Проблемы социалистического расселения. Градостроительные концепции 4 страница

Во второй половине 1920-х годов была, в основном, разработана новая программа театрального здания, включавшая в себя опыт массовых действ, самодеятель­ных пролетарских театров, творческих экспериментов

режиссеров-новаторов (В. Мейерхольда, C. Эйзенштей­на, А. Таирова, Е. Вахтангова).

Большое влияние на формирование программы архитектурного типа нового театра массового действа оказал В. Мейерхольд. Новый революционный театр он мыслил как массовое, народное зрелище, как спектакль­митинг, вынесенный на подмостки, окруженные толпой рабочих, солдат и крестьян. Мейерхольд считал, что революция создает площадный театр народных действ и пытался в осуществленных им постановках реализовать связь сцены и зала, вовлечь зрителей в активное участие в сам процесс спектакля. Подход к театральному представ­лению как к массовому действу ставил новые задачи как в области пространственного оформления спектакля, так и в формах организации взаимосвязи интерьера театраль­ного здания с жизнью улиц и площадей города.

Выступая в 1927 году с докладом о новом театре, Мейерхольд в остро полемической форме заявил, что все беды современного театра проистекают от отсут­ствия театральных зданий, специально приспособлен­ных для новых театральных представлений.

С развернутой программой нового театрального здания для массового действа Мейерхольд выступает в 1929 году в ряде докладов, сводка стенограмм которых была опубликована в 1930 году в брошюре «Реконструк­ция театра». Отрицая пространственную организацию театра прошлого, когда «строилась сцена-коробка, которая была рассчитана на иллюзию», Мейерхольд провозглашал: «Мы, строящие театр, который должен конкурировать с кино, мы говорим: дайте нам до кон­ца довести нашу задачу кинофикации театра, дайте нам осуществить на сцене целый ряд технических приемов киноэкрана... дайте нам возможность перейти на сцену, оборудованную по новой технике, по тем требованиям, которые мы к театральному зрелищу предъявляем...

Революция в области перестройки формы и содер­жания современного театра остановилась в движении своем вперед лишь из-за отсутствия средств на переобо­рудование и сцены, и зрительного зала.

И еще: нужно учесть потребность современно­го зрителя воспринимать спектакль не в количестве 300–500 человек (в так называемые «интимные», «камер­ные» театры пролетариат не хочет идти), а в количестве тысяч, исчисляемых десятками (смотрите, как до отка­за наполняются стадионы, где нынче показывают свое искусство футболисты, волейболисты, хоккей-команды и где завтра будут показываться театрализованные спор­тивные игры). Ту зарядку, которую ждет от спектакля современный зритель, он хочет принять в таком гран­диозном напряжении, чтобы нагрузка эта могла быть по силам тысячам, а не сотням. Каждый спектакль, кото­рый создается теперь, создается с намерением вызвать зрительный зал к участию в доработке спектакля, и дра­матургия, и техника современной режиссуры пускают в ход свои машины с учетом, что спектакль будет созда­ваться не только усилиями актеров и сценической маши­нерии, но и усилиями зрительного зала...

Какое же театральное помещение мыслится нами для создания нового спектакля? Прежде всего нужно уничтожить ложи и совершенно отказаться от располо­жения мест ярусами. Только амфитеатровое расположе­ние зрительного зала годно для спектакля, создаваемого совместными усилиями актера и зрителя, потому что при амфитеатровом расположении мест зритель не раз­бивается по разрядам: здесь публика первого ранга (чи­ном повыше), там публика второго ранга (беднота, упла­тившая за места подешевле).

Кроме того, должна быть окончательно разрушена сцена-коробка. Только при этом условии спектакль мо­жет быть действительно динамизирован. Новая сцена

даст возможность преодолеть скучную систему един­ства места, втискивания сценического действия в че­тыре–пять громоздких актов, преодолеть с тем, чтобы дать сценической машинерии гибкость в показе быстро сменяемых эпизодов. Новая сцена – внепортальная и с подвижными площадками по горизонтали и по вер­тикали – даст возможность использовать приемы транс­формации актерской игры и действия кинетических конструкций». В 1931–1932 годах В. Мейерхольд со­вместно с архитекторами М. Бархиным и С. Вахтанго­вым создает проект нового театра.

К концу 20-х годов была уже, в основном, разрабо­тана программа нового типа зрелищного сооружения – театра массового действа. Причем, сложные процессы в формировании общей сети культурно-массового обслу­живания городского населения привели к тому, что в на­чале 30-х годов театр массового действа стал восприни­маться как главное здание в системе культурно-массовых сооружений. Если в первые годы советской власти роль главного здания культурно-массового назначения «по совместительству» взяли на себя такие комплекс­ные по функциональному назначению сооружения как Дворцы труда, а в середине и второй половине 1920-х го­дов специализированные рабочие клубы, то уже в конце 1920-х годов все отчетливее стала осознаваться потреб­ность в более универсальном типе культурно-массового сооружения. Это сказалось на интенсивной разработке такого типа здания как районный Дворец культуры, в со­став которого включали зал универсального назначения со структурой, формировавшейся под большим влияни­ем театра массового действа.

Так, например, программа конкурса на проект Дворца культуры Пролетарского района Москвы (1930) предусматривала создание массово-зрелищной части со зрительным залом на 5000 мест, в котором можно

было осуществлять постановки всех существовавших тогда течений и школ в области театрального искусства. Кроме того, зал предполагалось использовать для съез­дов, массовых собраний, конференций, демонстраций. Необходимо было в оборудовании зала предусмотреть возможность маневрирования его вместимостью, меха­низировать сцену (залы в проектах И. Леонидова на оба тура конкурса, отдельный театральный корпус в веснин­ском проекте).

Сформулированные ко второй половине 1920-х годов принципы театра массового действа и разрабо­танная затем программа нового типа здания для этого театра практически переводили этот тип сооружения из разряда узко специализированных зрелищных зданий в группу сооружений широкого универсального назначе­ния, предназначенных для многофункционального ис­пользования (театральные представления, спортивные соревнования, митинги, лекции, собрания и т.д.). Сле­довательно, архитектурная программа театра массового действа с ее требованием трансформации пространства зала фактически превращала этот тип сооружения в зал универсального назначения.

Этим в значительной степени объясняется, что в начале 1930-х годов именно этот тип сооружения стал восприниматься как главное общественное здание го­рода. Проводятся конкурсы на разработку проектов театрального здания для целого ряда крупных городов (Ростов-на-Дону, Харьков, Новосибирск, Иваново-Воз­несенск, Свердловск, Минск, Ашхабад, Москва и др.), которое рассматривалось одновременно и как обще­городской зал универсального назначения, и как одно из важнейших общественных сооружений города, не только связанное с обслуживанием культурно-зре­лищных потребностей, но и рассчитанное на организа­цию массово-политических мероприятий.

Первым конкурсом на проект сложного по програм­

ме общегородского театрального здания большой вме­стимости был всесоюзный конкурс 1930 года на оперно­драматический театр в Ростове-на-Дону.

К осуществлению был принят заказной проект В. Щуко и В. Гельфрейха (проектирование в 1930–1931 гг., строительство в 1932–1936 гг.).

Объявленный после ростовского, международный конкурс (1930–1931) на проект театра «массового музы­кального действа» в Харькове привлек рекордное число участников и стал крупным событием в развитии новой архитектуры XX века. На конкурс были поданы 145 про­ектов, в том числе около 100 проектов из 12 зарубеж­ных стран (США, Франции, Германии, Италии, Шве­ции, Японии и др.). Программа представляла широкую инициативу проектировщикам: разрешалось отходить от существующих норм и т.д., в то же время были чет­ко определены требования к организации пространства зрительного зала на 4 тысячи человек и к трансформа­ции сцены. Конкурс дал большое количество оригиналь­ных идей и объемно-пространственных решений, став значительным этапом в разработке типа современного театрального здания и определив на много лет вперед пути поисков в этой области не только в нашей стране, но и за рубежом. Программа конкурса ставила цель «най­ти наилучшие архитектурные формы для проектируемо­го театра, отвечающего современным задачам массово­го музыкально-зрелищного действа и всем новейшим достижениям сценического искусства». Сцена и зри­тельный зал должны были пространственно составлять единое целое и кроме театральных представлений пред­назначались для организации народных празднеств, ми­тингов, спортивных выступлений и соревнований, цир­ковых представлений, театрализованных выступлений агитбригад, пропуска демонстраций и т.д.

Высшую премию на харьковском конкурсе получил проект братьев Весниных, который был решен с под­линным артистизмом и отличался тщательной прора­боткой всех деталей.

В 1931 году был проведен конкурс на проект син­тетического театра для Свердловска. В его программе и во многих поданых на конкурс проектах были обобще­ны, а подчас и доведены до крайности, те предложения и разработки, которые содержались во многих предше­ствующих экспериментальных и конкурсных проектах. Уже в самом назначении здания театра подчеркивалась его универсальность – зал предназначался для всех ви­дов театральных постановок (драматических, оперных и балетных), концертов и зрелищ, должен был слу­жить и для собраний. Кроме того, согласно программе, при театре необходимо было создать группу помеще­ний для работы по воспитанию массового зрителя. Зда­ние театра рассматривалось как массовый культурно­просветительный центр столицы индустриального Урала. Исходя из этих задач, программой предусматри­вались такие помещения: театральный зал на 4 тысячи мест с возможностью трансформации сцены (чтобы использовать его для всех типов театральных постано­вок, концертов и зрелищ) и приспособлением для массо­вых собраний на 8 тысяч человек, киноконцертный зал на тысячу мест, группа учебно-культурных помещений и лабораторий (для работы над воспитанием массового зрителя и участника массовых действ), обслуживающие помещения. Многофункциональное назначение основ­ного зала влекло за собой повышенные требования в об­ласти создания сложной системы трансформации и ме­ханизации сцены и всего зала.

Лучшим среди конкурсных проектов был признан проект М. Гинзбурга. Наибольший интерес в его проек­те представляло решение основного зала (в плане в фор­

ме трапеции). Архитектору удалось, за счет рациональ­ного использования пространства, запроектировать зал минимального объема, с минимальным углом располо­жения мест и с оптимальным удалением зрителя от сце­ны. Удачно была решена акустика зала – при помощи тщательно найденной кривой внутренней оболочки ку­польного покрытия зала. Круглая часть партера с про­сцениумом могла поворачиваться на 180°, при этом про­сцениум превращался в расположенную в центре зала арену.

В 1931 году был проведен конкурс на театр МОСПС в Москве (зал на 2500 человек, требования универсаль­ности, трансформации и механизации). Среди поданых на конкурс наибольший интерес представляют проекты К. Мельникова и Н. Ладовского.

Пятилетний период разработки нового типа зда­ния для театра массового действа (1930–1934) по ин­тенсивности творческих поисков и по разнообразию оригинальных идей в области пространственной орга­низации и трансформации зала универсального назна­чения был исключительным явлением в архитектуре XX века. Широко опубликованные в мировой архитек­турной печати, конкурсные проекты этих лет (особенно проекты международного харьковского конкурса) дол­гие годы служили источником вдохновения архитекто­ров при проектировании театральных зданий и залов универсального назначения.

Причем, именно в области разработки городского зала универсального назначения проекты этих лет внес­ли много нового.

Традиционному театральному зрелищу в рассмат­риваемый период противопоставлялись не только но­вые виды массового действа, носящие политико-аги­тационный характер, но и зрелища, преследующие научно-просветительные цели. В качестве такого «на­

учного зрелища» рассматривался планетарий. Первый планетарий был построен в Москве в 1927–1929 годах по проекту М. Барща и М. Синявского.

С первых же лет советской власти кино, как но­вому массовому виду искусства, придавалось огромное значение. Блестящая плеяда режиссеров-новаторов (Л. Кулешов, Дзига Вертов, C. Эйзенштейн, В. Пудов­кин, А. Дов женко) выводят советское киноискусство на одно из первых мест в мире.

Много внимания уделялось оснащению кинопро­мышленности современной техникой. В 1926–1927 го­дах был проведен конкурс на проект кинофабрики в Мо­скве, в котором приняли участие многие архитекторы (И. Лео нидов, И. Голосов, П. Голосов, Д. Фридман, C. Чер­нышев, Г. Глущенко и др.). Кинофабрика (или киного­родок) как новый тип современного сооружения раз­рабатывалась в 1920-е годы и во ВХУТЕМАСе (проекты А. Зальцмана, В. Симбирцева, Д. Булгакова, П. Помазано­ва и др.), и в Ленинградской Академии художеств (про­екты Г. Гринберга, Л. Степанянца, C. Ткаченко и др.).

Советская власть с первых же лет столкнулась с острой нехваткой квалифицированных кадров. Что­бы помочь представителям рабочих и крестьян в ко­роткие сроки подготовиться к поступлению в высшие учебные заведения, в стране была создана широкая сеть рабочих факультетов (рабфаков), на которых в течение двух–четырех лет проходили ускоренную подготовку для поступ ления в высшие учебные заведения рабочие и крестьяне, не получившие среднего образования.

Уже в середине 1920-х годов разворачивается про­ектирование высших учебных заведений (как правило, включавших в свой комплекс и рабфаки).

Одним из первых был конкурс на проект универ­ситета в Минске (1926), наиболее интересные проек­ты на котором были разработаны конструктивистами

(М. Гинзбург; И. Леонидов; В. Владимиров и В. Красиль­ников; Б. Варгазин, В. Калиш и С. Маслих; Г. Вегман).

Значительный интерес представляют выполнен­ные в 1926–1927 годах во ВХУТЕМАСе, а в 1928–1929 го­дах в МВТУ, проекты фактически тех вузов, где делались эти проекты. Студенты МВТУ проектировали здание инженерно-строительного факультета МВТУ. Во ВХУ­ТЕМАСе студенты разрабатывали проекты комплекса высшей художественной школы, включавшего учебные корпуса, клубные помещения, общежития для студентов, жилища для преподавателей и т.д. Проекты во ВХУТЕ­МАСе выполнялись под руководством лидеров рациона­лизма Н. Ладовского (проекты Г. Глущенко, Г. Крутико­ва, В. Лаврова) и Н. Докучаева (проекты Т. Варенцова,

C. Гельфельда).

При сравнении выполненных почти одновремен­но проектов конструктивистов (университет в Мин­ске) и рационалистов (высшая художественная шко­ла) виден различный подход к созданию композиции: четкость и подчеркнутая функциональная целесооб­разность планового и объемного решения у первых, поиски выразительного пространственного решения – у вторых.