Доверяя самому небычному дроу 11 страница

— Нет! — крикнул ему в лицо Дзирт. — Нет! — успокаиваясь, он отступил назад. Его плечи резко опустились. — Нет. Так нельзя. Так никогда нельзя поступать.

— Ты не Боевой Топор, — сказал Винко.

— Может быть, в отличие от меня, — раздался голос позади, и Дзирт повернулся вместе с остальными, чтобы встретить Бренора, шагавшего по коридору. — Не король больше, а, Винко? Но все-таки я — Боевой Топор. И кровью, и делом. Кто-то здесь хочет поспорить?

Дворфы почтительно склонили свои головы при приближении Бренора, и даже Винко приветствовал его, как короля.

— Они хотят… — начал Дзирт.

— Я слышал, эльф, — прервал Бренор.

— Я не могу этого позволить.

— Как и я, — подтвердил Бренор. — Давайте, ребята, — приказал он дворфам. — Отведите вашего пленника в крепкую клетку, но не нужно бить его. Мы Боевые Топоры. А Боевые Топоры так себя не ведут! И покормите его.

— Да у нас даже на самих себя еды не хватает! — уперся Винко, и остальные загалдели и закивали, поддерживая его.

— Тогда не нужно приводить их сюда живыми! — бросил Бренор ему в лицо.

Некоторые уставились на старого короля, некоторые недовольно заворчали, но Винко и остальные взяли орка и двинулись вниз по туннелю.

— Маловероятно, что орк сможет сказать нам что-то новое об их силах, стоящих против нас, — сказал Дзирт Бренору, когда друзья остались одни.

— Монстр может что-то знать о моем мальчике и Рамблберри.

— Вероятно, я уже заслужил немного его доверия, — сказал Дзирт. — Поговорю с ним еще раз.

— Мы не можем брать пленников, эльф, — сказал Бренор. — Винко не врал.

— Я знаю, но пытать пленников мы тоже не можем. Даже если это орки и гоблины. Должны ли мы забыть то, что дает нам уверенность в собственной правоте? Должны ли потерять наши сердца?

Бренор не ответил. По выражению его лица нельзя было понять, что он думал по этому вопросу.

— Я буду говорить с заключенным орком до тех пор, пока это будет возможным, — пообещал Дзирт.

Бренор кивнул.

— Многие парни сомневаются на твой счет, эльф, — признал он мгновение спустя, и Дзирт кивнул, не в силах спорить. — То, что Томнодди Два Башмака сказал о событиях сорокалетней давности…

Дзирт вздохнул.

— Когда я вернулся сюда во времена короля Обольда IV, в последние дни правления Банака, то присоединился к охоте на изгоев. Дворфов и эльфов, — признался дроу, — по просьбе короля Банака. Его сын, король Коннерад, хоть и не был еще правителем, не спорил со своим отцом по этому вопросу. Они были нарушителями, переходящими границу Многих Стрел и убивающие орков под покровом ночи. Король Банак боялся большой войны, если он не сможет обуздать растущий гнев жителей Митрил-Халла. Лорд Хралайн из эльфов Сверкающего Леса…

— Лунного Леса, как мы звали его тогда, — заметил Бренор, и Дзирт кивнул.

— Хралайн и его люди были еще суровее с теми, кого они ловили. Но все-таки… — Дзирт замолчал и покачал головой.

— Сомневаешься, было ли это правильным, а?

— Есть некая моральная чистота в страшных битвах, — признался Дзирт. — Ты когда-нибудь видел, чтобы я мешкал с клинками в пылу начавшегося сражения?

— Да, но когда ты сам был пленником, — признал Бренор. — Нет в этом ничего чистого. Гадкое дело. Уродливые орки.

— Но мы не будем мучить их, — сказал дроу. — Мы не можем идти против воли нашего сердца.

Бренор уставился на него. Казалось, его точка зрения лежала где-то посередине, но он ничего не сказал.

 

 

— У них есть драконы, — сказал король Коннерад своим гостям, включая прекрасную Госпожу Синафейн, которую дворф хорошо знал. — И один из них ждал нас, когда мы в последний раз выбирались наружу. — Он указал на Кэтти-бри, которая сидела в другом конце небольшого стола. — Если бы не она, я не сомневаюсь, что многие из парней не вернулись бы в залы.

Синафейн повернулась к женщине.

— Шепотки, прилетевшие к нам из Адбара, говорили о возвращении, мой старый друг, — сказала она. — Это волшебный мир, и странное время, поэтому я позволила себе поверить слухам о встрече в Цитадели Фелбарр. О Кэтти-бри и короле Бреноре, вернувшимся в Серебряные Пустоши, снова живых и молодых.

— Да, но теперь, когда ты увидела её… — сказал Удар Бунгало, сидящий слева от короля Коннерада, по левую руку от Кэтти-бри, напротив Синафейн и Микки.

— Я не могу этого понять, — призналась Синафейн. — Я не могу этого понять, и едва ли такие слова часто можно услышать от Госпожи Сверкающего Леса. Ради того, чтобы встать рядом с нами в это тяжелое время, двое великих героев старых Серебряных Пустошей вернулись к нам… Конечно, боги благословили нашу борьбу с этой тьмой, даря надежду на победу.

Странная эльфийка, сидевшая рядом с ней и назвавшая себя Микки, фыркнула, насмехаясь над мрачным и серьезным настроением, как и над кивками сидящих вокруг стола. Все глаза уставились на неё.

— Герои, — объяснила она. — Кто такие люди и дворфы против дракона? Араутатор, Старая Белая Смерть, посмеялся бы над вашим пафосным разговором о богах.

— Для твоих подданных подобный сарказм — обычное дело? — спросила генерал Дагнабет, которая сидела справа от Коннерада, высказывая то, что было на уме у всех.

— Подданных? — со смехом сказала Микки.

— Моя спутница не из Сверкающего Леса, — начала объяснять Синафейн, но Микки обо-рвала её.

— Я здесь ради вашего друга-дроу. Дзирта До’Урдена, — объяснила она.

— Расскажи.

— В свое время, — бросила Микки. — А где он?

— Он был в нижних туннелях, — ответил король Коннерад. — Он все время там, сражается с орками.

— И наверняка расстроится, если его отзовут прочь, — сказал Удар Бунгало. — Так что надеюсь, тебе есть, что сказать.

— Как думаешь, план побега из вашей дыры достоин внимания, добрый дворф? — дразня, спросила Микки, и все три дворфа с тревогой подались вперед в своих креслах.

Микки улыбнулась и хихикнула. Дверь распахнулась и вперед зашагал Бренор Боевой Топор, сопровождаемый Атрогейтом и Дзиртом До’Урденом. Дзирт двинулся прямо к Синафейн, которая поднялась, чтобы крепко сжать его в объятиях.

— Мой старый друг, как приятно видеть тебя в эти темные времена, — прошептала Синафейн.

— Мы разгоним тьму, — пообещал Дзирт.

Синафейн отстранилась и протянула руку Бренору.

— Добрый король, — сказала она. — Сверкающий Лес разделяет радость от твоего возвращения вместе с Митрил-Халлом!

— Да, Госпожа. Мне тоже больше нравится дышать, чем быть мертвым! — с улыбкой сказал Бренор, беря и с чувством пожимая руку женщины. — Есть дела, которые нужно сделать! Убийство орков — лучшее из занятий!

Дзирт занял место рядом с Кэтти-бри, Бренор и Атрогейт взяли стулья и уселись с противоположной стороны стола.

— Они пришли, чтобы сказать нам, как выбраться отсюда, — объяснил король Коннерад.

— Вы должны прорвать осаду, — сказала Синафейн, когда вновь прибывшие заняли свои места. — Остальные цитадели переживают отчаянное положение и нуждаются в вашей помощи.

— Мы пытались, Госпожа, — сказал Коннерад.

— На этот раз у вас будет помощь, — пообещала Синафейн. — Вы выйдите отсюда, через северную дверь.

— Плохая дверь для прорыва, заметил Бренор. — Узкий выход, бежать под гору.

— Да и большой орочий лагерь расположился там, внизу, — добавила генерал Дагнабет.

— Мой народ со всех сил обрушится на этот лагерь, — заверила их Синафейн.

— Там тысяча, а может и две тысячи орков, — сказал Удар Бунгало. — И целая орда гигантов!

— Да еще дракон на холме, как в прошлый раз, — сказал Бренор. — Не сомневаюсь, госпожа, что вы не станете отказываться от своего предложения, но ваши люди слишком слабые, чтобы нанести ущерб этой армии…

— Вы прорветесь, — уверено прервала Микки. — И с минимальными потерями. Орки перегруппируются и вернуться к вам, но вы просто развернетесь и вернетесь назад. Некоторые из вас. Один легион, с Бренором, Дзиртом и тобой, Кэтти-бри, пойдет с нами и бежит на северо-восток, через Сарубрин и прямиком в Сверкающий Лес.

— Ты говоришь об этом так просто, — заметил Дзирт. — В прошлый раз мы вышли, и немедленно распределили силы, но они ждали нас. Мы не смогли бы уйти далеко.

— На этот раз все будет по-другому, — пообещала Микки. — План сработает. Люди Синафейн переведут вас через реку, в безопасное место.

— А как же дракон?

— Позвольте мне побеспокоиться о нем, — сказала Микки, и это вызвало еще больше сомневающихся взглядов.

— Мы уверены, что вы сможете прорваться, — сказала Синафейн.

— Это я вижу, но мне нужно кое-что весомее твоих лучших ожиданий, Госпожа, — сказал король Коннерад. — Как я говорил, в прошлый раз путь в зал едва не был перекрыт!

— Попроси выйти вот эту, — сказала Коннераду Микки, указывая на генерала Дагнабет. — И этого, — указала она на Удар Бунгало.

Дварфы запыхтели от унижения, но Микки случайно обратилась к странному чернобородому спутнику Бренора.

— А ты?

— Меня зовут Атрогейт, — ответил он.

Микки кивнула и улыбнулась.

— Можешь остаться.

— Ты пришла на собрание, не так ли? — скептически спросил король Коннерад. Удар Бунгало и генерал Дагнабет, стоявшие рядом, вызывающе скрестили руки на груди.

— Если ты хочешь услышать то, что я должна передать тебе дальше — они уйдут, — спокойно объяснила Микки. — И вся твоя охрана. Тогда я возьму слово с каждого — кто останется — что все, что будет тут сказано, не выйдет за пределы комнаты.

Коннерад начал было возражать.

— Я не собираюсь спорить, добрый Король, — прервала Микки. — Ты делаешь, как я прошу, или разговор окончен.

— И вы оставите нас в залах? — спросил Коннерад

— Нет, — вместе ответили Синафейн и Микки.

— То, что я должна сказать — я должна сказать лично, — заметила Микки. — План останется неизменным, услышите вы мои слова или нет, хотя я подозреваю, что выслушав меня вы сможете планировать лучше и выйдете с большей уверенностью.

Удивленные и растерянные, собравшиеся посмотрели на Синафейн, но та смогла лишь покачать головой и пожать плечами.

— Заберите стражников. Всех, — сказал король Коннерад двум своим дорогим друзьям.

Удар Бунгало чуть не задохнулся, возмущенный этим приказом, но генерал Дагнабет немедленно встала и велела ему пойти следом. Дисциплинированный солдат, она знала свой долг и не допускала гордости взять верх.

Как только они исчезли, Микки обратилась к Дзирту.

— Я здесь от имени того, кто отлично знает тебя, — сказала она.

— Бахаха! — взвыл Атрогейт, лучше всего осведомляя Дзирта о том, кого могла иметь в виду женщина.

— О чем она, эльф? — потребовал Бренор. — Кто… — он остановился, когда Дзирт бросил на него строгий взгляд. Бренор перевел глаза на Атрогейта.

— Нет, — сказал Бренор со стоном. — Не может быть…

— Бахаха! — снова заревел Атрогейт.

— Опять он, и почему я не удивлен? — спросил Бренор. — Везде есть его рука.

— Никто не должен знать, — сказала Микки. — Мензоберранзан поддерживает королевство Многих Стрел, поэтому наш друг не хочет компрометировать себя, как вы понимаете.

Дзирт с любопытством посмотрел на неё, обращая внимание на это “наш друг”. Женщина демонстративно не произносила имени дроу, которого он подозревал в организации всего этого.

— Конечно, — ответил Дзирт. Он посмотрел на короля Коннерада. — Удивительно, что он так рискует.

— Джар… — начал было Бренор, но Дзирт прервал его поднятой рукой и резким взглядом.

— Пусть договорит, — заявил Коннерад.

— Нет, не надо, — предупредила Микки.

— Бренор? — спросил Коннерад.

— Ба, тебе придется просто поверить нам, друг мой.

— Они говорят о том, кто будет катастрофически скомпрометирован, — объяснила Кэтти-бри.

— Дроу из Мензоберранзана, — бросила Синафейн, бросая оценивающий взгляд на Микки.

— Иногда из Мензоберранзана, — согласился Дзирт.

— Да, и все это время он жил для себя, не сомневайтесь, — сказал Бренор. — Но я предпочел бы иметь его на своей стороне, чем на стороне своих врагов.

Дзирт кивнул.

— Наш друг попросил о помощи меня и сестру, поэтому мы согласились, — сказала Микки. — Мы пришли в Сверкающий Лес вместе с твоими бывшими компаньонами, Амбер и Афафренфером. С помощью Синафейн и её народа мы узнали о происходящем и составили планы.

— Хорошие планы, — добавила Синафейн. — Вы выйдете и сможете бросить в атаку все сохраненные силы, на самом деле, сможете бросить в атаку все силы, а мы поможем вам разгромить орков, которые разбили лагерь перед вашими северными воротами.

— На востоке еще десять тысяч, — напомнил ей Коннерад. — И еще половина этого — в Долине Хранителя, судя по тому, что мне сказали мои парни.

— Таким образом, как мы уже говорили, вы сможете развернуть большинство своих армий, — ответила Микки. Вы благополучно вернетесь за большие ворота Митрил-Халла и будете ждать, пока придет подкрепление. Но ты, — обратилась она к Бренору, — возьмешь с собой большой отряд — и своих героических друзей, я надеюсь — и пойдешь с нами ждать лодки.

— Лодки? — спросил Коннерад. — Река замерзла!

— Мы не двинемся, пока лед не сойдет, — объяснила Синафейн. — начнем ближе к концу месяца Чеса, вероятно. Если мы попытаемся прорваться сейчас, и нас заметят, орки будут преследовать нас, выслеживая каждый шаг, поэтому наши преимущества будут весьма недолговечны.

— Мы переправимся через Сарубрин и растворимся в Сверкающем Лесу до того, как орки нас нагонят, — добавила Микки. — И если мы умные, и быстрые — последователи Хартаска даже не узнают о нас — о том, что отряд дворфов прорвался через оцепление, готовый пойти и освободить Адбара и Фелбарра, которые остро нуждаются в этом.

— А если мы выйдем, но их дракон нападет на нас, что тогда? — спросил король Коннерад.

— Этого не случится, — сказала Микки.

— Но что, если случится.

— Если Араутатор явится, уверяю тебя, дело с ним будем иметь мы, — бросила женщина.

— Ты уверяешь меня? — недоверчиво повторил Коннерад. — Против дракона? Как ты можешь делать такие заявления, девочка?

Микки хитро улыбнулась и повернулась к Дзирту, отвечая:

— Потому что с нами будет наш друг.

Все глаза устремились на дроу-следопыта, который долгое время не сводил взгляда с девушки, а затем согласно кивнул.

С ними был Джарлаксл.

ГЛАВА 9

 

КЛЯНУСЬ БОГАМИ

Шонтик А’Лавалльер прислонился к каменной стене у входа в туннель, пытаясь сконцентрировать внимание на своем дозоре, но его мысли постоянно уносились в сторону К’Ксорларрина. Так много возможностей дразнили мастера-волшебника из теней, так много вакантных мест было доступно ему в этом новом городе, так много шансов давали притязания Ллос на Плетение специалистам того искусства, которым он обладал.

Но в начале они должны были закончить эту поверхностную войну, становящуюся все более и более утомительной, напомнил себе Шонтик. Она началась довольно многообещающе, принеся с собой несколько приятных сражений. Шонтик шел на стороне Равеля, благородного сына Дома Ксорларрин — хотя теперь он использовал фамилию До’Урден — вместе они сплели паутину молний, охватившую первую линию Серебряных Рыцарей, которые пошли в контратаку через Редран. И как восхитительно и смертоносно опустились эти молнии на всадников у переправы.

А потом случился Сандабор, и в насыщенной событиями жизни Шонтика не было более вдохновляющего воспоминания, чем трепетное наблюдение за падением города. Он был в числе ведущих мастеров, принимавших участие в последнем нападении, которые сломили город, пробравшись по туннелям в нижние этажи сторожевой башни. Шонтик не смог подавить усмешку, когда вспомнил сеть молний, ползущую вверх по камням башни, и глупых людей, прыгающих вниз.

Слава.

Но теперь осада остановилась, и эта штука, которую называли “зима”, казалось, немного надоела терпеливому дроу. В Подземье не было таких сезонов, а здесь все было погребено под одеялом неудобного снега. Это жуткое время года почти закончилось, как заверяли орки, и быть может война продолжится.

Но это были долгие несколько месяцев, которые для Шонтика растянулись еще длиннее, так как он до сих пор безвылазно сидел в этом регионе, в туннелях к северу от города под названием Сильверимун. Судя по всему, этот город должен был стать следующим в череде завоеваний, но за эти месяцы тут не произошло ничего. Туннели были скучными, в отличие от регионов Верхнего Подземья вокруг трех дварфских цитаделей, где стычки продолжались постоянно. Отчаянный бородатый народ пытался выбраться на волю.

А здесь все было тихо. Жители Сильверимуна, казалось, не собираются покидать свои стены, и если учитывать предполагаемое количество магов в их рядах, включая и их предводителя, прозвище которого было Разряд Молнии, они, без сомнений, перенесут тяжести зимы, как и осаду, с минимумом трудностей. Шонтик считал, что им стоит оказать больше давления на город, день и ночь атакуя его магией и военными машинами. Он сказал об этом Равелю, и из ответа Ксорларрина ему показалось, что Равель не возражает.

Но Равель предупредил его, что стоит остановиться. Тиаго опять устремил свой взор к гномам — к Митрил-Халлу, по причине, которую маг предпочел не раскрывать.

Однако, Шонтик не мог допустить чтобы дело пропало. Во всяком случае, в своих мыслях. Не после этой непрекращающейся скуки, которая сжималась вокруг него. Теперь он был вторым по рангу среди разведчиков, лишь с одной дроу — прекрасной женщиной Сейвин Сель’ру, стоящей между ним и открытыми туннелями Подземья.

Много раз Шонтик представлял, как он сбежит через темные коридоры, находя путь в лагерь неподалеку от одной из этих дворфских крепостей, чтобы снова использовать свои магические способности, призывая ледяные штормы, замораживающие кровь врагов и вызывающие их предсмертные крики. Вместо того, чтобы выполнять рутинные задачи, возложенные на него в этом скучном регионе.

Дроу издал новый тяжелый вздох. Он знал, что должен быть к востоку от территории Сейвин Сель’ру, но, на самом деле, был ли в этом хоть какой-то смысл? Сильверимун был позади, единственный значительный маршрут перекрыт большим лагерем орков и огров. Если народ города выйдет в туннели, им придется биться с армией монстров достаточно долго, чтобы Шонтик и остальные темные эльфы смогли связаться с группой Равеля на северо-западе.

Маг почувствовал, что его магическая защита ослабевает, и подумал, что должен обновить её.

Но с какой целью? Каждый день он спускался сюда, защищенный от огня, защищенный ото льда, защищенный от стрел, и с кучей волшебных палочек, приготовленных на поясе. Каждый день, в течение часов и часов. Время от времени он мог уговорить Сейвин на какой-нибудь увлекательный отдых, но в этот день ведьма была в скверном настроении и ушла к своему убежищу даже не ответив на его ухаживания.

Как не странно, Шонтик не протестовал, потому что даже это больше не заботило его.

Быть может, бесконечные декады, проведенные здесь, превратили в скуку даже то, что было удовольствием.

Поэтому он стоял тут один и думал о К’Ксорларрине. В этой кампании он показал себя хорошим солдатом, так что потом он вернется домой, чтобы осуществить большую часть своих планов — и он был уверен в этом, потому что некоторые маги-дроу безусловно падут во время боевых действий, и особенно благодаря тому, что Равель уйдет служить этому нелепому Дому До’Урден.

Будет, куда расти.

Волшебник пошевелил пальцами, вызывая огненный шар, парящий над его ладонью. Он смотрел на танцующие языки пламени, поражаясь их переплетениям. Возможно, он мог бы вызвать спрайта с Плана Огня, заставив его танцевать вокруг себя. Это могло бы развлечь мага.

Он задался вопросом, какие звуки мог бы издавать такой питомец, когда он скинет на него ледяной шторм.

— О, да, — тихо пробормотал он, глядя в огонь, словно ища могущественное существо на своей ладони.

Его внимание привлекло движение внизу по коридору. Маг повернул голову, чтобы рассмотреть источник движения, думая рассеять огненный шар, но прежде, чем Шонтик начал отмену заклинания, он увидел Сейвин, приближавшуюся по туннелю.

Шонтик кивнул в знак приветствия, думая, что женщина машет ему.

Но потом понял, что она предупреждает, говоря ему бежать.

Шонтик уже начал метать свой шар в сторону, но его внимание снова привлекло движение в проходе. Сейвин бросилась к нему. За ней появились огни — факелы! Женщина махала ему руками, кивала ему головой, а потом упала, покатившись вперед, когда сила поразившего её волшебного заряда, пробежала по трясущемуся телу.

В голове Шонтика промелькнуло воспоминание о том, что он должен был обновить свои защитные заклинания.

А в голове мага промелькнул боевой молот. В самом прямом смысле этого слова. И все остальные мысли быстро покинули его разум.

Шар магического пламени упал, как только маг повалился на землю. Языки облизывали его руки и одежду, но он не чувствовал их.

Сейвил Сель’ри пронеслась мимо него. У неё не было времени проверять жив он еще или потушить пламя, которое разрасталось на рукаве тонких одежд Шонтика. Взглянув на массивную голову молота, ударившего в голову спутника, она пришла к выводу, что мага стоит оставить, забрав, разве что, оружие.

Её глаза загорелись, когда она обдумывала эту возможность. Оружие казалось восхитительным, не смотря на кровь, обагрившую его.

Но она продолжила идти. У неё не было выбора. Огромные силы людей и эльфов наступали ей на пятки, во главе с Серебряным Рыцарем, неистовым варваром, который казался большим и грозным, как ледяной гигант, и умным маленьким хафлингом, который уже пустил одну арбалетную стрелу в зад Сейвин.

Она чувствовала, как отравленный кончик дротика обжигает её плоть, но не смела замедлиться, чтобы удалить его.

Только бы повернуть за угол и пройти до естественного дымохода, и она вернется к оркам, и она сможет предупредить их и организовать защиту, и ударить по их рядам… и убежать, если монстры проиграют.

 

 

Главный оркский лагерь, расположившийся в большой пещере, был организован идеально, благодаря информации, предоставленной сорока темными эльфами, консультирующими эту группу.

Например, они знали, что у людей Сильверимуна не было подземного маршрута для обхода их позиций с севера. Дроу хорошо исследовали этот регион Верхнего Подземья.

Так же хорошо они знали, что жители Сильверимуна не могли выйти из своего города крепости не замеченные множеством глаз, следящих за ними на поверхности.

И они, конечно же, знали, что другие подземные цитадели, дворфские крепости, не могли прийти на помощь Сильверимуну, ни на земле, ни под землей, не предупреждая о своем появлении заранее.

Они отлично знали о том, что небольшой отряд из Сандабора сбежал в Подземье через зернохранилища и Пещеры Эверфайра, лежащие за ними. Но это, в конце концов, была толпа беглецов, только и всего. Кучка перепуганных женщин, детей, стариков, крестьян и фермеров. Через десять дней после падения Сандабора эта толпа пропала из виду. Возможно, беженцы нашли путь в Эверлунд, или бежали на восток. Скорее всего, большинство из них были мертвы. Умерли, упав в ущелье, или от голода, или съедены нездешним зверем или бурым неуклюгом, или погибли от множества других смертельных ловушек и чудовищных врагов, которых можно было найти под землей.

И вот, когда наступление на Сильверимун остановилось из-за зимы, эта пещера была идеально организована, с неприступными стенами и высокими наблюдательными постами, даже с баллистами, направленными на южный край пещеры, на туннели, ведущие в сторону Сильверимуна.

Все было нацелено на юг, каждая баррикада, каждое гнездо для оружия, каждый наблюдательный пост.

Чувство совершенного смятения и страха исходило от слов возвратившейся разведчицы дроу, когда Сейвин примчалась с северной стороны пещеры, предупреждая лагерь о мощных силах противника за ними.

Более двух десятков темных эльфов располагались в этом лагере вместе с двумя сотнями закаленных, отлично вооруженных и хорошо защищенных орков, десятками огров и отрядом гигантов. Если бы они перестроили свои силы и повернули орудия вокруг, на надвигавшиеся силы беженцев, у тех не было бы никаких шансов прорваться, не говоря уже о том, чтобы победить.

Но по заверениям Сейвин там наступали тысячи. Так она решила, судя по огромному количеству факелов, дисциплине, скорости и уверенности марша мощных воинов, в том числе командира Серебряных Рыцарей — не было никаких сомнений, что это подготовленный натиск. Сильверимуна или, быть может, одного из их союзников — возможно, новой силы, прибывшей из-за Серебряных Пустошей. И это наступление отрезало основные пути бегства и всей своей мощью готовилось обрушиться на лагерь.

Темные эльфы едва ли рассматривали возможность остаться на своих местах и сражаться, вместо этого они полным составом бежали через нижние туннели в более глубокое Подземье.

Гиганты толкали огров, огры били орков, а орки колошматили и пинали друг друга в развернувшейся суматохе. Куда идти? Куда поворачивать?

— Построиться! — прокричал один из оркских лидеров, но никто не знал, что это может значить в этой странной пещере с туннелями, идущими со всех сторон, сверху и снизу.

Одна группа орков отправилась в широкий северо-восточный туннель, хотя никто не знал, зачем — чтобы сбежать или чтобы разведать ситуацию. Но это не имело значения, так как стоило оркам покинуть пещеру, на них обрушился град стрел, и те, кто выжил после этой неожиданной атаки, сразу повернули назад.

К туннелю рванул мощный отряд огров и гигантов, толкая перед собой стену из орков. Десятки орков шли за ними следом.

Но первые враги появились из бокового туннеля на востоке. Вместе с воинами Сандабора и Серебряным Рыцарем. Рядом с ними бежал гигантский человек и хафлинг.

Они атаковали смертоносным градом копий и полетом молота, брошенного так сильно, что пораженный им огр упал мертвым там, где стоял.

Орки бросились на врагов, но большинство побежало в другую сторону, убегая к западным выходам.

Отряд гигантов и огров направился другим путем. Услышав шум тысяч, как им показалось, они атаковали туннель из которого ранее вылетел град стрел. Если несчастный орк из тех, кого толкали перед собой в качестве оборонительного щита, спотыкался и падал, он был быстро раздавлен ногами орков и сапогами гигантов. Они шли вниз, надеясь пробраться в задние ряды надвигавшейся армии.

Они пересекли участок разбитых камней и наткнулись на множество клиньев, спрятанных среди скал, искусно расставленные, как шипы. Монстры взревели и целостность строя нарушилась. Огры спотыкались, хватая израненные ноги.

Новый шквал стрел настиг их из темноты, раня и убивая.

Но монстры жадно рвались вперед, готовые убивать.

Вперед и вперед, где стояла сотня маленьких свечей — маленьких свечей, принятых ими за факелы армии, идущей по коридору!

Они преследовали призраков, придя сюда, монстры полностью осознали этот факт. Но теперь они были вдали от лагеря, от орков и огров, которых они оставили позади…

Вдали от реального сражения.

 

 

Рапира снова и снова описывала круги вокруг оркского копья, а затем быстро изменила курс и оттолкнула его. Стремительно и блестяще сохраняя баланс, хафлинг чуть двинул верхней частью тела, и быстро шагнул вперед, делая два выпада. Орк осел на пол, фонтан крови бил из двух отверстий в его груди.

Реджис использовал мгновенную паузу, чтобы быстро поднять и использовать свой ручной арбалет. Он послал дротик в ухо орка, стоявшего напротив, готовясь бросится в бой ниже по линии. Чудище запнулось и схватилось за ухо, теперь воя от боли, а не от жажды крови.

Потом он пошатнулся и рухнул вперед. Меч воина из Сандабора срубил его.

— Хороший выстрел и отличное сражение, малыш! — раздался рядом с ним голос, и Реджис повернулся, салютуя Алейне Яркое Копье рапирой, поднося её ко лбу, а затем выбрасывая прямо перед собой и отводя взмах меча орка.

Орк нажал, думая, что его атака станет смертоносной, и действительно, она помогла высвободить оружие и устремиться с ним на совершенно беззащитную цель.

Но в ответ пришел удар кинжала с тремя лезвиями, перехвативший меч ловким движением, за которым последовал поворот, едва не сломавший лезвие и далеко оттолкнувший руку орка.

Это дало Алейне отличный шанс. Она оттолкнула своего противника назад и сделала выпад, но изменила направление атаки вовремя, чтобы вонзить свой клинок в грудь противника Реджиса.

Орк забился между ними, и Реджис бросился следом за ним, перехватывая врага, идущего на Алейну. Его рапира пронзила плечо, а затем шею монстра.

Существо зашаталось. Реджис отступил, а Алейна отрубила поверженному противнику голову.

— Ага! — воскликнула она. — Четверо убитых! Что подумает об этом твой друг варвар?

Её похвальба оборвалась, когда тяжелый снаряд пролетел неподалеку от женщины. Оба собеседника взвизгнули и отскочили, возвращаясь в строй. Прежде, чем они смогли оправиться от удивления — это действительно был гигантский булыжник? — двоица признала в снаряде орка, совершенно мертвого и лежащего странным образом. Тело врага было поломанным и скрученным. Взглянув туда, откуда прилетела странная посылка, друзья быстро обнаружили источник.