учимся действовать, и это для нас самый важный вид действия. Вот почему мы практикуем дзадзэн таким способом. Но хотя мы и практикуем дзадзэн, мы не должны называть себя школой дзэн. Мы просто практикуем дзадзэн, беря пример с Будды; это и есть причина нашей практики. Будда учил нас, как действовать посредством практики; вот поэтому мы и сидим.
Делать что-то, жить каждое мгновение – значит временно являть действие Будды. Сидеть так – значит быть самим Буддой, быть тем же, чем был исторически реальный Будда. То же самое распространяется на всё, что мы делаем. Всё есть действие Будды. Поэтому, что бы вы ни делали, даже если вы воздерживаетесь от совершения каких-то действий, Будда пребывает в этом действии. Поскольку у людей нет такого понимания Будды, они полагают, что самое важное – это то, что делают они, ибо им неведом истинный деятель. Они полагают, что делают разные дела, но на самом деле всё делает Будда. У каждого из нас своё собственное имя, но эти имена – лишь множество имён Будды. Каждый из нас вовлечён во многие виды действия, но все они суть действия Будды. Не зная этого, люди придают особое значение какому-то одному виду действия. Когда они выделяют дзадзэн, это уже не истинный дзадзэн. Вроде бы они сидят так же, как Будда, но между их пониманием нашей практики и истинным пониманием – огромная разница. Они воспринимают эту сидячую позу как одно из четырёх основных положений тела человека и думают: «Сейчас я приму эту позу». Но дзадзэн – это все позы, и каждая поза – это поза Будды. Такое понимание будет правильным пониманием позы дзадзэн. Если вы практикуете таким образом – это буддизм. Это очень, очень важно.
Поэтому Догэн не называл себя учителем Сото или учеником Сото. Он говорил: «Другие могут называть нас школой Сото, но у нас нет оснований называть самих себя Сото. Вам не следует даже употреблять название Сото». Ни одной школе не следует считать себя отдельной, обособленной. Она должна быть просто одной из временных форм буддизма. Но до тех пор, пока разные школы не являют такого понимания, пока они продолжают называть себя по-разному, всеми этими именами, мы должны временно принять название «Сото». Но я хотел бы это пояснить. По сути дела мы вовсе не школа Сото. Мы просто буддисты. Мы даже не дзэн-буддисты; мы просто буддисты. Если мы поймём это, мы будем истинными буддистами.
Учение Будды повсюду. Сегодня идёт дождь. Это учение Будды. Люди считают свой собственный путь или свои религиозные представления путём Будды, не понимая, что они слышат, что делают и где пребывают. Религия – это не какое-то одно определённое учение. Религия повсюду. Так мы должны понимать наше учение. Мы должны вообще забыть о каких-то определённых учениях; мы не должны спрашивать, какое из них хорошее, а какое плохое. Не должно быть какого-то одного определённого учения. Учение присутствует каждый миг, в каждом существовании. Это и есть истинное учение.