Тема I. Политология как самостоятельная научная дисциплина: этапы формирования, предмет, цели и задачи 2 страница

Если согласиться с этими доводами, то применительно к ан­тичности (да и средневековью) о политической науке, политиче­ской философии и т.д. будет корректнее говорить, по-видимому, в том смысле, в которой Аристотель писал о Zoon politicon.

У древнегреческого мыслителя Zoon politicon не просто «жи­вотное (или существо) политическое», а «животное обществен­ное» в самом широком и глубинном его понимании. В этом смысле вся античная философия является политической, т.е. об­щественной. Иначе говоря, речь может идти отнюдь не о поли­тической философии и политической науке в строгом смысле сло­ва, а о философии или науке об обществе-государстве в лице полиса, что далеко не одно и то же.

В плане признания обоснованности или необоснованности этих доводов нас не должны ввести в заблуждение такие назва­ния работ основоположников античной философии, как «Госу­дарство», «Законы», «Политика» и др. Дело в том, что в них речь идет не только о государстве и мире политического в современ­ном понимании слова. Смысл этих трудов с рассматриваемой точ­ки зрения четко сформулировал Т.Гоббс. Он, в частности, гово­рил «о гражданской науке» (scientia civilis), которой, по его мнению, «первым заинтересовался Сократ, когда она еще толь­ко зарождалась... А за ним обратились к ней Платон, Аристо­тель, Цицерон и прочие философы, как греческие, так и латин­ские».

Обратите внимание, что Гоббс имеет в виду не «политичес­кую науку», не «политическую философию» и даже не «науку о государстве», а «гражданскую науку». И действительно, тру­ды классиков античной мысли — это исследования полиса в его тотальности без различения каких-либо отдельных сфер жизни. Если перевести на язык наших дней, то по тематике (но не по содержанию и глубине проникновения) — это обществоведчес­кие работы, рассматривающие согласно стандартам современной классификации социальных и гуманитарных наук объекты ис­следования социологии, политической социологии, политологии, политэкономии, культурологии, философии в их интегральном единстве, исключающем какую бы то ни было расчлененность на отдельные самостоятельные сферы жизни.

Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к «полити­ческим» по названию трудам Платона «Государство», «Политик» и «Законы» и Аристотеля «Политика», «Риторика» и «Никомахова этика». Если так, то классиков античной мысли можно было бы назвать не только «политическими философами» и «полити­ческими учеными», но с не меньшим на то основанием также «социологами», «политическими социологами», «политэкономиста­ми», «культурологами» и т.д. Но такая постановка вопроса была бы недопустимым «осовремениванием» античных мысли­телей и связанным с этим отказом от историчности соответству­ющих социальных и гуманитарных дисциплин. Поэтому Арис­тотеля, Платона, Цицерона и других мыслителей античности правильнее назвать не политическими учеными или политиче­скими философами, а их предтечами.

Формирование основ политической науки

Качественные изменения с точки зрения возникновения поли­тической науки и политической философии произошли с перехо­дом от средних веков к Новому времени. Суть этих изменений в той мере, в какой это необходимо для понимания анализируемых здесь проблем (см. гл. 3—5), общеизвестна. Здесь отметим лишь то, что только со второй половины XVIII и до начала XIX в. мож­но вести речь о мире политического и гражданском обществе как самостоятельных подсистемах человеческого социума.

В контексте этих изменений протекал подспудный процесс ди­версификации и возникновения новых научных дисциплин.

Уже в средние века право, теология и медицина существовали как самостоятельные дисциплины в университетах. Но филосо­фия продолжала охватывать подавляющую часть знаний о при­роде и обществе. Такой позиции продолжал придерживаться и ряд мыслителей Нового времени. Т.Гоббс, например, утверж­дал, что «философия делится на столько же ветвей, сколько су­ществует родов вещей, которые могут быть доступными челове­ческому разуму, и каждая из этих ветвей получает различное наименование в зависимости от различия изучаемых ею предме­тов... Наука о движении — физикой, наука о естественном пра­ве называется философией морали, тогда как вся наука в целом является философией».

Но как бы то ни было, процесс сегментации единой философии и рождения новых научных дисциплин приобрел необратимый характер. К середине XVIII в., например, философия раздели­лась на естественную и моральную философию, а с возрастани­ем престижа химии, физики, биологии и других дисциплин эти две сферы знания получили название «естественные науки» и «моральные науки». В рамках моральных изучались и анали­зировались почти все общественные и политические явления, про­цессы, институты. В этой связи напомним, что один из отцов-основателей политэкономии А.Смит был профессором моральной философии. В дальнейшем, особенно в свете изысканий А.К.Сен-Симона и О.Конта с их упором на отношения людей в общест­ве, моральные науки получили окончательное название «соци­альные науки», объектом изучения которых стали общество и мир политического в их взаимосвязи и взаимозависимости.

В XIX в. возникло и получило распространение такое понятие, как гуманитарные науки. В рамках социальных и гуманитар­ных наук и сформировались политическая наука и политичес­кая философия. Этот процесс происходил на фоне возрастающе­го интереса к таким ключевым проблемам, как происхождение, сущность и предназначение государства; теория общественного договора; отношения между государством и церковью; народный суверенитет, права и свободы человека; формы правления и т.д.

Существенный толчок развитию политической теории, иде­ям конституционного строя, республиканской и либерально-де­мократической формам правления, а также вызреванию предпосылок формирования и утверждения институтов, отношений и норм, соответствующих этим теориям и идеям, был дан Про­свещением, а затем Великой французской революцией, войной за независимость США конца XVIII в. и серией революций в XIX в. Эта тенденция особенно отчетливо проявилась в англий­ской, американской и французской политических традициях, где республиканская и демократическая системы рассматривались как наилучшие формы правления, оптимально соответствую­щие природе человека. Очевидно, что во второй половине XVIII— начале XIX в. были сформулированы важнейшие подходы, ко­торые явились основополагающими при разработке основных политических теорий и концепций современности. А это, есте­ственно, создавало предпосылки для формирования самосто­ятельной научной дисциплины, призванной профессионально исследовать и анализировать мир политического.

Процесс вычленения политологии с ее собственным понятий­но-категориальным аппаратом, методологическими принципами и системой аргументации протекал в общем контексте развития науки Нового времени. Здесь определяющее значение имели, ес­тественно, утверждение, с одной стороны, атомистических и ме­ханистических представлений о мире и обществе, с другой сто­роны, ньютоновская картина мира с четко очерченными законами и закономерностями, причинно-следственными детерминациями, структурой. Согласно этим представлениям, социальный мир, подобно природной вселенной, изображался как нечто вроде жест­ко детерминированного часового механизма, действия которого может исчерпывающе понять любой человек, обладающий способностью объять и проанализировать все его элементы и отно­шения между ними в их тотальности.

Обращая оружие рационализма против средневековых суеве­рий, Т.Гоббс ценил только эмпирический материал и, веруя в исчислимость политических феноменов с помощью математичес­ких методов, усматривал смысл государства в его полезности и спо­собности обеспечить безопасность и мир для своих граждан. Д.Юм, наряду со многими другими мыслителями Нового време­ни, стремился свести политику к науке с тем, чтобы создать ме­ханизм разрешения или смягчения политических конфликтов. Считалось, что наука о политике, раскрывая причинно-следст­венные закономерности и связи в тех или иных конкретных фор­мах и сферах, дает возможность определить константы и переменные величины, действуя на которые, можно достичь желаемых результатов. Постепенно объяснение политических феноменов и процессов в терминах рационализма становится общепринятым в западном обществознании.

Утверждалось, что в социальных и политических реальнос­тях будут обнаружены законы и закономерности, которые по своей точности и определенности не будут уступать, например, зако­нам физики. Формировалась методология анализа общественно-политических явлений, разрабатывались новые специальные методы исследования, неуклонно возрастал интерес к методам формально-правового анализа, юридической логике и сравнитель­но-правовому анализу. Исследовательские методы, приемы и по­нятия, выработанные в естественных науках, становились до­стоянием социальных и гуманитарных наук. Показательно, что определенные аспекты социальной и политической действи­тельности стали описываться и анализироваться с помощью таких заимствованных из естественных наук понятий, как «прогресс», «эволюция», «организм», «порядок» и др. Уже к началу XIX в. созрело мнение о необходимости систематиче­ского эмпирического изучения политических феноменов, иссле­дования политики с помощью конкретных методов (А.Сен-Симон, О.Конт и др.).

XIX век стал в некотором роде веком не только историчес­кой, но и государствоведческо-правовой, юридической науки, по­скольку он ознаменовался развитием истории и теории права, от­делением государственного права от административного, уголовно-процессуального от гражданско-процессуального, фор­мированием различных школ права, таких как историческая, по­зитивистская, реалистическая и т.д. Наметилась тенденция к политизации и социологизации проблематики государства и права и соответственно к пересмотру юридического формализ­ма. Немаловажную роль сыграли Р.Еринг, С.А.Муромцев, Э.Дюркгейм, М.Вебер и др.

Сложились такие направления политической и правовой мысли, как теория политического представительства, юридиче­ский позитивизм и социологическая юриспруденция, теория пра­вового государства и сравнительное правоведение. При всех вы­явленных позже недостатках заслуга исторической школы права (Савиньи и др.) состояла в том, что ее представители подчерки­вали необходимость изучения правовых норм в их связи с общим контекстом исторического развития общества. Представители со­циологической юриспруденции (И.Бентам, Р.Еринг, С.А.Му­ромцев и др.), подчеркивая несостоятельность юридического формализма, обращали внимание на игнорирование социаль­ных и политических последствий законодательства. Как бы подытоживая эти тенденции и процессы, известный французский историк А. де Токвиль в середине XIX в. пришел к выводу о не­обходимости создать «новую политическую науку для нового ми­ра». С этого времени начинается период окончательного форми­рования политологии как самостоятельной научной и учебной дисциплины.

Институционализация политической науки

Процесс формирования и выделения политологии из общей системы социальных и гуманитарных наук занял несколько де­сятилетий, которые приходятся на конец XIX — начало XX в. Поэтому привязывать ее рождение к какой-либо конкретной дате в той или иной стране можно только условно. В Германии началом собственно политической науки можно считать уже возникновение в первой половине XIX в. правовой школы Staatslehre, поставившей своей целью изучение государства в различ­ных его аспектах и проявлениях. Основы этой школы были за­ложены работами И.Канта и Г.В.Ф.Гегеля, особенно «Философией права» последнего. Немаловажную роль сыграли известные гер­манские правоведы и государствоведы Л. фон Штайн, О. фон Гирке, Р.Еллинек и др.

Главная особенность школы Staatslehre состояла в том, что она сводила политическое исследование к идее государства, ин­терпретируемого как комплекс формальных конституционных норм. Политические процессы внутри страны, в том числе и вопросы государственного управления в целом, изучались в рамках государствоведения.

Постепенно наметилось разделение между государствоведением и собственно политической наукой, которая достигла замет­ного прогресса во второй половине XIX — начале XX в. Замет­ный вклад в разработку важнейших категорий и концепций мира политического внесли такие представители германской политической науки и политической философии, как М.Хасбах, М.Вебер, К.Шмитт и др.

Формирование политической науки во Франции заняло при­мерно полвека между двумя символическими датами: 1871 г., когда Э.Бутли основал «Свободную школу политических наук», и 1913 г., когда была опубликована книга А.Зигфрида «Поли­тическая карта западной Франции при третьей республике».

Между этими датами было опубликовано множество работ, составивших основы французской политической науки. Это прежде всего «Принципы политической науки» Э. де Парье (1870), «Элементы политической науки» Э.Шеврьера (1871), «Философия политической науки» Э.Акола (1877). За ними по­следовали ставшие классическими труды А.Эрсана, А.Мишле («Идея государства», 1896 г., «Политическая доктрина демократии», 1901 г.), Л.Дюги («Конституционное право») и др.

Вычленение и формирование политической науки в Велико­британии началось в конце XIX в. с основания при Лондонском университете Лондонской школы экономики и политических наук. Уже перед Второй мировой войной в Оксфордском, Кемб­риджском, Манчестерском, Ливерпульском и других универси­тетах стали преподавать политические дисциплины. При этом глав­ное внимание концентрировалось на государственном управлении и политических институтах, английском конституционном и ад­министративном праве, политической философии и теории, меж­дународных отношениях и колониальной администрации. В тот период тон в политологических исследованиях задавали Э.Баркер, Д.Коул, Г.Ласки, Ч.Мэннинг, У.Робсон, Г.Файнер и др.

Несколько десятилетий занял процесс формирования поли­тической науки в США. Основателем систематического исследо­вания политики в Америке считался Ф.Либер. Став в 1857 г. про­фессором истории и политической экономии в Колумбийском колледже (позже переименованном в Колумбийский универси­тет), он начал читать лекции по политической философии, в цен­тре которых стояли вопросы теории государства и политической этики. Дж. Берджес, сменивший в 1876 г. Либера, основал в том же Колумбийском колледже в 1880 г. школу политичес­кой науки. Была введена система подготовки научных кадров с на­писанием и защитой диссертаций, а в 1886 г. школа начала вы­пускать журнал «Ежеквартальник политической науки» («Политик сайенс куортерли»).

Примеру Колумбии последовали университет Джонса Гопкинса и другие ведущие учебные заведения США. Немаловажную роль в становлении американской политической науки сыграла кни­га Д.Берджеса «Политическая наука и сравнительное конститу­ционное право», опубликованная в 1890 г. В 1903 г. была созда­на Американская ассоциация политических наук, положившая начало множеству подобных ассоциаций в самих США, а несколь­ко позже и в других странах. В том же году начал издаваться журнал «Анналы американской академии политических и соци­альных наук», а с 1906 г. «Обозрение американской политиче­ской науки» («Америкен политикал сайенс ревью»), с 1939 г.— «Журнал политических исследований» («Джорнел оф политикал стадиз»), которые и в наши дни продолжают играть немаловаж­ную роль в разработке ключевых проблем политической науки.

Формирование социологии и политологии в России шло с не­которым запозданием по сравнению со странами Запада. Этот процесс значительно ускорился после отмены крепостного права, судеб­ной и земской реформ, реформы армии и других преобразований в последние десятилетия XIX в. Эти реформы, которые могли в ко­нечном счете способствовать утверждению начал гражданского общества и правового государства, в огромной степени стимули­ровали интерес русских обществоведов к проблемам права, кон­ституционализма, истории государственного строительства и т.д.

В конце XIX — начале XX в. были заложены основы русско­го конституционализма. В данном контексте большое значение имело возрождение интереса к теории естественного права, ко­торая использовалась для обоснования принципов правового го­сударства. Немаловажная заслуга в разработке этих проблем принадлежит Б.Н.Чичерину, который написал несколько фун­даментальных работ, в том числе 5-томную «Историю полити­ческих учений» (1877), «Очерки философии права» (1901), «О на­родном представительстве» (1857) и др. Дальнейшую разработку эта проблематика получила в работах И.В.Михайловского, Л.И.Петражицкого и др.

Глава московской школы философии права П. И. Новгородцев принял активное участие в основании конституционно-демокра­тической партии. Его учениками и последователями были И.А.Ильин, Б.П.Вышеславцев, Н.Н.Алексеев и другие, внесшие существенный вклад в разработку важнейших проблем полити­ческой науки. Ряд идей Новгородцева плодотворно развивались С.Л.Франком и С.И.Гессеном. В области философии права зна­чительный вклад внесли Е.Н.Трубецкой, Н.А.Бердяев, В.С.Со­ловьев. Не случайно Н.И.Новгородцев называл В.С.Соловьева «бле­стящим и выдающимся представителем философии права» и причислял его к «наиболее видным защитникам правовой идеи среди философов истекшего века».

Нельзя не отметить также тот неоценимый вклад, который внес в разработку проблем политической философии, обоснова­ние принципов конституционализма и сравнительно-историчес­кий анализ представительных учреждений и форм демократии М.М.Ковалевский. Эти и множество других фактов дают доста­точные основания считать, что развитие политической мысли в Рос­сии шло в том же направлении, что и на Западе. Но в отличие от западных стран в России процесс формирования и институционализации самой политической науки в результате целой че­реды катаклизмов, захлестнувших страну, оказался прерванным.

Подытоживая все изложенное выше, можно сказать, что по­следние десятилетия XIX — начала XX в. стали тем периодом, когда окончательно определилось вычленение сферы политиче­ского как самостоятельной подсистемы человеческого социума. Именно к тому периоду относятся формирование и утверждение в большинстве промышленно развитых стран важнейших инсти­тутов, которые в совокупности составили современную полити­ческую систему в различных ее формах. Речь идет прежде все­го о четком разделении властей, утверждении парламента, исполнительной и судебной ветвей как самостоятельных инсти­тутов власти, партиях и партийных системах, избирательной си­стеме, государственной службе и др.

Политическая наука как раз и стала дисциплиной, призван­ной изучать эти институты, феномены и процессы. Следует от­метить, что вплоть до первых десятилетий XX в. продолжались споры и дискуссии относительно статуса и параметров полити­ческой науки. В трактовке некоторых видных представителей со­циальных и гуманитарных наук она охватывала политическую философию, право, политическую историю, исследование госу­дарственно-правовых и политических институтов и даже поли­тэкономию. Это вполне естественно, если учесть, что одни и те же лица выступали в качестве представителей одновременно нескольких дисциплин. Например, второй том «Позитивной политики» О.Конта посвящен разработке весьма широкого спект­ра проблем, таких как собственность, религия, семья, язык, разделение труда и т.д. Не случайно Р.Арон утверждал, что О.Конт — «контрфилософ в социологии и социолог в философии». В этой связи нелишне напомнить, что полное название этой ра­боты звучит так: «Система позитивной политики, или социоло­гический трактат об основах религии человечества». Здесь мож­но согласиться с М.С.Липсетом, который считал, что крупнейшие социологи конца XIX в. в большинстве своем были одновремен­но политическими социологами или же «социологически мыс­лящими политологами». Такие социологи конца XIX — начала XX в., как М.Вебер, Э.Дюркгейм, Б.Парето, были одновремен­но политическими философами. Можно сказать, что в тот пери­од между самоутверждавшимися научными дисциплинами раз­вертывалось нечто вроде конкуренции на предмет распределения мест в статусной иерархии.

В июне 1903 г. в французском философском обществе изве­стный психолог Г.Тард сделал доклад, посвященный проблеме классификации наук О.Конта и А.Курно. По словам Тарда, Конт выделил пять фундаментальных наук в следующей после­довательности: математика, физика-химия, астрономия, биоло­гия, социология. Курно предложил свой перечень. Математика, физические науки, биологические науки, науки о духе и поли­тические науки. У одного, как видно, систему замыкала социо­логия, у другого — политические науки. От того, какая из этих систем одержит победу, зависело, какая из двух наук — социо­логия или политология — займет место в иерархии фундаментальных наук наряду с естественными науками, а какая — ме­сто просто отдельной дисциплины в рамках данной иерархии. Победила классификация Конта.

Но все же по мере дальнейшего разграничения и утвержде­ния мира политического в современном понимании этого слова с его важнейшими институтами — политическими партиями, парламентаризмом, разделением властей, избирательной системой и т.д. политическая наука все отчетливее отпочковывалась от со­циологии, политэкономии, истории, юриспруденции. В этом контексте немаловажное значение имела разработка маститыми обществоведами конца XIX—начала XX в. основополагающих по­литологических концепций и теорий политики и мира полити­ческого.

Здесь прежде всего следует назвать М.Вебера, который стал рассматривать политические явления как особые реальности, име­ющие собственную логику развития и соответственно собствен­ную историю. Он, в частности, полагал, что политика обуслов­лена не только производственными отношениями, как у Маркса, или разделением труда, как у Э.Дюркгейма, но и в равной сте­пени влиянием административных структур. Большое значение имели сформулированные Вебером концепции бюрократии и плебисцитарно-вождистской демократии. Вслед за К.Марксом и М.Вебером целая плеяда ученых — В.Вильсон, Дж.Брайс, В.Парето, Р.Михельс, Г.Моска — выдвинули собственные теории политического развития.

Так, Парето, Моска и Михельс пришли к выводу, что любая система политического правления, независимо от ее формально-юридического или идеологического характера, является, по-существу, олигархической или элитической. Здесь особо следует от­метить теорию элиты, сформулированную Г.Моской в работах «Теория правления и парламентское правление» (1884) и «Основы поли­тической науки» (1896. Т. 1, 1923. Т. 2) и В.Парето в «Тракте по общей социологии» (1916) и «Трансформациях демократии» (1921), а также в «Социологии политической партии в условиях демократии» Р.Михельса. В этих трудах были изложены теории циркуляции элит и железный закон олигархии, согласно кото­рым политические реальности во всех политических системах определяются соперничеством, конкуренцией и соответственно сменой у власти различных группировок элит. Исходя из такой поста­новки вопроса, все они считали основной задачей политической науки изучение элит, особенностей их функционирования и за­кономерностей их периодической смены у власти.

В этот же период были заложены основы современной поли­тической социологии. Здесь в первую очередь следует назвать опять же политологические работы М.Вебера, вышеупомянутую кни­гу Р.Михельса и др. Еще до них, в 1898 г. русский ученый М.Я. Острогорский опубликовал фундаментальный двухтомный труд (на французском языке) «Демократия и политические партии». Лишь в конце 20-х годов она была издана на русском языке. По­казательно, что хотя в нашей стране книга Острогорского и не была такой популярной как на Западе, ее автор, наряду с таки­ми признанными авторитетами того времени, как М.Вебер и Р.Михельс, считался одним из основателей политической со­циологии.

Большой вклад в развитие политической социологии внес амери­канский политический ученый А.Бентли. В начале нынешнего столетия он опубликовал ряд работ, в которых разрабатывалась теория групп. А.Бентли рассматривал группу как фундамен­тальную единицу (или «частицу») политики, действующую под институциональным контролем административных учреждении, судов, законодательных органов и политических партий. Во мно­гом теория групп являлась реакцией против правового форма­лизма, поскольку в ней утверждалось, что групповое взаимодейст­вие конституирует реальность политической жизни, действующей за юридически правовой ширмой общества и государства. При­давая этому основополагающее значение, Бентли и его последователи оценивали группу как важнейший предмет исследования политической науки. В дальнейшем на основе разработок Бент-ли были сформулированы концепции заинтересованных групп, которые наряду с партиями заняли важное место в политологи­ческих исследованиях. Существенный вклад был внесен в раз­работку теории демократии и конституционной формы правле­ния, представительства, избирательных и партийных систем и т.д. (М.Я.Острогорский, Дж.Брайс, В.Вильсон и др.).

Две тенденции в развитии политической науки

В развитии политологии с самого начала обозначались две главные тенденции. В политологии стран континентальной Ев­ропы утвердилась тенденция к синтезу эмпирического и теоре­тического начал. Так, в Германии политическая наука разви­валась в русле немецкой классической философской традиции. Можно сказать, что основы ее теоретико-познавательных и ин­ституциональных рамок были заложены традиционными дис­циплинами — философией и историей. Значительное влияние на характер германской политологии, особенно политической философии, оказало то, что они развивались в контексте прису­щего германскому обществознанию историзма. Для германской политологии характерен традиционный конфликт (который, по сло­вам К.Байме, живуч и сейчас) «между аристотелевским пони­манием политики как практической философии и рационалистическими и эмпирическими теориями Нового времени». Эти теории со времени Н.Макиавелли, Ф.Бэкона и Т.Гоббса интер­претировали политику преимущественно в технико-рационали­стическом духе.

Но вместе с тем еще во времена Аристотеля политика «рас­сматривалась в качестве практической науки, служащей тому, чтобы подготавливать и предопределять действия, а не ограни­чивающейся описанием фактов». В такой трактовке в глазах не­которых германских исследователей политология не является на­укой в строгом смысле слова — эпистемой. По их мнению, политическая наука как практическая дисциплина призвана определять цели и нормы политической деятельности. В этом пла­не в ее задачу входит философское осмысление социальной действительности и ориентация политической деятельности на те или иные социальные и моральные ценности.

С определенными оговорками можно сказать, что вплоть до второй половины 30-х годов примерно в подобном же русле раз­вивалась политология в большинстве стран континентальной Европы. Вместе с тем как в континентальной Европе, так и осо­бенно в англосаксонских странах политическая наука все боль­ше делала крен в сторону позитивизма, в рамках которого на­блюдалась тенденция к приравниванию науки о политике к естественным наукам. Нельзя не отметить, что дань позити­визму отдали и представители русских социальных и гуманитар­ных наук. Так, еще в 1869 г. вышла книга А.И.Стронина «Ис­тория и метод», в которой была поставлена задача обосновать использование естественно-научных методов для изучения обще­ственных явлений и процессов, хотя эта книга подверглась оже­сточенной критике. В 1872 г. была опубликована работа П.Ф.Лилиенфельда «Мысли о социальной науке будущего». В ней автор, следуя в русле изысканий Г.Спенсера, предпринял попытку сформулировать собственный вариант теории органического об­щества. Надо сказать, что эта книга, изданная в Германии на не­мецком языке, уже в 1873 г. пользовалась в Западной Европе не­малой популярностью. Будучи решительными приверженцами позитивизма, оба этих автора выступали за освобождение соци­альных наук, как они говорили, от этических, морально-психологических и иных метафизических наслоений. Исходя из по­стулата единства естественного и социального миров, Лилиенфельд, например, утверждал, что экономическая жизнь — это физиология общества, система правовых институтов — мор­фология, правительство — нервная система и т.д.

В соответствии с основными установками позитивизма были изложены так называемые «научные законы» политики. К ним, в частности, относятся положения, сформулированные в упомя­нутых выше работах М.Я.Острогорского и Р.Михельса. Так, на основе сравнительного исследования английской и амери­канской партийных систем Острогорский пришел к выводу о не­совместимости массовой бюрократической политической пар­тии и демократической системы управления.

Р.Михельс, проанализировав историю и деятельность соци­ал-демократической партии Германии, вывел свой железный закон олигархии. Согласно этому закону, для крупных бюрокра­тических организаций характерна тенденция к сосредоточению власти в руках узкой олигархии. Можно назвать еще немало по­добного рода других «законов» политики. Понимаемая так политология концентрировала внимание в основном на формаль­ных институтах политической системы: парламенте, исполнительной власти, административных учреждениях.

Однако обнаружилось, что для правильного понимания по­литических процессов этого недостаточно и необходимо изучать сами политические процессы, ценности, установки широких слоев населения, их политическое поведение и др. Поэтому уже в первые десятилетия XX в. известные политические ученые За­пада Дж.Уоллес, Г.Ласки, Г.Ласуэлл поставили вопрос о значи­мости исследования социокультурных, религиозных, психологи­ческих факторов, неосознанных и подсознательных мотивов в политическом поведении людей. С этой целью были предпри­няты попытки применить в политологических исследованиях ме­тоды, заимствованные из экспериментальной психологии и психоанализа, а также эмпирической социологии. В тот же период многими политологами была осознана необходимость использо­вания в своих исследованиях методов экономической науки, истории, антропологии, психологии. Политологи стали широко привлекать также математические, статистические и количест­венные методы исследования.