Являются ли интоксиканты магическими веществами.

 

Магические вещества или усвоенные эффекты?

Наиболее важным сознательным мотивом для употребления интоксикантов является их благотворное действие на настроение и поведение. Говорят, что они:

- вызывают чувство благополучия;

- вызывают хорошее настроение;

- увеличивают уверенность в себе;

- снимают торможение;

- делают людей более общительными;

- ослабляют беспокойство;

- увеличивают сексуальное вожделение. Те, кто пьет спиртное и те, кто курит марихуану приписывают много одних и тех же качеств своим интоксикантам. Таким образом, мотивы для употребления весьма разнообразны. Подобные эффекты приписываются в значительной степени и иным интоксикантам.

Популярна идея о том, что любое чувство и все виды поведения могут быть вызваны наркотическими веществами. И не вызывает удивления известное принятие желаемого за действительное: интоксикантам приписывается любое чувство и поведение, которого могут желать люди.

Существует множество метафорических описаний приятных переживаний во время интоксикации. В большинстве случаев они имеют характер "как будто":

- как будто я видел мир в более ясном свете;

- как будто музыка была прекраснее, а цвета - ярче;

- как будто я присутствовал и в то же время отсутствовал.

Могут ли столь отличные химические вещества иметь столь схожие эффекты? Могут ли химические вещества вызывать так много характерных, чудесных и даже сверхъестественных эффектов?

Наркотические препараты, конечно, используются в психиатрическом лечении, потому что, как показали исследования, они имеют благотворное воздействие на определенные симптомы. Но это воздействие весьма неспецифично и не влияет на такие характерные параметры, как уверенность в себе и самоконтроль.

Знания о психиатрических препаратах вызывают скептицизм по отношению к кажущимся эффектам интоксикантов. Эффекты интоксикантов кажутся относящимися к чистой магии. Один психолог назвал свою лекцию о популярных взглядах на эффекты алкоголя "Алкоголь - Магический Эликсир".

Медики традиционно говорят, что интоксиканты вызывают "эйфорию". Это слово обозначает хорошее настроение и приятные чувства. На первый взгляд, такое название кажется убедительным. Но исследований, подтверждающих эту теорию, нет. Медики рассчитывали объяснить, почему люди употребляют столь пагубные вещества, как наркотики. Объяснением было слово - эйфория - и оно казалось адекватным.

Но общественное мнение не определилось. Опрос в Норвегии выявил, что:

- 45 % взрослых верит, что алкоголь вызывает хорошее настроение;

- 55 % взрослых не верит, что алкоголь вызывает хорошее настроение.

Цифры показывают, что среди тех, кто имеет опыт употребления алкоголя, мнение разделилось почти пополам. Кто прав?

 

Исследования с людьми и животными

В установлении эффектов химических веществ на человека большую роль играют исследования на животных. Измеряя физическое действие наркотических препаратов на животных, ученые узнают об их воздействии на людей. Что касается психологических и поведенческих эффектов наркотических веществ, то не так просто перенести выводы с животных на человека.

Нравятся ли животным эффекты интоксиканта? Ответ обычно отрицательный. Как правило, животные избегают интоксикантов. Некоторые эксперименты, в которых действительно удалось достичь того, что животные стали предпочитать интоксиканты, ставили их в очень уж искусственные условия. Изолируя их от общения и в течение какого-то времени, заставляя силой принимать интоксиканты, иногда удавалось заставить их предпочесть интоксиканты. Но когда животным позволялось избирать различную социальную деятельность, которая могла дать некоторое удовлетворение, они редко интересовались интоксикантами. Вот характерный эксперимент: Крысам было позволено выбирать между двумя растворами с почти одинаковым вкусом. Один из них содержал морфин. За первые 8 часов животные выпили равное количество двух растворов. За оставшиеся 19 дней, пока длился эксперимент, они почти полностью избегали морфина. Это означает, что крысы стали избегать морфина, когда узнали о его воздействии и поняли, в каком он контейнере.

Даже психиатр Баклиен, известный своими поисками биологического объяснения потребления наркотиков, приходит к выводу: "большинство животных нельзя сделать наркоманами. Хотя фармакологические эффекты наркотических веществ, введенных животным вполне подобны наблюдаемым у человека, животные обычно избегают таких веществ, когда у них есть выбор". Легче всего заставить животных предпочитать стимулянты, труднее всего - алкоголь и галлюциногенные наркотики. Опиаты находятся между ними.

Но эти выводы из экспериментов нельзя прямо перенести на людей. Как, например, исследователи собираются оценить настроение грызунов? Чтобы оценить, какие исследовательские методы могут быть применены в экспериментах с людьми, мы должны взглянуть на механизмы, которые могут быть включены во все предполагаемые психологические и поведенческие воздействия на человека.

Первая альтернатива это, конечно, признание, что сторонники наркотиков правы: интоксиканты стимулируют центры радости в мозгу, ослабляют беспокойство, укрепляют уверенность в себе и т.д. Если это фармакологические эффекты, они должны наблюдаться во всех группах потребителей интоксикантов, безотносительно их предыдущих знаний об этих эффектах.

Вторая альтернатива это то, что психологические и поведенческие эффекты происходят в результате социального усвоения. В таком случае эти эффекты будут наблюдаться только среди тех потребителей, кто был обучен психологическим эффектам.

Усвоенные эффекты могут быть обусловлены эффектами ожидания или усвоенными истолкованиями. Так как эти явления недостаточно известны, мы рассмотрим их подробнее.

 

Как мы идентифицируем наши чувства?

Опубликованный в 1890 году учебник по психологии В.Джеймса положил основу для дальнейших исследований по психологии чувств. В учебнике указано, что наши чувства сопровождаются реакциями организма. Мы отмечаем внутренние связи, узнаваемые по полученному ранее опыту. Эти связи жизненно важны для нашей интерпретации чувств. Субъективно мы испытываем, что эти реакции организма являются чувствами и сообщают нам о силе чувства.

Через несколько лет эта точка зрения была подтверждена в эксперименте, который стал классикой социальной психологии. Исследователи давали участникам эпинефрин, гормон, заставляющий сердце биться быстрее и вызывающий чувство возбуждения. Когда мы испытываем сильные чувства, у нас обычно вырабатывается больше эпинефрина. Некоторые участники были поставлены в ситуации, вызывающие веселье, другие - вызывающие злость. Часть участников была информирована об эффектах эпинефрина, а другая - нет.

Те, кто получил информацию об эффектах эпинефрина мало изменил поведение и чувства во время эксперимента. Но те, кто не знал об эффектах эпинефрина, были веселее в смешных ситуациях и сердитее в вызывающих злость ситуациях. Они интерпретировали телесные реакции как доказательство сильных чувств. Неопределенное влияние было истолковано как определенное чувство. Вывод: "Попав в ситуацию психологического возбуждения, которое человек не мог прямо объяснить, он обозначал это состояние и описывал свои чувства в доступных ему терминах". Неопределенная реакция была истолкована, чтобы быть значимой. Те, кто не знал об эффектах эпинефрина, подсознательно рассуждали: "У меня сильное необычное чувство. Мое сердце сильно бьется, и я чувствую прилив энергии. Наверное, это потому, что я очень весел/сердит".

Исследования позволили предположить, что эффекты эпинефрина могут быть истолкованы как иные чувства, помимо веселья и злости, в зависимости от ситуации: Когда какой-то тип направляет на Вас нож, говоря "Кошелек или жизнь!", Вы истолковываете эффект эпинефрина как страх. Когда Ваша любимая возвращается после долгой разлуки. Вы истолковываете его эффекты как любовь.

Человек отмечает внутренние связи, которые сами по себе ни приятны, ни неприятны. Связи могут быть истолкованы как радостные или горестные и объяснение их зависит от данной ситуации. Исследователи предположили, что, то же явление может наблюдаться и при иных состояниях организма, таких как влияние интоксикантов.

Могут ли быть внушены химические эффекты?

Социолог Говард Бейкер проинтервьюировал 50 курильщиков марихуаны. Исследование показало, что курение марихуаны совершенно необязательно для того, чтобы "поймать кайф". Желаемые эффекты не возникали самопроизвольно. В начале своей карьеры курильщиков, потребители марихуаны должны были научиться надлежащей технике курения марихуаны. Так как воздействие было слабым, они должны были научиться истолковывать внутренние связи как воздействие марихуаны.

Через некоторое время большинство курильщиков смогло чувствовать реакции, которые они приписывали марихуане. Они ощущали и физические эффекты. Но большинство начинающих чувствовало, что воздействие неприятно. Многих пугали вызываемые марихуаной эффекты. Опытные курильщики успокаивали их, говоря, что такая реакция нормальна. Они учили новичков тому, что к двусмысленному состоянию, вначале воспринимаемому как неприятное, надо относиться как к доставляющему удовольствие: "То же было со мной. Со временем ты будешь получать то, что надо".

Те, кто незнаком с марихуаной, могут узнать описание первого периода употребления алкоголя или табака. По словам отчета Бекера "удовольствие предваряется получаемым от других благоприятным определением состояния".

 

Известный вывод Бекера состоит в том, что:

"Вызываемые марихуаной чувства не являются автоматическими или обязательно приятными. Пристрастие к такому состоянию является социально приобретенным, таким же, как приобретенное пристрастие к устрицам или сухому мартини. Курильщик чувствует головокружение, жажду, в голове звон, он путается во времени и расстоянии и т.д. Приятно ли это? Он не уверен. Если он продолжает курить марихуану, то решает, что приятно. В ином случае (если он сочтет употребление марихуаны неприятным) он станет избегать его".

Бекер описывает здесь, как психологические эффекты, которые наркотик сам по себе не вызывает, могут оказаться усвоенными истолкованиями необычных чувств.

 

Сила ожиданий: могучий эффект плацебо

В вышеприведенных примерах присутствовало реальное, заметное, химическое влияние, которое можно по-разному истолковывать. Но "эффекты" могут наблюдаться и без какого-либо заметного химического влияния. Эти эффекты можно назвать чистыми эффектами ожидания.

Эффекты ожидания наблюдаются, когда человека обучили тому, что препарат имеет определенные эффекты и затем он получает этот препарат (или верит, что получает). Хорошо известны примеры значительного эффекта "сахарных таблеток" или инъекций физиологического раствора пациенту, ожидающему такого эффекта. В медицине это называют "эффект плацебо", а фармакологически неактивное средство называется "плацебо". Плацебо может уменьшить боль и другие симптомы и может давать побочные эффекты. До нашего столетия эффективность большинства предписаний врачей была основана на плацебо. И в наше время предположения все еще играют важную роль в лечении. Ожидание - это могучий фактор. Группа исследователей назначала препарат, инструктируя участников, что он действует либо возбуждающе, либо угнетающе. Инструкции отразились не только на чувствах и поведении участников, но и на их пульсе и кровяном давлении. Сообщалось и о пристрастии к плацебо.

Если нам нужны твердые факты об эффектах препаратов, отделение внушенных эффектов, от фармакологических имеет решающее значение. Часто используемым методом являются слепые тесты, в которых половина участников получает испытываемый препарат, а другая - плацебо. В слепых тестах потенциальный источник ошибок - это осознанная идентификация активного препарата из-за его побочных эффектов, которые показывают, что препарат - это не "сахарная таблетка". Чтобы избежать этой ловушки, исследователи иногда используют "активное плацебо", которое имеет ряд сходных эффектов с испытуемым препаратом.

 

Могут ли интоксиканты изучаться в слепых тестах?

Испытываемые в медицине препараты обычно новые и неизвестные. Лица, участвующие в таких испытаниях не знакомы с этими препаратами и не имеют особых ожиданий. Но интоксиканты хорошо известны. Многие имеют личный опыт их употребления и еще большее число людей слышали об их действии. Это может привести к трудностям в истолковании результатов слепых тестов.

Если предполагаемые психологические эффекты не наблюдаются в слепых тестах, значит они внушены. Если ожидаемые психологические эффекты все же наблюдаются, то возможно два истолкования. Это может быть обусловлено действительным химическим эффектом. Но это может быть следствием ошибок, вызванных знаниями участников об интоксиканте. Во-первых, есть риск, что вещество может быть узнано. К сожалению, во всех слепых тестах с алкоголем привлекались в качестве участников пьющие люди. Это применимо и к тестам с марихуаной и другими интоксикантами. Риск узнавания очевиден. Вкус и вид могут быть скрыты. Но если замечены реакции организма, усвоенные ассоциации могут спровоцировать усвоенные психологические эффекты. Во-вторых, внушенное истолкование может наблюдаться без осознанного узнавания интоксиканта. Хотя участники открыто не признают, какое вещество они получили, внутренние связи могут быть истолкованы как чувства, ассоциируемые с "я, конечно, понимаю, что не пил спиртного, но то, что я чувствую, точно такое же..." В-третьих, даже не пробовавшие интоксикант могут иметь усвоенные ожидания от вещества. Во всех экспериментах исследователи чувствовали, что должны информировать участников "возможно, вы получили алкоголь", "возможно, вам дали марихуану". Если препарат вызывает заметные эффекты, участник может прийти к выводу, что ему дали активное вещество (не плацебо). Он может затем связать эти реакции организма с психологическими и поведенческими эффектами, о которых он слышал.

Таким образом, внушенные эффекты могут наблюдаться даже в слепых тестах, которые технически кажутся успешными.

Вывод: Если ожидаемые психологические эффекты не встречаются в слепых тестах, тогда это имеет значение для того, чтобы не считать их фармакологическими эффектами. Если ожидаемые эффекты все же наблюдаются в слепых тестах, результат должен быть проверен другими методами. Только исследования с использованием людей, незнакомых с ожидаемыми эффектами интоксиканта, могут определенно отделить все внушенные эффекты от реальных фармакологических эффектов.

Часть 5.