От этого крика проснулись наконец его отец и мать, прибежали в кладовую и стали смотреть в скважину. Увидев в кладовой волка, оба побежали и принесли: муж - топор, а жена - косу. «Стань позади, - сказал муж жене, когда они вошли в кладовую, - и, коли я ему нанесу удар, да он с него не подохнет, тогда ты на него накидывайся и распори ему брюхо косой».
Тогда услышал Мальчик-с-пальчик голос своего отца и воскликнул: «Батюшка, я здесь - сижу в брюхе у волка!» - «Слава Богу, - воскликнул отец, - наше милое детище опять отыскалось!» - и велел жене убрать косу, чтобы ею как-нибудь не повредить малютке.
А затем размахнулся топором и нанес волку такой удар по голове, что тот сразу растянулся мертвый; после этого они сыскали нож и ножницы, взрезали зверю живот и снова вытащили малютку на свет Божий.
«Ах, - сказал отец, - какие мы тревоги из-за тебя вынесли!» - «Да, батюшка, много я побродил по свету; слава Богу, что опять выбрался на свежий воздух!» - «Где же ты побывал?» - «Ах, батюшка, и в мышьей норе, и в коровьем желудке, и волчьем брюхе; теперь уж никуда от вас не уйду!» - «И мы тоже не продадим тебя больше никому, ни за какие богатства в мире!» - ответили малютке родители и целовали, и ласкали своего мальчика-крошку. Они его и напоили, и накормили, и даже новую пару платья ему сшили, потому что его одежонка во время странствий совсем была перепорчена.
Свадьба госпожи лисицы
Первая сказка
Жил да был однажды старый лис о девяти хвостах; и покажись ему, что жена его, лисица, обманывает его; вот и задумал он ее испытать. Вытянулся под лавкой и прикинулся мертвым. Лисонька тотчас пошла к себе в комнату и заперлась в ней; а ее служанка, кисонька, сидела у очага и стряпала.
Когда разнеслась весть, что старый лис умер, явились и женихи. Служанка, заслышав, что кто-то в дверь стучится, пошла и отперла, и видит - стоит у дверей молодой лис и говорит:
Что ты, кисонька, творишь?
Спать легла или не спишь?
Она отвечала:
Видишь ты, что я не сплю.
Хочешь знать, что я творю?
Пиво я в горшке варю -
Гостя пивом угощу…
«Спасибо вам, кисонька, - сказал лис, - а что же поделывает госпожа лисичка?»
Служанка отвечала ему:
Сидит в своей каморке
И плачет, плачет горько,
Она безмерно тужит
О дорогом ей муже.
«Так скажите же ей, кисонька, что пришел, мол, молодой лис, который бы хотел за нее посвататься». - «Слушаю, господин лис!»
«И взобравшись на лесенку,
Запела киска песенку:
- Сударыня-лисичка!
Открой ты мне светличку.
- Зачем тебе, сестричка?
- Жених стоит у двери.
- Каков он? - Как все звери.
«А есть ли у него девять таких же пушистых хвостов, как у покойного моего мужа?» - «О нет, - отвечала кисонька, - у него только один хвост».
- «Ну, так я не пойду за него».
Кисонька сошла вниз и отослала жениха. Вскоре после того постучались опять у дверей, и уж другой лис стоял у порога: пришел свататься за лисоньку. У этого жениха было два хвоста; но и он не имел удачи.
За ним приходили и другие, и у каждого было на один хвост больше; и всем-то лисонька отказывала, пока не пришел лис, у которого было девять хвостов, как и у старого мужа лисоньки.
Как услышала это горестная вдова, так и обрадовалась, и сказала кисоньке:
Двери да ворота шире отворите,
Поскорей отсюда мужа выносите.
Но как только задумали играть свадьбу, старый лис зашевелился под скамьею, угостил всех лозою, выгнал их за двери вместе с женою.
Вторая сказка
Когда старый лис умер, волк явился сватать лисоньку; постучал в двери, и кошка, которая была у лисоньки в служанках, отворила ему. Волк поклонился и сказал:
Добрый день, госпожа,
Что ты здесь сидишь одна?
Что сидишь-поделываешь?
Кисонька отвечала:
Молоко я кипячу,
И тебя я угощу.
«Спасибо, кисонька, - отвечал волк, - а дома ли госпожа лисонька?»
Кошка отвечала ему:
Сидит в своей каморке
И плачет, плачет горько,
Она безмерно тужит
О дорогом ей муже.
Волк отвечал ей:
Чтобы замуж ей пойти,
Надо с лесенки сойти.
Киска взбежала на лесенку, постучала в каморку и закричала лисоньке:
Хочешь замуж ты пойти -
Надо с лесенки сойти.
Госпожа лисонька спросила у кисоньки: «Есть ли у жениха красные порточки и какая у него мордочка - тупая или вострая?» Кисонька отвечала отрицательно. «Ну, так он мне в женихи не годится».
После того, как волку было отказано, пришли еще свататься к лисоньке собака, олень, заяц, медведь, лев, а затем поочередно и все другие лесные звери. Но у каждого из женихов не хватало одного какого-нибудь из хороших качеств, которыми обладал старый лис, и кисонька должна была каждому из этих женихов поочередно отказывать.
Наконец явился молодой лис; тогда лисонька стала спрашивать: «Есть ли у него красные порточки и востренькая ли у него мордочка?» - «Да, - отвечала кисонька, - все это есть у него». - «Ну, так вели ему сюда наверх подняться», - сказала госпожа лисонька и приказала служанке готовить свадебное пиршество:
Ты, киска, чище в доме сор мети,
Да мужа старого с тем сором прихвати:
Ведь был он жадным скрягою всегда
И не делил со мной добычи никогда.
И затем сыграна была свадьба с молодым лисом, и много было на той свадьбе плясок и веселья: веселились, пели и плясали, да, пожалуй, и теперь еще пляшут, коли не устали.
Домовые
Первая сказка
Один башмачник не по своей вине так обеднел, что у него наконец ничего больше не оставалось, кроме кожи для единственной пары башмаков. Вот и выкроил он под вечер эти башмаки и хотел их с утра пустить в работу, а так как совесть у него была чиста, то и лег он спокойно в постель, помолился Богу и заснул.
Наутро, помолившись Богу, он хотел было усесться за работу, но оказалось, что башмаки стоят совсем готовые на его столе. Подивился он и даже не знал, как это себе уяснить. Взял он готовые башмаки в руку, чтобы поближе их рассмотреть, и увидел, что они так чисто сработаны, что ни одного стежка нет в них неправильного - видно, что мастер те башмаки шил. А вскоре после того явился и покупатель, и так как башмаки ему понравились, то заплатил он за них дороже, чем обычно, и башмачник на те деньги мог купить кожи на две пары башмаков.
Он и скроил их с вечера и думал наутро со свежими силами приняться за работу, да это совершенно излишним, потому что утром башмаки снова были готовы; да и за покупателями дело не стало, и получил он столько денег, что мог купить кожи на четыре пары башмаков. На другое утро башмачник опять-таки нашел у себя на столе все четыре пары сшитыми и готовыми.
Так и пошло дело далее: что он с вечера накроит, то уж к утру все сшито, так что он вскоре стал сводить концы с концами и наконец стал даже зажиточным человеком.
Вот и случилось однажды вечером незадолго до Рождества, что он перед сном сказал своей жене: «А что, если бы мы нынешнюю ночку остались здесь да попытались бы увидеть, кто это нам оказывает такую помощь?» Жена была довольна этим предложением и зажгла свечу; а сами они спрятались в уголок комнаты позади платьев, повешенных на стене, и стали прислушиваться да присматриваться.
Ровно в полночь явились два маленьких красивеньких человечка; совсем маленькие, сели они за рабочий стол башмачника, взяли все накроенные работы и начали своими крошечными пальчиками так проворно и быстро тыкать шилом, тачать да постукивать молоточками, что башмачник в изумлении не мог от них и глаз отвести. И работали они до тех пор, пока всей работы не переделали и не выставили на стол готовую обувь; тогда они живо собрались и исчезли мигом.
На другое утро жена сказала мужу: «Эти маленькие человечки нас обогатили своею работою; должно бы и нам тоже их за это отблагодарить. Они вон какие крошечные, и, верно, им, бедненьким, холодно. Знаешь, что я придумала? Сошью-ка я им каждому по рубашечке, по кафтанцу, по камзольчику и порточкам; да каждому еще, сверх того, свяжу по паре чулочек; а ты стачай им по паре башмачков».
Муж, конечно, согласился, и вечерком, когда у них все было готово, они положили на столе свои подарки и затем попрятались по углам, чтобы посмотреть, как человечки примут от них подарки.
В полночь явились они по-прежнему и хотели тотчас приняться за работу, но когда вместо накроенной кожи нашли на столе красивенькие платьица, сначала удивились, а затем очень обрадовались.
С величайшей быстротой они нарядились в сшитое для них платье, оправили на себе все-все складочки одежды и запели:
Мы теперь нарядны - и давай гулять!
Нечего нам больше сапоги тачать!
И стали кружиться и плясать, и прыгать через стулья и скамейки. Наконец они доплясали до дверей и за дверьми исчезли. И с этого времени они больше не возвращались; но башмачнику везло по-прежнему в течение всей его жизни, и всегда во всем была ему удача.
Вторая сказка
Жила-была бедная служанка, чистоплотная и на службу ретивая; она каждый день убирала дом и вытряхивала сор.
Однажды, когда служанка только что собиралась приняться за работу, она нашла у двери письмо и, так как не могла его прочесть, то поставила метлу в уголок и принесла письмо к своим господам; а в том письме оказалось приглашение от домовых духов, которые звали девушку крестить у них ребенка.
Девушка колебалась, как ей поступить; но наконец после многих уговоров и после того, как господа сказали ей, что от такого приглашения нельзя отказываться, она согласилась. Тогда явились трое домовых и повели девушку внутрь гору, где жили эти маленькие человечки.
В их жилье все было маленькое, но такое красивое и миленькое, что и описать невозможно. Родильница лежала на кровати из черного дерева, украшенной жемчужинками, одеяльца были золотом расшиты, колыбелька - из слоновой кости, а ванночка - из чистого золота.
Покончив с крестинами, девушка хотела было вернуться домой, но маленькие домовые убедительно стали уговаривать ее, чтобы она у них погостила три дня. Она выполнила их желание и провела время в веселье и радости, и маленькие домовые старались ей во всем угодить.
Наконец она собралась домой, и тогда ее маленькие хозяева набили ей полнешеньки карманы золота и вывели ее из горы.
Вернувшись домой, девушка задумала приняться за свою обычную работу, взяла было в руки метлу, которая, как и прежде, стояла в том же углу, и начала подметать. Но из дома вышли какие-то незнакомые люди и спросили у девушки, кто она и что она здесь делает.
Оказалось, что она пробыла в горе у маленьких домовых не три дня, а семь лет, и ее прежние господа тем временем успели умереть.
Третья сказка
У одной матери маленькие домовые духи похитили ее ребенка из колыбели, а на место его положили оборотня, большеголового и пучеглазого, который только и знал, что все требовал есть да пить.
В такой беде побежала мать к своей соседке и стала просить у нее совета.
Соседка посоветовала вынести оборотня в кухню, посадить на очаг, развести огонь и в двух яичных скорлупках кипятить при нем воду: это должно рассмешить оборотня, а уж если удастся рассмешить его, так удастся и избавиться от него.
Мать все исполнила по совету соседки. Когда она поставила над огнем яичные скорлупки с водою, головастый оборотень заговорил:
Хоть я и постарше
Столетнего леса,
А все не могу тут понять ни бельмеса!
И начал хохотать. Во время его хохота вдруг явилось множество маленьких домовых, которые возвратили матери похищенное дитя, а своего оборотня унесли.
Жених-разбойник
У одного мельника была дочь-красавица, и когда она вошла в возраст, то он решил ее пристроить и повыгоднее выдать замуж. И думал он так: «Заявись только хороший жених да посватайся за нее, сейчас ее и выдам».
Немного прошло времени, как явился жених, повидимому, очень богатый человек, и так как мельник не имел никаких поводов отклонить его сватовство, то и обещал ему, что выдаст за него свою дочь.
А дочери мельника жених не полюбился, как должен он полюбиться невесте, и не возбудил в ней доверия к себе: как, бывало, взглянет она на него или о нем станет думать, так и почует в сердце какой-то невольный страх.
Однажды он сказал ей: «Ты мне невеста, а ни разу не побывала у меня в доме». Девушка отвечала ему: «Да я же вовсе и не знаю, где ваш дом!» А жених и говорит ей: «Дом мой вон там, в самой гуще леса». Девушка старалась отговориться и ссылалась на то, что ей не сыскать будет дороги к его дому. Жених сказал: «В будущее воскресенье непременно приходи ко мне; я уж и гостей для тебя пригласил; а чтобы ты могла найти дорогу к дому, я всю ее усыплю золою».
Когда пришло воскресенье и девушке надлежало уже отправиться в путь к дому жениха, на нее вдруг напал какой-то безотчетный страх. Она подумала: «Еще, пожалуй, заблужусь в лесу», - и набила себе на всякий случай полные карманы горохом и чечевицей.
На опушке леса она действительно нашла золу, пошла по тому следу, который был золою посыпан, но на каждом шагу разбрасывала направо и налево по нескольку горошинок.
Так шла она почти весь день и зашла в самую глубь леса, где он был всего гуще; там стоял одинокий дом, который очень не понравился Мельниковой дочке - так неприветлив и мрачен он был на вид.
Вошла она в дом, но никого в нем не повстречала… И тишина в нем была ненарушимая. Вдруг над головою у ней раздался голос:
Вернись скорей, вернись домой,
Зашла в притон ты воровской!
Девушка взглянула и увидела, что это птица в клетке, висящей на стене.
И птица опять проговорила:
Вернись скорей, вернись домой,
Зашла в притон ты воровской!
Тогда прекрасная невеста пошла по всему дому, из комнаты в комнату; но кругом все было пусто, и ни души человеческой нигде не было видно.
Наконец зашла она и в погреб и увидела там дряхлуюпредряхлую старуху, у которой и голова уж тряслась от старости. «Не можете ли вы сказать мне, - спросила девушка, - здесь ли живет мой жених?» - «Ах ты, бедняжка, - отвечала ей старуха, - куда ты это попала! Ведь ты в разбойничий притон зашла! Ты думаешь, что вот ты невеста и скоро свадьбы дождешься, а между тем тебе придется повенчаться со смертью! Видишь, я вот кипячу воду в большом котле, а для чего бы ты думала? Как попадешься в их лапы, так они тебя без всякой жалости разрубят на куски, сварят твое тело в этом котле и съедят его: ведь они людоеды! Коли бы я над тобой не сжалилась и не задумала тебя спасти, ты бы погибла!»
Затем старуха засадила красавицу за большую бочку, где ее никак нельзя было увидеть. «Сиди здесь смирнехонько, - сказала она, - не шевелись и не ворохнись, а не то пропала твоя головушка! А вот ночью мы с тобою и убежим отсюда, я давно уж этого случая выжидаю».
Едва только успела она это промолвить, вся шайка и нагрянула домой. Разбойники привели с собою другую девушку, были все пьяны и не обращали на ее вопли и стоны никакого внимания. Они дали ей выпить три стакана вина: один - красного, один - белого и один - желтого, и от того вина у ней сразу дух захватило.
Затем они сорвали с нее ее дорогие платья, положили ее на стол, изрубили ее белое тело на куски и посыпали их солью.
Несчастная невеста, засевшая за бочкой, трепетала и дрожала, воочию убедившись в том, что и ее ожидала такая же страшная участь.
Один из разбойников увидел на пальце убитой девушки золотое кольцо, и так как он не мог его снять с пальца, то взял топор и отрубил тот палец. Но от удара топора палец отскочил вверх и упал за бочку, прямо невесте на колени.
Разбойник взял уж свечку и стал его искать, но не мог найти. «А ты смотрел ли за большою бочкой?» - сказал ему товарищ. Но старуха как раз в это время крикнула: «Ну, ступайте-ка ешьте, поискать успеете и завтра: ведь палец-то от вас никуда не убежит!»
Разбойники сказали: «Старуха верно говорит!» - не стали больше искать пальца, сели за стол, а старуха подсыпала им сонного зелья в вино, так что они тут же в погребе полегли, заснули и захрапели.
Когда невеста услышала храп, она вышла из-за бочки и должна была пройти среди спящих разбойников, которые лежали рядком на земле, и очень боялась, что она когонибудь из них разбудит. Но Бог помог ей пробраться благополучно, и старуха вышла из погреба вместе с нею, отворила дверь, и пустились они со всех ног от разбойничьего притона.
Рассыпанная по дороге зола была развеяна ветром, а горошинки и чече-вичинки пустили корешки и взошли стебельками и при лунном свете показывали им дорогу.
Так шли они всю ночь, пока не пришли поутру на мельницу. Тут девушка и рассказала отцу все, что с нею было.
Когда приспел день свадьбы, явился жених, и мельник приказал созвать на свадьбу всех своих родных и знакомых. Уселись гости за столом, и каждому из них было предложено что-нибудь рассказать.
Все стали рассказывать поочередно; одна только невеста молчала и ничего не говорила.
Вот и сказал жених невесте: «Ну, а ты, голубушка, разве ничего не знаешь? Расскажи нам что-нибудь». - «Пожалуй, вам хоть сон свой расскажу! - отвечала невеста. - Снилось мне, что иду я одна-одинешенька по лесу и пришла к дому, в котором не было ни души; а на стене висела клетка, и птица в ней крикнула мне:
Вернись скорей, вернись домой,
Зашла в притон ты воровской!
И еще раз мне то же повторила. Голубчик мой, все это я во сне, как наяву, видела. Прошла я по всем комнатам, и все они были пусты, и было в них так жутко! Сошла я в погреб и увидела там дряхлую-предряхлую старушку, у которой уж и голова тряслась от старости. Я спросила ее: «Не здесь ли живет мой жених?» Она отвечала мне: «Ах ты, бедняжка, да ведь ты попала в разбойничий притон; и жених твой, точно, здесь живет, но он тебя убьет и разрубит на куски, а затем сварит твое мясо и съест…» Голубчик мой, я все это во сне, как наяву, видела… Вот старушка-то и припрятала меня позади большой бочки, и чуть только я успела спрятаться, как разбойники вернулись домой и притащили с собою молодую девушку. Они дали ей испить трех вин: красного, белого и желтого, и у ней дух захватило… Голубчик мой, мне все это во сне, как наяву, снилось… Сорвали они с девицы ее богатое платье, разрубили ее белое тело на куски на столе и посыпали куски солью… Голубчик мой, мне все это только снилось!.. Тут один из разбойников заметил кольцо на руке у девушки; а так как кольцо нелегко было снять с пальца, то он взял топор и отрубил его; а тот палец и отскочил от удара и попал за большую бочку, как раз мне на колени. И вот этот палец, вместе с колечком!»
При этих словах она вынула пальчик с колечком и показала его присутствующим.
Разбойник, побледневший как полотно при этом рассказе, вскочил со своего места и хотел было бежать; но гости его задержали и передали его властям. Вскоре после того и он, и вся его шайка были казнены за их позорные деяния.
Господин Корбс
Жили-были петушок с курочкой, и задумали они вместе пуститься в путь-дороженьку. Вот петушок и построил чудесную повозочку с четырьмя красными колесами и впряг в ту повозочку четырех мышей.
Петушок с курочкой сели в повозочку и поехали.
Вскоре повстречались они с кошкою, которая сказала: «Куда это вы собрались?»
Петушок и отвечал:
Едем, едем мы путем
К господину Корбсу в дом.
«Возьмите меня с собою», - сказала кошка. Петушок отвечал: «С удовольствием! Только садись позади повозки; а то сядешь впереди, так еще, пожалуй, свалишься».
И добавил:
На запятки вы ступайте,
Да колес не замарайте.
Вы, колесики, катитесь,
А вы, мышки, торопитесь.
Поспешайте вы путем
К господину Корбсу в дом.
Вслед за кошкою повстречались им жернов, яйцо, утка, булавка и наконец иголка; и все сели в ту же повозку и поехали вместе.
Когда же они прибыли к господину Корбсу в дом, его самого дома не было.
Мышки завезли повозочку на сеновал, петушок с курочкой уселись на шесток, кошка залезла в камин, утка взобралась на шест насоса у колодца, яйцо завернулось в полотенце, булавка воткнулась в подушку кресла, иголка вспрыгнула на кровать и забилась в изголовье, а жернов взмостился над дверью.
Приехал господин Корбс домой, подошел к камину и хотел развести огонь, а кошка ему все лицо запорошила золой.
Он побежал поскорее в кухню и хотел обмыться, а утка ему в лицо водой плеснула.
Он было ухватился за полотенце, чтобы лицо отереть, а яйцо из полотенца выкатилось, разбилось и залепило ему глаза.
В изнеможении он хотел опуститься на стул и посидеть на нем, как вдруг булавка впилась ему в тело.
Он пришел в ярость и бросился на постель; но едва опустил голову на изголовье, как его уколола иголка, да так, что он вскрикнул и бросился из дома вон.
И чуть только он очутился во входных дверях, как жернов свалился ему на голову и убил его насмерть.
Видно уж, господин Корбс был очень злой человек!
Господин кум
У одного бедняка было так много детей, что он всех к себе в кумовья перезвал; а когда у него родился еще один ребенок, то он уж и не знал, кого бы еще пригласить к нему в крестные отцы.
Не зная, как поступить, он в горе бросился на постель, да и заснул.
И приснилось ему, будто он должен выйти за ворота и просить к себе в кумовья первого встречного прохожего.
Проснувшись, он решился и наяву последовать указанию, полученному в сновидении, вышел за ворота и первого встречного зазвал к себе в кумовья.
Незнакомец подарил ему при этом склянку воды и сказал: «Эта водичка не простая; ты ею можешь лечить всякие болезни, только всегда смотри, где у больного смерть стоит. Если стоит в головах, то смело дай больному хлебнуть этой водицы, и он выздоровеет, а если у больного смерть стоит в ногах, то все труды будут напрасны - он все равно помрет».
И вот с тех пор этот бедняк всегда мог с уверенностью сказать, можно ли больного спасти или нет, прославился своим искусным врачеванием и стал зарабатывать много денег.
Однажды его позвали к королевскому ребенку, и как только он вошел в его комнату, то увидел, что смерть стоит у него в головах, и вылечил его своей водицей; так же точно случилось и в другой раз - он увидел смерть в ногах, и ребенок должен был умереть.
Вот и вздумалось бедняку однажды посетить своего кума и рассказать ему, как успешно он лечит его водицей.
Когда же он пришел к куму в дом, то все показалось ему чрезвычайно странным.
На первой площадке лестницы он увидел, что метла с лопатой ссорятся и дерутся.
Он спросил у них: «Где тут живет господин кум мой?» Метла отвечала: «Лестницей выше!»
Взойдя на вторую площадку, он на ней увидел множество отрубленных пальцев.
Он спросил у них: «Не здесь ли живет господин кум мой?» - «Лестницей выше!» - отвечал один из пальцев.
На третьей площадке он увидел кучу мертвых голов, которые опять-таки указали ему, что следует взойти еще на одну лестницу.
На четвертой площадке он увидел на огне сковороду с рыбами, которые сами себя поджаривали. Они также сказали ему: «Лестницей выше!»
И вот, когда он поднялся на пятую площадку, то очутился перед дверью комнаты, заглянул в скважину двери и увидел своего кума, а у кума на голове рога большиепребольшие.
Отворил он дверь, вошел, а кум поскорее улегся в постель, да и прикрылся с головою.
Тогда сказал бедняк куму: «Ну, куманек! Тут у вас в доме все что-то очень мудрено! Взошел я на первую площадку и вижу - ссорятся на ней лопата с метлой, да так и наскакивают друг на друга!» - «Какой же ты близорукий! - сказал ему кум. - Да ведь это слуга со служанкой между собою калякали…» - «Ну, а вот на другой-то площадке увидел я отрубленные пальцы». - «Э-э, какой же ты глупый! Да ведь это были вовсе не пальцы, а корни козелка!» - «А вот еще на третьей-то площадке лежала целая куча голов». - «Экий дурень! Да это же не головы, а кочны капусты!» - «Ну, вот еще и на четвертой рыбы лежали на сковороде и сами себя поджаривали».
Чуть только он это сказал, рыбы сами явились в комнату и поднесли себя куму.
«Да, вот еще, куманек, как поднялся я на пятую площадку, так глянул сквозь скважину двери и увидел вас, и на голове у вас рога большие-пребольшие». - «Ну, это уж неправда!» - сказал кум, и бедняку вдруг стало так страшно, что он от кума бегом пустился с лестницы, и кабы не убежал, так еще Бог знает, что бы ему от кума досталось.
Госпожа Труде
Жила-была однажды на свете девушка, упрямая и капризная, и если родители ей чтонибудь говорили, то она никогда их не слушалась. Ну, что же было от нее и ждать путного?
Однажды она сказала своим родителям: «Я так много наслышалась о госпоже Труде, что мне бы хотелось у нее побывать. Мне рассказывали, что в доме у ней все так чудно-мудрено, вот мне и захотелось на ее дом посмотреть».
Родители ей это строго-настрого запрещали, говоря: «Госпожа Труде - злая старуха и с нечистым знается, и если ты к ней пойдешь, то ты нам не дочь».
Но девушка не обратила внимания на запрещение родительское и все же пошла в дом госпожи Труде.
И когда она к старухе пришла, та спросила ее: «Отчего ты это такая бледная?» - «Ах, - отвечала девушка (а дрожь так и пробирала ее!), - уж очень я испугалась того, что увидела!» - «А что же ты видела-то?» - «Я видела у вас на крылечке черного человека». - «Это был угольщик». - «А потом увидела зеленого человека». - «Ну, это был охотник». - «А затем увидела красного как кровь человека». - «Это был, конечно, мясник». - «Ах, госпожа Труде, я в себя не могу прийти от страха: смотрела я потом в окошко и вас-то не видела, а на вашем месте сидел черт, и голова у него была вся в огне». - «Ого, - сказала госпожа Труде, - так, значит, ты видела ведьму во всем ее уборе! А я уж давно тебя поджидала - ты мне и посветишь».
Тут она оборотила девушку в деревянный чурбан и швырнула ее в огонь.
И когда огонь разгорелся, ведьма к нему подсела, стала греться около него и приговаривать: «Вот теперь горит светленько и тепленько!»
Снегурочка
Зимним деньком, в то время как снег валил хлопьями, сидела одна королева и шила под окошечком, у которого рама была черного дерева. Шила она и на снег посматривала, и уколола себе иглой палец до крови. И подумала королева про себя: «Ах, если бы у меня родился ребеночек белый, как снег, румяный, как кровь, и чернявый, как черное дерево!»
И вскоре желание ее точно исполнилось: родилась у ней доченька - белая, как снег, румяная, как кровь, и черноволосая; и была за свою белизну названа Снегурочкой.
И чуть только родилась доченька, королева-мать и умерла. Год спустя король женился на другой. Эта вторая жена его была красавица, но и горда, и высокомерна, и никак не могла потерпеть, чтобы кто-нибудь мог с нею сравняться в красоте.
Притом у нее было такое волшебное зеркальце, перед которым она любила становиться, любовалась собой и говаривала:
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей?
Тогда и отвечало ей зеркальце:
Ты, королева, всех здесь милей.
И она отходила от зеркальца довольная-предовольная и знала, что зеркальце ей неправды не скажет.
Снегурочка же между тем подрастала и хорошела, и уже по восьмому году она была прекрасна, как ясный день. И когда королева однажды спросила у зеркальца:
Зеркальце, зеркальце, молви скорей,
Кто здесь всех краше, кто всех милей? - зеркальце отвечало ей:
Ты, королева, красива собой;
А все же Снегурочка выше красой.
Ужаснулась королева, пожелтела, позеленела от зависти. С того часа, как, бывало, увидит Снегурочку, так у ней сердце от злобы на части разорваться готово. И зависть с гордостью, словно сорные травы, так и стали возрастать в ее сердце, и разрастаться все шире и шире, так что наконец ни днем, ни ночью не стало ей покоя.
И вот позвала она однажды своего псаря и сказала: «Выведи эту девчонку в лес, чтобы она мне более на глаза не попадалась. Убей ее и в доказательство того, что мое приказание исполнено, принеси мне ее легкое и печень».
Псарь повиновался, вывел девочку из дворца в лес, и как вынул свой охотничий нож, чтобы пронзить невинное сердце Снегурочки, та стала плакать и просить: «Добрый человек, не убивай меня; я убегу в дремучий лес и никогда уже не вернусь домой».
Пожалел псарь хорошенькую девочку и сказал: «Ну и ступай. Бог с тобой, бедная девочка!» А сам подумал: «Скорехонько растерзают тебя в лесу дикие звери», - и все же у него словно камень с сердца свалился, когда он пощадил ребенка.
Как раз в это время молодой оленчик выскочил из кустов; псарь приколол его, вынул из него легкое с печенью и принес их королеве в доказательство того, что ее приказание исполнено.
Повару приказано было их присолить и сварить, и злая баба съела их, воображая, что ест легкое и печень Снегурочки.
И вот очутилась бедняжка в дремучем лесу однаодинешенька, и стало ей так страшно, что она каждый листочек на деревьях осматривала, и не знала, что ей делать и как ей быть.
И пустилась бежать, и бежала по острым камням и по колючим кустарникам, и дикие звери сновали мимо нее взад и вперед, но ей не причиняли никакого вреда.
