Ненависть посредством глаз ослепляет.
Ложиться спать в состоянии злобы вообще опасно для здоровья. И тем опаснее, чем человек старше или болезненнее. Если человек, едва не лопающийся от злости, высказывает на сон грядущий пожелание света белого не видеть – иными словами, он желает умереть, – то от пожелания самому себе плохого его сердце успокаивается настолько, что пожелание сбывается не полностью, но приблизительно в этом духе. Например, происходит разрыв сетчатки. Одним глазом света белого ему уже не видать. Кровеносный сосуд может лопнуть также в голове, что вызывает паралич. У парализованного человека зрение тоже весьма расплывчатое. Видите, к каким последствиям приводит неумеренное пожелание плохого, идущее от души.
Если попавший в подобное положение человек начал бы с утра сразу размышлять о том, что им сделано не так, то недуг тут же пошел бы на убыль. Врачи сделали бы свое дело, и человек полностью излечился бы и уже никогда не попадал бы в подобную ситуацию. Обычно же поступают наоборот. Принимаются лить слезы – и им, бывает, нет конца. А если дело обходится без слез, без печали уж точно не обходится. Вмешательство же доброхотов и вовсе запутывает все дело.
Постоянное злорадство, которое человек испытывает при виде страданий плохих людей, и печаль по поводу того, что собственные страдания от этого не уменьшаются, способствуют развитию рака глаза.
Общим следствием жалости к себе является общий упадок жизненных сил – утрата жизнеспособности. Проще говоря, – слабость.
Человек, говорящий, что у него нет сил, является жертвой жалости к себе.
Научите его высвобождать жалость к себе. Ни в коем случае не принуждайте его к этому.
Человеку со стрессами свойственно брать на себя роль страдальца. Собственной вины он не замечает – виноватыми в его глазах оказываются окружающие и вообще жизнь как таковая. При виде чужих слез к его глазам также подступают слезы. И он ощущает слабость в ногах. Однако эти вещи он между собой не связывает. Если же находится кто-то, на кого чужие слезы не действуют, его моментально записывают в плохие, называют человеком, лишенным чувства жалости. От сердитой оценки сам оценщик вновь чувствует силу в ногах, оттого и не удосуживается сделать вывод.
Жалость к себе бывает:
острая и кратковременная,
менее острая, но постоянная, хроническая,
комбинированная.
А. Острая жалость к себе выражается в виде резких приступов слабости, вплоть до обморока. От одной лишь мысли, что у всех все прекрасно, а у меня хуже некуда, человек может свалиться с ног. Вынужденное стояние в душном помещении может вызвать обморок от одной лишь мысли, что здесь придется стоять долго. У иного человека настолько велик комплекс страха замкнутого пространства, что от одной мысли ему становится дурно. Вместе с тем этот же человек будет с таким восторгом стоять в очереди за неким вожделенным товаром, что начисто забудет про душное замкнутое пространство, в котором приходится находиться. Важно не напоминать ему об этом. От одного лишь пугающего знания можно упасть в обморок.
Б. Хроническая жалость к себе делает человека слабым, разуверившимся, немощным. У него нет ни желаний, ни сил, ни возможностей. Но стоит ему очень захотеть, как все у него получается. Чаще всего встречается такой вид хронической жалости к себе, при котором человек утверждает, что ни желаний у него нет, ни сил, ни возможностей, однако своими действиями противоречит своим же словам. Это – исступленная жалость к себе, которая притягивает людей такого же склада и из-за которой происходят ожесточенные ссоры. Именно это и нужно жалеющему себя, ибо он получает возможность какое-то время снова честно плакать – появляется для этого повод. Ведь его обидели. Жалеющий себя человек видит все сквозь призму жалости к себе и потому никогда не признает, что его слова и дела противоречат друг другу.
Своими слезами он провоцирует ближнего на жалость и выкачивает из него всю энергию, словно вакуумом. Ближний согласен на все – главное, чтобы плачущий перестал плакать. Хронически жалеющий себя способен, подобно пауку, опутать паутиной жалости всех своих близких и, словно вампир, высосать из них все жизненные соки. Сам он этого не делает – ни осознанно, ни намеренно. Это делает его жалость к себе. Те, кто поддались на провокацию, вынуждены по незнанию страдать, подобно мухам.
В. Комбинированная жалость к себе состоит из острой и хронической. Хроническая жалость к себе время от времени перемежается приступами острой жалости, вызывающими у ближних испуг. В этот миг жалеющий себя добивается желаемого. Это может быть внимание к себе, участие, порицание обидчика, а также материальные вещи, которыми ближние искупают свое чувство вины. Страх перед жалеющим себя человеком может настолько подчинить себе человека большого и сильного, что стоит первому произнести: «Ой, мне плохо», как второй уже летит на всех парах – спешит что-то принести, подать, купить, подарить, не сознавая того, что он усиливает жалость к себе ближнего как оружие и собственную зависимость от этого оружия.
Жалеющий себя вечно плачет о том, что ни в ком нет чувства сострадания, ибо в других он видит себя. Жалость к себе не ведает сострадания. В жизни двух событий разом не происходит, все идет своим чередом. Плачущий только льет слезы и не в состоянии одновременно ощущать что-либо еще. Чем чаще человек льет слезы, тем безжалостнее становится, поскольку истребляет в себе сострадание. Зато чужие недостатки, в том числе отсутствие сострадания, видятся ему теперь гораздо отчетливее. Те, кто не плачет, воспринимаются им как страшные люди. О плачущих он говорит: чего они хнычут, у них же все хорошо. Жалеющий себя человек считает себя самым великим страдальцем.
Люди неплачущие, способные мужественно превозмогать слезы, могут спрессовать свои слезы в подземное море, что постепенно обращается в драгоценные камни, и сами страдать от этих камней. У хорошего человека, как и у дерева, внешний слой нежен и чувствителен. Не так-то просто докопаться до вины дерева (читай: чувства вины). У плохого человека, как у камня, сердцевина нежна и чувствительна. Внешние удары ему нипочем, но кто нащупал сердцевину и желает ее поразить, то нацеливает свою мысль либо слово, подобно лазерному лучу, и камень распадается на тысячу осколков. Его не стало, поскольку он спровоцировал ближних своим уязвимым местом.
