Когда X. поступил в школу, то занимался там взаимным онанизмом, совратил нескольких товарищей и сделался в конце концов нетерпимым из-за своих циничных выходок, так что его должны были взять из школы. Уже в то время родителям как-то попадали в руки его любовные письма, обнаружившие в нем половое извращение. С 17 лет он учился под строгим наблюдением одного гимназического профессора. Успехи его
в науках были посредственные. Способности у него оказались только к музыке. Окончив курс в гимназии, пациент, 19 лет, поступил в университет. Там он обратил на себя внимание своим циничным поведением, подозрительной близостью к молодым людям, которая давала повод к разговорам об извращенной любви к мужчинам. Он начал рядиться, носить кричащие галстуки, рубашки с глубоким вырезом, тесные ботинки, вызывающую прическу. Все эти наклонности, однако, исчезли, когда он окончил университет и вернулся домой.
С 24 лет он долгое время страдал неврастенией. До 29 лет он обнаруживал серьезность, прилежно занимался своей профессией, однако избегал прекрасного пола и продолжал вращаться среди мужчин сомнительной репутации.
На подробное обследование пациент не согласился; он считал его совершенно бесцельным, ибо влечение к собственному полу развилось у него еще в детстве и является врожденным. Он всегда чувствовал в себе страх перед женщинами и никогда не мог решиться испытать женские ласки. По отношению к мужчинам он чувствовал себя в роли мужчины. Он понимает, что его влечение к собственному полу является аномалией, но оправдывает свои поступки своей болезненной организацией.
Со времени своего бегства из Германии X. живет на юге Италии и, как я мог заключить из одного его письма, до сих пор предается извращенной любви. X. имеет вид серьезного, представительного мужчины с безусловно мужскими чертами лица, большой бородой и нормально развитыми половыми органами. Недавно доктор X. предоставил в мое распоряжение описание истории своей жизни, из которого я считаю интересным привести некоторые места.
«Семи лет я поступил в одну частную школу, там я чувство^ вал себя в высшей степени плохо и встречал очень мало внимания со стороны моих товарищей. Только к одному из них — очень красивому мальчику — я почувствовал влечение и затем страстно в него влюбился. Во время детских игр я всегда умел устраивать так, чтобы мог одеваться девочкой. Величайшее удовольствие доставляло мне делать нашей служанке всякие сложные прически. Часто я жалел, что не родился девочкой.
Половое влечение проснулось во мне на 13-м году и с первого же момента было направлено на молодых крепких мужчин. Сначала я даже не подозревал, что это ненормально; но понимание этой ненормальности постепенно пришло ко мне, по мере того как я узнавал половые склонности моих сверстников. С 12 лет я начал заниматься онанизмом. В 17 лет я покинул родительский дом и поступил в гимназию в одном столичном городе. Я был отдан пансионером к одному семейному учителю гимназии, с сыном которого я затем завел половые сношения. — ним я впервые получил половое удовлетворение. Вскоре я познакомился с одним молодым художником, который, заметив мою ненормальность, сознался мне, что и сам страдает таким же недостатком. От него я узнал, что эта ненормальность встречается очень часто, и это меня успокоило, так как я раньше считал себя единственным в своем роде. Этот молодой человек имел обширный круг знакомств среди таких же людей, куда он и ввел меня. Там я сделался предметом всеобщего внимания, так как я, по общему мнению, имел многообещающее физическое сложение. Вскоре в меня влюбился один пожилой господин; он, однако, не пришелся мне по вкусу, и я сошелся с ним лишь на короткое время; вскоре я оставил его ради более молодого, красивого офицера, которого любовь бросила к моим ногам. Это была, в сущности, моя первая любовь.
В 19 лет я сдал экзамен зрелости. Освободившись от школьных уз, я завел знакомство с большим количеством лиц, имевших такое же, как я, или аналогичное половое влечение. Между прочим я познакомился с Карлом Ульрихсом (Numa Numantius).
Когда я затем поступил на медицинский факультет и стал общаться со многими нормальными молодыми людьми, мне пришлось неоднократно, уступая просьбам товарищей, посещать публичные дома. Сношения мои с женщинами, даже с самыми красивыми, кончались всегда позорной неудачей, так что среди моих знакомых распространилась молва, что я импотент. Я поддерживал это мнение, выдумывая рассказы про свои прежние эксцессы у женщин. У меня тогда было множество знакомых за границей, которые считали меня по моему телосложению красавцем. Вследствие этого ко мне постоянно приезжали друзья из различных стран и привозили массу любовных писем, так что я нередко бывал в большом затруднении. Наивысшего развития эти отношения достигли несколько позднее, когда я в первый год по окончании университета жил интерном при лазарете. Там я был прямо предметом поклонения: из-за меня разыгрывались такие щены ревности, что в конце концов вся эта история едва не раскрылась. Вскоре после этого я заболел воспалением плечевого сустава, от которого оправился только через три месяца. За это время мне много раз делали подкожные инъекции морфия, которые затем были внезапно прекращены, так что я тайком продолжал их делать сам уже после выздоровления. Перед началом самостоятельной практики я с целью специализации провел некоторое время в Вене, где, благодаря рекомендациям, получил доступ в круг лиц с одинаковыми со мной наклонностями. Там я сделал наблюдение, что ненормальность, о которой идет у нас речь, в самых различных ее проявлениях столь же распространена в низших слоях общества, как и в высших, и что среди высших классов также нередко встречаются лица, которые занимаются этим как профессией, продавая себя за деньги.
Когда я поселился в качестве врача в провинции, то решил избавиться от морфия при помощи кокаина и таким образом сделался кокаинистом; от этой склонности мне удалось избавиться только около двух лет назад после трех рецидивов. В моем положении было совершенно невозможно искать удовлетворения моего полового влечения, и я поэтому был очень рад, когда заметил, что кокаин погасил во мне сладострастие. Когда я, благодаря энергичному уходу со стороны моей тетки, освободился в первый раз от привычки к кокаину, то уехал из города на несколько недель для поправки. Мое превратное половое влечение снова проснулось во мне с прежней силой; однажды вечером за городом я сошелся с одним мужчиной, но на следующий день получил извещение от прокурора, что меня видели и что я должен быть привлечен к следствию, но что инкриминируемый мне проступок — согласно решению высшей судебной палаты — ненаказуем. Вместе с тем мне указывалось, что случай этот сделался известным в широких кругах. Я понял, что после этого мне необходимо оставить Германию и искать себе новую родину там, где ни законы, ни общественное мнение не осуждают тех склонностей, которые, как и все ненормальные склонности, не могут быть подавлены силой воли. Так как я ни минуты не сомневался, что мои наклонности стоят в противоречии с общественным мнением, то я неоднократно делал попытки победить их в себе, но это вело только к усилению их; то же я наблюдал и у своих знакомых. Так как я чувствовал влечение исключительно к молодым, здоровым лицам с вполне выраженным мужским типом, а такие индивиды лишь крайне редко шли навстречу моим желаниям, то я часто принужден был покупать их любовь за деньги. И поскольку мои желания ограничивались лицами из низших классов общества, я никогда не чувствовал недостатка в таких, которые соглашались отдавать себя в мое распоряжение за деньги. Надеюсь, что нижеследующие мои разоблачения не вызовут неудовольствия с их стороны; вначале я думал опустить все это, но в интересах полноты моего сообщения и для обогащения фактического материала я не могу ничего пропускать. Мою половую потребность я удовлетворял следующим образом:
Я ввожу в рот пенис юноши, поскольку это сильно возбуждает меня, и страстно желая, чтобы произошло семяизвержение, велю ему сильно сжать бедра и ввожу между ними свой член. Пока это происходит, юноша должен обнимать меня так крепко, как только может. Все это доставляет мне такое наслаждение, что я начинаю эякулировать. Эякуляция при введении пениса в анальное отверстие, особенно достигаемая с помощью руки, мне не нравится. Но юноши, которые вбирают в себя мой пенис и производят с ним соответствующие действия, приводят меня в состояние полного удовлетворения моей половой страсти.
О себе я должен сказать следующее. Рост мой 186 сантиметров, наружность вполне мужская; если исключить повышенную чувствительность кожи, то в остальном я совершенно здоров. У меня густые белокурые волосы и такая же борода. Мои половые органы средней силы и нормального строения. Я в состоянии без усталости совершить в продолжение суток 4 —6 раз описанный выше половой акт. Я веду очень правильный образ жизни, алкоголь и табак употребляю в умеренных количествах. Я недурно играю на рояле и написал даже несколько музыкальных произведений, заслуживших большое одобрение. Недавно я закончил роман, который в качестве первого произведения начинающего писателя заслужил похвалу среди моих знакомых. В нем я рассматриваю некоторые вопросы из жизни людей, одержимых превратным половым влечением.
Располагая широким кругом знакомств среди товарищей по несчастью, я, естественно, имел нередко возможность сделать наблюдения над различными видами этой ненормальности, поэтому, быть может, нижеследующие строки будут для вас небесполезными.
Самый ненормальный вид полового извращения, какой мне когда-либо приходилось наблюдать, был у одного господина из окрестностей Берлина. Он предпочитал иметь дело с юношами, у которых были грязные ноги, и словно бешеный их облизывал. Другой господин из Лейпцига вводил язык в анальное отверстие, что доставляло ему, как он рассказывал, большое удовольствие. В Париже живет субъект, который принуждал одного из моих друзей мочиться ему в рот1. Очень многие, как меня уверяли, при виде высоких сапог или военного мундира приходят в такой экстаз, что у них происходит семяизлияние.
До какой степени некоторые чувствуют себя женщиной (я такого чувства не испытываю), видно на примере двух субъек-• тов из Вены. Эти господа назвали себя женскими именами: один из них парикмахер и именует себя «Лаура из Франции», другой был раньше мясником и носит имя «мясник Фанни». Оба не пропускают никогда случая явиться во время карнавала в женском платье, и притом нередко одетыми весьма подчеркнуто. В Гамбурге живет один субъект, которого некоторые принимают за женщину, так как он дома всегда одевается в женское платье, да и на улице иногда появляется в том же костюме. Этот господин хотел даже однажды во время крещения сойти за крестную мать, что вызвало грандиозный скандал.
У таких людей встречаются, как правило, все женские недостатки, болтливость, непостоянство, слабость характера.
Мне известно много случаев, когда превратное половое влечение идет рука об руку с эпилепсией и психозами; удивительно часто встречаются грыжи. Ко мне по рекомендациям моих знакомых нередко обращались также с заболеваниями заднего прохода. Два раза я видел сифилитические шанкры и один раз мягкий шанкр заднего прохода. В настоящее время я лечу одного господина, у которого в заднем проходе имеются острые кондиломы, образующие опухоль формы цветной капусты величиной с кулак. В Вене я видел случай первичного склероза мягкого неба у одного молодого мужчины, который посещал маскарады в костюме женщины и завлекал там мужчин. Он ссылался на то, что у него регулы, и те соглашались на сношение через рот. Так, он однажды будто бы обманул за один вечер 14 человек.
Так как в попадавшихся мне сочинениях, посвященных превратному половому влечению, я не нашел сведений о взаимных отношениях педерастов, то я позволю себе прибавить еще несколько слов.
Как только лица с превратным половым влечением познакомятся друг с другом, они обмениваются между собой рассказами о своей прежней жизни и о своих любовных приключениях, поскольку такие беседы не исключаются неравенством социального положения. Только очень редко новые знакомства не сопровождаются подобными разговорами. Между собой эти люди называют друг друга «тетя», в Вене — «сестра»; две венские публичные женщины, имевшие мужскую наружность и находившиеся друг с другом в превратных половых отношениях, рассказывали мне, что у женщин при тех же обстоятельствах в ходу слово «дядя». С тех пор как я понял свою ненормальность, мне пришлось соприкасаться больше чем с тысячью подобных мне индивидов. Почти в каждом крупном городе существует какое-либо место для собрания таких лиц, а также своеобразная «панель». В небольших городах имеется сравнительно мало «теток», однако в одном городе с 2300 жителей я нашел их 8, в другом с 7000 жителей — 18; это число тех, о которых я имел верные сведения; те же, кого я только подозревал, не вошли в это число. В моем родном городе, где насчитывается около 30 000 жителей, мне лично было известно около 120 «теток». Большинство из этих людей обладает способностью сразу же определять, принадлежит ли тот или иной субъект к их категории или нет, или, употребляя жаргон «теток», «настоящий» он или «ненастоящий». Я сам обладаю этой способностью в высокой степени. Мои знакомые нередко удивлялись той проницательности, какую я обнаруживал в этих случаях. Иногда я с первого же взгляда узнавал «тетку» в таких людях, у которых абсолютно мужская наружность. С другой стороны, я обладаю способностью вести себя вполне как мужчина, так что в некоторых кругах, куда меня рекомендовали знакомые, возникло сомнение, действительно ли я «настоящий». Когда я нахожусь в соответствующем расположении духа, я могу вести себя совершенно как женщина.
Так как большинство «теток» — и я в том числе — отнюдь не смотрят на свою ненормальность как на несчастье и, напротив, вероятно, жалели бы, если бы она изменилась, к тому же это состояние, как врожденное, не поддается, по моему мнению и по мнению всех других, никакому воздействию, то все наши надежды сводятся к тому, чтобы были изменены соответствующие параграфы уголовного кодекса — именно в том смысле, чтобы наказанию подлежали лишь действия, связанные с изнасилованием или с учинением публичного соблазна.
3. Эффеминация
Между предыдущей ступенью и этой существует целый ряд переходных стадий, характеризующихся размером того влияния, какое оказывает ненормальное половое ощущение на психическую личность, в особенности на область чувств и склонностей. Мужчины, относящиеся к вполне выраженным случаям этой группы, чувствуют себя женщинами по отношению к мужчинам. Подобная ненормальность в ощущениях и извращения в развитии характера нередко обнаруживается уже в детские годы. Такой мальчик любит вращаться в обществе девушек, играть в куклы, помогать матери в домашнем хозяйстве; он думает о шитье, вязании, стряпне, у него развивается вкус в выборе женских туалетов, так что он нередко становится экспертом в этих вопросах для своих сестер. В последующем возрасте он не обнаруживает никакой склонности к курению, вину, к мужскому спорту, напротив, проявляет интерес к нарядам, украшениям, искусству, беллетристике и т. д. — интерес, доходящий нередко до смешного. Эти интересы и склонности толкают его в общество женщин. Если ему удается появиться на маскараде в женском костюме, то это доставляет ему величайшее наслаждение. Чтобы понравиться своему возлюбленному, он инстинктивно старается обнаружить те самые качества, которые обыкновенно нравятся мужчине в женщине, — скромность, грацию, эстетическое чувство, любовь к поэзии и т. д. Нередко проявляется стремление подражать женщинам в походке, в движениях, в покрое платья.
Что касается полового чувства и половых склонностей, то этого рода урнинги, с нарушенной психической организацией, всегда, без исключения, чувствуют себя в роли женщин по отношению к мужчинам. Они чувствуют некоторую неприязнь к лицам собственного пола, страдающим той же ненормальностью, ибо видят в них конкурентов, влечение же они обнаруживают к тем лицам их пола, которые либо нормальны в половом отношении, либо имеют лишь простое извращение полового чувства. Как и при нормальной половой любви, здесь также встречается ревность в тех случаях, когда любви угрожает конкуренция, более того: вследствие обнаруживающейся обычно при этой ненормальности половой гиперестезии ревность доходит нередко до чудовищных пределов.
Лицам с превратной половой организацией в вполне развитом ее виде совершенно недоступно понимание двуполой любви; половое сношение с лицом другого пола кажется им немыслимым, невозможным. Всякие попытки в этом направлении вызывают отвращение, даже ужас; возникают тормозящие представления, делающие невозможной эрекцию. Только в двух случаях из собранных мною фактов, представляющих переходную ступень к этой категории, пациенты могли совершить иногда совокупление, призывая при этом на помощь фантазию, именно воображая мужчину на месте женщины. Но такого рода неадекватный для них половой акт не доставлял им никакого наслаждения и был для них большой жертвой.
При половых сношениях с одноименным полом эффеминированный субъект чувствует себя всегда женщиной. Приемы, практикующиеся в этих случаях, в которых, кстати сказать, всегда имеется слабость эякуляционного центра, это succubus (суккуб, лежащий снизу), пассивный половой акт между бедрами, иногда пассивный онанизм или эякуляция любимого мужчины в рот1. Некоторые ищут пассивной педерастии. При случае у них появляется и желание активной педерастии. В одном таком случае подобный субъект не мог кончить акта, так как последний вызвал у него отвращение своим сходством с совокуплением.
Влечение к лицам, не достигшим зрелости (любовь к мальчикам), никогда не наблюдается в этих случаях. Часто дело не идет дальше платонической любви.
Наблюдение 153. Е., 31 года; отец пациента — potator strenuus (горький пьяница). В остальном в наследственности нет ничего патологического. Е. рос в деревне, в одиночестве. Когда ему было 6 лет, он уже чувствовал себя счастливым, если попадал в общество бородатых мужчин. Начиная с 11 лет он не мог видеть красивых мужчин без того, чтобы не покраснеть, и потому боялся смотреть на них. В женском обществе он, напротив, вел себя совершенно непринужденно. До 7 лет его одевали как девочку. Для него было большим несчастьем, когда ему пришлось расстаться с женским платьем. Больше всего он любил помогать на кухне или в домашнем хозяйстве.
Годы пребывания в школе прошли спокойно. Время от времени он сильно, хотя и ненадолго увлекался кем-нибудь из товарищей.
В сновидениях он все чаще и чаще видел мужчин в голубых одеждах с красивыми усами.
Когда он вырос, то стал посещать гимнастическое общество, чтобы встречаться там с мужчинами. Точно так же он начал посещать балы не ради красивых девушек, к которым он был совершенно равнодушен, но ради мужчин: при этом он представлял себя в объятиях того или иного танцора. Всегда, однако, он чувствовал себя одиноким, неудовлетворенным, и постепенно пришел к сознанию, что он чем-то отличается от других юношей. Все его мысли и желания были сосредоточены на том, чтобы найти мужчину, который мог бы его полюбить. В 17 лет один мужчина склонил его к взаимному онанизму. Его сознание реагировало на это чувством страха, стыда, но и сладостного удовлетворения. Тут он понял ненормальность своего полового чувства. Вначале это его угнетало, чуть не довело даже до самоубийства, но затем он привык к своей особенности, стал тосковать о мужчинах, правда из-за своей девичьей застенчивости он долгие годы не мог достигнуть сношений с мужчинами. Он мастурбировал, но нечасто, так как не был очень сладострастным. В высшей степени тяжело было для него, когда за ним начинала ухаживать какая-нибудь девушка, что случалось довольно часто.
26 лет Е. переселился в большой город, и тут ему представилось широкое поле для однополой любви. С некоторого времени он живет с одним мужчиной одного с ним возраста как муж с женой в общей квартире. Он чувствует себя при этом в роли женщины и совершенно счастлив. Половое удовлетворение он получает с помощью взаимного онанизма и полового акта между бедрами.
Е. — прекрасный работник, пользуется уважением, по внешности представляет вполне мужской тип; половые органы нормальны, признаков вырождения нет. Младший брат его бросил жену и жалуется, по словам Е., на то, что он по внешности мужчина, а в действительности нет; он также отличается превратным половым влечением.
Примечательно, что две рано умершие сестры пациента избегали молодых людей, не любили кухни, проводили время в конюшнях и вообще занимались где только могли мужской работой, к которой у них были особые способности.
Наблюдение 154. С, 28 лет, частное лицо, происходит от невропатического отца и очень нервной матери. Один брат матери страдает паранойей, другой — психической дегенерацией. Трое других (младших) детей его родителей совершенно нормальны. С. невропатичен, имеет легкий тик. С тех пор как помнит себя, всегда чувствовал влечение к мужчинам. Вначале он ограничивался только мечтаниями о своих старших товарищах по школе. С наступлением половой зрелости он стал влюбляться в учителей, в гостей, которые посещали родительский дом; в то же время он занимался взаимной мастурбацией со своими сверстниками. При этом он чувствовал себя в роли женщины. Сновидения при поллюциях вращались исключительно около лиц мужского пола. С. имел способности к музыке, к поэзии, рано начал интересоваться театром. К наукам, в особенности к математике, у него не было никаких способностей, и он с трудом кончил гимназию.
В психическом отношении он считает себя женщиной, уверяет, что мальчиком он играл только с куклами; позднее он интересовался женскими делами, мужские занятия его отталкивали. Более всего любил он общество молодых девушек, так как они были ему симпатичны и родственны в чувствах; в мужском же обществе он ощущал робость и был застенчив, как девушка. Табак и вино были ему противны. Он с удовольствием бы стряпал, вязал, вышивал. Сладострастным он никогда не был. Когда он вырос, он лишь изредка имел сношения с мужчинами. Идеалом его были бы такие сношения только в роли женщины. Половой акт с женщиной внушает ему страх. После того как он прочел мою книгу, то он испугался сам себя, а также и возможности судебного преследования и нашел в себе силы прекратить половые сношения с мужчинами. Это воздержание вызвало частые поллюции и привело к неврастении. Поэтому он обратился к врачебной помощи.
У пациента густая борода; никаких отклонений от мужского типа, за исключением мягких черт лица и замечательно тонкой кожи. Половые органы нормальны, если не считать недостаточного опущения одного яичка. В том, как он держится на улице, ходит, выглядит — нет ничего бросающегося в глаза; тем не менее его мучит страх, что все видят его половую ненормальность. Отсюда его боязнь людей. Если при нем говорят о чем-нибудь неблагопристойном, то он краснеет, как девушка. Однажды, когда кто-то заговорил при нем о превратном половом ощущении, он упал в обморок. Когда он слушает музыку, его бросает в пот. При более тесном знакомстве он обнаруживает женственную душу, чисто девичью робость и несамостоятельность. Нервное беспокойство, тик, всевозможные неврастенические расстройства — все это выдает в нем невропатического субъекта с конституционным предрасположением.
Наблюдение 155. Б., кельнер, 42 лет, холостой, прислан ко мне его домашним врачом, в которого он влюбился. Б. охотно и подробно рассказывает о своей половой жизни, желая наконец слышать авторитетное мнение о своем состоянии, которое ему давно уже кажется болезненным.
О родителях своих родителей он ничего не может сообщить. Отец его был вспыльчивый человек, кутила, очень сластолюбивый. Он бросил жену, после того как прижил с нею 24 детей; после этого его экономка еще 3 раза забеременела от него. Мать, по-видимому, была здорова.
Из 24 детей его родителей живы только 6, некоторые из них нервнобольные, но за исключением одной сестры, отличавшейся всегда мужскими склонностями, все нормальны в половом отношении.
Б. с самого детства отличался болезненностью. Половое влечение проснулось в нем с 8 лет. Он начал мастурбировать и пришел к мысли возбуждать пенис других мальчиков с помощью рта, что ему доставляло большое удовольствие. С 12 лет он начал влюбляться в мужчин, преимущественно в возрасте 30 лет, и таких, у которых были усы. Уже в это время половая потребность у него была очень развита, у него были даже эрекции и поллюции. С этого времени он мастурбировал почти ежедневно, воображая себе при этом любимого мужчину. Но самым большим удовольствием было для него возбуждать пенис мужчин с помощью рта1. При этом у него делалась эякуляция, которая сопровождалась ощущением сильнейшего сладострастия. Но это наслаждение ему пришлось испытать до сих пор всего только 12 раз. Пенис других мужчин, если они ему были симпатичны, никогда не вызывал у него отталкивающего чувства, даже напротив. На педерастию он никогда не соглашался — и активная, и пассивная были для него в высшей степени отвратительны. При извращенных половых актах он всегда чувствовал себя в роли женщины. В симпатичных ему мужчин он влюблялся безгранично. Он готов был сделать для своего возлюбленного все. Один взгляд на него вызывал у него возбуждение и сладострастие.
В 19 лет он часто посещал дома терпимости по настоянию товарищей. Акт совокупления доставлял ему мало удовольствия, и только в момент эякуляции он испытывал некоторое удовлетворение. Для того чтобы при сношениях с женщинами иметь эрекцию, он должен был воображать при этом любимого мужчину. Всего приятнее было бы для него, если бы женщина разрешила ему ввести пенис в рот, но этого ему никогда не позволяли. Поневоле он совершал половой акт и даже дважды сделался отцом. Последний ребенок — девочка 8 лет — уже начала заниматься мастурбацией и взаимным онанизмом, что его, как отца, сильно огорчает. Неужели против этого нет никаких средств? Пациент уверял, что по отношению к мужчинам (также и при половых сношениях) он всегда чувствовал себя в роли женщины. Он всегда был того мнения, что его половое извращение произошло оттого, что отец его во время оплодотворения хотел произвести на свет девочку. Его братья и сестры постоянно смеялись над ним из-за его женских манер. Вымести комнату, вымыть что-либо — всегда было для него приятным занятием. Часто удивлялись его способностям в этом отношении и находили, что он многое делает лучше, чем девушки. При всяком удобном случае он одевался в девичье платье. На масленице он появлялся на балах в женских костюмах. В этих случаях он, благодаря своей женской натуре, обнаруживал замечательное искусство кокетства.
К табаку, вину, мужским занятиям и удовольствиям у него никогда не было настоящего влечения, напротив, он с увлечением занимался шитьем и в детстве постоянно играл в куклы, за что часто получал выговоры. В цирке, в театре он интересовался только мужчинами. Часто он не мог противостоять желанию бродить по писсуарам с целью увидеть там мужские половые органы.
Женские прелести никогда ему не нравились. Половой акт удавался ему лишь тогда, когда он при этом думал о любимом мужчине. Ночные поллюции всегда сопровождались сновидениями, в которых сладострастные ощущения вызывались образами мужчин.
Несмотря на крайние эксцессы в половом отношении, он никогда не страдал половой неврастенией и вообще не обнаруживал никаких признаков неврастении.
Пациент нежного сложения, растительность на лице скудная, да и та проявилась только на 28-м году. В его внешности, за исключением несколько качающейся походки, нет ничего, что могло бы быть признаком женской натуры. Он уверяет, что над его женской походкой очень часто смеются. Манеры у него очень деликатные. Половые органы больших размеров, хорошо развиты, вполне нормальны, густо покрыты волосами; таз мужской. Череп рахитический, слегка гидроцефалический, с выпячиванием теменных костей. Лицевая часть черепа очень мала. Пациент утверждает, что он легко возбудим и склонен к гневу.
Наблюдение 156. Тэйлору пришлось исследовать известную Элизу Эдварде, 24 лет. При этом выяснилось, что она принадлежит к мужскому полу. С 14 лет он одевался в женское платье, поступил в актрисы, носил длинные волосы с пробором посредине, как это делают женщины. В выражении его лица было что-то женское, в остальном тело вполне мужское. Бороду он тщательно выщипывал. Свои нормально развитые половые органы он при помощи искусственно сделанного бинта притягивал вверх к животу.
Обследование заднего прохода указывало на пассивную педерастию. (Taylor. — Medical Jurisprudence, 1873. II. P. 286, 473.)
Наблюдение 157. Своеобразное явление в смысле превратного полового ощущения представлял собою один чиновник средних лет, женатый на прекрасной женщине, с которой он прожил много лет в счастливом браке.
Из-за болтливости одной проститутки обнаружилась однажды следующая скандальная история. X. являлся приблизительно раз в неделю в дом терпимости, одевался женщиной вплоть до женского парика. Окончив туалет, он ложился на кровать и заставлял проститутку его мастурбировать. Гораздо больше удовольствия доставляло ему, если удавалось привлечь для этой цели мужчину (слугу в доме). Отец этого субъекта был отягощен наследственностью, неоднократно страдал умопомешательством и имел половую гиперестезию и парестезию.
4. Андрогиния
Ряд незаметных переходов приводит нас от предыдущей группы к таким извращенным половым типам, где в соответствии с ненормальным половым ощущением видоизменяется не только характер и вся область чувства, но где даже по строению костной системы, по выражению лица, голосу и т. д., вообще по антропологическим (а не только психическим или психосексуальным) признакам индивид приближается к тому полу, к которому он чувствует себя принадлежащим по своему отношению к лицам собственного пола. По всей вероятности, это антропологическое проявление церебральной аномалии есть очень высокая степень вырождения. Однако уклонения от нормы вызываются отнюдь не теми условиями, на которых основаны тератологические проявления гермафродитизма в анатомическом смысле. Это доказывается тем, что до сих пор в области полового извращения никогда не находили переходных форм к гермафродитическим изменениям половых органов. Половые органы у этих субъектов всегда оказываются вполне дифференцированными в половом отношении, хотя нередко и представляют анатомические признаки вырождения (epihypospadia и т. д.), являющиеся только признаками задержки в развитии дифференцированных уже органов.
