Относительные величины степени и сравнения

Относительные величины степени и сравнения позволяют сопоставлять различные показатели в целях выявления, какая величина и на сколько больше другой, в какой мере одно явление отличается от другого или схоже с ним, что имеется общего и отличительного в наблюдаемых статистических процессах и т. д. Сравнительный анализ количественных показателей — один из важных приемов в юридической практике статистических обобщений. Он сопровождает все виды относительных и средних величин. В той или иной мере мы апеллировали к методам сравнения при рассмотрении аналитических возможностей относительных величин распределения, интенсивности, динамики. В этом параграфе мы познакомимся с величинами степени и сравнения детально.

1. Показатели распределения или структуры совокупности обычно измеряются в процентах удельных весов и открывают большие возможности для сопоставлений. Например, удельные веса насильственных и корыстных преступлений традиционно и существенно различаются между собой. Доля корыстных преступлений в структуре учтенной преступности колеблется от 70 до 90%, а насильственных — от 5 до 10%. В связи с этим их можно соотнести как 1:7—1:9. Это означает, что на 7—9 корыстных деяний приходится одно насильственное посягательство. Последняя количественная характеристика более выразительна, чем вышеприведенные проценты. Такой тип относительных показателей сравнения называют показателями координации или соотношением отдельных частей.

Поскольку корыстные и насильственные преступления не всегда выделяются в учете преступности, подобные соотношения можно конкретизировать в соотношении убийств и краж, которые более или менее удовлетворительно регитрируются. Меру их соотношения можно выявить по годам, регионам, странам. В России в 1991 г. доля учтенных краж составляла 57,2%, а умышленных убийств — 0,7%, т. е. на одно убийство приходились 82 кражи (57,2:0,7 = 81,7). В последующие годы удельный вес умышленных убийств рос, а краж — падал. В 1996 г. на одно убийство приходилось уже только 42 кражи, т. е. вдвое меньше. Анализ этих величин может привести к выявлению очень важных тенденций самой преступности, ее регистрации, к более объективной оценке деятельности милиции.

Подобный метод сравнения можно распространить на удельные веса тех же умышленных убийств в разных странах, регионах и районах. В 1990 г. в Италии их доля равнялась 0,15%, в Испании — 0,09%, во Франции и Бельгии -- 0,07%, в Греции -0,06%, в ФРГ и Дании -- 0,05%, в Великобритании -- 0,04%, в России — 0,9%, или в 22,5 раза больше, чем в Великобритании, и в 6 раз чем в Италии.

Сравнивая удельные веса отдельных видов и групп преступлений, очень важно учитывать различия в уголовном законодательстве, следственно-судебной практике, учете преступлений. Например, доля умышленных убийств в США в структуре «серьезной» преступности (8 видов) в 1990 г. составляла 0,16%, тогда как их действительный удельный вес в структуре всей преступности, которая в федеральном масштабе не учитывается, а рассчитывается, не превышал 0,05%. Поэтому при сравнении удельного веса этого деяния с аналогичными показателями других стран необходимо либо рассчитать удельный вес убийств в структуре 8 видов тех же преступлений, либо в структуре всей преступности. В противном случае сопоставляемые данные окажутся несопоставимыми.

Более надежное сравнение данных разных стран возможно при схожем уголовном законодательстве. Такое положение, например, было в 1991—1992 гг. в странах, образованных на территории бывшего СССР. В последующие годы уголовное законодательство этих стран стало существенно расходиться. В 1992 г. доля умышленных убийств в Грузии была в 7,8 раза выше, чем в Латвии и в 4,9 раза выше, чем в России. Эти расхождения имели под собой реальные причины. Еще более надежными подобные сравнения могут быть при сопоставлении удельных весов деяний, совершенных в разных регионах (районах) одной и той же страны, где действует единое уголовное законодательство и единые принципы учета деяний. Если, к примеру, в 1996 г. в Адыгее было учтено 13,7% групповых преступлений, в Татарстане -10,4%, а в Санкт-Петербурге - - 7,5%, то изучение имеющихся расхождений поможет правильно оценить криминологическую обстановку в том или ином регионе.

2. Показатели отношения части к целому, или отношения интенсивности, чаще всего измеряются в коэффициентах (в числе преступлений, осужденных, дел, исков и т.д.) на 100 тыс. населения. Этот относительный показатель был разработан не только для более объективной оценки массовых явлений, но и для сравнения несопоставимых абсолютных величин. Несопоставимые сведения о деятельности юридических учреждений, гражданском и уголовном судопроизводстве, судимости, преступности, право-нарушаемости, зафиксированные в разных странах, регионах, районах и населенных пунктах, после пересчета на население становятся более или менее сопоставимыми и сравнимыми. Эти свойства рассматриваемой относительной величины широко используются в мировой и отечественной юридической науке и практике.

Обратимся к статистическим данным разных стран, в каждой из которых в течение года регистрируется какое-то количество преступлений. На основе этих данных невозможно сказать, в какой из стран преступность выше или ниже. Но если мы рассчитаем число преступлений, приходящихся на 100 или на 10 тыс. населения, мы легко решим задачу сравнения. В 1994 г., например, в Дании было зарегистрировано 8 593 кражи на 100 тыс. населения, в Швеции -7350, в США — 4658, в Австрии — 2718, в Литве — 1119, в России — 888, в Казахстане — 456, в Азербайджане — 65.

Уровень краж в социально благополучной Дании оказался в 131 раз выше, чем в социально неблагополучном Азербайджане. Этот сравнительный показатель дает основание для выдвижения нескольких гипотез: 1) решение личных социальных проблем не имеет прямой связи с уровнем краж, 2) правоохранительная система Дании более объективно отражает криминальные реалии, чем в Азербайджане, 3) правовое разрешение краж в Азербайджане находится в зачаточном состоянии и т. д.

Сравнительный анализ числа юридически значимых явлений, рассчитанных на число жителей, дает важную информацию для управленческих решений внутри той или иной страны. При общероссийском коэффициенте преступности в 1995 г. — 1862,7, в Еврейской автономной области он равнялся 3290,5, а в Ингушетии 405,2, или в 8,1 раза меньше. Аналогичные расхождения наблюдаются и в других странах. В том же 1995 г. в США в целом по стране было учтено 13,9 млн «серьезных» (8 видов) преступлений или 5,8 тыс. деяний на 100 тыс. жителей, тогда как в штатах Северная Дакота в расчете на население было зарегистрировано 2,9 тыс., Аризона -- 8,2, а в Федеральном округе Колумбия — 12,2 тыс. деяний на 100 тыс. населения. Различия четырехкратные. Восьмикратные или четырехкратные различия являются серьезным основанием для научно-практического изучения положения дел на местах. Такие большие расхождения не могут быть случайными.

На сопоставлении коэффициентов преступности строится такой важный раздел криминологии, как география преступности. Пространственно-временное распределение уголовно-наказуемых деяний (по уровню, структуре, динамике), связанное со спецификой различных регионов мира, разных стран или административно-территориальных единиц одной страны, с численностью, структурой и расселением населения на изучаемых территориях, со своеобразными формами организации жизни людей, условиями их труда, быта, отдыха, культуры, национальных традиций и иных особенностей, дает исключительные результаты при изучении причин регистрируемых различий в целях выработки оптимальных мер борьбы с преступностью.

Американский криминолог Ф. Адлер на основе данных Первого обзора ООН о тенденциях преступности (1970—1975 гг.) отобрала 10 стран, расположенных в различных регионах мира, но имеющих относительно низкую преступность: Швейцарию и Ирландию (Западная Европа), Болгарию и ГДР (социалистические страны Восточной Европы), Коста-Рику и Перу (Латинская Америка), Алжир и Саудовскую Аравию (Северная Африка), Японию и Непал (Азия). Выбранные страны существенно различались по абсолютному большинству криминологически важных, экономических, политических, социальных, религиозных и иных показателей, но имели одну общую характеристику: сильный социальный контроль, хотя и в разных и даже несхожих формах (государственный, партийный, религиозный, полицейский, производственный, общинный, семейный и т.д.), который и позволял удерживать преступность на относительно низком уровне. Ключом к установлению этого важного факта была сравнительная география преступности.

В целях сравнения могут использоваться стандартизированные коэффициенты преступности, рассчитанные применительно к отдельным возрастным и другим демографическим и социальным группам, на основе которых проводятся более глубокие сравнения в отдельных регионах или районах.

Показатели отношений, характеризующих динамику, измеряются в процентах темпов роста или прироста изучаемых явлений во времени. Эти относительные величины вполне сопоставимы и могут использоваться для сравнительных анализов. Вспомним уже приводимый нами пример роста преступности в некоторых странах за 1960-1990 гг. За этот тридцатилетний период преступность в расчете на 100 тыс. населения увеличилась в Англии и Уэльсе в 5,6 раза, в США -- в 5,2, Франции -- в 4,2, СССР - в 3,6, - в 2,5, Японии — в 1,1 раза. Темпы роста преступности в Японии были в 5 раз ниже, чем в Англии и Уэльсе и в 3,3 раза ниже, чем в СССР. Аналогичным образом мы можем использовать среднегодовые темпы прироста коэффициентов. В Англии и Уэльсе они составили 5,9%, США — 5,65%, Франции — 4,85%, ФРГ - 3,05%, СССР - 4,4%, Японии - 0,4%. Разница в среднегодовых темпах прироста стала еще более показательной. Между Японией и Англией/Уэльсом она стала пятнадцатикратной, а между Японией и СССР — одиннадцатикратной.

При сравнении относительных величин динамики, особенно среднегодовых темпов прироста, необходимо обращать внимание не только на процентные показатели, но и на величину абсолютного роста или прироста, так как один и тот же темп прироста может отражать разные абсолютные величины. В ФРГ среднегодовые темпы прироста коэффициента преступности почти в 2 раза ниже, чем в Англии и Уэльсе. Но в этих странах были разными показатели базового 1960 г. В ФРГ в этот год было совершено 2871 деяние на 100 тыс. населения (послевоенная разруха), а в Англии и Уэльсе -- только 1606. Абсолютный среднегодовой прирост в ФРГ был даже несколько выше (95 494 преступления), чем в Англии и Уэльсе (93 303), тогда как относительный среднегодовой прирост у них соответственно 3,05 и 5,9.

Пример показывает: относительные величины не должны сравниваться в отрыве от абсолютных. Пренебрежение этим правилом может повлечь серьезные аналитические ошибки. Предположим, что в городе N преступность увеличилась с 30 до 90 деяний, т.е. на 60 преступлений, или на 200%, а в городе М — снизилась с 90 до 30 деяний, т. е. на те же 60 посягательств, или на 77,6%. Цена процента в этих случаях существенно расходится. В этих случаях можно рассчитывать абсолютную величину, падающую на 1% роста или снижения. В городе N эта цена равна 0,3 деяния, а в городе М — 0,8.

Опираясь на широкие возможности сравнения относительных величин динамики, можно обнаружить общие тенденции в очень разных странах или регионах (табл. 5).

Таблица 5 Динамика преступности в СССР и Швеции

Показатели	СССР	Швеция
преступности	1956 г.	1991 г.	1950 г.	1991 г.
Общее число учтенных деяний	579 116	3 223 147	195 261	1 045 306
В процентах к базовому году	100,0	556,6	100,0	535,3
В расчете на 100 тыс. населения				12 154

Сравнивать абсолютные показатели преступности нет никакого смысла, поскольку население Швеции примерно в 35 раз меньше, чем СССР. Коэффициенты преступности также существенно различались: преступность в Швеции в 50-е гг. была выше в 9,5 раз, а в 90-е -- в 10,9 раза, чем в СССР. Эти сравнения интенсивности показательны. Обращение к сравнениям темпов роста свидетельствует практически о единых тенденциях: и в Швеции, и в СССР за эти годы преступность увеличилась соответственно в 5,4 и в 5,6 раза. Если изобразить кривые динамики преступности графически, то можно обнаружить следующие различия: темпы прироста преступности в Швеции в 80-е гг. снижались, а в СССР — увеличивались.

Сравнение динамических рядов помогает выявить такие расхождения в сопоставляемых статистических показателях, которые

трудно обнаружить на основе иных относительных величин. При расчете, например, отношения количества выявленных правонарушителей к числу зарегистрированных преступлений в СССР за 1956—1991 гг. выяснилась внешне парадоксальная картина (табл. 6).

Таблица 6

Динамика соотношения уровней учтенных преступлений и выявленных правонарушителей, %

	1956 1960 1965 1970 1975 1980 1985 1990 199J-
Преступления	100 100 100 100 100 100 100 100 100
Правонарушители	128,9 121,2 109,7 102,7 99,9 86,9 82,9 49,6 46,1

В 1956 г., когда в стране тоталитарный режим сохранялся в своем практически первозданном виде, число выявленных правонарушителей на 29% превышало число зарегистрированных преступлений. Такое соотношение аномально. Оно возможно при абсолютной раскрываемости преступлений и беспрецедентной групповой преступности либо при борьбе не с преступлениями, а с лицами, которые известны и отслежены. По мере некоторой либерализации режима к 1975 г. уровни преступлений и выявленных правонарушителей сравнялись. При последующей неуправляемой демократизации общества и серьезном ослаблении роли государства число выявленных правонарушителей снизилось до 46% от числа зарегистрированных деяний. Это вторая крайность. Установить подобные важные тенденции можно только при «длинном» сравнении динамических рядов.

Индексы

В широком понимании слово «индекс» (от лат. index — указатель, список, реестр) означает любой обобщающий показатель, характеризующий изучаемое явление. В статистике, особенно экономической, где индекс имеет самое широкое распространение, он чаще всего понимается как обобщающий показатель двух и более совокупностей, состоящих из элементов, которые не поддаются суммированию. Например, нельзя суммировать тонны хлопка с тоннами железа, нефти, зерна, цены разных товаров и т. д., но есть большая необходимость в суммарной характеристике общего объема произведенной продукции или в сводной характеристике динамики общего уровня цен при продаже разных товаров, акций, облигаций с разными ценами. Это необходимо как для оценки положения дел, так и для сравнительного изучения. В таких или аналогичных случаях рассчитываются специально разработанные показатели — индексы. В экономической статистике применяются индексы физического объема произведенной продукции, курса акций ведущих компаний («Доу Джонс индекс»), цен, себестоимости товаров, производительности труда и др. Индексы делятся на индивидуальные, групповые, агрегатные (совокупные) и исчисляются в долях, процентах, разах, коэффициентах.

В юридической статистике некоторые суммируемые таким образом показатели, например среднегодовые темпы прироста (снижения) преступности, выявленные правонарушители, раскрываемость и иные обобщающие показатели нередко относят к индексам. Но это очень условно.

Индивидуальным индексом при оценке преступности или результативности деятельности какого-либо юридического учреждения может быть отношение уровня наблюдаемого явления текущего периода (обозначим ЯТ) к уровню того же явления сравниваемого (базового) периода (ЯБ). Например, в 1996 г. в России было учтено 29 406 умышленных убийств (ЯТ), а в 1991г.- 16 122 (ЯБ). Отношение ЯТ:ЯБ = 29 406: 16 122=1,82, или 182%. Данный показатель — это отношение динамики, но на его основе могут быть образованы сложные, видовые или агрегатные индексы, позволяющие измерить, например, среднюю динамику совокупности прямо не соизмеримых преступлений.

Особый интерес для юристов уголовно-правовой специализации представляют индексы, отражающие степень общественной опасности (тяжести) разных преступлений, совершаемых в разных регионах или в разные годы. Они рассчитываются на основе общего числа учтенных деяний, санкций за их совершение и других признаков, влияющих на общественную опасность (тяжесть) преступлений. Для количественного измерения тяжести преступлений по некой условной шкале предлагалось учитывать меру наказания, либо реально назначенную судом, либо указанную в санкциях статей Особенной части УК.

Реально назначенная мера наказания более информативна. Она учитывает не только тяжесть преступления по закону (санкцию), но и личность виновного, а также смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства. Однако квантификация (перевод качественных признаков в количественные величины) и измерение многочисленных и разнородных оценочных юридических терминов чрезвычайно затруднены.

Количественное измерение тяжести преступлений только по мерам наказания, указанным в санкциях статей, упрощает квантификацию, но нивелирует многие обстоятельства, определяющие фактическую тяжесть преступления. Сравнительные оценки тяжести различных видов наказания в годы действия УК РСФСР производились через условные измерители (баллы), путем принятия за 1 балл одного года лишения свободы. Меры наказания, не связанного с лишением свободы, предлагалось пересчитывать по принципам зачета предварительного заключения (ст. 47 УК РСФСР) и иным правилам, по которым условное осуждение к лишению свободы с обязательным привлечением к труду было оценено в 2 раза мягче лишения свободы (коэффициент 0,5); исправительным работам без лишения свободы присваивался коэффициент 0,33; штрафу, лишению права занимать определенные должности — 0,1'.

С введением в действие УК РФ 1996 г. измерение тяжести преступлений упрощается, так как в УК дана категоризация преступлений (ст. 15), где все деяния, предусмотренные УК, в зависимости от характера и степени общественной опасности разделены на четыре категории самим законодателем: преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие преступления, особо тяжкие преступления. Их разграничение формализовано по максимальным мерам наказания, предусмотренным в УК. К первой категории относятся деяния, за совершение которых наказание не превышает 2 лет лишения свободы, ко второй — 5, к третьей — 10, к четвертой — свыше 10 лет лишения свободы. Если исходить из меры максимальных сроков, то для четвертой категории это будет 20 лет (максимальный срок лишения свободы, предусмотренный ст. 56 УК). Переименовав годы в баллы, мы получим единый для всей страны (это самое важное условие сопоставимости) нормативный критерий оценки различных преступлений по их общественной опасности (тяжести). Это будет их индивидуальным индексом, на основе которого могут быть разработаны другие виды индексов.

Для расчета индекса тяжести совокупности преступлений приведем упрощенный условный пример. Предположим, в городе N в 1995 г. было совершено 30 умышленных убийств (ч. 2 ст. 105), 15 изнасилований (ч. 2 ст. 131), 200 хулиганств (ч. 2 ст. 213), 40 разбоев (ч. 2 ст. 162) и 100 краж (ч. 2 ст. 158), а в 1996 г. были совершены соответственно те же деяния, но в ином количестве: 25, 20, 250, 30 и 150. Произведение числа совершенных преступлений по видам на их баллы (индивидуальный индекс) даст условное число преступлений, которое можно поименовать видовым индексом.

Используя формулу агрегатного индекса, применяемого в экономике, для криминологических нужд можно записать ее следующим образом:

ИТП =

,ПТ Б,

где ИТП — индекс тяжести преступлений; £#т — сумма преступлений текущего периода; £т — баллы тяжести преступлений (они должны быть одни и для текущего, и для базового периода); £Я6 — сумма преступлений базового периода.

Подставив в формулу наши условные данные, получим искомый индекс:

итп =

30 20 +15 10 + 200 5 + 40 • 20 +100 • 10 = 3550 25 20 + 20 10 + 250 5 + 30-20 + 150 10 " 4050

= 0,88,или 88%.

Полученный агрегированный показатель означает, что в 1996 г. индекс тяжести преступлений понизился по сравнению с аналогичным показателем 1995 г. на 0,12 (или на 12 %), хотя число совершенных преступлений в 1996 г. увеличилось с 385 до 475, т. е. на 23,4%. Подобные сравнения можно сделать по данным одного года, но разных регионов. Полученный показатель может свидетельствовать не только о количестве, но и о качестве правоохранительной деятельности. По агрегированным индексам, например, при равном числе учтенных преступлений можно судить о том, за счет чего формируется в том или ином регионе регистрируемый уровень преступности. Если при равенстве учтенных деяний в сопоставляемых субъектах Федерации в одном из них агрегированный индекс выше, чем в другом, т. е. достаточные основания полагать, что в первом регионе либо реальная преступность сдвинута к тяжким формам, либо учет ее направлен лишь на тяжкие деяния.

Использование индекса тяжести преступлений для пространственных и временных сравнений поможет более объективно оценить реальную криминологическую обстановку в стране, регионе, городе или любом ином населенном пункте либо установить эффективность борьбы с ней со стороны правоохранительных органов. Можно нередко наблюдать, когда правоохранительные органы «улучшают» борьбу с преступностью путем регистрации преступлений небольшой или средней тяжести, совершенных в условиях очевидности, что дает возможность повысить общую раскрываемость деяний. Индекс тяжести преступлений поможет выявить эти искусственные сдвиги. Широкому применению в аналитической работе индекса тяжести преступлений может способствовать разработка специальных таблиц, упрощающих его расчет.

При расчете агрегированного индекса судимости берутся числа осужденных, в отношении которых обвинительные приговоры вступили в законную силу, но также — по составам преступлений, им вменяемых.

Число учтенных преступлений и число осужденных — совокупности коррелируемые, но несопоставимые между собой как по качеству (преступления и осужденные — разные единицы измерения), так и по количеству (число осужденных за счет нераскрытых преступлений, освобождения виновных от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям и оправдания подсудимых — примерно вдвое меньше числа зарегистрированных деяний). В 1996 г. в России, например, было зарегистрировано 2 625 081 преступление, а осуждено 1 111 097 человек, т. е. на 58 % меньше.

Между регистрацией преступлений и осуждением виновных имеются заметные временное сдвиги. Значительное число деяний, учтенных в одном текущем, рассматриваются судами в следующем. Переходные из года в год совокупности не всегда уравновешивают друг друга по качеству и количеству. Кроме того, совокупная тяжесть преступлений, за которые виновные осуждаются, намного выше совокупной тяжести всех учтенных деяний. Наличие существенных различий между индексами преступности и судимости открывает новые возможности для сравнительного анализа преступности и судимости, анализа уголовной политики и судебной практики.

Количественное измерение тяжести преступлений, за совершение которых виновные осуждены, может осуществляться двояко: 1) по максимальным срокам лишения свободы, указанным в УК применительно к категориям преступлений (небольшой тяжести, средней тяжести, тяжких и особо тяжких), как это делалось при расчете индекса преступности; 2) по реально назначенным судом мерам наказания в сроках лишения свободы. Меры наказания, не связанные с лишением свободы, пересчитываются в годы лишения свободы в порядке определения сроков наказаний при их сложении (ст. 71 УК РФ). Согласно этой статье одному дню лишения свободы соответствуют один день ареста или содержания в дисциплинарной воинской части, два дня ограничения свободы, три дня исправительных работ или ограничения по военной службе, восемь часов обязательных работ. Штраф и другие меры наказания, не связанные с лишением свободы, правил пересчета которых УК не дает, могут быть условно приравнены к какому-то небольшому сроку лишения свободы. Важно, чтобы он не изменялся при проведении сравнительного анализа и не нарушал сопоставимости показателей.

Расчет индекса судимости, как и расчет индекса тяжести преступности, производится по формуле агрегатного индекса, но с некоторым уточнением единиц измерения.

где ИС — индекс судимости; SOT — суммарное число осужденных в текущем периоде; Бг — баллы тяжести преступлений, выраженные в годах лишения свободы; 2 О6 — суммарное число осужденных базового периода, с которым производится сравнение.

Использование индекса судимости для пространственно-временных сравнений поможет более объективно оценить реальную картину преступлений, прошедших через суд и судебную практику борьбы с преступностью. Сопоставление индексов судимости на основе мер наказания, установленных в УК, и реально назначенных судом, даст возможность оценить степень расхождения уголовно-судебной практики и уголовной политики, отраженной в УК.

Под индексом преступности и судимости иногда подразумевают коэффициент преступности (число преступлений на 100 тыс. жителей) или судимости (число осужденных на 100 тыс. жителей). Данные показатели действительно близки к индексам по своему содержанию, так как позволяют сравнивать преступность и судимость различных стран и регионов, существенно различающихся по абсолютным показателям, которые при обычных сопоставлениях не сравнимы, но это лишь условная близость.

В реальной практике оценки преступности и судимости используются и другие условные индексы. В США, например, индексом именуют восемь видов серьезных преступлений, которые, как сказано в Руководстве по составлению единой формы отчетности о преступлениях, «служат показателями опыта оценки криминогенной обстановки в стране». Термин «индекс» в данном случае употребляется в значении индикатора преступности, прямо и непосредственно затрагивающей интересы граждан.