Действия Октавиана Августа в качестве принцепса, как кажется, были направлены на обособление солдат от гражданского общества. Прежде всего, армия, по крайней мере, в Европе была удалена от очагов античной цивилизации. Прошло не менее ста лет, пока в зоне лимеса стали появляться города римского права. Между тем, сам легионный лагерь имел в своей планировке много общего с античным городом, а легион представлял собой особую форму античного сообщества. Именно в качестве коллектива римских граждан легион обретал право юрисдикции над территорией в окрестностях лагеря. Также с именем Августа следует связывать расширирение имущественных прав солдат, что ослабляло власть над ними patris familias – главы большой патриархальной семьи – один из важных институтов античного общества.
Первые упоминания о «лагерном имуществе» (bona castrensia) встречаются в трудах правоведов первой половины II в. Юлиана и Помпония. Детализированное представление об имуществе, находящемся в пользовании легионера и называемом уже «лагерный пекулий» (peculium castrense), формируется у юристов III века, разработавших особую отрасль военного права.
Суть проблемы состоит в том, что правоспособность воинов была ограничена отцовской властью. Pater familias, согласно римским традициям, обладал верховной властью, в том числе и в сфере имущественного права над своими сыновьями до тех пор, пока они не женятся. После официального запрета вступать в брак, введенного Августом, военные оказались в зависимости от отцовской власти в сфере имущественного права вплоть до выхода в отставку. Кроме того, молодые люди до 25 лет – а именно из них набирали легионеров – принадлежали, согласно римским традициям, к младшей возрастной категории т.н. minores, и их имущественные интересы даже в случае отсутствия отца должен был представлять опекун. Считается, что Август запретил отцам лишать сыновей-солдат наследства и объявил,что имущество, нажитое военными за время службы, не подлежит юрисдикции patris familias. Личным имуществом воина являлось, прежде всего, его вооружение и прочее боевое снаряжение, которое по окончании службы можно было продать сослуживцам. Значительную часть лагерного пекулия составляли денежные сбережения. Жалование легионера состояло из трех равномерных выдач в течение года. Следует отметить, что регулярная оплата воинской службы не являлась нарушением полисной традиции. Солдатское жалование (stipendium) у римлян известно с конца V в. до н.э. Более того, регулярное жалование подчеркивало римскогражданский статус легионов и отличало их, по крайней мере, на первых порах, от вспомогательных войск. Другое дело, что с допуском в легионы низов гражданства, не имевших иных источников дохода, размеры солдатского жалования были значительно увеличены. С конца I века по размерам получаемого жалования солдаты делились на три основных группы. Новобранцы получали третью часть жалования рядового воина. Ординарное жалование получали рядовые – строевики и т.н. иммуны – солдаты, вследствие занимаемых должностей, как правило, технического характера, освобожденные от рутинных обязанностей, т.е., в совокупности, основная масса легионеров. Принципалы – знаменосцы, хранители оружия, легионные всадники, штабные служащие – получали полуторный и двойной оклад. С начала Империи жалование рядового легионера составляло 225 денариев в год. Домициан (81 – 96 гг.) увеличил его на треть. Последнее повышение солдатского оклада в рамках принципата – в полтора раза – произошло при Септимии Севере (193 – 211 гг.).
Из своего жалования солдаты должны были покупать боевое снаряжение, одежду и питание. Для совершения длительных переходов солдатам выдавались специальные средства – clavarium. После реформ Северов в начале III века жалование легионеров было существенно увеличено, и с тех пор солдаты cтали значительно превосходить трудящихся по своим доходам, особенно, если учесть, что с того времени они могли легально заниматься куплей – продажей земли и, по сути дела, проживая с семьей вне лагеря, врастали в среду гражданского населения пограничных территорий.
Учитывая скромные поначалу размеры солдатского жалования, с выдачей которого государство, особенно, в I веке испытывало серьезные трудности, особое значение для образования лагерного пекулия имели донативы – денежные подарки от императоров. Корни донативов находим, опять же, в республиканской традиции праздничных раздач членам гражданского коллектива. Не случайно даже в период Империи донативы выдавались только состоящим из римских граждан родам войск: гвардии и легионам. Донативы в наибольшей степени подчеркивали взаимоотношения патроната – клиентелы между императорами и их воинами. Денежные выдачи осуществлялись по случаю вступления на престол, с оказией триумфов – выдающихся военных успехов, из-за вступления в совершеннолетие престолонаследников, как знак благодарности лояльным частям во время попыток узурпации престола, по завещанию умерших правителей.
Солдаты не могли свободно распоряжаться всей суммой донатива. Половина императорского подарка откладывалась в кассе, которая имелась при знаменном святилище каждой когорты. Kaждая когорта имела там свой особый мешок (follis), куда складывались донативы, а при Северах появился еще один мешок – для похоронной коллегии всего легиона. Эти "депозиты" выдавались на руки солдату при демобилизации. Таким образом, в легионной казне накапливались изрядные суммы, которые порой становились денежным подспорьем для мятежных наместников, стремящихся к узурпации императорского престола. Размеры донативов и иных разовых выдач определялись статусом военнослужащего и различались у новобранцев, рядовых и принципалов.
В состав имущества, находившегося в распоряжении солдата, попадали также его боевые награды dona militaria. При Августе происходит разделение наград на солдатские и офицерские. К числу солдатских наград относились браслеты (armillae), ожерелья (torques), медали (phalerae).
Следует, однако, отметить, что боевая награда для римского легионера, как и для многих его современных коллег, являлась предметом гордости, а не объектом купли-продажи. Dona militaria всегда отмечались в воинских эпитафиях: словами или изображением. Их клали также в солдатские захоронения. Поэтому как один из элементов лагерного пекулия военные награды можно рассматривать с большой натяжкой. Награды выдавали в связи с боевыми кампаниями или маневрами. Браслеты, ожерелья и медали в качестве солдатских наград выходят из обихода во II веке, когда они становятся отличительными знаками исключительно центурионов, и исчезают в эпоху Северов. В III веке в качестве форм поощрения солдат выступают уже увеличение пайка, денежная премия.
Наиболее существенным источником материального обеспечения, который могло предложить солдату государство до правления Северов, являлась военная добыча (praeda): движимое имущество и рабы. Согласно традиции, взятый штурмом город отдавался на четырехдневный грабеж солдатам-победителям. В случае добровольной сдачи контрибуцию получал полководец, который делился с солдатами в соответствии с их рангами. Награбленное солдатами имущество чаще всего распродавалось торговцам из гарнизонного поселка – канабы, во время похода следовавшим за войском. Захваченные пленники частично становились лагерными служками, частично продавались. Император Адриан (117 – 138 гг.) разрешил солдатам освобождать рабов и тем самым признал право легионеров быть патронами (что традиционно считалось прерогативой patris familias).
Можно заключить, что с I по III век материальное положение легионеров неуклонно улучшалось, тогда как жизненный уровень большинства гражданского населения в III века существенно понизился. Расширилась и юридическая дееспособность легионеров на фоне прогрессирующего ущемления прав гражданского населения. С начала II века в легионах возрастает доля уроженцев пограничных провинций, тогда как представительство внутренних территорий в основном роде войска империи неуклонно сокращается. С середины II века в легионах были представлены выходцы практически из всех слоев римского гражданства
Маркоманнские войны (166 – 180 г.н.э.) открыли эпоху бедствий, обрушившихся на Римское государство и, в частности, показали недостаточную эффективность существовавшей системы комплектования в условиях широкомасштабных конфликтов, одновременно разразившихся на разных участках границы. Прогрессирующее ухудшение физических кондиций новобранцев, их образовательного и нравственного уровня, неизбежно возникшее при наборе выходцев из низов общества, негативно сказывалось и на боеспособности вооруженных сил.
Реформы Септимия Севера, призванные укрепить армию, ставшую чуть ли не единственной наряду с пограничными провинциями социальной опорой принципата, и радикально улучшить качественный состав новобранцев, по сути дела завершили процесс разрыва армии с гражданским обществом Империи. Легионеры превратились в зажиточную и привилегированную социальную группу, неразрывно сросшуюся с обществом пограничных территорий. Благодаря мужеству легионов и стойкости населения лимитрофных провинций Империя была спасена. Однако политика "солдатских" императоров, опиравшихся на легионы и пограничные провинции, нацеленная на сохранение античных форм жизни, оказалась глубоко чужда жителям внутренних территорий, где античность изжила себя исторически.
