Как мы теряем самостоятельность мышления

Избыточный контроль, зависимость, тревожность и стресс тоже препятствуют независимому мышлению. Родители, учителя и начальники, склонные к слишком жесткому контролю своих подопечных и требующие от них слепого повиновения, часто работают против себя. Если вы требуете единообразия или немого подчинения, вы исключаете независимые умы и лишаетесь их вклада. Вы ограничиваете свой собственный рост.

Когда нас вынуждают быть «как все», нашему мозгу больше не нужно работать, и если мы ленивы, то просто плывем по течению, соответствуя требованиям.

Самые активные мэверики склонны саботировать такие условия или просто уходят из подобных организаций. По оценкам Gallup Organization «активно незадействованные» работники стоят бизнесу США 300 млрд долларов ежегодно — в счет потери производительности. Причем к «активно незадействованным» относятся 17 % сотрудников (22,5 млн американцев) — они недовольны своей работой и саботируют бизнес, в котором работают.

И это еще не все. Помимо этого, 54 % работников попадает в категорию просто «незадействованных», т. е. таких, которые вкладывают в свою работу время, но без особой энергии или страсти. Оглянитесь вокруг на своем рабочем месте. В соответствии с этим исследованием каждый второй человек, которого вы видите, работает на автопилоте. Только 29 % американцев, по данным Gallup, можно назвать по-настоящему «задействованными» сотрудниками, «которые работают страстно и чувствуют глубокую связь со своей компанией». При таком количестве потерянных людей мы драматически снижаем число сотрудников, способных мыслить самостоятельно.

Чрезмерный контроль, зависимость и тревожность сплошь и рядом динамически разрушают наши семьи, препятствуют независимому мышлению и творческим проявлениям людей.

Адаму и Линдси было около 30, когда они пришли ко мне. Их отношения были разорваны. К тому моменту, когда их брак разрушился, они прожили вместе 12 лет. Они познакомились в старшей школе.

Линдси выросла в семье алкоголиков, в атмосфере насилия. Она когда-то ухватилась за Адама, чтобы уйти из своего дома с его бесконечным стрессом. Семья Адама была гораздо более стабильной, однако он бился за независимость со своими родителями. Для Линдси ее отношения с Адамом были настолько важны, что она была готова на все, чтобы сохранить их, даже готова была позволить ему думать за нее.

Адам от природы был контролирующей личностью. В детстве он был «поясным» ребенком — оппозиционным и упрямым. Он всегда требовал, чтобы все было так, как он считает нужным. Он хотел, чтобы Линдси соглашалась с ним по каждому вопросу. В начале отношений она соглашалась с ним во всем, только бы Адам был с ней. Кода Линдси достигла 25 лет, она устала от постоянного контроля и начала противоречить Адаму. Она как бы проходила стадию подросткового протеста, но десятью годами позже, чем большинство людей, и боролась со своим мужем, а не с родителями.

Адам испугался, что теряет бразды правления, и стал еще больше контролировать ее, часто не давая ей спать до 3–4 часов ночи в попытке объяснить свою точку зрения. А Линдси просто выросла, и у нее появились свои собственные мысли. Она была сыта по горло давлением Адама и ушла от него.

Он был потрясен. Он не понимал, почему все изменилось. Родственники Адама предупреждали его, что так и будет, говорили, чтобы он дал Линдси свободу и вел себя как партнер, а не как контролирующий отец. Он никого не слушал. Со своей стороны, Линдси долго позволяла Адаму обращаться с собой в негативной манере, оставалась с ним, не протестуя, и такие отношения уже закрепились.

Пройдя курс терапии, они оба поняли свою ситуацию и, повысив свои коммуникативные навыки, смогли помириться. Они выстроили более равные отношения.