Условные сокращения и обозначения 10 страница

Можно предположить, что и этот «Центр» был создан по инициативе французского масонства для того, чтобы взять под контроль общественные круги, склонные идти на сближение с Германией. Антанта всеми силами хотела разрушить Брестский мир и снова вовлечь измученную Россию в войну с Германией.

Масонские представители «Правого центра» вели переговоры в Москве и Петербурге. С представителями Франции от имени «Центра» говорили В.И. Гурко и Е.Н. Трубецкой. «Представитель французского правительства предлагал „Правому центру“ через Е.Н. Трубецкого известную сумму денег, причем принятие этих денег было связано с необходимостью согласовывать политику „Правого центра“ с политикой Антанты».[367]

В условиях, когда страна была измучена войной и разрухой, подпольная политика масонских кругов, попытка снова втянуть Россию в войну с Германией представляла собой предательство интересов русского народа.

Как мы видим, многие масоны состояли одновременно в нескольких политических организациях. Нередко они собирались на координационные совещания, например, в своеобразном масонском клубе на квартире старых «вольных каменщиков» Е.Д. Кусковой и С.Н. Прокоповича.[368]

В годы гражданской войны по инициативе масонов производились и общероссийские политические совещания. На совещаниях различных политических групп и дипломатических и военных деятелей Великобритании, Франции, США, Италии, которые прошли 16…23 ноября 1918 года в Яссах, а затем — по 6 января 1919 года в Одессе, русская делегация состояла преимущественно из масонов.

По данным Н. Берберовой, на совещании в Одессе (1919 год) участвовали Брайкевич, Руднев, Рубинштейн, Елпатьевский, Вырубов, Полнер, Макеев и др. «Там же, — пишет Берберова, — в это время заседал Национальный центр: Юренев, Волков, Родичев, Григорович‑Барский, Бернацкий, Тесленко, Штерн, П. Тикстон, Пешехонов, Бернштам, Трубецкой, Челноков. Из 12 человек 10 были масонами, о Пешехонове и Бернштаме сведений нет»[369].

Общероссийские совещания проводились еще в рамках созданного в октябре 1918 года в Киеве «Государственного объединения России», включавшего бывших членов Государственной Думы и Государственного Совета, деятелей церкви, представителей торговопромышленных и финансовых кругов. Однако руководящий орган и в этой организации состоял из 8 масонов и 7 немасонов.[370]Представители объединения входили в состав правительств Колчака и Юденича, Деникина и Врангеля.

Осмыслив приведенные выше факты, перестанешь удивляться тому, что масонские конспираторы возглавляли большую часть белых правительств или, по крайней мере, играли в них определяющую роль.

Главой первого серьезного белого правительства — Уфимской Директории — был высокопоставленный масон Н.Д. Авксентьев. Из 13 членов Уфимского правительства 11 были масонами (кроме Авксентьева, его заместитель Роговский, а также С.Н. Третьяков, Кроль, Аргунов, Слоним, Н.В. Чайковский, Лебедев, Зензинов, С.Л. Маслов, генерал Алексеев).[371]

Марионеточное правительство Северной Области в Архангельске в период оккупации англичанами возглавлял масон Н.В. Чайковский, большинство членов были тоже масонами.

Правительство Колчака возглавлял (а позднее был просто министром) масон П. Вологодский, а министром финансов был масон П.А. Бурышкин.

Северо‑Западное правительство генерала Юденича составляли в большинстве своем масоны во главе с «братом» С.Г. Лианозовым, марионеткой Антанты. Министром торговли в правительстве Юденича был видный масонский конспиратор и аферист М.Маргулиес. Министром в этом правительстве был Е.И.Кедрин.

Под полным контролем масонских конспираторов находилось и правительство Деникина, ибо значительную роль в нем играли такие крупные масоны, как Н.И. Астров, М.М. Федоров, М.В. Бернацкий, Н.В. Чайковский, В.Ф. Зеелер.

Правительство Врангеля составляли такой близкий масонам политик, как А.В. Кривошеин, а также старые масоны П.Б. Струве, Н.С. Таганцев, М.В. Бернацкий (состоявший прежде в правительстве Деникина) и М.М.Винавер.

Кстати говоря, масонский характер носили и «правительства» «незалежной Украины», так называемая Центральная Рада и Директория. Центром политических интриг была Великая Ложа Украины, которая с помощью иностранных денег хотела навязать этой русской территории антирусский правящий режим. С 1919 года главой Великой Ложи Украины и одновременно председателем украинской Директории был старый масон, предатель русского народа С.В. Петлюра.[372]Министром по великорусским национальным делам при Украинской Раде был масон Д.М. Одинец.

Конечно, возглавляемые масонами правительства были обречены на недоверие и непопулярность у населения, русские люди интуитивно чувствовали в них чужаков, враждебных обычаям, традициям и идеалам великой страны. Более того, во многих делах этих масонских правительств чувствовалось предпочтение интересам Антанты перед национальными интересами России, чего строго требовала масонская клятва.

Следует отметить, что борьба масонов за власть велась по их традиции не только в рамках политических оппозиционных организаций, а прежде всего тайными способами под крышей некоторых легальных учреждений.

Еще в 1918 году масонские конспираторы образуют «Общество содействия торгово‑промышленному развитию России», которое возглавляет матерый масон, бывший глава Временного правительства князь Г.Е. Львов. В бывшем Свердловском партийном архиве мне пришлось видеть дело, заведенное на него следственной комиссией Уралсовета.[373]Из протоколов допросов и переписки было видно, что масонский владыка (арестован в марте 1918 года) пытался убедить большевистских следователей, что политикой не занимается. Они ему, конечно, не верили, но в июле отпустили. Напомним, что в ночь с 16 на 17 июля те же самые люди, которые отпустили масона Г.Е. Львова, убили Царя и всю его семью. Так почему же была проявлена гуманность в отношении Львова?

Подобно Львову, конспирировали свою деятельность и другие масоны. Причем довольно часто «крышей» для них служила потребительская кооперация. Секретарь Верховного Совета масонов России Н.В. Некрасов сменил фамилию и внедрился сначала в Башкирский, а потом в Татарский потребсоюзы. Для других масонов «крышей» служили различные культурные учреждения, например, музеи, библиотеки.

В Петрограде при большевиках одним из центров насаждения масонства стала Публичная библиотека, которая еще до революции приобрела репутацию масонского гнезда, так как была связана с именами А.И. Браудо и А.А. Мейера. Сразу же после октябрьского переворота по инициативе работников этой библиотеки, и прежде всего А.А. Мейера, на квартире философа Г.П. Федотова собирается кружок, продолживший традиции Религиозно‑философского общества.

Кроме Федотова и Мейера, в кружке работали К.А. Половцева (жена Мейера), М.В. Пигулевская, П.Ф. Смотрицкая, Н.П. Анциферов, историк И.М. Гревс, философ С.А. Алексеев‑Аскольдов, старая большевичка С.А. Маркус (сестра жены большевистского функционера С. Кирова), Н.И. Конрад, А.А. Гизетти, Н.А. Крыжановская, литературовед М.М. Бахтин, его брат В.В. Бахтин, Д.Д. Михайлов, антропософ Н.В. Мокридин, библиограф Л.Ф. Шидловский, пианистка М.В. Юдина и другие.[374]

Участие масонства в борьбе против большевизма способствовало параличу многих жизненных структур национального сопротивления. Для масонов судьба русского народа была безразлична, их интересовала только власть над ним, в погоне за которой они были готовы на любую подлость, предательство, измену.

Существуют многочисленные факты контактов масонских конспираторов в белом движении с большевистскими агентами.

Известны факты активного сотрудничества большевиков с масонскими российскими и зарубежными ложами и личное участие в их работе. Так, документально зафиксировано участие в 1919 году в масонской ложе «Единое Трудовое Братство» председателя Петроградского ЧК Г.И. Бокия. Несомненно продолжались масонские контакты «вольных каменщиков»‑большевиков — Луначарского, Бухарина, Скворцова‑Степанова, Середы, Вересаева, Красина и др.

Придя к власти, Ленин налаживает тайные связи с зарубежными масонскими ложами, и прежде всего выделяет значительные суммы на ремонт главного «Масонского Храма Ордена Великий Восток Франции» на улице Кадэ в Париже. Было это в 1919 году, когда во многих городах России люди умирали от голода прямо на улицах.

В октябре 1920 года в парижской газете «Libre Parole» Луи Тернак напечатал протокольные сообщения о заседании масонского Совета Великого Востока Франции. Приводим наиболее существенные выдержки из этих масонских протоколов.

 

Заседание 20 декабря 1919 года в Париже:

 

«Брат Карно, председатель, признает крайне доброжелательное отношение большевиков к Великому Востоку, указывая все‑таки причины крайней обоюдной осторожности при ведении переговоров».

 

«Брат Милле высказывает от чистого сердца приветствие большевикам и, со своей стороны, как председатель общества недвижимостей Великого Востока, высказывает им особую признательность за их великодушие, которое дало возможность восстановить храм на rue Cadet. Но общее мнение, что Великий Восток не должен заходить слишком далеко и компрометировать себя, а должен считаться и с отрицательным отношением к большевизму, связанных с масонством купцов и мелких промышленников».

 

«Брат Гюарт признает, что большевистское движение в франк‑масонстве оказало значительные услуги Ордену в критические моменты ликвидации войны, он стоит за энергическое, но осторожное, действие Совета Ордена».

 

«Брат Водекар, генеральный секретарь Великого Востока, напоминает, что брат Магальхаэнс Лима, Великий Мастер Португальского масонства, при своем последнем посещении rue Cadet, высказал свое благожелательное отношение к русской республике, не говоря этого открыто. Этот осторожный образ действия дал хорошие результаты без того, чтобы непосвященное общество могло догадаться об источниках этого движения».

 

«Председатель Карно заявляет, согласно всему сказанному, что Орденский Совет сочувствует распространению большевицких идей, однако, требует, чтобы о них говорили, как о „советских“ идеях, дабы не оттолкнуть тех братьев, которые враждебно относятся к большевицким положениям».

 

Заседание 18 февраля 1920 года:

 

«Брат Ланкин сообщает о происшествиях в России и на Балканах. Он заканчивает пожеланием большевизму окончательной победы».

 

«Брат Лаи предлагает послать приветственную телеграмму зависящим от Великого Востока масонским ложам в России. Составление телеграммы поручается ему».

 

Заседание 21 апреля 1920 года:

 

«Брат Ланкин предлагает схему циркулярного письма ложам об отношении к „советам“. Он говорит об ошибках прежнего министерства (французского) и министерства того времени, допущенных в отношении России, благодарит Орденский Совет за то, что он не изгнал большевиков из лож и разрешил им развить всемирную деятельность. Далее брат Ланкин говорит о своем циркулярном письме, в первой части которого заключается история большевизма: во второй — особенно обращено внимание на заинтересованность Франции завязать тесные сношения с большевиками: в третьей же высказывается пожелание свергнуть министерство Мильерана и создать кабинет, благосклонно настроенный к переговорам с Лениным…»

 

Большевистская власть была «облеплена» представителями мирового масонства, его эмиссары постоянно посещали Россию, встречаясь с руководителями антирусских сил — Лениным, Троцким, Бухариным, Петровским, Луначарским и прочими видными большевиками (часть из которых сами были масонами). За деятельностью нового антинародного правительства наблюдали высокопоставленные иностранные масоны, в частности член французской военной миссии Ж. Садуль (оставивший об этих днях воспоминания) и глава французской компартии, вошедшей в Коминтерн, Л. Фроссар.

Международное масонство с большой заинтересованностью изучало большевистский опыт по разрушению Русского государства. В декабре 1919 года парижская ложа «Эфор» организовывает масонское собрание с докладом под названием «Эволюция? Революция? Большевизм?». О том, какое значение придавалось этой теме, свидетельствует тот факт, что доклад делал не рядовой «вольный каменщик», а один из главных руководителей ордена Великий Восток Франции, член его Совета Лан. По сделанному докладу масонский конвент циркулярным письмом от имени Совета обращается к своим членам с призывом изучать доктрины и методы большевизма в сопоставлении с идеалами французской революции XVIII века. К письму прилагался список рекомендуемой литературы, состоявший из работ Ленина, Троцкого, Бухарина на французском языке.[375]

Таким образом, совершенно очевидно, что масоны и большевики во время гражданской войны поддерживали связь, а в ряде случаев даже информировали друг друга. Отношение большевиков к масонам при всей их кровожадности было очень щадящим. Масонов подвергали казни только в исключительных случаях, а чаще всего по неведению низовых коммунистических структур.

Щадящий режим по отношению к масонам объяснялся, конечно, какими‑то услугами, которые масоны делали большевикам. Например, в 1920 году ЧК раскрыло масонскую заговорщическую организацию «Тактический центр», которая готовила мятеж в Москве, заготовляла оружие, находилась в контактах с войсками Колчака и Деникина. Дело «Тактического центра» слушалось на открытом судебном заседании Верховного Ревтрибунала. 20 членов этой организации были приговорены к расстрелу, но казнь заменили другими видами наказания, включая условное тюремное заключение.

Левые эсеры масоны Зензинов и Минор в 1919 году заявили, что бороться с большевиками не следует, что «поддержка Колчака — преступление против России». Большевизм, по их мнению, должен быть изжит путем внутренней эволюции, которой и нужно содействовать.

По‑видимому, масоны надеялись на открытое сотрудничество с большевиками, предлагая «облагородить» их своими идеями и вместе с тем вынудить поделиться властью. К этому располагали и зарубежные контакты ленинского правительства с Великим Востоком Франции, и участие в масонских ложах видных большевиков. Однако большевики меньше всего хотели делиться властью с кем‑либо. А в масонах они совершенно справедливо видели опасных политических конкурентов, которых можно пока использовать в своих целях, но постепенно следует избавляться от них. Конечно, в большевистском руководстве были и сторонники «близкой дружбы» с масонами, однако, судя по всему, не они определяли политику. К концу 1920 года преобладающая часть масонских лож приостановила свою работу и ушла в подполье, многие масоны бежали за границу. Самые оголтелые вынашивали идею крестового похода на большевиков. Варианты здесь были разные — и франкофильский и германофильский, и другие. Например, весной 1920 года старый масонский конспиратор А.И. Гучков, находясь в Берлине, отстаивает идею крестового похода против большевизма на основе объединения сил Германии и прибалтийских стран. Французская разведка, наблюдавшая за ним, расценивает его как немецкого агента, находящегося в связи с другими агентами немецкой разведки во Франции.

В делах «Сюртэ Женераль» сохранился перехваченный французской разведкой меморандум военного атташе американского посольства в Париже.

 

«Мы имеем сообщение из Берлина, что сейчас там находится генерал Гучков, бывший военным министром России весной 1917 г.

В Берлине он занят решением проблем, связанных с Россией. Как предполагается, план Гучкова состоит в том, чтобы создать совместную армию из жителей Германии, Литвы и Белоруссии для похода на Россию через Литву. В основе этого плана лежат идеи У. Черчилля.

В Берлине верят, что эту работу возглавит князь Львов (какой?). Предполагается замена Сазонова человеком, которому больше доверяют. Деятельность русских интриганов в Берлине не прекращается».[376]

 

 

 

Глава 20

 

Союз антирусских сил. — К созданию мирового правительства. «Черные папы» большевистского режима. — Автономное русское масонство. — Масонская Лига Наций и мюнхенский сговор.

 

«Все принципы, все методы, которые большевики применяют для разрушения России, — писал в 1932 году митрополит русской зарубежной церкви Антоний, — очень близки масонским. Пятнадцатилетнее наблюдение воочию показало всему миру, как ученики точно подражают своим учителям и как поработители русского народа верны программе масонских лож по борьбе с Богом, с Церковью, с христианской нравственностью, с семьей, с христианским государством, с христианской культурой и со всем тем, что создало и возвеличило нашу Родину». Выводы митрополита Антония подтверждаются архивными материалами.

Масонов двадцатых годов вполне устраивал большевизм как орудие искоренения русского национального духа, препятствующего космополитическим идеалам «вольных каменщиков». Прежде всего масоны этих лет с враждебностью относились к православию. В русской истории они видели только темные стороны. «Вольные каменщики» были не против большевиков, а стремились помочь в их «работе». Они полагали, что им удастся из‑за кулисы регулировать большевистские эксперименты в нужном для себя направлении.

В 1924 году масонское Республиканско‑Демократическое Объединение, руководимое П. Милюковым, заявило в своем журнале «Свободная Россия», что большевики неизбежно эволюционируют к демократии и эмиграция не должна этому мешать излишним антикоммунизмом. Видными деятелями этого объединения были известные масоны С.Н. Прокопович и Е.Д. Кускова.

По мнению участников собраний различных масонских лож, на них создается идеология будущего общества, которая соединит большевистский коммунизм и «масонскую религиозность». Как заявил масон А.А. Мейер, в чисто масонских традициях правильнее «не захватить власть… не строить партии, а создавать б.м. Ордена, которые пробудили бы идею в своей жизни, которая потом даст эффект вовне».[377]

Конечно, в основе идеологии будущего ядром считался атеизм, который всячески поддерживался масонством. Недаром в действовавшем тогда «Мировом союзе свободомыслящих» тесно сотрудничали масонские ложи, масонская Лига прав человека и большевистский «Союз воинствующих безбожников», возглавляемый стойким ленинцем Емельяном Ярославским (Минеем Губельманом).

Именно с большевиками мировая закулиса связывала свои надежды, которые были высказаны на масонском конгрессе 1917 года, где обсуждался вопрос о будущем мирового сообщества.

По мнению масонов, разрушение Российского самодержавия, служившего препятствием мировому господству масонов, создало условия для образования легального наднационального органа, управляемого людьми, состоящими в масонских ложах. Менее чем через два года такой орган был создан. Им стала Лига Наций, которую возглавил французский масон Леон Буржуа. Главную роль в ней играли представители масонского руководства Франции и Англии, в частности, в качестве французского представителя в Лиге Наций выступал высокопоставленный масон, бывший глава правительства Вивиани. Параллельно Лиге Наций в 1921 году создается теневая мондиалистская структура — сыгравший большую роль в формировании мировой политики Совет по международным отношениям в США, ядро которого состояло из высокопоставленных масонов.[378]Таким образом, человечество еще сильнее подпало под контроль темных сил, в свое время развязавших первую мировую войну.

Масонские эмиссары зарубежных центров нередко посещали Россию. Чаще всего они шли по легальным каналам как представители иностранных организаций. Например, в двадцатые годы в России действовала организация «АРА», оказывающая помощь голодающим. Организация эта возглавлялась масоном Г. Гувером (будущим президентом США), а в числе ее сотрудников двое были уличены в 1923 году в организации масонской ложи «Астрея» в Петрограде, в подчинении которой находилось еще несколько лож.[379]

Кстати говоря, «АРА» действовала вместе с так называемым Всероссийским Комитетом помощи голодающим, руководство которого было в значительной степени масонским — С. Прокопович, Е. Кускова, М. Осоргин и др., впоследствии высланные из СССР. Некоторые масонские эмиссары переходили границу тайно. Так, крупный масон князь Павел Долгоруков в те же двадцатые годы два раза тайно посещал Россию через польскую границу. На второй раз его поймали и расстреляли.[380]

Позиция мирового масонского руководства и, в частности, масонской Лиги Наций, носила по отношению к России иезуитский характер. С одной стороны, масоны поддерживали большевиков как руководителей антирусского движения, с другой стороны, их беспокоили процессы, начавшиеся во второй половине тридцатых годов, когда государственный механизм России начал перемалывать и уничтожать руководителей и активистов антирусского движения. В этом смысле антирусская политика по отношению к СССР прошла несколько этапов: на первом (1918 — 1933 годы) — негласное сотрудничество и тайная взаимная поддержка; на втором (1933 — 1936) — открытое сотрудничество с целью сделать СССР противовесом фашистской Германии (в частности, в 1934 году СССР принимается в Лигу Наций); на третьем (1937 — 1941) вспышки вражды к СССР, так как масонство не устраивали методы, которыми ликвидировался основной костяк антирусских сил (состоявший в тесной дружбе с «вольными каменщиками»).

Я уже отмечал, что секретарь Верховного Совета масонских лож Великого Востока Народов России Н.В. Некрасов (бывший заместителем председателя Государственной Думы и министром Временного правительства) признавался, что его идеал — «черный папа», которого никто не знает, но который все делает». Этот «идеал» разделялся многими масонами, привыкшими вести темные закулисные интриги, не открывая себя и камуфлируя преступные дела словесной шелухой «добрых намерений». После утверждения большевистского режима многие масоны вступили в тесное сотрудничество, надеясь использовать его для достижения своей «масонской правды».

Пример этому показал сам Некрасов, который в 1918 году сменил свою фамилию на Голгофский и внедрился в систему потребительских союзов сначала в Башкирии, а потом в Татарии. За короткий срок при поддержке местных и центральных работников он достиг высоких руководящих постов в Татарском кооперативном союзе.

В 1921 году «черного папу» арестовали чекисты, но неожиданно быстро отпустили, проявив по отношению к подпольщику‑масону не свойственную этим органам гуманность. В следственном заключении по делу Некрасова имеется резолюция уполномоченного президиума ВЧК: «Я вел с Голгофским‑Некрасовым ряд бесед не записанных. На основании всего материала по делу прихожу к убеждению в политической и общей целесообразности полного прекращения дела Голгофского‑Некрасова… освобождении его и использовании на хозяйственной работе». Эту резолюцию поддерживает Ф. Дзержинский и дает указание: «Дело прекратить». Некрасов сразу же переезжает в Москву и становится одним из ведущих руководителей Центросоюза, проработав там до 1930 года, одновременно преподавая в МГУ и Институте народного хозяйства.

Другой высокий масон, министр Временного правительства М.И. Скобелев, также поступил на службу к большевикам, и даже стал в 1922 году членом их партии. Работал вместе с Некрасовым в Центросоюзе представителем этой организации во Франции и Бельгии, а затем возглавлял концессионный комитет РСФСР, занимавшийся распродажей российских ресурсов заграницу.

Еще более удачную политическую карьеру сделали масоны, бывшие большевиками еще до 1917 года. Самый главный представитель большевиков в масонстве, И.И. Скворцов‑Степанов, в первом советском правительстве получил пост наркома финансов. Позднее, как и Некрасов, был одним из руководителей Центросоюза, а также возглавлял издательскую деятельность страны. Поработал он и на посту главного редактора газеты «Известия», и директором института Ленина при ЦК ВКП(б) (конечно, и сам состоял членом большевистского ЦК).

Его ближайший масонский «брат» — большевик С.П. Середа уже в 1918 году получил пост наркома земледелия, а позднее стал одним из руководителей ВСНХ и Госплана, возглавляя одновременно Центральное Статистическое Управление.

С полной уверенностью можно говорить о принадлежности к масонству ближайшего ленинского соратника Л.Б. Красина, которому вождь большевиков поручал самые грязные и кровавые дела, особенно связанные с деньгами. Именно через него шло финансирование большевиками Великого Востока Франции, получившее положительный отклик во всем масонском мире и повлиявшее на признание большевистского режима Западом. Не удивительно, что именно Красин стал дипломатическим представителем большевистского режима на Западе (сначала в Англии — 1920 год, а затем во Франции — 1924 год), одновременно занимая пост наркома внешней торговли, организуя распродажу царского золота и культурных ценностей России. В его окружении присутствуют крупные масоны, а имя нередко мелькает в связи с аферами маститых масонских гешефтмахеров, таких как Дмитрий Рубинштейн.

Близко к Красину стоит и другая зловещая фигура масонского подполья — Г.И. Бокий, организатор большевистских бандформирований 1905…1907 годов, а после октябрьского переворота один из руководителей ЧК и главный покровитель масонства в этом учреждении.

Участвовал в масонской работе и видный большевистский руководитель Г.И. Петровский.[381]После захвата власти он получил пост наркома внутренних дел, а с марта 1919 года направлен устанавливать новый порядок на Украину в качестве председателя Всеукраинского ЦИК.

Есть сведения о причастности к масонству и Н.И. Бухарина. По данным масонки Кусковой, этот большевик в середине тридцатых годов выступал в Праге с лекциями, на одной из которых присутствовали и масоны. «Под конец, — сообщает Кускова, — он сделал [на эстраде] символический жест [масонский знак], придрался к случаю и сказал: „Ведь вот сидящий тут Егор Егорович Лазарев хорошо помнит, как мы…“. А когда лекцию окончил, направился в упор к Лазареву, жал ему руку». По мнению Берберовой, Бухарин своим знаком давал знать аудитории, что прошлая близость не умерла.[382]

Школу масонства прошел и Л. Троцкий, который, по данным Берберовой, вступил в ложу восемнадцати лет от роду. По сведениям авторитетного русского исследователя масонства Н.Ф. Свиткова (Степанова), полученным из внутренних масонских источников, в рядах вольных каменщиков состояли В.И. Ленин, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, Я.М. Свердлов, Х.Г. Раковский, М.М. Литвинов. Сведения о масонстве Ленина противоречивы. По одним данным он состоял во французской ложе «Белиль» (1908), по другим — во французской ложе «Искусство и труд» (31°), по третьим — член английской ложи в Лондоне.

Однако данные эти подлежат дальнейшей проверке.

Активно вступил в контакты с масонскими организациями за рубежом известный большевистский функционер и политический авантюрист К. Радек. Есть сведения, что в начале тридцатых годов он обратился с письмом к руководству Великого Востока Франции с просьбой повлиять через американских масонов на правительство президента Рузвельта и подтолкнуть его к скорейшему признанию СССР.[383]

Были зафиксированы и другие, по‑видимому, не санкционированные политическим руководством страны контакты большевиков с мировыми масонскими центрами. В частности, югославский историк 3. Ненезич сообщает о факте посещения итальянской масонской ложи в Риме видным советским военачальником, заместителем наркома обороны М.Н. Тухачевским.

Один из главных участников погрома русской национальной культуры масон А.В. Луначарский 12 лет занимал пост наркома просвещения. В своей деятельности активно протежировал масонским «братьям». Из множества примеров достаточно назвать поддержку им таких масонов, как историк П.Е. Щеголев (сфабриковавший поддельные записки А. Вырубовой, очерняющие Царскую семью), литератор С.Д. Мстиславский (участвовавший в подготовке покушения на Царя), директор Дома ученых А. Родэ (бывший содержатель ночного клуба, активный участник грязных масонских интриг против Царя и Г. Распутина).

Еще один масон высокой степени посвящения, выполнявший обязанности секретаря Верховного Совета масонских лож Великого Востока Народов России, Н.Д. Соколов, сразу же после революции перешел на службу к большевикам и был назначен юрисконсультом Советского правительства, которое он благополучно консультировал вплоть до своей смерти. Большевики высоко ценили автора знаменитого «приказа 1», разрушившего русскую армию, к тому же тесно связанного с германской разведкой во время I мировой войны и получавшего тогда деньги из той же кассы, что и высокопоставленные большевики. Н.Д. Соколов дружил с другим масоном из большевистской верхушки, Козловским М.Ю., служившим одним из связных между ленинцами и немецкой разведкой (следователи Временного правительства сумели это доказать, посадив связника в тюрьму, из которой его освободили большевики).[384]С приходом к власти большевиков этот высокопоставленный масон сделал блестящую карьеру в Советском правительстве, был одним из руководителей наркомата юстиции, председателем Малого Совнаркома, а позднее и на дипломатической работе (генеральный консул в Вене и заместитель полпреда в Австрии).

Из крупных военных, принадлежавших к масонским ложам, на службу к большевикам перешли бывший царский военный министр А.А. Поливанов, управляющий военным министерством Временного правительства А.А. Маниковский, командующий Юго‑Западным фронтом А.А.Брусилов,[385]начальник управления железных дорог генерал Ю.В. Ломоносов (последний был помощником у Л.Б. Красина).