Явление ангелов и бесов в час смерти

 

Умершего обычно встречают два ангела. Вот как сообщает о них К. Икскуль, автор «Невероятного для многих, но истинного происшествия»: «И едва она (старушка сиделка) произнесла эти слова («Царство ему небесное, вечный покой…»), как подле меня появились два Ангела, в одном из которых я почему-то узнал моего Ангела-Хранителя, а другой был мне неизвестен». (Позже один благочестивый странник объяснил ему, что это был «встречный» ангел.) Блаженная Феодора, чей посмертный путь по воздушным мытарствам описан в житии преподобного Василия Нового (X век, 26 марта), рассказывает: «Когда я совершенно изнемогла, то увидела подходивших ко мне в образе красивых юношей двух Ангелов Божиих; лица их были светлы, глаза смотрели с любовью, волосы на головах были светлые как снег и блестели как золото; одежды их были похожи на свет молнии, и на груди они были крестообразно подпоясаны золотыми поясами». Галльский епископ VI века, святой Сальвий, следующим образом описывает свою смерть: «Когда моя келья сотряслась четыре дня назад и вы увидели меня лежащим мёртвым, я был поднят двумя Ангелами и отнесён на самую вершину небес» (Святой Григорий Турский. История франков. VII, I).

Обязанность этих ангелов – сопровождать душу умершего на пути в загробную жизнь. Ни в их виде, ни в поступках нет ничего неопределённого – они имеют человеческий облик, крепко удерживают «тонкое тело» души и сопровождают его. «Светлые Ангелы взяли её (душу) к себе на руки» (блаженная Феодора). «Взяв меня под руки, Ангелы вынесли меня прямо через стену из палаты…» (К. Икскуль). Святой Сальвий был «поднят двумя ангелами». Можно привести множество подобных примеров.

Нельзя утверждать, что «светящееся существо» из современных случаев, которое лишено видимой формы, никуда не сопровождает душу, а вовлекает её в разговор и показывает «обратный фильм» её жизни, есть ангел-провожатый в загробную жизнь. Не всякое существо, воспринятое как ангел, есть ангел на самом деле, «потому что сам сатана принимает вид Ангела света» (2 Кор., 11: 14). Поэтому о существах, которые и вида-то ангелов не имеют, можно с уверенностью сказать, что это не ангелы.

В таком случае не может ли «светящееся существо» быть бесом, маскирующимся под «ангела света», дабы искушать умирающего, когда душа его покидает тело? Моуди («Жизнь после жизни», «Размышления») и другие исследователи задаются этим вопросом, но отвергают подобную возможность в связи с «благим» действием, которое оказывает на умирающего «светящееся существо». Что и говорить, взгляды этих исследователей на «добро» и «зло» наивны до предела. Моуди, например, полагает, что «сатана» велит своим слугам следовать исключительно путём ненависти и разрушения («Жизнь после жизни»), и, похоже, совершенно не знаком с христианской литературой, описывающей природу бесовских искушений, которые неизменно выдаются их жертвам за нечто «благое».

Каково же православное учение о бесовских искушениях в час смерти? Святой Василий Великий в своём толковании на слова псалма «спаси меня от всех гонителей моих и избавь меня; да не исторгнет он, подобно льву, души моей» (Пс., 7: 2–3) даёт такое объяснение: «Думаю же, что о мужественных Божиих подвижниках, которые через всю свою жизнь довольно боролись с невидимыми врагами, когда избежат всех их гонений, находясь при конце жизни, князь века сего изведывает, чтобы удержать их у себя, если найдутся на них раны, полученные во время борьбы, или какие-нибудь пятна и отпечатки греха. А если найдены будут неуязвлёнными и незапятнанными, то как непобедимые, как свободные будут упокоены Христом. Посему Пророк молится о будущей и настоящей жизни. Здесь говорит: спаси мя от гонящих, а там во время испытания: избави мя, да не когда похитит яко лев душу мою. И сие можешь узнать от самого Господа, который перед страданием говорит: ныне князь мира сего грядёт, и во Мне не имать ничесоже (Ин., 14: 30)».

Не только христианским подвижникам приходится сталкиваться с бесовским испытанием в час смерти. Святой Иоанн Златоуст в «Беседах на евангелиста Матфея» образно описывает, что случается с обыкновенными грешниками во время смерти: «Посему много услышишь рассказов об ужасах при последнем конце и страшных явлениях, которых самый вид нестерпим для умирающих, так что лежащие на одре с великою силою сотрясают оный и страшно взирают на предстоящих, тогда как душа силится удержаться в теле и не хочет разлучаться с ним, ужасаясь видения приближающихся Ангелов. Ибо если мы, смотря на страшных людей, трепещем, то какое будет наше мучение, как увидим приближающихся Ангелов грозных и неумолимые силы, когда они душу нашу повлекут и будут отторгать от тела, когда много будет она рыдать, но вотще и без пользы».

Православные жития святых полны рассказов о подобных бесовских зрелищах в момент смерти, цель которых – запугать умирающего и заставить его отчаяться в собственном спасении. Например, святой Григорий в своих «Собеседованиях» рассказывает об одном богаче, бывшем рабом многих страстей: «Незадолго до смерти увидел стоящих перед ним гнусных духов, свирепо грозящих унести его в глубины ада… Вся семья собралась вокруг него, плача и стеная. Хотя они и не могли, по словам самого больного, по бледности его лица и по дрожанию его тела понять, что там были злые духи. В смертельном страхе перед этими ужасными видениями он метался на постели из стороны в сторону… И теперь почти обессиленный и отчаявшийся в каком-либо облегчении, он кричал: «Дайте мне время до утра! Потерпите хоть до утра!» И на этом его жизнь прервалась».

В действительности бесы предлагают такие искушения, которые соответствуют духовному состоянию и чаяниям искушаемых. Тем, кто боится ада, бесы являются в жутком виде, дабы человек умер в отчаянии; а тем, кто в ад не верит (или, подобно протестантам, полагает, что он «надёжно» спасён, и потому не боится ада), бесы предложат иные искушения, которые не раскрывают явно их злостные намерения.

Подобным образом претерпевшему страдания подвижнику бесы могут явиться в соблазнительном, а не устрашающем виде.

Хороший пример такого рода – искушение бесами в час смерти мученицы Мавры (III век). Она была распята на кресте вместе со своим мужем, мучеником Тимофеем, и в течение девяти дней дьявол искушал её. В житии этих святых повествуется, как Мавра рассказывала об искушениях своему мужу и соучастнику в страданиях: «Ободрись, брат мой, и отгони от себя сон; бодрствуй и уразумей то, что я видела: мне показалось, что предо мною, находившейся как бы в восхищении, был человек, имевший в руке своей чашу, наполненную молоком и мёдом. Человек этот сказал мне: «Взявши это, выпей». Но я сказала ему: «Кто ты?» Он же ответил: «Я Ангел Божий». Тогда я сказала ему: «Помолимся ко Господу». Потом он сказал мне: «Я пришёл к тебе для того, чтобы облегчить твои страдания. Я видел, что ты сильно хотела есть и пить, так как до сего времени ты не вкушала никакой пищи». Снова я сказала ему: «Кто побудил тебя оказать мне эту милость? И какое дело тебе до моего терпения и пощения? Разве ты не знаешь, что Бог силён сотворить и то, что невозможно людям?» Когда я помолилась, то увидела, что человек тот отворачивал лицо своё на запад. Из этого я поняла, что это было обольщение сатанинское; сатана хотел искусить нас на кресте. Затем вскоре видение то исчезло. Потом подошёл другой человек, и мне показалось, что он привёл меня к реке, текущей молоком и мёдом, и сказал мне: «Пей». Но я отвечала: «Я уже сказала тебе, что не буду пить ни воды, ни какого другого земного пития до тех пор, пока не испию чашу смерти за Христа, Господа моего, которую Он Сам растворит для меня спасением и бессмертием жизни вечной». Когда я говорила это, тот человек пил из реки, и вдруг исчез и он сам, и река с ним» (Житие святых мучеников Тимофея и Мавры, 3 мая). Ясно, какую осторожность должен соблюдать христианин, получая «откровения» во время смерти!

Итак, час смерти – это воистину время бесовских искушений, и тот «духовный опыт», который люди обретают в это время (даже если им кажется, что всё происходит после смерти, о чём речь ниже), должен быть выверен на том христианском «пробном камне», что и любой другой «духовный опыт». И точно так же «духов», которые встречаются в это время, необходимо подвергнуть всесторонней проверке, о которой апостол Иоанн говорит следующим образом: «испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире» (1 Ин., 4: 1).

Поэтому следует быть по меньшей мере очень осторожными со «светящимися существами», которые появляются в момент смерти. Очень уж похожи они на бесов, представляющихся «ангелами света», дабы соблазнить не только умирающего, но и тех, кому он поведает, если будет возвращён к жизни, свою историю. Об этой возможности бесы конечно же отлично осведомлены (по материалам книги иеромонаха Серафима (Роуза) «Душа после смерти»).

 

Воздушные мытарства

 

«В этом падшем мире местом обитания бесов, местом, где души новопреставленных встречаются с ними, является воздух. Владыка Игнатий далее описывает это царство, которое надо ясно понимать, чтобы можно было вполне уяснить современные «посмертные» опыты.

“Слово Божие и содействующий слову Дух открывают нам при посредстве избранных сосудов своих, что пространство между небом и землею, вся видимая нами лазоревая бездна воздухов, поднебесная, служит жилищем для падших ангелов, низвергнутых с неба…

Святой апостол Павел называет падших ангелов духами злобы поднебесной (Еф. 6, 12), а главу их – князем, господствующим в воздухе (Еф. 2, 2). Падшие ангелы рассеяны во множестве по всей прозрачной бездне, которую мы видим над собой. Они не перестают возмущать все общества человеческие и каждого человека порознь; нет злодеяния, нет преступления, которого бы они не были зачинщиками и участниками; они склоняют и научают человека греху всевозможными средствами. Противник ваш диавол, – говорит святой апостол Пётр, – ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить (1 Пётр 5, 8) и во время земной жизни нашей, и по разлучении души с телом. Когда душа христианина, оставив свою земную храмину, начнёт стремиться через воздушное пространство в горнее отечество, демоны останавливают её, стараются найти в ней сродство с собою, свою греховность, своё падение и низвести её во ад, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41). Так действуют они по праву, приобретённому ими” (Епископ Игнатий. Собр. соч., т. 3, стр. 132–133).

После падения Адама, продолжает епископ Игнатий, когда Рай был закрыт для человека и Херувим с огненным мечом был поставлен охранять его (Быт. 3, 24), глава падших ангелов – сатана – вместе с ордами подчинённых ему духов «стал на пути от земли к раю, и с того времени до спасительного страдания и животворной смерти Христовой не пропустил по пути тому ни одной души человеческой, разлучившейся с телом. Врата небесные заключились для человека навсегда. И праведники, и грешники нисходили во ад.

Врата вечные и пути непроходимые открылись только пред Господом нашим Иисусом Христом» (стр. 134–135). После нашего искупления Иисусом Христом «все, явно отвергшие Искупителя, отселе составляют достояние сатаны; души их по разлучении с телами нисходят прямо во ад. Но и христиане, уклоняющиеся ко греху, недостойны немедленного переселения из земной жизни в блаженную вечность. Самая справедливость требует, чтобы эти уклонения, ко греху христианской души, эти измены Искупителю были взвешены и оценены. Необходимы суд и разбор, чтоб определить, что преобладает в ней – вечная жизнь или вечная смерть. И ожидает каждую христианскую душу по исшествии ее из тела нелицеприятный суд Божий, как сказал святой апостол Павел: человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9, 27).

Для истязания душ, проходящих воздушное пространство, установлены тёмными властями отдельные судилища и стражи в замечательном порядке. По слоям поднебесной, от земли до самого неба, стоят сторожевые полки падших духов. Каждое отделение заведывает особенным видом греха и истязывает в нём душу, когда душа достигнет этого отделения. Воздушные бесовские стражи и судилища называются в отеческих писаниях мытарст вами, а духи, служащие в них, – мытарями» (т. 3, стр. 136)» (Иеромонах Серафим (Роуз). Душа после смерти).

 

Как понимать мытарства?

 

«Прежде чем излагать дальше учение владыки Игнатия о воздушных мытарствах, упомянем о предостережениях двух православных мыслителей – одного современного и одного древнего – тем, кто приступает к исследованию потусторонней реальности.

В XIX веке митрополит Макарий Московский, говоря о состоянии души после смерти, писал: “Должно, однако, заметить, что, как вообще в изображении предметов мира духовного для нас, облечённых плотию, неизбежны черты, более или менее чувственные, человекообразные, – так, в частности, неизбежно допущены они в подробном учении о мытарствах, которые проходит человеческая душа по разлучении с телом. А потому надобно твёрдо помнить наставление, какое сделал Ангел преподобному Макарию Александрийскому, едва только начинал речь о мытарствах: «Земные вещи принимай здесь за самое слабое изображение небесных». Надобно представлять мытарства не в смысле грубом, чувственном, а сколько для нас возможно в смысле духовном, и не привязываться к частностям, которые у разных писателей и в разных сказаниях самой Церкви, при единстве основной мысли о мытарствах, представляются различными” (митр. Макарий Московский, «Православно-догматическое богословие». СПб, 1883, т. 2, с. 538).

Так, описывая посмертное видение некоего Реперата, который видел грешного священника стоящим на вершине огромного костра, св. Григорий пишет: «Приготовление же костров Реперат видел не потому, что в аде горели дрова; но для удобнейшего рассказа живущим видел в горении грешников то, что обыкновенно поддерживает у живущих вещественный огонь, дабы они, слыша об известном, научились бояться того, что им еще не известно» (Св. Григорий Двоеслов, «Собеседования», «Благовест», М., 1996, IV, 31, стр. 262).

И ещё, описав, как один человек был отослан обратно после смерти из-за «ошибки», на самом деле из жизни отзывался некто другой, носящий то же имя (такое имело место и в современных «посмертных» опытах), св. Григорий добавляет: «Когда такое случается, тщательное рассмотрение покажет, что это была не ошибка, а предупреждение. В Своем безграничном милосердии благий Бог позволяет некоторым душам вернуться в свои тела вскоре после смерти, чтобы видением ада, наконец, научить их страху вечного наказания, в которое одни слова не могли их заставить поверить» (IV, 37). <…>

Никто, знакомый с православным учением, не скажет, что мытарства не являются «реальными», что на самом деле душа после смерти их не проходит. Но мы должны иметь в виду, что это имеет место не в нашем грубом материальном мире, что хотя там и имеются время и пространство, они в корне отличаются от наших земных представлений, и что на нашем земном языке рассказы никогда не смогут передать потусторонней реальности. Всякому, хорошо знакомому с православной литературой, обычно будет ясно, как отличить описываемую там духовную реальность от превходящих подробностей, которые иногда могут быть выражены на символическом или образном языке. Таким образом, конечно, в воздухе не существует видимых «домов» или «будок», где собирают «подати»; а где упоминаются «свитки» или письменные приборы, которыми записываются грехи, или «весы», на которых взвешиваются добродетели, или «золото», которым уплачиваются «долги», – во всех этих случаях мы можем правильно понимать эти образы как средства фигуральные или пояснительные, используемые для выражения духовной реальности, с которой душа сталкивается в этот момент. Видит ли действительно душа тогда эти образы, благодаря постоянной привычке видеть духовную реальность в телесной форме, или же позднее может вспомнить пережитое только посредством таких образов, или просто не может выразить пережитое иначе – это второстепенный вопрос, который, по-видимому, для святых отцов и описателей житий святых, где повествуется о подобных случаях, не представляется существенным. Важно другое – что существует истязание бесами, которые появляются в страшном, нечеловеческом виде, обвиняют новопреставленного в грехах и буквально пытаются схватить его тонкое тело, которое крепко держат Ангелы; все это происходит в воздухе над нами и может быть увидено теми, чьи глаза открыты для духовной реальности» (Иеромонах Серафим (Роуз). Душа после смерти).