Эффективное восприятие реальности и комфортные взаимоотношения с реальностью

Первое, на что обращаешь внимание, общаясь с самоактуа­лизированным человеком, так это на его поразительную спо­собность распознавать малейшее проявление лжи, фальши или неискренности. Оценки этих людей удивительно точны. Нефор­мализованный эксперимент, в котором принимали участие сту­денты колледжа, выявил одну отчетливо выраженную тенден­цию: студенты, имевшие высокие показатели по тесту базисной безопасности (т. е. здоровые студенты), оценивали своих пре­подавателей гораздо более точно и верно, чем студенты, имев­шие низкие показатели по этому тесту.

По ходу исследования я все больше убеждался в том, что та­кого рода эффективность восприятия, обнаруженная поначалу только в сфере взаимоотношений с людьми, нужно понимать гораздо шире. Она распространяется на очень многие аспекты реальности — практически на все исследованные нами. Живо­пись, музыка, интеллектуальные и научные проблемы, полити­ческие и общественные события — в любой сфере жизни эти люди умели мгновенно разглядеть скрытую сущность явлений, обычно остававшуюся незамеченной другими людьми. Их про­гнозы, каких бы сфер жизни они ни касались и на сколь бы скуд­ные факты ни опирались, очень часто оказывались верными. Мы склонны понимать это так, что актуализированный человек отталкивается в своих суждениях от фактов, а не от личных пессимистических или оптимистических установок, желаний, страхов, надежд и тревог.

Сначала я назвал это свойство “хорошим вкусом” или “здра­вомыслием”, осознавая всю неточность этих терминов. Но по­степенно у меня появлялось все больше оснований (о некоторых из них я расскажу ниже) говорить не столько о вкусе, сколько о восприятии, и в конце концов я пришел к убеждению, что эту характеристику правильнее было бы назвать “способно­стью к восприятию фактов” (в отличие от склонности к воспри­ятию мира через призму устоявшихся и общепринятых мнений или представлений). Я надеюсь, что этот мой вывод или, точ­нее, предположение, когда-нибудь найдет себе эксперименталь­ное подтверждение.

Ведь если нам удастся это доказать, то последствия, кото­рые повлечет за собой признание этого факта, будут поистине революционными. Английский психоаналитик Мони-Кирл уже заявил, что невротик — это не просто малоэффективная лич­ность, это личность абсолютно неэффективная. Мы можем сказать так хотя бы потому, что невротик не может восприни­мать реальность настолько же ясно и эффективно, как воспри­нимает ее здоровый человек. Невротик болен не только эмоци­онально — он болен когнитивно! Если мы определим здоровье и невроз соответственно как верное и неверное восприятие ре­альности, то перед нами со всей неизбежностью встанет про­блема факта и его значения, или оценки, или, иначе говоря, про­блема единства реального и ценностного. Это означает только одно — мы уже не вправе искоса смотреть на ценности и отда­вать их на откуп кликуш и религиозных проповедников, пора сделать их объектом эмпирического исследования. Тот, кто ко­гда-либо сталкивался с этой проблемой, понимает, что именно она должна стать фундаментом истиной науки о ценностях, ко­торая, в свою очередь, ляжет в основание нового понимания этики, социальных отношений, политики, религии и т. п.

Кажется совершенно очевидным, что нарушения адаптации и неврозы способны снизить остроту зрительной перцепции, осязания, обоняния. Но возможно также, что мы обнаружим аналогичный эффект и в других сферах восприятия, не имею­щих прямого отношения к физиологии, — в пользу такой воз­можности говорит хотя бы эксперимент, в котором изучался эффект установки (Luchins А.). Я убежден — рано или поздно мы получим экспериментальные подтверждения тому, что вос­приятие здоровых людей гораздо в меньшей степени, чем вос­приятие больных людей, подвержено влиянию желаний, потребностей и предубеждений. Можно также предположить, что именно эта априорная эффективность восприятия самоактуа­лизированных людей обусловливает их здравомыслие, способ­ность видеть истину, их логичность, умение приходить к вер­ным заключениям, т. е. когнитивную эффективность.

^* Маслоу А. Мотивация и личность. - СПб: Евразия, 1999. — С. 224—238.

Более высокое качество взаимодействия с реальностью про­является у этих людей и в том, что им не составляет труда отли­чить оригинальное от банального, конкретное от абстрактного, идеографическое от рубрифицированного. Они предпочитают жить в реальном мире, им не по нраву искусственно создавае­мые миры абстракций, выхолощенных понятий, умозрительных представлений и стереотипов, миры, в которых пожизненно по­селяется большинство наших современников. Самоактуализи­рованному человеку явно больше по душе иметь дело с тем, что находится у него под рукой, с реальными событиями и явления­ми, а не со своими собственными желаниями, надеждами и страхами, не с предубеждениями и предрассудками окружения. “Наивное восприятие”, — так охарактеризовал эту способ­ность Герберт Рид.

Исключительно многообещающей кажется мне еще одна особенность самоактуализированных людей — их отношение к неизвестному. Исследование этой особенности может стать своего рода мостом, соединяющим академический и клиниче­ский разделы психологического знания. Здоровых, самоактуа­лизированных людей не страшит неизвестность, неопределен­ность не пугает их так, как пугает среднестатистического чело­века. Они относятся к ней совершенно спокойно, не видят в ней угрозы или опасности для себя. Наоборот, все неизвестное, не­структурированное притягивает и манит их. Они не только не боятся неизведанного, но приветствуют его. Очень показа­тельно в этом смысле заявление Эйнштейна: “Самое прекрас­ное в мире — это тайна. Она источник искусства и науки”.

Воистину, этих людей можно назвать интеллектуалами, ис­следователями, учеными; очень легко счесть, что все дело здесь и состоит именно в интеллектуальной мощи, однако нам из­вестно множество примеров высокоинтеллектуальных людей, которые, несмотря на свой высокий IQ, то ли в силу слабости, то ли из-за боязни, то ли по причине конвенциональности или в силу каких-то иных личностных дефектов всю свою жизнь зани­мались мелкими проблемами, отшлифовывали до блеска давно известные факты, объединяя их в группы и разделяя на подка­тегории, — словом, занимались всякой чушью, вместо того что­бы свершать открытия, как подобает настоящему ученому.

Неизвестность не пугает здоровых людей и потому они не подвержены предрассудкам: они не цепенеют черед черной кошкой, не плюют через плечо, не скрещивают пальцы — сло­вом, их не тянет на действия, которые предпринимают обычные люди, желая уберечься от мнимых опасностей. Они не сторо­нятся неизведанного и не бегут от непознанного, не отрицают его и не делают вид, что его не существует, и в то же время они не склонны воспринимать его через призму предвзятых сужде­ний и сложившихся стереотипов, не стараются сразу же опре­делить и обозначить его. Их нельзя назвать приверженцами знакомого и понятного, они устремлены к познанию еще не открытых истин, но их поиск правды — это не то катастрофи­ческое стремление к безопасности, уверенности, определенно­сти и порядку, что обнаружил Гольдштейн у пациентов с травмами мозга, и не то, что свойственно компульсивно-обсессивным невротикам. Эти люди совершенно свободно могут по­зволить себе — когда ситуация требует того — беспорядоч­ность, небрежность, неаккуратность, анархизм, бардак, неуве­ренность, неточность, нерешительность, сомнения, даже страх (все это вполне допустимо, а иногда даже необходимо как в на­уке, так и в искусстве, не говоря уже о жизни как таковой).

Таким образом, неуверенность, сомнения, состояние не­определенности, столь мучительные и тягостные для большин­ства обычных людей, стимулируют самоактуализированную личность, побуждают ее к исследованию и познанию.

Приятие (себя, других, природы)

Мне кажется, что очень многие характеристики, отличаю­щие самоактуализированных людей, характеристики, на пер­вый взгляд как будто не имеющие глубинных детерминант, ка­жущиеся совершенно обособленными, не связанными друг с другом, на самом деле можно понять как разные производные или разные формы проявления одной основополагающей, фун­даментальной установки, а именно — отсутствие самодовлею­щего чувства вины и стыда. Другое дело невротик — чувство вины терзает его, он порабощен стыдом и движим тревогой. Да что там невротик! Даже среднестатистический представитель нашей культуры, так называемый нормальный человек готов поддаться переживанию вины, стыда и тревоги даже в тех слу­чаях, в которых это совершенно не обязательно. Но здоровый человек тем и отличается от среднестатистического, что он жи­вет в ладу с собой и, если уж на то пошло, не слишком огорча­ется по поводу своих недостатков.

Он принимает свою сущность, далеко не всегда идеальную, со всеми присущими ей изъянами и недостатками. Говоря об этом, я вовсе не имею в виду, что ему свойственно самодо­вольство и самолюбование, что он абсолютно удовлетворен со­бой. Я хочу сказать, что он умеет сосуществовать со своими слабостями, принимает свою греховность и порочность, умеет относиться к ним так же просто, как мы относимся к природе. Ведь мы же не сетуем на то, что вода мокрая, что камни тяже­лые, а деревья по осени желтеют. Как ребенок смотрит на мир наивными, широко распахнутыми глазами, ничего не ожидая и не требуя от него, не критикуя и не оспаривая его, просто на­блюдая то, что предстает его взору, точно так же самоактуали­зированный человек воспринимает свою человеческую приро­ду, природу других людей. Это, конечно же, не тот тип сми­рения, который исповедуется на Востоке, хотя и смирение свойственно этим людям — особенно когда они оказываются перед лицом тяжелой болезни и смерти.

Заметьте, характеристика, о которой я говорю сейчас, имеет непосредственное отношение к обсуждавшейся выше особой способности самоактуализированных людей. Я хочу напомнить об их способности видеть реальность в ее истинном свете. Эти люди воспринимают человеческую природу такой, какая она есть, а не такой, какой они хотели бы видеть ее. Они смело смотрят на то, что предстает их взгляду, они не прищуривают­ся и не надевают очки, чтобы разглядеть несуществующее, не искажают и не раскрашивают реальность в те или иные цвета.

С наибольшей очевидностью эта способность к полному приятию обнаруживает себя на самом низком уровне потребно­стей, на так называемом животном уровне. Самоактуализиро­ванного человека можно назвать крепким, здоровым живот­ным. Ничто человеческое не чуждо ему, и он не будет испыты­вать вины или стыда по поводу своих позывов. У него хороший аппетит, крепкий сон, он умеет получать удовольствие от секса и других физиологических влечений. Его приятие распростра­няется не только на эти, низшие потребности, но и на потребно­сти других уровней — на потребности в безопасности, любви, принадлежности, самоуважении. Все побуждения и импульсы, присущие нормальному человеку, самоактуализированные лю­ди считают естественными и заслуживающими удовлетворения, они понимают, что так распорядилась природа, они не пыта­ются оспорить ее произвол или навязать ей угодный им порядок вещей. Естественным продолжением способности к приятию становится пониженная способность к отвращению — непри­ятные моменты, связанные с приготовлением пищи, телесные выделения и запахи, физиологические функции не вызывают у них того отвращения, которым обычно реагирует средний чело­век и тем более невротик.

Этой же способностью к приятию объясняется, вероятно, и тот факт, что самоактуализированным людям чужда всякая поза, что они терпеть не могут позеров. Ханжество, лицемерие, неискренность, фальшь, притворство, желание произвести впе­чатление — все эти качества совершенно не свойственны им. Они не хотят казаться лучше, чем они есть, им это не сложно уже потому, что они умеют мириться со своими недостатками, а по мере самоактуализации и особенно на склоне жизненного пути привыкают относиться к ним уже не как к недостаткам, а как ко вполне нейтральным личностным характеристикам.

Все вышесказанное еще не означает, что самоактуализиро­ванным людям незнакомы чувство вины, стыд, печаль, тревога или самозащитные тенденции — речь идет о вредной, ненуж­ной, невротической (т. е. нереалистической) вине, о таком же стыде и т. п. Низменные, животные позывы и процессы, а также связанные с ними отправления, такие как секс, уринация, бере­менность, менструация, старение и т. д., воспринимаются этими людьми совершенно спокойно, как неотъемлемая часть ре­альности. Здоровая женщина не стыдится быть женщиной, не стыдится своего тела и процессов, происходящих в нем.

Есть только несколько вещей и обстоятельств, способных вызвать чувство вины (или стыд, тревогу, печаль, сожаление) у этих людей, среди них: 1) такие недостатки и пороки, которые человек может победить в себе (например, лень, эгоизм); 2) непреодоленные пережитки психологического нездоровья (предубеждения, зависть, ревность); 3) привычки, которые, хотя и не стали второй натурой, могут оказаться весьма силь­ными, а также 4) недостатки и пороки той культуры или соци­альной группы, с которой они, эти люди, идентифицируют себя. В самом общем виде можно сказать, что здоровые люди испыты­вают дискомфорт только тогда, когда видят, что реальный ход вещей отклоняется от возможного, достижимого, а следовательно, необходимого.