Лекции.Орг


Поиск:




Отделение первое о существе преступлений и проступков




О. И. Чистяков

Законодательство о правовом статусе населения

Законодательство о государственных учреждениях

Уголовное законодательство


Законодательство Древней Руси Том 1

Законодательство периода образования и укрепления

Русского централизованного государства

Том 2

Акты Земских соборов Том 3

Законодательство периода становления абсолютизма Том 4

Законодательство периода расцвета абсолютизма Том 5

Законодательство первой половины XIX века. Том 6

Документы крестьянской реформы Том 7

Судебная Реформа Том 8

Законодательство эпохи империализма

И буржуазно-демократических революций

Том 9


1



 


 
 

^^ юдательство nejSfcofi половины XIX века
 

Уложение, так же как и Свод законов, знало два понятия уголовно наказуемого деяния — преступление и проступок. Но если Свод законов устанавливал различие между ними по тяже­сти наказания, то Уложение — по объекту посягательства (ст. ст. 1, 2). Исследователи Уложения 1845 года, в частности Н. С. Таганцев, отмечали крайнюю нечеткость применения тер­минов преступление и проступок в особенной части. На­пример, ст. ст. 144—146 говорили только о преступлении, См.: Таганцев Н. С. устанавливали общую норму о применении наказаний для несо-Указ. соч., с. 77. вершеннолетнего в случае совершения последним и преступле­ний и проступков. Статья 163 предусматривала различные сро­ки давности во всех первых пунктах только для преступлений (тогда как по тексту закона можно полагать, что речь шла и о проступках). В новых редакциях Уложения (1866, 1885 гг.) различие между преступлением и проступком по объекту посяга­тельства было исключено из общей части уголовного кодекса.

В первом разделе Уложения определялись формы вины (ст. ст. 5, 7) и виновность как необходимое основание наступле­ния ответственности, стадии совершения преступления, виды соучастия, обстоятельства, устраняющие наступление уголовной ответственности, смягчающие или отягчающие ее. Впервые был установлен возраст наступления уголовной ответственности. Свод законов указывал на малолетство лишь как на обстоятель­ство, уменьшающее вину и наказание. Статья 125 тома XV Сво­да законов под малолетством понимала возраст до 17 лет, и для лиц, не достигших этого возраста, устанавливались особые пра­вила смягчения и применения наказания (ст. 126). Уложение, так же как и Свод, кроме определения абсолютного возраста на­ступления уголовной ответственности рассматривало малолетст­во и несовершеннолетие (ст. 142) как обстоятельства, умень­шающие вину и строгость наказания.

Уложение более четко определяло действие уголовного зако­на во времени и пространстве. В соответствии со ст. 60 тома I Свода законов, Уложение не имело обратной силы. Исключение составляли статьи, смягчающие или отменяющие ответствен­ность. Новый закон исходил из принципа, что никто не может отговариваться неведением закона, если он был в установлен­ном порядке обнародован.

Уложение устанавливало принцип применения его положе­ний ко всем российским подданным в пределах государства, до­пуская некоторые изъятия, предусмотренные специальными по­ложениями. Эти изъятия существовали для дел, подсудных ду­ховному суду и военным судебным органам (ст. 174). Церков­ному суду подлежали дела о проступках, за которые устанавли­валось только церковное покаяние или отсылка в распоряжение духовного начальства. Если же сверх этого наказания закон предусматривал какое-либо другое, то дело передавалось госу­дарственному судебному органу.

Преступления, совершенные военнослужащими, подлежали военно-уголовному суду в соответствии с Военно-уголовным ко­дексом (Военно-уголовный устав 1839 года). Кроме этого, ка-


торжные и ссыльные на поселение в Сибирь подлежали дейст­вию особого уголовного кодекса, помещенного в том XIV Свода законов, — Устава о ссыльных. Крепостные крестьяне подлежа­ли суду вотчинной юстиции за многие преступления и проступ­ки. Сельско-судебный устав 1839 года (том XII Свода зако­нов) устанавливал наказания для государственных крестьян. Уложение 1845 года не распространялось на Польшу' и Финляндию, его действию не подлежали некоторые народы России (например, чукчи и другие сибирские народы). На ино­странных подданных, не имевших дипломатического иммуните­та, Уложение распространялось. Закон предусматривал также ответственность российских подданных, совершивших престу­пление против Российского государства или российских поддан­ных за рубежом, причем он содержал значительно более четкие по сравнению со Сводом законов (ст. ст. 175—181 тома XV) общие положения относительно ответственности иностранцев и российских подданных, совершивших преступления за рубежом. Свод формулировал эти положения крайне казуально, основы­ваясь на договорах с Турцией, Персией, Китаем, Португалией, конвенциях с Австрией, Пруссией, трактатах с Англией, Шве­цией.

Общая часть Уложения устанавливала наказания уголовные и исправительные (глава вторая первого раздела), из которых наиболее тяжкими были: лишение всех прав состояния и смерт­ная казнь; лишение всех прав состояния и ссылка на каторгу; лишение всех прав состояния и ссылка на поселение в Сибирь; лишение всех прав состояния и ссылка на поселение на Кавказ. Уложение сохранило телесные наказания (были отменены лишь кнут и рвание ноздрей). Лестница наказаний имела со­вершенно четкий сословный характер, типичный для феодаль­ного права: лица, не изъятые от наказаний телесных, подверга­лись наказанию плетьми, клеймению, наказанию розгами. По Своду законов от телесных наказаний освобождались дворяне (включая личных и иностранных), духовенство, жены и вдовы священнослужителей, духовные лица других христианских ве­роисповеданий, высшие чины исламского духовенства, почетные граждане, купцы первой и второй гильдий, их жены и дети, не­которые разряды сельских должностных лиц. В 1835 году были освобождены от телесных наказаний дети священнослужителей, в 1842 году — учащиеся технологического института; некото­рые лица, окончившие с успехом курс наук реальных классов при гимназиях и уездных училищ, и некоторые другие лица, получившие образование. В приложении к Уложению 1845 года дополнительно к вышеуказанным причислялись литераторы, их жены и вдовы, вдовы потомственных дворян, вышедшие замуж за лиц, не изъятых от наказаний телесных, лица, окончившие курс некоторых учебных заведений, нижние чины со знаками отличий, станционные смотрители и ливрейные лакеи двора им­ператора (на время состояния на службе)14.

Уложение устанавливало и другие льготы для высших сосло­вий. Так, ст. 60 давала возможность замены для дворян и чи-


Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

В Польше в 1876

году (ПСЗ 2-е,

т. LI, отд. 2-е)

было введено

Уложение

в редакции 1866

года.

См. подробнее: Жбанков Д. И.

Телесные

наказания в

России накануне

XX века. СПб.,

1900;

Тимофеев А. Г. История телесных

наказаний

в русском праве.

СПб., 1897.


166

Законодательство

первой половины

XIX века

См.: Таганцев Н. С.

Указ. соч.. с. 189,

190.


новников кратковременного ареста в тюрьме домашним арестом или арестом в помещении ведомства, где они служат.

Закон (ст. 61) определял дополнительные наказания, особен­ные наказания за преступления и проступки по службе (ст. 67 и ел.) и возможность замены одних наказаний другими (ст. ст. 72—95). Исследователи отмечали чрезвычайную слож­ность системы наказаний, недостаточную определенность санк­ций, возможность замены одних наказаний другими, наличие во многих статьях особенной части отсылок к другим статьям для определения меры наказания15. Наказания распределя­лись по разрядам, каждый разряд делился на несколько родов и каждый род — на несколько степеней (с высшей и низшей мерой).

Особенная часть Уложения (разделы II — XII) определяла систему преступлений. На первом месте традиционно (начиная с Соборного Уложения 1649 года) находились преступления против веры (разд. II), на втором — государственные (разд. III), на третьем — преступления и проступки против по­рядка управления (разд. IV), на четвертом — должностные преступления (разд. V).

Поскольку мы не публикуем остальные разделы Уложения, представляется необходимым ознакомить читателя с их содер­жанием.

Раздел VI. О преступлениях и проступках против постано­влений о повинностях государственных и земских (ст. ст. 534— 580): глава I. О преступлениях и проступках против постано­влений о повинности военной службы; глава II. О нарушении постановлений о повинностях земских.

Раздел VII. О преступлениях и проступках против имущест­ва и доходов казны (ст. ст. 581 —1006): глава I. Положения об­щие; глава II. О нарушениях уставов монетных; глава III. О нарушении уставов о гербовой бумаге; глава IV. О нарушении уставов горных; глава V. О нарушении уставов о соли; глава VI. О нарушении постановления по питейному сбору и акцизу; глава VII. О нарушении уставов о выделке и продаже табака; глава VIII. О нарушении уставов таможенных; глава IX. О на­рушении уставов о казенных лесах.

Раздел VIII. О преступлениях, и проступках против обще­ственного благоустройства и благочиния (ст. ст. 1007—1851): глава I. О преступлениях и проступках против постановлений, ограждающих народное здравие; глава II. О нарушении поста­новлений для обеспечения народного продовольствия; глава III. О нарушении общественного спокойствия, порядка и ог­раждающих оные постановлений; глава IV. О преступлениях против общественной нравственности и нарушении ограждаю­щих оную постановлений; глава V. О нарушении постановлений о цензуре; глава VI. О нарушении постановлений о воспитании юношества; глава VII. О нарушении правил благоустройства и хозяйства в городах и селениях; глава VIII. О нарушении пра­вил Устава строительного; глава IX. О нарушении правил осто­рожности от пожаров; глава X. О нарушении правил, устано-


вленных для сохранения путей сообщения; глава XI. О наруше­нии уставов почтовых; глава XII. О нарушении постановлений о кредите; глава XIII. О нарушении уставов торговых; глава XIV. О нарушении уставов фабричной, заводской и ремеслен­ной промышленности.

Раздел IX. О преступлениях и проступках против законов о состояниях (ст. ст. 1852—1919): глава I. О незаконном лише­нии прав состояния; глава II. О присвоении прав состояния или особых оного преимуществ или же звания, или почетных досто­инств, титулов и иных отличий; глава III. О нарушении прав и преимуществ, дарованных высочайшею властью разным в госу­дарстве состояниям; глава IV. О злоупотреблении особых по со­стоянию присвоенных прав; глава V. О нарушении постановле­ний об актах состояния; глава VI. О нарушении постановлений о народной переписи.

Раздел X. О преступлениях против жизни, здоровья, свобо­ды и чести частных лиц (ст. ст. 1920—2039): глава I. О смер­тоубийстве; глава II. О самоубийстве; глава III. О нанесении увечья, ран и других повреждений здоровью; глава IV. О пое­динках; глава V. О произвольном оставлении человека в опа­сности и неоказании ему помощи; глава VI. О оскорблениях че­сти; глава VII. О противозаконном задержании и заключении; глава VIII. О нападении с насилием; глава IX. О угрозах.

Раздел XI. О преступлениях против прав семейственных (ст. ст. 2040—2093): глава I. О преступлениях против союза брачного; глава II. О злоупотреблении родительской власти и о преступлениях детей против родителей; глава III. О преступле­ниях против союза родственного; глава IV. О злоупотреблении власти опекунов и попечителей.

Раздел XII. О преступлениях и проступках против собствен­ности частных лиц (ст. ст. 2094—2224): глава I. О насиль­ственном завладении чужим недвижимым имуществом, о захва­тах и неправильном пользовании доходами или иными выгода­ми чужого имения и о истреблении граничных меж и знаков; глава II. О истреблении и повреждении чужого имущества; гла­ва III. О похищении чужого имущества; глава IV. О присвое­нии и утайке чужой собственности; глава V. О преступлениях и проступках по договорам и другим обязательствам.

По сравнению со Сводом законов система преступлений стала более четкой и соответствующей объектам посягательства ь. Особенная часть Уложения содержала определения конкретных видов преступлений и проступков, устанавливала наказания за их совершение. Однако анализ особенной части свидетельству­ет, что составители Уложения не сумели избежать казуально­сти, не сумели они преодолеть и другой дефект Свода — объединение в разделах разнородных преступлений. Так, раз­дел V — о преступлениях и проступках по службе государ­ственной и общественной — устанавливал ответственность за такие деяния, как неисполнение указов, предписаний, подлоги по службе, мздоимство и лихоимство, и наряду с этим — за на­рушение долга подчиненности, слабый за подчиненными над-


Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

16 Свод законов,

например, объединял в одной главе преступления

против

безопасности, жизни и против

прав

общественного состояния лиц.

Так, Уложение содержало 24

статьи, устанавливающие

наказания за убийство.


168

Законодательство

первой половины

XIX века


зор, за медленность, нерадение и несоблюдение установленного порядка в отправлении должности и т. п. В разделе VIII —о преступлениях и проступках против общественного устройства и благочиния — одна из статей говорила об ответственности за создание сообщества для преступлений государственных, дру­гая — о появлении «в публичных местах или многочисленных собраниях... в безобразном, противном приличию... виде», «пья­ным до беспамятства», третья — устанавливала ответственность за явное неповиновение фабричных и заводских людей владель­цу или управляющему заводом, «за стачку между работниками какого-либо завода, фабрики или мануфактуры прекратить ра­боты прежде истечения условленного с содержателями сих заве­дений времени, для того чтобы принудить хозяев к возвыше­нию получаемой ими платы...». Раздел IX — о преступлениях и проступках против законов о состояниях — объединял статьи, устанавливавшие ответственность крепостных крестьян «за по­дачу на помещиков своих воспрещенной законом жалобы», за сочинение крестьянами подложных отпускных, за самовольный переход от одного владельца к другому, и статьи, определяв­шие наказания «за оставление места дворянского съезда прежде окончания действий оного», за неявку к исполнению должно­сти избранного на нее дворянина, «за оставление заседания об­щества городского и сельского прежде закрытия оного» и т. п.

Для Уложения, так же как для Свода, характерно отсутствие достаточно четкого разграничения уголовной, административ­ной и дисциплинарной ответственности. И это закономерно, так как в первой половине XIX века суд в России не был отделен от администрации, широкие судебные полномочия имели орга­ны полиции и политического сыска. Многие составы преступле­ний, вошедшие в Уложение, в Своде законов были помещены в Полицейском уставе о предупреждении и пресечении престу­плений (т. XIV).

Раздел VII —о преступлениях и проступках против имуще­ства и доходов казны — содержал многочисленные составы пре­ступлений и проступков, являвшихся по существу администра­тивными правонарушениями (например, правонарушения, свя­занные с питейным сбором и акцизом, выделкой и продажей та­бака и др.). Уложение устанавливало и соответствующие харак­теру проступков наказания — штрафы, конфискацию водки, спирта и т. д.

Раздел VIII —о преступлениях и проступках против обще­ственного благоустройства и благочиния — содержал главы о нарушении правил Устава строительного, о нарушении Уставов почтовых, Уставов торговых, о нарушении Уставов фабричной, заводской и ремесленной промышленности. Многие админи­стративные правонарушения указывались в статьях о наруше­нии Уставов врачебных, о нарушении правил о воспитании юно­шества, в разделах о преступлениях и проступках против обще­ственного благоустройства и благочиния, о преступлениях и проступках против имущества и доходов казны. Ярким приме­ром могут служить ст. 792 («Кто из продавцов табаку будет


разрезывать картузы курительного и нюхательного табаку для продажи оного в таком виде, тот за сие подвергается взыска­нию: в первый раз 5 руб.; во второй — 10 руб.»), ст. 954 («За выпуск без надлежащего дозволения скота на пастьбу в казен­ный лес взыскивается за каждую козу по 50 коп...»), а также ст. 1919 («Те, которые получив свободу из помещичьего вла­дения по судебному решению, в течение одного года со дня объявления им сего решения не примкнутся ни к какому зва­нию, подвергаются... денежному взысканию по 10 руб. за каж­дое из принадлежащих к семейству их лицо...»).

Уложение применяло и типичные для административной, по­лицейской ответственности взыскания — штрафы, кратковре­менный арест в помещениях при полиции с привлечением (ме­щан и крестьян) по распоряжению местного начальства к уста­новленным правительством работам. В примечании к ст. 61 ска­зано, что «отдача под надзор полиции, высылка за границу, за­прещение жительства в столицах, или иных местах, или же в собственном виновного имении, с учреждением над оным опеки, кратковременный арест, выговоры, замечания, внушения и де­нежные взыскания, а для людей, не изъятых от наказаний теле­сных, и легкие наказания розгами (не более сорока ударов) мо­гут в некоторых особенных случаях быть определяемы... без формального производства суда», т. е. в административном по­рядке.

За преступления и проступки по службе устанавливались та­
кие типично дисциплинарные взыскания1/ как исключение из
службы, отстранение от должности, исключение части стажа из
общего времени службы (что имело значение для назначения
пенсии, наград, присвоения знаков отличия), выговор, замеча­
ние и некоторые другие (ст. 67). >.,;.

Как уже отмечалось, Уложение содержало крайне громозд­кую систему наказаний. Сложность их применения усугубля­лась откровенно сословным подходом, неопределенностью санк­ций, наличием многочисленных отсылок. Так, ст. 347 раздела о преступлениях против порядка управления отсылала для уста­новления наказания к санкциям, определенным ст. ст. 264, 271, 272 раздела о государственных преступлениях, ст. 348 имела ссылку на ст. 22 первого раздела Уложения, составлявшего его общую часть. Исследователи отмечали несоответствие наказа­ний тяжести содеянного, невозможность для суда уменьшить меру наказания ниже низшего предела, установленного зако­ном, с учетом смягчающих вину обстоятельств. Вместе с тем закон предоставлял суду возможность выбора между несколь­кими родами наказания, иногда определял род наказания без указания степени наказания.

Все сказанное выше свидетельствует о том, что Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года не предста­вляло собой достаточно четкого, юридически точно разработан­ного уголовного кодекса. И в то же время нельзя не отметить его значительного отличия и совершенства по сравнению с прежним уголовным законодательством России. Уложение не


Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

См.: Таганцев Н. С.

Указ. соч., с. 187,

189, 190.


Законодательство

первой половины

XIX века


может быть охарактеризовано однозначно. С одной стороны, оно определило понятие преступления, основания наступления уголовной ответственности и другие институты общей части, ти­пичные для буржуазного уголовного права. Был определен воз­раст уголовной ответственности, действие закона во времени и пространстве, принцип личной ответственности («в делах уго­ловных всякий должен ответствовать за себя сам» — т. XV Свода законов, кн. 2, ст. 850) и многое другое. С другой сторо­ны, оно отразило феодально-крепостническую сущность поли­тической системы России, сохранило сословный подход при ре­шении вопроса о наказании, установило тяжкие наказания для крепостных крестьян, нарушавших сословное законодательство России и выступавших против власти помещиков.

Уложение разрабатывалось в условиях дворянского периода революционного движения, обострения классовой борьбы в стране, роста крестьянских волнений и выступлений работных людей, что не могло не найти отражения в его статьях. Больше всего самодержавие боялось явлений, подобных восстанию дека­бристов. Об этом свидетельствуют составы государственных преступлений, организация политического сыска того времени. Вместе с тем Уложение устанавливало уголовную ответствен­ность за новые формы классовой борьбы, типичные для эпохи капитализма, — стачки рабочих.

При всех недостатках Уложения его принятие имело большое значение для дальнейшего развития уголовного законодательст­ва России, для развития уголовно-правовых теорий, для подго­товки и проведения в последующем судебной реформы, приня­тия Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Под­готовка проекта Уложения, а в еще большей степени практика его применения показали несовершенство организации судебной деятельности в России.

Новая редакция Уложения была осуществлена в 1866 году в связи с проведением в стране крестьянской реформы, реформы полиции, судебной реформы и некоторыми изменениями кара­тельной политики. В 1863 году был издан указ «О некоторых изменениях в существующей ныне системе наказаний уголов­ных и исправительных», отменивший телесные наказания, нало­жение клейм и штемпельных знаков. Он содержал, однако, весьма серьезную оговорку, позволявшую в случае невозможно­сти замены телесного наказания заключением в тюрьму или другие места лишения свободы применять наказание розгами. Указ 1863 года не был распространен на волостные суды, соз­данные крестьянской реформой 1861 года и широко применяв­шие наказание розгами.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1866 года исключило телесные наказания из общего перечня наказа­ний, но его ст. 78 устанавливала порядок, по которому «в слу­чае явной невозможности подвергнуть виновных заключению ни в рабочем доме, ни в тюрьме оно может для лиц, не изъятых по закону от наказаний телесных, быть заменено наказанием розгами в следующей постепенности:


 

1) Заключение на время от одного года и четырех месяцев до
2 лет — наказанием розгами от 80 до 100 ударов.

2) Заключение от 8 месяцев до 1 года и 4 месяцев — наказа­
нием розгами от 60 до 80 ударов» и т. д.

Статья 82 Уложения 1866 года содержала аналогичное поло­жение о возможности замены кратковременного ареста для лиц, не изъятых от телесных наказании, наказанием розгами. В новой редакции Уложения были исключены статьи, устанавли-


Уложение

о наказаниях

уголовных и

исправительных

Уложение

9 наказаниях

Г.

Телесные наказания были также сохранены

в виде дисциплинарного

взыскания для солдат, состоящих

в штрафных

подразделениях,

для матросов — во

время плавания,

для каторжных.

Новая редакция

Уложения,

принятая в 1885

году, не включала

статьи,

определявшие

возможность

замены лишения

свободы телесными

наказаниями.



Законодательство

Первой половины

XIX века


Текст

УЛОЖЕНИЕ О НАКАЗАНИЯХ УГОЛОВНЫХ И ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ

Раздел первый

О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, ПРОСТУПКАХ И НАКАЗАНИЯХ ВООБЩЕ

Глава первая

О существе преступлений и проступков и о степенях вины

Отделение первое О СУЩЕСТВЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ И ПРОСТУПКОВ

1. Всякое нарушение закона, через которое посягается на
неприкосновенность прав власти верховной и установленных ею
властей, или же на права или безопасность общества или
частных лиц, есть преступление.

2. Нарушение правил, предписанных для охранения опреде­
ленных законами прав и общественной или же личной безо­
пасности или пользы, именуется проступком.

3. За преступления и проступки, по роду и мере важности
оных, виновные подвергаются наказаниям уголовным или
исправительным.

4. Преступлением или проступком признается как самое
противозаконное деяние, так и неисполнение того, что под
страхом наказания уголовного или исправительного законом
предписано.

5. Преступления и проступки суть умышленные или
неумышленные.

6. В преступлениях и проступках умышленных различаются
две степени: 1-я, когда противозаконное деяние учинено
вследствие не внезапного, а заранее обдуманного намерения или
умысла; 2-я, когда оное учинено хотя и с намерением, но по
внезапному побуждению без преду мышления.

7. Зло, сделанное случайно, не только без намерения, но
и без всякой со стороны учинившего оное неосторожности, не
считается виною.

Отделение второе

О УМЫСЛЕ, О ПРИГОТОВЛЕНИИ К ПРЕСТУПЛЕНИЮ,





Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2016-12-06; Мы поможем в написании ваших работ!; просмотров: 1392 | Нарушение авторских прав


Поиск на сайте:

Лучшие изречения:

Студенческая общага - это место, где меня научили готовить 20 блюд из макарон и 40 из доширака. А майонез - это вообще десерт. © Неизвестно
==> читать все изречения...

960 - | 912 -


© 2015-2024 lektsii.org - Контакты - Последнее добавление

Ген: 0.009 с.