VI. Господь лихую шутку учинил, когда сюжет еврея сочинил

Изверившись в блаженном общем рае,но прежние мечтания любя,евреи эмигрируют в Израиль,чтоб русскими почувствовать себя. По ночам начальство чахнет и звереет,дикий сон морозит царственные яйца:что китайцы вдруг воюют, как евреи,а евреи расплодились, как китайцы. Везде, где есть цивилизацияи свет звезды планету греет,есть обязательная нациядля роли тамошних евреев. Евреев не любит никто, кроме тех,кто их вообще не выносит;отсюда должно быть родился наш смехи пляски на скользком откосе. Вождям ночные мысли сон развеяли,течет холодный пот по неглиже;америки, открытые евреяминикак не закрываются уже. Льется листва, подбивая на пьянство;скоро снегами задуют метели;смутные слухи слоятся в пространство;поздняя осень; жиды улетели. В года, когда юмор хиреет,скисая под гласным надзором,застольные шутки евреевстановятся местным фольклором. В любых краях, где тенью бледнойживет еврей, терпя обиды,еврейской мудрости зловреднойв эфир сочатся флюаиды. Царь-колокол безгласный, поломатый,Царь-пушка не стреляет, мать ети;и ясно, что евреи виноваты,осталось только летопись найти. Сибирских лагерей оранжерея,где пляшет у костра лесное эхо -вот лучшая теплица для еврея,который не созрел и не уехал. Сегодня евреи греховнысовсем не своей бухгалтерией,а тем, что растленно духовныв эпоху обжорства материи. Всегда еврей легко везде заметен,еврея слышно сразу от порога,евреев очень мало на планете,но каждого еврея - очень много. Везде, где есть галантереяили технический прогресс,легко сей миг найти евреяс образованием и без. Наскучив жить под русским кровом,евреи, древние проныры,сумели сделать голым словомв железном занавесе дыры. А слух - отрадный, но пустой,что ихний фарт накрылся пылью,навеян сладкою мечтойоднажды сказку сделать былью. Евреи даже в светопреставление,сдержав поползновение рыдать,в последнее повисшее мгновениеуспеют еще что-нибудь продать. Везде, где не зная смущения,историю шьют и кроят,евреи - козлы отпущения,которых к тому же доят. У власти в лоне что-то зреет,и, зная творчество ее,уже бывалые евреиготовят теплое белье. Туманно глядя вслед спешащимосенним клиньям журавлей,себя заблудшим и пропащимсегодня чувствует еврей. В метро билеты лотереи.Там, как осенние грачи,седые грустные евреикуют нам счастия ключи. Во тьме зловонной, но тепличной,мы спим и слюним удила,и лишь жидам небезразличныглухие русские дела. Раскрылась правда в ходе дней,туман легенд развеяв:евреям жить всего труднейсреди других евреев. Нет ни в чем России проку,странный рок на ней лежит:Петр пробил окно в Европу,а в него сигает жид. Как все, произойдя от обезьяны,зажегшей человечества свечу,еврей имеет общие изъяны,но пользуется ими чересчур. Евреи продолжают разъезжатьсяпод свист и улюлюканье народа,и скоро вся семья цветущих нацийостанется семьею без урода. Любая философия согласна,что в мире от евреев нет спасения.Науке только все еще не ясно,как делают они землетрясения. Кто шахматистом будет первым,вопросом стало знаменитым;еврей еврею портит нервы,волнуя кровь антисемитам. Новые затеявши затеии со страха нервно балагуря,едут приобщаться иудеик наконец-то собственной культуре. Перспективная идея!Свежий образ иудея:поголовного агрессораот портного до профессора. Вечно и нисколько не старея,всюду и в любое время годадлится, где сойдутся два еврея,спор о судьбах русского народа. Им не золото кумир,а борьба с борьбой за мир;как один головорезы,а в штанах у них обрезы. Что ели предки? Мясо и бананы.Еда была сыра и несогрета.Еврей произошел от обезьяны,которая огонь добыла где-то. Свет партии согрел нам батареитеплом обогревательной воды;а многие отдельные евреивсе время недовольны, По всем приметам Галилей,каким в умах он сохранился,был чистой выделки еврей:как жиды. отрекся, но не изменился. В российской нежной колыбели,где каждый счастлив, если пьян,евреи так ожидовели,что пьют обильнее славян. Евреи лезут на рожонпод ругань будущих веков:они увозят русских жен,а там - родят большевиков. Случайно ли во множестве столетийпри зареве бесчисленных костровеврей - участник всех на белом светечужих национальных катастроф. Во всех углах и метрополияхзатворник судеб мировых,еврей, живя в чужих историях,невольно вляпывался в них. Сквозь бытия необратимостьевреев движет вдоль столетийих кроткая неукротимостьупрямства выжить на планете. Не в том беда, что ест еврей наш хлеб,а в том, что проживая в нашем доме,он так теперь бездушен и свиреп,что стал сопротивляться при погроме.