Работа с родителями замкнутого ребенка

Работа с родителями ребенка, нуждающегося в психокоррекции, осложнена тем, что они нередко не имеют верных представлений и установок в отношении нарушений личностного развития своего ребенка, не говоря уже об отсутствии у них элементарных психологических знаний.

Прежде всего надо выслушать родителей, даже если то, что они говорят, представляется абсурдным, потому что невысказанное на приеме у психолога может "вылиться" дома, трансформироваться в раздражение против ребенка или в неосознанное стремление помешать психологу, противодействовать, препятствовать ему в коррекционной работе.

Работу с родителями необходимо проводить на протяжении всей коррекции: с самого начала и до ее завершения. Причем на каждом этапе работа с родителями имеет существенные отличия. Нельзя, пытаясь "ускорить" успех, начать с середины или даже с конца и прямо сказать родителям то, что необходимо говорить им при завершении работы. Некоторые советы по тому, как организовать поэтапную работу с родителями, дает В.Е.Каган (1985). Эти советы рассчитаны на родителей аутичного ребенка, но некоторые, в частности те, которые изложены ниже, подходят также и для родителей замкнутого ребенка: "После установления первого контакта с ребенком нужно помочь родителям прийти к терапевтически целесообразному пониманию аутистического поведения, создать вместе с ними "терапевтическую легенду". Обычно они воспринимают поведение ребенка как хаотический набор тяжелых расстройств, каждое из которых трагически отличает ребенка от здоровых сверстников. Важно вместе с родителями проследить взаимосвязи и взаимозависимости нарушений так, чтобы свести их к ограниченному количеству понятно обозначенных расстройств. Таким образом, главная задача состоит не в том, чтобы познакомить родителей с этиологией и патогенезом нарушения, а в предоставлении им возможности лучше понимать поведение ребенка и апеллировать к его наиболее терапевтически перспективным сторонам. С учетом состояния ребенка, возможностей понимания и диапазона приемлемости родителей надо объяснить им те особенности состояния и поведения ребенка, воздействие на которые обеспечивает наибольший терапевтический эффект.

Обычно специалист, проводящий коррекцию, имеет некоторые общие модели таких "объясняющих цепочек" и индивидуально варьирует их. Например, родители аутичных и замкнутых детей часто интересуется: "Что делать, если он не называет себя "Я"?" Ответом может служить то, что у ребенка нарушено восприятие окружающего мира, мир для него остается непонятным и пугающим, так как отдельные фрагменты не складываются в целостный образ—образ человека или ситуации. Он еще не выделяет людей из мира предметов и относится к ним как к предметам. Ребенок не только не называет себя "Я", но и никак не называет других людей. Чтобы сказать о себе "Я", нужно выделить себя среди людей, а ребенок еще не выделил людей из прочих вещей. Ребенку можно помочь, мягко комментируя то, что он видит, слышит или делает. Например: "Это трава... Дядя идет по траве... Мы идем потраве... Это дети... Они играют..." и т.д. Со временем ребенок начинает говорить "они", "дядя", "ты", "дай", которое заменяет повелительно-безликое "дать", как это было раньше. А затем от ребенка можно услышать "я", "мне", "мое" и т.п.

Главное—не заставлять ребенка говорить "я". Он может воспроизвести этот звук буквально—называть других людей "я", а себя—"ты". Первоначально надо помочь ребенку освоить понятия, обозначающие других людей,—они, ты, он, дядя, люди и т.д. Без этого он не сможет правильно использовать слово "я".

Посредством этой же "цепочки" можно объяснить родителям страх предметных шумов, избирательность в еде, одежде, привычках, страх нового и т.д. Получив представление об оказании помощи ребенку, родители несколько успокаиваются— нарушение у их ребенка обретает для них относительно понятные очертания, появляются возможности самостоятельной интерпретации аутистического поведения и попытки воздействовать на него, исходя из этой интерпретации. Спонтанные отчеты родителей свидетельствуют не только об успешности этих попыток, но и возрастающей вере в себя, в возможность коррекции поведения ребенка.

Необходимость объяснения родителям специфики нарушений у ребенка прежде всего вызвана тем, что родители, желая помочь ребенку, стремясь установить эмоциональный контакт с ним, могут принести вред ребенку. Если попытки установления контакта сделаны грубо, если взрослый человек идет "напролом" (часто даже не замечая этого, так как критерии "грубости" разные у взрослого и ребенка), то преграда между ребенком и взрослым станет еще более прочной. Кроме того, надо объяснить, что замкнутость не обязательно проявляется в том, что ребенок тихо сидит в углу, ни с кем не разговаривает, легко подчиняясь всем воздействиям взрослых. Наряду с этими проявлениями могут наблюдаться негативизм, капризы, упрямство, агрессия. Это не только не способствует установлению контакта, но и может изменить отношение родителей: если "тихого" и "забитого" ребенка взрослые могут жалеть, то беспричинно, по их мнению, агрессивного, капризного наказывают, против него у родителей назревает раздражение.

Необходимо посвятить родителей в план коррекционной работы с тем, чтобы они, по возможности, оказывали психологу помощь.

На начальных этапах работы психотерапевтические возможности существенно ограничены неконтактностью ребенка. Используется все то немногое, на что можно опереться, и динамика психотерапии похожа на ходьбу по кочкам—она трудно регламентируема и планируема.

Параллельно необходимо проводить "компенсацию дезадаптации семьи"—что чаще всего происходит в начале работы,— которая далеко не всегда способна выдержать сгущение семейной эмоциональности на неконтактном ребенке".

На этапе "плато", замедления достижения положительных результатов в коррекционной работе необходимо проводить меры по реконсолидации семьи. В неполной семье взрослые должны заменять отсутствующего родителя. В полной—работа с ребенком и его окружающими определяется тем, что каждому из взрослых одним подходы к ребенку удаются лучше, другим хуже. Иногда один из взрослых просто не считает ребенка больным, возражает против лечения и пытается "выбить клин клином", например, постоянно рассказывая страшные истории, чтобы научить ребенка не бояться. Если коррекция подхода такого родителя невозможна, то лучше сосредоточить усилия на работе с другими членами семьи.

Следующий этап сочетает в себе психотерапию семьи и направленное ее обучение, которые могут строиться на индивидуальной и групповой основе. Иногда удается познакомить несколько семей так, что они образуют самостоятельный микроклуб, помогая друг другу в уходе за детьми, организуя совместное их пребывание, обмениваясь полезным опытом. Когда родители готовы к построению психокоррек-ционных отношений с аутичным ребенком, возможно обучение их конкретным приемам и методикам, направленным на коррекцию.

Надо обратить внимание на возможность дезадаптации кого-либо из родителей или родственников ребенка, так как это не только само по себе негативное явление, но и фактор, способный свести до нуля многие успехи коррекционной работы.

Замкнутый ребенок часто проявляет стереотипное поведение, которое трудно поддается коррекции. Главная задача здесь заключается не в прямой борьбе с этим поведением, а в его психотерапевтическом, коррекционном использовании и обучении этому родителей. При достаточном уровне развития можно пытаться направленно формировать некоторые пове-

денческие стереотипы, опираясь на достаточно хорошо развитую у замкнутого ребенка механическую память, но при этом надо учитывать типичные для такого ребенка затруднения в непосредственном воспроизведении.

В.Е.Каган приводит пример формирования у ребенка "полезных" поведенческих стереотипов: "Одна из наших пациенток 5,5 лет не давала стричь себе ногти. В течение нескольких месяцев до очередного дня ее рождения один-два раза в неделю ей повторяли, что все дети, которым исполнилось шесть лет, дают стричь отрастающие ногти. Через день после достижения шести лет она сама попросила мать об этом. Но тот же прием у другого ребенка в отношении чистки зубов привел к тому, что мальчик стал беспрестанно чистить зубы. Это произошло потому, что в формулу внушения не было введено слово "вечером".

Автор считает, что по мере взросления ребенка, динамики его состояния изменяется круг коррекционных задач и, соответственно, приемов. Все большее место начинают занимать личностные проблемы, связанные с комплексом отличия, несостоятельности, изоляции в среде сверстников. Замкнутый ребенок будет отличаться от обычных детей, переживать реакции других, исходя из своих особенностей. Поэтому на определенных этапах лечения тренинговые группы уже не в состоянии обеспечить социальную адаптацию и следует всячески стремиться, исходя из особенностей состояния и возможностей ребенка, к посещению им детского сада и школы. Предварительное повышение социальной компетентности предотвратит в некоторой степени трудности социальной адаптации. Если же они возникнут и родители не смогут самостоятельно с ними справиться, то нужна дополнительная работа с этой проблемой.

На заключительном этапе работы необходимо проинструктировать родителей относительно того, что причина, которая привела к возникновению нарушения у ребенка, может привести к рецидивам, если она не будет устранена. Кроме того, различные новые стрессоры также могут негативно повлиять на ребенка. Родители должны оберегать ребенка от разнообразных стрессовых воздействий, но не создавать социально и эмоционально депривированные условия. Подобно тому, как закаливание—это не то же, что сидение на сквозняке, так и предоставление возможности общаться со сверстниками—это не демонстрация ребенку семейных конфликтов с целью "обучения жизни".

СТРАХИ

Страх, как и другие неприятные переживания (гнев, страдание и пр.), не являются однозначно "вредными" для ребенка. Любая эмоция выполняет определенную функцию и позволяет ребенку и взрослому человеку ориентироваться в окружающей его предметной и социальной среде. Так, страх защищает человека от излишнего риска при переходе улицы или в походе по горам и т.д. Страх регулирует деятельность, поведение, уводит человека от опасностей, возможности получения травмы и пр. В этом проявляется "охранительная" функция страхов. Они участвуют в инстинктивном поведении, обеспечивающем самосохранение.

Помимо того, что страх помогает строить поведение, он является переживанием, необходимым для нормального функционирования психики. Подобно тому, как организму ребенка нужен не только сахар, но и соль, так и психика нуждается в неприятных, даже "острых" эмоциях. Часто дети сами вызывают у себя эмоцию страха, что подтверждает существование у ребенка потребности в переживании страха.

Замечено, что иногда дети, собравшись вечером вместе, начинают рассказывать страшные истории, причем с острым эмоциональным завершением—рассказчик вскрикивает на последнем слове и, хватая за руки рядом сидящих, пугает их. За этим обычно следуют "ужасные крики", смех и высвобождение психической энергии— мортидо (говоря словами Э.Берна), направленной на разрушение и агрессию.

В психологическую консультацию часто обращаются родители, которые обеспечивают детям "тепличные" условия, охраняют их от любых неприятных сильных переживаний. Такие условия часто приводят к "разлаживанию" психического аппарата, которому необходимы переживания различной интенсивности и модальности.

Детские страхи—это обычное явление для детского развития. Они имеют важное значение для ребенка. Так, В.В.Лебединский подчеркивает, что каждый страх или вид страхов появляется только в определенном возрасте, т.е. у каждого возраста есть "свои" страхи, которые в случае нормального развития со временем исчезают. Появление определенных страхов совпадает во временном отношении со скачком в психомоторном развитии ребенка, например, с началом самостоятельной ходьбы и получением большей "степени свободы" в освоении пространства, или тогда, когда ребенок начинает узнавать своих близких, и появление чужого, незнакомого лица может вызвать у него страх. Детские страхи в случае нормального развития являются важным звеном в регуляции поведения ребенка и в целом имеют положительный адаптационный смысл. Страх, как любое переживание, является полезным, когда точно выполняет свои функции, а потом исчезает.

Необходимо отделять патологический страх, требующий корреции, от нормального, возрастного, с тем чтобы не нарушить развития ребенка.

Патологический страх можно отличить от "нормального" по известным критериям: если страх препятствует общению, развитию личности, психики, приводит к социальной дезадаптации и далее—аутизму, психосоматическим заболеваниям, то этот страх, бесспорно, патологический.

Страх может быть как самостоятельным нарушением (например, следствием сильного испуга от встречи с большой собакой), так и проявлением каких-либо нарушений личности. В любом из этих случаев полезна общая оздоравливающая психотерапия, с тем, чтобы улучшить работу всей психики в целом. Такое неспецифическое воздействие может быть оказано через ряд закаливающих процедур, путем налаживания режима дня и питания ребенка. Полезны прогулки перед сном—это хорошо влияет на организм ребенка и его психику, так как, устав от прогулки, он будет думать не о страхах, а об отдыхе.

Поскольку организм и психика—составляющие одного целого, то хорошее или плохое состояние одного влияет на состояние другого.

Коррекционная работа по устранению страхов ребенка может вестись по нескольким направлениям. Эффективность коррекции и выбор коррекционных приемов определяются индивидуальными особенностями ребенка.

Ниже будут изложены основные коррекционные приемы. Первоначально—общие, которые можно использовать вне зависимости от конкретного вида страха. Затем будет дано описание основных методов коррекции с указанием вида страха и причин его появления.