Сябины шрамы

--------

- Прежде, чем мы дойдем до перевалочного пункта перебросков, ты можешь подумать, принимать мое предложение или нет, а меж делом рассказать о себе. Чтобы ты не сказал, обещаю унести это с собой в могилу! – она звучно рассмеялась. – Все равно скоро окажусь в ней – если до этого мое тело не обглодают крысы, вороны или мутанты. Так…кто ты?

- Мы дааалеки, высшая раса Вселеееенной! – заголосил один из представителей этой расы. – Другие виды подлежат немедленному уничтожееееению!!

- Надо же, как интересно! – антроп изобразила заинтригованность, а про себя подумала: «Этим будут заниматься Сектора. Враждебная форма жизни, ему явно не будет пощады, выйди он из-под контроля. Ну, тем лучше, если он все-таки окажется со мной около моста. Хотя…». Вслух же она спросила:

- А имя? Есть у тебя имя, или кличка, или позывной?

- У дааалеков нет имееен.

- Что, совсем?

Энергичный кивок глаза.

- Тогда я думаю, ты будешь не против, если я на время дам тебе имя. Даля.

- Даалекам не нуужны имена! – в голосе из динамиков проскользнули нотки гордости.

- Зато людям нужны. Лучше тебе тут иметь имя и особо не светиться. Если не хочешь быть безликим номером, конечно. Ты понял?

Тут далеку не понравилась интонация, с которой тигр произнес эти слова, и он в неистовстве заорал:

- Уничтооожииить! Уничтоожиить!

От неожиданности Сяба даже подпрыгнула. Моментально она поняла, что означали движения неопознанного объекта, похожего на венчик – оружие! Но, слава богу, оно вышло из строя. Видно, что-то в далековом путешествии сюда пошло не так

- Неисправность! Неиспрааавность! – далек, видимо, понял, что сегодня с истреблением форм жизни у него ничего не выйдет и перестал кричать.

- Уничтожать? Хм, мне бы это подошло, но, видимо, ты не сможешь оказать мне такую услугу. А собственно, зачем тебе венчик? – ей хотелось расспросить побольше о этом устройстве, дабы понять, чего опасаться.

- Чтооооо?!

- Венчик. Эта белая штучка.

- Самааа ты веенчик! – обиделся он. – Это лаазер! – видимо, представитель расы, обладающей лазерами, оказался не очень умным и выложил все карты на стол. Впрочем, как только Сяба сдаст его Перевалке, тут же сообщит о наличии оружия у этого товарища, так что это было ей на руку.

- С этим разобрались. А уничтожать…зачем? Какая цель?

- Потому что…

- Да нет, ты не понял. Я спрашиваю не «почему», а «зачем». Это значит, что ответ будет «для того чтобы…»

- Дляяяяааа того чтооообы…- он замолк. Видимо, он не понимал, зачем это делает. У него была цель, у него было желание следовать этой цели – но не было в ней смысла, не было того, что облагораживало бы ее. Была только ненависть.

- Нееенависть!

- Что? Ненависть? Это мне знакомо…- она усмехнулась краем рта. – я могу показать тебе, как выглядит ненависть, если хочешь.

- Объяснииить, объясниииить! – выдал он слова пулеметной очередью.

- Тогда пойдем, отойдем в тенек. – с этими словами она двинулась навстречу пятиэтажному зданию, казавшемуся мнимым в свете немногочисленных фонарей, его окружающих. Там, около мусорных баков, скрытые от посторонних взоров, Сяба сказала:

- Это моя тайна. То, как выглядит ненависть. Все просто. – с этими словами она подняла свитер, оголив живот.

Вместо живота оказалась дыра. Черная, вязкая. Но далек разглядел, что в ней копошаться длинные толстые черви. Желтые и окровавленные на концах. Они словно вздыхали, постоянно передвигаясь и лениво скользя друг по другу. Но сидели в животе крепко. – Вот они. Разрывают тебя изнутри, словно какая зараза, пробираются выше, к голове. Так происходит со всеми, но не у всех это…так выражено. Ненависть присуща всем нам, но лишь такие отбросы как я могут быть похожими на нее. Напоминает кишки, правда? – и она засунула в копошащийся клубок руку.

Твари тут же обвили ее, агонизируя и сдавливая кисть. Но затем, распознав в руке часть единого организма, обмякли.

- Я говорю, что ненависть, это сила, спасающая нас. И в ту же секунду нас убивающая. Она растленяет всех нас, рано или поздно, а нам остается только наблюдать. Она заменяет собой нашу душу, проявляясь еще многогранней, чем всплеском гнева.

С этими словами фонари, освещавшие узкую улочку, погасли. Ненадолго, но стоящим во тьме это показалось вечностью. А к тому моменту, как лампы снова загорелись болезненным желтым светом, попутчики уже шли дальше, и свет за их спинами оставлял все мысли, их обуревавшие.

---------

- Твою маать! – разочарованно протянул антроп.

Они с далеком уже почти дошли до перевалочного пункта, но – вот незадача! – Сяба совсем забыла, что на том пути, который они избрали, дорогу перекрыло большое дерево.

Могучее, наполовину увязшее в земле, его оголенная древесина превратилась в гигантскую белую кость. Само оно давным-давно было свалено вихрем, но осталось молчаливым воспоминанием о своей силе, но ставшее также немой одой смерти – тому единственному, над чем не властны живые существа. Все живущие уже одним своим появлением на свет бросают вызов стихиям разрушения. Смерть же приходит последняя, напоминающая неторопливого и уверенного в своей победе хищника.

Сябе дерево всегда напоминало о скором уходе, и поэтому она всеми силами избегала его – этого памятника всем мертвым.

- Все ждешь. – прошептала она. – Жди, недолго тебе осталось. Ты станешь и моим надгробьем, где на братской могиле около последних имен будет высечено еще одно…

А затем, как ни в чем не бывало, повернулась к своему спутнику и, критически оглядев его, сказала:

- Э, нет, брат, так дело не пойдет! Ты слишком грузен и неповоротлив для лазаний по деревьям, пусть даже и упавшим. К тому же, я и сама не представляю, как переберусь на ту сторону. Лучше нам пойти в обход! – и она бодро зашагала прочь, радуясь, что ни минуты боле не предстоит ей видеть темное дерево, впитывающее черноту ночи своей белизной.

Вот уже оставлены позади мрачные пятна ночного леса, рассеившиеся в хаотичном порядке по всему ХотЛайну; вот они пересекли первые неуютные дома на отшибах – дома без окон, взывавшие своими черными глазницами к ночным пустотам; и наконец, добрались до мощеного кирпичами переулка. Они вышли на панель.

- Тебе здесь следует быть очень внимательным, Даля. – решила Сяба провести краткий экскурс в окружающий мир. – потому что здесь, как ни грустно, наше путешествие может оборваться, не успеешь и глазом моргнуть! – она постучала когтем по голубому стеклу глаза, отражавшему происходящее вокруг.

А вокруг царили нисколько не лицеприятные вещи: тут и там скользили черные, будто лакированные, автомобили, цепляя своим видом девушек, стоящих у обочины. Вот открываются дверцы, протянутая рука, увитая цепями или перстнями, сверкая звонкими монетами, манит красавиц на задние сиденья дорогих авто. Затем, дверца закрывалась и машина, поблескивая задними фарами, устремлялась на трассу, оставляя красновытый, а иногда и золотистый шлейф обманчиво прекрасного света.

И таких случаев было много, чертовски много.

Почему- то далек, при всей своей оторванности от этого мира, начинал осознавать, что слово «панель» приобретает некоторый настораживающий оттенок. Угрозы он не видел, но была она везде – затаилась барракудой, лишь бы раскромсать его броню и вынуть беспомощную плоть…

- Пошли, живее! И не производи шуму, я тебя прошу! – уповая на то, что перебросок на этот раз не станет истошно орать, переча ей, они двинулись по тротуару, не обращая внимания на изучающие их взгляды. – Не смотри ни на кого. Взгляд для таких людей повод к действиям, не всегда адекватным.

Но в этот раз говорила Сяба не о «ночных бабочках», а о располагавшихся тут же, невдалеке, мужчинах. Не все из них были такими богатыми, но желание одинаково присутствовало у всех. Именно поэтому ни один из них не церемонился – отдавал деньги и грубо вел свою жертву в переулок.

- Мы почти дошли до точки! – антроп значительно повеселел. - Нам осталось только…

Внезапно из-за угла тенью вынырнул человек, чуть не столкнувшись с тигрицей нос к носу. Увидев очертания его лица, скрытые под капюшоном, ее глаза расширились и она на несколько шагов отступила.

- Лекс? – во рту стало сухо, а руки вцепились в край свитера. – Какого черта…

- А, Саблезубая! – протянул мужчина претившим ей сладким голосом – что как раз было в его манере. Заглянув ей за спину и углядев там нешелохнувшегося далека, он продолжил. – И твой новый друг, видимо? Почем брала? – тут уж его голос сменился на деловитый.

- В отличае от тебя, я не любитель экзотики. Это новый, иду сдавать его в Перевалку. Да и потом, надо с ним аккуратней, а то мало ли что.

С этими словами она хотела пройти дальше, но массивная рука остановила ее, отрезая путь к выходу.

- Ну брось, уступи старому другу…уж очень он аппетитно выглядит. Я заплачу! Грязные Сектора не платят, а у меня есть финансы.

- Я сказала нет! Не заставляй меня идти на крайние меры. – далек увидел, как ее рука спряталась за спину и из заднего кармана красных джинс вынула небольшой складной нож.

Лекс был здоровенным косматым детиной, любителем выпить и поразвлекаться с созданиями, мало чем напоминающие человека. Он держал на коротком поводке несколько районов, переодически отсортировывая появлявшихся там перебросков. Иногда Лексу привозили их с самых удаленных территорий, благо он был такой не один – на извращенцах держалась добрая половина бизнеса ХотЛайна. Напичканный стимуляторами и стероидами, мало у кого были шансы избавиться от Лекса. Нож бы не причинил ему особого вреда. Разве что лазер далека, но…от него давно остались лишь воспоминания.

Сяба (слева) и Лекс(справа)

- Да кто тебя будет слушать, шкура! – рявкнул он грубо, оттолкнув антропа в сторону и схватив несчастного пришельца за глаз. – А ты идешь со мной, дружище!

Внезапно ему на голову обрушился кулак, угодив как раз в затылочную часть. Лекс согнулся и встал на колени, обхватив башку руками. Последовали удары ножа в спину, быстрые и неистовые. Майка прилипла к его спине, окрасившись в багряный цвет.

Сяба знала, что драться с Лексом гиблое дело. Даже если он не встанет сейчас, он придет к ней завтра. Даже если она его убьет, угроза будет витать над ней, обличившись камерами видеонаблюдений – у Лекса много друзей в криминальном мире, которые не упустят случая при его смерти поквитаться с Сябой. Но в этот раз она была сама оглушена. Ненависть спасает ее сейчас. И ненависть может навлечь ее на гибель позже.

Руки дрожали, но наносили удары, пока враг вдруг не взмыл вверх и не впечатал кулак ей в лицо.

- Тваарь…- просипел он, вставая. Руки антропа обмякли и выронили нож. Ей некуда было спрятаться. И удары лавиной обрушились на нее, на лице зрели кровоподтеки, изо рта пошла кровь. Она бросилась на землю, прикрывая руками голову и зная, что мужчина не прекратит, пока не размозжит ей череп.

Он замахнулся слишком сильно в один момент и ударил далека по глазу, отчего тот уехал в сторону.

- Опаасность! Опаасность! – крикнул он.

- Заткнись, сволочь! – Лекс хотел вернуться к Сябе, чтобы добить ее, но заметил, как перебросок начал двигаться к нему. Одновременно с этим «вантуз» у него сбоку начал вытягиваться, поближе к лицу человека. – Что ты дел…

Уши тигрицы заполнил истошный и приглушенный крик. Она попыталась открыть один глаз и с ужасом поняла, что с Лексом все кончено. Его обгоревшая раздавленная голова покоилась на бездыханном теле.

 

-------

Пролеты, пролеты, пролеты. Сябе казалось, они никогда не кончатся. Не раз она, поднимаясь, ловила себя на мысли, что можно покончить со всем и сейчас. Спрыгнуть тоже выход. Ее тело бы поломали стальные поручни пролета, сжимающиеся вокруг петлями. И к концу она осталась бы лежать в подъезде расползающимися кусками мяса и лужей крови.

Но не в этот раз. Она была зла и обескуражена, и хотя этажи давались ей с трудом, ей удавалось держаться за стены, отчего она мазала их своей кровью. Иногда она опиралась на далека, шествующего рядом. Скорее нет, плывущего рядом – несмотря на отсутствие ног, ему неплохо удавалось зависать в воздухе, что позволяло преодолевать лестницы. Его голова тоже стала алой, как ее руки, но он не чувствовал и не замечал этого.

- По…по…погоди, - задохнулась она, достигнув этажа. – Я… Мне над…- ее голос оборвал горячий поток рвоты, перемешанной с кровью. Проклятый Лекс напоследок успел дать ей по животу как следует, прежде чем отойти в мир иной.

Далек равнодушно наблюдал за ее действиями, не понимая, что с ней происходит и отчасти боясь вмешиваться. После всего увиденного и услышаного он вообще начинал бояться этого мира – не похожего ни на его мир, ни на враждебные ему миры человеческие, столь же отдаленные. Этот мир напоминал пугающий и абсурдный гротеск, заставивший его усомниться, что далеки неуязвимы. Скорее наоборот, все, что отделяло его от ужасов ХотЛайна – невскрываемая броня, и то если призадуматься, то не такая уж и невскрываемая…

По пришествию на нужный, пятнадцатый этаж, антроп, тяжело дыша, облокатился на своего спутника, ища по карманам ключи. И вот, наконец, лязг замка и обшарпанная дверь открывает вход в квартиру. Ноги путаются в хламе, засеявшем пол. Холл заставлен разного рода банками с обломками ножей, лезвиями, тут и там громоздяться какие-то железные прутья, биты с загнанными в них гвоздями.

Пройдя дальше, мусора оказалось значительно меньше. Но обстановка квартирки угнетала своими будто сдавленными стенами, низкими потолками и разного рода оружием: травматы, биты, ломы, несколько пистолетов и бесчисленное множество ножей – все это было на столах. Стрелянные патроны засеяли пол, разлетаясь от шагов.

- Не обращай внимание. У меня тут не убрано, конечно…Да и потом, это еще не весь мой арсенал, большая часть находится на чердаке – она с силой открыла дверь в кухню. – Ох, последнее время я сюда не захожу, у друзей кантуюсь…Ты как, влезешь? – дверь со скрипом уехала в сторону, и словно открывающаяся пасть, обножила свое нутро. Здесь, да еще в одной комнате, было довольно чисто и тепло, в отличае от остальной часи кваритрки.

Они смогли кое-как протиснуться в узкий дверной проем, и Сяба сразу же подбежала к шкафу.