Герои Советского Союза, принимавшие участие в боях с немецко-фашистскими войсками на различных этапах боевых действий 17-й воздушной армии в годы Великой Отечественной войны 10 страница

Немецко-фашистское командование предпринимало все меры, чтобы остановить наступление советских войск. Для контрудара во фланг 37-й армии противник выделил 13-ю танковую дивизию. Командующий фронтом генерал армии Ф. И. Толбухин поставил 17-й воздушной армии задачу не допустить подхода резервов врага к полю боя.

На разведку колонны танков и мотопехоты в районе Сарата-Галбена вылетели Герои Советского Союза майор Н. Ф. Краснов и капитан В. В. Марков. Несмотря на ураганный огонь зенитной артиллерии и тщательную маскировку гитлеровцами боевой техники, воздушные разведчики обнаружили до 500 танков и автомашин{61}.

Группа Ил-2 951-го штурмового авиационного полка, возглавляемая Героем Советского Союза А. И. Кобелевым, обрушила бомбовый удар по врагу. Ведущий группы лично поджег три танка. Следуя примеру командира, лейтенанты И. А. Колесниченко, С. Т. Корпачев, Б. П. Дробынин уничтожили по два танка.

Ведущий шестерки «ильюшиных» Герой Советского Союза капитан Е. А. Середкин заметил в лощине скопление вражеских танков и автомашин и всей группой атаковал их. Старший лейтенант Н. Я. Печников взорвал склад [136] с боеприпасами. Младший лейтенант А. И. Пышкин сжег две автомашины с боеприпасами.

В это же время на другом участке фронта успешно громила врага группа «ильюшиных» во главе со старшим лейтенантом И. П. Демидовым. Возвращаясь на свой аэродром, летчики увидели на земле почти сплошную полосу разрывов. Это стреляли по фашистам артиллеристы и минометчики. Большой урон вражеским войскам нанесла и группа Ил-2, ведомая капитаном А. И. Чухаревым.

По три-четыре боевых вылета совершили в течение дня старший лейтенант Л. А. Касабьян, лейтенанты А. И. Грошев, Н. С. Щепочкин, младший лейтенант М. Н. Ткаченко и многие другие.

Исключительно эффективными были действия летчиков 210-го штурмового авиационного полка. Эскадрилья Г. Ф. Сивкова не раз прорывалась сквозь зенитный огонь и уничтожала артиллерийские батареи и танки врага.

Отважно сражались в воздухе летчики-истребители. Они надежно прикрывали штурмовики и бомбардировщики, вели воздушные бои, успешно выполняли задачи по воздушной разведке.

Старший лейтенант И. Д. Новиков, ведя разведку в районе Ермоклии, обнаружил до 40 фашистских танков. Он сразу же навел на них по радио штурмовики. Решительным ударом часть танков была уничтожена. В очередном вылете Новиков снова обнаружил в районе Опач-Токуза до 50 танков и бронетранспортеров, направлявшихся к участку прорыва. Штурмовики проутюжили вражескую колонну и основательно потрепали ее.

Надежно прикрывали штурмовиков летчики 267-го истребительного авиационного полка. Особенно отличились старший лейтенант В. И. Качалов, лейтенанты Д. Д. Тормахов, О. П. Александровский, младший лейтенант Ф. П. Гаплевский и другие. Когда в воздухе не было фашистских самолетов, истребители снижались до бреющего полета и штурмовали войска и технику противника. Летчики, ведомые капитаном А. П. Поповым, сожгли и повредили шесть вражеских автомашин.

В одном из вылетов группу старшего лейтенанта В. И. Качалова пытались атаковать два ФВ-190. Младший лейтенант Н. Д. Конойко, несколько дней назад принятый кандидатом в члены ВКП(б), заметив врага, тут же пошел в атаку и меткой очередью сбил один «фокке-вульф». [137] Другой быстро вышел из боя. Это была вторая победа молодого летчика.

В воздушных боях летчики никогда не оставляли попавшего в беду товарища, рисковали жизнью, чтобы спасти его, если надо, прикрыть собой. Однажды шестерка Ла-5 295-й истребительной авиационной дивизии вылетела на сопровождение штурмовиков. Неожиданно снизу слева появились шесть «фокке-вульфов». Советские летчики решительно устремились в атаку. Пары младшего лейтенанта А. Артемова и младшего лейтенанта Давыдова сбили по одному стервятнику, но Давыдов был тяжело ранен, а его самолет получил серьезное повреждение. Превозмогая боль, летчик повел самолет на свой аэродром. Старший лейтенант И. Шпаченко, сбив фашистский самолет и выйдя из атаки, стал сопровождать раненого товарища и прикрывал его до тех пор, пока тот не посадил подбитую машину.

У летчиков наших такая порука,

Такое заветное правило есть:

Врага уничтожить — большая заслуга,

Но друга спасти — это высшая честь.

По такому закону жили и воевали летчики воздушной армии.

Когда морякам Черноморского флота и Дунайской военной флотилии понадобилась помощь, ночные бомбардировщики 262-й бомбардировочной авиационной дивизии подавляли огневые точки и прожекторы противника. Шум моторов маскировал подход десанта и его высадку. Мелкими зажигательными бомбами ночники создавали очаги пожаров, которые служили своеобразными маяками для морских десантников.

К исходу второго дня операции войска фронта прорвали оборону противника и продвинулись на 30 — 40 км, фактически изолировав 6-ю немецкую армию от 3-й румынской.

Подведя боевые итоги дня, командующий фронтом, в частности, докладывал в Ставку:

«Четверка истребителей под командованием старшего лейтенанта Константина Черногора, возвращаясь с боевого задания, атаковала четырнадцать вражеских самолетов «фокке-вульф». Комсомолец Чревко первым сбил фашиста. Потом отличился командир группы. Выручая ведомого, он грохнул вторую неприятельскую машину. Третья досталась на долю [138] младшего лейтенанта Бабкова. А сами возвратились без потерь»{62}.

Об эффективности ударов советской авиации говорили и пленные гитлеровские офицеры. Приведем лишь один пример:

«17-й крепостной батальон был срочно на автомашинах выброшен в район северо-западнее Леонтино с задачей поддержать контратаку 4-го танкового полка 13-й танковой дивизии из района Ермоклия в северо-восточном направлении. Когда батальон занял исходное положение и танки двинулись в атаку, налетели русские самолеты и обработали наступающие танки и пехоту. Большинство танков было подбито, пехота в панике рассеялась, и контратака была сорвана. Командир батальона не смог больше собрать солдат, и с тех пор 17-й крепостной батальон как отдельное подразделение не действовал»{63}.

Поздно ночью 21 августа командующий фронтом получил директиву Ставки, в которой указывалось, что главная задача войск 2-го и 3-го Украинских фронтов состоит в том, чтобы объединенными усилиями быстро замкнуть кольцо окружения в районе Хуши, после чего сужать это кольцо с целью уничтожения или пленения кишиневской группировки противника; после ликвидации окруженной группировки развивать наступление в глубь Румынии. Таким образом, Ставка уже нацеливала фронты на дальнейшее выполнение ими интернационального долга.

И снова загремели бои. Войска фронтов начали окружать кишиневскую группировку врага. На левом крыле 3-го Украинского фронта 46-я армия в тесном взаимодействии с моряками Дунайской флотилии прочно прикрывала главные силы от контрудара с юга и одновременно уничтожала войска 3-й румынской армии в низовьях Дуная. Шли горячие бои за Аккерман.

В воздухе не смолкал гул самолетов. Это летчики штурмовали наземные войска противника, вели воздушные бои и зорко наблюдали за полем боя по всей полосе фронта. Все сведения о противнике воздушные разведчики немедленно передавали по радио на командные пункты командующих армиями. Эти данные позволили своевременно принять решение на преследование врага. Штурмовики, бомбардировщики и истребители непрерывно атаковали [139] его колонны, задерживали их отход на запад, разрушали переправы через реки, а также уничтожали живую силу и технику противника, скопившуюся у переправ через реку Прут.

Эскадрилья 995-го штурмового авиационного полка, ведомая ее командиром капитаном А. П. Елдышевым, успешно уничтожала на дорогах фашистские танки и бронетранспортеры. С бреющего полета летчики нанесли удар по голове вражеской колонны в самом узком месте дороги. Движение застопорилось. Еще два захода — и гитлеровцы в панике бросили горящие танки и автомашины. Тут подоспели советские танкисты. Капитан А. Елдышев передал им по радио: «Принимайте по акту отвоевавшихся фашистов».

А в это время 23-летний Герой Советского Союза Г. Ф. Сивков во главе шестерки самолетов «ильюшиных» точными ударами громил вражеский эшелон с боевой техникой на кишиневском железнодорожном узле.

Боевая биография Григория Флегонтовича Сивкова полна примеров мужества, отваги, высокого летного мастерства. Уже на втором году войны он стал ведущим и водил в бой по 6 — 8 самолетов. Вскоре ему доверили еще большие группы, насчитывающие 20 и более штурмовиков. Г. Ф. Сивков храбро сражался над Таманью и Донбассом, над Дунаем и Балатоном. Он всегда был готов на любой подвиг во славу Отчизны. Таким его воспитала Коммунистическая партия, в ряды которой он вступил в грозные годы войны.

За боевые подвиги, мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 февраля 1944 г. Г. Ф. Сивкову было присвоено звание Героя Советского Союза. Войну он закончил в звании майора и к этому времени был уже штурманом полка. За проявленные в боях мужество и храбрость в августе 1945 г. Советское правительство наградило Г. Ф. Сивкова второй медалью «Золотая Звезда». На родине героя, в деревне Мартыново на Пермщине, установлен бронзовый бюст отважного летчика.

Ныне кандидат технических наук, доцент генерал-майор авиации Григорий Флегонтович Сивков работает в Военно-воздушной инженерной академии имени профессора Н. Е. Жуковского. [140]

Советская авиация прочно удерживала господство в воздухе. Группа в составе шести Ла-5 под командованием майора Д. С. Кравцова прикрывала наземные войска. В районе Токуза на высоте 2500 м летчики заметили десять ФВ-190, шедших на штурмовку советских войск. «В атаку!»—скомандовал по радио Кравцов.

Увидев краснозвездные истребители, фашистские летчики сбросили бомбы на свои войска и покинули поле боя.

Гитлеровское командование всеми силами старалось приостановить наступление советских войск, вводя в бой резервы танков, авиации и артиллерии. Нужно было не дать вражеской авиации бомбардировать наши войска.

Воздушные разведчики установили, что на румынском аэродроме Лейпциг готовились к вылету немецкие самолеты. На этот аэродром была перенацелена находящаяся в воздухе группа штурмовиков 136-й штурмовой авиационной дивизии, возглавляемая старшим лейтенантом А. Шониным. Прорвавшись сквозь заградительный зенитный огонь, «ильюшины» вышли на цель. Командир группы первым атаковал самолеты, уже вырулившие на взлетную полосу. Его примеру последовали ведомые. Аэродром окутался клубами дыма — это горели фашистские самолеты, так и не успевшие подняться в воздух. Патрулировавшая в стороне группа «фокке-вульфов» попыталась атаковать штурмовики. К самолету А. Шонина сзади снизу стал приближаться вражеский истребитель. Заметив его, замыкающий строй пеленга летчик Панов быстро вышел вперед и пулеметно-пушечным огнем отсек «фокке-вульф» от своего командира. Результат штурмовки был таким: пять самолетов уничтожено на аэродроме и один — в воздушном бою. Это была вторая значительная победа группы А. Шонина в одном боевом вылете. Перед этим летчики уничтожили железнодорожный эшелон на участке Березине — Лунга{64}.

Верховный Главнокомандующий в своем приказе от 22 августа 1944 г. отмечал:

«Войска 3-го Украинского фронта, перейдя в наступление, при поддержке массированных ударов артиллерии и авиации прорвали сильно укрепленную и развитую в глубину оборону противника южнее Бендер и за три дня наступательных боев продвинулись [141] вперед до 70 километров и расширили прорыв до 130 километров по фронту, освободив более 150 населенных пунктов, в том числе крупные населенные пункты: Каушаны, Чимишлия, Лейпциг, Тарутино.

В боях при прорыве обороны противника отличились... летчики генерал-полковника авиации Судец, генерал-лейтенанта авиации Толстикова, полковника Иванова, подполковника Шатилина, полковника Смирнова, полковника Ложечникова... {65}»

В этот же день вечером Москва салютовала доблестным войскам фронта.

Шел четвертый день операции. Нужно было выиграть время и дать возможность подвижным войскам фронта быстрее замкнуть кольцо окружения, не дать врагу уйти за Прут.

В штабе воздушной армии шла напряженная работа. Планировались боевые действия и перебазирование авиации на новые аэродромы. Решались вопросы восстановления авиационной техники и снабжения горючим, боеприпасами и продовольствием.

Летчики в это время уничтожали боевую технику, живую силу противника и переправы через Прут. Две группы Ил-2 306-й штурмовой авиационной дивизии, ведомые капитанами А. И. Чухаревым и А. П. Елдышевым, атаковали переправы в районе Кагула. Гитлеровцы спешили перебраться на западный берег Прута, где уже скопилось большое количество вражеских войск. Штурмовики уничтожили две переправы и прикрывавшие их зенитные батареи.

На обратном пути летчики обнаружили на железнодорожной станции Злоть вражеские эшелоны с боевой техникой и горючим. Командир принял решение атаковать их. Штурмовики подожгли.два эшелона и взорвали склад боеприпасов.

Без потерь возвратилась и группа Ил-2 под командованием капитана Хороненко. Она разрушила переправу через Прут в районе Фэльчиу и уничтожила вблизи нее около 25 автомашин с пехотой.

Шестерка истребителей 866-го истребительного авиационного полка, прикрывавшая войска с воздуха, встретила группу немецких бомбардировщиков в сопровождении [142] истребителей. Командир эскадрильи А. И. Колдунов, распределив цели, первым пошел в атаку и с дистанции 100 м сбил головной бомбардировщик. Строй вражеских самолетов рассеялся, и они поспешно повернули обратно.

Все устремления командующего войсками 3-го Украинского фронта и его штаба сводились к тому, чтобы как можно скорее выдвинуть армии центра к Пруту в направлении Хуши, создать устойчивый внутренний фронт окружения и развивать наступление в глубь Румынии.

Страх и растерянность охватили вражеские войска. Видя неизбежность окружения, командование группы армий «Южная Украина» предпринимало меры к организованному отводу войск из района юго-западнее Кишинева за Прут. Небольшой румынский город Хуши, расположенный в узле дорог и переправ через Прут, стал своеобразным центром притяжения огромной массы войск воюющих сторон. Стремительное наступление советских войск приводило к тому, что немецко-фашистские войска то и дело попадали в окружение. Образовалось множество больших и малых котлов.

Летчики воздушной армии непрерывно наносили по врагу штурмовые удары и тем самым оказывали большую помощи войскам фронта в замыкании огненного кольца. Так, например, 23 августа четверка «яковлевых», ведомая командиром звена 117-го гвардейского истребительного полка гвардии старшим лейтенантом Н. А. Казанским, четыре раза поднималась в воздух для сопровождения групп Ил-2 306-й штурмовой авиадивизии в районе Хуши, Решешты, Шаптесаты, Котовское на штурмовку войск и техники противника и переправ через Прут. В общей сложности она пробыла в воздухе пять часов.

Особенно эффективным был вылет группы в район Решешты на штурмовку переправы. Она была полностью снесена. Кроме того, в ее районе летчики уничтожили более 30 автомашин с пехотой. Шквальный зенитный огонь противника не смог воспрепятствовать выполнению боевой задачи. Истребители без потерь вернулись на свой аэродром.

У одного населенного пункта развернулись горячие бои за единственную шоссейную дорогу, по которой гитлеровцы отводили танковые и моторизованные войска. Противник прикрывал отход, опираясь на выгодные рубежи. Командир 210-го штурмового авиационного полка [143] послал на помощь наземным войскам группу штурмовиков под командованием старшего лейтенанта Е. П. Прохорова. «Ильюшины» прошли в стороне от цели, зашли на нее на большой скорости с тыла и нанесли внезапный удар. В результате было подавлено до 20 вражеских орудий.

Победоносный советский флаг уже реял над Бендерами, Аккерманом, Кондратом. Достигли своего апогея бои за Кишинев. А впереди Измаил — город немеркнущей славы русского оружия.

В результате успешного обходного маневра и атаки с фронта советские войска 24 августа освободили столицу Молдавской ССР город Кишинев. Всего четыре дня потребовалось им для полного окружения группировки противника, состоявшей из соединений пяти армейских корпусов 6-й и 8-й немецких армий. Советские летчики непрерывными штурмовыми и бомбардировочными ударами способствовали быстрому уничтожению этой группировки.

Получив задание на очередную штурмовку окруженного противника, Герой Советского Союза капитан Н. Н. Дьяконов повел свою группу к цели. С воздуха летчики заметили, что из окружения прорвалась большая группа вражеских войск. Она двигалась на юго-запад. Оценив обстановку, Дьяконов атаковал противника. Вернувшись с задания, он доложил обо всем командиру полка. Вскоре четыре группы штурмовиков, ведомые Героями Советского Союза капитанами Н. Н. Дьяконовым и Е. А. Середкиным, капитаном Ковязиным и старшим лейтенантом И. А. Солдатовым, настигли фашистские войска. В результате налета было уничтожено до 300 фашистских солдат и офицеров, десятки автомашин и много повозок. Особенно умело действовали летчики А. Н. Удалов, А. И. Пышкин, В. С. Серегин, Г. Г. Черкашин, Н. А. Прибылов и другие.

Не отставали от штурмовиков и летчики 288-й истребительной авиационной дивизии. Наиболее удачно совершали штурмовые атаки по войскам противника летчики 866-го истребительного авиационного полка. Многие из них были удостоены высоких правительственных наград.

В результате успешных боев 5-я ударная и 57-я армии вышли к Сарата-Галбена, отбросив противника в сторону левого фланга 37-й армии, 4-го гвардейского и 7-го механизированных корпусов. Содействуя наземным войскам в [144] разгроме окруженной вражеской группировки воздушная армия вела систематическую разведу и непрерывными штурмовыми и бомбовыми ударами действовала по боевым порядкам противника. Во второй половине дня 25 августа противнику удалось частью сил прорвать оборону советских войск у Сарата-Галбена и выйти к Пруту у Сарата-Розеш. Благодаря смелым и решительным действиям 64-го стрелкового корпуса, поддержанного авиацией, часть прорвавшихся сил была уничтожена. К исходу дня кольцо окружения значительно сжалось, и противник оказался расчлененным на две группы.

Маршал авиации В. А. Судец вспоминает такой эпизод, происшедший в тот день на командном пункте 4-го гвардейского механизированного корпуса:

«К боевым порядкам корпуса по долинам подходило несколько десятков тысяч неорганизованных войск врага, пытавшихся прорваться к Пруту. Командир корпуса генерал Жданов, на командном пункте которого находился командир 288-й истребительной дивизии полковник Б. А. Смирнов, пригласил к стереотрубе одного из пленных немецких генералов, чтобы он осмотрел поле боя и выслал через пленных офицеров приказ о сдаче в плен, дабы прекратить бессмысленное сопротивление и поголовное истребление нашей авиацией, танками и артиллерией отходивших фашистских войск. Генерал от ужаса, происходившего на его глазах, схватился руками за голову и заплакал, но отдать приказ о сдаче в плен отказался. Чем обрек большую часть этих войск на гибель»{66}.

Утром 26 августа над полем боя вновь появились советские самолеты. Они волнами накатывались на врага. Мощными бомбоштурмовыми ударами советские летчики уничтожали немецкие колонны, которые скапливались на маршрутах. Гитлеровцы в панике разбегались, прячась в окопах и лесах.

По пять-шесть боевых вылетов в день совершали летчики 306-й штурмовой авиационной дивизии. Только в течение двух дней Герой Советского Союза младший лейтенант А. П. Логвиненко девять раз бомбил вражеские войска в районе Сарата-Галбена.

Разгром кишиневской группировки противника приближался к концу. Значительные силы фашистских войск, [145] окруженные под Кишиневом, разделились на несколько групп, каждая из которых стремилась пробиться на запад. Возникли блуждающие котлы, которые отличались высокой активностью и дерзостью действий. Так, 27 августа, пробиваясь к реке Прут через Сарата-Розеш, один из таких блуждающий котлов сумел потеснить части 4-го гвардейского механизированного корпуса и выйти в район его командного пункта, на котором находился начальник штаба фронта генерал С. С. Бирюзов. Создалось критическое положение. Командир корпуса генерал В. И. Жданов запросил по радио помощь авиации. Заместитель командира 306-й штурмовой авиационной дивизии подполковник А. В. Самохин, находившийся на КП корпуса, через 20 минут навел по радио на вражеские войска группы самолетов, возглавляемые Героями Советского Союза капитанами Н. Н. Дьяконовым, Е. А. Середкиным и майором В. М. Михайловым. Меткими ударами с воздуха летчики отсекли врага от командного пункта, а подоспевшие части корпуса разгромили его. Командир корпуса генерал В. И. Жданов высоко оценил результаты действий летчиков и просил командующего воздушной армией объявить благодарность командиру 306-й штурмовой авиационной дивизии подполковнику А. В. Иванову и всему летному составу вверенной ему дивизии.

В то время когда летчики 9-го смешанного авиационного корпуса отсекали фашистов от командного пункта генерала В. И. Жданова, их командир генерал-лейтенант авиации О. В. Толстиков руководил боем с танками и пехотой противника, вышедшими непосредственно на его командный пункт. Благодаря самоотверженности личного состава 26-го отдельного полка связи управление авиацией не прекращалось ни на минуту.

Наземные войска вели ожесточенные бои с врагом. Кольцо окружения неумолимо сжималось. Летчики с малых высот уничтожали живую силу и технику противника. Они совершали по нескольку боевых вылетов в день, уходя на задание группами по одной-две эскадрильи, а иногда и в составе полка. Порой летчики не успевали произвести посадку, а в полк уже поступал очередной вызов с командного пункта наземной армии. Так, например, было, когда в долине юго-западнее Кишинева скопилось большое количество вражеских войск. На боевое задание полк вылетел в полном составе. [146]

Судьба гитлеровских войск была предрешена. Командующий фронтом обратился к окруженным с ультиматумом, в котором раскрывалась вся безвыходность положения немецких войск и бессмысленность дальнейшего их сопротивления. Вымпел с текстом этого ультиматума был сброшен с самолета в районе расположения командного пункта противника, а также направлен фашистскому командованию через парламентеров и пленных немецких офицеров. «Воздушные парламентеры» в этот день делали по нескольку вылетов на территорию окруженной группировки и разбрасывали листовки. Содержание ультиматума много раз передавалось по радио и через мощные громкоговорящие установки. Однако гуманный шаг командования фронта остался без ответа. Среди гитлеровских офицеров было немало фанатиков, которые предпринимали бессмысленные попытки контратаковать, не заботясь о судьбе своих солдат.

Развивая стремительное наступление, войска фронта при содействии авиации к исходу 27 августа завершили освобождение Молдавии и вышли на Дунай на участке 85 морских миль{67} от Сулина до Галаца и тем самым, по существу, выполнили основную задачу, поставленную в Ясско-Кишиневской операции. Государственная граница Союза Советских Социалистических Республик была восстановлена.

Одна из крупных и важных по своему стратегическому и военно-политическому значению Ясско-Кишиневская операция была завершена в течение девяти суток. Советские войска разгромили одну из крупнейших немецко-фашистских группировок, прикрывавшую подступы к Балканам. Создавались условия для освобождения народов стран Юго-Восточной Европы: Румынии, Болгарии, Югославии, а также открывалась возможность протянуть руку помощи Венгрии.

Большой вклад в эту победу внесла советская авиация. Только части 17-й воздушной армии в этой операции уничтожили и повредили 130 танков и самоходных установок, 1900 автомашин и бронетранспортеров, 80 железнодорожных [147] вагонов и 9 паровозов, рассеяли и уничтожили 4700 немецких солдат и офицеров. В воздушных боях наши летчики сбили 33 самолета противника{68}.

Успех в воздухе ковался на земле. В изнуряющий летний зной, нередко под огнем противника личный состав инженерно-авиационной службы обслужил 7881 боевой вылет, отремонтировал и восстановил 2823 поврежденных самолета, проявляя при этом самоотверженность и трудовой героизм.

Успешно справился со своими задачами по обеспечению боевых действий и тыл воздушной армии. Труженики тыла работали с полной отдачей сил и высоким сознанием воинского долга, обеспечивая бесперебойную боевую деятельность авиационных частей. В условиях значительного удаления базирования авиации от баз снабжения они обеспечили подвоз 2813 тонн горюче-смазочных материалов, 1463 тонн боеприпасов и большого количества других материальных средств{69}. Радиосвязь в воздушной армии на протяжении всего хода операции была настолько устойчивой, что командующий войсками фронта в сложной обстановке боевых действий нередко передавал боевые распоряжения наземным подвижным соединениям и получал от них донесения через командный пункт воздушной армии.

Беспредельная преданность и любовь к социалистической Родине, Коммунистической партии, глубокое сознание личной ответственности за судьбы своего народа, жгучая ненависть к немецко-фашистским захватчикам — вот что было основой высоких морально-боевых качеств, стойкости, беззаветной храбрости, мужества и героизма каждого советского бойца и командира. Родина достойно оценила боевые подвиги своих сыновей и дочерей, наградив их орденами и медалями, присвоив наиболее отличившимся звание Героя Советского Союза. Ряду частей были присвоены почетные наименования: Нижне-Днестровских, Измаильских, Галацких, Кишиневских.

В ходе операции командиры, политорганы, штабы, службы приобрели богатый боевой опыт по обеспечению успешных действий авиации, который был тщательно изучен и применен в последующих боях. [148]

Так закончилась еще одна славная страница в истории 17-й воздушной армии. Впереди предстояли новые бои, новые сражения.

Далеко позади остался Днестр. Под крыльями самолетов — Дунай. Советские летчики с чувством исполненного долга перед Родиной летели на Балканы, чтобы выполнить свой интернациональный долг. Они горели желанием быстрее покончить с германским фашизмом, освободить румынский народ от гитлеровского гнета.

Военные действия были перенесены на территорию Румынии. Советское правительство еще 2 апреля 1944 г. сделало заявление, в котором говорилось:

«...Советское Правительство заявляет, что оно не преследует цели приобретения какой-либо части румынской территории или изменения существующего общественного строя Румынии и что вступление советских войск в пределы Румынии диктуется исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением войск противника»{70}.

Советское правительство подтвердило свою позицию в новом заявлении, в котором указывалось на необходимость восстановления совместно с румынами независимости Румынии путем ее освобождения от немецко-фашистского ига. Подчеркивалось, что если румынские войска прекратят военные действия против Советской Армии и обяжутся рука об руку с ней вести освободительную войну против гитлеровцев, то Советская Армия не будет их разоружать и всеми мерами поможет им выполнить эту почетную задачу. Румынский народ с большой радостью, гостеприимством и уважением встретил советских воинов-освободителей и с оружием в руках начал совместно с ними вести борьбу против немецких поработителей за завершение освобождения своей страны и воссоединение с ней северной части Трансильвании. В боях за освобождение Румынии советские воины проявляли высокое мужество и отвагу. Господство в воздухе было на стороне советской авиации. Она прикрывала наземные войска, вела разведку в глубь Болгарии.

Войска фронта, преследуя отступающего врага, овладели Северной Добруджей, восточными районами Валахской [149] равнины и 3 сентября вышли на румыно-болгарскую границу на участке Джурджу — Мангалия. Таким образом, войска фронта вышли на новое стратегическое направление, балканское, и остановились на Дунае в ожидании приказа о дальнейшем наступлении.

А по ту сторону Дуная полыхало пламя национально-освободительного движения болгарского народа, возглавляемого рабочей партией — партией коммунистов Болгарии. По всей стране шло наступление партизан. Отдельные отряды были объединены в 1-ю дивизию Народно-освободительной повстанческой армии. Но у нее не хватало оружия. Тогда 4 сентября 75 советских самолетов сбросили партизанам в районе села Калны автоматы, винтовки, пулеметы, боеприпасы. Это сразу подняло боеспособность соединения, предназначенного для решающего удара но реакционным силам в Софии.

Советское правительство 5 сентября направило царскому правительству Болгарии ноту, в которой указывалось, что «Советский Союз отныне будет находиться в состоянии войны с Болгарией»{71}.

Предоставляя возможность царскому правительству Болгарии разорвать отношения с гитлеровской кликой. Советский Союз не сразу начал военные действия против Болгарии. Однако реакционное антинародное болгарское правительство по-прежнему продолжало поддерживать фашистскую Германию.

В те дни авиация перебазировалась на передовые аэродромы. В штабе воздушной армии шла всесторонняя подготовка к предстоящим боевым действиям. Планировалась необычная в истории Великой Отечественной войны воздушная операция. Авиации предстояло высадить десанты в Варне и Бургасе, обеспечив занятие этих важнейших портов на Черном море еще до подхода главных сил. Помимо поддержки наземных войск нужно было вести непрерывную воздушную разведку над всей территорией Болгарии, чтобы обеспечить командование фронта необходимой информацией о продвижении своих наземных войск и действиях противника. В операции по освобождению Болгарии особое значение приобрел фактор времени: нельзя было допустить, чтобы империалисты вмешались во [150] внутренние дела Болгарии. Вот почему авиации отводилось решающее значение. Замысел фронтовой операции заключался в том, чтобы нанести главный удар в общем направлении Добромир-ди-Дял — Кочмар — Шумен и к исходу пятого дня наступления выйти на рубеж Русе, Палатица, Карнобат, Бургас. Здесь следовало приостановить наступление и дальше действовать в зависимости от хода вооруженного восстания болгарского народа.