Содержащихся в нормах международного права и в нормах

НАЦИОНАЛЬНОГО ПРАВА РОССИИ <*>

 

--------------------------------

<*> Большими буквами обозначены несоответствия.

 

Таблица 2

 

Международная конвенция (1989)	Уголовный кодекс России (1996)
1) непосредственное участие на- емника В ВОЕННЫХ (БОЕВЫХ) ДЕЙ- СТВИЯХ или совместных насильст- венных действиях (ст. 3);	1) участие наемника В ВООРУЖЕН- НОМ КОНФЛИКТЕ или военных дей- ствиях (ч. 3 ст. 359);
2) вербовка, использование, фи- нансирование, обучение наемни- ков (ст. 2);	2) вербовка, обучение, финанси- рование ИЛИ ИНОЕ МАТЕРИАЛЬНОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ наемника, а равно его использование В ВООРУЖЕННОМ КОНФЛИКТЕ или военных действиях (ч. 1 ст. 359);
3) попытка совершить любое из указанных в пп. 1, 2 настоящей графы преступлений (п. "а" ст. 4);	3) предусматривается через ст. 30 Общей части и соответствующую статью Особенной части.
4) соучастие в совершении любо- го из указанных в пп. 1 - 3 настоящей графы преступлений (п. "b" ст. 4).	4) предусматривается через главу VII Общей части и соответствую- щую статью Особенной части;

 

Безусловно, вывод, содержащийся в части первой работы, о необходимости приведения нормы УК РФ в соответствие с международным договором России является очевидным. Однако анализ норм международного права и имеющейся практики позволяет утверждать, что этот вывод является верным лишь в тактическом плане, в целях сохранения алгоритма взаимодействия норм международного и национального права. В стратегическом же плане, уж если международное сообщество имеет намерение действительно покончить с наемничеством, необходимы шаги более глобального характера. В усовершенствовании нуждается сам международно - правовой механизм борьбы с наемничеством. Причем это касается как норм материального, так и норм процессуального права. В противном случае весь международно - правовой механизм борьбы с наемничеством будет оставаться декоративным. <*> Представляется совершенно необходимым:

--------------------------------

<*> В литературе есть одно точное замечание: "Любой наемник, который не способен исключить себя из этого определения, заслуживает расстрела - вместе со своим адвокатом" (См.: Best G. Humanity in Warfare: the Modern History of the International Law of Armed Conflicts. 1980. P. 328. Цит. по: Давид Э. Указ. соч. С. 344.)

 

1. Идентифицировать наемничество как международное преступление (мнение основано на общепринятом в науке международного права отграничении "международных преступлений" от "преступлений международного характера"). Это дало бы государствам основание договариваться о совместных скорых и эффективных мерах борьбы с ним, устранении "двойных стандартов", а также обязанности всего международного сообщества бороться с этим явлением: во-первых, обязанность государств обеспечивать борьбу с наемничеством в любой стране превращается в принцип международного права; во-вторых, серьезность таких преступлений требует принятия превентивных юридических мер, предусматривающих неотвратимость наказания, где бы, кем бы и с какими бы целями они ни совершались; в-третьих, появляется возможность наказывать лиц, совершивших это преступление, независимо от существования национальной уголовной нормы, на основании нормы международного права; в-четвертых, ввиду исключительности подобных актов, потребуется некоторая основа, которая обеспечит унификацию национального законодательства с точки зрения квалификации состава преступления, а также суровости наказания.

2. Пересмотреть существующее международно - правовое определение наемника, несколько расширив его. Так как существующее определение настолько ограничительно, что "удовлетворить ему можно только при большом желании покончить жизнь самоубийством!" <*>. За основу варианта такого расширения может быть взято и определение наемника, предлагаемое в примечании к ст. 359 УК РФ, при безусловном сохранении в объективной стороне критерия: участие лица именно в военных (боевых) действиях, а не в вооруженном конфликте.

--------------------------------

<*> Давид Э. Указ. соч. С. 344.

 

3. В связи с тем что сегодня, на наш взгляд, невозможно выработать четких критериев отграничения наемников от добровольцев, имеет смысл отказаться от таких попыток и сосредоточиться на реалистичном определении наемника, для чего исключить из признаков наемника те, которые разграничивают его с добровольцем: критерий о невхождении наемника в личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте; критерий о существенном превышении материального вознаграждения.

Добровольчество как явление (но не правовое определение) сохраняется, но его отличие от наемничества должно зависеть от того, является ли законным или нет с точки зрения международного права поступление наемника на службу в вооруженные силы: в том случае, если лицо выступает на стороне, ведущей "справедливую войну", <*> даже при удовлетворении всем иным условиям оно не должно нести ответственности за наемничество. В том же случае, если лицо выступает на противоположной стороне, и при наличии вышеизложенной совокупности критериев оно должно нести ответственность за наемничество.

--------------------------------

<*> Современное международное право признает правомерность использования силы в следующих случаях: а) как средства самообороны в порядке ст. 51 Устава ООН; б) применения мер коллективной безопасности, предусмотренных в главе VII Устав ООН; в) национально - освободительной войны как средства, вытекающего из принципа самоопределения народов.

 

В этом случае абсолютная сложность лежит в области квалификации вооруженных конфликтов, точнее, в определении стороны, которая ведет военные действия, отвечающие критерию допустимости. Здесь, на наш взгляд, следовало бы использовать потенциал Совета безопасности ООН.

 

 

 

 

статья 4

Название документа

Статья: Ответственность за наемничество по уголовному законодательству зарубежных государств

(Изъянов А.)

("Законность", 2008, N 4)