Университета имени Сун Ят-сена

Мая 1927 г.

 

Товарищи! К сожалению, я могу располагать сегодня лишь двумя — тремя часами для беседы. Может быть, в следующий раз мы устроим более длительное собеседование. А сегодня, я думаю, мы могли бы ограничиться разбором тех вопросов, которые формулированы вами в письменном виде. Я получил всего десять вопросов. Я на них и отвечу в сегодняшней беседе. Если имеются дополнительные вопросы — а они, как говорят, имеются, — я постараюсь ответить на них на следующем собеседовании. Итак, приступим к делу.

ПЕРВЫЙ ВОПРОС

Почему неправильно утверждение Радека, что в китайской деревне борьба крестьянства направлена не столько против остатков феодализма, сколько против буржуазии?

Можно ли утверждать, что в Китае господствует торговый капитализм, или остатки феодализма?

Почему китайские милитаристы, являясь владельцами крупных промышленных предприятий, в то же время являются представителями феодализма?”

Радек, действительно, утверждает нечто вроде того, о чём говорится в этом вопросе. Насколько я помню, Радек в своём выступлении на активе московской организации либо отрицал вовсе наличие пережитков феодализма, либо не признавал серьёзного значения пережитков феодализма в китайской деревне.

Это, конечно, большая ошибка у Радека.

Если бы не было пережитков феодализма в Китае, если бы эти пережитки не имели серьёзнейшего значения для китайской деревни, то не было бы тогда почвы для аграрной революции, тогда нечего было бы говорить об аграрной революции как одной из главных задач компартии на нынешнем этапе китайской революции.

Существует ли торговый капитал в китайской деревне? Да, существует, и не только существует, но он сосёт из крестьянина соки не хуже всякого феодала. Но этот торговый капитал типа первоначального накопления своеобразно сочетается в китайской деревне с господством феодала, с господством помещика, заимствуя у этого последнего средневековые методы эксплуатации и угнетения крестьян. Вот в чём вопрос, товарищи.

Ошибка Радека состоит в том, что он не понял этого своеобразия, этого сочетания господства феодальных пережитков с существованием купеческого капитала в китайской деревне при сохранении феодально-средневековых методов эксплуатации и угнетения крестьянства.

Милитаризм, дзюдзюны, губернаторы всякие и вся нынешняя чёрствая, грабительская, военная и невоенная бюрократия являются надстройкой над этим своеобразием в Китае.

Империализм поддерживает и укрепляет всю эту феодально-бюрократическую машину.

То, что некоторые милитаристы, владея поместьями, являются вместе с тем владельцами промышленных предприятий, — это обстоятельство не меняет в основном дела. Многие русские помещики тоже имели в своё время фабрики и прочие промышленные предприятия, что, однако, не мешало им оставаться представителями феодальных пережитков.

Если 70% дохода крестьянина в ряде районов идёт джентри, помещику; если помещик пользуется фактической властью и в области экономической, и в области административной и судебной; если до сих пор еще имеется в ряде провинций купля и продажа женщин и детей, — то надо признать, что господствующей силой в этой средневековой обстановке является сила феодальных пережитков, сила помещиков, сила помещичьей бюрократии, военной и невоенной, своеобразно сочетающаяся с силой торгового капитала.

Эти своеобразные условия и создают почву для того аграрного движения крестьянства, которое растёт и будет еще расти в Китае.

Без этих условий, без феодальных пережитков и феодального гнёта, не было бы в Китае вопроса об аграрной революции, о конфискации помещичьих земель и т.п.

Без этих условий аграрная революция в Китае была бы непонятна.

ВТОРОЙ ВОПРОС

“В чём не прав Радек, утверждая, что так как марксисты не признают партии нескольких классов, то Гоминдан является мелкобуржуазной партией?”

Необходимо дать несколько замечаний по этому вопросу.

Во-первых. Вопрос поставлен тут неправильно. Мы вовсе не говорили и не говорим, что Гоминдан есть партия нескольких классов. Это неверно. Мы говорили и говорим, что Гоминдан есть партия блока нескольких угнетённых классов. Это не одно и то же, товарищи. Если бы Гоминдан был партией нескольких классов, то дело свелось бы к тому, что ни один из классов, примыкающих к Гоминдану, не имел бы своей собственной партии вне Гоминдана, а сам Гоминдан представлял бы одну общую и единственную партию для всех этих классов. Но разве так обстоит дело в действительности? Разве китайский пролетариат, примыкающий к Гоминдану, не имеет вместе с тем своей особой партии, партии коммунистической, отличной от Гоминдана и имеющей свою особую программу, свою особую организацию? Ясно, что Гоминдан есть не партия нескольких угнетенных классов, а партия блока нескольких угнетенных классов, имеющих свои собственные партийные организации. Следовательно, вопрос поставлен тут неправильно. На самом деле, в современном Китае речь может итти лишь о Гоминдане как о партии блока угнетённых классов.

Во-вторых. Неверно, что марксизм принципиально не приемлет партии блока угнетенных, революционных классов, что для марксистов принципиально недопустимо вхождение в состав такой партии. Это, товарищи, абсолютно неверно. На самом деле марксизм не только признавал (и продолжает признавать) принципиальную допустимость вхождения марксистов в состав такой партии, но и осуществлял на деле такое вхождение при известных исторических условиях. Я мог бы сослаться на такой пример, как пример с самим Марксом в 1848 году, во время германской революции, когда Маркс и его единомышленники входили в состав известного буржуазно-демократического союза в Германии и сотрудничали там с представителями революционной буржуазии. Известно, что в этот буржуазно-демократический союз, в эту буржуазно-революционную партию кроме марксистов входили еще представители революционной буржуазии. “Новая Рейнская Газета”, которую редактировал тогда Маркс, была органом этого буржуазно-демократического союза. Только весной 1849 года, когда революция в Германии стала итти на убыль, выступили из этого буржуазно-демократического союза Маркс и его единомышленники, решив поставить совершенно самостоятельную организацию рабочего класса с самостоятельной классовой политикой.

Как видите, Маркс шёл даже дальше, чем китайские коммунисты нашего времени, которые входят в состав Гоминдана именно как самостоятельная пролетарская партия со своей особой организацией.

Можно спорить или не спорить о целесообразности вхождения Маркса и его единомышленников в состав буржуазно-демократического союза Германии в 1848 году, когда дело шло о революционной борьбе против абсолютизма совместно с революционной буржуазией. Это вопрос тактики. Но что Маркс признавал принципиально допустимость такого вхождения, — в этом не может быть никакого сомнения.

В-третьих. Было бы в корне неправильно сказать, что Гоминдан в Ухане есть мелкобуржуазная партия, и поставить на этом точку. Так могут характеризовать Гоминдан лишь люди, не понявшие ни империализма в Китае, ни характера китайской революции. Гоминдан не есть “обычная” мелкобуржуазная партия. Мелкобуржуазные партии бывают разные. Меньшевики и эсеры в России были тоже мелкобуржуазными партиями, но они были вместе с тем партиями империалистическими, ибо они состояли в боевом союзе с французскими и английскими империалистами и вместе с ними завоёвывали и угнетали другие страны — Турцию, Персию, Месопотамию, Галицию.

Можно ли сказать, что Гоминдан является империалистической партией? Ясно, что нельзя. Гоминдан есть партия антиимпериалистическая, так же как и революция в Китае является антиимпериалистической. Разница тут коренная. Не видеть этой разницы и смешивать антиимпериалистический Гоминдан с эсеро-меньшевистскими империалистическими партиями — значит ничего не понять в национально-революционном движении Китая.

Конечно, если бы Гоминдан был империалистической мелкобуржуазной партией, то китайские коммунисты не блокировались бы с ним, а послали бы его ко всем архангелам. Но в том-то и дело, что Гоминдан есть партия антиимпериалистическая, ведущая революционную борьбу с империалистами и их агентами в Китае. В этом смысле Гоминдан стоит тремя головами выше всех и всяких империалистических “социалистов” типа Керенского и Церетели.

Даже Чан Кай-ши, правый гоминдановец, Чан Кай-ши до совершённого им переворота, строивший все и всякие козни против левых гоминдановцев и коммунистов,—даже Чан Кай-ши стоял тогда выше Керенских и Церетели, ибо Керенские и Церетели вели войну за порабощение Турции, Персии, Месопотамии, Галиции, укрепляя тем самым империализм, а Чан Кай-ши вёл войну—плохо ли, хорошо ли —против порабощения Китая, ослабляя тем самым империализм.

Ошибка Радека, и вообще оппозиции, состоит в том, что он отвлекается от полуколониального положения Китая, не видит антиимпериалистического характера китайской революции и не замечает того, что Гоминдан в Ухане, Гоминдан без правых гоминдановцев, является центром борьбы китайских трудящихся масс против империализма.

ТРЕТИЙ ВОПРОС

Нет ли противоречия между оценкой Вами Гоминдана (речь на собрании студентов КУТВ от 18 мая 1925 г.), как блока двух сил — компартии и мелкой буржуазии — и оценкой, данной в резолюции Коминтерна о Гоминдане, как блоке четырёх классов, в том числе и крупной буржуазии?

Возможно ли вхождение китайской компартии в Гоминдан при диктатуре пролетариата в Китае? ”

Во-первых, необходимо заметить, что определение фактического положения в Гоминдане, данное Коминтерном в декабре 1926 года (VII расширенный пленум), передано в вашем “вопросе” неправильно, не вполне точно. В “вопросе” сказано: “в том числе и крупной буржуазии”. Но компрадоры являются тоже крупной буржуазией. Значит ли это, что в декабре 1926 года Коминтерн считал компрадорскую буржуазию членом блока в Гоминдане? Ясно, что не значит, ибо компрадорская буржуазия была и остаётся заклятым врагом Гоминдана. В резолюции Коминтерна говорится не о крупной буржуазии вообще, а о “части капиталистической буржуазии”. Стало быть, речь может тут итти не о всякой крупной буржуазии, а о национальной буржуазии не компрадорского типа.

Во-вторых, должен заявить, что я не усматриваю противоречия между этими двумя определениями Гоминдана. Не усматриваю, так как мы имеем тут дело с определением Гоминдана с двух различных точек зрения, из коих ни одна не может быть названа неправильной, ибо обе они правильны.

Когда я говорил в 1925 году о Гоминдане, как о партии блока рабочих и крестьян, я вовсе не имел в виду характеристику фактического положения дел в Гоминдане, характеристику того, какие классы примыкали к Гоминдану на деле в 1925 году. Когда я говорил о Гоминдане, я имел тогда в виду Гоминдан, лишь как тип построения своеобразной народно-революционной партии в угнетённых странах Востока, особенно в таких странах, как Китай и Индия, как тип построения такой народно-революционной партии, которая должна опираться на революционный блок рабочих и мелкой буржуазии города и деревни. Я прямо говорил тогда, что “от политики единого национального фронта коммунисты должны перейти в таких странах к политике революционного блока рабочих и мелкой буржуазии” (см. Сталин, “О политических задачах Университета народов Востока”, — “Вопросы ленинизма”, стр. 264).

Я имел в виду, стало быть, не настоящее, а будущее народно-революционных партий вообще, Гоминдана в частности. И я был тут совершенно нрав. Ибо организации, вроде Гоминдана, могут иметь будущность лишь в том случае, если они стремятся опереться на блок рабочих и мелкой буржуазии, причём, говоря о мелкой буржуазии, надо иметь в виду, главным образом, крестьянство, представляющее основную силу мелкой буржуазии в капиталистически отсталых странах.

Коминтерн же интересовала другая сторона дела. На своём VII расширенном пленуме он рассматривал Гоминдан не с точки зрения его будущего, не с точки зрения того, чем он должен стать, а с точки зрения настоящего, с точки зрения того, каково фактическое положение внутри Гоминдана и какие именно классы примыкали к Гоминдану на деле в 1926 году. И Коминтерн был совершенно прав, когда он сказал, что к этому моменту, к моменту, когда не было еще раскола в Гоминдане, Гоминдан составлял на деле блок рабочих, мелкой буржуазии (города и деревни) и национальной буржуазии. Тут можно было бы добавить, что не только в 1926 году, но и в 1925 году Гоминдан опирался на блок именно этих классов. В резолюции Коминтерна, в выработке которой я принимал активнейшее участие, прямо говорится, что “пролетариат образует блок с крестьянством, активно выступающим на борьбу за свои интересы, с мелкой городской буржуазией и частью капиталистической буржуазии”, что “это сочетание сил нашло своё политическое выражение в соответствующей группировке в партии Гоминдана и кантонском правительстве” (см. резолюцию).

Но, поскольку Коминтерн не ограничился фактическим положением вещей в 1926 году и коснулся также будущего Гоминдана, он не мог не сказать, что этот блок является лишь временным блоком, что в ближайшее время этот блок должен быть заменён блоком пролетариата и мелкой буржуазии. Именно поэтому и говорится дальше в резолюции Коминтерна, что “в настоящий момент движение находится на пороге к третьей стадии, накануне новой перегруппировки классов”, что “на этой стадии развития основной силой движения явится блок ещё более революционного характера — блок пролетариата, крестьянства и городской мелкой буржуазии, при устранении· большей части крупной капиталистической буржуазии” (см. там же).

Это и есть тот самый блок рабочих и мелкой буржуазии (крестьянства), на который должен был опереться Гоминдан, который начинает уже складываться в Ухане после раскола Гоминдана и отхода национальной буржуазии и о котором говорил я в своём докладе в КУТВ в 1925 году (см. выше).

Итак, мы имеем, стало быть, характеристику Гоминдана с двух различных сторон:

а) со стороны его настоящего, со стороны фактического положения дел в Гоминдане в 1926 году, и

б) со стороны его будущего, со стороны.того, чем Гоминдан должен быть, как тип построения народно-революционной партии в странах Востока.

Обе эти характеристики правомерны и правильны, ибо, охватывая Гоминдан с двух различных сторон, они дают, в конечном счёте, исчерпывающую картину.

Спрашивается — где же тут противоречие?

Возьмём для большей ясности “Рабочую партию” в Англии (“Лейбор парти”). Известно, что в Англии существует особая партия рабочих, опирающаяся на профессиональные организации рабочих и служащих. Никто не усомнится назвать эту партию рабочей партией. Она так и называется не только в английской, но и во всякой другой марксистской литературе.

Но можно ли сказать, что эта партия является действительно рабочей партией, классовой партией рабочих, противопоставляющей себя буржуазии? Можно ли сказать, что она является на деле партией одного класса, класса рабочих, а не партией, скажем, двух классов? Нет, нельзя сказать. На деле Рабочая партия в Англии является партией блока рабочих и мелкой городской буржуазии. На деле эта партия есть партия блока двух классов, причём, если говорить о том, чьё влияние сильнее в этой партии, влияние рабочих, противопоставляющих себя буржуазии, или влияние мелкой буржуазии, то надо сказать, что влияние мелкой буржуазии является преобладающим в этой партии.

Этим, собственно, и объясняется, что Рабочая партия в Англии является на деле придатком либерально-буржуазной партии. А между тем её называют в марксистской литературе рабочей партией. Чем объяснить это “противоречие”? Объясняется это тем, что при определении этой партии, как партии рабочих, обычно имеют в виду не фактическое положение дел в этой партии в настоящем, а тот тип построения рабочей партии, в силу которого, при известных условиях, она должна превратиться в будущем в действительную классовую партию рабочих, противопоставляющую себя буржуазному миру. Это не исключает, а, наоборот, предполагает тот факт, что на деле эта партия является, пока что, партией блока рабочих и мелкой городской буржуазии.

Тут так же нет противоречия, как нет противоречия во всем том, о чём я говорил только что насчёт Гоминдана.

Возможно ли вхождение китайской компартии в Гоминдан при диктатуре пролетариата в Китае?

Я думаю, что нецелесообразно и потому — невозможно. Нецелесообразно вхождение не только при диктатуре пролетариата, но и при образовании Советов рабочих и крестьянских депутатов. Ибо что такое образование Советов рабочих и крестьянских депутатов в Китае? Это есть создание двоевластия. Это есть борьба за власть между Гоминданом и Советами. Образование рабочих и крестьянских Советов есть подготовка к переходу от революции буржуазно-демократической к революции пролетарской, к революции социалистической. Можно ли такую подготовку вести под руководством двух партий, входящих в одну общую революционно-демократическую партию? Нет, нельзя. История революции говорит, что подготовка диктатуры пролетариата и переход к социалистической революции может быть проделан лишь под руководством одной партии, партии коммунистов, если, конечно, речь идёт о настоящей пролетарской революции. История революции говорит, что диктатура пролетариата может быть завоёвана и развита лишь под руководством одной партии, партии коммунистов. Без этого нет и не может быть настоящей и полной диктатуры пролетариата в условиях империализма.

Поэтому не только при диктатуре пролетариата, но и до такой диктатуры, при образовании Советов рабочих и крестьянских депутатов, компартии придется выйти из Гоминдана для того, чтобы вести подготовку китайского Октября под своим исключительным руководством.

Я думаю, что в период образования Советов рабочих и крестьянских депутатов в Китае и подготовки китайского Октября китайской коммунистической партии придётся заменить нынешний блок внутри Гоминдана блоком вне Гоминдана на манер того блока, который был у нас, скажем, в период перехода к Октябрю с левыми эсерами.

ЧЕТВЁРТЫЙ ВОПРОС