Славянское племя полян жило на Днепре в IX в. Их столицей был небольшой город Киев, получивший (по одной из версий) имя предводителя местного племени Кия, который правил в нем с братьями Щеком и Хоривом. Киев стоял в очень удобном месте, на пересечении дорог. Здесь, на берегу полноводного Днепра, возник торг, где покупали или обменивали зерно, скот, оружие, рабов, украшения, ткани – обычные трофеи вернувшихся из набегов вождей и их дружин. В 864 г. два скандинава‑варяга, Аскольд и Дир, захватили Киев и стали там править. Проходя по Днепру, они, согласно летописи, заметили небольшое поселение и спросили у местных жителей: «Чей это городок?» А им ответили: «Да ничей! Построили его три брата – Кий, Щек и Хорив, куда‑то сгинули, а дань мы платим хазарам». Тогда варяги захватили «беспризорный» Киев и обосновались там. При этом они не подчинялись правившему на севере Рюрику. Что же произошло на самом деле? По‑видимому, жившие в этих местах поляне были достаточно слабым племенем, осколком от некогда единого, пришедшего из Польши племени, известного из византийских источников как «лендзяне», т. е. «ляхи». Это племя, притесняемое могучим племенем кривичей, стало распадаться. В этот момент на Днепре и появились конунги Дир и Аскольд, подчинив себе полян и основав свое княжество. Из этой легенды о завоевании полян Диром и Аскольдом видно, что Киев уже существовал как поселение. Его происхождение покрыто глубокой тайной, и никто не может точно сказать, когда же он возник. Одни историки считают, что это произошло в V в., другие убеждены, что Киев «младше» Ладоги, появившейся в VIII в. После отделения Украины от России эта проблема сразу же приобрела политическую окраску – российские власти хотели бы видеть столицу Руси не в Киеве, а в Ладоге или Новгороде. Употреблять прежде популярный в советское время термин «Киевская Русь» теперь уже не модно. Иначе считают в самом Киеве, повторяя известную по летописям формулу: «Киев – мати городов русских». На самом деле в середине IX в. ни Киев, ни Ладога, ни Новгород не были столицами древнерусского княжества, потому что само это княжество еще не сложилось.
Объединение севера и юга Руси
После смерти Рюрика в 879 г. власть в Новгороде перешла не к его малолетнему сыну Игорю, а к родственнику Рюрика Олегу, который жил до этого в Ладоге. Впрочем, может быть, Игорь и не был сыном Рюрика. Родство Рюрика и Игоря могли придумать позднейшие летописцы, которые старались возвести династию к наиболее древнему прародителю и связать воедино всех первых правителей в одну династию Рюриковичей. Как бы то ни было, в 882 г. Олег с дружиной подошел к Киеву. Под видом варяга‑купца, прибывшего на кораблях с верхнего течения реки, он предстал перед Аскольдом и Диром на берегу Днепра. Внезапно укрытые среди товаров воины Олега выскочили из причаливших к берегу судов и убили киевских владетелей. Киев, а потом и его близлежащие земли подчинились Олегу. Так в 882 г. земли восточных славян от Ладоги до Киева впервые оказались объединены под властью одного князя. Образовалось некое подобие варяжско‑славянского государства – Древняя Русь. Оно было архаичным и аморфным, в нем отсутствовали многие черты современного государства. Первые властители защищали признанные «своими» земли от внешнего противника, они собирали с подвластных племен «урок» – дань, которая была скорее платой за безопасность подчинившихся племен варяжским князьям, чем налогом.
Вещий Олег
Князь Олег (скандинавский Хельг) во многом следовал политике Рюрика и присоединял к образовавшемуся государству все новые и новые земли. Олега можно назвать князем‑градостроителем, ибо в присоединенных землях он, по словам летописца, сразу же «нача городы ставить». Это были деревянные крепости, которые становились центрами отдельных земель и позволяли успешно отбиваться за их стенами от кочевников. Первыми «гостями», с кем столкнулся Олег, были тюрки из Хазарского каганата. Это были грозные соседи. Каганат – иудейское по вере государство – находился в Нижнем Поволжье и в Причерноморье. Византийцы, обеспокоенные набегами хазар на свои владения, подкупили Олега дарами, и он совершил внезапное и успешное нападение на хазарскую крепость Таматарху (Тмутаракань) на берегу Керченского пролива. Там Олег и оставался до тех пор, пока не заключил с хазарами мир и не двинулся на Византию. В этом и других случаях он действовал так, как поступали многие варяжские конунги, готовые встать на любую сторону, если им хорошо заплатят.
Знаменитым деянием Олега стал поход 907 г. на Царьград (Константинополь) – столицу Византии. Его многочисленный отряд, состоявший из варягов (в их числе был и конунг Игорь), а также славян, на легких судах неожиданно появился у стен Царьграда. Не подготовленные к обороне греки, видя, как пришедшие с севера варвары грабят и жгут в окрестностях города церкви, убивают и берут в плен местных жителей, пошли на переговоры с Олегом. Вскоре император Лев VI заключил с русами соглашение, заплатил Олегу выкуп, а также пообещал бесплатно содержать русских послов и приходивших в Царьград с Руси купцов. Перед отъездом из‑под Константинополя Олег в знак победы якобы повесил свой щит на ворота города. Дома, в Киеве, люди были поражены богатейшей добычей, с которой вернулся Олег, и дали князю прозвище Вещий, т. е. мудрый, кудесник.
Вообще‑то кудесники, волхвы были языческими жрецами, очень влиятельными в среде своих соплеменников до принятия христианства. Они оспаривали власть над народом у пришлых князей. Возможно, этот конфликт отразился в известной всем со школьных лет легенде о смерти Вещего Олега «от коня своего», что ему будто бы предсказал волхв. Больше следует доверять сообщению, что беспокойный воин‑конунг Олег погиб в одном из своих обычных завоевательных походов, на этот раз на Каспий, куда он отправился в 943 г. Олегу удалось завоевать богатый прикаспийский город Бердаа в устье Куры. Тут он и решил обосноваться окончательно, основав варяжское княжество. Известно, что подобным образом варяги действовали и в других землях. Но местные властители разбили малочисленную варяжскую дружину Олега, не получившую вовремя подмоги из Скандинавии. В этом сражении погиб и Олег. Поэтому во время очередного похода викингов на Византию в 944 г. мир с византийцами заключал уже пришедший на смену Олегу Игорь.
Правление Игоря Старого
Преемником Олега стал Игорь (Ингвар) по прозвищу Старый. Он с ранних лет жил в Киеве, который стал для него родным домом. О личности Игоря мы знаем мало. Это был, подобно Олегу‑Хельгу, воин, суровый варяг. Он почти не слезал с коня, покоряя племена славян и облагая их данью. Как и Олег, Игорь совершал набеги на Византию. Первый его поход вместе с Олегом в 941 г. провалился. Греки сожгли русские суда так называемым «греческим огнем» – снарядами с горящей нефтью. Более удачным оказался второй поход в 944 г. На этот раз греки решили откупиться от скандинава дорогими тканями и золотом. Именно этого Игорь и добивался – он тотчас повернул домой. При Игоре из степи на смену хазарам пришли новые противники – печенеги. Их первое появление отмечено в 915 г. С тех пор опасность набегов кочевников с юга и востока постоянно усиливалась.
Русь была еще не сложившимся государством. Она протянулась с юга на север вдоль единственных коммуникаций – водных путей, и их‑то как раз контролировали князья‑варяги. Вообще летописи навязывают нам представление о Рюрике, Олеге, Игоре как о полновластных правителях из княжеской династии Рюриковичей. На самом же деле князья‑варяги такими правителями не были. Конунги были лишь предводителями варяжских дружин и зачастую, отправляясь в походы, действовали в союзе с другими конунгами, а потом от них откалывались: либо уезжали в Скандинавию, либо устраивались – «садились» на завоеванных ими землях, как произошло с Олегом в Киеве. Вся сила варяжских конунгов состояла в их могучих дружинах, постоянно пополняемых все новыми бойцами из Скандинавии. Только эта сила и объединяла удаленные друг от друга земли Русского государства от Ладоги до Киева.
При этом конунг‑князь в Киеве разделял владения между родственниками и союзными конунгами для их «кормления». Так, Игорь‑Ингвар отдал Новгород сыну Святославу, Вышгород – жене Ольге, а древлянские земли – конунгу Свенельду. Каждую зиму, как только замерзали реки и болота, конунги отправлялись в «полюдье» – они объезжали свои земли (совершали «кружение»), судили, разбирали споры, собирали «урок». Так поступали конунги и в Скандинавии во время подобных объездов. Как сообщает летописец, еще в XII в. во Пскове хранились сани, на которых княгиня Ольга ездила в полюдье; но, видно, в Пскове ее застала весна и сани пришлось там бросить. Они же наказывали «отложившиеся» за лето племена: отношения с местной славянской племенной элитой у варягов были долгое время непростыми, пока верхушка ее не начала сливаться со скандинавскими дружинниками. Принято считать, что процесс слияния славянской и варяжской верхушки произошел не ранее начала XI в., когда сменилось пять поколений властителей, уже родившихся на Руси. Точно такой же процесс ассимиляции происходил в других завоеванных викингами землях – во Франции (Нормандия), Ирландии.
Игорь погиб во время обычного по тем временам полюдья в 945 г., когда, собрав в земле древлян дань, он не удовлетворился ею и вернулся за добавкой. По другой версии, Древлянская земля была во власти конунга Свенельда. Когда он и его люди появились в Киеве в богатых нарядах, взятых у древлян, дружину Игоря охватила зависть. Игорь отправился в столицу древлян – город Искоростень, чтобы взять дань и для себя. Жители Искоростени возмутились этим беззаконием, схватили князя, привязали его за ноги к двум согнутым могучим деревьям и отпустили их. Так бесславно погиб Игорь.
Княгиня Ольга
Неожиданная гибель Игоря привела к тому, что его жена княгиня Ольга (Хельга, или Елга) взяла власть в Киеве в свои руки. Ей помогали (или делили с ней власть) конунги – сподвижники Игоря Асмуд и Свенельд. Сама Ольга была скандинавкой и до брака с Игорем жила во Пскове. После гибели Игоря она объехала свои владения и всюду установила четкие размеры «урока». При ней возникли административные центры округи – «погосты», где сосредоточивалась дань. В легендах Ольга прославилась своей мудростью, хитростью и энергией. Она была первой правительницей, понявшей значение христианства для своей страны. Об Ольге известно, что она первая из русских властителей принимала в Киеве иностранных послов, прибывших от германского императора Оттона I. Страшная гибель мужа в Искоростени повлекла за собой не менее ужасающую месть Ольги древлянам. Когда они направили к ней послов для переговоров (древляне хотели, согласно племенным обычаям, покончить распрю женитьбой своего князя на Ольге‑вдове), княгиня приказала закопать их в землю живыми.
Через год Ольга хитроумным способом сожгла древлянскую столицу Искоростень. Она собрала с горожан легкую дань в виде живых голубей и воробьев, а потом приказала привязать к их лапкам тлеющие труты. Выпущенные на волю птицы вернулись в город и подожгли его со всех сторон. Воинам княгини оставалось только брать в рабство спасавшихся от грандиозного пожара горожан. Летописец сообщает нам, как Ольга обманом расправилась с древлянскими послами, прибывшими в Киев с миром. Она предложила им перед началом переговоров помыться в бане. Пока послы наслаждались парилкой, воины Ольги завалили двери бани и погубили врагов в банном жаре.
Это не первое упоминание бани в русской летописи. В Никоновской летописи рассказывается о приходе святого апостола Андрея на Русь. Потом, вернувшись в Рим, он с удивлением рассказывал о странном действе в русской земле: «Видел бани деревянные, и натопят их сильно, и разденутся и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя прутья молодые и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва вылезут чуть живые, и обольются водою студеною, и только так оживут. И творят так постоянно, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и то творят омовение себе, а не мучение». После этого сенсационная тема необыкновенной русской бани с березовым веником станет непременным атрибутом множества путевых заметок иностранцев на многие века, со средневековых времен и до наших дней.
Ольга совершала и дальние путешествия. Она дважды побывала в Константинополе. Во второй раз, в 955 г., ее, как знатную язычницу, принимал император Константин VII Багрянородный. Ольга стремилась найти в лице императора Византии союзника, хотела заручиться поддержкой греков. Было ясно, что без принятия христианства сделать это непросто. Княгиня издавна была знакома с христианами в Киеве и разделяла их веру. Но окончательно она решилась, когда увидела святыни Царьграда, оценила могущество этого великого христианского города. Там Ольга крестилась и стала Еленой, причем просила самого императора Константина быть ее крестным отцом. Впрочем, по одной из версий, она поступила так, чтобы отбить у императора охоту ухаживать за красивой северянкой, – ведь крестный отец считался родственником.
