В советской юридической науке сложилось и стало господствующим понимание законности как строгого и неуклонного исполнения законов и подзаконных нормативных актов всеми субъектами советского права - государственными органами, общественными организациями, должностными лицами и гражданами. Такое понимание законности было доминирующим в монографической литературе и в тех или иных вариациях кочевало из учебника в учебник вплоть до последнего времени.
Отдельные попытки по-новому подойти к раскрытию содержания категории законности не находили поддержки, серьезно не обсуждались и, как правило, дружно опровергались соображениями политико-идеологического либо сугубо прагматического порядка.
При анализе вышеприведенного понимания законности, прежде всего, бросается в глаза, что в нем акцент делается на исполнение норм права и обходится вопрос о самом их содержании. И это не случайно, поскольку оценка содержания закона с позиции общепринятого понимания законности, как правило, не поощрялась, была рискованной для господствующей партийно-государственной элиты.
На первое место при характеристике законности ставился принцип верховенства закона, под которым понималась его высшая юридическая сила в иерархической системе правовых нормативных актов. Сам же закон трактовался в сугубо позитивистском аспекте, без какой-либо его оценки с позиций общих принципов права, общечеловеческой морали, международно-правовых норм и стандартов. Законы рассматривались как акты, выражающие возведенную в закон государственную волю, под которой декларировалась воля пролетариата в союзе с трудящимся крестьянством, либо волю всего народа. Хотя ясно, что воля трудящихся находила выражение в законах государства настолько, насколько она совпадала с волей правящих партийно-государственных кругов.
Для понимания законности как неотъемлемого качества правовой системы в целом, особого состояния общественной и государственной жизни, режима функционирования правового государства существенное значение имеет содержательная характеристика самих норм права (конституции, законов, подзаконных, включая ведомственные, актов и др.), их аксиологическая оценка. Содержание законности составляет не само наличное законодательство (пусть даже совершенное с точки зрения юридической техники), а такое законодательство, которое адекватно воплощает правовые принципы, общечеловеческие идеалы и ценности, насущные потребности и интересы человека, объективные тенденции социального прогресса.
Законность означает идею, требование и систему (режим) реального выражения права в законах государства, в самом законотворчестве, в подзаконном нормотворчестве.
Главное в содержании законности применительно к сфере ведомственного нормотворчества заключается не только в его полноте, беспробельности, непротиворечивости и т. д., как это подчеркивается в юридической литературе, но и в оценке его с точки зрения последовательной реализации и воплощения в нем права, адекватно отраженного в нормах конституций и других законов, направленных на обеспечение неотъемлемых прав и свобод человека, на достижение социальной справедливости, сочетания личных, общественных и иных интересов.
Нарушением законности является принятие ведомственных актов (приказов, инструкций, положений и др.), которые противоречат конституционным положениям, нормам закона. К сожалению, в условиях административно-командной системы управления такая практика получила широкое распространение. Она была связана с ущемлением интересов и прав граждан в угоду ведомственным интересам. К примеру, в системе МВД Союза и республик нередко издавались ведомственные акты, не соответствующие (как в целом, так и в отдельных частях) Конституции и законам, и даже законы не распространяли своего действия на личный состав органов внутренних дел до тех пор, пока не принимался соответствующим Министром внутренних дел приказ о введении закона в действие в подчиненной ему системе подразделений и служб внутренних дел.
Ведомственные акты конкретизировали нормы закона, создавая по существу новые правила поведения как материального, так и процессуального характера. Ведомства не были заинтересованы в инициировании законодательной инициативы. Они восполняли пробелы в нормативном регулировании самостоятельно. Сфера ведомственного регулирования была обширной и имела тенденцию к расширению. Практика ведомственного регулирования имеет место в России и в настоящее время.
Если быть объективным, нельзя не видеть усилия ряда советских ученых связать проблему законности с законотворчеством, распространить режим законности и на эту сферу деятельности государства. Однако эти попытки не оказали существенного влияния на общепринятое понимание законности.
В традиционном понимании законности и ее принципов содержалось известное противоречие: с одной стороны, утверждалось верховенство закона, с другой - принижалось его значение, так как в сфере правоприменения речь уже шла о нормах всех правовых актов, безотносительно к их происхождению. Понимание законности как исполнения всех нормативно-правовых актов, всех правовых норм, установленных или санкционированных государством, объективно принижало значение закона в системе нормативно-правовых актов государства. Закон низводился до уровня подзаконного акта. И не случайно в литературе получило широкое распространение понятие законодательства в широком смысле, охватывающего не только законы, принимаемые высшими органами государственной власти, но и другие акты, в частности, постановления Советов Министров (правительств) Союза ССР и союзных республик.
Закон занимает особое место в системе нормативно-правовых актов. Он обладает рядом юридических и иных свойств, не присущих другим нормативным актам. Нивелирование закона в системе нормативно-правовых актов государства следует преодолеть и признать, что законность есть исполнение закона и только закона. Это требование в равной мере относится как к органам государственной власти, так и к органам местного самоуправления, принимающим в рамках своей компетенции подзаконные акты, а также к непосредственным исполнителям законов — должностным лицам.
Профессор М. С. Строгович полагал, что сущность законности составляет соблюдение и исполнение именно законов. Из этого, по его мнению, вытекает и необходимость соблюдения и исполнения подзаконных актов, соответствующих законам, изданных на основе закона, в соответствии с законом и во исполнение закона1.
В юридической науке были определенные попытки найти компромиссное решение. Суть его заключалась в предложении различать два понятия законности - широкое и узкое. Узкое понятие законности означает требование соблюдать законы государства, широкое - не только законы, но и все подзаконные акты.
