Х1 х2 хЗ х4 х5 хб х7 х8 х9 хЮ Х11 х12 Х13 х14 Х15

Рис. 1. Группы респондентов с различными типами оценки по-
:. • следствий демократических преобразований в России

Таблица 4

Состав групп респондентов с различными типами оценки последствий

демократических преобразований в России

	Работники бюджетной сферы	Рабочие	Пенсиионеры	Студенты	Сумма
Группа 1, N
%	27,9	30,2	32,6	9,3	100,0
Группа 2, N
%	21,4	23,0	19,8	35,8	100,0

проявления или развития различных атрибутов демократии в результате демократических преобразований, а также высокая оценка степени проявления в контексте демократизации негативных экономических явлений.

В состав первой группы входит примерно равное количество представителей групп работников бюджетной сферы, рабочих

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

и пенсионеров, тогда как студенты составили меньшинство. Кроме того, количество мужчин в данной подгруппе оказывается на 9% больше, чем в целом по выборке.

Представители второй группы (N= 187) характеризуются скорее умеренностью в оценках, в большинстве случаев выбирая близкие к средней оценки (см. рисунок 1). Кроме того, ответы данной группы в целом оказываются несколько позитивнее, чем оценки первой. Хотя и в этой группе в большинстве случаев проявляется та же тенденция, что и в первой: в целом выше оценивать степень проявления в результате демократизации экономических, нежели общественно-политических явлений, имеющих непосредственное отношение к демократии. Общими для обеих выделенных групп являются очень низкие оценки категорий «уверенность в завтрашнем дне» и «соблюдение прав человека».

Вторая группа на 35,8% состоит из студентов, что составляет 89,3% от всего количества студентов в выборке. Представители остальных социальных групп распределились примерно поровну. Женщин во второй группе оказалось на 7% больше, чем в целом по выборке.

Анализируя итоги второго этапа исследования, можно отметить, что социальные представления респондентов изученных групп о демократических изменениях в России и их последствиях имеют много общего. В частности, респонденты всех групп в качестве основных следствий демократизации видят появление и развитие явлений экономического характера. Такую особенность представлений можно обозначить как экономическую составляющую, имеющую различное наполнение в разных социальных группах: негативное у пенсионеров, работников бюджетной сферы, рабочих и нейтрально-негативное у студентов.

В качестве наиболее весомых последствий демократизации
представителями всех изученных групп были обозначены явле
ния, имеющие очевидную негативную окраску (обнищание насе
ления, появление безработицы, рост коррупции, возникновение
диктатуры денег). Можно предположить, что такой результат свя
зан с реальной ощутимостью данных явлений в жизни рядового
россиянина и их актуальностью. При оценке реалий, имеющих
непосредственное отношение к демократии, таких, как развитие
гласности, возможность участвовать в выборах и т.д., только сту
денты отмечают высокую степень их развития в качестве ре
зультата демократических преобразований....

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

Для уточнения связи между особенностями конструирования социального представления о политических режимах и социально-психологическими характеристиками в группе студентов было проведено дополнительное исследование. В нем приняли участие 250 студентов гуманитарных факультетов Тверского государственного университета. Оценивались такие параметры, как уровень субъективного контроля (по методике Роттера в адаптации Е.Ф. Бажина, С.А. Глыниной и А.М. Эткинда) и политические предпочтения студентов, зафиксированные в опросном листе. Структура и эмоционально-оценочная составляющая социального представления респондентов исследовались с помощью шкал семантического дифференциала и через ассоциации. Вся выборка, вне зависимости от выделенных параметров, оценивает демократический режим как более справедливый, прогрессивный и открытый, чем тоталитарный. При этом тоталитарный режим получает наивысшие оценки по шкалам эксплуатирующий, неравноправный, несправедливый, закрытый, консервативный. Таким образом, можно говорить о наличии общих черт репрезентационного пространства в группе студентов. Параметр «уровень субъективного контроля» не соотносился с оценками демократического и тоталитарного режимов, в то же время в группах студентов с правыми и левыми политическими ориентациями обнаруживались различия в интерпретациях тоталитарного режима. По результатам факторного анализа в группе «правых» выделились факторы «неблагоприятный» и «жесткий, эксплуатирующий», а в группе «левых» — факторы «стабильность, позитивность» и «закрытый, эксплуатирующий». Если влияние параметра политической ориентированности на содержание представления было вполне предсказуемо, то индифферентность такого социально-психологического параметра, как локус контроля, наводит на мысль о том, что личностная вовлеченность студентов в переживание и осмысление политических процессов невелика.

Сопоставляя результаты первого и второго этапов нашего исследования, можно предположить, что одной из характерных особенностей социальных представлений о демократии в России является не только то, что в массовом сознании констатируются слабая степень развития и идеи гражданского общества, демократических институтов, а также политическая пассивность населения, но и то, что в содержании представления отсутствует сама

НИШПШ1НК!

З о Ё д м го

i конструирования социальных представлений в современной России

В группе респондентов работоспособного возраста в процессе анализа нами было выделено три типа представления о демократии, которые мы назвали «Демократия как миф», «Демократия как анархия» и «Хрестоматийная демократия».

«Демократия как миф». Содержание этого представления можно описать следующим образом. Социальный мир управляется различными силами, которые преследуют только свои собственные интересы. Демократия в этой связи является не более чем мифом, который служит лишь для того, чтобы поддерживать относительное равновесие в человеческом обществе. Единственное различие между государствами, которые определяются как демократические или недемократические, состоит в том, в какой степени власть имущие контролируемы и ограничиваемы в своих действиях. Этот контроль, однако, осуществляется не со стороны населения, а со стороны рвущихся к власти соперников власть имущих. Ни один человек, ни народ в целом не играют в этом процессе никакой роли, не могут оказать значительного влияния, не имеют «права голоса». Настоящей свободы не существует, есть только свобода относительная. Тот, кто не может сам принять участие в политическом процессе, становится марионеткой. В таком обществе политика и экономика связаны теснейшим образом: деньги решают все. Соответственно, чем больше денег имеет человек, тем свободнее и независимее от системы он себя чувствует. Наиболее бесправны бедные люди, они не могут защитить себя и отстоять свои права, смысл их жизни состоит в стремлении выжить. Политика и демократия не для них.

Здесь необходимо отметить, что данное социальное представление имеет различную эмоциональную окраску в разных возрастных группах. Так, молодыми людьми такое положение вещей воспринимается очень болезненно. Они обсуждают эту тему в контексте таких проблем, как свобода и активность человека, права и обязанности гражданина, его личный вклад в общественную жизнь. Кроме того, молодежь ищет ответ на вопрос о нравственной составляющей любой власти, о моральном «долге» государства перед гражданином.

Данное социальное представление, разделяемое респондентами среднего возраста, также имеет негативную эмоциональную окраску, но с элементами фатализма: «Таков мировой порядок, и здесь ничего не поделаешь». В качестве доказательств «выду-манности» демократии приводятся примеры из российской исто-

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

рии конца XX века, такие, как референдум по сохранению Советского Союза, когда вопреки воле народа государство все-таки распалось.

В то же время социальное представление о мифологичности демократии респондентов германской части выборки имеет скорее позитивную эмоциональную окраску. Немецкая политическая система приводится в качестве примера того, как этот миф может успешно функционировать в условиях экономически развитого государства. Позитивными чертами этой «якобы демократии» являются, по мнению респондентов, эффективная экономическая политика и наличие реальных социальных гарантий для всех категорий граждан.

«Демократия как анархия». Носители этого социального представления считают, что при демократии разрешено должно быть все, что только угодно. Это означает свободу без границ, отклонение любых правил и законов. Власть всех, т. е. полное отсутствие какой-либо власти. Свобода в данном случае понимается как свобода делать все, что угодно, и определяется респондентами как «беспредел». По мнению участников исследования, «зачатки» такой демократии наблюдались в России и других государствах бывшего Советского Союза во время перестройки и после нее, когда государство временами полностью утрачивало контроль над ситуацией и не управляло важными политическими и экономическими процессами. Практически каждый респондент привлек для иллюстрации своего понимания анархичности демократии примеры личного опыта переживания политического и экономического хаоса времен девяностых.

В экономической сфере анархичность демократии создала условия для беспрепятственного обогащения единиц за счет бесправного и безгласного большинства. Криминализация общества вылилась в то, что закон больше ничего не значит. Глядя на то, как власть имущие сплошь и рядом преступают закон, простой человек стремится поступать также. Однако длительное существование такого государственного порядка невозможно, так как народ, особенно русский, обладает сильнейшей потребностью быть управляемым и контролируемым. Поэтому такая Демократия не смогла в полной мере закрепиться в российском государстве, хотя многие ее элементы присутствуют и сейчас.

Все респонденты, разделяющие это социальное представление, считают демократию-анархию злом, а перестройку

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

и демократизацию в России — причинами многочисленных катаклизмов, произошедших в стране и их собственной жизни. Анархичной демократии девяностых респонденты противопоставляют упорядоченные и спокойные годы застоя. По мнению респондентов, разделяющих данное представление, немногие позитивные изменения после перестройки, такие, как наполнение рынка товарами, возможность свободного выезда за границу и т.п., не перевешивают огромных недостатков новой системы и того факта, что многие из появившихся рыночных благ остаются недоступными для большинства населения.

Среди респондентов с высоким уровнем образования (высшее и неоконченное высшее образование) оказалось распространенным социальное представление «Хрестоматийной демократии». Это представление включает в себя практически все признаки, которые можно найти в философском словаре под заголовком «демократия». К важнейшим характеристикам демократии носители данного социального представления причисляют честность и прозрачность выборов, достойные доверия СМИ, высокую социальную защищенность населения. Демократическая политическая система позволяет каждому осуществлять участие в управлении общественными делами на различных уровнях. Демократическая власть представляется как некоррумпированная. Успешное функционирование демократии предусматривает высокий экономический уровень развития государства.

Содержание этого социального представления несет в себе, на наш взгляд, элементы «идеальности», так как, заканчивая перечисление атрибутов «настоящей» демократии, респонденты российской части выборки, как правило, задавались вопросом о том, существует ли такая демократия и может ли она существовать в принципе. Все респонденты — носители данного социального представления отказывают российской политической системе в демократичности, несмотря на наличие в ней некоторых, по мнению респондентов, не самых важных признаков демократии. Относительно того, существует ли демократия в других государствах мира, российские респонденты судить затрудняются, часть из них, однако, выражает надежду на это.

В германской части выборки социальное представление о «хрестоматийной демократии» тоже оказывается распространенным, однако здесь в содержании представления присутствует пример политической системы Германии как реального

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

воплощения настоящей демократии. В частности, часть представителей этой подгруппы «нашла» настоящую, идеальную демократию в Германии. Другая же часть оценивает Германию как «не полностью» демократическое государство, в котором, однако, наличествует большое количество признаков демократии.

Данные, полученные нами в ходе интервью с представителями групп пенсионеров в России и Германии, позволили нам выделить несколько социальных представлений о демократии, разделяемых этими респондентами.

«Демократия: русский вариант как отражение менталитета». В содержании этого типа представления о демократии обосновывается своеобразие России. Оно заключается, по мнению респондентов, в следующем. Политическая система России перманентно содержит в себе элементы нестабильности, так как русский человек имеет природную склонность к мятежу, революции, что исключает возможность последовательного развития государства. Послеперестроечное время рассматривается респондентами как демократия в свойственной России форме. Эта российская версия демократии едва ли имеет общие черты с другими демократиями (до «правильной» демократии россияне еще не доросли) и оценивается скорее негативно. Сама возможность установления в России демократии западного образца («общие рецепты для нас не подходят») кажется респондентам очень маловероятной.

Респонденты, разделяющие этот тип представления, демонстрируют наличие существенных противоречий внутри самого представления о демократии и серьезные затруднения в конкретизации обсуждаемых понятий. Одни и те же респонденты, с одной стороны, отмечают, что демократия — это хорошо, но в России ее нет, затем утверждают, что от демократии в России все зло, и ее необходимо искоренять. Кроме того, в качестве атрибутов настоящей демократии называются жесткий контроль государства во всех сферах, плановая экономика и социальное равенство всех слоев общества. Социалистический режим, существовавший в государстве до перестройки, представляется респондентам единственно возможной системой, способной удерживать под жестким контролем своенравный и неуправляемый народ.

«Идеальная демократия как хорошая жизнь для всех». Данное социальное представление, распространенное среди респондентов только германской части выборки, содержит некий образ,

9 - 3643

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

который можно интерпретировать как представление о хорошей жизни для всех. «Хорошо» означает в этом контексте экономическую стабильность, социальные гарантии, чувство защищенности. Эта «идеальная демократия» теснейшим образом связана с представлением о справедливости (в первую очередь, социальной справедливости) и об упорядоченной жизни. Идеальная демократия и демократия в Германии в социальном представлении респондентов объединяются. Германия оценивается ими как по-настоящему демократическое государство. Для подкрепления этого утверждения респонденты привлекают такие аргументы, как высокий жизненный стандарт, развитая экономика, а также забота о населении со стороны государства (здесь все респонденты приводят в пример свой личный опыт проживания в Германии). Германия воспринимается как образцовая демократическая страна, чья политическая система понимается как пример идеальной демократии.

Респонденты проводят множественные параллели между политической системой Германии и системой советского социализма, подчеркивая их сходство. Система Германии, таким образом, видится подобной системе Советского Союза, но без недостатков, присущих последней. Политическое устройство Германии не является предметом обостренного интереса наших респондентов, так как оно воспринимается ими как справедливое. Уровень жизни в Германии соответствует представлению респондентов о хорошей жизни.

«Демократия как причина всех зол». В данном социальном представлении, распространенном в социальной группе пенсионеров российской части выборки, объединены все негативные черты общества переходного типа. Его носители крайне болезненно воспринимают тему беседы и рассуждают очень эмоционально. Они считают, что демократия насаждалась врагами Советского Союза и социалистической системы с целью разрушения последней. Демократические преобразования в стране привели к экономическому кризису, обнищанию и унижению населения. Отсутствие справедливости, произвол богатых людей и бессилие людей бедных, коррупция чиновничества и разгул криминала названы наиболее характерными чертами жизни при демократии. По мнению респондентов, разделяющих это социальное представление, демократия и демократы лишили их идеалов, обокрали и унизили.

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

Составной частью данного социального представления выступает также представление о социалистической демократии, которая оценивается положительно и противопоставляется сегодняшней демократии. При перечислении основных особенностей социалистической демократии респонденты отмечают защиту и поддержку граждан государством, социальные гарантии, реализацию права на труд, социальную справедливость, равенство, а также гарантию обеспеченной старости.

Характерной особенностью данного этапа исследования стало то, что дискурс всех респондентов вращался вокруг двух интегрированных тем, характеризующих взаимоотношения населения с властью, которые мы можем определить как «Игру по правилам» и «Игру без правил». Это в определенной степени мировоззренческие, идеологические конструкты, которые, по нашему предположению, создают базисный контекст для конструирования социальных представлений о демократии.

Жизнь при социализме в Советском Союзе определяется участниками исследования (вне зависимости от возраста) как игра с однозначными, жесткими правилами. При оценивании советского социализма респонденты могут демонстрировать совершенно противоположные позиции — от идеализации социалистической системы до сильной ненависти к ней — однако все респонденты едины в одном: тот, кто в Советском Союзе придерживался правил игры, мог жить достаточно хорошо. Четко заданные границы переходить не стоило, иначе следовало наказание. Эти правила игры были предписаны «сверху» и были всем известны. Можно было принимать эти правила или не принимать, и именно в этом пространстве человек делал свой выбор. Правильное понимание правил и своих возможностей в заданном пространстве давало многим доступ к самореализации. В этой связи социализм представляется респондентам политической системой, которая, при соблюдении определенных условий, давала людям возможность многое получить от жизни, а также открывать и удовлетворять свои внутренние потребности.

Начало перестройки сейчас воспринимается респондентами как конец игры по правилам. Сверху декларируются новые жизненные принципы и вводятся многочисленные новые правила, которые либо противоречат друг другу, либо тут же нарушаются и дискредитируются самими авторами вводимых принципов. Жизнь утрачивает предсказуемость, каждый теперь должен

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

сам вырабатывать и развивать новые поведенческие стратегии. Послеперестроечная политическая власть оценивается как враждебная и коррумпированная, играющая в свою собственную игру, по правилам, которых большинство населения не знает и не понимает. Это приводит к развитию у людей нигилизма, неуверенности, страха перед ситуациями, в которых человек оказывается во власти больше не понятных ему сил. Наиболее выигрышная стратегия в такой ситуации — это занятие позиции невмешательства.

В германской части выборки выявлена интересная особенность: переезд в Германию воспринимается респондентами как возвращение к игре по правилам. Несмотря на наличие ностальгии, большинство респондентов чувствует себя в Германии относительно комфортно. К важнейшим достоинствам немецкой государственной системы, по мнению респондентов, относится наличие огромного числа законов, которые действительны для всех. Чем лучше человек разбирается во всех этих законах — «правилах игры», тем быстрее и успешнее его интеграция и его жизнь в целом. Возвращение к четким и однозначным правилам дает респондентам потерянное чувство уверенности. Социальный мир снова становится предсказуемым и безопасным.

Показательно, что единственным источником установления новых «справедливых» правил для респондентов среднего и старшего возраста выступает государство, которое «обязано навести, наконец, порядок». Представители молодого поколения (до 30 лет) также возлагают основные надежды по налаживанию ситуации в стране на власть в лице государства, тем не менее, ими осознается и важность роли отдельной личности, гражданина в построении демократии и гражданского общества. Однако рассуждения о роли и месте гражданина в демократическом процессе носят преимущественно абстрактный характер, т. е. речь ведется о неких гражданах, которые неким, неизвестным образом должны проявлять общественно-политическую активность и строить гражданское общество.

Выделенные нами типы социальных представлений о демократии россиян, проживающих на территории России и Германии, имеют ряд общих черт. В частности, для всех изученных типов представлений характерна трактовка демократии как атрибута государственной власти, от которой человек чувству^есебя отчужденным, и, как следствие, нивелирование в представ-

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

лениях роли гражданина в процессах реализации демократии и построения гражданского общества. Социальные представления россиян о демократии отличаются когнитивной бедностью _и противоречивостью содержания, наиболее выраженными у представителей старшего поколения.

Еще одной особенностью социальных представлений о демократии является то, что в содержании представлений присутствуют образы реальной и идеальной демократии. Примечательно, что характеристики идеальной демократии оказываются более четкими и богатыми, чем демократии реальной. Подобную особенность удалось выявить и в исследованиях представлений россиян о власти, где образы идеальной власти были более когнитивно и эмоционально насыщены, в то время как определения реальной власти оказались полны неопределенности, неясности (Шестопал, 2004).

Образ идеальной демократии находит свое воплощение в близких каждой группе реалиях, вызывающих позитивные эмоции. Это социалистическая демократия у пенсионеров; недостижимая жизнь «по честным правилам» у респондентов активного возраста, проживающих в России; демократия высокоразвитых стран Запада у студентов, а также лиц активного возраста, проживающих в настоящее время в Германии. В содержании представлений об идеальной демократии находит реализацию потребность в возвращении к упорядоченной жизни «по правилам», недостаток которых в России отмечается представителями всех изученных нами групп.

Обобщая результаты, полученные в данном исследовании, мы можем заключить следующее. Социальные представления россиян о демократии содержат ряд особенностей, отличающих их от социальных представлений о демократии, распространенных среди жителей стран Центральной и Западной Европы, а также таких государств, как США, Австралии и ряда других (Маркова, 1996; Moodie at al., 1995; Doise at al., 1999).

К таким особенностям можно отнести, в первую очередь,

налич_Ие экономической составляющей, занимающей значитель-

°е место в структуре представлений о демократии. Еще одна

собенность изученных социальных представлений — трак-

вка Демократии как атрибута государства, власти, следствием

^его становится нивелирование роли гражданина в вопросах

строения демократического государства и гражданского

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

общества. Кроме того, характерными чертами социальных представлений россиян о демократии являются когнитивная бедность и противоречивость их содержания, а также почти полное отсутствие изменений в содержании представлений за пятилетний промежуток, охватываемый эмпирической частью исследования (1998-2002 гг.).

На то, что представления о демократии россиян имеют сильно выраженную социально-экономическую компоненту, указывают и результаты ряда крупномасштабных исследований, проведенных в последние несколько лет. Как отмечают авторы аналитического доклада «10 лет российских реформ глазами россиян», стабильная демократия не может существовать вне такого уровня экономического развития страны, который обеспечивал бы приемлемый для большинства граждан уровень благосостояния. В условиях, когда почти половина населения заявляет о снижении уровня жизни, а также утрате чувства защищенности и уверенности в завтрашнем дне, акцентирование россиянами внимания на социально-экономическом аспекте демократии выглядит не только понятным, но и вполне оправданным. По нашему мнению, появление в содержании представлений о демократии столь сильно выраженной экономической составляющей не в последнюю очередь связано и с тем, как трактовалась проблема демократизации в период ее активной пропаганды в начале 1990-х годов пришедшими к власти демократами. Переход к демократии преподносился как автоматический переход к западному образу жизни, со всеми присущими ему и привлекательными для советского человека сторонами — свободным рынком, возможностями личной реализации в частной предпринимательской деятельности, экономическим процветанием и т.д. (Дилигенский, 2000; Пантин, 2003). Тем очевиднее стал для населения провал «демократических» реформ, не принесших большинству обещанного экономического чуда.

Закрепление основ демократии в обыденном мышлении россиян осложнено и характерной особенностью их представлений о демократии как об атрибуте власти, от которой средний человек пытается дистанцироваться. В этой связи встает проблема личной активности человека, так как, вне зависимости от разделяемого представления о демократии, подавляющее большинство населения продолжает оставаться политически пассивным. Можно предположить, что это явление связано с восприятием

человеком себя как «объекта». Демократия всегда трактуется российским человеком как нечто абсолютно внешнее, он видит себя лишь «мячом» в руках различных чуждых ему сил, будь они добрыми или злыми. Это является общей чертой представлений о демократии всех респондентов, участвовавших в нашем исследовании, т. е. может трактоваться как социетальный уровень представления.

По результатам своего исследования социальных представлений жителей ряда стран Европы Маркова подчеркивает доминирование в их представлениях о демократии таких понятий, как «свобода личности», «права человека», «свобода», «личная ответственность» и удаленность понятия «демократия» в семантическом пространстве от таких понятий, как «государство», «власть», и т. д. (Маркова, 1996; Moodie at al., 1995).

Результаты нашего исследования дают нам возможность утверждать противоположное по отношению к российским респондентам, а также респондентам группы контингентных беженцев в Германии. Социально регламентированная жизнь в Германии переводится респондентами в привычные для них термины и встраивается в социальные представления о демократии, а демократия, в свою очередь, выступает атрибутом власти. По-видимому, это обусловлено усвоенными ими идеологическими образцами, в которых человек рассматривается не как активный, ответственный гражданин, а как пассивный объект приложения власти. Средний россиянин воспринимает действительность как управляемую различными силами, понять и влиять на которые он едва ли в состоянии. Эти силы персонифицируются в образе государства. И в этом случае людьми утрачивается один важный аспект демократического режима, а именно, понимание того, что свободы и права человека сопряжены с определенными гражданскими обязанностями, которые укрепляют каждую демократию.

Отечественные исследования год за годом выявляют существование общественного запроса на сильную, доминирующую в политическом пространстве власть, наличие потребности в «сильной руке», усиление тяги к авторитарным моделям построения политической системы (Шестопал, 2004). В контексте Данного исследования важно иметь в виду, что такие особенности восприятия власти могут оказывать тормозящее воздействие на развитие социальных представлений о демократии.

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

Прямых зависимостей между содержанием социального представления о демократии и социально-демографическими характеристиками респондентов в большинстве случаев выявлено не было. Схожие результаты были получены и в исследовании социальных представлений россиян о правах человека, в ходе которого было установлено, что пол, возраст, образование и социальный статус не играют решающей роли в формировании правосознания респондентов. По-видимому, демократия относится к общественным явлениям, в отношении которых массовое сознание россиян характеризуется в целом высокой степенью гомогенности. Между тем, было установлено, что различия в установке в отношении демократии связаны с принадлежностью респондентов к различным поколениям. Так, более молодые люди, вне зависимости от их социального статуса и уровня образованности, в целом более позитивно рассматривают как сам факт демократизации в России, так и дальнейшие перспективы развития демократии. Респонденты старшего возраста проявляют скорее скепсис либо же открыто не принимают произошедших в стране в последние десятилетия перемен.

Сопоставление полученных в нашей работе данных с результатами других отечественных исследований, затрагивающих проблему демократии в массовом сознании россиян (Васильева, 2000; Пантин, 2003), показывает, что на протяжении девяностых годов практически отсутствовала позитивная динамика в содержании социальных представлений о демократии. Респонденты по-прежнему продолжали использовать клише, «заклинания», циркулировавшие в общественном дискурсе конца 1980 — начала 1990 гг., конкретизация же сути демократии, гражданского общества и т.п. вызывала у большинства существенные затруднения (Дилигенский, 2000).

Динамику в структуре социального представления о демократии на уровне периферии удалось выявить только у представителей молодого поколения. Содержание социальных представлении молодых респондентов (до 30-ти лет) характеризуется определенной внутренней согласованностью, проявляющейся в большей целостности элементов ядерной и периферической частей представления, а также в относительной логичности и стройности рассуждений. В содержании представлений этих респондентов о демократии появляются такие темы, как соотношение свободы и ответственности человека, моральный «долг» государства перед

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

гражданином и обязанности гражданина перед обществом, что, _на наш взгляд, может рассматриваться как свидетельство увеличения когнитивной сложности представления.

Социальные представления респондентов старшего поколения, в особенности пенсионеров, напротив, характеризуются практически полным отсутствием дополнений и изменений в содержании и несут в себе ряд существенных противоречий. Значительные трудности у представителей старших поколений вызывают попытки выявить различия между социалистической и либеральной демократиями, уточнить суть прав и обязанностей гражданина, а также смысл и задачи гражданского общества. На наличие противоречий в социальных представлениях пенсионеров о демократии указывает и содержание образов идеальной демократии: в качестве главных ее признаков называются черты, характерные для тоталитарного политического режима.

Можно согласиться с объяснением, которое дает таким особенностям социальных представлений Вагнер. По его мнению, противоречия и внутренняя несвязность свойственны именно представлениям, возникшим внутри одного поколения как реакция на быструю смену общественно-политических и экономических реалий (Wagner, 1998). Те же представления, которые конструируются следующим поколением, будут иметь относительно согласованное и непротиворечивое содержание (ibid.).

Социальные представления западных респондентов о демократии, личности, правах человека в значительной степени отражают положения либеральной политической теории, закрепленные на законодательном уровне и широко распространенные в общественном дискурсе. Исторически обусловленное понимание личности как центра общества, мира, осознание себя таковой личностью, характерное для граждан демократических стран, в конечном итоге, по-видимому, и обусловливает соответствующее понимание демократии, гражданского общества, взаимоотношений между личностью и властью (Moodie at al., 1995). Этим же определяется сходство трактовки массовым сознанием граждан демократических стран смысла и содержания прав человека с той, что изложена во Всемирной Декларации ^пРав Человека (Clemence, Doise, 1995; Staerkle at al., 1998; Славская, 2004).

В содержании социальных представлений россиян о демо-Ратии смешиваются выборы, свобода (часто понимаемая как

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

анархия и вседозволенность), рынок, коррупция и другие реалии современной общественно-политической ситуации в России. Как показывают данные исследований, россияне позитивно оценивают лишь реальную выборность органов власти, свободу слова и печати, свободу передвижения, включая выезд за рубеж, свободу предпринимательства. При этом в содержание социальных представлений о демократии не вписывается роль личности демократического общества, гражданина. В лучшем случае личности отводится место пассивного наблюдателя и объекта действий власти? в худшем же — ее жертвы. Наши предположения находят свое подтверждение в работах ряда исследователей, отмечающих, что большинство россиян, считающих необходимым развитие демократии, не придают значения ни формированию независимых от государства общественных организаций и объединений, ни становлению самоуправления на муниципальном уровне. Как ни парадоксально это звучит, но наименьший интерес граждан привлекают именно те демократические институты, которые открывают наибольшие возможности для непосредственного участия граждан в экономической, политической и иных сферах жизни общества (Дилигенский, 2000).

Серьезные затруднения у участников нашего исследования вызвала и попытка конкретизации таких понятий, как права и обязанности гражданина, относящихся к важнейшим составляющим демократии. Степень соблюдения прав человека в России была оценена всеми изученными группами очень низко. В свою очередь, на неполноту содержания самих представлений о правах человека указывают отечественные исследователи, занимающиеся изучением восприятия и трактовки населением прав человека. Исследования свидетельствуют, что респонденты не связывают осуществление политических, гражданских и экономических прав с собственной жизнью (Кандыба и др., 1997; Михайловская и др., 1995). В последние годы наблюдается чрезвычайно суженное понимание россиянами прав человека только как права на выживание. Права — за исключением тех, которые обеспечивают выживание — воспринимаются как своего рода абстракция, не имеющая отношения к реальной жизни людей (там же). Как показывает анализ содержания образов идеальной демократии, к которой, по мнению респондентов, необходимо стремиться, они не обладают более полным набором собственно «демократических» черт, чем демократия реальная. Образы иде-

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

альной демократии лишь воплощают в себе все то, чего не хватает россиянам при сегодняшнем государственном устройстве: стабильности, порядка, защиты, честной и справедливой власти, что еще раз свидетельствует о когнитивной бедности содержания социальных представлений о демократии, особенно у представителей старших поколений россиян.

С одной стороны, социальные представления россиян о демократии в том виде, в каком они сформировались к настоящему моменту, обусловлены социально-психологическими особенностями соответствующих групп. Анализ результатов трех этапов исследования указывает на практически полное отсутствие динамики и дополнений в содержании социальных представлений о демократии у представителей среднего и старшего поколений за отрезок времени, охватываемый исследованием. Социальные представления молодых людей отличаются большей согласованностью и содержат меньше противоречий. Структурные изменения, происходящие на уровне периферической части представления, позволяют вести речь о некотором когнитивном усложнении содержания социальных представлений о демократии у представителей данного поколения. Можно выдвинуть предположение, что речь идет о процессе постепенной выработки нового непротиворечивого социального представления о демократии, формирование которого совпадает по времени с появлением нового, постсоветского поколения россиян.

С другой стороны, представления о демократии выполняют
свои основные функции: они позволяют познать и объяснить
явление, адаптировать представление о нем к уже существу
ющим представлениям, а также использовать содержащуюся
в представлении информацию для регулирования поведения
и при ориентации в социальных коммуникациях, на которые ло
жится отпечаток отстраненности населения от власти в любом ее
обличий, перекладывания всей ответственности на лидера и его
окружение. Кроме того, в содержании представлений о демо
кратии всех групп отсутствует сама «потребность» в развитии
гражданского общества, демократических институтов, в росте
политической активности населения. Проблема демократии по
нималась респондентами предельно широко, отражая их взгляды
на отношения власти и общества, функционирование правовой
и экономической системы в стране, проблему социальной
справедливости..„,..„.

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

Разделение в представлениях демократии на реальную и идеальную, а также позитивная оценка последней указывают на наличие потенциальной возможности внедрения демократических ценностей в массовое сознание россиян. Бытует мнение, что должно смениться несколько постсоветских, постперестро-'ечных поколений, и только тогда родится гражданин, осознающий себя свободной, активной личностью, способный и стремящийся ответственно исполнять свои обязанности перед обществом и отстаивать свои права. Но для того, чтобы это произошло, в обществе, помимо прочего, должна возникнуть потребность в таком типе гражданина, основанная на представлениях о демократии, правах человека, свободе и свободной личности.

Выявленные в нашем исследовании социальные представления о демократии, в содержании которых оказываются переплетенными рынок, анархия, власть и коррупция, а также бессильный и безучастный гражданин, показывают, что возникший в результате реформ кризис массового сознания до сих пор не преодолен. В этой связи нам представляются очень важными не только дальнейшие исследования в данной области, но также создание и реализация специальных образовательных программ, объясняющих смысл понятий ответственности, честности, уважения прав человека и их значение для общества и его граждан, а также роли личного участия в политической и общественной жизни страны. Интерес представляет и дальнейшее изучение особенностей трансформации социальных представлений о демократии разных поколений россиян, поскольку различия, обнаруженные в структуре этих представлений, дают косвенные указания на характер динамических процессов, происходящих в политическом сознании общества.

Результаты, полученные в данном исследовании, ставят новые вопросы, прежде всего, о том, как встраиваются репрезентации демократии в более широкую систему интерпретаций группами процессов и проблем трансформирования политического устройства страны. В связи с этим для более целостного понимания картины обыденного политического сознания нам кажется важным анализ двух проблем. Во-первых, это проблема гражданской ответственности, которая, как показало рассмотренное выше исследование, оказывается не только недостаточно представленной в существующих репрезентациях всех групп —

в содержании социальных представлений не просматривается сама потребность в развитии гражданского общества. Идеи строительства гражданского общества, основанного на осознаваемых правах и обязанностях его членов, ответственности каждого, требовательности по отношению к власти и одновременно активного сотрудничества с ней ни в малейшей степени не актуализированы в существующих обыденных представлениях о демократическом общественном устройстве России.

В связи с этим встает вторая проблема — на что россиянами возлагаются надежды на переустройство общества, состояние которого оценивается ими как неудовлетворительное? В чем видится ресурс общественного развития? Как можно судить по результатам нашего исследования, один из осознаваемых ресурсов — время, которое сформирует новые поколения, сгладит следы тоталитарного прошлого и, тем самым, откроет новые возможности для прогресса. На наш взгляд, подобная апелляция к ожиданиям светлого будущего представляет собой не более чем еще одну грань отказа от ответственности в настоящем. Такой вывод побудил нас предпринять специальное исследование социально-психологических граней феномена ответственности, которое и стало одним их элементов нашей программы.

Между тем, хотя политическая ситуация не удовлетворяет
представителей всех исследованных групп, косвенным доказа
тельством чего является резкое расхождение между представле
ниями о реальной и идеальной демократии, надежды на ее улуч
шение все же присутствуют, а ответственность атрибутируется.
Мы не находим ничего удивительного в том, что в ситуации не
успеха ответственность атрибутируется респондентами вовне,
т. е. тем силам, которые в их сознании противостоят населению.
В представлениях о демократии между населением и властью воз
двигнут психологический барьер. Власть ассоциируется с государ
ством и персонально с его главой. Однако связь в этом случае
не является однозначной: государство, которое должно обеспе
чить людям благосостояние, в его современном виде представля
ется враждебным, игнорирующим интересы населения, между
тем как верховная власть, ассоциируемая персонально с прези
дентом, окружается ореолом надежд и чаяний на покровительство
и защиту. Как видно из результатов второго этапа исследования,
эти надежды, по откровенным оценкам наших респондентов,
не оправдались..,. ^ -...-,..... •..,»..hv,.*»-,»..

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

Высказанные соображения об интерпретации функций власти вызвали необходимость в проведении дополнительных исследований социальных представлений различных групп о преимуществах и недостатках советского и постсоветского государственного строя, а также о политическом лидере, требованиях к нему и ожиданиях в его адрес.

2.2. Ответственность и патернализм

Существо понимания ответственности при анализе представления о демократии в различных группах позволяет сделать вывод о том, что с соответствующими нюансами все группы взрослых (и работающие, и пенсионеры) психологически отстраняются от государственной власти, выражают ей недоверие и снимают с себя ответственность за происходящее в стране. Активный интерес к демократическим преобразованиям, озабоченность состоянием гражданского общества в России у представителей этих групп практически отсутствуют. Незначительные элементы того, что можно было бы назвать потребностью в построении гражданского общества, надеждой на развитие в будущем демократических ценностей в России содержатся лишь в представлениях студентов.

Для того, чтобы проанализировать содержание представления о социальной ответственности у группы студентов как наиболее заинтересованных (из числа исследованных нами групп) в демократических преобразованиях, было предпринято исследование семантического поля феномена ответственности, включая категорию «социальная ответственность», с помощью метода свободных ассоциаций по методике Е.В. Пащенко-де Превиль (Pachtchenko-de Preville). Респондентами выступили 360 студентов гуманитарных факультетов Тверского государственного университета, которые на специальном бланке записывали слова-ассоциации, связываемые ими с понятиями-стимулами. Полученный таким образом вербальный материал подвергался автоматизированному контент-анализу с помощью компьютерной системы ВААЛ. Качественный анализ выявленных категорий позволяет сделать некоторые выводы о тенденциях в репрезентации феномена социальной ответственности.

Первое, что обращает на себя внимание при анализе результатов исследования — категории, отражающие активность.

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

суб ъектов в отношени и изучаамего феномена, либо не обнаруживаются, либо выраж ены не гат ивными значе ниями. Эмоционально-личностные переживания, связанные с социальной ответ-, ственностью, эмпирическими референтами которых выступили > категории соответствующих потребностей, надежд, желаний, (интереса, отнесенность ее к себе лично, также либо не пред- \ ставлены, либо активно отторгаются респондентами. И, наконец, \ примечательно то, что показатели, отражающие способы полу- J чения информации и интенсивность ее переработки, в отноше-,-У нии феномена социальной ответственности ограничиваются невысокими значениями по рациональным способам переработки и не включают слуховых и зрительных каналов. Эти результаты наводят на мысль о том, что даже в такой наиболее заинтересованной социальной группе, как студенты, практически отсутствует активный дискурс на тему социальной ответственности. Степень представленности этой темы в широком политическом дискурсе в рамках СМИ не изучалась нами специально, но даже простое неформализованное наблюдение дает основания для вывода об отсутствии активного обсуждения этой тематики.

Итак, социальная ответственность, лежащая в основе гражданской позиции людей, в случае студенческой молодежи представлена бедно и в когнитивном, и в эмоциональном аспектах, но относится ли это к другим видам ответственности? Данные качественного сравнения восприятия социальной ответственности и моральной ответственности в той же группе показывают, что представления респондентов о моральной ответственности значительно более когнитивно сложны и эмоционально насыщенны. То же можно сказать о юридической ответственности, которая вполне адекватно осмысливается студенческой молодежью. В связи с этим напрашивается вывод: люди живут своей жизнью, своими заботами и проблемами, а общество и государство существуют в их представлении обособленно, являясь лишь источником потенциальной угрозы личному благополучию.

Представляется, что наши результаты позволяют в новом свете увидеть данные, полученные ранее отечественными авторами в отношении трансформации социальной идентичности россиян. Так, в исследовании В.Н. Павленко и Н.Н. Корж отмечается изменение значимости различных видов идентификации у граждан России в период 1985- 1997 гг. (Павленко, Корж, 1998, с. 79). Нам представляется важным вывод авторов об ослаблении

270

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

гражданской идентичности как москвичей, так и у сельских жителей. Ранее гражданская идентичность как идентификация с гражданством СССР имела определенное содержание, особенно у группы сельских жителей, но в условиях демократизирующейся России прежнее содержание (гражданский долг, патриотизм) потускнело из-за ослабления идеологического дискурса. Новое же содержание — необходимость построения гражданского общества в условиях демократического режима — явно осознается недостаточно. Как было показано выше, сконструированные различными коллективными субъектами социальные представления о демократии лишены важнейших элементов, таких как способы взаимодействия общества с властью, обязанности граждан по отношению к обществу, необходимость участия каждого в строительстве нового общества. Нашими респондентами рефлексируются, по крайней мере в идеале, права и свободы населения, что больше напоминает анархический идеал, чем зрелые представления о демократии. «Культура участия», которая стала плотью и кровью западного гражданского сознания, пока не сформирована в России, где большинство населения стремится выживать, приспосабливаться, а не пытаться влиять на ситуацию.

Можно предположить, что одной из глубинных причин такого положения вещей является именно слабость чувства ответственности, направленного на общественную жизнь. Существует несколько вариантов объяснения этого факта: во-первых, утвердившаяся в поколениях привычка жить в условиях сильной, авторитарной централизованной власти; во-вторых, православная этика, укоренившаяся в менталитете народа, несмотря на его низкую религиозность как таковую; в-третьих, политическая ситуация, которая на фоне первых двух обстоятельств не только не стимулирует чувств причастности и ответственности, а, напротив, толкает людей к защите посредством гиперперсона-лизации (там же, с. 86). О возрастании значимости личной идентичности в сравнении с социальной свидетельствуют и результаты исследований Н.М. Лебедевой (Лебедева, 1999, 2000).

В связи с тем, что государственное устройство современного образца не мотивирует граждан к активному участию в его строительстве и усовершенствовании, возникает вопрос: удовлетворяют ли население и его отдельные группы осуществляемые преобразования и каковы результаты сравнения нового режима со старым, советским? Для этого под нашим руководством было

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

проведено исследование социальных представлений о советском режиме в пяти социальных группах жителей Твери: пенсионеры, рабочие, студенты, интеллигенция и безработные (всего 105 респондентов — по 21 представителю каждой группы). Для анализа социально-психологических особенностей данных групп, отражающих степень их социальной фрустрированности, был использован опросник Л.И. Вассермана, направленный на изучение степени удовлетворенности респондентов социальными достижениями в основных сферах их жизнедеятельности.

Анализ полученных результатов позволил выявить следующие особенности.

Максимально фрустрирована группа безработных — 3,2 балла, минимально — студенческая группа (2,76 балла). В группе безработных максимален уровень неудовлетворенности в отноше-. нии обстановки в обществе, государстве (4,5 балла), минимален в отношениях с супругом / супругой и в отношениях с детьми (по 1 баллу). В группе студентов максимальную неудовлетворенность респонденты ощущают в отношении возможности выбора места работы (4,4 балла), минимальную — в сфере отношений с родителями, друзьями и знакомыми (по 1,2 балла). Пенсионеры отметили как наиболее фрустрирующую сферу медицинского обслуживания и возможность выбора места работы (по 5 баллов), а как наиболее удовлетворительную — сферу отношений с супругом / супругой (1 балл). В данной группе отмечается также наибольшая склонность к крайним оценкам.

Интеллигенция показала минимальную удовлетворенность обстановкой в обществе, государстве (4,14 балла). Максимально респонденты данной группы удовлетворены взаимоотношениями с субъектами своей профессиональной деятельности (пациентами, клиентами, учащимися), а также с друзьями и ближайшими знакомыми (по 1,71 балла). В группе рабочих фрустрированность максимальна в сфере медицинского обслуживания (4,5 балла) и минимальна во взаимоотношениях с коллегами по работе (1,81 балла). При оценке сфер жизнедеятельности в целом выборка отметила как наименее удовлетворяющую сферу обстановки в обществе и государстве (4,35 балла), а минимально фрустрирована область отношений с друзьями и ближайшими знакомыми

(1,76 балла).

Анализ полученных результатов показал, что группа безработных, ощущающая наибольшую фрустрированность в настоящий

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

з,з

3,2 3,1

2,9 2,8 2,7 2,6 2,5

Диаграмма 1. Средний уровень социальной фрустрированности в группах (1 — студенты, 2 — безработные, 3 — пенсионеры, 4 — интеллигенция, 5 — рабочие)

момент в отношении обстановки в государстве и обществе, склонна рассматривать советское прошлое достаточно взвешенно, отмечая нарастание негативных тенденций, агрессивности и желания власти со стороны политических сил на момент перестройки. Позитивно оценивают советское прошлое только на момент правления Брежнева (слова-ассоциации на этот период — «любить», «дешевый», «стабильность», «продукты», «поездки»). Таким образом, на тот период времени обстановка, по мнению респондентов данной группы, отвечала основным потребностям: были в наличии дешевые продукты, имелась возможность путешествовать и т.д. Для представителей данной группы эти возможности наиболее привлекательны, так как им приходится проводить много времени дома и заниматься домашним хозяйством.

В оценках студенческой группы, характеризующейся наибольшей степенью удовлетворенности настоящим временем, регистрируется снижение агрессивности, негативных проявлений и увеличение позитивных тенденций на момент перестройки и правления М.С. Горбачева. При этом данный период они оценивают с преуменьшением его значимости, снижается желание власти. Как наиболее позитивный они также оценивают брежневский период (используют высказывания «стремление к образованию», «дружба», «спокойная жизнь», «развитие науки», «подъем»). Это может быть связано с ощущением себя в настоящем, с высокой степенью удовлетворенности своим образо ванием и отношениями с родными и друзьями. В настоящей

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений

фрустрированной у этих респондентов оказалась потребность в выборе места работы, при этом ими особо отмечается гаранти-рованность работы в Советском Союзе.

Пенсионеры как группа, в наибольшей степени неудовлетворенная качеством медицинского обслуживания, ассоциируют Советский Союз с «бесплатным лечением», «молодостью» и «защищенностью». При оценке момента перехода к перестройке отмечают усиление агрессивности власти. В словах-ассоциациях респондентов наблюдается страх перед властью, спад позитивных и нарастание негативных оценок. Как наиболее позитивные периоды пенсионеры отмечают 1964— 1985 годы, связывают с этим временем высказывания «веселье», «вольная жизнь», «кассы взаимопомощи», «достаток», «благоухание». Наиболее негативно оценивают довоенный период как время репрессий, арестов, раскулачивания, войны. У этой группы отмечается большой процент личных, жизненных, связанных с историей семьи воспоминаний.

Группа интеллигенции, максимально фрустрированная обстановкой в обществе и государстве в настоящий момент, на этапе оценки перехода к горбачевскому периоду отмечают повышение агрессивности власти, однако демонстрируют усиление позитивных реакций и снижение негативных. Т. е. с приходом Горбачева и проведением им новой политики в государстве интеллигенция связывала большие надежды, которые на данный момент не оправдались, учитывая сферу наибольшей их неудовлетворенности. Брежневское время оценивается как наиболее позитивное (ассоциации: «безмятежность», «романтика», «мечты», «стабильность»), как самое негативное — военное время («концлагерь», «боль», «страдание», «потери»).

Рабочие, показавшие наибольшую степень неудовлетворенности в отношении сферы медицинского обслуживания, в качестве ассоциаций с Советским Союзом назвали «бесплатное медицинское обслуживание», «гарантии в медицине», «бесплатное лечение» и т.д. При оценке перестроечного этапа в группе отмечают снижение политической активности, в ответах преобладает Нейтральный фон. Уменьшается значение показателей желания и страха власти, упоминаний о жизни и смерти. Таким образом, Десь можно говорить об апатии, наступившей в результате пере-^ен в обществе. Как самый позитивный рабочие отметили этап Равления Брежнева, как самый негативный — революционный

Закономерности конструирования социальных представлений в современной России

этап. Для первого характерны высказывания: «гарантии», «расцвет», «стабильность», «спокойствие»; для второго — «смерть», «безграмотность», «безработица», «неизвестность».

Таким образом, различия в уровне социальной удовлетворенности тесно связаны, по нашему мнению, с характером воспоминаний испытуемых о прошлом. Потребности, удовлетворение которых затруднено в настоящий момент, оказывают влияние на характер воспоминаний о прошлом. Время, когда потребность удовлетворялась лучше, оценивается как наиболее позитивное.

При этом в действительности такие оценки по разным причинам могут не совпадать с реальными переживаниями на момент прошлого. Большую роль, по нашему мнению, здесь играет феномен, который представители психоаналитической школы назвали наложением исторической памяти на индивидуальную память или память рода, семьи, в результате чего происходят различного рода искажения. Особенно ярко эта тенденция выражена у пенсионеров как людей более старшего возраста, по сравнению, например, со студентами. Личное у них переплетено и неразрывно связано с политическим, а потому они более склонны к ностальгии по прошлому. С СССР у них связаны воспоминания о молодых годах, друзьях, работе и т.д. У студентов память «индивидуальная», личная ограничена рассказами старших и собственными незначительными воспоминаниями, а потому они более склонны оперировать устоявшимися выражениями, их воспоминания и представления о советском прошлом во многом символичны, обезличены, неэмоциональны.

Респонденты старшего возраста при оценивании прошлого стараются оправдать и сгладить острые углы истории СССР, которые обнажились с течением времени. Когнитивный диссонанс личных и исторических воспоминаний о прошлом приводит к внутренней необходимости согласования биполярой информации. Исключение составляют представители интеллигенции, которые на когнитивном уровне проблемно подходят к прошлому и стараются оценить исторический путь СССР с различных точек зрения.

Мысль Г.Г. Дилигенского о том, что за персонифицированными названиями этапов советской истории всегда лежит целый ряд обобщенных представлений не только о личности вождя, но и об особенностях его политической, экономической и культурной деятельности, также в полной мере подтвердилась в на-

Антиномия «демократия-авторитаризм» в зеркале социальных представлений