Глава 4. Немного конспирологии 4 страница

По лицу Ника пробежала тень. Захотелось даже послать этого всезнайку и прекратить с ним разговор, который Алексей вел в слегка насмешливом, даже чем-то пренебрежительным тоне.

Стюардесса прокатила мимо тележку с бесплатными и платными мини-удовольствиями. Алексей от всего отказался, а Ник взял стакан с безвкусным лимонадом. Не потому что хотелось пить, а просто чтобы как-то занять руки.

– Ты работал вместе с Лексом? И где он сейчас?

– Понятия не имею, – ответил Алексей. – Наши пути разошлись после того, как ты взломал «Путь» и уничтожил наш совместный бизнес.

– Доходный? – равнодушно поинтересовался Ник.

– Весьма. Кроме того, ты обломал одному влиятельному человеку из Средней Азии очень серьезное дело. В общем, доставил хлопот.

Средняя Азия, конечно. Отслеживая перемещения Синки, Ник обратил внимание, что она очень скоро после взлома отправилась зачем-то в Бишкек. Там в две тысячи четвертом произошла оранжевая революция, и Синка проворачивала в Киргизии какие-то свои дела. А в это время по следу Ника шли дашнаки, нанятые Лексом и, вполне возможно, его бывшим компаньоном, сидящим сейчас рядом и пожирающим яблоки с жадностью хомяка.

Очередной огрызок отправился в пакет для внезапных конфузов.

– Ты же ломал «Путь» по наводке Синки? Паук работал триста лет и сетью мир оплел… Последний раз я встречался с ней в две тысячи третьем. Она очень не хотела, чтобы азиаты пользовались этой игрой для сбора информации. К тому времени у меня уже был Леопард, но и с ним я ничего не смог сделать против нее.

Алексей достал новое яблоко. Постучал ногтем по глянцевой кожуре, затем с хрустом впился в яблоко зубами.

– Волшебные предметы, легенды… если это правда, почему об этом неизвестно Синдикату? – спросил Ник.

– А кто сказал, что неизвестно? Может, известно, только вся инфа у них из категории неподтвержденной, поэтому и не говорят кому попало, чтобы не терять репутацию. У меня, кстати, тоже информация неподтвержденная, – признался Алексей.

– А про паука ты что-нибудь знаешь? – спросил Ник. – Пусть даже неподтвержденное.

– Что-нибудь знаю, – кивнул его попутчик. – Паук – это очень сложный предмет, требующий определенных навыков и понимания, как он работает. На самом деле мне про него не очень много известно, но я знаю, что главная его сила – это манипуляция реальностью.

В правильных руках он может формировать реальность так, как необходимо его владельцу.

– Это как?

– Ну, например, когда ты будешь делать шаг, рядом с тобой пролетит муха. Вжик! – Алексей щелкнул пальцами рядом с лицом Ника, тот автоматически скосил глаза. – И когда ты отмахнешься, то споткнешься о корягу, которой вроде как только что и не было.

Разболтанный раскладной столик, встроенный в переднее сиденье, неожиданно открылся, падая вниз, на руку Ника с зажатым в ней стаканом. Штаны неминуемо должно было залить невкусным и наверняка липким пойлом, но, когда столик ударился об руку, стакана с лимонадом в ней не было.

– И обязательно попадешь лицом в коровью лепешку, – закончил Алексей, ставя стакан на раскрывшийся столик. Рядом положил яблочный огрызок. – И только владельцу паука будет известно, откуда взялись на твоем пути муха, коряга и дерьмо и зачем ты должен был упасть именно в этом месте. Кажется, ее зовут Синка?

Ник поправил столик, затем стакан. Он даже толком не заметил, как двигались руки его собеседника. Скорость, помноженная на ловкость.

– Откуда у нее этот паук?

– Не знаю, – ответил Алексей, доставая очередное яблоко. – У каждого предмета, как и у каждого владельца, своя история. Возможно, есть люди, которые знают все про предметы, но я про таких не слышал.

Мимо прошла стюардесса с нарисованной улыбкой и беспокойным взглядом. Пьяный мужик вел себя дружелюбно, но чересчур шумно. Стюардесса остановилась возле ряда, где сидел Ник, шикнула на мужика, получила в ответ несколько клятвенных обещаний и удалилась, горделиво балансируя попой под заинтересованным взглядом Алексея.

– Ты знаешь, как ее найти? – спросил Ник. – Синку?

– Знаю, что существует только две возможности встретиться с владельцем паука. Первая – если он захочет, чтобы эта встреча состоялась. И тогда она состоится в нужное время в нужном месте. Ты, кстати, помнишь, когда и где ты встретился с Синкой впервые?

Ник, чтобы не выдать волнения, сделал глоток лимонада.

– Знаю, помнишь, – кивнул Алексей.

Откусив и тщательно прожевав кусок яблока, он задумчиво посмотрел куда-то вверх и сказал:

– Сотни, тысячи раз ты прокручивал те события и думал: а что было бы, если бы тогда не случилось той аварии? Что, если светофор бы загорелся зеленым на пару секунд позже? И грузовик с яблоками ехал бы дальше, на какую-нибудь базу, и связной успел бы предупредить о расстрельной команде, и может быть…

Он прикрыл на секунду глаза, что-то вспоминая, потом дернул головой, прогоняя видения прошлого.

– Прости, я увлекся. Уверен, у тебя своя Аннушка пролила масло на трамвайные пути, и ты все время вспоминаешь этот день.

Ник действительно помнил каждую мелочь того первого дня, когда он встретил Синку, собиравшуюся прыгнуть с моста. Как он оказался на этом мосту возле Горбушки на улице Барклая, зачем он вообще поехал на Горбушку, тоже помнил. Помнил и то, как она просила никому не рассказывать об этом. И он до сих пор не рассказывал никому, хотя одно время Лекс долго выпытывал обстоятельства знакомства и не на шутку обижался, когда Ник отвечал отказом.

Этому подозрительному типу Ник тем более не собирался ничего рассказывать. Впрочем, Алексей, судя по всему, и не настаивал. Он все еще смотрел куда-то вверх, явно вернувшись к своим воспоминаниям.

– А вторая?

– Не понял? – Алексей повернулся, озадаченно посмотрел на него.

– Вторая возможность, – напомнил Ник, – встретиться с хозяином паука.

– Ах, да… вторая возможность – это лиса. Предмет, позволяющий видеть, чувствовать, понимать все интриги, которые затеваются против владельца предмета. Это один из тех предметов, которые созданы в противовес другим. Лиса создана против паука. Или паук против лисы.

– И как эта лиса работает?

– Полагаю, что владелец лисы как минимум будет видеть все следы, которые оставит паук: пролетевшую не вовремя муху, камень, который эту муху вспугнул, руку, бросившую камень… Кроме того, владельца лисы невозможно обмануть. Есть такая карточная игра, называется деберц. В ней есть правило, что сдает всегда тот, кто взял «послед», последнюю взятку. Так вот если паук станет играть с лисой, то он никогда не сможет взять «послед» и сделать свою сдачу. Но пока лисы рядом нет, твоя девушка продолжает брать последы и сдавать карты. Научить тебя играть в деберц?

– И где взять эту лису? – спросил Ник.

Сзади раздался смех пьяного мужика. Кажется, он сам себе рассказывал анекдоты. Люди зашикали, но мужик, обрадованный наплывом слушателей, лишь оживился. В его сторону уже спешила стюардесса с улыбкой на лице и яростью стада быков в глазах. Она пригрозила карой на небесах и милицией на земле, после чего пьяница снова принес несколько клятв, и все успокоилось.

Когда стюардесса ушла, Алексей негромко произнес:

– Насколько мне известно, лиса находится у Кирсана Илюмжинова.

Имя показалось Нику знакомым.

– Это кто? – спросил он.

Алексей покосился на него, хмыкнул, насмешливо ответил:

– Президент ФИДЕ.

– Что за «Фиде»? – поинтересовался Ник, будучи уверенным в том, что ему назвали имя какой-то некрупной корпорации.

– Шахматная федерация. А еще Кирсан – президент Калмыкии.

– Чего? – Ник, следящий за политикой чуть меньше, чем за шахматами, теперь вспомнил, что слышал или видел это имя в каких-то новостях. – Президент Калмыкии?

– Сейчас правильно говорить «глава республики», кажется.

– А откуда у него… – Ник осекся.

Рядом с ними остановился парень лет семнадцати, со шнурком на шее. Он стал поправлять сумку на багажной полке. Возможно, Нику показалось, но его попутчик подал какой-то знак парню, после чего тот удалился.

– И что, он продает лису? – спросил Ник. – Или мне ее надо украсть?

– Купить или украсть ты скорее сможешь себе мозги, – раздраженно сказал Алексей. – Ты сможешь получить любой предмет только одним способом – если владелец сам захочет тебе его передать. В любом другом случае предмет не будет работать либо будет работать некорректно. И если ты предложишь Кирсану деньги, можешь сразу забыть о лисе.

– Я должен уговорить его отдать мне предмет бесплатно?

– Предложи что-то взамен. Но не деньги.

– А если много денег?

Алексей только вздохнул.

– Дамы и господа, наш самолет готовится совершить посадку. Просьба пристегнуть ремни, привести спинки кресел в вертикальное положение и выключить электронные приборы.

– Ну вот и прилетели, – произнес попутчик Ника. – Да, и чуть не забыл. Кажется, в Ростове ты хочешь найти некоего диджея, который общался с твоей подружкой пару месяцев назад?

– А ты откуда это знаешь? – с подозрением спросил Ник.

– Человек, который сказал тебе это, работал на меня, – сказал Алексей. – И если ты спросишь, почему я говорю о нем в прошедшем времени, позавчера его убили.

Ник вздрогнул. Про Коржа ему сообщил дилер одного из московских клубов, Ник хорошо его помнил, они встречались только несколько дней назад. Дилер рассказал про Коржа и Синку только после того, как Ник заплатил ему сто долларов. Для торговца амфетаминами он вел себя слишком борзо, причем не только с Ником, но и со всеми вокруг.

– И кто его убил?

– Какая-то пьяная драка. Он кроме того, что работал на меня, еще наркотой приторговывал, так что я не очень огорчен его смертью. Надеюсь, это просто закономерная случайность. Итак, перед смертью он сказал тебе, что видел Синку в компании ростовских диджеев, которые играли в Москве. И посоветовал найти…

– Коржа.

– Корж и еще несколько диджеев работали с девушкой по поручению Хохла. Она колесила с ними по всей стране под видом администратора группы, кажется. Зайди в Ростове в клуб «Эмбарго» и разыщи там владельца компании «Хохол пикчерз». Спроси у него про свою девушку, он может что-то рассказать… хотя без лисы, поверь, это только пустая трата времени.

Самолет подлетал к Ростову. За окном уже начало темнеть, зажигались огни, но предвечерний город в огнях почему-то казался убогим.

– А эта лиса, она у президента Калмыкии? Как его…

– Кирсан Илюмжинов. Во всяком случае, лиса была у него около семи-восьми лет назад.

– Думаешь, он ее мне отдаст?

– Думаю, что без лисы ты не найдешь девушку.

– А ты что, хочешь, чтобы я ее нашел?

– Я хочу, чтобы лиса нашла паука, – ответил Алексей. – Найдешь ты Синку или нет, это для меня совершенно не важно.

Самолет приземлился, в салоне послышались традиционные аплодисменты. Ник тоже несколько раз хлопнул в ладоши, но сделал это на автомате, переваривая услышанное.

– Слушай… а зачем тебе это надо? – с подозрением спросил он у своего собеседника. – Зачем ты вообще организовал эту встречу и рассказал мне это все? Зачем тебе надо, чтобы лиса нашла паука?

Алексей усмехнулся.

– Такие предметы, как паук, должны как можно чаще менять своих хозяев. Иначе с каждым днем становится все более неуютно, когда думаешь, что все события вокруг тебя и с тобой – это часть какой-то очень сложной игры. Ты никогда не чувствовал себя марионеткой, которую кто-то дергает за ниточки?

– Нет, – ответил Ник. – Я вроде не параноик.

Алексей посмотрел на него, потом засмеялся. Смеясь, расстегнул ремень. Достал еще одно яблоко, есть не стал, повертел в тонких пальцах.

– Я буду гораздо лучше себя чувствовать, если паук сменит хозяина, – ответил Алексей. – И попадет к человеку, который еще долгое время будет пытаться разобраться, как работает этот предмет, прежде чем начнет плести свою паутину. Не только я. Всем будет спокойнее, если та, кого ты ищешь, не осуществит свои планы.

– А ты что, в курсе ее планов? – хмыкнул Ник.

– Нет. И как раз это меня и беспокоит. Хочешь яблоко?

От яблока Ник отказался.

– А почему тебе самому не получить лису? Тогда тебе не будет страшно за то, что ты марионетка. Не предлагал поменяться этому… Илюмжинову?

– Нет. Потому что владельца лисы нельзя обмануть.

– Но ты же не обманывать его будешь.

– Любой обмен – это обман, – ответил Алексей. – Удачи тебе в поисках.

Алексей не стал даже покидать аэропорт – через пару часов у него был чартер обратно, а в Ростов он летал, только чтобы пообщаться с Ником.

Едва Ник вышел из аэропорта, он запросил у Исин информацию о своем недавнем соседе по полету. Сведения нашлись очень быстро.

Алексей в определенных кругах был известен как Мусорщик. Бывший руководитель российского отделения «Армады» – организации, торговавшей наемниками в любых сферах деятельности. Пару лет назад они считались крутыми, чуть ли не единственными в своей области, но сейчас у них появилось много конкурентов, и былая слава оказалась размытой.

Еще Мусорщик действительно был одним из совладельцев «Пути» – онлайновой игры, которую три года назад Ник уничтожил фактически по просьбе Синки. Исин нашла в сети сведения о том, что сразу после этого у «Армады» начались проблемы на Ближнем Востоке, и Мусорщику пришлось покинуть свой пост, однако он остался работать в «Армаде» в качестве консультанта.

Возле стоянки такси Ник увидел рекламный щит, возвещавший о том, что сегодня в «Эмбарго» состоится вечеринка, на которой будут играть какие-то именитые диджеи из Франции.

Таксист провез Ника через весь город и высадил на Левбердоне, рядом с клубом «Эмбарго». За поездку водитель взял тысячу рублей и настойчиво всучил Нику свою визитку, которая незамедлительно отправилась в мусорную урну.

Клуб «Эмбарго» занимал несколько гектаров левбердонской земли, объединяя под открытым небом аквапарк, открытый днем, танцпол, работающий ночью, и круглосуточный бар.

Половина двенадцатого. Уже стемнело, и вечеринка в самом разгаре. Басы, хаус, стробы, огонь, крики толпы и хриплый голос диджея, орущего что-то на французском, но с явным русским прононсом.

Пробравшись к стойке через пестро разодетую толпу клубных мальчиков и девочек, Ник подозвал бармена и сунул ему пятьсот рублей.

– Самого холодного пива, без сдачи.

Когда бармен поставил перед ним запотевший бокал, Ник сделал ему знак рукой.

Бармен приблизился.

– Корж когда играть будет? – спросил Ник.

– Никогда, – хмыкнул бармен. – Он с утра в Ейск укатил на корпоратив к олигархам, а в обед его уволили.

Поколебавшись, Ник спросил:

– Компания «Хохол пикчерз», знаешь про такую?

Бармен отрицательно покачал головой, но слишком быстрый взгляд на Ника, предшествовавший этому, выдал его.

– Я там посижу пока, – махнул Ник в сторону отдельно стоявших столиков. – Если вдруг кого встретишь, кто знает, маякни на меня.

И, небрежно бросив на стойку еще одну пятисотенную, направился к свободному столику неподалеку от бассейна.

Усевшись, достал коммуникатор, запросил у Исин сведения о Кирсане Илюмжинове.

Исин по запросу выдала краткую справку. Персонаж оказался как минимум необычным: президент Калмыкии и ФИДЕ, после странного сна выбросивший в море часы за сто килобаксов и лично встречавшийся с инопланетянами. И это были официальные сведения из подтвержденных источников.

Перечитав небольшой текст несколько раз и составив первое мнение, Ник запросил более детальную историю Кирсана. Любые упоминания о нем Исин изучала, сортировала, искала подтверждения или опровержения, снова сортировала, отсеивала мусор, который распространяли пиар-боты, и выдавала окончательный результат с вероятностью в 90–95%.

Это фактически была история всей жизни Кирсана. Как учился, как служил, как женился, кто учил его играть в шахматы, во что он верил и куда смотрел.

Мнение изменилось. Кирсан оказался необычайно странным политиком, наверное, самым необычным в России. Он руководил бедной республикой, в которой вместо нефти и чернозема были только степи, но при этом, судя по отзывам, жители были куда более довольны своим руководителем, чем те, кто жил в богатых регионах.

Он играл в шахматы – неофициально – почти со всеми чемпионами мира и у некоторых даже выигрывал.

Он еще много чего делал – как политик, как отец, как человек.

С ним было связано много таинственных и странных историй, из которых наверняка можно было бы составить увлекательное чтиво.

Вот только во всем этом сетевом досье не было ни единого упоминания о лисах и других волшебных предметах.

Зачитавшись биографией Илюмжинова, Ник перестал смотреть вокруг и не обратил внимания, что за ним уже долгое время наблюдают. Коренастый лысый тип лет сорока, в красной клетчатой рубахе и с барсеткой под мышкой, стоял возле бара, посасывая через трубочку коктейль и рассматривая Ника. Затем выплюнул трубочку, залпом допил остатки коктейля и подошел к столику, за которым Ник возился с коммуникатором.

– Привет, – буркнул лысый, присаживаясь напротив. – За «Хохол пикчерз» ты интересовался?

– Мне владелец компании нужен, – сказал Ник, пряча коммуникатор.

– Йопт, я Хохол, – представился лысый, не протягивая руки. – Рассказывай.

– Я ищу Синку. Девушка лет двадцати, короткая стрижка, с глазами разного цвета. Знаешь такую?

Хохол озадаченно посмотрел на Ника, затем почему-то на часы. Поднял голову и спросил:

– А ты кто?

– Ее друг.

– Первый раз слышу, чтобы у нее были друзья. Обозначься как-нибудь по-другому.

Его взгляд исподлобья буравил Ника насквозь.

Поколебавшись, Ник произнес:

– Мы в две тысячи четвертом с ней работали вместе. Здесь, в Ростове.

– Тебя как зовут? – спросил Хохол.

– Ник.

Несколько секунд Хохол размышлял о чем-то, затем снова посмотрел на часы и пробормотал:

– И как у нее это получается?

– У кого? – спросил Ник, догадываясь, о ком идет речь.

Вместо ответа Хохол поднялся.

– Поехали.

– Куда?

– Тут недалеко. Покажу тебе кое-что.

Хохол ездил на «Тойоте Камри», у которой вместо обычных номеров на желтом фоне черными буквами было написано «Хохол». Когда Ник сел внутрь, то под ногами обнаружил ржавый тесак шириной в ладонь и длиной в локоть.

– Все хочу отдать его, чтобы почистили и наточили. То забуду, то времени нет. – Хохол небрежно бросил тесак назад, завел машину. – Лет пять назад поехали на охоту в Самару, устроили там соревнование, и я за второе место этот ножик…

– Значит, ты знаешь ее? – спросил Ник.

– Стой, друг, пропусти. – Хохол поморгал паркующейся машине, «Тойота» вырулила со стоянки «Эмбарго» и поехала по дороге, но не в сторону города, а в противоположную. – Синку? Знаю. Я тоже сотрудничал с ней, в две тысячи четвертом и в мае этого года.

– И в чем заключалось сотрудничество, если не секрет?

Хохол покосился на Ника.

– Ты наводил справки про «Хохол пикчерз»?

– Только в Сети, – признался Ник. – Я так понял, ты занимаешься промоушеном российских диджеев?

– Ага, промоушеном. Потихоньку гвозди заколачиваем, – кивнул Хохол. – Синка помогала нам с организацией турне. Группа диджеев отправлялась на два месяца в разъезды по всей стране – пара десятков городов, в каждом одно-два выступления. Она хороший организатор, все делала четко и без накладок.

– Кто бы сомневался, – пробормотал Ник. – И Синка, значит, ездила вместе с вашей группой по всем городам?

– В качестве администратора. Решала различные вопросы на месте. В том числе и свои.

– Свои? Какие свои?

– Йопт, откуда я знаю, – пожал плечами Хохол. – Синка всегда на шифрах, это тебе любой подтвердит, кто с ней общался. Да ты, думаю, и сам знаешь, гораздо лучше других.

И подмигнул, сально ухмыльнувшись.

– Что ты имеешь в виду? – напрягся Ник.

– Да ладно, брось, – засмеялся Хохол. – Ты же с ней зажигал тут года три назад. Так сказать, был ближе, чем самые близкие.

– Это она тебе рассказала?

– Нет. Это мы три года назад были на измене, что она подсадная, вот и проверяли всех, с кем она пересекается. В том числе и тебя. Я в клубе тебя не сразу узнал, а теперь вспомнил.

– Что значит – подсадная?

– Йопт, значит, что на погоны работает или на конкурентов. Это я позже догнал, что она в принципе не может ни на кого работать. Ты хоть знаешь, зачем она в Ростов приехала тогда, в две тысячи четвертом?

У Ника дернулась щека. Сразу вспомнились «случайная» встреча вечером на теплоходе и «спонтанный» утренний разговор о мести.

Она приехала, чтобы уничтожить Лекса руками Ника. При этом уничтожив всех свидетелей. Ей это почти удалось, Ник чудом выжил, когда убегал от дашнаков.

– Приблизительно знаю…

– Да ничего ты не знаешь. Ты думаешь, что ты знаешь. И я думаю, что знаю. А на самом деле у нее для каждого из нас есть своя правда, которая на самом деле ложь. – Хохол закурил сигарету, потом спросил: – Зачем ты ее ищешь?

Ник ответил не сразу. Смотрел некоторое время на мелькавшие за окном огни увеселительных заведений Левбердона, потом пожал плечами:

– Я не знаю зачем. Наверное, чтобы поговорить. Мы сейчас к ней едем?

– Она говорила тебе когда-нибудь, что надо учиться самостоятельно искать ответы, чтобы не задавать глупых вопросов? Девка нереально продуманная, любой русалке ноги раздвинет.

– Хохол, куда мы едем?

– Да не напрягайся ты, йопт. Она в мае, когда уезжала, сказала, что через два месяца появится один ее знакомый, который будет ее искать. Один или двое. Дала твой портрет и еще одного паренька. Ты Ник, верно? А того, второго, – Лекс, кажется. И велела, как кто-то из вас первый появится, показать кое-что.

– Что показать?

– Что ни в сказке сказать, ни пером описать. Увидишь, уже почти приехали, – и Хохол сделал громче радио.

Ник волновался. Это было впервые – Синка оставила ему сообщение. Значит, как минимум она помнит о нем…

И о Лексе помнит. Когда Хохол упомянул о нем, Ник стиснул зубы. Воодушевление быстро прошло. Синка думала, что ее будут искать они оба. Что ж, если Лекс и занят ее поисками, Ник его явно опережает.

В машине тихо играл джаз. Музыка напомнила Нику, как он ехал на маршрутке по горному серпантину, пытаясь сбежать от дашнаков. Стало неуютно.

Огни к этому времени стали редеть, машины возле заведений выглядели все беднее и беднее. Попадались участки, заросшие травой. Зияли оконными дырами кирпичные коробки недостроя. Сетка-рабица вместо декоративных оград. Кое-где и оград не было, лишь трубы железные в землю вбиты.

Окраина Левбердона. Места для темных делишек и бандитских стрелок. Как говорил Асгард, после девяностых здесь каждый квадратный метр пропитан кровью.

Вспомнив про Асгарда и то, как он закончил, Ник разнервничался еще больше. Тряхнул головой, стал считать участки, чтобы отвлечься.

Примерно на семнадцатом-восемнадцатом участке Хохол свернул. Проехал метров тридцать мимо сгоревшего остова грузовика, поросшего бурьяном. Припарковался за большим ржавым контейнером, став так, что с дороги машину видно не было. Заглушил двигатель, выключил радио, вышел из машины.

Ник тоже вышел, осмотрелся.

Откуда-то издалека доносятся еле слышные звуки веселья, раз в минуту промчится по дороге чья-нибудь тачка, да сверчки – бессменные нарушители ночной тишины.

Удобное место для засады во время бандитской стрелки. В роще неподалеку посадить несколько снайперов, узкую дорогу перегородить грузовиком и… сколько тут квадратных метров, пропитанных кровью?

Жуткое место. Ник поежился, то ли от холода, то ли от неприятного ощущения тревоги.

– Куда дальше?

– Все, йопт, – ответил Хохол, обходя машину. – Мы в точке назначения.

– И что я тут должен увидеть?

– Вроде бы всю свою жизнь за несколько секунд.

– Что?

– Руки подними.

Ник опустил глаза. Хохол держал в руке пистолет, направленный ему в живот, и, кажется, собирался нажать на спусковой крючок.

– Эй, эй, ты чего? – Ник миролюбиво поднял руки, всем видом показывая, что готов вести любой диалог. – У меня денег нет, наркоты тоже.

– Если бы ты запросил информацию о «Хохол пикчерз» у «Синдиката Д» или этого, как его… в общем, ты бы узнал, чем я зарабатываю на хлеб, – сказал Хохол. – Но ты пожадничал… Руки выше подними.

– Я не пожадничал, времени не было запрос делать, – признался Ник. – Слушай, я о «Хохол пикчерз» узнал несколько часов назад, в самолете, от человека, которого я раньше никогда не видел.

– Не важно, как ты узнал, важно только то, что ты узнал. – Хохол сочувственно вздохнул. – В общем, тут такое дело… Просто тебя заказали еще два месяца назад.

Он сказал это настолько обыденным тоном, словно речь шла о коробке спичек.

– Как заказали? Убить? Кто? – спросил Ник, чувствуя, как ноги становятся ватными.

– Синка, – ответил Хохол. – Открытый контракт на то, что, если кто-то из вас появится здесь в течение двух месяцев после ее отъезда и будет ее искать, его надо ликвидировать.

– Что?! – воскликнул Ник.

Он стоял оглушенный, не желая верить в то, что услышал. Синка заказала его и Лекса какому-то местечковому киллеру? Бред. Возможно, к Лексу у нее и были какие-то счеты, но его, Ника, за что?

«Этого не может быть!» – билась в голове одна-единственная мысль.

Все, кто попал в паутину, обречены. Мусорщик сказал так, а еще, кажется, что у владельца паука не бывает случайностей. Все заранее просчитано и предусмотрено. И если рядом нет лисы, то последняя взятка будет всегда у паука.

– Если тебе интересно, то цена контракта – пятьдесят тысяч долларов.

Дуло пистолета зловеще качнулось.

– Нет, нет, погоди… – забормотал Ник.

– Да я и так уже погодил, – хмыкнул Хохол. – Не убил сразу, а стою вот, разговариваю с тобой. А знаешь почему?

– Слушай, Хохол… Хохол, да? Как тебя по имени? Впрочем, не важно… слушай, тут какая-то ошибка.

Губы так предательски тряслись от страха, что Ник ненавидел себя в этот момент. Но поделать ничего с этим не мог. Потому что он очень, очень хотел, чтобы Хохол успел его выслушать и ни в коем случае не нажал на спусковой крючок.

– Мы с ней друзья. Мы больше, чем друзья. Я ищу ее, чтобы поговорить. Просто задать несколько вопросов и уйти, если она этого захочет. Понимаешь? Настоящее определяется будущим и создает прошлое. Это понимаешь?

Хохол с подозрением посмотрел на него:

– У тебя точно нет наркоты? Что за чушь ты несешь?

– Может быть, я и не друг ей, но я точно не враг. Хохол, я…

– Короче, заткнись и слушай, – перебил его Хохол. – Заткнись, говорю! Знаешь, почему я тебя сразу не убил, когда ты из тачки вышел?

Хохол выдержал паузу, глядя на Ника. Тот замолчал, не рискуя более прерывать наемника. Теперь он готов был слушать, и очень внимательно.

– Тут такая непонятка получается, – медленно начал Хохол, вроде как одновременно размышляя. – Два месяца формально закончились несколько часов назад. Прикинь? Я хорошо знаю эту аккуратную сучку, и у меня есть сомнения в том, что, выполнив контракт, я получу свои деньги. Такие, понимаешь, дела.

Дуло пистолета поднялось выше и теперь смотрело Нику куда-то в грудь. Мурашки пробежали по телу.

– Короче… – сказал Хохол, подводя итог размышлениям. – У тебя есть примерно две-три минуты, чтобы укрепить мои сомнения и спасти свою жизнь. Хорошенько подумай, потом говори.