Тема 37. Русский космизм. Концепции К. Циолковского и А. Чижевского

Характеристика русского космизма. — «Калужский мечтатель» и «но­вый гражданин Вселенной». — Атомарная антропология К. Циолков­ского. — Идея атомарного бессмертия. — «Космическая этика». — Циолковский о проблеме генезиса науки. — А. Чижевский — основатель космобиологии.

Уникальнейшее направление отечественной философии науки, полу­чившее название «русский космизм», осмысливало идею, рожденную в недрах сакральной мудрости человечества, — идею тождества человека как микрокосма Вселенной как макрокосму. Сознательное человеческое су­щество причастно космическому бытию, микрокосм человека вбирает в

себя космические энергии, природные стихии, органично включен в жизнь всего мироздания. Очень меткую характеристику русскому космизму дал Н. Бердяев, назвав его «космоцентристским, узревающим божественные энергии в тварном мире, обращенным к преображению мира»'. В космиз-ме важны проблемы преодоления болезней и смерти, достижения бес­смертия. Исследователи отмечают, что свою космическую философию Циолковский определял как знание, основанное на авторитете точных наук. И несмотря на то, что в русском космизме достаточно сильна эти­ческая мировоззренческая направленность, его относят к сциетизиро-ванной, естественнонаучной ветви философии науки. Сам Циолковский, оценивая свое творчество, замечает: «Мои выводы более утешительны, чем обещания самых жизнерадостных религий. Ни один позитивист не может быть трезвее меня, даже Спиноза в сравнении со мной мистик. Если и опьяняет мое вино, то все же оно натуральное.

Чтобы понять меня, вы должны совершенно отрешиться от всего не­честного, вроде оккультизма, спиритизма, темных философий, от всех авторитетов, кроме авторитета точной науки, т.е. математики, геомет­рии, механики, физики, химии, биологии и их приложений»².

По высоким опенкам исследователей, Константин Эдуардович Циол­ковский (1857-1935)— выдающийся космист конца XIX и начала XX в., поразительно органично сочетает теософско-мистическое и позитивист­ское направление «в столь дорогой ему естественной философии». Хотя Циолковскому представлялось, что его мысль не выходит за рамки пози­тивных наук, его учение является своеобразным сплавом естественнона­учного эволюционизма и буддийских идей и элементов теософии³. «Калуж­ский мечтатель», как называли его современники, и «новый гражданин Вселенной», как называл он сам себя, с юности испытывал потребность создавать диковинные машины, расширяющие мощь человека и преодо­левающие земные пространственно-временные ограничения. Идеи кос­мического преображения человечества, которыми заразил молодого К. Ци­олковского великий аскет и изумительный философ Н. Федоров, отозва­лись серьезными философскими проектами.

Однако итоги размышлений и теоретических разработок К. Циолков­ского проникают в научные и общественные круги с большим трудом. Его научно-фантастические повести «На Луне», «Вне земли», а также труд «Исследование мировых пространств космическими прибора­ми» (1903), в котором он вывел классическую формулу ракеты, остаются долгое время никем не замеченными. Вместе с тем именно в них Циол­ковский научно обосновал применение реактивного принципа для поле­тов в мировом пространстве и возможность достижения космических ско­ростей, создал теорию прямолинейного движения ракет. Лишь в 1924 г. на гребне пафоса космизма новой эпохи исследования «безумного фантазе­ра» обращают на себя всеобщее и пристальное внимание. Появляется груп­па изучения космического движения во главе с Ф.А. Цандером, в кото­рую входил и С.П. Королев.

Как лозунг звучит фраза Циолковского: «Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и пространством сначала робко

проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосол­нечное пространство». Тематика его проектов разнообразна: это и регули­рование стихий, широкое использование солнечной энергии, усовершен­ствование растительных и животных форм жизни. На стадии освоения око­лосолнечного пространства размышления ученого концентрируются вок­руг создания искусственных жилищ, оранжерей, прогнозирования «лу­чистого» состояния человечества.

В 1977 г. была опубликована любопытная беседа Циолковского и Чи­жевского под названием «Теория космических эр», согласно которой че­ловечество было в состоянии эволюционировать к своей лучистой фор­ме, затем возвращаться в корпускулятно-вещественную и воспроизво­дить уже на более высоком уровне цикл развития, а затем перейти в нир-ваническое, божественное состояние.

Можно говорить о весьма своеобразной атомарной антропологии Ци­олковского, трактующей человеческий организм как господство атомов, которые бессмертны и путешествуют от одного конгломерата или орга­низма к другому. Распадаются не сами атомы, а их ассоциации, поэтому трагедия смерти есть всего лишь иллюзия человеческой эгоистической эмоциональности. Бессмертным мозговым атомам человечества дается воз­можность попасть в мозг «богов разных степеней», каковыми являются косможители. Тем самым Циолковский обосновывает идею атомарного бессмертия, но не в той ее форме, которая весьма близка чаяниям каж­дого верующего, что души родных и близких людей встретятся. Напротив, космос Циолковского атомарен и бездушен, это не космос христианско­го одушевленного помысла о встрече с умершими близкими, жалости, памяти, привязанности и любви. «Нет ни одного атома, который не при­нимал бы бесчисленное число раз участие в высшей животной жизни. <...> Так, входя в атмосферу или почву планет, он порою поступает в состав мозга высших существ. Тогда он живет их жизни и чувствует радость созна­тельного и безоблачного бытия. <...> С разрушением организма атом че­ловека, его мозга или других частей тела (также со времени выхода атома из организма, что совершается много раз при его жизни) попадает сна­чала в неорганическую обстановку. Вычисления показывают, что в сред­нем надо сотни миллионов лет, чтобы он снова воплотился. Это время проходит для него как нуль. Его субъективно нет. Но население Земли в такой промежуток времени совершенно преобразуется. Земной шар будет покрыт только высшими формами жизни, и наш атом будет пользоваться только ими»⁴.

В качестве бесспорно перспективных идей Циолковского называют его идею о том, что космос — не просто беспредельная физическая среда, вместилище материи и энергии, но будущее поприще творчества землян. Выход в космические просторы — необходимый момент эволюции чело­веческой цивилизации. Идея автотрофности — самопитания человечества, развитая Циолковским с привнесением в нее инженерного расчета, под­хватывается затем и Вернадским. В работе К. Циолковского «Живые суще­ства и космос» предлагаются различные «конструкции» таких существ, где варьируются не только размеры — от гигантов до карликов — но и

различные комбинации органов. Однако совершенно очевидно, что 'ин­женерная мысль останавливается перед таинством трансформации живо­го, его функциональных и психофизиологических зависимостей.

С именем Циолковского связывают возникновение «космической эти­ки». Она достаточно своеобразна. Императивы космической этики при­знают превосходство перспективных и совершенных форм жизни над не­совершенными. Они связаны с представлением о повсеместном колони-зировании космоса совершенными формами разума и искоренении при­митивных и неперспективных организмов. Разум совершенных у Циолков­ского приравнивается к высшему эгоизму. Это означает еще и то, что они не могут работать во вред себе⁵. Циолковский за разумный эгоизм, суть которого в том, что «истинное себялюбие состоит в заботе о будущности своих атомов и, значит, обо всем мировом целом, в котором они рассе­ются после исчезновения их обладателя. <...> Обмен атомами в космосе понуждает все разумные существа к нравственной круговой поруке. Доб­ром является все то, что гарантирует блаженство атомов во Вселенной и пресекает возможность их неблагоприятных «переселений». Такие усло­вия в космосе создаются сложными благоустроенными организмами с высокоразвитым разумом; поэтому процессы стратификации и усложне­ния во Вселенной являются, по Циолковскому, благом, а процессы ни­велировки и упрощения — злом»⁶. Муки социального и биологического развития Земли есть исключение из положительного космического состо­яния счастья.

Однако судьба человеческого существа зависит от судьбы Вселенной. В ритмах космической эволюции смерть сливается с новым рождением, в этом усматривают близость идей Циолковского и древнейшей теории ме-тампсихоза— переселения душ, концепции вечного возвращения. Циолковский резюмирует изложенное им следующим образом: А. По всей Вселенной распространена органическая жизнь. Б. Наиболее важное развитие жизни принадлежит не Земле. В. Разум и могущество передовых планет Вселенной заставляют уто­пать в ее совершенстве, органическая жизнь ее, за незаметными исключениями, зрела, а потому могущественна и прекрасна. Г. Эта жизнь для каждого существа кажется непрерывной, так как

небытие не ощущается.

Д. Всюду в космосе распространены общественные организации, ко­торые управляются «президентом» разного достоинства. Один выше другого, и таким образом нет предела личностному и индивиду­альному развитию. Если нам непонятно высок каждый зрелый член космоса, то как же непостижим «президент» первого, второго, десятого, сотого ранга?

Е Бесконечность истекшего времени заставляет предполагать суще­ствование еще ряда своеобразных миров, разделенных бесконеч­ностями высшего порядка⁷.

Идея преобразовательной активности космоса, с которой тесно свя­зана идея неизбежного выхода человечества в космос, — выдающееся до­стижение, которым обогатили русские космисты отечественную филосо-

фию науки. Отсюда и вера в реальность полетов человечества за пределы земной атмосферы. По Циолковскому, судьба Вселенной зависит от пре­образовательной деятельности человечества, т.е. от его совокупного кос­мического разума.

В своих взглядах на проблему генезиса науки Циолковский тяготеет к общеизвестной схеме. Генезис науки связывается с переходом от ремес­ленно-рутинных форм деятельности к сложным, требующим как осна­щения техническими средствами, так и вооружения обобщенными прин­ципами и методами. Наука, по мнению ученого, служит средством техни­ческого прогресса, преобразования Космоса и с необходимостью должна быть связана с нравственностью. Пытаясь классифицировать научное зна­ние, Циолковский выделяет:

• знание непосредственное;

• знание теоретическое, поддающееся прямой или косвенной про­верке;

• знание теоретическое, которое проверить нельзя;

• несомненно точные знания;

• знания вероятные или приблизительные, поддающиеся проверке, например, статистические данные;

• знания вероятные или приблизительные, которые пока проверить невозможно;

• знания несомненные, проверить которые принципиально невоз­можно (Циолковский относит к ним идеи о бесконечности Все­ленной);

• знание фактическое.

В качестве фундаментальных наук Циолковский рассматривал мате­матику, геометрию, механику, физику, радиологию, биологию и психо­логию. К прикладным относил: технические науки, науки о земле, науки о небесах, науки о человеке, науки об устройстве общества. Тем самым Циолковский доходчиво показывает сложность структуры научного зна­ния, акцентируя принципиальные приоритеты научного мышления, ра­ботающего в системе взаимодействия характеристик Земли и Космоса.

Александр Леонидович Чижевский (1897-1964)— основатель кюсмо-биологии, придавал огромное значение синтезу наук. В наши дни, считал мыслитель, в области наук о природе происходит процесс, имеющий огромную важность: применение методов одних наук к другим, синтети­ческое объединение различных наук воедино. Так, все плотнее и плотнее связываются математика, физика, химия, биология и др. Ему принадле­жит заслуга в новом обосновании чрезвычайно плодотворной, имеющей древнейшее происхождение идеи о связи мира астрономических и биоло­гических явлений! В глубине человеческого сознания, отмечал Чижевский, уже много тысячелетий зреет вера, что эти два мира несомненно связа­ны один с другим. И эта вера, постепенно обогащаясь наблюдениями, переходит в знание.

Идея единства всего живого со всем мирозданием наполняет подлин­ным содержанием принцип единства и понимания мира как неделимо!^*' целого. Космические импульсы пронизывают и обусловливают жизнен^

ные процессы на земле. Биосферу необходимо признать местом транс­формации космической энергии. Ученый уверен, что именно космиче­ские силы являются главнейшими для процессов развития жизни на Зем­ле. Путем многолетней кропотливой работы в архивах он показал, что эпидемии, увеличение смертности от инфарктов, динамика урожаев и пр. определяются ритмами солнечной активности. Деятельность Солнца так­же зависит от явлений галактического масштаба, от проявлений элект­ромагнитной силы Вселенной. Чижевский обращал внимание на важность этих космофизических факторов в развитии исторического процесса. Ибо не только человеческая психика, но и важнейшие события в человече­ских сообществах зависят, по его мнению, от периодической деятельно­сти Солнца. Он выдвигал представление о ритмичности экстремумов ис­торических событий и связывал революции, восстания, войны, кресто­вые походы, религиозные волнения с эпохами максимальной солнечной активности, периодичность которых составляла приблизительно 11—12 лет. Он считал, что влияние космических факторов распространяется более или менее равномерно на все земное население. Именно эти факторы, связанные с влиянием солнечной активности, трактовались им как не­кая «внеземная сила», воздействующая извне на развитие событий в че­ловеческих сообществах⁸.

ЛИТЕРА ТУРА

¹ Бердяев Н. Русская идея // О России и русской философской культуре. М, 1990. С. 235,

² Русский космизм. М., 1993. С. 264.

³ Роднянская И. Циолковский // Философская энциклопедия: В 5 т. Т. 5. М., 1970. С. 467.

⁴ Циолковский К. Э. Монизм Вселенной. Космическая философия // Рус­ский космизм. С. 274-275.

⁵ См.: там же. С. 273.

⁶ Роднянская И. Указ соч. С. 467.

⁷ См.: Циолковский К.Э. Указ. соч. С. 281.

⁸ См.: Чижевский А.Л. Земное эхо солнечных бурь. М., 1973.