Отнятие от груди – это не негативный термин, это не что‑то, что вы делаете ребенку. Отнятие от груди – это процесс, переводящий из одних взаимоотношений с матерью в другие. В Священном Писании, в еврейском языке слово, обозначающее отнятие от груди, переводится как «созреть». Ребенок, которого раньше времени отнимают от груди, не будет готов к независимости и не так хорошо подготовлен, чтобы перейти на следующую стадию развития. Ребенок, которого отнимают от груди, когда он готов, спокойно перейдет в более взрослое качество. Древняя книга псалмов содержит возникающие в памяти слова об отнятии от груди: «Не смирял ли я и не успокаивал ли души моей, как дитяти, отнятого от груди матери? Душа моя была во мне, как дитя, отнятое от груди». (Пс. 130:2) Есть чувство мира и спокойствия в этом описании.
Вы можете отметить отнятие от груди вашего ребенка как особый семейный праздник: вечеринка, поездка или подарок. Дайте ребенку реально оценить, что значит быть большим и делать многие вещи самому.
Вы можете почувствовать оттенки грусти, когда ваш ребенок окончательно откажется от груди. Вы можете отнести это к гормональным изменениям, хотя при постепенном отнятии от груди физическое влияние на мать минимально. Большая часть того, что вы чувствуете, со временем пройдет; ваш малыш больше не младенец, и вы стали старше. Это один из многих переходов, которые вы испытаете с вашим ребенком, и наряду с гордостью и радостью вы можете ощущать разрыв или две слезы, текущие по щекам, и подступивший к горлу комок. Все это – часть вашей участи родителя.
[1]В процессе обучения медсестер и студентов техникам кормления грудью мы делали обходы материнских палат. После простых нажатий на подбородок ребенка или использования щелчка нижней губой матери восклицали: «Мне больше не больно! Теперь ощущения нормальные!» Студенты дали прозвище этой сессии – «обходы нижней губы».
[2]Уильям комментирует: «Я предпочитаю более подходящий термин рефлекс молокоотделения, вместо рефлекса ухудшения, по причине одного смущающего инцидента, произошедшего на первой неделе моей медицинской практики уже тридцать лет назад. В один из дней, во время обхода госпиталя, я вошел в палату, где впервые ставшая матерью женщина кормила грудью ребенка, и спросил, нет ли у нее каких‑либо проблем. Она доверительно сообщила, что у нее нет опыта в любых ухудшениях. Не догадываясь о том, что она имеет в виду, я помыслил, что она ссылается на депрессию, и начал давать советы по поводу послеродовой депрессии. Днем позже, когда я выяснил у Марты значение термина «ухудшением, я понял, что пациентка говорила о проблемах с грудью, а не о проблемах с мыслями. В тот момент я понял, что за все годы медицинского обучения меня не научили тому, как грудь производит молоко (может быть, это считалось недостаточно научным). Позднее, когда я начал обучать молодых педиатров, я решил, что недостаток знаний о такой ценной человеческой функции не следует иметь следующему поколению физиологов, особенно двум моим сыновьям, д‑ру Бобу и д‑ру Джиму, которые тоже стали педиатрами.
[3]Исследования показывают, что дополнительные 30 граммов соевого белка в день могут на 25 процентов увеличить объем материнского молока.
[4]Некоторые анестезиологи классифицируют человеческое молоко, как чистую жидкость, потому что оно очень быстро усваивается, и, таким образом, позволяют кормить детей грудью за два или три часа до хирургической операции.
