Толпа являет собой случайное или почти случайное сборище людей, объединенных в данном пространстве временным и преходящим интересом; это простое множество разрозненных людей, лишенное органической связи и единства; это хаотическое целое, как правило, лишенное какой-либо четкой внутренней организации; иногда эта организация носит расплывчато-сумбурный характер. С позиций психологии толпа отличается резкой ослабленностью разумного контроля в своем поведении. Вследствие этого в толпе главным образом проявляется эмоционально-волевое бушевание страстей, смутных и неустойчивых интересов людей. В обществе всегда находятся люди, которые бесстрашно смелы в толпе и ничтожно трусливы порознь.
Поведение толпы обычно определяется влиянием захватывающих, как порыв ветра, настроений и подвержено сильному влиянию лидера, в качестве которого выступает человек, быстрее и лучше других уловивший настроение толпы, толком не высказанные ее настроения, порывы и скрытые мотивы или способный возбудить в ней желаемое им настроение. Толпа без вождя не может ничего сделать.
Как сказал И.В. Гете, ничто не представляет собой такой бестолочи, как большинство: ибо оно состоит из сильных заправил, которые себя приноравливают, из слабых, которые себя приуподобляют, и из толпы, которая волочится за ними, нисколько не ведая, чего она хочет. По словам Ж.Ж. Руссо, всегда будет существовать большое различие межlу тем, чтобы подчинить себе толпу, и тем, чтобы управлять обществом. Если отдельные люди порознь один за другим порабощаются одним человеком, то каково бы ни было их число, я вижу здесь только господина и рабов, а никак не народ и его главу. Это, если угодно, — скопище людей, а не ассоциация.
История человечества показывает, что нет ничего суетнее и непостояннее толпы. Об этом сообщают Тит Ливии и многие другие знаменитые историки. В их рассказах о поступках людей нередки истории о том, как толпа, осудив человека на смерть, начинает тут же оплакивать его. Например, римский народ, приговорив к казни Манлия Капитолийского, стал желать его воскресения. О событиях в Сиракузах по смерти Гиеронима, внука Гиерона, историк рассказывал: избежав опасности, народ начал призывать его своими мольбами — таков хрупкий характер толпы, которая готова или рабски служить, или гордо властвовать. Н. Макиавелли возражал против такого подхода к оценке толпы, стремясь опровергнуть общее мнение всех историков. Он исходил из того, что недостатки, приписываемые историками народу, свойственны людям вообще и особенно государям. Всякий, не подчиняющийся законам, способен к тем же проступкам, в которые впадает распущенная толпа. Доказать это не трудно, потому что, как ни много было государей, но добрых и умных между ними было мало. Речь, конечно, идет о государях, которые имели возможность разорвать направлявшие их узы, поэтому здесь не берутся в расчет, скажем, египетские древние цари, управлявшие этой страной по законам; спартанские или французские короли, власть которых более ограничивалась законами, чем каких бы то ни было государей более позднего времени. Надо рассматривать всякого человека самого по себе и судить о том, подобен ли он всей массе, взяв его независимо от условий, ограничивающих и изменяющих его сущность. Эти государи имеют много общего с толпой, которая так же ограничена законами, как и они, так же честна, как и они, и не способна ни гордо владычествовать, ни рабски служить. Не все люди до такой степени разумны, чтобы осуществлять свои поведенческие акты в соответствии с нормами морали и права. Порой не только толпой, но и народом двигают не обдуманные намерения, а вспышки страсти. Такого рода поведение толпы, по существу, — явление стихийное; оно может иметь только стихийные основания экономико-психологического характера[577]. Всюду, где вспыхивает стихия бушующей толпы и где она, загоревшись, овладевает поступками и судьбами людей, всюду, где люди оказываются бессильными перед ее слепым и сокрушающим порывом, проявляется несовершенство, или недозрелость, или вырождение духовной культуры людей. Стихия толпы всегда в конечном счете кончается поражением, выявляя ограниченность и неудачу духа: в психологии толпы нет собственно творческого преодоления стихии, что предполагает высшие порывы ясного разума. Стихия же, вовлекающая людей в хаос протестующей толпы, есть стихия неустроенной и ожесточившейся всей суммой бедствий человеческой души. Народ лишь тогда решает дело, когда он охвачен организацией и им руководят знание и ясность достижимой цели.
§ 3. О роли личности в истории:
