Относительные величины динамики

Отношения, характеризующие динамику, представляют собой обобщающие относительные величины, показывающие измене­ние во времени тех или иных показателей юридической статисти­ки: числа браков, разводов, предъявленных исков, рассмотрен­ных гражданских дел, штатной численности судей, прокуроров, следователей, учтенных преступлений, выявленных правонаруши­телей, осужденных и оправданных лиц, лиц, арестованных в по­рядке избрания меры пресечения, заключенных и т. д.

За временной интервал обычно принимается год. Но измене­ние преступности и других юридически значимых явлений может отслеживаться по пятилетиям, что сглаживает их динамику, по кварталам, месяцам и даже дням, что дает возможность выявить все имеющиеся колебания. Выбор интервала зависит от цели и ха­рактера изучения юридически значимых явлений.

За основание (базу), равное 1, или 100%, принимаются све­дения об изучаемом признаке определенного года, который был чем-то характерен для изучаемого явления. Например, при изу­чении гражданско-правовых явлений таким базовым годом может быть год вступления в действие той или иной части нового Гражданского кодекса, при изучении уголовно-правовых яв­лений — год вступления в действие Уголовного кодекса, кото­рый впервые криминализировал значительное число новых со­ставов. За базу может быть принят первый послевоенный год, год распада СССР и обретения Россией суверенитета, год пе­рехода на рыночные отношения и т. д.

Определение базового года — дело ответственное. Его необос­нованный выбор может исказить характер изменений наблюдае­мого явления, на чем нередко строятся политические спекуляции. Избрав, например, 1983 г. базовым при анализе динамики пре­ступности за последующее пятилетие, мы получим и абсолютные, и относительные данные о ее существенном снижении. Но хотя этот вывод построен на официальном учете преступлений, он яв­ляется некорректным. В 1983 г. в связи с ужесточением требований к регистрации преступлений и правоохранительным органам во­обще, преступность возросла на 21,7% («эффект Андропова»). В 1986—1987 гг. проводимая кампания борьбы с пьянством и алкого­лизмом (в целом оказавшаяся неудачной) временно снизила «пья­ную» преступность. Поэтому уровень всей преступности сократил­ся соответственно на 4,7 и 9,5% («эффект Горбачева—Лигачева»). В целом преступность за 1983—1987 гг. сократилась на 10,8%, но это снижение было искусственным. Достаточно отойти на год-два впе­ред и назад и взять преступность за 1982—1989 гг.; она окажется возросшей на 48,7%. Эти данные отражают реальные тенденции преступности в советские годы.

Данные базового года выполняют роль неподвижной базы, к которой процентируются показатели последующих лет. Задачи ста­тистического анализа часто требуют ежегодных (или по иным пе­риодам) сопоставлений, когда за базу принимаются данные каж­дого предыдущего года (месяца или другого периода). Такие отно­сительные показатели называются величинами, вычисляемыми цепным способом (данные каждого последующего года сопостав­ляются с данными предыдущего и показатели динамики образуют как бы непрерывную цепь). Подобная база называется подвижной.

Отношение, характеризующее динамику преступности, -один из ее комплексных качественно-количественных показате­лей. Оно отражает изменение во времени как состояния (уров­ня) преступности (количественный показатель), так и ее струк­туры (качественный показатель).

Динамика уровня преступности, выраженного в абсолютных именованных числах зарегистрированных преступлений, выяв­ленных лиц, их совершивших, и т.д., чаше всего излагается в виде статистического временного ряда по годам или другим пе­риодам. В 1991 г. (год образования суверенной России) в стране было учтено 2 167 964 преступления, в 1992 г. -- 2 760 652, в

1993 г. - 2 799 614, в 1994 г. - 2 632 708, в 1995 г. - 2 755 669 и в 1996 г. — 2625081 преступление. Сопоставление по годам этих абсолютных данных, взятых в сравнении с показателями пре­дыдущего года, свидетельствует о том, что в 1992 г. преступность увеличилась на 592 688 преступлений, в 1993 г. -- на 38 962, в

1994 г. сократилась на 166 906, в 1995 г. — вновь увеличилась на 122 961, в 1996 г. — сократилась на 130 588 преступлений. В це­лом же зарегистрированная преступность за 1991-1996 гг. воз­росла на 457 117 деяний.

Сопоставление абсолютного прироста (снижения) учтенных преступлений показывает, что динамика учтенной преступности в России за эти годы хотя и противоречива, но ее главная тен­денция — это рост. Приведенные данные могут быть отражены на графике, который более показателен, чем динамический ряд именованных чисел. Динамика преступности в абсолютном ис­числении, однако, рассматривается редко: абсолютные показа­тели громоздки, их сопоставление по годам требует соответству­ющих вычислений, они минимально наглядны. Поэтому дина­мика уровня преступности, как правило, выражается в относи­тельных показателях, в процентах, рассчитанных либо к перво­му, как его называют, базовому году (неподвижная база), либо к предыдущему (цепной способ, подвижная база), которые при­нимаются за 100% (табл. 4).

Отношения, характеризующие динамику, перерастая в дина­мические ряды, помогают установить важные изменения разви­тия юридически значимого явления. В приведенной таблице ди­намические ряды характеризуются:

уровнем ряда — абсолютными суммарными величинами (стро­ка 1);

абсолютным приростом (снижением) — разностью между пос­ледующими и предыдущими суммарными величинами (строка 2);

темпом роста -- процентным отношением уровня последу­ющего периода к предыдущему — цепной способ (строка 3);

Таблица 4

Динамика преступности в России (1991-1996 гг.)

Характеристики
1. Абсолютное число
преступлений (уровень ряда)	2 167 964	2 760 652		2 632 708	2 755 669
2. Абсолютный при-
рост по сравнению с предыдущим годом	_	+592 688	+38 962	-166 906	+ 122961	-130 588
3. Темп роста (снижения) (под­вижная база), %	100,0	127,3	101,4	94,0	104,7	95,3
4. Темп прироста (снижения) (подвижная база), %		+27,3	+ 1,4	-6,0	+4,7	-4,7
5. Темп роста (сни­жения) к 1991 г. (не­подвижная база), %	100,0	127,3	129,1	121,4	127,1	121,1

темпом прироста -- процентным отношением абсолютного прироста (снижения) уровня последующего года к уровню пре­дыдущего года (строка 4);

темпом роста — процентным отношением уровня каждого года к уровню базового (1991) года (неподвижная база) (строка 5).

Интегрированный относительный показатель роста или сни­жения преступности — это среднегодовые темпы ее прироста (сни­жения) за весь период наблюдения. В нашем примере — это за 5 лет, поскольку первый (1991) год взят за базу и его прирост по сравнению с предыдущим (1990) годом не исчислен.

Хотя обобщающие средние величины будут рассматривать­ся в следующей главе, есть необходимость сейчас коротко рас­крыть принцип использования темпов среднегодового прирос­та (снижения), так как они имеют прямое и непосредственное отношение к рассматриваемому вопросу и часто исчисляется ошибочно. Они рассчитываются не путем средних арифмети­ческих вычислений (деления общего прироста на количество лет, что нередко делается, причем неправильно), поскольку прирост каждого года рассчитывается от разной (подвижной) базы, а рассчитываются по формуле средней геометрической.

Рассмотрим это на нашем примере. Общий прирост преступ­ности (см. строку 5) был равен 21,1%. Количество лет, за кото­рые он образовался, равно пяти. При расчете среднегодовых тем­пов прироста как средней арифметической величины они рав­ны: 21,1%: 5 = 4,22%. Среднегодовые темпы прироста, к сожале­нию, так рассчитываются даже в очень квалифицированных кри­минологических научных коллективах. В одной из работ сотруд­ники ВНИИ МВД РФ, например, пишут: «В течение последних 10 лет преступность несовершеннолетних росла весьма быстры­ми темпами. Если в 1985 г. было зарегистрировано 119 285 уголов­ных деяний, совершенных подростками или с их участием, то в 1995 г. это число увеличилось до 209 777, т. е. на 75%. Ежегодный прирост в среднем составил 7,5%»'. Аналогичная ошибка имеет­ся и в методическом пособии Института Прокуратуры РФ. Та­кие ошибки допускались и в других работах.

По формуле средней арифметической можно рассчитывать только среднегодовой абсолютный прирост (строки 1 и 2 табл. 4). Если в нашем примере из 2625 081 преступления (1996 г.) вы­честь 2 167 964 преступления (1991 г.), то абсолютный прирост за 5 лет составит 457 117 деяний, а среднегодовой абсолютный прирост будет равен 91 423,4 деяния (457 117:5). В отличие от сред­негодового абсолютного прироста преступности среднегодовые темпы прироста, выраженные в процентах, должны рассчиты­ваться по формуле средней геометрической, так как базовые по­казатели ежегодно изменяются (возрастают или снижаются). Сред­няя геометрическая величина выражается корнем л-й степени из произведения п показателей:

По данным нашего примера среднегодовые темпы прироста преступности в России за 1991-1996 гг. были равны +3,9%. Рас­считанный по правилам средней геометрической величины сред­негодовой темп прироста намного меньше того, который исчис­лялся по правилам средней арифметической (+4,22%). Если пре­небречь имеющимися расхождениями, то можно впасть в серь7 езную ошибку. Расчет средней геометрической подробно раскры­вается в следующей главе. Избежать сложных расчетов помогают специальные таблицы.

Перевод абсолютных показателей в относительные (в процен­ты, коэффициенты, разы) дает возможность сопоставлять динами­ку уровня преступности по разным, большим и малым, странам, регионам, административно-территориальным единицам. В абсолют­ных показателях очень трудно сопоставить динамику преступности, которая в одной стране может исчисляться миллионами, а в дру­гой — сотнями. Но если данные о преступности базового года в той и другой странах принять за 100%, то сопоставимость темпов роста и снижения преступности становится достаточной.

Более адекватно динамика преступности может быть отражена в изменениях коэффициента преступности (числа преступлений на 100 тыс. жителей). Дело в том, что рост или снижение преступности нередко прямо связаны с увеличением или уменьшением числен­ности жителей за счет высокой рождаемости (смертности) или миг­рации населения. Расчет динамики преступности с учетом демогра­фических изменений численности населения помогает более объек­тивно выявить картину ее действительного роста или снижения.

Коэффициент преступности также можно перевести в про­центы и это дает возможность для сравнений динамики преступ­ности в самых разных странах и регионах. Приняв, например, за 100% коэффициент преступности, зарегистрированный в 1960 г. в США, Англии и Уэльсе, Франции, ФРГ, СССР и Японии, мы, независимо от объема учета преступлений в каждой стране (в США учитывается 8 видов «серьезных» преступлений, в ФРГ -24 и без транспортных преступлений, в Англии и Уэльсе — лишь деяния, подлежащие регистрации, в СССР— все, которые зна­чились в уголовных кодексах республик), можем выявить более или менее объективную и сопоставимую динамику преступности в этих странах за длительный период времени. К 1990 г. коэффи­циент преступности в Англии и Уэльсе возрос до 560%, в США -до 518, во Франции — до 412, в СССР — до 363, в ФРГ -- до 248, в Японии — до 112. При таком большом приросте преступ­ности его можно исчислять в разах (соответственно в 5,6; 5,2; 4,2; 3,6; 2,5; 1,1 раза).

Для криминологической характеристики преступности важ­ное значение имеет динамика структуры преступности в целом, а также ее отдельных видов и групп. Структурные изменения преступности очень показательны. Например, на фоне общего высокого роста учтенной преступности в России некоторые ее виды увеличивались более, а другие — менее интенсивно, что привело к серьезным структурным сдвигам внутри самой пре­ступности (см., например, рис. 8 на с. 188). Динамику структуры преступности можно проследить также по годам, как это было сделано с уровнем преступности. Мы покажем лишь крайние позиции последнего десятилетия. Удельный вес умышленных убийств в структуре учтенной преступности в России в 1986 г. составлял 0,8%, а в 1996 — 1,1; тяжких телесных повреждений соответственно 1,5 и 2,0; изнасилований — 0,9 и 0,5; грабежей и разбоев — 2,7 и 6,9; краж 27,9 и 46,0; мошенничества 1,4 и 2,8%. Тенденция очевидна: рост удельных весов наиболее опас­ных преступлений.

Не менее важно проследить динамику удельного веса выяв­ленных правонарушителей, правонарушителей женщин, несовер­шеннолетних, ранее судимых, безработных, лиц, совершивших преступления в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, групповой и организованной преступности, сельской и городской преступности, уличной преступности, преступнос­ти, совершенной с применением огнестрельного оружия и взрыв­чатых веществ и т. д. Доли многих из названных групп преступле­ний в последние годы интенсивно возрастали, что свидетельству­ет о серьезных негативных сдвигах в структуре регистрируемой оте­чественной преступности. На формировании подобных сдвигов может сказаться рост латентности иных преступлений, в том чис­ле средней и небольшой тяжести. В связи с этим общий рост пре­ступности внешне способен не вызывать особой тревоги, тогда как внутренние сдвиги свидетельствуют о серьезном ухудшении криминологической обстановки.

К динамике преступности относятся территориальные изме­нения преступных проявлений: в одних субъектах федерации пре­ступность интенсивно растет, в других — сокращается, в треть­их — имеется относительная стабильность, в четвертых регист­рируется ее качественное изменение и т. д. Особое место в дина­мике занимают изменения в уровне латентной преступности. Рост удельного веса латентной преступности (незаявленной, неучтен­ной, неустановленной) — серьезный симптом ухудшения кри­минологической обстановки в стране или регионе. Латентная пре­ступность не имеет официального учета. Но социологические и статистические методы ее установления в количественных вели­чинах дают возможность более или менее адекватно отслеживать ее в целом и по отдельным видам преступлений. Динамика уров­ня и структуры преступности, имеющая относительно устойчи­вый и продолжительный характер, свидетельствует не только о негативных или позитивных изменениях, но и о важных тенден­циях и даже закономерностях изменения преступности, на осно­ве которых можно прогнозировать ее развитие на ближайшее бу­дущее.

Тенденции (от лат. tendentia — направленность) раскрывают основную направленность развития явления и его отдельных ви­дов в прошлом, настоящем и как прогноз в возможном будущем. Тенденции преступности раскрываются на основе динамики уров­ня преступности в целом, а также ее отдельных групп и видов, на основе динамики структурных сдвигов внутри самой преступ­ности.

Глобальная тенденция развития преступности в мире, напри­мер, — ее интенсивный рост. Он регистрировался по данным че­тырех обзоров ООН о тенденциях преступности. По данным пос­леднего обзора (1985—1990 гг.) преступность в мире прирастает на 5% в год, а численность населения — на 1%. Причем в разных странах регистрируются несхожие тенденции, но это можно рас­сматривать как частность, имеющую значение только для этих стран.

Аналогичная динамика роста преступности регистрируется в нашей стране. За 1956—1991 гг. абсолютные показатели преступ­ности в СССР увеличились в 5,6 раза. За это же время числен­ность населения возросла в 1,5 раза. В связи с этим число преступлений в расчете на 100 тыс. населения увеличилось в 3,8 раза. Уровень преступности, таким образом, прирастал в 4 раза ин­тенсивнее, чем численность населения. Эта тенденция была за­мечена К.Марксом более ста лет тому назад. Он связывал ее с разложением капитализма, но она оказалась свойственна всем социальным формациям. Коэффициент преступности позволяет проследить ее в сопоставимом виде в последующие годы в Рос­сии. Основная тенденция не изменилась — преступность росла. Увеличились лишь темпы ее прироста. Если в 1956 г. в СССР ре­гистрировалось 292,6 преступления на 100 тыс. всего населения, то в 1996 г. в России (при огромной латентной преступности) -1862,7. Рост в 6,4 раза, а с учетом латентной преступности — в 20-25 раз.

При анализе кривой динамики преступности за эти 40 лет по годам мы увидим, что рост был не линейным, а «скачущим». Преступность в некоторые годы росла более интенсивно, а иног­да и не менее интенсивно снижалась. Однако данные «перепа­ды» не отражали генеральной направленности ее постепенного (хотя и противоречивого) роста. Временные колебания преступ­ности — результат политических, экономических, социальных, демографических, правовых или регистрационных «аномалий», которые не отражали основной линии криминологических из­менений.

Основная тенденция преступности всегда сопровождается теми или иными частными тенденциями. В 60—90 гг., например, про­исходил интенсивный процесс «окорыствования» общественных отношений, что обусловило более быстрый рост корыстных пре­ступлений. В 60-е гг. их удельный вес составлял 40—45%, в 90-е — более 80. В структуре рассматриваемых деяний еще быстрее росли кражи.

В эти же годы увеличивались насильственные деяния, хотя и несколько меньшими темпами, а внутри них — вооруженное на­силие, терроризм, заказные убийства и др. В последнее десятиле­тие особо разрослись организованная преступность, коррупция, открытая преступность политической и правящей элиты. Более высокими темпами росло число преступлений, совершенных жен­щинами («феминизация» преступности), несовершеннолетними

(омоложение преступности), лицами, не имеющих постоянного заработка (люмпенизация преступности) и т.д.

Выявление общих и частных тенденций в уровне и структуре преступности имеет исключительное значение для реалистичной оценки ее состояния, прогноза на ближайшее и отдаленное бу­дущее, разработки стратегии и тактики борьбы с преступнос­тью, расчета сил и средств для обеспечения правоохранитель­ной деятельности.

Демонстрация огромной значимости отношений динамики на примере уголовно-правовой и криминологической статистики обусловлена ее большей разработанностью по сравнению с дру­гими отраслями юридической статистики. Но аналогичные воз­можности открываются для мониторинга любых юридически зна­чимых явлений и процессов, имеющих надежное статистическое отражение.

.

§ 5. Относительные величины, характеризующие выполнение плана

Отказ от плановой и переход на рыночную экономику в Рос­сии существенно подорвали роль плановых заданий в хозяйствен­ной деятельности, а следовательно, и значимость относительных величин, характеризующих выполнение плана. Однако без плано­вой стратегии и планируемых мероприятий в различных сферах 1зни и деятельности ни одна страна не существует. Вопрос в том, что и как планировать.

Планы работы были и будут одним из важных аспектов упо­рядоченной управленческой деятельности в органах прокурату­ры, внутренних дел, налоговой полиции, в судах и других юри­дических учреждениях. Планы составляются даже при расследо­вании и рассмотрении уголовных и гражданских дел. Внеплано­вая стихийная деятельность непроизводительна.

Планы строятся на прогнозах и предположениях. Они не яв­ляются догмой в условиях меняющейся ситуации. Тем не менее, их выполнение требует постоянного анализа. В противном случае они утрачивают свою организующую функцию. Особое общего­сударственное значение приобрел анализ выполнения плана в правоохранительной деятельности в последние годы, когда ее стратегия и даже тактика предопределяются федеральными про­граммами борьбы с преступностью.

В конце 90-х гг. в СССР вплотную подошли к разработке кон­кретных государственных программ борьбы с преступностью, модельное содержание которых было теоретически обосновано С.В.Бородиным. Первая Федеральная программа РФ по усиле­нию борьбы с преступностью на 1994—1995 гг. была утверждена Указом Президента РФ 24 мая 1994 г. Очередная Федеральная целевая программа по усилению борьбы с преступностью на 1996-1997 гг. утверждена постановлением Правительства РФ 17 мая 1996 г. В 1997 г. была подготовлена следующая Федераль­ная целевая программа по усилению борьбы с преступностью на 1998-2000 гг. В субъектах Федерации на основе федеральных программ разрабатываются аналогичные программы региональ­ного масштаба, которые, в свою очередь, конкретизируются в программах и планах борьбы с преступностью в отдельных го­родах и районах. Программы обширны. Во второй программе, например, было предусмотрено около 190 мероприятий. Анализ реализации плановых мероприятий, предусмотренных в тех или иных планах и программах не только по контролю над преступ­ностью, но и во всех других сферах юридической деятельности, позволяет выявить степень и результативность выполнения кон­кретных заданий.

Техника вычисления относительных величин выполнения планов проста — план принимается за базу (100%), а фактичес­кое его выполнение процентируется к плану. Например, в пер­вой программе по усилению борьбы с преступностью предус­матривалось более ПО первоочередных и более 50 последующих мероприятий. Их выполнение рассчитано было на 2 года. В це­лом выполнено примерно 48 мероприятий, что составило око­ло 30% (48:160 • 100=30%). Выполнение второй программы было еще меньше.

Структура программы является сложной, она подразделена на множество разделов и подразделов, которые существенно раз­личаются по своей значимости, объему работы, материальным затратам, финансовому обеспечению и срокам выполнения. Анализ реализации программы не сводится к констатации выпол­нения общего числа ее пунктов. Только при соответствующей сводке и группировке выполненных и невыполненных мероп­риятий, при подсчете групповых и общих итогов, можно го­ворить о степени выполнения плана. Однако техника подсчета не только общих, но и групповых итогов остается единой. Ана­логичным образом рассчитываются относительные величины, характеризующие выполнение плана по любым планам и про­граммам федерального или местного значения.

.