Обратив свой взор на Элладу, Филипп прикрывался мирными целями, желая выглядеть в глазах греков не завоевателем, а благодетелем. Общий упадок греческих полисов и ослабление Афин облегчали Филиппу осуществление его военных целей. В Греции к этому времени четко обозначились две политические группировки, именуемые обычно промакедонской и антимакедонской "партиями".
Среди сторонников союза с Македонией и даже подчинения ей были не только деятели, подкупленные Филиппом (хотя таких было немало). Многие из них (прежде всего оратор Исократ) были убеждены, что только объединение греческих государств под эгидой сильного правителя позволит положить конец внутренним распрям, междоусобным воинам и восстановить условия мирного и безопасного существования. Проживший долгую, почти столетнюю, жизнь Исократ в своих многочисленных политических произведениях, написанных в форме речей, постоянно ратует за единство Греции и ищет силу, способную это осуществить. Вначале он возлагал свои надежды на Афины, затем на Спарту и, только убедившись в неспособности какого бы то ни было греческого полиса, достигшего гегемонии, воздержаться от насилий и злоупотреблений и сохранить власть, он обратил свои взоры в сторону Филиппа.
Представители промакедонской группы выражали интересы наиболее богатых афинских рабовладельцев, которые опасались за свои богатства, тяготились бременем, возлагавшимся на них демократическим государством, считали несправедливым, что политическое руководство доверяется людям, которые не могут обеспечить себя и стремится жить за счет общественной деятельности. Занимаясь торгово-предпринимательской деятельностью, они испытывали большие затруднения из-за ограниченности афинской государственной территории и малой ёмкости аттического рынка. Растущие претензии демократов заставляли их искать покровителя, который оградил бы их от притязаний бедняков.
По мере того как развивались успехи Македонии, крепли позиции промакедонской группы. Примерно в это же время рождается идея, призванная подтолкнуть Элладу к тесному союзу с Македонией; идея панэллинского похода против Персии во имя отмщения за обиды, нанесенные грекам их старинными кровными врагами - персами. Этот завоевательный поход на Восток объединенными силами греков под эгидой Македонии сулил разрешение многих проблем. Исократ, который один из первых высказал эту идею, писал: "Нуждающееся в земле крестьянство... получит обширные пространства земли; бродяги, вместо того чтобы терзать Элладу, найдут применение для своей деятельности в Азии... Победа даст процветание тем, кто останется дома (т.е. дельцам), и богатую добычу воинам". Иными словами, богатые рабовладельцы видели в завоевании Малой Азии новые обширные территории, рабов, широкие внешние рынки.
Промакедонской партии противостояла антимакедонская группа, которая понимала, что победа Македонии принесет крушение демократической системы правления; системы, в которой были заинтересованы широкие слои населения не только в Афинах, но и в других полисах Греции. Против Македонии были настроены широкие слои населения, включая и тех представителей торгово-денежных кругов Греции, чьи интересы были ущемлены претензиями Филиппа на контроль над важнейшими торговыми путями (прежде всего, в Причерноморье) и захватом им фракийских золотых и серебряных месторождений. Однако и среди них были люди, дорожившие прежде всего своими богатствами, имевшие широкие связи за пределами своего полиса и тяготившиеся контролем и требованиями с его стороны.
Неустойчивой была и позиция демоса, также разнородного по своему составу. Дорожа демократическим строем и всегда готовый обличать и карать его противников, демос в греческих полисах к этому времени включал немало паразитических элементов, требовавших постоянной помощи от государства и богатых граждан, но не желавший нести бремя военной службы и позволить хотя бы временно использовать на военные нужды предназначенные для раздач средства. Все же в целом демос наиболее последовательно поддерживал вождей антимакедонской группы и в решающие моменты делал выбор в её пользу.
В Афинах антимакедонскую партию возглавлял величайший оратор древней Греции Демосфен, тот самый который был от природы косноязычен и преодолел этот недостаток, произнеся речи с камешками во рту, под шум морских волн. Его гневные и пламенные речи против Филиппа, т.н. "филиппики", получили в дальнейшем нарицательный смысл, значение грозной, обвинительной речи.
Филипп, державший агентуру в греческих полисах, был отлично осведомлен о том, что там происходило, и искусно использовал борьбу различных группировок и деятелей в своих целях. Взаимные нападки политических лидеров, обвинения в ошибках, в использовании своего положения во вред интересам государства в целом, изобличение друг друга в аморальном поведении, шумные судебные процессы - все эти черты, характерные для политической жизни того времени, подрывали демократию изнутри, мешали проводить последовательную целенаправленную политику. Пока греческие полисы были заняты внутренними распрями и междоусобной борьбой, Македония неуклонно шла к поставленной ею цели.
Вскоре Македонии представилась возможность распространить свое влияние на Северную и Среднюю Грецию. Поводом послужила т.н. III Священная война (355-346 гг.). Началась она из-за обвинения Фивами, игравшими в это время ведущую роль в Дельфийском культовом союзе (Амфиктионии), группы влиятельных фокидян в святотатстве. Те распахали священное поле, принадлежавшее Дельфийскому храму. Отказ обвиняемых уплатить возложенный на них штраф привел к объявлению Фокиде Священной войны. Разгорелась упорная, длительная борьба, в которую оказались втянуты почти все греческие полисы. В ходе борьбы фокидяне, ссылаясь на свои исконные права на святилище, завладели Дельфами и использовали храмовые сокровища на военные нужды, что позволило им набрать большое наемное войско.
Противники фокидян, встревоженные их успехами, обратились за помощью к Македонии. Филипп охотно откликнулся на этот призыв и ввел свои войска в Среднюю Грецию. После упорной борьбы фокидяне были разгромлены, исключены из Афиктионии и должны были выплатить Дельфам компенсацию за расхищенные сокровища. Отнятые у фокидян два голоса в Амфиктионии достались Филиппу. Это имело огромное политическое значение - македонский царь, не бывший греком, получил доступ в старинную, освященную древней традицией чисто греческую организацию. Кроме того, это создало ему плацдарм для дальнейшего наступления на Грецию.
Одновременно, использовав то обстоятельство, что главное внимание греческих государств привлекала Священная война, Филипп активизировал свои военные действия на северном побережье Эгейского моря, завоевывая один за другим афинские опорные пункты. Афины, теснимые со всех сторон, вынуждены были пойти на мирные переговоры с Македонией. Филипп, считаясь с наличием пока еще сильного афинского Флота и, по-видимому, не желая обострять отношения с прославленным государством Греции, согласился в 346 г. заключить мир. Между Афинами и Македонией был установлен дружественный союз. Оба государства обязались обеспечивать безопасность на суше и на море, ведя борьбу с пиратством. Афины сохраняли за собой о-ва Лемнос, Имброс, Скирос, Эвбею, но потеряли все свои владения в северной части Эгейского моря, за исключением Херсонеса Фракийского. Договариваясь с Филиппом, Афины оставили на произвол своего союзника - Фокиду, которая вскоре была вынуждена капитулировать. Филипп овладел Фермопильским проходом и юридически оформил своё проникновение в Среднюю Грецию.
Однако мирные отношения продолжались не долго. В 339 г. разразилась IV Священная война - опять из-за обвинения в святотатстве, но уже не Фокиды, а Амфиссы, соседнего города с Дельфами. Филипп охотно откликается на призыв возглавить Священную войну против Амфиссы и занимает Элатею, ключевую позицию у Фермопил на пути в Среднюю Грецию.
Весть об этом потрясла Афины. Было ясно, что Филипп не остановится здесь, что на карту поставлена судьба всей Греции. Демосфен развил лихорадочную деятельность, сумев склонить афинян и фиванцев забыть долголетнюю вражду и объединить усилия для спасения Эллады. К ним присоединились Коринф, Мегара, Эвбея и некоторые другие города. Спарта осталась в стороне. Всего объединенные силы греков насчитывали более 30 тысяч человек. Примерно такой же по численности была и македонская армия.
Решающая битва произошла в конце августа 338 г. до н.э. при Херонее, небольшом поселении в Беотии. Сражение было весьма упорным и кровопролитным. В нем принял участие и 18-летний Александр, которому Филипп поручил командовать - правда, вместе с опытными военачальниками - одним из флангов македонской армии. Александр разбил строй привыкшей к победам фиванской фаланги и тем самым решил исход сражения. Греческая армия была разбита. Страшная паника охватила афинян. Ждали с минуты на минуту вторжения македонской армии. Оратор Гиперид предложил пойти на крайнюю меру - дать свободу рабам, гражданские права метекам, вернуть изгнанников и тем самым пополнить ряды боеспособных. Это предложение было сначала принято, но затем отклонено.
Однако Филипп не пошел на Афины. Ему нужен был для выполнения дальнейших планов афинский флот. Кроме того, слишком невыгодно было бы претенденту на господство в Элладе разрушить или даже подвергнуть расправе самый славный её город. Жестоко наказав Фивы, своего бывшего союзника, за проявленное по отношению к Македонии вероломство, Филипп не только пощадил Афины, но заключил с ними новый мир на весьма щеренных условиях. Афины сохранили в своем владении Саламин, Делос, Самос, Лемнос, Имброс, получили г. Ороп на границе с Беотией. Но им пришлось отказаться в пользу Филиппа от Херсонеса Фракийского. Филипп возвратил без откупа взятых в плен при Херонее афинян. В благодарность за великодушие Филипп и его сын Александр получили гражданские права в Афинах. Филиппу была воздвигнута статуя. Заключив мир, Филипп отправился в Пелопоннес против Спарты. После ряда успешных для Филиппа сражений Спарта была лишена всех внешних владений и даже ограничена в Лаконской долине.
В 337 г. до н. э. Филипп созывает представителей греческих городов на съезд в Коринфе (иначе - Коринфский конгресс). Послы всех полисов, кроме Спарты, были представлены на этом конгрессе. Здесь был создан общегреческий союз, которому Филипп пытался придать вид патриотического начинания греков, объединившихся для борьбы против своего исконного врага - Персии. В Греции объявлялись всеобщий мир, безопасность торговли и мореплавания, запрещались междоусобные войны, внутренние перевороты, противозаконные казни, конфискация имущества, отмена долгов, массовое освобождение рабов с целью использования их для переворотов. Филипп был назначен главнокомандующим союзной армией. Никто из греков не имел права воевать в армии, выступающей против Филиппа, или помогать такому войску.
Херонейская битва и последовавший за ней Коринфский конгресс подвели черту под целым периодом в истории Греции. Отныне властелином на Балканском п-ове стала Македония. Провозглашенная автономия греческих полисов была фикцией. Повсеместно распоряжалась Македония, прямо или через своих ставленников. Запрет внутренних переворотов удовлетворил чаяния тех кругов Греции, которые видели в Македонии защитника своих состояний. Готовившийся поход против Персии сулил разрешение ряда экономических и социальных проблем.
Формальным поводом к объявлению войны Персии послужили религиозные мотивы: возмездие за разрушение святилищ богов, совершенное персами в 480 г. до н.э. Непосредственной же целью войны следует считать освобождение западноанатолийских прибрежных городов и включение их в границы Эгейского бассейна. Но сам Филипп не успел отправиться в поход во главе объединенного войска эллинов и македонян: в 336 г. на свадьбе своей дочери Филипп II был убит. Власть в стране переходит в руки его сына – Александра.
В отличие от пожалованных земель царские домены находились в непосредственном управлении царя. Наряду с этим (во всяком случае, в Эмафии и тех областях, которые не были завоеваны) имелись еще поселения, жители которых были свободными, независимыми крестьянами.
Для ведения хозяйства как на царских, так и на дарованных землях требовалось большое число крестьян, пастухов и батраков. Поскольку все население пользовалось землей, «приобретенной копьем», оно зависело от царя. Однако на дарованных землях македоняне в первую очередь подчинялись их владельцам. По-видимому, земледельцы и пастухи вели довольно сносную жизнь, поскольку их зависимость не выражалась в слишком высоких податях. Что касается права наследования, то оно оставалось в силе, равно как и свобода личности. Во всяком случае, эти люди не считали уплату податей бесчестьем и чувствовали себя свободными. Вместе с независимыми крестьянами они образовывали класс, который принято называть свободными общинниками.
Хотя царь и гетайры практически жили за счет труда зависимых от них крестьян, классовые противоречия никогда не обострялись настолько, чтобы вылиться в открытую вражду. Кроме того, следует учесть, что привлечение крестьян к воинской службе в коннице создавало для них определенные выгоды, как хозяйственные, так и социальные: они образовывали как бы прослойку низшей знати.
У нас есть все основания считать свободными общинниками и рядовых воинов-пехотинцев, так как они имели право участвовать в войсковом собрании. Правда, у них не было специальной воинской подготовки, необходимого вооружения и организации и как военная сила стоили они немногого. Кроме того, требовались средства на их содержание, что не соответствовало той реальной пользе, которую они могли принести. Поэтому всю эту массу редко призывали на военную службу.
Значительную роль в македонском войске играло общевойсковое собрание. В нем принимали участие на равных правах как всадники, так и пехотинцы, т. е. и знать, и свободные общинники. И хотя к высказываниям знатных лиц старались прислушиваться, решающее значение имели здесь голоса более многочисленных простых людей. Поэтому для простого народа это войсковое собрание было своего рода палладиумом права и свободы. Вряд ли собрания решали вопросы мира и войны, однако в их компетенции было избрание нового царя и вынесение приговора, когда речь шла о серьезных преступлениях. В этих вопросах войсковое собрание стояло выше царя, так как оно представляло македонский народ, тот народ, который был сувереном при выборе царя и решал вопрос о жизни и смерти каждого члена общества. Не следует, однако, думать, что войсковое собрание представляло собой одновременно и государственную власть (как это было, например, в греческих государствах). У македонян государство представлял царь со своими сановниками. Но в какой-то мере народ все же был выше их и осуществлял власть через войсковое собрание.
Вожди племен всеми силами содействовали сохранению этих древних обычаев. На примере соседей они не раз убеждались, чего стоят цари, опирающиеся исключительно на знать. Стремясь возвыситься над царями, ограничить их власть и, наконец, вообще упразднить ее, лишив свободных общинников их древних прав, они ставили своей целью создать новую аристократическую республику и пользоваться там безграничными правами. Однако, хотя во время войны все зависело от гетайров, во внутренней политике решающее значение имели широкие народные массы. Это знали все — от царя до последнего бедняка. Поэтому народ старался держаться вместе, для того чтобы обезопасить себя от посягательств знати. Это стали понимать и гетайры, которые в конце концов оставили попытки расширить свои прерогативы. Таким образом, в стране сложилось равновесие политических сил.
Опираясь на верховную собственность, на земли, «приобретенные копьем», царская власть добилась того, что на основе четко зафиксированных правовых норм и отношений стала значительным фактором в политической жизни Македонии. Каждый чужеземец, получивший надел у царя, тем самым уже становился македонянином. В государстве не существовало, по-видимому, оседлого населения, которое не воспринималось бы как македонское. Таким образом, это своего рода «право на землю» автоматически предоставляло и право принадлежности к македонскому народу и государству.
Вот и все данные, которыми мы располагаем относительно социальной структуры Македонии Аргеадов. В западных горных областях, видимо, существовала сходная социальная структура. Там также процветала знать и, возможно, существовало войсковое собрание, отражавшее тесные взаимоотношения между простыми людьми и княжескими династиями. Разница состояла в том, что здесь верховная власть принадлежала местным владетельным князьям.
Рассматривая сложные общественные отношения в Македонии, изложенные выше, нельзя не отметить как наиболее характерный признак весьма прочное положение царского дома. С македонской знатью он был связан крепкими земельными и военными узами. Не менее тесными, хотя и основанными на другом, были взаимоотношения царя с широкими массами народа. Царь охранял простых людей от посягательств знати на их права, особенно поддерживал их право участвовать в войсковом собрании. В качестве третьей силы, на которую опирался царский дом, следует назвать территорию, «завоеванную копьем». Она являлась собственностью царского дома, но была отдана во владение македонянам. Возможно, поэтому эти земли и олицетворяли связи македонян со своим наделом. Таким образом, без всякого принуждения и подавления жизнь всех обитателей Македонии органически слилась в единое целое на основе древней всеобъемлющей патриархальной традиции.
Отсюда и совершенно естественное, не вызванное принуждением и не связанное особым церемониалом уважительное отношение к представителям царствующего дома. Каждый, кто обращался к царю, с почтением снимал перед ним шляпу или шлем. Просители после аудиенции в знак благодарности целовали царю руку. Правда, не каждого македонянина приглашали к царскому столу, но получить доступ к царю, видимо, было несложно. Таким образом, подданный, стоя перед своим владыкой, который не очень отличался от него одеждой и манерами, чувствовал себя свободным, уважаемым человеком.
Для упрочения царской власти особое значение должно было иметь упорядочение системы наследования, основанное на твердых законах. Права престолонаследования еще не существовало, и нового царя избирало войсковое собрание. По древнему неписанному обычаю, на престол возводили старшего сына умершего царя. Если он был еще мал, ему назначали опекуна из близких родственников, чаще всего брата умершего властителя. Конечно, по этому поводу бывали споры и всякие неурядицы; вот тут-то и проявляло свою власть войсковое собрание: оно могло, например, лишить малолетнего царя права наследования, если опекун проявил себя незаурядным государственным деятелем.
Для династии Аргеадов были характерны внутренние разногласия, но не между македонянами и царским домом. Конечно, иногда возникали сомнения, кому из членов царского дома отдать предпочтение. Но одно было ясно всегда: преемник должен быть Аргеадом. Если же кто-либо из представителей знати был оскорблен царем, он считал себя свободным от обязательств по отношению к Аргеадам. В этом случае знать стремилась осуществить свое балканское право кровной мести и требовать смерти обидчика. Чаще всего месть распространялась не на весь царский дом, а лишь на оскорбителя.
