Тема 3. Религиозная философия 1 – 13 в.в.: патристика, схоластика

Греки искали истину, конструировали ее разумом и, можно сказать, открыли в какой-то мере форму существования и познания истины. Но их мировоззренческое учение не стало достоянием последующей философии. То, что получает большую популярность и воспринимается последующей историей – это христианство. А для арабского мира (начиная с VII века) – ислам. Однако эти религии получили свое богословское завершение и познавательную оправданность не без использования греческой логики. Привлечение философии в аргументацию богословских систем было очень существенно. И все-таки доктринальная сторона христианства и ислама были исключительными и уникальными. В какой-то мере и богословие трансформирует философскую мысль, приносит в нее новые категории, новые образы. Оно задает и определенную тематику для философских исследований. Философия становится служанкой богословия, исполняет методологические функции. Однако изнутри чисто религиозного сознания философия не была воспринята положительно. Ее критиковали за «суету», «нежизненность», и за бессмысленность для жизни человека, но встречались и положительные отзывы. Можно учесть и то, что три великих учителя Церкви (Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст) по первоначальному образованию были философами, а Василия хотели оставить в качестве учителя по логике Аристотеля в Афинах, как самого способного. Но большая Истина влекла его в пустыню. Почему христианство получает такое признание, почему многочисленные гонения в первых веках не остановило роста его значимости? Дело в том, что оно было не интеллектуальным продуктом, не плодом рук человеческих. Оно несло с собой великие доказательства через чудеса, через свет, наполняющий душу человека, свет, даруемый за веру. Оно утверждалось опытно, молитвенно, оно приносило победы, даже без обращения к разуму. Опыт показывал, что люди неграмотные становились мудрецами. Были такие, кто, не учась, знали Библию наизусть, и это превышало силы разума. И здесь важно помнить, что религиозное мировоззрение сверхъестественно и благодатно, что в его рамках человек становится более понятным, более сложным внутренне, но с пониманием причин своего злого и доброго поведения. Вот почему религия и привлекла внимание философов. Она давала системность и целостность в понимании мира.

И особенно, философия способствует плодотворной герменевтической деятельности богословия, потому что главная проблема – адекватное и точное понимание Священного Писания. Наука по расшифровке смыслов Библии называется «экзегетикой», и она не может обойтись без знания существа слова, его значения, его символической знаковой характеристики. Особенно это показал блаженный Августин в книге «Христианская наука». Он дает методологическое введение в богословие. Это в своем роде труд уникальный, но эту проблематику знали и другие толкователи Писания. Например, Иоанн Дамаскин, который, будучи монахом и целиком церковным человеком, в своем «Источнике знания» прекрасно излагает философские идеи. Дело в том, что главным в это время считался опыт Богопознания, а не теория, поэтому вся философическая составляющая остается в этот период «снятой», «латентной», но повторим, как систематическая наука богословие без философии не представляется. В течение нескольких столетий богословы разработали целостную христианскую картину миропонимания; опять-таки, процесс формирования этой картины был не прост, а исполнен горячих споров, критики, появления «ересей» и интеллектуальной борьбой с ними. Догматика и кристаллизовалась через преодоление ложных учений. Были времена, когда вся Церковь находилась в ереси, и только единицы носили так называемое «соборное сознание» Церкви.

Согласно христианству, непостижимый Бог становится человеком, чтобы человек стал богом. Он принимает на себя грехи мира и искупает человека от власти дьяволу. Он сохраняет свободу человека и оставляет после себя Церковь в лице апостолов, которая призвана исполнять сакральные Таинства, через которые любой человек может удобно бороться с грехом и освящаться. В этом учении много чудесного, того, что нужно принимать на веру, но опытное исполнение заповедей Христовых удостоверяло истинность обетований, и уже люди творили чудеся. Эта философия богоцентрична: не человек, не общество, а живой личный Бог является причиной всех вещей. В VII веке Максимом Исповедником было доказано, что вся вселенная пронизана божественными логосами. У каждой вещи есть свое предназначение, даже неорганическая материя таит в себе логосы, причем, «логосы-воления». Все призвано исполнять волю Творца и особенно человек. Но он зачастую имеет извращенные представления, видит мир самодостаточным, а себя в нем господином. Из-за этого человек еще более отчуждается от природы, не понимает ее, видит «научными глазами», а на самом деле человек должен был по замыслу сам освятиться и окружающий мир преобразить. Данные идеи – это уже превращение Евангелия в философию, понятие «божественных логосов» – это чисто философское понятие, ибо все это излагалось для «философски» просвещенного общества.

Особая заслуга в разработке вероучения принадлежали первым апологетам – защитникам христианства (Филон Александрийский, Климент Александрийский, Ориген). Отметим, что уже с первого периода намечается две школы в подходе к толкованию Писания. Александрийская, которая применяла метод аллегорий, символизма, поиска глубинных духовных смыслов, и школа Антиохийская, адепты которой считали правильным исторический – буквальный подход. К этой школе относится Иоанн Златоуст. Синтез этих двух направлений осуществляется в школе Каппадокийской (Григорий Нисский, Василий Великий и Григорий Богослов). Начиная с 4-го по 8 века проходит период Патристики, то есть деятельность отцов и учителей Церкви по толкованию Библии. Корпус оставленных святыми отцами произведений велик: в них разрешается проблема триадологии – проблема понимания того, что Бог един, но Троичен в лицах. Христологическая проблема, что Христос имеет одну личность Сына Божьего, но две природы: Божественную и человеческую. Отсюда у него две воли, две энергии, причем человеческая послушна божественной, даже до смерти. Это влечет за собой разрешение антропологической задачи. Человек реально призван воспринимать божественную энергию. Это не естественный свет солнца, а особый преображенный, умный и духовный свет, просвещающий всякого, кто верит Христу. Это в свою очередь задает этические, моральные установки жизни человека: милосердие, веру, любовь, доброту. Начиная со второго века, в Византии императоры стали устраивать Вселенские соборы, на которых съезд епископов формулировал предельные догматические положения и особую роль при этом сыграли именно греческие богословы.

Западная мысль шла в другом ключе – более рациональном, интеллектуальном, философском. Для восточной философии не было проблемы отношения веры и разума, религии и науки. Потому что здесь критерием богопознания является опыт богослужения, который в целостности духа примирял все противоречия. Здесь и разум, и воля, и чувства, и сердце, и вера понимались в слитом и неразделимом единстве духовного сознания, но западная философия имела тенденцию к различению: разум одно, чувство другое. Самым крупным в период Патристики деятелем на западе оставался Августин. Отличие западного и восточного богословия замечалось и в методе: на православном востоке более признавалась апофатика как «отрицательное» определение Бога, на католическом Западе – катафатика, т.е., возможность положительных определений. Фундаментальным было и то, что католики не приняли святоотеческого учения о различии в Боге Его сущности и энергии.

Начиная с IX века по XIII интеллектуальная культура в западной культуре именуется схоластикой. Это явление расцвета школьной религиозной философии. Темы здесь оставались старыми, которыми были заняты и Древние учителя Церкви, но подход к ним был более свободный, рациональный. Схоластика – проповедь слова Божия на языке разума, в доступном изложении. Но вместе с тем схоластика отличается высоким мыслительным энтузиазмом. С IX века появляются города в Европе, а в них строятся университеты. Это были центры притяжения всего творчества и знания. Преподавались физика, математика, медицина и теология. Но эти науки строились в духе Платоно-аристотелевской методологии. Природа была объектом для умозаключения. Это придавало наукам отвлеченно спекулятивный характер, хотя Роджер Бэкон предпринимает анализ некоторых опытов, но тогда они носили алхимический характер. Шел усиленный поиск «золотого камня», в этом поиске была значима астрология, магия. Все это переживалось реально. Люди жили в атмосфере страха Божия, но в католическом инквизиторном режиме. И все это развивалось на культуре споров, критики, продуцировании теорий, их опровержения. Ученым присваивались звания магистров, докторов, но они должны быть защищены, и для этого назначались «оппоненты от дьявола». И, что важно, в эпоху схоластики дискуссии носили преимущественно философский характер, разворачивалась рациональная аргументация. Первым, кто полагает начало такой традиции был Иоанн Скотт Эриугена, который различал природу творящую, сотворенную, производящую и непроизводящую. В IX веке Ансельм Кентерберийский впервые предлагает онтологическое доказательство бытия Бога. Это значит, что из одного того, что человек имеет идею Бога, заключается к тому, что Бог реально существует. Почему? Эта идея самая общая, всеобъемлющая, содержащая в себе деятельность всего. Особенно развитие схоластики приходится на XI –XII века на творчество Бонавентуры, Фомы Аквинского, Дунса Скотта, Уильяма Оккама. Специфика в том, что они всецело «кристаллизовали» Аристотеля. Кстати именно Аристотель стал фундаментом для развития ортодоксального ислама и в лице Авероэсса, и в лице Авиценны. И в этом плане, опять-таки, главной проблемой стала возможность доказательства истинной религии. Здесь встает вопрос об идейности нашего языка: слова, используемые человеком – это просто знаки для ориентации, это звуки голоса или они указывают на существование родовых понятий, универсалий, и ответ на этот вопрос различал приверженцев двух школ: номинализма и реализма. В первой доказывалось, что существуют только индивидуальные предметы мира, а общих понятий нет, поэтому доказательство религии невозможно, но остается путь веры. А во второй – что сущности существуют до вещей и их можно усмотреть разумом. Это реализм идей в духе Платона.