Христиания (Осло), 3 октября 1913 г.

 

Если вчера я говорил, что лица, которых обычно называют апостолами Христа Иисуса, пережили некоторое пробуждение в момент, который выпадает на так называемый праздник Пятидесятницы, то этим не выносится как бы непреложное утверждение, что то, о чем мне надлежит говорить как о содержании Пятого Евангелия, уже тогда и в таком виде, как я это теперь рассказываю, сразу же вступило в сознание, в полное сознание апостолов.

Разумеется, углубляясь в души этих апостолов, ясновидческое сознание узнает в их душах эти образы. В самих же апостолах это жило тогда не столько как образ, это жило... я бы сказал, это жило как жизнь, как непосредственное переживание, как душевное чувство и мощь души. И то, что апостолы могли затем сказать, чем они увлекали даже греков того времени, чем они дали толчок тому, что мы называем христианским развитием, то, что они несли так, как мощь души, как мощь их собственной внутренней жизни, — это расцветало из того, что жило в их душе как жизненная сила Пятого Евангелия. Они могли говорить так, как они говорили, могли действовать так, как действовали, потому что живо несли в своей душе факты, которые мы расшифровываем теперь как Пятое Евангелие, — хотя они и не облачали эти вещи в слова так, как по отношению к Пятому Евангелию это необходимо делать теперь. Они получили как бы силой пробуждения оплодотворение всевершащей Космической любовью и под впечатлением этого оплодотворения они действовали и дальше. Действующее в них самих было то, чем стал Христос. — Здесь мы достигли точки, когда в смысле Пятого Евангелия нам надлежит говорить о земной жизни Христа.

Нелегко облечь в слова для сегодняшних понятий, для понятий современности, то, в чем заключается здесь суть дела. Но с помощью понятий и идей, уже усвоенных нами в наших духовнонаучных рассмотрениях, мы сможем приблизиться к этой величайшей земной тайне. Чтобы понять существо Христа нам придется применить к нему в несколько измененной форме выработанные нами в нашей духовнонаучной работе понятия.

Чтобы прийти к некоторой ясности, возьмем исходным пунктом то, что обычно называют Крещением Иоанна на Иордане. В Пятом Евангелии по отношению к земной жизни Христа оно предстает аналогично зачатию земного человека. И жизнь Христа от этого момента и до Мистерии Голгофы мы поймем, лишь сравнивая ее с той жизнью, которую проходит зародыш человека в теле матери. Итак, время от Крещения Иоанном до Мистерии Голгофы является своего рода зародышевой жизнью существа Христа. Саму же Мистерию Голгофы мы должны понять как земное рождение, а смерть Иисуса — как земное рождение Христа. Собственную же его земную жизнь мы должны искать после Мистерии Голгофы, когда Христос, как я этого коснулся вчера, встречался с апостолами в период их пребывания в своего рода ином состоянии сознания. Это было то, что следовало за собственным рождением существа Христа. К тому же, что описывается как Вознесение и следующее за ним сошествие Духа, в отношении существа Христа мы должны отнестись так, как в смерти человека мы привыкли видеть его вступление в духовные миры. Дальнейшую же жизнь Христа в земной сфере после Вознесения или после события Пятидесятницы мы должны сравнить с тем, что переживает душа человека, когда она пребывает в так называемом девахане, в стране духа.

Итак, мои дорогие друзья, мы видим, что в Христе перед нами выступает такое существо, по отношению к которому мы совершенно должны изменить все понятия, которые мы вообще усвоили себе о последовательности состояний человеческой жизни. После короткого промежуточного времени, которое называется временем очищения, временем камалоки, человек переходит в духовный мир, чтобы подготовиться к следующей земной жизни. Человек после своей смерти проходит через духовную жизнь. Начиная от события Пятидесятницы существо Христа, переживало вступление в земную сферу, что означало для него то же, что для человека переход в страну духа. И вместо того, чтобы подняться в девахан, подняться в духовную область как это происходит с человеком после смерти, существо Христа принесло жертву как бы распахнув свое небо на Земле, ища его на Земле. Человек покидает Землю, чтобы — пользуясь привычным выражением — переменить свое местожительство на небесное. Христос покинул небо, чтобы это свое местожительство переменить на земное. Это, мои дорогие друзья, я прошу вас увидеть в правильном свете и связать затем с этим своё ощущение, чувство того, что совершилось благодаря Мистерии Голгофы, что совершилось благодаря существу Христа, в чем состояла собственная жертва существа Христа, а именно: в оставлении им духовных сфер, чтобы жить с Землей и с людьми на Земле, и вести дальше людей, эволюцию на Земле, данным ей таким образом импульсом. Это уже само говорит, что до Иоаннова Крещения на Иордане это существо не принадлежало земной сфере. Таким образом, оно пришло в земную сферу из сфер сверхземных. И то, что было пережито между Крещением и

событием Пятидесятницы, это следовало пережить для того, чтобы претворить небесное существо Христа в существо Христа земное.

И говоришь бесконечно много, высказывая здесь эту тайну в следующих словах: начиная с события Пятидесятницы существо Христа пребывает с людскими душами на Земле; до этого оно не пребывало с душами людей на Земле! Всё, пройденное существом Христа — Крещением и событием Пятидесятницы, произошло для того, чтобы смогла совершиться перемена области жительства в духовных сферах на область жительства в сфере земной. Это произошло, чтобы Божественно-духовное существо Христа смогло принять облик, который был ему необходим для пребывания впредь в сообществе с людскими душами. Итак, для чего совершились события Палестины? Чтобы Божественно-духовное существо Христа смогло принять облик, в котором оно нуждалось для пребывания в сообществе с людскими душами на Земле.

Одновременно этим обращено внимание и на то, на что я уже часто указывал: что это событие Палестины является неповторимым. Оно есть нисхождение в сферу Земли высшего неземного существа и пребывание с тех пор этого неземного существа вместе с земной сферой, пока под его влиянием земная сфера не подвергнется соответствующему преображению. Итак, с того времени существо Христа пребывает деятельным на Земле.

Если в смысле Пятого Евангелия мы хотим полностью понять событие Пятидесятницы, мы должны обратиться к помощи тех понятий, которые мы выработали в духовной науке. Уже указывалось на то, что в древние времена существовали мистерии посвящения, что таким посвящением человеческая душа возносилась к участию в спиритуальной жизни. Эта сущность дохристианских мистерий выступает наиболее наглядно, когда обращаешься к так называемым мистериям Персии или Митры. Там было семь ступеней посвящения. Тот, кто должен был быть возведен в высшие степени духовного переживания, приводился там сначала к тому, что символически называлось «вороном». Затем он становился «оккультным», «сокровенным». В третьем градусе он становился «воином», в четвертом — «львом», в пятом — на него переносилось имя того народа, которому он принадлежал. В шестом градусе он становился «Солнечным героем», в седьмом градусе — «отцом». О первых четырех градусах пока будет достаточно сказать, что в них человек постепенно вводился все глубже и глубже в духовное переживание. В пятом градусе человек достигал такой широты сознания, что это расширенное сознание одаряло его способностью стать духовным стражем всего народа, которому он принадлежал. Поэтому на него и переносилось имя соответствующего народа. Если в тех древних мистериях кто-нибудь бывал посвящен в пятый градус, то он обладал тогда определенной возможностью участия в духовной жизни.

Как раз из цикла лекций, который я прочел здесь*, мы знаем, что народы Земли ведутся теми, кого в Иерархии духовных существ мы называем Архангелами. В эту сферу подымался посвященный пятого градуса, принимая, таким образом, участие в жизни Архангелов. Такие посвященные пятого градуса были необходимы, в них нуждался Космос. Поэтому на Земле существовало посвящение в эту пятую степень. Когда такое лицо посвящалось в мистерии и проходило сквозь все испытания внутри души, получая душевное содержание, которое соответствовало пятому градусу, то Архангел как бы смотрел на душу этого человека и читал в этой душе, как мы читаем книгу, черпая из нее те или иные сведения, которые необходимы нам для выполнения того или другого. Что было необходимо народу, в чем нуждался народ, это читали Архангелы в душах тех, кто бывал посвящен в пятый градус. Чтобы Архангелы могли водительствовать верным образом, необходимо было создавать на Земле посвященных пятого градуса.

(* «Миссия единичных народных душ в связи с мифологией германского Севера». На русском языке: Рудольф Штейнер. «Миссия отдельных народных душ в связи с северо-германской мифологией», Москва, «Антропософия», 2000).

Эти посвященные являются посредниками между собственно водителями народа, Архангелами, и самим народом. Они как бы возносят в сферу Архангелов нужды народа, чтобы народ мог быть ведом верным образом.

Каким же образом мог быть достигнут этот пятый градус в древние дохристианские времена? Он не мог быть достигнут, если душа человека оставалась в теле. Душа человека должна была быть извлечена из тела. В этом и состояло посвящение, что душа человека извлекалась из тела. И вне тела душа проходила через переживания, которые давали ей описанное мною сейчас содержание. Душа должна была покинуть Землю, должна была подняться в духовный мир, чтобы достичь того, чего ей надлежало достичь.

Когда же достигался шестой градус древнего посвящения, градус Солнечного героя, то в душе такого Солнечного героя оживала не только способность, необходимая для ведения, для руководства и направления народа, но нечто высшее, чем простое правление и руководство народом. Если вы обращаете взгляд, мои дорогие друзья, на развитие человечества на Земле, то видите, как возникают и вновь исчезают народы, как народы словно претворяются. Народы рождаются и умирают как отдельные люди. А то, что народ создал для Земли, должно быть сохранено во всем развитии Земли. Народ не только должен быть ведом и руководим, но за пределами его земного бытия должны быть сохранены все земные достижения этого народа. Чтобы совершенное народом могло быть выведено духами, которым это подведомственно, дальше, для этого были необходимы Солнечные герои. Ибо в высших мирах можно прочесть то, что живет в душе Солнечного героя. Так можно было получать силы, которые правильным образом переносили труд одного народа в работу всего человечества. На всю Землю переносилось то, что жило в Солнечном герое. И как посвященный в пятый градус древних мистерий (чтобы совершить необходимое) должен был выйти из своего тела, так должен был выйти из своего тела и тот, кому надлежало стать Солнечным героем, и во время своего выхода из тела действительно перенести свое пребывание на Солнце.

Для современного сознания это, конечно, почти баснословные вещи, кажущиеся, быть может, просто глупостью. Но здесь уместны и слова апостола Павла, что мудрость перед богами людям может казаться глупостью. В этот период своего посвящения Солнечный герой жил вместе со всей Солнечной системой. Как обычный человек живет на Земле как на своей планете, так местожительство Солнечного героя — Солнце. Как вокруг нас горы и реки, так вокруг Солнечного героя во время его посвящения — планеты Солнечной системы. Отвлеченным на Солнце должен был быть Солнечный герой во время посвящения. В древних мистериях этого можно было достичь только вне тела; затем, возвращаясь в свое тело, человек вспоминал о том, что было пережито им вне его, и мог применить это как деятельную силу для эволюции всего человечества, на благо всего человечества. Во время посвящения Солнечные герои покидали свое тело; возвращаясь и вновь вступая в него, они обладали силой внести работу данного народа в общую эволюцию человечества.

Что же переживали эти Солнечные герои в течение трех с половиной дней посвящения? Что переживали они в то время, когда — мы вправе так выразиться, — странствовали на Солнце? Сообщество Христа, который до Мистерии Голгофы еще не был на Земле! Все древние Солнечные герои уходили в высшие духовные сферы, потому что в древние времена только там можно было пережить сообщество Христа. Христос снизошел на Землю из того мира, куда во время посвящения должны были подыматься древние посвященные. Итак, мы можем сказать: то, что в древние времена могло быть достигнуто для отдельных и немногих всей процедурой посвящения, апостолами Христа в дни Пятидесятницы было достигнуто словно естественным событием. В то время как раньше люди должны были подыматься ко Христу, теперь Христос сошел к апостолам. И в определенном отношении апостолы стали людьми с таким внутренним содержанием, каким обладали в своих душах древние Солнечные герои. Духовная сила Солнца излилась в души людей, действуя отныне дальше в эволюции человечества. Чтобы это смогло произойти, должны были свершиться события Палестины.

Из чего произросло земное бытие Христа? Оно произросло из глубочайших страданий, из такого страдания, которое превосходит всю силу человеческого представления о страдании. Здесь, чтобы избежать неверных для этих фактов понятий, опять надлежит отстранить некоторые препятствия современного сознания. Для пояснения Пятого Евангелия я должен иногда делать отступления. Недавно вышла книга, которую я очень рекомендовал бы для прочтения, потому что она написана человеком очень острого ума и может доказать, какую бессмыслицу способны высказывать остроумные люди как раз по отношению к вещам духовного порядка. Я имею в виду книгу Мориса Метерлинка «О смерти». Среди многих изложенных в ней бессмысленных вещей находится и утверждение, что человек, после смерти является духом и, поэтому он тогда и страдать больше не может, так как сложил свое физическое тело. Итак, Метерлинк, человек острого ума, предается иллюзии, что страдать может только физическое и поэтому умерший страдать не может. Он совершенно не замечает феноменальную, почти невероятную бессмыслицу, которая заложена в утверждении, что страдает только состоящее из физических сил и химических веществ физическое тело. Как будто страдание связано с физическими веществами и силами! Вещества и силы вообще не страдают. Если бы они могли страдать, тогда должен был бы страдать и камень! Физическое тело не может страдать; а страдает как раз дух, именно душевное. Дошло до того, что о простейших вещах люди сегодня думают противоположное тому, что является смыслом. Не существовало бы никакого страдания в камалоке, если бы душевная жизнь не могла испытывать страдание. Именно в лишении, действительно в лишении физического тела, как раз в этом и состоит страдание в камалоке. И кто придерживается мнения, что дух не может страдать, тот не сможет получить правильного представления о бесконечном страдании, через которое прошел дух Христа в течение событий в Палестине.

Прежде чем говорить об этом страдании, я должен обратить ваше внимание еще и на нечто другое. Мы должны иметь в виду, что при Крещении на Иордане на Землю снизошел Дух, который прожил затем три года в физическом теле, который потом прошел через смерть на Голгофе, Дух, который перед Крещением Иоанном на Иордане жил в совершенно иных условиях, чем земные. Но что же это значит, что этот Дух жил в совершенно иных, чем земные условиях? То есть, антропософски говоря, этот дух не имел также никакой земной кармы. Это я прошу иметь в виду. В теле Иисуса из Назарета три года прожил Дух, который прошел этот путь без того, чтобы содержать в своей душе земную карму. Этим все опыты и переживания, через которые прошел Христос, получают совсем иное значение, чем опыт человеческой души. Страдаем ли мы, переживаем ли тот или иной опыт, мы знаем, что страдания обоснованы в карме. Для духа Христа это было не так. Ему пришлось изведать трехлетний земной опыт без того, чтобы над ним тяготела карма. Чем же это было для него? — Страданием без кармического смысла. Действительно незаслуженное страдание, безвинное страдание! Пятое Евангелие — Евангелие антропософское и показывает нам единственную трехлетнюю земную жизнь, для которой понятие кармы в человеческом смысле неприменимо.

Дальнейшее рассмотрение этого Евангелия приводит нас еще и к другому познанию в этой трехлетней жизни. Вся эта трехлетняя жизнь на Земле, которую мы рассмотрели как жизнь эмбриональную, она тоже не создала никакой кармы, не наложила на себя никакой вины. На Земле была прожита трехлетняя жизнь, которая не была обусловлена кармой и не создала никакой кармы. Надо лишь воспринять понятия и идеи, которые явлены в их полном, глубоком смысле, и тогда получишь многое для правильного понимания этих необычайных событий Палестины, которые иначе действительно во многих отношениях остаются необъяснимы. Чего только это ни вызвало в эволюции человечества, какие только недоразумения ни возникали по этому поводу! И, тем не менее, как был деятелен этот импульс в развитии человечества! Только эти вещи не всегда берутся в их верном и глубоком значении. В будущем многое будут понимать иначе, когда будут знать это и брать вещи в их верном значении.

Как часто бездумно проходит человек мимо вещей, которые, собственно, так глубоки по значению. Может быть, кое-кто из вас все же слышал о появившейся в 1863 году книге Эрнеста Ренана «Жизнь Иисуса». Эту книгу читают, не принимая достаточно во внимание ее характерную черту. В будущем, может быть, будут удивляться, что до сего времени столько людей прочли эту книгу и, собственно, не ощутили её особенности. Примечательность этой книги состоит в том, что она является смесью, чем-то средним между возвышенным описанием и лубочным романом. То, что могут быть смешаны эти две вещи — красивое описание и настоящая лубочная история — эта странная особенность еще бросится в глаза. Прочтите однажды «Жизнь Иисуса» Эрнеста Ренана, исходя из этого сознания, прочтите, что он делает из Христа, который для него, конечно, является главным образом Христом Иисусом. Он делает из него героя, у которого сначала очень хорошие намерения, который является большим благодетелем человечества, но который затем как бы захватывается восторгом народа и всё больше и больше уступает тому, что с таким удовольствием слушается и с таким удовольствием принимается.

Эрнест Ренан с размахом применяет ко Христу то, что часто встречаешь в стиле более низком. Так, случается, что люди, видя, как что-то (например, теософия) распространяется в мире, судят следующим образом. Сначала у него (у Иисуса) были вполне хорошие намерения, затем пришли плохие последователи, чтобы узнать то, что так приятно слушать, и он стал понемногу впадать в ошибки. Вот как обращается Ренан с жизнью Христа. Воскрешение Лазаря он осмеливается выставить как своего рода обман, который допустил Христос в качестве хорошего средства агитации. Он не совестится вводить Христа Иисуса в своего рода неистовство страсти и всё более и более подчинять его народному инстинкту! Этим самым к возвышенным описаниям, которые также содержит эта книга, примешивается характер лубочного романа. Но самое странное, собственно, это то, что хоть мало-мальски здоровое ощущение, уж не требуя большего, должно устрашиться, получив описание существа, в начале полного лучших намерений, но в итоге подпадающего инстинктам народа и допускающего различные мошенничества. Ренана же это не пугает, он находит для описания этого лица красивые, захватывающие слова. Курьезно, не правда ли! Но этот пример доказывает как сильна склонность людей ко Христу, даже если они ничего и не понимают в Христе. Это может зайти настолько далеко, что такой человек превращает жизнь Христа в лубочный, закулисный роман и, тем не менее, не находит достаточно восторженных слов, чтобы привлечь людей к герою своего повествования. Подобное возможно лишь в отношении существа, которое вступило в земное развитие как сущность Христа. О, много собралось бы кармы в трехлетней жизни Христа на Земле, если бы Христос жил так, как описывал Ренан. Но люди увидят позже, что такое описание рассыпается в пух и прах перед познанием того факта, что одна жизнь на Земле протекла без того, чтобы ею была создана карма. Таково возвещение Пятого Евангелия. Итак, обратим наше рассмотрение на событие на Иордане, которое мы обозначаем как Крещение Иоанном. Пятое Евангелие говорит нам, что слова приведенные Евангелием от Луки, являются верным воспроизведением того, что тогда могло быть услышано как космическое выражение этой тайны, если бы ей могло внимать развитое, сновидческое сознание: «Сей Сын мой возлюбленный, сегодня я его породил». Это и есть верная передача того, что совершилось: созидание, зачатие Христа в земном существе. Это произошло на Иордане.

Желая говорить в последующие дни о том, что за существо осенило тело Иисуса, остановимся сначала на факте, что пришел некто Иисус из Назарета, который предоставил тело Христу. Пятое Евангелие говорит (и это мы можем прочесть благодаря обращенному обратно ясновидческому взору), что, начиная свое земное странствование, Христос не связал себя полностью с телом Иисуса из Назарета, что между существом Христа и этим телом существовала лишь слабая связь. Эта связь не была такой, какой она является между телесностью и душой обыкновенного человека, но такой, что существо Христа, если это было бы необходимо, в любое время опять могло покинуть тело Иисуса из Назарета. И в то время, когда тело Иисуса из Назарета находилось где-нибудь словно спящим, существо Христа духовно совершало тот или иной путь, — туда, где в нем была необходимость.

Пятое Евангелие показывает нам, что не всегда, когда Христос являлся апостолам, присутствовало и тело Иисуса из Назарета, что часто это происходило так, что тело Иисуса из Назарета где-то оставалось, а апостолам являлся дух, Дух Христа. Но он являлся так, что они могли принять его явление за тело Иисуса из Назарета. Они, правда, замечали различие, но различие было слишком мало, чтобы они могли всегда замечать его отчетливо. Четыре Евангелия немного говорят об этом; Пятое Евангелие показывает это нам ясно. Апостолы не всегда могли отчетливо различить: в теле ли перед ними сейчас Христос Иисус или перед ними только Христов Дух. Различие не всегда было ясно, они не всегда знали: первое или второе было действительностью. Большей частью они принимали это явление за Христа Иисуса, то есть за Духа Христа, поскольку они его узнавали в теле Иисуса из Назарета. В течение трехлетней земной жизни произошло то, что за эти годы Дух постепенно все теснее и теснее связывал себя с телом Иисуса из Назарета; существо Христа становилось как эфирное существо всё более и более сходным с физическим телом Иисуса из Назарета.

Заметьте опять, как в отношении существа Христа наступает иное, чем с телом человека. По отношению к макрокосмосу обыкновенный человек является микрокосмосом, малым отображением всего макрокосмоса. Так мы можем понять тело отдельного человека, то есть, то, что выражается в физическом теле человека. То, чем становится человек на Земле, отражает собой великий Космос. С существом Христа происходит обратное: макрокосмическое Солнечное существо формирует себя по облику человеческого микрокосмоса, теснится, суживается всё более и более, становясь всё более сходным человеческому микрокосмосу. Как раз обратное!

В начале земной жизни Христа, сразу после Крещения на Иордане, связь с телом Иисуса из Назарета была наиболее слабой. Его существо находилось еще совсем вне тела Иисуса из Назарета. Тогда то, что, странствуя по Земле, совершало это существо Христа, было чем-то совсем сверхземным. Оно совершало исцеления, которые невозможно совершить никакой человеческой силой. Оно говорило к людям с проникновенностью, которая была Божественной проникновенностью. Христос, как бы приковывая себя самого к телу Иисуса из Назарета, действовал еще как сверхчувственный Христос. Но все более и более делал он себя сходным телу Иисуса из Назарета, втеснялся в него, все больше и больше стягивался в земные соотношения и испытывал все большее и большее исчезновение Божественной силы. Через все это проходило его существо, принимая все более сходство с телом Иисуса из Назарета, происходило развитие, которое в определенном отношении было нисходящим развитием. Он должен был пройти через чувство, что по мере увеличивающегося сходства с телом Иисуса из Назарета все больше и больше отступала от него мощь и сила Бога. Мало-помалу из Бога он становился человеком.

Как если бы в бесконечных муках кто-нибудь наблюдал все большее и большее исчезновение своего тела, так видело существо Христа исчезающим свое Божественное содержание по мере все более увеличивающегося сходства его эфирного существа с земным телом Иисуса из Назарета, пока оно ни стало столь сходным, что ему подобно человеку стало доступно ощущение страха. Это то, о чем говорят и другие Евангелия, описывая Христа Иисуса вместе с учениками на Елеонской горе, когда на челе Христа теле Иисуса из Назарета выступает пот страха. Это было вочеловечение, становление Христа всё более и более человеком, достижение им все большего сходства с телом Иисуса из Назарета. И по мере становления этого эфирного существа Христа всё более сходным телу Иисуса из Назарета — Христос становился человеком. Божественная чудодейственная сила его покидала. Здесь видим мы весь Страстной путь, начиная с момента, когда Христос выступил вскоре после Крещения Иоанном, исцеляя больных и изгоняя демонов благодаря своей Божественной силе, когда дивящийся люд, видя, что творил Христос, говорил: еще никто на Земле не совершал такого! Это было время, когда он имел еще мало сходства с телом Иисуса из Назарета. В течение трех лет совершается путь от этого удивленного созерцания находящихся вокруг почитателей до того момента, когда Христос становится настолько сходным с телом Иисуса из Назарета, что из этого хилого тела Иисуса из Назарета, к сходству с которым он совсем приблизился, он уже не мог ответить на вопросы Пилата, Ирода и Каиафы. Настолько сходным стал он телу Иисуса из Назарета, становившемуся все слабее и слабее, все более и более хилым, что на вопрос: «говорил ли ты, что разрушишь храм и в три дня вновь его воздвигнешь?» — Христос уже не говорил из этого слабого тела, молча стоя перед первосвященником иудеев; он молчал в ответ на вопрос Пилата: «не говорил ли ты, что ты Царь Иудейский?» Это был Страстной путь от Крещения на Иордане до бессилия. И вскоре затем толпа, поражавшаяся прежде сверхземным чудесным силам Христа, стояла вокруг него без удивления, стояла перед крестом, издеваясь над бессилием Бога, который стал человеком: «Если ты Бог, сойди со креста. Ты помогал другим, помоги теперь самому себе!» Это был Страстной путь, бесконечное страдание Бога, ставшего человеком, к которому присоединилось страдание за человечество, повсеместно ставшее таким, каким оно являлось во время Мистерии Голгофы. И это было временем высокого интеллектуального развития человечества, как было уже указано вчера.

Но переживание этих страданий родило того Духа, который в праздник Пятидесятницы излился на апостолов. Из этих страданий родилась всевершащая Космическая Любовь, опустившаяся при Крещении на Иордане из внеземных небесных сфер в сферу земную, став подобной человеку, подобной человеческому телу, и которая прошла через момент высочайшего Божественного бессилия, чтобы родить тот импульс, который мы знаем затем как импульс Христа в дальнейшей эволюции человечества.

Это факты, которые мы должны принять во внимание, мои дорогие друзья, если мы хотим понять все значение Христова импульса в том смысле, в котором оно должно быть понято для будущего людей, в чем будет нуждаться это будущее людей для продвижения вперед на пути культуры и развития.

 

Четвертая лекция.