Сценарий. Как в джунгли пришел страх!
Автор
Балу
Дикобраз Икки
Маугли
Багира
Шер-Хан
Дикий слон Хати
Ястреб Чиль
Олень
Олененок
Человек
Слон Та
Первый тигр
Автор: Закон Джунглей (самый древний в мире) составлялся постепенно, на каждый случай, который мог произойти в зарослях, Закон Джунглей походит на исполинскую лиану, потому что он обвивает каждое существо и никто не может убежать от него.
Звучит музыка Балу и выбегает играя Балу и Маугли
Балу: – Когда ты проживёшь столько, сколько прожил я, Маленький Брат, ты, может быть, увидишь, как все живущие в джунглях повинуются одному Закону. И это будет неприятное зрелище!
Дикобраз Икки: - зимой почти совсем не было дождей, что дикий ямс совсем засыхает!
Маугли: – Мне-то что за дело?
Икки: – Теперь мало дела, – а позже увидим. Скажи, хорошо ли нырять в глубоком затоне под Пчелиной Скалой, Маленький Брат?
Маугли: – Нет. Глупая вода всё уходит, а разбивать себе голову я не намерен.
Икки: -ты уверен, что вода уходит, потому что глупа?
Маугли: - Я вполне уверен, что знаю больше, чем пятеро любых жителей джунглей взятых вместе!
Икки: – Очень жаль. Через маленькую трещину в твою голову, может быть, проникло бы немножко ума.
Маугли пытается поймать Икки, чтобы дернуть его за иглы в отместку за обидные слова, Икки быстро ускользает, а Балу хватает Маугли за веревку на его поясе, пытаясь образумить.
Маугли: - чего он дразнится? «немножко ума, немножко ума!»
Балу: – Будь я один, я ушёл бы охотиться в другое место раньше, чем остальные заметят… Между тем охота посреди чужих оканчивается дракой, и тогда человеческий детёныш мог бы пострадать. Надо подождать и посмотреть, как цветёт мохва.
Они уходят, звучит призывный тревожный вой слона, труба и по одному выходят звери на площадку сбора с репликами:
Балу: Зной убил сливочно-жёлтые и как бы восковые цветы мохвы раньше, чем они родились.
- Зелёные поросли на откосах рвов иссохли, превратились в разорванные нити и искривлённые пластинки мёртвого вещества;
- в болотистых естественных прудах высохла вода; они затянулись запёкшейся грязью, и на их краях остались последние следы ног, точно отлитые из чугуна;
- лианы с сочными стеблями упали с деревьев, которые они обнимали, и умерли у их подножий;
- бамбуки завяли и звенели, когда на них налетал горячий ветер;
- мох осыпался с камней и толстым слоем лёг на землю;
- все скалы обнажились и раскалились, как дрожащие синеватые валуны на сухом ложе реки.
Автор: Птицы и обезьяны рано переселились на север; они знали, что их ждет; олени и кабаны убежали в погибшие деревенские нивы. Вся дичь в джунглях превратилась в скелеты, обтянутые кожей.
- солнце убило джунгли вокруг на три дня полёта.
Дикий слон Хати: объявляю начало Водяного Перемирия!
Все хрипло повторили его слова;
Ястреб Чиль: - По Закону Джунглей! тот, кто убьёт какое-либо существо на водопое, подвергается смерти. Причина этого та, что утоление жажды важнее утоления голода. Каждый в джунглях ещё может как-нибудь прожить, когда дичи мало; но вода – это вода, и когда остаётся только один источник, тогда на время общего водопоя всякая охота прекращается.
Багира:- держись спокойно, охотиться нужно не торопясь и никогда, ни по какому поводу не выходи из себя!
– Наступило дурное время, но оно пройдёт, только бы нам дожить до его окончания. Полон ли твой желудок, человеческий детёныш?
Маугли: – Там есть кое-что, но мне от этого не лучше. Как ты думаешь, Багира, дожди забыли о нас и никогда больше не вернутся?
Багира: – Этого я не думаю. Мы ещё увидим мохву в цвету и маленьких оленят, разжиревших на молодой траве. Спустимся к Скале Мира и послушаем новости. Ну, ко мне на спину, Маленький Брат!
Маугли: – Теперь не время носить тяжести. Я ещё могу двигаться сам… Право, мы с тобой не похожи на откормленных быков…
Багира взглянула на свой лохматый пыльный бок и шепнула:
Багира: – Прошлой ночью я убила вола под ярмом. Я до того ослабела, что, кажется, не решилась бы кинуться на него, будь он на свободе.
Маугли засмеялся.
Маугли: – Да, мы теперь великие охотники, я с большой смелостью ем червей.
Балу: – Недолго проживёт вода. Посмотрите на ту сторону, около излучины реки, близ заводи, там, где стоит Хати, страж Водяного перемирия. Ряды звенящих рогов и линии широко раскрытых глаз там, где олени и кабаны, дикие буйволы.
Багира: – Всеми нами действительно управляет один Закон. Хорошей охоты всем вам, кто одной крови со мной! сквозь зубы Багира прибавила: – Не будь Закона, хорошо поохотилась бы я здесь.
Послышался испуганный шёпот:
– Перемирие! Помните – Перемирие!
Хати: – Спокойнее, спокойнее, перемирие, Багира. Теперь не время говорить об охоте.
Багира: – Кто знает это лучше меня? Я дошла до того, что ем черепах. Я вылавливаю лягушек! Нгаайах! Мне жаль, что я не могу насыщаться зеленью.
Олененок: – Как это было бы хорошо для нас!
Как ни было несчастно население джунглей, Все засмеялись, даже Хати; Маугли же, который, опираясь на локти, лежал в тёплой воде, громко захохотал, взбивая ногами пену.
Багира: – Хорошо сказано, маленький будущий рогач. Я не забуду твоих слов, и по окончании перемирия они послужат тебе на пользу. (И чёрная пантера внимательно вгляделась в темноту, чтобы позже узнать говорившего оленёнка)
Олень: – Люди тоже умирают подле своих плугов. Проходя в сумерках на пороге ночи, я видел троих. Они лежали неподвижно, и подле них были их волы. Через некоторое время мы тоже затихнем.
Балу: – Вода в реке ещё понизилась с прошедшей ночи. О Хати, видал ли ты когда-нибудь такую засуху?
Хати: – Она пройдёт! Она пройдёт! – ответил Хати, поливая водой свою спину и бока.
Балу: – Один из нас долго не выдержит.
Маугли: – Я? У меня нет длинного меха, который прикрывал бы мои кости, но… но если бы с тебя, Балу, содрали шкуру…
При этой мысли Хати вздрогнул.
Балу строго сказал:
– Человеческий детёныш, неприлично говорить такие вещи преподавателю Закона. Меня никогда не видали без шкуры!
Маугли: – Полно, я не хотел обидеть тебя, Балу; я только подразумевал, что ты походишь на кокосовый орех в оболочке, я же на тот же орех, только обнажённый. Видишь ли, твоя коричневая мохнатая оболочка…
Маугли сидел, скрестив ноги, и объяснял свои слова, по обыкновению размахивая рукой; Багира вытянула мягкую лапу и опрокинула мальчика в реку.
Багира: – Чем дальше, тем хуже, – сказала чёрная пантера, когда он, отдуваясь и отряхиваясь, поднялся из воды. – Сначала с Балу надо содрать кожу; потом Балу оказался орехом! Смотри, чтобы он не сделал того, что делают спелые кокосовые орехи.
Маугли: – А что такое?
Багира: – Разбивают голову.
Балу: – Нехорошо делать своего учителя предметом шуток.
Шер-Хан: – Нехорошо? А чего же вы ждали? Это обнажённое существо бегает взад и вперёд и выкидывает обезьяньи шутки над прежними хорошими охотниками; лучших из нас оно, ради забавы, дёргает за усы.
Шер Хан выждал несколько минут, чтобы насладиться впечатлением, которое он произвёл на оленей, стоявших на противоположном берегу, потом опустил свою угловатую пушистую голову и начал пить ворча:
Шер-Хан: – Джунгли превратились в площадку для забав обнажённых детёнышей. Посмотри на меня, человеческий детёныш.
Маугли посмотрел – вернее уставился – на Шер Хана, придав своим глазам как можно более дерзкое выражение; через минуту тигр тревожно отвернулся.
Шер-Хан: – Человеческий детёныш тут, человеческий детёныш там, – прорычал он, продолжая пить. – Детёныш ни человек и ни волк, не то он боялся бы. В будущем году мне придётся просить у него позволения напиться. Аугрх!
Багира: – Может быть, это случится, (глядя прямо в глаза тигру) – Да, может случиться, Шер Хан. Фу, какой новый позор принёс ты сюда!
Шер-Хан: – Человек, (спокойно) час тому назад я убил человека.
Весь ряд животных дрогнул и заволновался;
поднялся шёпот и скоро перешёл в крик:
– Человек! Человек! Он убил человека!
Потом все глаза посмотрели на Хати, дикого слона, но он, казалось, не слышал. Хати никогда ничего не делает до последней минуты, и это одна из причин продолжительности его жизни.
Багира: – В такое время, как теперь, убить человека! Разве поблизости не было другой дичи? (презрительно, выходя из замутнённой воды и по-кошачьи отряхивая каждую свою лапу)
Шер-Хан: – Я убил не из-за голода; я нарочно подстерёг человека.
Снова поднялся шёпот ужаса, и маленькие наблюдательные глаза Хати устремились на Шер Хана.
Шер-Хан: – Подстерёг (медленно) а теперь пришёл пить и очиститься. Разве здесь есть кто-нибудь, кто помешает мне сделать это?
Спина Багиры начала изгибаться, как стебель бамбука при сильном ветре, но Хати поднял свой хобот и сказал спокойно:
Хати: – Ты нарочно выбрал человека?
Шер-Хан: – Именно. Это было моё право; наступила моя ночь. Ты ведь знаешь, о Хати,
Хати:– Да, знаю, …– Напился ли ты вволю?
Шер-Хан: – На сегодняшнюю ночь – да.
Хати: – Тогда уйди. Из реки нужно пить, а не осквернять её. Только хромой тигр может хвастаться своим правом в такое время, когда… когда мы все страдаем вместе: люди и Народ Джунглей. Чистый или нечистый, уходи в своё логовище, Шер Хан.
Последние слова Хати произнёс голосом, который походил на звук серебряных труб; трое его сыновей быстро двинулись вперёд, хотя в этом не было никакой надобности. Шер Хан убежал, пригибаясь к земле; он не смел даже ворчать, зная (как знали и все), что, в конце концов, хозяин джунглей – Хати.
Маугли: – О каком это праве говорит Шер Хан? – прошептал– Убивать человека всегда позорно. Так сказано в Законе; а между тем Хати говорит…
Багира: – Спроси его. Я не знаю, Маленький Брат. Если бы не Хати, есть у этого мясника право или нет, я проучила бы хромулю… Приходить к Скале Мира только что убив человека, да ещё хвастаться этим, дело шакала. Кроме того, он запачкал хорошую воду.
Маугли выждал несколько минут, чтобы собрать всё своё мужество (никто не любил прямо обращаться к Хати), наконец громко спросил:
Маугли: – Что это за право Шер Хана, о Хати?
И на обоих берегах прозвучал тот же вопрос, потому что Народ Джунглей до крайности любопытен, а близ реки только что произошло нечто не понятное для всего населения зарослей, кроме Балу, который глубоко задумался.
Хати: – Это старая история, она старше джунглей. Замолчите; тогда я расскажу её.
Минуты две кабаны и буйволы толпились, толкались, потом вожаки стад один за другим прохрюкали: «Мы ждём». Хати сделал несколько шагов вперёд и остановился, когда вода в затоне около Скалы Мира дошла ему до колен. Несмотря на худобу, морщины и желтизну бивней старого слона, он казался тем, чем все в джунглях признавали его – господином зарослей.
Хати: – Вы знаете, дети, что из всех живущих на свете вы больше всего должны бояться человека.
Послышался ропот согласия.
Багира (шепотом):– Этот рассказ касается тебя, Маленький Брат.
Маугли: – Меня? Я принадлежу к стае; я охотник из Свободного Народа. Какое мне дело до человека?
Хати: – А вы знаете, почему вы боитесь человека? Я объясню причину. В начале, когда джунгли только что появились (а никто не знает, когда это было), мы, все жители зарослей, паслись вместе и не боялись друг друга. В те дни засух не случалось: листья, цветы и плоды росли на одном и том же дереве, и мы ели только листья, цветы, траву, плоды и кору.
Багира: - Я рада, что не жила в те времена. Кора годится только для оттачивания когтей.
Автор: Господином джунглей был Та, первый слон. Своим хоботом он поднял джунгли из глубоких вод; там, где он прорывал своими бивнями борозды в почве, текли реки; где он ударял о землю своей ногой, образовались водоёмы, а где он трубил в хобот, падали деревья. Та создал джунгли.
Олень: Народ джунглей не знал ничего о человеке. Народ Джунглей был един. Все ели, спали и жили вместе!
Ястреб Чиль: Та сделал первого тигра господином и судьёй джунглей. Первый тигр ел плоды и траву, как все остальные звери. Он был величиной с меня и очень красив; весь жёлтый, как цветы жёлтой лианы, на его шкуре не виднелось ни одной полосы, ни одной черты. Мы, жители джунглей, без страха приходили к нему, и его слово служило Законом для всех
Икки: Раз ночью между двумя оленями начался спор, один из них толкнул первого тигра рогом. Тогда первый тигр, забыв, что он господин и судья джунглей, кинулся на виновного и сломал ему шею.
Олень: До этой ночи в джунглях никто никогда не умирал. Первый тигр увидел, что он сделал, обезумел от запаха крови и убежал.
Ястреб Чиль: Та приказал деревьям и лианам своими ветвями, отметить убийцу, чтобы он, Та, мог его узнать. Жители Джунглей обезумели от запаха крови и Та сказал:
Та: первый тигр принес в Джунгли смерть, теперь вы узнаете, что такое страх и он станет вашим господином! Ищите его!
Буйвол Майза: буйволы нашли его в пещере, на нём не было шерсти и он двигался на задних ногах. Завидев Народ Джунглей, он закричал, и его голос наполнил всех ужасом, который испытываем теперь и мы.
Икки: первый тигр захотел искупить свою вину и убить страх.
Первый Тигр: Я пойду к этому существу и сломаю ему шею.
Автор: Пока он бежал к пещере деревья и лианы своими ветвями касались тигра и на его жёлтой шкуре оставались черты или полосы.
Икки: Когда он подбежал к пещере, страх Бесшёрстый сказал ему: «полосатый, приходящий ночью». Первый тигр испугался Бесшёрстого и убежал. От отчаяния он громко выл, бился головой о землю и царапал её всеми своими четырьмя лапами.
Первый Тигр: Что я сделал? Почему это случилось со мной?
Слон Та: Ты убил оленя, ты впустил в джунгли смерть, и вместе со смертью к нам пришёл страх; теперь Народ Джунглей боится друг друга, как ты боишься Бесшёрстого.
Первый Тигр: Вспомни, я был господином джунглей! Не забудь меня, Та. Пусть мои дети узнают, что я жил без стыда и страха.
Слон Та: я сделаю это, потому что мы с тобой вместе создавали джунгли. Одну ночь в году всё для тебя будет, как было раньше. Да будет так, и для тебя, и для твоих детей. Если в эту ночь вы встретите Бесшёрстого – а его имя человек, – вы не будете его бояться; зато он почувствует к вам страх. В эту ночь имей сострадание к его страху, потому что ты сам познал, что значит страх.
Первый Тигр: хорошо, я доволен Та.
Автор: с того дня Первый тигр стал ждать своей ночи, одной в году. Когда же она наступила, он встретил человека и человек отвел глаза и тогда первый тигр убил человека.
Маугли: Теперь я понимаю, почему Шер Хан попросил меня взглянуть на него.
Хати: Если бы человек взглянул на него тогда, тигр убежал бы.
Сцена пластическая: встреча человека и Первого Тигра.
Та: это твоё милосердие?
Первый тигр: В чём дело? Я убил страх.
Та: О, слепец и безумец! Ты снял путы с ног смерти, и, пока ты не умрёшь, она будет идти по твоему следу.
Хати: Ты научил человека убивать. Народ Джунглей никогда больше не придёт к тебе. Только страх будет неотступно красться вслед за тобой и, невидимыми для тебя ударами, приказывать повиноваться ему.
Багира: А люди знают эту… историю?
Хати: никто её не знает, кроме тигров и нас, слонов, детей Та. Теперь вы слышали её. Эй вы, умеющие слышать и носящие страх в своем сердце, есть ли в нем сострадание к тем, кто боится вас?! (Пауза)
Я закончил.
