Конференция Министра Венеранды 2 страница

 

В этот же самый день медицинская сестра сопровождала меня в поисках Немезии - уважаемой сотрудницы этого сектора службы.

 

Найти ее было не сложно.

 

Ряды невероятно белых и аккуратных кроватей были заняты женщинами, которые напоминали земных нищенок, облаченных в лохмотья. Повсюду раздавались душераздирающие стоны и тоскливые вскрики. Немезия, которая была столь же великодушна как и Нарциса, добродушно сказала:

 

- Вы уже должны были привыкнуть к этим сценам. В мужском департаменте ситуация практически та же самая.

 

Сделав, многозначительный жест свой подруге, она сказала:

 

- Нарцисса, сделайте одолжение, сопроводите пожалуйста нашего брата и покажите ему службы, которые он посчитает важными для своего обучения.

 

Мы с моей подругой разговаривали о человеческом тщеславии, всегда склонном к физическим удовольствиям, перечисляя наблюдения и примеры, когда достигли Павильона 7. Там находилось несколько десятков женщин, на отдельно стоящих кроватях, расположенных друг от друга на равном расстоянии.

 

Я изучал лица больных, когда мой взгляд остановился на одной, из них, которая привлекла мое наибольшее внимание. Кто это печальная женщина? Старость, казавшаяся преждевременной, отражалась на ее лице, губы ее скривились в выражении смеси усмешки и смирения. Ее запавшие и грустные глаза казались слепыми. С беспокойной памятью и угнетенным сердцем, за считанные мгновения я вспомнил ее. Это была Элиза! Та Элиза, которую я знал во времена своей молодости. Страдания изменили ее, но никаких сомнений быть не могло. Я отчетливо помнил тот день, когда она, скромная и кроткая, пришла в наш дом, приведенная старым другом моей матери. Мама приняла рекомендации, которые она принесла с собой, и допустила ее до работы по дому. Сначала ритм был обычный, не было ничего экстраординарного, затем между нами возникла чрезмерная близость, из-за которой Элиза злоупотребляла правом командовать, находясь в положении, в котором должна была служить. Элиза казалась мне довольно легкомысленной, и когда мы оставалась наедине, рассказывала без зазрения совести о своих похождениях в молодости, усугубляя этим безрассудность наших мыслей. Я помню тот день, когда моя мать позвала меня, чтобы дать справедливые советы. Эта близость, сказала она, не доведет до добра. Что было разумно обходиться с горничной с ласковой щедростью, но уговорила держать наши взаимоотношения в рамках. Однако, необдуманно я завел нашу дружбу слишком далеко. Под огромным моральным давлением Элиза позже покинула наш дом, не смея бросить в лицо какие-либо обвинения. Время шло, сводя этот факт, в моих мыслях лишь к несущественному эпизоду человеческой жизни. Однако, сейчас я вспомнил этот эпизод, как и всю свою жизнь с невероятной ясностью. На против меня находилась Элиза, побежденная и униженная! Где блуждало это несчастное создание, столь скоро брошенное в болезненную главу страданий? Откуда она пришла? Ах...! Сейчас я не находился напротив Сильвейро, перед которым я разделял вину со своим отцом. Сейчас долг был полностью моим. Я стыдливо дрожал, находясь под впечатлением нахлынувших воспоминаний, и как создание страстно жаждущее прощения за совершенные ошибки, я обратился к Нарцисе, прося у нее наставления. Я восхищался той уверенностью, которую эти святые женщины вселяли в меня. Возможно, я никогда бы не осмелился просить у Министра Кларенсио советов и объяснений, о которых просил мать Лизиаса и, возможно, другим было бы мое поведение в этот момент, если бы рядом со мной был Тобиас. Полагая, что великодушная и христианская женщина - всегда мать, я доверился Нарциссе больше, чем когда бы то ни было. Нарцисса, по тому как она посмотрела на меня, казалось поняла все. Я начал говорить, сдерживая слезы, но в определенный момент моего признания, моя подруга сказала:

 

- Не нужно продолжать дальше. Я догадываюсь, чем закончилась история. Не предавайтесь разрушительным мыслям. Я могу понять Ваши моральные страдания из-за своего собственного опыта. Однако, если Господь позволил Вам вновь встретить эту сестру, значит он считает, что вы в силах искупить вину.

 

Видя мою нерешительность, она продолжила:

 

- Не бойтесь. Приблизьтесь к ней и ободрите ее. Все мы, брат мой, находим на своем пути плоды добра и зла, семена которых сами же и посеяли. Это утверждение не просто идеологическая фраза, а вселенская реальность. Я приобрела большую пользу от ситуаций подобной этой. Блаженны те должники, которые уже находятся в условиях, в которых могут искупить свой долг.

 

Воспринимая мою твердую решимость заплатить по счетам, добавила:

 

- Давайте, друг мой, но не представляйтесь пока. Для вас это будет не сложно, поскольку она временно практически слепа. Из-за пагубных сил, которые окутывают ее.

 

- Мы приблизились. Я взял инициативу ободряющего слова. Элиза отождествляла себя со своим прежним именем и охотно предоставляла другую информацию. Прошло три месяца с тех пор, как она была помещена в Палаты Исправления. Желая наказать самого себя перед Нарциссой, для того, чтобы урок навсегда проник глубоко в мою душу, я спросил:

 

- Какова же твоя история, Элиза? Ты должно быть много страдала...

 

Заметив нежный тон вопроса, она смиренно улыбнулась и облегченно сказала:

 

- Зачем вспоминать такие грустные вещи?...

 

- Болезненный опыт всегда нас чему-то учит. - ответил я.

 

Несчастная, проявляя глубокое моральное изменение, подумала несколько секунд, словно приводя мысли в порядок и сказала:

 

- Я пережила тоже, что и все легкомысленные женщин, которые променяли благословенный хлеб работы на ядовитую желчь иллюзии. Во времена далекой юности, родом из бедной семьи, я воспользовалась должностью в доме состоятельного коммерсанта, где жизнь заставила меня измениться. У этого коммерсанта был такой же молодой сын, как и я, и после близости, установившейся между нами, когда любое противодействие с моей стороны было бы бесполезным, я преступно забыла, что Господь оставляет работу для всех тех, кто любит здоровую жизнь, и из-за совершенных ошибок, я отдалась во власть болезненным переживаниям, которые нет нужды обсуждать. Я познала удовольствие, роскошь, материальное благополучие, а позже, ужас от самой себя, сифилис, госпиталь, покинутость всеми, ужасные разочарования, которые достигли наивысшей точки в слепоте и смерти тела. Я долгое время заблуждалась, пребывая в ужасном отчаянии, но однажды, я попросила покровительства Девы из Назарета, чьи посланники добра и подобрали меня, принеся в этот дом, благословенного утешения.

 

Взволнованный до слез я спросил:

 

- А он? Как зовут того человека, который сделал Вас такой несчастной?

 

Затем я услышал, как она произнесла мое имя и имя моих родителей.

 

- Вы их ненавидите? - спросил я скорбно.

 

Она грустно улыбнулась и ответила:

 

- В период моих прошлых страданий я проклинала воспоминания о нем, питая к нему смертельную ненависть, но сестра Немезиа изменила меня. Чтобы ненавидеть его я должна была ненавидеть и саму себя. В моем случае вина лежит не только на нем, но и на мне. Поэтому я не должна никого обвинять.

 

Такое смирение растрогало меня. Я взял ее правую руку, по которой скатились слезы раскаяния.

 

- Послушайте, подруга - сказал я эмоционально, - меня также зовут Андрэ, и я хочу помочь Вам. С этого момента рассчитывайте на меня.

 

- И Ваш голос, - наивно сказала Элиза, - похож на его.

 

- Хорошо, - взволнованно продолжил я, - до настоящего времени у меня не было строго говоря семьи в Нашем Доме. Но Вы будете здесь моей сердечной сестрой. Рассчитывайте на мою дружескую преданность.

 

На ее страдальческом лице появилась улыбка, которая была подобна большому свету.

 

- Я Вам так благодарна за это! - сказала она, вытирая слезы. - Вот уже много лет как никто не говорил со мной, в таком семейном тоне, давая мне утешение искренней дружбы!... Да благословит вас Иисус.

В этот момент, когда слезы мои были наиболее обильны, Нарцисса по-матерински взяла мои руки, и повторила:

 

- Да благословит Вас Иисус!

ПРИЗВАННЫЕ К БОРЬБЕ

 

В первые дни сентября 1939 года, Наш Дом также перенес шок, который достиг различных духовных колоний, связанных с американской цивилизацией. Речь шла о европейской войне, не только разрушительной для земного плана, но и сулящей огромные волнения для Плана Духовного. Многочисленные существа обсуждали военное развитие, не скрывая ужаса, который они испытывали.

 

Давно было известно, что Великие Братства Востока, претерпевали антагонистические вибрации японской нации, испытывая при этом большие трудности. Ими были отмечены любопытные факты высокого воспитательного порядка. Подобно благородным духовным кругам старой Азии, сражавшимся в тишине, Наш Дом готовился к тому же типу службы. Кроме ценных рекомендаций в области братства и симпатии, Губернатор постановил соблюдать осторожность в мышлении, предостерегая нас от малейшего недостойного уклона сентиментального порядка.

 

Я узнал, что Высшие Духи, в этих обстоятельствах, считают нации агрессоры, скорее не врагами, а задирами, преступную активность которых необходимо подавлять.

 

- Несчастны те народы, которые напиваются вином зла. - сказал мне Салустио - хотя они и достигнут временных побед, они послужат лишь для усиления их краха, подчеркнув их фатальные поражения. Когда страна берет на себя инициативу войны, возглавляя беспорядок в Доме Господа, она заплатит за это ужасную цену.

 

Я наблюдал тогда, что Высшие Сферы жизни изверглись в справедливой защите, против покушения неведения и мрака, собравшихся вместе для установления анархии, а следовательно и для разрушения. Коллеги по работе объяснили, что в происшествиях такой природы, страны агрессоры естественно превращаются в могущественные ядра централизации сил зла. Не обращая внимание на огромные опасности, эти народы, за исключением благородных и мудрых Духов, упиваются контактом с элементами развращения, которые представляют темные зоны. Трудолюбивые коллективы превращаются в машины преступления. Адские легионы осаждают великие мастерские общего прогресса, превращая их в поля порока и ужаса. Но, пока темные легионы сумеют охватить разум агрессоров, духовные сообществ благородной жизни двигаются на помощь потерпевшим.

 

Если мы и должны чувствовать жалость, то скорее к народу, который забыл о справедливости, а не к существу, которое противостоит закону добра.

 

В первые дни войны, которые были отмечены падением первых бомб на польскую землю, я находился вечерами, в Палатах Исправления вместе с Тобиасом и Нарциссой, когда незабвенный горн звучал в течении более, чем четверти часа. Всех нас охватывали глубокие эмоции.

 

- Это высший призыв служб помощи Земле, - добродушно объяснила Нарцисса:

 

- Мы видим признаки того, что война повлечет за собой ужасные мучениям для человеческого Духа, - беспокойно воскликнул Тобиас. - несмотря на отдаленность вся американская психическая жизнь произошла в Европе. Нам предстоит большая работа, чтобы сберечь Новый Мир.

 

Звук горна звучал со странными и величественными переливами. Я заметил, что в Министерстве Возрождения наступила глубокая тишина.

 

Заметив мое тоскливое ожидание, Тобиас сообщил мне:

 

- Когда звучит призывающий горн имени Господа, необходимо заставить замолчать все низшие шумы, дабы призыв запечатлелся в наших сердцах.

 

Когда загадочный инструмент издал свою последнюю ноту, мы пошли в большой парк, чтобы созерцать небо. Глубоко взволнованный, я увидел бесчисленные светящиеся точки, которые казались далекими сияющими фонарями, словно подвешенными на небосводе.

 

- Этот горн, - сказал также взволнованный Тобиас, - используется Духовными Стражами, находящимися высоко на иерархической лестнице духовного развития.

 

Возвращаясь в Палаты Исправления я почувствовал как мое внимание было привлечено к слухам, происходящим из самых верхних зон колонии, где расположены публичные пути.

 

Тобиас поручил Нарциссе важные дела, связанные с уходом за больными, а меня пригласил выйти и понаблюдать за народным движением.

 

Однажды придя на верхние мостовые откуда мы могли отправиться на Площадь Правления, мы заметили всюду интенсивное движение. Понимая мое естественное удивление, мой друг объяснил мне:

 

- Эти многочисленные группы направляются в Министерство Коммуникаций в поисках известий. Горн, который только что звучал, донес до нас лишь тяжелые обстоятельства. Мы все знаем, что речь шла о войне, но возможно, Министерство Коммуникаций сможет дать нам более подробную информацию. Понаблюдайте за прохожими.

 

Рядом с нами, воодушевленно друг с другом беседуя, проходили два сеньора и четыре сеньоры.

 

- Представьте себе, - сказала одна - что будет с нами в Министерстве Помощи. Много месяцев подряд движение вопрошающих было просто невероятным. Мы испытываем справедливые трудности в исполнении всех наших обязанностей.

 

- А мы, в Министерстве Возрождения? - заметил мужчина. Объем работ значительно увеличивается. В моем секторе, наблюдение за вибрациями Преддверия требует от нас непрерывных усилий. Я представляю что предстоит нам...

 

Тобиас мягко коснулся моей руки и воскликнул:

 

- Поспешим немного. Давайте послушаем, что говорят другие группы.

 

Приблизившись к двум другим мужчинам, я услышал как один из них спросил:

 

- Возможно ли, что бедствие коснется всех?

 

Собеседник, к которому был адресован вопрос, обладавший, как мне показалось большим духовным равновесием, спокойно ответил:

 

- Я не вижу для этого никаких причин. Единственная новизна будет заключается в увеличении объема работы, которая, в свою очередь, явится благословением. Впрочем, все это естественно, лишь моя точка зрения. Болезнь - учительница здоровья, бедствие приведет к равновесию. Китай - давно находится под ударом, но Вы не проявили к этому ни капли удивления.

 

Но сейчас – возразил разочарованный собеседник – кажется, что я вынужден изменить свою программу работы.

 

Другой улыбнулся и ответил:

 

- Хельвесио, давайте же забудем о "своей программе" и подумаем о "наших общих программах".

 

Повинуясь жесту Тобиаса, который призывал мое внимание я заметил трех женщин, которые шли в том же направлении, слева от нас, чей вид подтверждал, что и в эти тревожные минуты остается место для красоты.

 

- Этот вопрос волнует меня больше всего, - сказала самая молодая, - потому что Эверардо не должен сейчас возвратиться из мира.

 

- Но война, как мне кажется, не достигнет полуострова. Португалия находится далеко от театра бедствия.

 

- Между тем - спросила третья из них, - почему ты так беспокоишься об этом? Если Эверардо вернется сейчас, что тогда произойдет?

 

- Я боюсь, - сказала самая молодая, - что он попросит меня стать его женой. Я не смогла бы вынести этого. Он невежественен, и снова был бы груб со мной.

 

- Какая же ты дура! – ответила подруга,- ты забыла, что Эверардо будет прозябать в Преддверии или того хуже?

 

Тобиас, улыбаясь сказал мне:

 

- Она боится возвращения бесстыдного и развращенного мужа.

 

За несколько минут в течении которых мы наблюдали духовное множество, мы достигли Министерства Коммуникаций, остановившись у огромных зданий, посвященных информационной работе.

 

Тысячи обеспокоенных существ собрались здесь. Все они жаждали получить информацию и разъяснения. Но не было общего согласия. Крайне удивленный этими огромным галдежом, я увидел как кто-то поднялся высоко на балкон, требуя народного внимания. Это был величественного вида старик, объявивший, что в течение десяти минут хотел бы услышать Губернатора.

 

- Это Министр Эспиридион - сказал Тобиас, видя мое любопытство.

 

В определенный момент, когда наступило определенное спокойствие, через многочисленные громкоговорители послышался голос самого Губернатора.

 

- Братья и сестры Нашего Дома, не предавайтесь беспокойствам мысли и слова. Печаль и мучительное беспокойство ничего не создают. Давайте же будем достойны горна Господа, служа ему в его Божественной Доброте, молчаливо трудясь в соответствующих местах нашей службы.

 

Этот ясный и пылкий голос, котором он говорил, властно и нежно, произвел необыкновенный эффект в толпе. В течение часа, в колонию вернулось привычное спокойствие.

 

РЕЧЬ ГУБЕРНАТОРА

 

В воскресенье, Губернатор обещал провести культ Евангелия в Министерстве Возрождения. Основная цель этого средства, - пояснила Нарцисса, - заключается в подготовке новых учебных центров помощи в Министерстве Помощи и центров подготовки в Министерстве Возрождения.

 

- Нам необходимо организовать, - сказала она - отдельные элементы срочного госпитального приема, не смотря на то, что конфликт проявился пока слишком далеко, а также организовать необходимые занятия против страха.

 

- Против страха? - спросил я с изумлением.

 

- Как же иначе? - возразили медсестра. Возможно, Вас удивляет то, что ему подвержено так много народа, огромное количество человеческих жизней просто удушено разрушительными вибрациями ужаса, которые столь же заразны как и любая опасно распространяющаяся болезнь. Мы относим страх к одному из самых злейших врагов существа, поскольку он поселяется в самой цитадели души.

 

Видя мое непонимание, она продолжила:

 

- Не сомневайтесь. Правление в нынешних чрезвычайных обстоятельствах, располагает лечением против страха, которое превосходит все то, что есть в нашем лазарете. Спокойствие — это гарантия успеха. Позже Вам удастся понять значение этой службы.

 

Мне нечего было ответить.

 

Накануне большого события я имел честь принимать участие в совместном труде множества сотрудников по уборке и природном украшении великого зала, посвященного самому большому начальнику колонии.

 

Я испытывал в тот момент справедливое волнение. В первый раз я собирался воочию увидеть благородного предводителя, который достиг всеобщего почитания. Я не был одинок в своем ожидании, поскольку многие мои духовные братья находились в таком же положении.

 

У меня создалось впечатление, что с рассвета воскресенья, вся общественная жизнь нашего Министерства сосредоточилась в великом природном зале, когда целые караваны из всех департаментов возрождения прибывали в вышеупомянутое место. Большой Хор Храма Правления, объединившись с Певцами-Детьми Школ Просвещения начал празднество с исполнения чудесного гимна, названного "Всегда с тобой, Господи Иисусе!", исполненного одновременно двумя тысячами голосами. Другие, столь же прекрасные мелодии, заполнили все пространство огромного зала. Сладкое журчание ветра, разносило волны чудесного аромата, который словно соответствовал мягкому звучанию.

 

Доступ в огромный природный салон был разрешен для всех служащих Министерства Возрождения, поскольку в соответствии с программой мероприятия, культ Евангелия был посвящен преимущественно им, другие же Министерства были представлены многочисленными делегациями.

 

Впервые я видел перед собой столь много сотрудников Министерства Возвышения и Божественного Союза, которые, как мне казалось, были облачены в сияющие одежды.

 

Празднество превзошло все мои представления о красоте, я испытывал невероятное восхищение. Музыкальные инструменты возвышенной вибрационной власти убаюкивали своими мелодиями надушенную атмосферу.

 

В десять часов прибыл Губернатор в сопровождении двенадцати Министров Возрождения.

 

Я никогда не забуду благородную и внушительную фигуру этого старца с белоснежными волосами, в лице которого в тоже время было отражено знание и мудрость старца, и в то же время энергия юноши, нежность святого, и спокойствие руководителя, сознательного и справедливого. Высокий, стройный, облаченный в белоснежную тунику с необычайно сияющим и всепроникающим взглядом, он опирался на посох, хотя и передвигался с юношеской уверенностью.

 

Удовлетворяя мое любопытство, Салустио сказал мне:

 

- Губернатор всегда уважал патриархальные традиции, считая, что необходимо руководить, проявляя отцовскую любовь.

 

После того, как Губернатор занял свое место на верхней трибуне, за ласковым звучанием арф, последовали детские голоса, напевающие гимн: "Для тебя Господи, Наши Жизни".

 

Излучающий любовь и энергию старец, гулял своим взглядом по ассамблее, состоящей из тысяч присутствующих. Тотчас он открыл сияющую книгу, которая как мне пояснил товарищ, была Евангелием Нашего Господа Иисуса Христа. Внимательно пролистал ее и начал медленно читать:

 

- Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец. Евангелие от Матфея, глава 24, параграф 6.

 

Голос Губернатора был значительно усилен, электрическими колебаниями. Начальник города взволнованно молился, призывая благословение Христа и приветствуя представителей Божественного Союза, Возвышения, Просветления, Коммуникаций и Помощи, обращаясь с особым вниманием ко всем сотрудникам нашего Министерства.

 

Невозможно описать преисполненную любви и нежности, полную энергии и убедительности интонацию этого незабываемого голоса, как и невозможно воплотить на человеческой бумаге, божественные евангелические рассуждения, основанные на глубоком чувстве почтения.

 

Посреди почтительной тишины, Губернатор обратился к сотрудниками Министерства Возрождения, сказав примерно следующее:

 

- Все это для вас, братья мои, чей труд наиболее походит на земную деятельность, являясь скорее личным призванием, мы ожидаем от вас благородной самоотверженности. Так давайте же будем храбрыми и до конца приверженными духу службы. В то время как силы тьмы усугубляют и без того тяжелое положение в нижних сферах, необходимо зажечь новый свет, который рассеит на Земле плотную мглу. Я посвятил сегодняшнюю службу всем сотрудникам этого Министерства, испытывая искреннюю веру во всех вас. Поэтому, я обращаюсь в этот момент не к нашим братьям,чьи разумы обитают в высших сферах жизни, а к вам, в чьих сердцах еще живы воспоминания о Земле, дабы вдохновить всех вас на выполнение грандиозной задачи. Наш Дом нуждается в тридцати тысячах сотрудниках обученных защитной деятельности, тридцати тысячах самоотверженных трудящихся, которые не испытывают необходимости ни в отдыхе, ни личной выгоде, пока продолжается наша неистовая борьба с преступными силами тьмы и невежества. Для каждого найдется работа, в районах вибрационного предела, между нами и нижними планами, поскольку мы не можем позволить противнику проникнуть в наше духовное жилище. В коллективных организациях подобно нашей, необходимо рассматривать превентивную медицину в качестве важнейшего средства обеспечения внутреннего мира. В Нашем Доме более одного миллиона существ, которые посвятили себя высшему благу и моральному совершенствованию. Неужели было бы милосердно позволить вторгнуться нескольким миллионам необузданных духов? Поэтому, мы не можем сомневаться в том, что касается защиты добра. Я знаю, что многие из вас в этот момент вспоминают Великое Распятие. Да, Иисус бросился в ораву мятежников и преступников, ради любви и искупления всех нас, но Иисус не обрек мир на беспорядок и уничтожение. Все мы должны быть готовы к индивидуальной самоотверженности, дабы не вручить наш дом злоумышленникам. Естественно, что наше основное задание заключается в сохранении братства и мира, любви и помощи страждущим, конечно, мы воспринимаем каждое зло как расточительство энергии, и каждое преступление как болезнь души, тем временем Наш Дом является божественным наследием, которое нам необходимо защитить, применив все свои силы и энергию. Тот кто не может сберечь - не достоин владеть. Итак, давайте же готовить, легионы трудящихся, которые будут просвещать и утешать, на Земле, в Преддверии и в Мгле, выполняя миссии братской любви, но прежде всего в этом Министерстве необходимо организовать специальный защитный легион, который гарантировал бы нам духовную защиту в наших вибрационных границах.

 

Губернатор долго продолжал размышлять, принимая меры фундаментального характера, высказывая рассуждения, которые я никогда бы не смог описать здесь. В заключение, он повторно прочитал стихи Евангелия от Матфея, опять же взывая к благословению Иисуса и энергии слушателей.

 

Взволнованный и восхищенный, я услышал, как дети исполнили гимн, который Министр Венеранда назвала “Большой Иерусалим”. Губернатор спустился с трибуны, преисполненный вибрациями великой надежды, после чего, над деревьями начали дуть ласковые бризы, принося с собой издалека лепестки различных роз, которые рассыпались в чудесном синем сиянии, едва коснувшись наших лбов, наполняя наши сердца огромной радостью.

 

В РАЗГОВОРЕ

 

В Министерстве Возрождения продолжала царить праздничное настроение даже после того как Губернатор вернулся к себе.

 

Все обсуждали произошедшее. Сотни товарищей предложили свои услуги для участия в очень тяжелых защитных работах, отвечая таким образом на призыв великого духовного наставника.

 

Я искал Тобиаса, чтобы посоветоваться у него относительно моего участия, но мой великодушный друг улыбнулся моей наивности и сказал:

 

- Андрэ, сейчас Вы начинаете новую работу. Не торопитесь просить увеличения ответственности. Губернатор сказал нам, что работа будет у каждого. Не забывайте, что наши Палаты Исправления представляют собой центры активной службы, работа в которых не прекращается и днем и ночью. Не расстраивайтесь. Помните, что тридцать тысяч работников будут призваны для постоянного наблюдения. Таким образом, в тылу будут очень большие просветы, которые будет необходимо заполнить.

 

Понимая мое разочарование, добрый товарищ после короткой паузы весело добавил:

 

- Радуйтесь тому, что относитесь к школе против страха. Будьте уверены в том, что это принесет Вам огромную пользу.

 

В этот момент меня по-братски обнял Лизиас, который входил на празднике в состав представителей от Министерства Помощи.

 

С разрешения Тобиаса я ушел в компании Лизиаса, чтобы поговорить с ним в более личной обстановке.

 

- Вы знакомы – спросил он – с Министром Беневенуто, из Министерства Возрождения, который прибыл позавчера вечером из Польши?

 

- Я не имею такого удовольствия.

 

- Пойдемте ему на встречу - сказал Лизиас, окутывая меня невероятно нежными братскими вибрациями. Я уже давно имею честь быть лично знакомым с ним.

 

Через несколько мгновений мы находились в большом зеленом уголке, посвященном работе этого Министра Возрождения, которого я едва знал.

 

Многочисленные группы посетителей обменивались идеями под кронами огромных деревьев. Лизиас великодушно меня представил, проведя к самому большому кружку, в котором Беневенуто обменивался впечатлениями с несколькими своими друзьями. Министр радушно и учтиво встретил меня, принимая в кружок с огромной добротой.

 

Разговор шел совершенно естественно. Я заметил, что обсуждалось текущее положение в земной сфере.

 

- Картина, которую мы наблюдаем очень болезненна, - сказал Беневенуто тяжелым тоном. - Мы привыкли к службе мира в Америке, никто из нас не не мог даже представить себе какой будет работа по оказанию духовной помощи в Польше. Темная и тяжелая. Там нельзя ожидать света и веры в агрессорах, также как и в большинстве жертв, которые полностью отдались во власть ужасным впечатлениям. Воплощенные не помогают нам, а лишь истощают наши силы. С самого основания моего Министерства, я никогда не видел столь больших коллективных страданий.

 

- Надолго ли задержалась там комиссия? - спросил один из собеседников с интересом.

 

- Все доступное время. - ответил Министр. Начальник экспедиции, наш коллега из Министерства Помощи, счел уместным, чтобы мы придерживались исключительно доверенному нам заданию, дабы собрать информацию и получить пользу от этого опыта. В действительности, условия не могли бы быть лучше. Я думаю, что наше положение еще очень далеко от удивительной способности к сопротивлению самоотверженных духовных сотрудников, которые находятся там по делам своей службе. Все задачи по оказания немедленной помощи осуществляются отлично, несмотря на удушливую атмосферу, насыщенную разрушающими вибрациями. Поле битвы, невидимое для наших земных братьев представляет собой истинный ад неописуемых масштабов. Именно война ставит человеческий дух в положение падшей души, проявляя главным образом ее низменные черты. Я был свидетелем того, как умные и образованные люди тщательно и скрупулезно выбирали места для прицельных бомбометаний. Бомбы огромной разрушительной силы разрушают мирные здания. В ядовитых флюидах шрапнели объединяются заразные эманации ненависти, которые делают практически невозможной любую работу. Но, нас больше всего огорчило плачевное состояние военных агрессоров, когда кто-либо из них покидал свое телесное облачение под влиянием обстоятельств. Находясь в большинстве своем под властью темных сил, они убегали от миссионерских Духов, называя их "призраками креста".