Ком­мен­та­рии для Ве­ду­ще­го

Осо­бое вни­ма­ние нуж­но уде­лить по­след­не­му за­да­нию, по­­скол­ьку оно во мно­гом яв­ля­ет­ся ди­аг­но­стич­ным. Ес­ли де­ти с тру­дом адап­ти­ру­ют­ся к шко­ле, они бу­дут ис­поль­зо­вать в ос­­но­вном тем­ные то­на, ри­со­вать се­бя в оди­но­че­ст­ве.

За­ня­тие 4. Мой класс

Раз­мин­ка

«Ро­ле­вая гим­на­сти­ка». Де­ти по оче­ре­ди иг­ра­ют ро­ли раз­­ли­чных ди­ких жи­вот­ных, изо­бра­же­ния ко­то­рыхим пред­ва­ри­­тел­ьно де­мон­ст­ри­ру­ет ве­ду­щий.

Ос­нов­ное со­дер­жа­ние за­ня­тия

«Сколь­ко в на­шем клас­се...?» Ве­ду­щий про­сит де­тей ог­ля­­дет­ься во­круг и под­счи­тать, сколь­ко в клас­се окон, шка­фов и... (вы­би­ра­ют­ся те пред­ме­ты, ко­то­рых в на­ли­чии не­мно­го).

«Ка­ко­го цве­та?» Де­ти за­кры­ва­ют гла­за. Ве­ду­щий пред­ла­­г­ает им вспом­нить и ска­зать, ка­ко­го цве­та в клас­се сте­ны, што­ры, дос­ка и дру­гие пред­ме­ты.

«Бу­ра­ти­но хо­чет в шко­лу». Де­ти долж­ны по­мочь Бу­ра­тино со­брать порт­фель в шко­лу, то есть рас­ска­зать, что ту­да нуж­но по­ло­жить.

«Бу­ра­ти­но хо­чет к нам в гос­ти». Ве­ду­щий рас­ска­зы­ва­ет о том, что Бу­ра­ти­но очень хо­чет прий­ти в класс к де­тям, но не зна­ет, как прой­ти от две­рей шко­лы. Нуж­но рас­ска­зать Бу­ра­­т­ино, как най­ти до­ро­гу в класс.

«Бу­ра­ти­но про­го­ло­дал­ся». Де­ти рас­ска­зы­ва­ют Бу­ра­ти­но, как прой­ти от клас­са к школь­ной сто­ло­вой.

Ра­бо­та со сказ­кой. Де­ти слу­ша­ют, ри­су­ют и об­су­ж­да­ют сказ­ку.

Два го­ро­да

Слу­чи­лось так, что имен­но вам я хо­чу по­ве­дать уди­ви­­тел­ьную ис­то­рию, ко­то­рая про­изош­ла со мной в дет­ст­ве. Я был при­мер­но та­кой же, как вы, ко­гда моя се­мья ре­ши­ла пе­ре­ехать в дру­гой го­род. До это­го мы жи­ли в боль­шом свет­лом до­ме. В нем бы­ло так спо­кой­но и уют­но, что по­рой ка­за­­лось — сны здесь мо­гут ста­но­вить­ся доб­рой явью, а явь пре­­вр­ащ­ае­тся в до­б­рые сны.

Это был не­боль­шой ска­зоч­ный го­ро­док мое­го дет­ст­ва. Все его жи­те­ли, уди­ви­тель­но до­б­рые и при­вет­ли­вые лю­ди, час­то за­ха­жи­ва­ли друг к дру­гу в гос­ти, да­ри­ли по­дар­ки.

Ка­ж­дое ут­ро мы с ба­буш­кой, ко­то­рая, ска­жу те­бе по сек­ре­­ту, бы­ла не­мно­го вол­шеб­ни­цей, хо­ди­ли гу­лять по пар­ку. Зи­мой мы ле­пи­ли це­лую снеж­ную се­мью, и я мог вдо­воль на­ва­­лят­ься в хру­стя­щих суг­ро­бах.

Вес­ной мы с ба­бу­лей на­хо­ди­ли са­мые кра­си­вые и неж­ные цве­ты для мо­ей ма­мы. Ко­гда же на­сту­па­ло ле­то, я по­гру­жал­­ся в ин­те­рес­ней­шие на­блю­де­ния за раз­но­цвет­ны­ми ба­боч­ка­ми, не­по­во­рот­ли­вы­ми чуд­ны­ми жу­ка­ми и дру­ги­ми оби­та­те­ля­ми на­ше­го пар­ка. А ба­буш­ка ка­ж­дый раз рас­ска­зы­ва­ла все но­вые и но­вые ис­то­рии из жиз­ни за­бав­ных на­се­ко­мых и жи­вот­ных. С на­сту­п­ле­ни­ем осе­ни я на­чи­нал по­пол­нять свою кол­лек­цию, на­би­вая кар­ма­ны глад­ки­ми жел­ты­ми же­лу­дя­ми и хруп­кой на­­ря­дной ли­ст­вой.

Встре­чаю­щие­ся на ули­цах лю­ди все­гда да­ри­ли нам улыб­ки, поч­ти­тель­но здо­ро­ва­лись. И я знал, что в этом го­ро­де празд­­ни­чных кра­сок я все­гда бу­ду сча­ст­лив.

Шло вре­мя. И я все ча­ще стал слы­шать от ро­ди­те­лей о ка­ких-то ско­рых, не­об­хо­ди­мых пе­ре­ме­нах. «По­ра», — го­во­ри­ли они с вол­не­ни­ем, час­то по­гля­ды­вая на ме­ня Но что же это бы­ла за «по­ра», и ка­кое она име­ла пра­во за­ста­вить ме­ня сме­нить наш уют­ный, ти­хий дом на со­вер­шен­но чу­жие, чер­но-бе­лые ули­цы не­при­ят­но­го го­ро­да, я так и не по­нял.

Тре­вож­ные ожи­да­ния ро­ди­те­лей кон­чи­лись на­шим пе­ре­ез­­дом. И тут моя жизнь пе­ре­вер­ну­лась с ног на го­ло­ву.

Пе­ре­ме­ны

Чер­но-бе­лый го­род был го­ро­дом де­тей В том смыс­ле, что ро­ди­те­лей я поч­ти пе­ре­стал ви­деть, не го­во­ря уже о ба­буш­ке, ко­то­рая при­ез­жа­ла к нам толь­ко по вы­ход­ным.

Цен­тром го­ро­да яв­лял­ся Глав­ный Дом, се­рое зда­ние сред­них раз­ме­ров. Там-то я и про­во­дил боль­шую часть вре­ме­ни, сре­ди шум­ных и чем-то веч­но за­ня­тых маль­чи­ков и де­во­чек. Че­ст­но го­во­ря, я все вре­мя так ску­чал по сво­ей род­ной ули­це с ро­зо­вы­ми, го­лу­бы­ми и яр­ко-жел­ты­ми до­ма­ми, по сво­ей ком­­н­ате, где мне сни­лись сны, усы­пан­ные се­реб­ря­ны­ми звез­да­ми, что ни­ко­гда осо­бен­но не ин­те­ре­со­вал­ся, о чем го­во­рят во­круг.

В Глав­ном До­ме мне, да и ос­таль­ным ре­бя­там, не­об­хо­ди­мо бы­ло ре­шать важ­ные за­да­чи. И в этих де­лах нам по­мо­га­ла един­ст­вен­ная взрос­лая из нас — ста­рая стро­гая вол­шеб­ни­ца. У нее да­же бы­ла на­стоя­щая вол­шеб­ная па­лоч­ка, ко­то­рую она ни­ко­гда не вы­пус­ка­ла из рук. А мне так хо­те­лось ее по­тро­­гать, ну хоть ра­зо­чек!

Нам го­во­ри­ли, что от на­ше­го усер­дия за­ви­сит бу­ду­щее, не толь­ко на­ше, но и дру­гих лю­дей. По­это­му я ис­крен­не ста­рал­­ся вы­пол­нять за­да­ния. К то­му же, как мне ка­жет­ся, толь­ко в эти мо­мен­ты ме­ня и за­ме­ча­ли.

В пе­ре­ры­вах ме­ж­ду «важ­ны­ми за­ня­тия­ми» я со сто­ро­ны на­­бл­юдал, как ос­таль­ные де­ти во­зят­ся с раз­ны­ми ве­щи­ца­ми, сме­ют­ся, иг­ра­ют, и мне ста­но­ви­лось еще гру­ст­нее. Ведь ка­ж­­дый из них умел хоть что-то очень хо­ро­шо де­лать, и они со­­б­ир­ались, де­мон­ст­ри­руя друг дру­гу свои уме­ния. А я ни­как не мог по­нять, что же та­ко­го ин­те­рес­но­го мо­гу пред­ло­жить для их иг­ры. Я не мог так же вы­со­ко пры­гать, как длин­ная, ху­дая де­воч­ка с за­бав­ны­ми вес­нуш­ка­ми, у ме­ня не бы­ло та­ких длин­ных бле­стя­щих во­лос, как у ее под­ру­ги, я да­же не мог так же гром­ко хру­стеть кос­тяш­ка­ми паль­цев или вы­ра­зи­­тел­ьно хи­хи­кать, как те двое маль­чи­шек, что все­гда и вез­де по­яв­ля­лись вме­сте. Воз­мож­но, по­это­му я ни­ко­гда не уча­ст­во­­вал в их иг­рах, а мо­жет, я про­сто не хо­тел это­го. Ведь как бы шум­но и ве­се­ло они ни рез­ви­лись, все рав­но в их чер­но-бе­лом ми­ре не хва­та­ло той раз­но­цвет­ной ра­ду­ги ра­до­сти, ко­­т­орая ис­кри­лась в ка­ж­дом угол­ке на­ше­го ста­ро­го до­ма и мог­ла рас­кра­сить мое на­строе­ние в яр­кие цве­та ве­се­лья.

Еще я не по­ни­мал, по­че­му мои ма­ма и па­па так вол­ну­ют­ся и так хо­тят, что­бы я под­ру­жил­ся с ре­бя­та­ми из Глав­но­го До­ма. У ме­ня же бы­ли дру­зья, ба­бу­ля, на­при­мер, или те, что спо­кой­но уме­ща­лись в ко­роб­ке из-под мое­го лю­би­мо­го шо­ко­­ла­дн­ого пе­че­нья. Я имею в ви­ду на­бор кра­сок, ко­то­рый я по­­з­аи­мс­тв­овал, уез­жая из лю­би­мо­го го­род­ка, у соч­ных зе­ле­ных де­ревь­ев, жар­ко­го жел­то­го солн­ца, го­лу­бо­го не­ба, би­рю­зо­во­го озе­ра и слад­кой ба­буш­ки­ной клуб­ни­ки.

И все-та­ки од­на­ж­ды мне по­че­му-то то­же за­хо­те­лось по­­уч­ас­тв­овать в об­щей иг­ре, и я ре­шил по­дой­ти к ре­бя­там, ко­­т­орые в тот мо­мент ос­ваи­ва­ли при­ду­ман­ную кем-то но­вую счи­тал оч­ку.

Мож­но мне с ва­ми? — спро­сил я и сам уди­вил­ся, ус­лы­­шав свой роб­кий го­лос.

А что ты уме­ешь? — хо­ром по­ин­те­ре­со­ва­лись не­сколь­ко ­ре­бят, а од­на де­воч­ка хит­ро при этом со­щу­ри­ла гла­за.

Ста­ра­ясь не вол­но­вать­ся, я на­пряг­ся и стал вспо­ми­нать, что же я мо­гу де­лать луч­ше все­го, что мне уда­ва­лось рань­ше. И тут не­ожи­дан­но от­вет вы­рвал­ся у ме­ня сам со­бой:

Я... я мо­гу быть лю­би­мым...

Очень на­до!.. — впе­ре­меш­ку со смеш­ка­ми по­слы­шал­ся ­чей-то из­де­ва­тель­ски гну­са­вый го­лос.

Это бы­ло по­след­нее, что я пом­ню, пе­ред тем как все во­круг ста­ло рас­плы­вать­ся от вы­сту­пив­ших на мо­их гла­зах слез, а оби­да и стран­ный стыд сда­ви­ли мое ды­ха­ние. Мне хо­те­лось ско­рее бе­жать до­мой и боль­ше ни­ко­гда не воз­вра­щать­ся в Глав­ный Дом, не ви­деть эти смею­щие­ся ли­ца. Даль­ше я по­мню толь­ко, как вер­нул­ся ве­че­ром до­мой.

А так как я все рав­но дол­жен был про­дол­жать по­се­щать Глав­ный Дом, то по­сле­дую­щие дни ста­ли для ме­ня еще бо­лее се­ры­ми, чем пре­ды­ду­щие.