Новые идеологические течения в Передней Азии. Историческая обстановка

Как мы могли убедиться, в эпоху возникновения Ассирийской и Нововавилонской военных держав творчество в области мировоззрения, науки и литературы на земле Месопотамии в значительной мере замирает. Какие-то новые идеологические веяния, нам не вполне ясные, появились здесь лишь при последнем вавилонском царе — Набониде. Новое движение мысли — по условиям того времени, конечно, религиозно-философской — возникает в I тысячелетии до н. э. в сравнительно более отсталых и к тому же подвергавшихся постоянной угрозе войны и полного разорения западных областях Передней Азии. Именно здесь выросли первые зачатки тех идеологий, которые впоследствии, пройдя через этап иудаизма, играли, особенно в виде христианства и ислама, огромную, норий положительную, а со временем отрицательную роль во всей истории человечества. Сведения о новом идеологическом течении дошли до нас в одной из двух частей христианской Библии — Ветхом завете, сохранившемся как в древнееврейском подлиннике, так и в переводе на языки христианских народов.

Для его понимания надо остановиться на исторической обстановке, сложившейся в Палестине в начале I тысячелетия до н.э. Описанное выше (см.: «Ранняя древность», лекция 12) «время судей» в Палестине (XII—XI вв. до н. э.) характеризовалось сосуществованием и взаимовлиянием двух различных структур— городского классового общества ханаанеев и родо-племепного общества древних евреев.

Характер хапаанейского общества был уже определен выше в той же лекции. Основной единицей социальной организации евреев явился отцовский род (мишпаха), в коллективной собственности которого была земля. Род имел общие празднества и места захоронения, его члены были связаны обязанностью кровной мести и взаимопомощи. В состав каждого рода входили большие отцовские семьи (бет-аб), состоявшие из трех-четырех поколений потомков одного отца, владевшие наделом родовой земли, отвечавшие за преступления, совершаемые их членами, и т. д. Каждый индивид был неразрывно связан со своей большой семьей, родом и племенем, и поэтому полное обозначение свободного человека состояло из личного имени, отчества и обозначения принадлежности к роду и племени. Высшей стабильной единицей являлось племя (шебет—«колено»}. Племена жили обособленно друг от друга и нередко враждовали между собой. Во время общей опасности различные «колена» объединялись в непостоянные союзы, возглавляемые избранными «судьями» (шофет), выполнявшими функции временных военных и гражданских предводителей.

Переход древнееврейских племен к оседлости сделался возможным в результате введения железных орудий и сооружения на нагорьях, где они обитали с XIII—XII вв. до н. э., цистерн для сохранения дождевой воды, шедшей на орошение. Развитие земледелия и ремесел, начатки городской жизни и влияние более развитого хан аапс некого общества способствовали некоторому размыванию основ родо-племет-тной организации, выделению знати как господствующего класса н появлению наряду с родовой общиной общины территориальной. Это создавало объективные предпосылки для образования государства, попытки создания которого начались с XI в. до н. э. Процесс был ускорен из-за усиливавшегося напора филистимлян, давления восточных соседей — родственных по языку и происхождению аммонитян, моабитян, эдомитян, набегов кочевников на степи и продолжавшегося сопротивления еще независимых ханаанейских городов-государств.

В этих условиях среди части родовой знати и влиятельного жречества зародилось стремление к образованию более прочного объединения. В результате этой тенденции предводители «колен» провозгласили Саула из «колена» Вениамин царем (около 1030 г. до н.э.). Однако существовали и сильные центробежные, антимонархические тенденции. В Библии сохранилось осуждение самой идеи царской власти, вложенное в уста полулегендарного пророка Самуила. По его словам, царь «... и сыновей ваших возьмет, чтобы они составляли умащения, варили кушанье и пекли хлебы. И поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет и отдаст слугам своим...»

Объединение «колен» в одно государство, получившее но племенному союзу название Израильского царства, позволило Саулу одержать ряд побед над филистимлянами. Однако оппозиция против царя нарастала, особенно со стороны могущественного южного «колена» Иехуда, представитель которого Давид, поддерживаемый своим родом, вступил в открытую борьбу с Саулом. Гибель последнего и его сыновей в битве с филистимлянами открыла путь к власти честолюбивому и умному, изворотливому и гибкому Давиду, который первоначально избирался царем над южными «коленами», а семь лет спустя был избран на основе устного договора со старейшинами всех «колен» общеизраильским царем.

Одним из первых начинаний Давида (около 1004—965 гг. до н.э.) было взятие сильно укрепленного ханаапейского города-государства Иерусалима (в 995 г.), объявленного им своей столицей. Поскольку Иерусалим находился вне территории «колен», то перенос столицы в этот стратегически важный город способствовал усилению власти царя. На это же были направлены остальные мероприятия Давида — создание наряду с племенным ополчением зависимого от царя и верного лично ему войска из чужеземных наемников, образование центрального управленческого аппарата и др. Давид подчинил себе последние независимые ханаанейские города-государства, совершил кровавые вторжения на территорию заиорданских и других царств, оттеснил филистимлян и значительно расширил границы своего государства, во главе которого после него встал его сын Соломон (965— 928гг. до н.э.).

Продолжая завоевательную политику, Соломон установил свое господство над Акабским заливом. Из построенной там гавани Эционгебер (ныне Телль-Хелейфа) его корабли совместно с финикийцами плавали в богатый золотом Офир (на побережье Африки, Южной Аравии или Индии?). Успешная внешняя политика укрепила авторитет царской власти. Этому не в малой степени способствовало возведение мощных крепостей в Мегиддо, Хацоре и других местах, где стояли наемники и отряды боевых колесниц. В Иерусалиме были построены царский дворец и храм бога Яхве, столица расширялась и укреплялась.

Соломон умножил центральный государственный аппарат, в который входил и влиятельный первосвященник Иерусалимского храма. К службе в царскую администрацию привлекались представители родовой знати и немало опытных в государственных делах ханаанеян. Важную роль играли многочисленные царские и храмовые писцы, которые ведали государственной и деловой перепиской, составляли царские и храмовые анналы и поучения. К управлению государством широко привлекались жрецы, которым в ряде городов были выданы земли.

Грандиозное для небольшой страны строительство и богатый двор, многочисленное чиновничество и наемное войско требовали больших средств, и Соломон установил единую налоговую систему. Все государство, возможно, за исключением территории «колена» Иехуда, было разделено на 12 административно-податных округов: «каждый должен был доставлять продовольствие на один месяц в году». Потребности царского двора и администрации составляли, по преданию, более 10 млп. л муки, 10 тыс. голов крупного рогатого скота и 36 500 голов мелкого скота в год.

Помимо натурального налога, взимаемого в размере десятой доли от урожая и приплода скота, население должно было выполнять также повинность. К разным работам постоянно привлекалось все зависимое нееврейское население в государстве, однако на трудовую повинность для строительства храма и крепостей вызывались и члены израильских «колен».

Все эти меры были направлены на усиление центральной государственной власти, преодоление центробежных устремлений северных «колен». Однако тяжкий податной гнет, непривычная для племенной организации трудовая повинность и особенно привилегированное положение «колена» Иехуда усилили недовольство северян. Народ, собравшись после смерти Соломона для избрания на престол его сына Ровоама, потребовал уменьшения податей и трудовой повинности. После отказа царя выполнить это требование северные «колена» отложились. Так в 925 г. до н.э. распалось единое государство.

Образовавшиеся после раскола два небольших государства — южное, Иудея, и северное, Израиль, отличались друг от друга по географическим условиям, ибо в северном государстве было больше пригодных для интенсивного земледелия долин, в Иудее же преобладали холмистые и гористые местности с трудными почвами, а на юге — полупустыни и пустыни. Если Израильское царство пересекали лажные торговые пути, то южное находилось и стороне от главных международных липий коммуникаций, которые пролегали в этом краю через независимые города филистимского побережья. Разнились оба царства также количеством жителей, ибо в северном проживало около полумиллиона человек, а в южном — вдвое-втрое меньше. Эти и другие различия воздействовали на происходивший с X в. до н. э. в обоих государствах процесс развития и укрепления классового общества, придавая ему местные особенности.

Основой хозяйственной жизни Палестины первой половины I тысячелетия до н. э. явилось основанное на железных орудиях земледелие, сочетавшееся в горах и полупустынях с животноводством. В центральных районах страны преобладало виноградарство, ближе к Мертвому морю выращивали бальзам, а в долинах Северной Палестины простирались хлебные поля.

В городах процветало специализированное ремесло — металлургия и ювелирное дело, ткачество, красильное и гончарное дело, изготовление благовоний и пр. Гончары, плотники и представители других отраслей были объединены в ассоциации, причем профессии были, видимо, наследственными. Наряду со специализированным ремеслом, обслуживавшим царский двор, храмы и верхушку общества, существовало домашнее ремесло.

Из-зa многообразия географической среды и порайонной специализации производства был необходим обмен, несмотря на низкую товарность хозяйств. У городских ворот крестьяне меняли излишки своего хозяйства на нужные им ремесленные изделия.

Израильское царство вело интенсивную внешнюю торговлю. Из Палестины вывозили масло, благовония, лес и другие товары; ввозили предметы роскоши — золото, серебро, драгоценные камни, слоновую кость, ткани и др. Эти товары шли из Египта, Южной Аравии, Финикии и Месопотамии, а начиная с VIII в. до н. э. появляется также керамика, свидетельствующая о ввозе вина или масла из греческих областей по берегам Эгейского моря. Основным методом расчетов было взвешивание серебра с помощью весов и каменных гирь с царским клеймом и обозначением весовых мер.

Развитие специализированного ремесла и торговли, интенсивное строительство крепостей, особенно в Иудее, способствовали новому подъему городской жизни. В X—VI вв. до н.э. был восстановлен ряд разрушенных ханаанейских городов и возникли новые. Преобладали маленькие городки — с площадью 0,4—1 га и населением в несколько сот человек и средние -— с площадью 2,5—4 га и населением около 2000—4000 человек. Столицы Иудеи — Иерусалим и Израиля — Самария(Самария была основана в первой четверти IX в. царем Омри. С этих пор северное царство часто вместо «Израиль» называлось также «Самария» или «Дом Омри».) выделялись большей численностью населения (в Иерусалиме жило около 10 тыс. человек) и богатством. Царский дворец в Самарии был украшен колоннами и пластинами из слоновой кости и назван поэтому «домом из слоновой кости». В городах северного царства — Мегиддо, Хацоре и др.— среди многочисленных хижин выделялись немногие двухэтажные дома с 4—10 помещениями вокруг двора. Города Иудейского царства были застроены в основном однотипными зданиями, что свидетельствует о неодинаковой степени имущественной и социальной дифференциации в обоих государствах.

Библейские данные свидетельствуют о наличии обширных царских, а также храмовых хозяйств.

Царские и храмовые земли в своей совокупности составляли царско-храмовой сектор экономики, который, однако, не охватывал всю площадь государств, о чем свидетельствует инцидент, описанный в «III Книге Царств». Житель северного царства Навуфей имел виноградник по соседству с дворцом царя Ахава (IX в. до н. э.) в Самарии. Царь, пожелавший расширить свой сад, предложил Навуфею, что он купит его виноградник за серебро или обменяет на другой. Однако Навуфей отверг предложение царя, указав: «Упаси меня Яхве, чтоб я отдал тебе наследство отцов моих».

Этот пример, подкрепленный и другими, показывает, что право собственности царя не распространялось на всю землю.

Земля вне царско-храмового сектора находилась в собственности рода и была, как правило, неотчуждаемой. Ветхозаветные законы предписывают, что если у человека нет прямых наследников — сыновей, в крайнем случае дочерей, братьев отца, то «отдайте надел его близкому родственнику из рода его, чтоб он наследовал его», дабы земельная собственность не выходила за пределы рода. Однако земля могла перераспределяться, что в условиях разделения ее на наделы, находившиеся во владении семей, и при наличии семейного хозяйства на этих наделах неизбежно вело к концентрации земли внутри рода. Она могла «продаваться» и на сторону, но после известного срока в принципе подлежала возврату в первоначальный род. Преобладали мелкие и средние крестьянские хозяйства, но имелись уже и такие, как, например, хозяйство некоего Набала, в котором «было три тысячи овец и тысяча коз». Возможно, начала возникать и крупная частная собственность на землю.

В царских хозяйствах — на полях и в рудниках, на виноградниках и плантациях — трудились рабы из иноземцев. Эти «вечные рабы» считались вещью («... не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабы его, ни вола его...».—сказано в «Десяти заповедях»), в отличие от «временных рабов» из единоплеменников, попадавших в долговую кабалу сроком не больше шести лет. Помимо рабов в царских хозяйствах трудились отбывавшие трудовую повинность полноправные члены общин.

Обширную прослойку населения Палестины составляли «пришельцы» (герим), по всей вероятности коллективы или индивиды, не входившие в иудейско-израильскую родо-племениую структуру, но обитавшие на территории обоих государств или переселившиеся туда. «Пришельцы» были лично свободными, но не имели права земельной собственности и гражданства. Многие из ппх находились в зависимости от царской власти, трудились в царских хозяйствах или администрации, а отдельные из них, как, например, «хетт» Урия при царе Давиде, достигали высокого положения при дворе. Иные «пришельцы» работали поденщиками в больших хозяйствах или стали там «присельниками», т. е. обрабатывали землю из доли урожая у тех, при ком они селились.

Они должны были служить в ополчении и платить подати. Законы защищали «пришельцев» от произвола, разрешались сметанные браки между «пришельцами» и членами общин. Однако вливаться в общину «пришельцы» как неполноправные не могли. Среди полноправных имелась своя социальная градация, которая четко проявляется в словах, пророка Иеремии о грядущем наказании «сановников Иудеи и сановников Иерусалима, придворных и священников и всего народа земли». Термином «народ земли» ('ам-ха' арец) обозначалась основная масса свободных производителей материальных благ, преимущественно средние и мелкие земледельцы, владевшие наделами земли в рамках родовой собственности, являвшиеся полноправными гражданами, активно участвовавшие в политической жизни и составлявшие ядро гражданского ополчения. Однако происходивший в VII—VI вв. до н. э. процесс перераспределения и концентрации земли повлек за собой разорение и обезземеливание части крестьян, образование прослойки «бедноты из народа земли», что неизбежно обострило противоречия между «народом земли» и знатью, обозначенной терминами «могущественные», «знатные» и пр.

Знать первой половины I тысячелетия до н.э., хотя и была уже фактически и формально обособившейся социальной группой, тем не мспее сохраняла связь с «народом земли» через систему родо-племенных институтов. Ведь эта знать состояла из наиболее богатых и влиятельных патриархальных больших семей, входивших в роды, к которым, однако, принадлежали и многочисленные патриархальные большие семьи «народа земли». Общность родовой земли и взаимное право наследования, обязанность взаимопомощи и наличие общей генеалогии, обозначение всех членов рода термином «брат» ('ах) и выражение принадлежности к роду словом «сын» (бен) — эти и другие проявления родовой общности реально объединяли сородичей наряду и вопреки столь же реальным классовым различиям между ними. Степень действенности и реальности родовых связей и институтов была различной. Если у полуоседлых животноводов окраин еще в VII— VI вв. до н.э. родовые связи были сильнее классовых различий, а в Южной Иудее обе структуры находились в относительном равновесии, то в Северной Иудее и Израильском царстве, т. е. в районах интенсивного сельского хозяйства, развитого ремесла, родовые связи уступали место общинно-территориальным. В отличие от родовой общины, принадлежность к которой выражалась термином «сын», связь человека с территориальной общиной обозначалась формулой «муж» города ('иp), например «мужи Кириат-Сефера». В крупных городах с разнородным населением, например в Иерусалиме, общинно-территориальная связь доминировала над родовой, но в течение первой половины I тысячелетия до н.э. последняя практически нигде не исчезла полностью и особо стойко сохранялась среди влиятельного жречества.

Древнееврейское жречество, образовавшее замкнутую организацию, приравненную к одному из «колен» («колено» Левий), состояло из священников (коханим) и левитов (левийим), выполнявших различные функции в культе. Если основными обязанностями священников были жертвоприношения, предсказание будущего, обучение народа религиозному закону и выполнение судебных функций, то левиты, занимавшие подчиненное место, были главным образом храмовыми певцами. Священники и левиты, соперничавшие между собой, образовали относительно замкнутые корпорации, в которых с течением времени исчезали одни роды и выдвигались другие.

В Иудейском государстве привилегированное положение занимал храм Яхве в Иерусалиме, а в северном царстве аналогичную роль играли храмы в городах Бет'эл и Дан. Помимо этих привилегированных храмов, опекаемых царями и тесно связанных с царской властью, имелись многочисленные местные храмы и святилища («высоты») со своим жречеством. Часть святилищ, особенно на севере, была посвящена различным другим божествам, но большинство — богу Яхве. Соперничество между священниками и левитами дополнялось и осложнялось не менее острыми противоречиями между периферийным и столичным жречеством, где религиозные мотивы переплетались с политическими, с борьбой за и против централизации власти в обоих государствах.

В Иудейском и Израильском государствах сохранилась форма государственного управления, созданная Давидом и Соломоном, т.е. наследственная монархия. Но если в Иудейском государстве на протяжении всего времени его существования (925 — 586 гг. до н.э.) правила династия Давидидов, то в северном государстве происходили беспрестанные смены династий. Причина заключалась в неодинаковой степени социальной дифференциации, различиях в силе и действенности родовых связей. В северном царстве ни одно из «колен» не обладало столь очевидным превосходством, как «колено» Иехуда в южном, а соперничество равносильных «колен» между собой, дополненное острыми социальными противоречиями, обусловливало частую смену династий, что, несомненно, ослабляло Израильское царство, ускоряя его гибель. В 722 г. до н.э. ассирийский царь Саргон II уничтожил Израильское государство, депортировал значительную часть его населения и образовал из него несколько провинции, куда переселил жителей из других стран. Иудейское царство ценою потери части своей территории сумело сохранить призрачную независимость.

Падение Ниневии в 612 г. до н.э. вселило надежды на восстановление полной независимости Иудеи и присоединения к ней территории бывшего северного царства. Осуществлению этой цели должна была послужить религиозно-политическая реформа царя Иосии (639 — 609 гг. до н. э.). Согласно ветхозаветному преданию, в Иерусалимском храме была «найдена» «Книга закона».

Выполняя предписания этой книги, Иосия приказал искоренить культы всех богов, кроме Яхве, уничтожить все храмы и святилища (даже святилища Яхве), кроме иерусалимского, и умертвить «всех жрецов высот» на территории бывшего северного царства. Реформа явилась попыткой внедрения полного и безусловного единобожия, централизации культа Яхве для укрепления царской власти и восстановления господства Давидидов над всей Палестиной. Все эти планы и надежды Иосии были иллюзорными, ибо «наследники» Ассирийской державы — Египет и Нововавилонское государство — не думали отказываться от Палестины. Иосия погиб в сражении с фараоном Нехо в 609 г. до н.э., и это было началом конца Иудейского царства, наступившего в 586 г. до н.э., когда вавилонский царь Навуходоносор II взял Иерусалим, разрушил город и храм и выселил в Вавилонию около 10% населения Иудеи, главным образом городских ремесленников и знать.

Если раньше жизнь древних евреев была неразрывно связана с одной страной — с Палестиной, то теперь она развертывалась одновременно и параллельно на двух аренах: в Палестине, где обитало около 90% древнееврейского населения под властью вавилонян, и в Вавилонии, где переселенная из Иудеи часть народа в течение двух поколений находилась в непосредственном и постоянном контакте с блистательной аккадской культурой. Жизнь в Палестине и жизнь в Двуречье имела свои особенности, свои специфические проблемы, однако общим была мучительная и трагическая переоценка ценностей, обусловленная народными и личными бедствиями. В этом сложном процессе переосмысления казавшихся ранее незыблемыми устоев решающую роль сыграли так называемые пророки, возглавившие новое религиозно-политическое движение сначала в Палестине, а затем и среди переселенных в Вавилонию в течение VI—V вв. до н.э.