Религиозная реформа Аменхетепа IV и конец XVIII династии

Ещё юношей будущий знаменитый реформатор Аменхетеп IV стал соправителем отца, который в последние годы своей жизни был тяжело болен. В это время, как и в первые годы самостоятельного правления Аменхетепа IV, на ведение государственных дел большое влияние оказывала его мать, умная и энергичная царица Тии, женщина незнатного происхождения. Брак Аменхетепа III с дочерью безвестного заведующего скотом одного из провинциальных храмов, по-видимому, был в свое время неодобрительно встречен фиванским жречеством и столичной знатью. Личная неприязнь сыграла роль в разразившихся вскоре событиях, по сама была определенным проявлением давно назревавшего конфликта внутри верхов египетского общества.

Аменхетеп IV стал египетским царем около 1400 или 1375 г. до н.э. Его семнадцатилетнее правление связано с наиболее резким столкновением обеих могущественных группировок правящего класса.

Инициаторами решительного противоборства были лично связанные с царской семьей выходцы из многочисленного служилого слоя, за которым в памятниках Нового царства утвердилось наименование немху(Первоначальное значение слова немху — «бедный, сирый, ничтожный», но начиная с середины XVIII династии оно все чаще появляется на памятниках людей, занимавших порой очень видное место в египетской иерархии, становясь социальным термином для обозначения (во всяком случае, в период Нового царства) людей нового служилого слоя. Прежнее значение термина теперь лишь оттеняет происхождение этого слоя, противодоставляя его старой знати.). Наиболее удачливые его представители, выдвинувшись на службе, упрочили свое положение во всех сферах египетского административного и хозяйственного аппарата, в армии, при царском дворе, и их основной целью стало возможно более радикальное оттеснение старой потомственной знати от источников власти и богатства. Царь, ставший во главе этой энергичной и преданной ему группировки, надеялся с ее помощью еще более укрепить свою самодержавную власть.

Задача, стоявшая перед новой служилой знатью, была не из легких, учитывая политическую и экономическую силу противоположной стороны, все еще занимавшей прочные позиции как на местах, так и в центре. Огромным было влияние и могущественного фиванского жречества, тесно связанного и со старой потомственной знатью, и со жречеством местных, провинциальных культов. Именно жречество Амона-Ра, главного египетского бога с начала XVIII династии, стало наиболее последовательным противником новой служилой знати и самого Аменхетепа IV. Неудивительно поэтому, что видимая сторона борьбы, принявшей в тогдашних условиях неизбежную религиозную окраску, выявилась в противоборстве провозглашенного царем нового общеегипетского божества, Атона, с фиванским богом Амоном-Ра и другими старыми богами страны.

Ожесточенная и непримиримая позиция фиванского жречества, возможно, станет более понятной, если учесть, что к тому времени уже, без сомнения, сложилась присущая всему Новому царству система взаимоотношений храмового хозяйства с царской администрацией. Для этой системы были характерны жесткий контроль центральной власти над всеми отраслями храмового хозяйства и значительные прямые отчисления зерна, собираемого с земель, числившихся за храмами, в пользу царской администрации для обеспечения возросшего государственного аппарата и воинов. По-видимому, такие отчисления взимались и с других отраслей храмового производства. Наконец, существовала практика отчисления зерна за пределы храмового хозяйства путем непосредственного обеспечения многочисленных воинов различных рангов, а также царских чиновников и других представителей нехрамовой администрации зерном, производимым храмовыми зеледельцами на храмовых землях.

Известно, какие богатства даровались египетскими фараонами XVIII династии многочисленным египетским храмам после каждого успешного иноземного похода, но оказывается, что сами храмовые хозяйства становились немаловажным источником поступления материальных средств в пользу фараона, что в большой степени и позволяло обеспечивать агрессивную внешнюю политику страны и способствовало укреплению позиций нового служилого социального слоя и его верхушки. Возможно, что со временем контроль над храмами и отчисления в пользу центральной власти возросли, что, естественно, не могло не вызвать недовольство и сопротивление со стороны жречества, и прежде всего наиболее сильного — фиванского жречества. Таким образом, отношения между противоборствующими сторонами ко времени восшествия на престол Аменхетепа IV накалились до предела; открытая борьба между ними стала неизбежной.

Вначале, однако, ход событий был несколько замедлен; нововведения, оказавшие вскоре огромное влияние на все сферы египетской жизни, нарастали постепенно. Введение нового общегосударственного культа бога Атона(Атон — традиционное в науке обозначение этого бога, но оно основано на созвучии с именем бога Амона. Условное египтологическое произиошение имени должно быть «Итен», а древнее было, видимо, «Йати».), почитаемого в образе солнечного диска с отходящими от него лучами-руками, дарующими стране все блага жизни, ни в коей мере не означало упразднения древнего египетского многобожия, и первый храм, посвященный новому божеству, был возведен царем в Фивах, вблизи святилищ Амона-Ра.

Однако новый общеегипетский культ Атона, бога, который пользовался особым покровительством царя, провозгласившего себя единственным сыном нового божества, предполагал и огромные строительные работы по возведению его храмов, и дарения ему больших земельных массивов в разных частях Египта, многочисленных пастбищ, скота, охотничьих и рыбных угодий, и обеспечение вновь создаваемого храмового хозяйства рабочей силой, и, наконец, учреждение большого штата высокопоставленных и рядовых жрецов — служителей нового культа. Они, как это видно из памятников той поры, были в основном представителями новой служилой знати. На практике все это означало значительное перераспределение материальных и людских ресурсов в пользу нового божества и в ущерб жрецам старых традиционных египетских богов (и прежде всего Амона-Ра), основным противникам царя-реформатора и его сторонников.

По-видимому, на 6-м году царствования Аменхетепа IV борьба резко обостряется и вскоре достигает апогея. Царь вместе со своим двором покидает ненавистные и враждебные ему Фивы и в 300 км к северу от этого центра почитания Амона-Ра приказывает основать новую столицу—Ахет-Атон («Горизонт Атона», т.е. место, где восходит над миром солнечный диск; ныне городище Телль-Амарна). Несколько раньше, борясь теперь уже с самим именем бога Амона, входящим в состав его собственного личного имени (Аменхетеп значит «Амон доволен»), царь переименовывает себя в Эхнатона(Эхнатон также традиционное, но неправильное произношение имени. Условное египтологическое произношение — «Их-не-Итен».) («Полезный для Атона»). Новые личные имена получают члены его семьи, его сановники, если в состав их имен входило имя Амона или некоторых других старых египетских богов. Теперь имена божеств, противных Атону, безжалостно уничтожаются на всех памятниках.

Более десяти лет находился египетский двор во главе с Эхнатоном в повой столице, построенной в невероятно короткий срок и ставшей большим городом с величественными царскими дворцами, огромным храмом в честь Атона, обширными садами и особняками царских сановников, похвалявшихся в надписях. своих роскошных гробниц своим незнатным происхождением.

Казалось, что динамичные сторонники перемен, возглавляемые самим царем, решительно одерживают верх над своими соперниками. Однако культ Атона не имел корней в традициях и представлениях не только знати, но и всего египетского народа. Замена противоречивых архаичных культов прежних богов логично продуманным почитанием практически одного лишь Солнечного диска — Атона — не сулила никакого облегчения жизни кому-либо, кроме фараонских ставленников, соперничавших со старым жречеством, не обещала ни реальных благ, ни даже воображаемых — в виде более справедливого загробного воздаяния. Между тем жречество Амона было сильно не только своими материальными богатствами, которые накапливались столетиями, не только давней традицией народных верований, которые оно выражало, но даже и тем, что еще со времен Среднего царства народные массы привыкли считать именно Амона заступником маленьких людей, прибежищем в их повседневных нуждах. В то же время между знатью, стоявшей за Амона, и знатью, стоявшей за Атона, — двумя прослойками господствующего класса — не было действительно непримиримого классового противоречия. Поэтому за периодом передела власти и богатств неизбежно должен был последовать период соглашения между враждовавшими силами. Итак, нет ничего удивительного в том, что смерть еще нестарого, но, по-видимому, с юных лет болезненного фараона резко изменила дальнейший ход событий. У непосредственных преемников царя-реформатора, Семнехка-Ра и Тутанхамена, юных и недолговечных супругов его старших дочерей, не было ни авторитета их предшественника, ни его фанатизма и воли, ни самого желания продолжить его дело. Краткая, но бурная борьба вокруг наследия Аменхетепа IV, начавшаяся во время правления Семнехка-Ра, царствовавшего менее трех лет, явилась периодом глубоких изменений в самом солнцепоклонническом культе, изменений, которые позволили сначала отказаться от исключительного почитания Атона, какое было свойственно Аменхетепу IV в последние годы его жизни, а затем и восстановить старую иерархию богов. Культ Амона как главного божества Египта был полностью восстановлен, вероятно, в самом начале царствования Тутанхамена, двор которого покидает Ахет-Атон в возвращается в Фивы.

Естественно, что не достигший еще и десятилетнего возраста мальчик — новый царь не смог самостоятельно осуществить столь крутой поворот во внутренней жизни страны. За его спиной, несомненно, стояла влиятельная группа бывших приверженцев царя-реформатора, склонных, однако, в изменившейся обстановка к примирению со своими недавними противниками. И не случайно самым влиятельным человеком при дворе юного фараона был Эйе, старый вельможа Аменхетепа IV, начальник его колесничного войска, недавний ревностный почитатель Атона, преданность которому он запечатлел на стенах своей заблаговременно возведенной гробницы в Ахет-Атоне.

Умерший после десятилетнего царствования юный, девятнадцатилетний Тутанхамен был погребец на западном берегу Нила в традиционном месте захоронения египетских царей XVIII династии — «Долине царей» возле Фив. Его скальная гробница, открытая в 1922—1924 гг. английским археологом Говардом Kартером, случайно оказалась почти не тронутой древними грабителями, и в ней среди погребальных принадлежностей и утвари было обнаружено множество замечательных произведении искусства той эпохи. Имя владельца этих сокровищ, ничем не примечательного юного египетского царя, стало сразу же широкоизвестным. Тутанхаменом, не имевшим наследника, XVIII династия фактически пресеклась, и престол после неудавшейся попытки пригласить в фараоны хеттского царевича перешел к старому временщику Эйе, возможно родственнику главной жены Аменхетепа IV — Нефертити; а еще через четыре года, после смерти Эйе, в самой середине XIV в. до н.э., египетский трон захватывает могущественный начальник египетского войска Харемхеб, человек, вовсе не состоявший в родстве с правящей династией. Он был провозглашен царем Египта фиванским жречеством на одном из храмовых праздников в честь Амона.

Более чем тридцатилетнее царствование Харемхеба — важный послереформенный этап египетской истории, позволяющий в какой-то степени понять конечную судьбу деятельности Аменхетепа IV. С одной стороны, новый фараон ведет ожесточенную борьбу с самой памятью царя-реформатора, начатую еще его предшественниками. По приказу царя беспощадному уничтожению-подвергся Ахет-Атон, город, уже давно покинутый двором и жителями. Храм Атона, царские дворцы, а также особняки царских приближенных, хозяйственные службы и скульптурные мастерские(В одной из них — мастерской скульптора Джехутимеса — были найдены всемирно известные неоконченные скульптурные головы царицы Нефертити и другие художественные шедевры «амарнского» искусства.) — все было повергнуто в прах. Имя «отступника из Ахет-Атона» исчезло из официальных документов, а его годы правления в царских хрониках были причислены к годам царствования Харемхеба.

Заинтересованный в поддержке фиванского жречества и стоящих за ним кругов, царь воздвигает грандиозные святилища в честь Амона в Карнакском храме, раздает храмам обширные земельные угодья, людей, скот, различную утварь. Создается впечатление, что противники реформ Аменхетепа IV торжествуют полную победу; кажется, что новый царский двор круто изменил свою общественную ориентацию.

Однако памятники времени Харемхеба вскрывают и другую сторону его деятельности, позволяющую уяснить, что он не обделил своим вниманием и тот слой египетского общества, на который в недалеком прошлом опирался царь-реформатор. Свидетельством тому служит указ Харемхеба, выбитый на каменных плитах во многих городах Египта. Царь грозит суровым наказанием (отрезанием носа и ссылкой в пограничную пустынную крепость Чару) тем должностным лицам, которые совершат акты произвола по отношению к немху, провозглашаются меры по укреплению правосудия во всей стране, нарушение которого карается смертью. Защита среднего служилого слоя, и особенно воинов, объявляется постоянной заботой фараона, а их материальное обеспечение гарантируется всем достоянием дворца и его житницы.

Интересно, что при царском дворе по-прежнему многие высшие должности занимают выходцы из среды мелкого и среднего служилого люда, чиновники, не связанные со старой потомственной служилой знатью, местом средоточия которой, как и раньше, являются Фивы. Но египетские цари послереформенного времени не склонны подолгу задерживаться в Фивах. Уже двор Тутанхамена пребывает в основном на севере, в Мемфисе, а не в южных Фивах. Сразу же после коронации на север отправляется и Харемхеб, и эту традицию продолжают фараоны следующей, XIX династии.

Все это наводит на мысль, что длительное противоборство фиванского жречества и старой служилой знати, с одной стороны, и нового служилого слоя, возникшего на заре XVIII династии и постепенно усиливавшего свои позиции, — с другой, после открытого столкновения при Аменхотепе IV с его смертью завершилось некоторым временным компромиссом, проявившимся и в определенном территориальном размежевании. На юге страны все заметнее возрастает влияние фиванского жречества, на севере же, где теперь почти постоянно находится царский двор и располагается большая часть египетского войска, сильны позиции средних слоев служилого населения — немху. Именно с этих пор Нижний Египет, раньше занимавший второстепенное экономическое и политическое место в жизни страны, вступает в период бурного расцвета, причем значение его особенно возрастает в связи с возобновлением широких военных операций Египта в Передней Азии, которые после долгого перерыва, вызванного внутриполитической борьбой, были вновь начаты фараонами XIX династии, пришедшей к власти после смерти Харемхеба.