Рициат и цехи

Городское управление далеко не было демократическим. Борьба города с сеньерами велась силами народной массы и прежде всего ремесленников, стремившихся стать свободными товаропроизводителями. Но народная масса обычно была отстранена от городского управления, которое находилось в руках сравнительно небольшой кучки богатых горожан. К этой городской верхушке принадлежали в первую очередь купцы и владельцы городских земель; наконец, в городах, особенно итальянских, жили также и рыцари, которые владели землей близ города и укрепленными домами в самом городе.

 

Городская верхушка из богатых купцов, домовладельцев и владельцев городской земли, отчасти из рыцарства, не принимавшая участия в производстве, составляла привилегированную группу, которая получила название патрициата. Эта наследственная аристократическая группа не допускала в свою среду новых членов или допускала их с большим трудом. Отвоеванные городом привилегии попадали в руки городского патрициата. Совет города выбирался только из среды патрициата. Из его же среды выбирался бургомистр и другие должностные лица города. В руках патрициата находилось все городское управление, городские финансы и городской суд, что, конечно, давало возможность проводить совершенно определенную классовую политику, особенно в деле налогового обложения. Давая всевозможные льготы и послабления патрициям, городское управление тяжело облагало ремесленную массу. Суд в руках патрициата являлся органом классовой юстиции. В руках патрициата находились и военные силы города. Все это вызвало борьбу цеховых ремесленников с патрициатом за власть в городе. Эта борьба происходила в ХIII-XV вв. почти во всех городах средневековой Европы, но не повсюду она заканчивалась одинаково. В одних городах, особенно таких, где сильно развилась промышленность, цехи взяли верх; в других - цеховые движения закончились поражением цехов и победой патрициата. Местами цеховые движения осложнялись тем, что они начинались тогда, когда еще не закончилась борьба между сеньерами и городом. Здесь порой создавался своеобразный союз сеньеров с цехами против патрициата, причем сеньоры использовали цехи, чтобы захватить власть в свои руки. Так было, например, во Фландрии в конце XIII и начале XIV в., когда цехи вступили в союз против патрициев с графом фландрским. Патриции в свою очередь искали поддержки у французского короля.

 

Складывание и рост городского сословия

 

В процессе развития городов, роста ремесленных и купеческих корпораций, борьбы горожан с феодалами и внутренних социальных конфликтов в их среде в феодальной Европе складывалось особое средневековое сословие горожан.

В экономическом отношении новое сословие было связано в той или иной мере с ремесленно-торговой деятельностью, с собственностью, в отличие от других видов собственности при феодализме, «основанной только на труде и обмене». В политико-правовом отношении все члены этого сословия пользовались рядом специфических привилегий и вольностей (личная свобода, подсудность городскому суду, участие в городском ополчении), составлявших статус полноправного горожанина. Первоначально городское сословие отождествлялось с понятием «бюргерство», когда словом «бюргер» в ряде стран Европы обозначали всех городских жителей (от германского «burg» — город, откуда произошло средневековое латинское «bur-gensis», и от французского термина «burgeoisie», идущего от средних веков и сначала означавшего «горожанин»). По своему имущественному и социальному положению городское сословие средних веков не было единым. Внутри него существовали, с одной стороны, городской патрициат, с другой — слой состоятельных купцов и ремесленников и, наконец, городское плебейство. По мере развития этого расслоения в городах термин «бюргер» постепенно менял свое значение. Уже в XII—XIII вв. он стал применяться только для обозначения «полноправных», наиболее зажиточных горожан, в число которых не могли попасть представители плебейства, устраненные от городского самоуправления. В XIV — XV вв. этим термином обычно обозначались лишь богатые и зажиточные торгово-ремесленные слои города, из которых позднее вырастали первые элементы буржуазии.

Население городов занимало особое место в социально-политической жизни феодального общества. Нередко оно выступало как единая сила в борьбе с феодалами (иногда в союзе с королем). Позднее городское сословие стало играть заметную роль в сословно-представительных собраниях.

Таким образом, жители средневековых городов не составляли единого класса или социально монолитного слоя, но конституировались как сословие. Их разобщенность усиливалась господством корпоративного строя внутри городов. Преобладание в каждом городе локальных интересов, которые порой усиливались торговым соперничеством между городами, также препятствовало их совместным действиям как сословия в масштабе целой страны.

 

 

 

1) Патрициат

Патрициат(от лат. pater — отец) — гор. верхушка, наиболее богатый, влиятельный, привилегированный слой населения средневекового города, состоявший из купцов, ростовщиков, богатых землевладельцев, домовладельцев (отчасти из сеньоров, живущих в городе, которые владели землей близ города и домами в самом городе). Как правило, все гор. управление, финансы, воен. силы города и гор. суд находились в руках п. В быту п. старался подражать рыцарству: представители п. заводили гербы, создавали линьяжи, старались роскошно одеваться, носили шпоры, посещали турниры. Кроме того, они стремились породниться с феодалами, пройти посвящение в рыцари. Богатство п. складывалось в торгово-ростовщич. сфере; в ряде городов Сев. Италии, на северо-западе Европы часть п. занялась организацией ремесла по типу рассеянной мануфактуры. П. был открытой социальной группировкой, пополнялся за счет разбогатевших ремесленников.

 

 

2) Цеховые ремесленники

 

Ремесленники как основа городского населения

Естественно, что основу населения городов как центров производства составляли ремесленники, которые в раннее средневековье существовали отчасти как несвободные, а отчасти как свободные перехожие люди. В эту эпоху мы встречаем своеобразную фигуру странствующего ремесленника, переходившего из одного либо господского, либо крестьянского хозяйства в другое, заполнявшего тот недостаток в квалифицированной рабочей силе, который имелся в том или ином отдельном хозяйстве. Но основную массу городского ремесленного населения составляли крепостные ремесленники, бежавшие от своих господ или уходившие на условиях выплаты оброка. "Из средневековых крепостных образовалось мещанское население первых городов"Маркс

Вместе с развитием техники и ростом общественного разделения труда создается рынок для изделий ремесленников. Ремесленники начинают работать на более широкий рынок, на заказчика или на покупателя, причем, естественно, ремесленники концентрируются в таких местах, где у них могут быть покупатели. Поселения ремесленников могли образоваться и около стен монастыря, и около стен рыцарского замка, и на месте прежних римских городов, если имелись для этого надлежащие предпосылки. Наконец, город мог развиться и из феодального села, по мере того как в нем росла промышленность, или, наконец, из свободного села, или же из поселения, образовавшегося на торговом пути. Ремесло не сразу отделяется от сельского хозяйства. Еще долго ремесленники продолжают сохранять черты своего крестьянского происхождения. "Городские ремесленники должны были, конечно, с самого начала производить для обмена. Но и они производили большую часть нужных им предметов; они имели сады и небольшие поля, пасли свой скот в общинном лесу, который, кроме того, доставлял им строительный материал и топливо; женщины пряли лен и шерсть и т. д. Производство с целью обмена, - производство товаров, - еще только возникало. Отсюда - ограниченность обмена, ограниченность рынков, устойчивость форм производства, местная замкнутость от внешнего мира, местная связь производителей..."2 И деревня еще долго обслуживает собственными средствами большую часть своих потребностей в ремесленных изделиях. Это относится как к сеньориальному, так и к крестьянскому хозяйству.

 

 

2. Ремесленные цехи в средневековом городе:

1) Причины возникновения цехового строя;

Средневековые цехи – "объединения городских ремесленников одной или нескольких специальностей".

Появление цехов было обусловлено достигнутыми в то время уровнем производительных сил и всей феодально-сословной структурой общества.

Исходным образцом для организации городского ремесла отчасти послужили строй сельской общины-марки и усадебные мастерские-магистерии.

Единицей цеха был его полнолравный член – мастер, владевший мастерской. Каждый из цеховых мастеров был непосредственным работником и одновременно собственником средств производства. Он трудился в своей мастерской с несколькими помощниками – учениками и подмастерьями - со своими инструментами и сырьем. Как правило, ремесло передавалось по наследству: ведь многие поколения ремесленников работали при помощи тех же инструментов и приемов, что и их прадеды. Выделявшиеся новые специальности определялись в отдельные цехи.

Производящий коллектив мастерской был невелик: из-за невысокого уровня разделения труда изделие не переходило из рук в руки, а делалось в мастерской целиком. Но в "традиционном, сословном, корпоративном обществе средневековья конституирование любой деятельности успешнее всего происходило через коллектив. Позтому в большинстве городских ремёсел Западной Европы главы производственных коллективов стремились объединиться в цехи".

Цехи делились по профессиям, причём разделительные признаки основывались не на характере производства, а на выпускаемой продукции, различаемой по функции. Так например, технологически одинаково производимые бытовые ножи и боевые кинжалы изготовлялись членами разных цехов: ножовщиками и оружейниками соответственно.

Основными причинами образования цехов явились следующие: городские ремесленники как самостоятельные, раздробленные, мелкие товаропроизводители нуждались в определенном объединении для защиты своего производства и доходов от феодалов, от конкуренции "чужаков" - неорганизованных ремесленников или постоянно прибывавших в города выходцев из деревни, от ремесленников других городов, да и от соседей – мастеров. Такая конкуренция была опасна в условиях весьма узкого тогдашнего рынка, незначительного спроса.

Причины возникновения цехов, таким образом тесно связаны с их функциями.

2) Цеховая монополия

Цеховая монополия. Всякая корпорация сохраняла за собой исключительное право заниматься своей профес сией, по крайней мере в городах Северной Франции. Пер вой ее заботой было устранить всякую конкуренцию. Рабо чий окапывался в своей крепости и страстно защищал ее против нападающих. Генрих II заявляет в XII в.: «Никто не имеет права заниматься в Руане или его округе ремеслом дубильщиков, если не принадлежит к их корпорации». Та кой же привилегией пользовалось большинство цехов. Каж дая из сеньорий, на которые делился Париж, хотела иметь своих мясников, но корпорация Большой бойни зорко сле дила за этими попытками и не раз оказывала им победонос ное сопротивление.

Но конкуренция могла явиться и извне, со стороны ино городних производителей, поэтому ремесленники всячески старались обезопасить себя от этой внешней опасности. Чужестранцы имели право продавать свои товары только на рынке, притом лишь в известные дни, обыкновенно раз в неделю. Если парижские суконщики, несмотря даже на под держку суда и прево, не могли помешать жителям Сен-Дени выставлять по субботам свои товары в парижском гости ном дворе, то лишь потому, что парламент отказал им в их просьбе (1309). Если иногородние обходили правила, то корпорации тотчас же старались восстановить свои права. Так, корбейльским булочникам, имевшим право торговать в Париже лишь по субботам на рынке, пришла в голову ос троумная мысль нанимать в столице амбары, наполнять их в узаконенный день хлебами и спокойно продавать его в течение остальных дней недели; но корпорация хлебопеков подала жалобу Людовику Святому, и амбары были закры ты.. Наконец, привозные товары допускались к продаже лишь после осмотра, который производился экспертами цеха, но это были пристрастные судьи. Так, булочники Понтуазы, к большому убытку потребителей, отказывали в приеме боль шей части привозного хлеба, и в конце концов в это дело должен был вмешаться парламент.

Стараясь устранять чужаков, ремесленники в то же вре мя недоверчиво относились и к корпорациям смежных про фессий. В Амьене кузнец, или ковач, не мог ни продать, ни починить ключ, столяр не мог делать мебели с замком: это было дело слесаря. Портной не имел права чинить старое платье, старьевщик - шить новое: каждый должен был за ниматься своим делом. Но демаркационные линии не все гда были ясно помечены, и кроме того в уставах не были предусмотрены все возможные случаи. Некоторые из этих спорных пунктов сделались знаменитыми: в какую именно минуту одежда становится старой и должна перейти с при лавка портного в лавочку старьевщика? Парижские старь евщики покупали старые штаны, тщательно складывали их, наводили глянец и ухитрялись придавать им вид девствен ной свежести, чем вводили в обман публику. Портные, за нимавшиеся изготовлением брюк, стали жаловаться; с тех пор они одни имели право класть платье под пресс и рас кладывать его в своих лавках, тогда как старьевщики долж ны были развешивать свой товар на гвоздях. Точно так же железники, продававшие удила, уздечки, шпоры и стреме на, затеяли процесс с шорниками, которые подновляли ста рые уздечки и стремена, и с седельниками, которые, чтобы не покупать этих предметов, надумали сами изготовлять их; шорникам было дозволено делать лишь мелкие починки в этих вещах; что же касается седельников, то они сохранили право переделывать удила и стремена, заклепывать их и прикреплять к седлам, но должны были предварительно покупать их у железников. Одним из самых ревнивых, вы сокомерных цехов был цех суконщиков, он вечно ссорился с валяльщиками и красильщиками. Кто был способен судить о достоинстве материй, суконщики ли, изготовлявшие их, или сукновалы, которые выделывали и окончательно обра батывали их? Парламент в 1270 г. решил предоставить эту обязанность смешанным комиссиям. Имели ли суконщики право красить свои собственные материи? Нет - говорили красильщики, тщетно пытавшиеся соединить обе корпора ции. В отместку суконщики начали отдавать свои сукна в окраску иногородним красильщикам; прево должен был вмешаться и внушить обеим сторонам уважение к традици ям (1291).

Подобные столкновения возникали повсюду: в Сен-Дени валяльщики ссорились с красильщиками; в Провене взаим ная вражда валяльщиков, суконщиков и ткачей доходила до того, что каждый из этих цехов отказывался принимать в ученики сына или родственника мастера, принадлежавшего к одной из двух остальных корпораций. Эти ссоры были нескончаемы; прекратившись, они тотчас начинались сно ва, и некоторые из них продолжались целые века, до круше ния старого порядка; если бы не французская революция, то портные и до сих пор препирались бы о своих правах со старьевщиками.

Некоторые корпорации имели право насильно навязывать свои услуги клиентам; таким образом, привилегия обраща лась в вымогательство. Таковы были, например, винные кри куны в Париже, которые занимались тем, что утром и вече ром ходили по перекресткам со жбаном и кружкой в руках и заставляли прохожих пробовать вино, сообщая при этом адрес торговца и цену. За это они получали от кабатчика по, четыре денье в день. Отказаться же от их услуг он не мог: если он не хотел говорить им своей цены, то крикуны справ лялись о ней у гостей; если он не впускал их, они могли предлагать вино по королевской цене, и тогда кабатчик был обязан продавать его по этой цене. Такими же насильствен ными привилегиями пользовались мерильщики зерна и жид костей и некоторые другие.

 

3) Цеховая регламентация

 

Члены цеха были заинтересованы, чтобы их изделия получали беспрепятственный сбыт. Поэтому цех через специально избранных должностных лиц строго регламентировал производство: следил, чтобы каждый мастер выпускал продукцию определенного вида и качества. Цех предписывал, например, какой ширины и цвета должна быть изготовляемая ткань, сколько нитей должно быть в основе, каким следует пользоваться инструментом и сырьем и т.д.

Так, в "Книге обычаев" – регламенте ремесленных гильдий Лондона - содержатся правила, регулирующие порядок выпуска определенных тканей лондонскими ткачами:

"IX. И если будет обнаружена ткань, сделанная из грубой, неотделанной пряжи с очесами и предназначенная для продажи, мэр должен получить полмарки, как штраф за нарушение правил.

Х. И если будет обнаружена ткань, сделанная из грубой белой шерстяной пряжи, которая предназначена на продажу, мэр получит половину марки, как штраф за нарушение правил.

XI. И если будет обнаружена ткань, приготовленная на продажу и сделанная из пряжи, основа которой крашена мареной, а уток – вайдой, мэр также получит половину марки, как штраф за нарушение правил.

XVII. И предполагается, что ни один ткач не будет вырабатывать ткани по образцам французского города или ткань из грубой шерстяной пряжи с переплетом ниток по диагонали, или из пряжи ярко-зеленого цвета, или ткань с крапчатой основой… и эта ткань должна иметь в длину шесть копий и во всех частях своих – быть добротной и хорошо сделанной…

XXIV. И должны быть назначены контролеры над тканями, чтобы они были хорошими и добросовестно сделанными, когда они выходят из рук ткачей. И предполагается, что никакие иные повышенные требования не должно предъявлять к ткани, если только это не будет в результате соглашения между тем, кто заказывает ткани, и самим ткачом; предполагается, что ткань будет добросовестно сделана".

В немецком городе Кельне имелось четыре исключительно женских цеха. Кроме того, женщины могли работать наряду с мужчинами в большинстве прочих цехов. Приведём отрывок из устава цеха мастериц шелковых дел, принятый в 1469 г.

"Наши предки – бургомистры и совет города Кельна… учредили женский шелкоткацкий цех, утвердили его на прочих законах и предписаниях и дали означенным ткачихам устав, приложив к нему городскую печать; в этом уставе содержалась оговорка, что если бургомистры и совет найдут его в чем-либо не соответствующим общему благу, то они вправе во всякое время по мере надобности расширить или сократить его. Устав был дан по предложению и нижайшей просьбе наших дорогих и верных бюргерш и жительниц из числа ткачих шелковых изделий, возбужденной ими из-за того, что ремесло, которым они занимались в течение ряда лет почетным и похвальным образом, стало приходить в заметный упадок, с одной стороны, из-за некоторых новшеств, с другой – из-за отсутствия у них до сих пор писаных законов, подобных тем, какими обладают другие ремесла; сверх того, устав дан во славу всемогущего Бога и нашего города, во имя общего блага, и, наконец, ради того, чтобы купец, как свой, так и приезжий, не рисковал быть обманутым…".

Регламентация производства служила и другим целям: чтобы производство членов цеха сохраняло мелкий характер, чтобы никто из них не вытеснял другого мастера с рынка, выпуская больше продукции или удешевляя его. С этой целью цеховые уставы нормировали число подмастерьев и учеников, которых мог держать у себя мастер, запрещали работу в ночное время и по праздникам, ограничивали число станков и сырья в каждой мастерской, регулировали цены на ремесленные изделия и т.д.

Регламентация цеховой жизни нужна была и для того, чтобы члены цеха поддерживали его высокую репутацию не только качеством производимых изделий, но и благонравным поведением.

Таким образом, появление цехов было обусловлено достигнутыми в то время уровнем производительных сил и всей феодально-сословной структурой общества. Основными причинами образования цехов явились следующие: городские ремесленники как самостоятельные, раздробленные, мелкие товаропроизводители нуждались в определенном объединении для защиты своего производства и доходов от феодалов, от конкуренции "чужаков" - неорганизованных ремесленников или постоянно прибывавших в города выходцев из деревни, от ремесленников других городов, да и от соседей – мастеров. Вся жизнь средневекового цехового ремесленника – социальная, экономическая, производственная, религиозная, бытовая, праздничная – проходила в рамках цехового братства.

Члены цеха были заинтересованы, чтобы их изделия получали беспрепятственный сбыт. Поэтому цех через специально избранных должностных лиц строго регламентировал производство. Регламентация цеховой жизни нужна была и для того, чтобы члены цеха поддерживали его высокую репутацию не только качеством производимых изделий, но и благонравным поведением.

 

4) Влияние общинных порядков на цеховой строй

Автономия цеха. Эта организация поглощала эконо мическую свободу индивидуума. В своей деятельности, в ежедневном труде он должен был сообразовываться с тре бованиями своего цеха. Но эти требования предписывались самой общиной; действительно, каждая корпорация обла дала большой автономией: она издавала законы, управляла собой и была почти независима. Этот строй можно охарак теризовать следующим образом: порабощенный ремеслен ник в свободной корпорации.

Правда, всякий цех был подчинен сеньору - были ли то рыцарь, церковь, монастырь или коммуна; но обыкновенно верховенство сеньора ограничивалось известного рода суве ренитетом, в силу которого он взимал некоторые повиннос ти и творил суд над ремесленниками, получая в свою пользу доходы суда. Иногда это подчинение было даже только но минальным и ничем не обнаруживалось на практике. Часто крупные сеньоры отказывались от этих прерогатив в пользу того или другого любимца или одного из своих чиновников. В Париже большинство цехов зависело от королевского пре- во, который играл роль почетного президента и судьи, назна чал магистратов и взимал некоторые повинности. В Реймсе такими же привилегиями обладал викарий архиепископа. Часто также суверены в самом начале уступали ремесленни нам, работавшим на них, право низшего суда над людьми той же профессии, и когда позднее некоторые из этих привилеги рованных становились важными должностными лицами, то они сохраняли эти права и юрисдикцию. Так, главный коро левский поставщик хлеба судил парижских булочников; главе ный эконом в качестве заведующего королевским гардеро бом обладал некоторыми правами над корпорациями, занимавшимися производством и продажей платья, - над ста рьевщиками, перчаточниками, сапожниками, седельниками первый шталмейстер продавал дипломы на звание мастера во всех цехах, занимавшихся обработкой железа, и взимал с каждого кузнеца по шесть парижских денье. Точно так же виночерпий был патроном винных торговцев, главный мунд шенк - патроном кабатчиков; цирюльники и плотники зави сели от королевских цирюльника и плотника. Но большин ство этих магистров довольствовалось доходами, которые приносило им их звание, и не вмешивались в дела корпора ции; она была предоставлена самой себе.

Многие цеха не получили из чужих рук, а сами составил свои статуты и все цеха имели право изменять свои уставы Сеньор или патрон ограничивались тем, что утверждали их решения. Корпорация сама назначала своих магистратов судей и цеховых надзирателей, так что в сущности она сама судила себя и наблюдала за собой. Мало того, в некоторых общинах, например в общине седельников в Париже, к реше нию наиболее важных спорных дел приглашалась вся корпо- у рация. Наконец, каждая из этих ассоциаций считалась юри дическим лицом, могла приобретать и отчуждать имущество, посылать от себя в суд уполномоченного, некоторые имели даже право владеть печатью. Это были уже экстраординар ные гарантии коллективной независимости. Однако эти пра ва не были равномерно распределены между всеми членами цеха: ученики совсем не пользовались ими, и в собрании ник то не говорил от их лица; что касается рабочих, то они, правш да, пользовались этими нравами, но стояли на втором плане может быть, они и принимали участие в обсуждении и реше нии важных вопросов, но право голоса при выборе магистра тов они получали лишь в редких случаях. Таким образом, пре обладающую роль на этих собраниях играли патроны.

 

Администрация цеха. Управление цехом было вве рено старшинам, которых в Северной Франции называли по разному: присяжными, смотрителями, мастерами, выборны ми, оценщиками (jures, gardes или gardeurs, maitres, elus, prud'hommes), в Южной - бальи (bailes) или консулами. Их число колебалось между 1 и 12, но обычно их бывало два или четыре. Иногда они составляли две различные колле гии - собственно магистратов, в руках которых сосредото чивалась вся власть, и простых надсмотрщиков, Помогав ших первым. В цехе мясников Большой бойни над присяжными, избиравшимися на год, стоял пожизненный старшина цеха, который был скорее президентом и посто янным контролером, нежели действительным судьей. Ва ляльщики избирали двух смотрителей из среды мастеров и двух из среды рабочих. Шляпочницы, или модистки, изби рали трех женщин-экспертов; ткачи шелковых лент избира ли трех мастеров и трех мастериц. Эти должностные лица всегда назначались путем выборов, и ошибочно мнение тех, которые думают, что парижский прево назначал присяжных смотрителей по своему произволу: в действительности он лишь утверждал тех кандидатов, которых представляла ему корпорация, и единственная его реальная привилегия состо яла в том, что он мог отрешать их от должности. Способы избрания были различны, иногда прежние смотрители на значали себе преемников или, по крайней мере, членов из бирательной коллегии, но обычно это право принадлежало собранию всей общины. Первой обязанностью этих стар шин было посещение мастерских, надзор за работой и на блюдение за доброкачественностью изделий; чтобы заста вать мастерового врасплох, они не стеснялись в случае надобности будить его среди ночи; так как иногда они встре чали сопротивление и даже подвергались насилию, то они могли являться в сопровождении сержантов; присяжные мясники звали на помощь живодеров. Далее, смотрители обладали и некоторыми судебными правами: если они на ходили недоброкачественные изделия, то забирали их и со ставляли протокол; дело разбиралось, и приговор произно сился либо самими смотрителями, либо общественным должностным лицом, но по их донесению; в первом случае они являлись судьями, во втором - присяжными. Кроме того, они играли роль посредников при ссорах, возникав ших между членами их цеха. Таким образом, профессио нальные трибуналы существовали уже в средние века, и в области своего производства ремесленник зависел от рав ных ему. Наконец, старшины руководили администрация цеха, экзаменами и практическими испытаниями, созывали собрания и были представителями корпорации в ее сделкам и спорных делах. Они заведовали имуществом общины, со бирали ее доходы, которые иногда были очень значительны и происходили из разных источников, таковы были: взносы за принятие в ученики и мастера, штрафы, завещания и по дарки, исключительные налоги, которыми ремесленники об лагали свои товары для покрытия непредвиденных издер жек, например судебных; так, парижские ткачи, задолжав 660 ливров, обложили каждую штуку сукна налогом в 12 парижских денье до полного очищения долга. Из этих средств,, они поддерживали общие предприятия, имевшие иногда возвышенную благотворительную цель: в воскресе нье в Париже работал только один ювелир, и то, что он ручал в этот день, запиралось в особый ящик; в тот же ящик все ювелиры клали получаемые ими задатки; на собранные таким образом деньги они ежегодно во время Пасхи устра ивали обед для бедных, содержавшихся в Hotel-Dieu. Фаб риканты сарацинских ковров раздавали беднякам прихода Innocents половину всей суммы штрафов, которые они со бирали. Парижские монетчики основали больницу для npo каженных; повара отдавали одну треть штрафов на поддер жку старых цеховых, впавших в нужду; фабриканты ремней воспитывали сирот, не прибегая к помощи корпорации. Но особенно замечательно предприятие парижских кожевников выделывавших беличьи меха, которые основали настоящее общество взаимопомощи для поддержки своих товарищам лишенных возможности работать вследствие болезни.

Экономическое положение ремесленника. Был бы интересно проникнуть в экономическую жизнь того вре мени, знать, сколько зарабатывали мастер и рабочий и сколь ко было им нужно на прожитие. К сожалению, мы не имев об этом никаких сведений, по крайней мере для XII н ХIII в лишь начиная с XIV в., появляются многочисленные доку менты, по которым мы можем составить себе представление о бюджете ремесленника; но изыскания, сделанные в этом направлении, все-таки слишком отрывочны, чтобы можно было формулировать их результаты. Мы можем только пред полагать, что корпоративные предписания и обычаи, делав шие каждое новое изобретение общим достоянием, дававшие возможность всем мастерам пользоваться одними и теми же льготами и выгодами и соединявшие их в тесные ассоциации, до известной степени поддерживали между ними имуществен ное равенство; что цехи, запрещая соединение нескольких профессий, затрудняя возникновение торговых обществ и ограничивая поле их деятельности рынком одного города, делали почти невозможными обширные предприятия и ме шали фабрикантам-предпринимателям подниматься над мас сой. Что же касается рабочих, то патроны, вероятно, могли, не разоряясь, хорошо оплачивать их труд, потому что пред меты производства продавались по очень высокой цене и кон куренция между торговцами была слаба. Но так как, с дру гой стороны, число рабочих было косвенным образом ограничено и не существовало машин, которые обесценива ли бы ручной труд, то заработная плата и не понижалась. Наконец, так как патрон и рабочий работали оба одним спо собом, то есть руками, и были одинаково невежественны и оба лишены капитала, то между прибылью первого и жало ванием второго не было большой разницы: во Фландрии в XIV в. суконщик, державший в своей мастерской трех рабо чих, выручал только вдвое больше каждого из них. Словом, главными чертами этого экономического строя были, по-ви димому: 1) отсутствие больших промышленных выгод, 2) по чти равное благосостояние всех мастеров цеха и 3) значи тельный вычет из продажной суммы на жалованье рабочих.

Критика средневековой корпоративной системы. Корпорация, как целое, долго была предметом самых строгих разборов; история, справедливая и вдумчивая, по няла в настоящее время, что существование подобного строя, державшегося целые века, должно было обуславли ваться важными причинами. В нем были, без сомнения, круп ные недостатки: он подавлял свободу личности, исключал Строительные работы. Миниатюра из рукописи XII в. частную инициативу; но разве в наши дни нет монополий? Он вызывал цеховую вражду и пустые споры, о которых мы не можем слышать без улыбки; но разве в настоящее время патенты не порождают нескончаемых процессов? Без сомне ния, под предлогом обеспечения доброкачественности из делий он поощрял рутину и поддерживал цены на высоком уровне в ущерб народу, ничто не поощряло ремесленника к изысканиям и открытиям, потому что вся община немедлен но завладела бы его изобретением, и, кроме того, старши ны, вероятно, не были склонны покровительствовать гению, который мог поколебать их привычки и угрожал их личным интересам. Но, во-первых» не следует преувеличивать эти недостатки; вспомним, что, по крайней мере в области вы возной промышленности, различные города соперничали между собой, и что все ремесленники одного и того же цеха были одинаково заинтересованы в том, чтобы их техника совершенствовалась, потому что это давало им перевес над внешними соперниками; кроме того, мы знаем, что в сред ние века было сделано множество усовершенствований, и это доказывает, что они не были невозможны. Во-вторых, разве обостренная конкуренция, вызывающая убийственные кризисы, прославляющая сильных и губящая смелых, но бессильных, не имеет своих недостатков, как бы ни были велики ее достоинства? И рядом с этими экономическими заблуждениями, сколько существовало принципов, может быть, спорных, но возвышенных или благотворных, заслу живающих полного уважения: обеспечение труда того, кто жил им, и промышленной собственности того, кто владел ею; известная неделимость труда, создавшая всесторонне опытных рабочих и приготовлявшая будущих мастеров; до ступность патроната для всех рабочих; экзамены и испыта ния для определения знаний и способностей ремесленника; устранение паразитов-посредников между производителем и потребителем; меры для поддержания добросовестности в торговле, правильная организация профессионального суда, солидарность рабочей семьи и поддержка нуждающих ся членов цеха. Припомним особенно условия, среди кото рых развивалась корпорация: городскому работнику, оди нокому и слабому перед вооруженным сеньором, перед дисциплинированной, могущественной церковью, ассоциа ция открылась как врата спасения; благодаря ей он добился коллективной свободы - единственной, какой можно было тогда достичь, и приобрел значительное влияние; привиле гиям других он противопоставлял свои собственные, и имен но под защитой этого панциря рабочие классы могли разви ваться и обогащаться. Наконец, не следует забывать, что люди того времени думали не так, как мы, что путы корпо рации не стесняли их, и что они не только не находили эти ограничения слишком обременительными, но старались де лать их все более точными. Поэтому не будем жалеть ре месленника XIII в.; он любил свой цех, который был его силой, его прибежищем и гордостью.

 

 

5) Иерархия внутри мастерской

 

Организация промышленного труда; происхождение цехов. Как оптовые торговцы составляли могущественные ассоциации, так и промышленники соединились в тесные союзы и составляли прочно организованные,общества - корпорации.

В средние века корпорация называлась обычно цехом (по-французски - metier или corps de metier, по-немецки Zunft). Цех был ассоциацией всех ремесленников данного города, занимавшихся одной и той же профессией: так, вся кий золотых дел мастер, оседло живший в Париже, был членом ювелирного цеха, и никто не мог продавать старо го платья, не принадлежа к цеху старьевщиков. Все масте ровые без исключения должны были подчиняться цеховой дисциплине.

Откуда произошел этот институт? За неимением точных документов ученые долго спорили о его происхождении. Было бы, может быть, благоразумнее всего примириться с незнанием, которое недостаточность документов делает не избежным, и сказать себе, что ассоциация была в средние века общераспространенным институтом, что к ней естественно должны были прибегать в ту пору, когда обособленность была опасна, что форму корпорации принимала всякая профессия, даже свободные профессии, как занятия врачей, членов уни верситета, менестрелей, даже нищих и развратников, что промышленные работники, по мере того, как число их возра стало, неизбежно увлекались на тот же путь.

Удалось, по крайней мере, определить происхождение слова «metier». В эпоху каролингского упадка города принадлежали королям, прелатам или вельможам; ремесленники были рабами или держателями сеньора и работали на нет и на его людей; они были разделены на небольшие группы по родам труда, которому они посвящали себя, и каждая из этих групп называлась ministerium, обозначавшее службу и пре вратившееся в народном языке в metier. Мало-помалу ремес ленники освобождались, и господин оставлял им прибыль от их работы, взимая с них за то известную дань; они же остава лись объединенными, и их общества продолжали называться metiers, хотя уже не несли никакой службы.

Цехи образовались повсюду в XI и ХII вв. Древнейший парижский цеховой устав, именно устав свечного цеха, по мечен 1061 г. Хартия 1134 г., касающаяся мясников Большою бойни, упоминает об их «старинных лавках», а другой доку мент от 1162 г., говорит о «древности кутюм, которыми они издавна пользуются». В1160 г. кожевенная промъшшенность была уже организована, так как Людовик VII пожаловал од ному лицу наследственное гроссмейстерство в пяти корпо рациях: чеботарей, портупейщиков, сапожников, сыромятни ков и кошельковых мастеров. Наконец, Филипп Август даро вал или подтвердил привилегии множеству корпораций, и около 1200 г. эти общества были уже вполне организованы. В течение ХIII в. они продолжали развиваться: когда париж ский прево Этъен Буало, в царствование Людовика Святого, предложил занести их статуты в реестр, то на этот призыв откликнулось около ста корпораций, и несколько лет спустя, по податной переписи 1291 г., в Париже насчитывалось 4159 цеховых, разделенных более чем на 350 профессий. Тот же режим установился тогда же и во всей остальной Франции, и за границей. Но нигде он не был так суров и так мелочно регламентирован, как в Германии и Фландрии. Наоборот, в городах юга, где торговля была более развита и культура сто яла на более высоком уровне, он был мягче, свободнее; мало того, он даже не господствовал там исключительно. В Монпелье и Лиможе корпорации не могли сохранять за собой монополии, так как они не ограничивали числа своих членов, принимали иностранцев и носили скорее характер религиоз ных или благотворительных обществ.

Но это различие с каждым днем уменьшалось; уже в XIV в. оно было менее резко, а затем и совсем изгладилось. Ремесленники Лангедока и Лимузена, стремясь устранить конкуренцию, списали свои статуты с уставов парижских корпораций; они увеличили число своих регламентов и воздвигли препятствия против пришлых людей: вслед за Севером дух исключительности проник и на Юг. Это было одним из последствий территори ального и монархического объединения.

Число цехов было различно в разных городах; в Париже их было более ста, в некоторых городах Германии - не более восемнадцати или двадцати. Иногда несколько механических ремесел были соединены в одну корпорацию; иногда, напро тив, одно ремесло делилось на несколько ассоциаций. Так, парижские торговцы четками составляли три различных цеха: одни делали четки из кости и рога, другие - из амбры и чер ного янтаря, третьи - из раковин и коралла. Парижские баш мачники составляли три различных общества: чеботарей, са пожников и изготовлявших башмаки из испанской кожи; шляпники делились на пять корпораций. Таким образом, чис ло корпораций в том или другом городе не могло служить верным мерилом его промышленного развития.

Выучка. Каждая из этих общин была подчинена стату там, вначале весьма кратким, но становившимся с каждым днем все более обстоятельными.

При своем вступлении в цех ремесленник обязан был пройти курс обучения. Даже сыновья мастеров редко мог ли избежать этого. В цехе поваров-жарильщиков сын мас тера, не знавший своей профессии, имел право поручать работу от себя выученному мальчику» пока он сам, по мне нию старшин, не становился способным к работе. Но и это временное изъятие было исключением. Этот закон имел важные последствия: всякий средневековый мастер был ра ботником и учеником и знал технику своего ремесла. Введение нового ученика в мастерскую не было частным актом; оно служило предметом торжественного контракта, текст которого был определен статутами и который уста навливал взаимную связь между двумя сторонами и нала гал на них известные обязанности. Он заключался при сви детелях, часто при двух мастерах или в присутствии экспертов цеха. Как правило, ребенка передавали новому патрону его родители, иногда же прево или сама корпора ция, если он был сиротой или покинут родителями. Во Фран ции вступление в выучку нисколько не зависело от проис хождения кандидата, но в Германии он должен был быть. законного происхождения, что доказывалось свидетельством о его крещении. Зато число учеников, которое мог прини мать в выучку мастер, было весьма ограничено: во времена Этьена Буало из 78 цехов в 49 число их колебалось от одно го до трех, и лишь в 29 оно не было ограничено. Однако исключение делалось для сыновей мастеров, которые все гда имели право учиться ремеслу своего отца. Кроме-того, когда ученик доучивался последний год, патрон мог взять другого, чтобы заместить первого без перерыва. В основе этих правил и уклонений от них лежал один и тот же прин цип, именно интерес корпорации. Правда, статуты утверж дали, что эти ограничения направлены ко благу учеников. Это было совершенно верно, но в то же время и корпора ция извлекала выгоду из этих строгих правил: она боялась перепроизводства и свободной конкуренции; ограничивая число учеников, она тем самым ограничивала в будущем число мастеров и преграждала новым пришельцам доступ к дележу выгод. По той же причине сыновья мастеров, кото рых само рождение ставило у порога их корпорации, имели право во всякое время вступать в нее. По основному соци альному принципу нашего времени всякий имеет право вы бирать тот род труда, который ему нравится, рискуя нанес ти ущерб тем, кто раньше его занимался этим делом; наоборот, принцип, лежавший в основе экономического строя средних веков, гласил, что всякое ремесло принадле жит тем, кто занимается им.

Срок выучки почти всегда определялся статутами и был вообще продолжителен. Обыкновенно он колебался между тремя и двенадцатью годами:» Париже, чтобы сделаться резчиком хрустальных печатей, нужно было учиться 10 лет, а чтобы приобрести право выделывать четки из коралла и раковин, - 12. Необычайная строгость этих правил объяс няется многими причинами. В средние века разделение тру да находилось в зачаточном состоянии; ювелиры изготовля ли самые разнообразные вещи из золота, серебра и меди, служившие для убранства и украшения церквей и домов, но при этом они сами обрабатывали сырой материал. Они сами плавили металл, плющили его, делали сплавы, чеканили, гравировали, покрывали эмалью; наконец, как все средне вековые ремесленники, они сами изготовляли свои инстру менты - молотки, щипцы, подпилки. Все это были разно родные искусства, которые им приходилось изучать, так что долгий срок выучки не был слишком велик. Но это не един ственная причина; она не объяснила бы нам, почему требо валось 10 лет, чтобы сделаться проволочным мастером (это ремесло считалось одним из простейших), то есть столько же, сколько нужно было для достижения звания ювелира. Здесь нужно принять во внимание другую капитальную при чину, с которой мы в дальнейшем изложении будем встре чаться на каждом шагу, - именно выгоду корпорации. Мас терам было выгодно удлинять срок обучения, потому что оно обеспечивало им даровые услуги рабочих, которые пос ле нескольких лет выучки становились опытными.

Кроме того, благодаря этой системе ученики не так часто сменяли друг друга, и цех не переполнялся рабочими. Ученики и мастера принимали на себя взаимные обяза тельства. Ученик должен был уплатить своему патрону из вестную сумму, которая в Париже колебалась между 20 и 30 су, - ввиду того, что в первое время хозяин только тра тился на ученика и не получал от него никакой пользы. Он был обязан оставаться на своем месте условленное количе ство лет», и если нарушал контракт, хотя бы по самым ува жительным причинам, например, по слабости здоровья, то должен был вознаграждать патрона за тот убыток, который он причинял ему своим уходом.

Он был неразрывно связан с патроном, должен был уважать его, не мог давать Против него показаний на суде; лишь в немногих корпорациях, как например, в парижском цехе ткачей, обиженный ученик имел право жаловаться магистру цеха; последний делал выговор виновному, и если тот продолжал дурно обращать ся с учеником, он мог даже отобрать ребенка и поместить его в другое место. Если ученик убегал, его разыскивали и возвращали насильно; после третьего побега он навсегда исключался из цеха. Он настолько принадлежал своему пат рону, что тот, бросая ремесло, мог продать ученика кому нибудь из своих собратий, и некоторые из рабочих прибега ли даже к такой уловке: они становились хозяевами, открывали лавку, брали ученика, тотчас же перепродавали его и, получив барыш, закрывали мастерскую и снова по ступали на службу. Если мастера пользовались почти нео граниченной властью над учениками, то со своей стороны они должны были вести безупречную жизнь и быть опыт ными в ремесле. «Никто, - гласит статут ковалей проволо ки, - не должен брать учеников, если он не настолько мудр и богат, чтобы мог учить и воспитывать их». Кроме того, мастер должен был иметь помещение и обучать учеников в своей собственной мастерской; был случай, когда прево уничтожил контракт на том основании, что хозяйка, при нявшая ученика, не имела мастерской и ходила на работу в город. Они должны были давать помещение, одежду и пищу своим помощникам, «les tenir a leur pain et a leur pot»; если ученик хотел жениться и жить на стороне, то в некоторых цехах хозяин обязан был давать ему 4 денье за каждый рабо чий день; даже тогда, когда присяжные смотрители общины удостоверяли опытность ученика и давали ему свидетельство о правоспособности, патрон должен был выплачивать ему небольшое жалованье или единовременную сумму; из тех же соображений корпорация кровельщиков бесплатно снабжа ла инструментами всякого ученика, отбывшего свой срок. Однако статуты гораздо точнее определяли обязанности учеников, чем обязанности мастеров. В XIV в. прево Шат лэ внушает фабриканту дрожжей, что сам он может бить своего ученика, если считает это необходимым, но не мо жет передавать этого права своей жене. Так как статуты в принципе допускали телесное наказание, то этот способ исправления неминуемо должен был приводить иногда к уголовным преступлениям. Документы, особенно XIV в., содержат немало таких примеров: один парижский ювелир избил своего ученика связкой ключей, и у того оказалась дыра в черепе и две шишки; некая Изабелла Берод повторя ла на смертном одре, что умирает вследствие жестокого обращения с нею, что ее хозяин бил ее и топтал ногами.

Рабочий. Ученик почти не причислялся к цеху; зато он вступал в него вполне, лишь только кончал свое учение и становился valet, то есть рабочим. Число рабочих, которых мог нанимать мастер, не было ограничено: ограничений, которыми было обставлено поступление в выучку, было вполне достаточно для предупреждения избытка рабочих рук. Если некоторые статуты и запрещали патрону нани мать много рабочих, то лишь для того, чтобы наиболее бо гатые фабриканты не могли сосредоточить все производство в своих руках. В мастерские нанимались и пришлые рабо чие, но для этого они должны были представлять свидетель ство о прохождении курса выучки и отпускной билет от сво их хозяев и подчиняться обрядам и обычаям цеха, в который они вступали. Некоторые корпорации ставили им еще осо бые условия: фабриканты застежек в Париже принимали провинциальных рабочих и подмастерьев лишь в том слу чае, если они уже работали раньше 8 или 9 лет, а пирожни ки не принимали такого рабочего, который не мог сделать в день тысячу маленьких пирожков, так называемых niettes, Наконец, почти все статуты отказывали в приеме рабочим, известным своей дурной жизнью. Средневековый ремеслен ник любил путешествовать; уже в XIV в. ордонансы упоми нают о множестве мастеровых, переходивших из города в город, «чтобы учиться, видеть и узнавать друг друга». Способ поступления на службу был крайне прост: не существовало ни контор, ни бирж - все делалось на площа ди. Под страхом денежной пени рабочие каждое утро явля лись на свое сборное место (обычно на перекресток) и там ждали нанимателя; в тех профессиях, где рабочий нанимал ся на неделю, как например, у сен-дениских ткачей, эти со брания происходили не ежедневно, а еженедельно. Рабочие могли наниматься только к мастеру, и статуты запрещали им предлагать свои услуги прямо публике. Этот обычай благодаря которому в один день и час и на одном месте со бирались все наемники одного и того же цеха, чрезвычай но облегчал организацию союзов и стачек; они легко могли сговариваться и поддерживать друг друга. Так иногда и слу чалось, и именно поэтому в середине XIII в. руанским тка чам навсегда было запрещено собираться в том месте, куда они обыкновенно сходились. «Каждый раз, когда они соби рались на указанном месте для найма, - писал руанский ба льи в 1285 г., - они затевали сборища и заговоры, беззакон но и произвольно повышали плату и делали много других дурных дел, которые наносили вред общине суконщиков и всему городу Руану».

Статуты точно определяли обязанности рабочего. Он на нимался на один день, на неделю или на год. До конца срока он не мог покидать своего хозяина под страхом штрафа, и патрон, нанимавший такого рабочего, со своей стороны под вергался наказанию. Рабочий мог заключать новый контракт лишь за месяц до окончания срока своей службы. Как прави ло, он жил отдельно и на своих харчах; изредка рабочий по лучал стол и квартиру от хозяина; но он не имел права рабо тать у себя на дому, потому что домашняя работа шла вразрез с подозрительным характером этого промышленного зако нодательства. Рабочий день был велик - он продолжался от восхода до заката солнца; таким образом, он колебался, смот ря по времени года, между 16 и 18,5 часами; отсюда надо вычесть время для еды. Но относительно этого пункта в не которых цехах существовали особые правила. В XIV в. ва ляльщики работали зимой с шести часов утра до пяти часов дня, летом - с пяти часов утра до семи вечера, то есть их рабочий день состоял то из одиннадцати, то из четырнадцати часов. Хотя ночная работа была вообще запрещена, но в не которых производствах рабочие работали и после сумерек, а на vespree (ночная работа), которая кончалась поздно ночью, они нанимались отдельно и брали за нее особую плату. Но наиболее странен был порядок, которого придерживались стригуны-суконщики в Париже: с октября по февраль они садились за работу в полночь; на заре они отдыхали полчаса; в девять часов им давался час на завтрак; с часу до двух попо лудни они обедали и затем снова работали до захода солнца; в общем это составляло свыше 13,5 часа действительной ра боты. Остальную часть года их рабочий день продолжался от восхода солнца до сумерек. Позднее это изнурительное распределение работы было оставлено, и, несмотря на оппо зицию хозяев, зимний рабочий день стригуна был уменьшен до 9,5 часа действительной работы. Мастерские открывались и закрывались по сигналу, который давал приходский коло кол или общественный глашатай; в промышленных городах, вроде Амьена или Турнэ, существовал особый колокол, ко торый призывал рабочих на работу и возвещал им отдых и конец рабочего дня. Наконец, рабочие обязаны были вести нравственную жизнь: корпорации исключали из своей среды воров, убийц, гуляк и мастеровых, живших в незаконной свя зи; если в цехе оказывался такой недостойный член, то това рищи должны были заявлять об этом, и никто уже не согла шался принимать его.

Взамен этих многочисленных обязанностей рабочий об ладал также некоторыми правами. Он был огражден от кон куренции со стороны; в некоторых цехах было запрещено нанимать иногороднего, пока хотя бы один член корпора ции оставался свободным; точно так же мастерам было зап рещено пользоваться в своем ремесле услугами своей жены или соседей, чтобы избежать этим найма рабочих; хозяин не мог отказать рабочему, не доказав, что имеет на это за конные причины. В 1321 г. рабочие-валяльщики принесли и суд жалобу на своих патронов, которые брали слишком много учеников, нанимали пришлых людей и помогали друг другу растягивать ткани на веревках; они получили удов летворение по всем пунктам, и хозяева на будущее время отказались от этих уловок. Это были драгоценные гаран таи. Если труд рабочего был тяжел, то, по крайней мере, раз он был включен в корпорацию, за ним признавали право на труд.

Патронат. Точно так же путь к получению звания мас тера был открыт для него. Доступ к этому званию еще не, был обставлен ограничениями, и происхождение кандидата не подлежало никаким условиям. Только лавки Большой бой ни в Париже принадлежали одним и тем же фамилиям и переходили от отца к сыну; остальные же корпорации еще не были достоянием наследственных каст. Чтобы достигнуть патроната, достаточно было пройти курс выучки, а в неко торых корпорациях еще прослужить год рабочим. Однако в течение XIII в. установился обычай требовать от кандидата в мастера доказательств его знакомства с делом; он подвер гался экзамену или показывал пробу своего искусства, иногда и то и другое. Экзамен и изготовление образца были двумя различными испытаниями: первый касался профессии в целом и показывал, знаком ли кандидат с ее теоретической стороной; второе испытание имело целью обнаружить сте пень его практических познаний. Экзамен производился в присутствии присяжных экспертов, которые в случае ус пешности испытания выдавали кандидату удостоверение.

Практическое испытание, которое было довольно частым в эпоху Этьена Буало, сделалось общераспространенным лишь во второй полоэине XIV в. В то время эта работа была еще не так сложна, как впоследствии; она требовала незна чительных расходов и не представляла большой трудности: канатчик должен был сделать хорошую веревку, башмач ник - починить три башмака, седельник должен был сде лать седло с набором или недорогую сбрую. Этот образец изготовлялся кандидатом в присутствии экспертов и в мас терской одного из них, иногда также в присутствии несколь ких почетных членов цеха. Наконец, кандидату оставалось исполнить еще некоторые денежные обязательства: так, иногда он должен был покупать ремесло: это значило, что ремесленник, только что освободившийся от уз рабства, должен был уплачивать своему сеньору известную сумму за право работать на свободе. Если большинство корпора- ций в конце концов избавилось от этого обязательства или даже никогда не несло его на себе, то все же из ста общин, статуты которых были зарегистрированы Этьеном Буало, в двадцати звание мастера покупалось.

Впрочем, этот выкуп был невелик; фискальная система монархии еще не была развита. Кандидат в мастера платил не только королю или сеньору, но нес повинности и по отношению к корпорации: он делал экспертам подарки, называвшиеся часто gants, и вознаграждать свидетелей продажи. Иногда эти повинное ти назывались past et abeuvrement, то есть пир и легкий завтрак, и тогда выплачивались или деньгами, или натурой. Таковы были главные обязательства, которые налагались на кандидата в мастера; в общем они были не очень обремени тельны. Впрочем, в Германии они должны были быть жена ты и владеть известным состоянием; в Лондоне, чтобы от крыть булочную, нужно было обладать оборотным капиталом в 40 шиллингов. Во Франции таких условий не существовало; здесь господствовало такое правило: «Кто хочет принадлежать к известному цеху, может это сделать, лишь бы он знал ремесло и имел нужные средства». Доступ к патронату был открыт всем.

Будучи принят, новый мастер посвящался в это звание в торжественном заседании цеха. Старшина цеха читал ему вслух и объяснял все статуты и правила общества, и вновь вступающий клялся на мощах соблюдать их и честно зани маться своим промыслом. Мельники Большого моста в Париже, которые жили в вечном страхе ледоходов и половодни, обещали, кроме того, в случае опасности немедленно подавать помощь своим соседям. Иногда эта церемония со провождалась странными символическими формальностями: в Париже булочник, достигнув звания мастера» должен был в течение первых четырех лет платить оброк королю; по окон чании этого срока все члены корпорации - патроны и рабо чие - праздновали освобождение нового хлебопека; они от правлялись in corpore к старшине цеха, во главе процессии шел герой празднества, неся горшок с орехами и пирогами. «Мастер, - говорил он, - я окончил мои четыре года», - и отдавал ему свою ношу. После этого наводилась справка у сборщика королевской подати; если он подтверждал это за явление, то старшина возвращал горшок, и новый мастер раз бивал его об стену. Тотчас же вся компания разбивала дверь, врывалась в дом и напивалась за счет хозяина.

Отношения между патронами и рабочими. Глав ной отличительной чертой этого экономического строя сравнительно с современным являются те товарищеские отно шения, которые он устанавливал между хозяином и рабочими. Насколько в настоящее время отношения между работодателем и рабочим натянуты, настолько они были в XIII в. свободны. Мастер прошел продолжительную выуч ку и жил жизнью рабочего; организовав дело, он не предос тавлял затем управление мастерской помощнику. Для это го промышленные предприятия были в то время еще слишком скромны; должность помощника была неизвест на, и патрон работал сам наравне со своими рабочими и уче никами, делая им указания и помогая им своими собствен ными руками, как это еще и теперь делают каменщики, слесари и другие мелкие промышленники; он сажал их за свой стол, у них были одни и те же радости и огорчения, и они обращались друг с другом, как товарищи. От этой до машней близости оставался один шаг до дружбы. Наконец, рабочий, не имевший состояния, легко мог достичь звания мастера; приобретение этого звания требовало ничтожных расходов; всякий трудолюбивый и бережливый рабочий мог надеяться стать со временем патроном. Наоборот, мастера часто снова делались рабочими вследствие неудач или по каким-либо иным причинам. Эта легкость перехода из од ного класса в другой неминуемо должна была предотвра щать возможность систематической борьбы между ними. Конечно, не следует преувеличивать мягкости этих отно шений: в известные моменты интересы рабочих должны были расходиться с интересами мастеров. Иногда рабочие составляли союзы и устраивали стачки, это доказывается тем, что стачки запрещались статутами. Бомануар призна вал достойным тюрьмы и штрафа в 60 су того, кто прини мал участие в забастовке, имевшей целью повышение пла ты. Тем не менее, если уже и тогда абсолютный мир был химерой, все же столкновения случались редко; можно ска зать, что в средние века пролетариата не было.

 

6) Этапы развития цехового ремесла