Литературная деятельность Оригена

Ориген — самый плодовитый писатель доникейской эпохи. Называют тысячи его «книг». Необычная его продуктивность объясняется отчасти тем, что он многие сочинения просто диктовал скорописцам. Далеко не все они сохранились. Утрате сочинений Оригена содействовало осуждение Оригена сперва в указе Юстиниана (543 г.), а затем на Соборах на Востоке и в декрете папы Геласия на Западе. Осуждение это охладило интерес к сочинениям Оригена и тем самым многие из них обрекло на погибель.

Следует заметить, что даже сохранившиеся сочинения Оригена дошли до нашего времени не в подлинном греческом тексте, а в латинском переводе, возбуждающем большое сомнение в соответствии их подлинному тексту. На греческом языке имеются лишь отдельные фрагменты.

Руфин, в переводе которого имеется большая часть сочинений Оригена, сторонник и защитник Оригена в возникших ко времени перевода спорах, стремился устранить из текста все, что могло вызвать упрек в неправославии. Для этого он производил в тексте ряд изменений. Поэтому к его переводам следует относиться с осторожностью. В изданиях Оригена стараются вместе с текстом перевода привести все сохранившиеся фрагменты греческого текста, подлинность которого не возбуждает сомнений, и имеющиеся варианты других переводов.

В русском переводе имеются: «О началах», «Против Цельса» (половина), «О молитве», «Увещание к мученичеству».

У Оригена нет изящества и красоты выражений Климента. Он пишет просто, растянуто, что объясняется привычкой диктовать сочинения. Важное значение здесь имело то обстоятельство, что каждый вопрос он старался исчерпать до последних мелочей. В толковании он излагает всевозможные смыслы, выбор лучшего из них предоставляя читателю.

Но при всей растянутости изложения и излишней иногда полноте трактации вопроса Ориген, бесспорно, превосходил всех церковных писателей глубокомыслием и оригинальностью своих суждений. В учености светской он нисколько не уступает Клименту, а по философским дарованиям заметно возвышается над ним. Его сочинение «Против Цельса» пестрит цитатами из Платона и стоиков. Свящ. Писание он знает на память; без всяких словарей приводит многочисленные цитаты, в которых встречается то или другое слово.

Все сочинения Оригена можно разделить на 5 классов:

1) труды библейско‑критические и библейско‑экзегетические; 2) сочинения догматические; 3) апологетические; 4) назидательного характера и 5) письма.

Труды библейско‑критические и экзегетические. а) Замечательным трудом Оригена являются экзаплы, представляющие собой ряд сравнительных таблиц с текстами Ветхого Завета в оригинальном тексте и разных греческих переводах. Труд этот предпринял Ориген с целью показать всю несостоятельность нападок иудеев на перевод 70‑ти, а вместе с тем ознакомить христиан с оригинальным текстом Библии. Найденные разночтения Ориген стремился примирить и делал свои замечания и пояснения.

В шести столбцах, расположенных параллельно, Ориген сравнивал: 1. Еврейский текст. 2. тот же текст, написанный греческими буквами. 3. Греческий перевод Акиллы. 4. Симмаха. 5. 70‑ти. 6. Феодотиона и найденные им варианты перевода 70‑ти. В отдельных местах количество столбцов увеличивалось до 8‑ми (октаплы).

Сокращением экзапл являются тетраплы — в них оставлены только четыре последних перевода.

Свой огромный труд Ориген исполнил в течение 30‑ти лет и окончил лишь в Кесарии ок. 244‑го г. Судьба экзапл была печальна. Они представляли собой настолько колоссальную книгу, что, вероятно, ни разу не были переписаны. Лишь для некоторых книг, напр., Псалтири, снимались с них копии. Ни один из знаменитых экзегетов не имел под руками полного экземпляра экзапл. Рукопись Оригена хранилась в Кесарийской библиотеке и ок. 600‑го г. погибла вместе с библиотекой. Трудно было бы по достоинству оценить этот труд для понимания текста Ветхого Завета, если бы он весь сохранился. К сожалению, сохранились только отдельные фрагменты.

б) Ориген изъяснил почти все Свящ. Писание в трех видах или формах: схолиях, гомилиях и комментариях.

Схолии — это краткие заметки на трудные места в Свящ. Писания. От них сохранились лишь небольшие фрагменты на греческом языке и в переводе Руфина.

Гомилии представляют собой богослужебные проповеди с истолкованием Свящ. Писания в назидательном духе. Большая часть их написана скорописцами и выпущена в свет без проверки Оригена, чем объясняются их стилистические недостатки. По времени они относятся почти все к периоду после 244‑го г., когда Ориген, достигнув 60‑ти‑летнего возраста, позволил записывать свои проповеди. В содержании гомилий нет стройного единства. В них Ориген преследует преимущественно назидательные цели. Научным раскрытием смысла Писания Ориген в гомилиях не занимается и в философские умозрения не вдается, имея, конечно, в виду их специальное назначение для широкой публики, иногда даже для оглашенных. В гомилиях Ориген истолковал все канонические книги Ветхого Завета. Гомилий сохранилось больше, чем схолий, хотя преимущественно в латинском переводе Руфина и блаж. Иеронима.

Целью комментариев служило научное истолкование Свящ. Писания. Толкование в комментариях Ориген вел так подробно, что в некоторых из них не успел пойти дальше первых глав. Изъяснение в них носит преимущественно аллегорический характер, хотя Ориген не чуждается филологического анализа, исторических, археологических и тому подобных справок. От комментариев сохранились лишь малые остатки. Из них особенно важны фрагменты комментариев на Евангелие Матфея и Иоанна, на послание к Римлянам, на книги Бытия и Песнь Песней.

О методе толкования и понимания Священного Писания Ориген подробно говорит в последней части своего сочинения «О началах».

Сочинения догматические. Самым значительным догматическим сочинением Оригена является «О началах» («Пэри архон» — Peri arcvn, «Дэ принципиис» — De principiis). Если учитель Оригена Климент дал первый опыт системы христианской этики в серии своих сочинений («Протрептик», «Педагог», «Строматы»), то сочинение Оригена «О началах» является первым опытом христианской догматической системы. Как первый опыт систематизации христианского ученияа, оно в свое время возбудило живой интерес к себе и оказало огромное влияние на труды последующих догматистов‑систематиков (св. Григория Нисского, блаж. Феодорита, св. И. Дамаскина и др.).

Греческий текст сочинения был известен еще патр. Фотию, который дал отзыв о нем в своей «Библиотеке». На сочинение составлялись схолии (напр., Дидим), писались опровержения и особые статьи в защиту. Но утверждения (напр., Руфина), что текст был искажен еретиками, неубедительны. Вполне возможно, что текст был недостаточно обработан самим автором из‑за спешности написания по настоянию Амвросия.

Все это следует иметь в виду, чтобы понять, с одной стороны, осуждение ошибок Оригена, а, с другой, — желание не только древних писателей (его учеников), но и последующих исследователей как‑то исключить из осуждения самого Оригена.

Начиная с начала XVI века, сочинение Оригена много раз издавалось. Имеется русский перевод изд. Казанской духовной академии (Казань, 1899 г.), по которому приводятся цитаты из этого сочинения.

Время написания относится к концу пребывания Оригена в Александрии — 228–230 гг. Выпущено оно было без ведома и вопреки желанию Оригена его другом Амвросием.

Название сочинения указывает на главный предмет его — основные истины христианского вероучения.

Содержание. Все сочинение разделено на четыре части или книги:

1. О мире духовном (Бог, Логос, Святой Дух, ангелы).

2. О материальном мире и человеке.

3. О свободе воли, греха, искуплении и «свершении мира» или эсхатологии.

4. О Свящ. Писании и принципах его понимания (Защищается, главным образом, духовно‑аллегорическое толкование).

В трактации каждого вопроса он обычно следует такому порядку: сперва кратко предлагает известную истину вероучения, затем доказывает ее философски‑умозрительным путем и, наконец, из Свящ. Писания.

Ориген ясно определил цель своего сочинения. «Он хотел под догматические основы Церкви подвести научные основания, восполнить умозаключениями, на основании данных Писания и разума, построить из элементов вероучения полную систему» (проф. Болотов). Ориген «желал оставаться в полном согласии с твердо установленным и общеобязательным учением Церкви» (проф. Попов).

Это свое желание и направление всего труда Ориген формулирует во введении к своему сочинению: «Мы должны хранить церковное учение, переданное от апостолов через порядок преемства и пребывающее в Церквах даже доселе: только той истине должно веровать, которая ни в чем не отступает от церковного и апостольского предания» (Кн. I, введ. § 2).

Однако план Оригена нельзя назвать удачным: есть повторения; изложение ведется эпизодически; связь между главами ясно не намечается. Состав системы не полон: нет учения о Церкви (таинствах, иерархии), об антихристе, Втором Пришествии и Страшном Суде. Это формальный недостаток системы. Но для своего времени система Оригена была верхом совершенства. Она давала цельное христианское мировоззрение и могла соперничать с любой философской или гностической системой; тем более, что во многих пунктах она умело была противопоставлена заблуждениям гностиков (о творении мира, о полном человечестве Христа, о свободе воли — против эманотизма, докетизма, детерминизма). Но Ориген увлекся и философскими нецерковными мнениями (вечность мира, предсуществование душ, апокатастасис и др.). В этом заключается материальный недостаток его сочинения.

Другие догматические сочинения известны только по заглавиям и фрагментам. Таковы:

1. «О воскресении». Ориген проводил здесь взгляд о тождестве воскресшего тела с земным лишь по форме и отрицал тождество по самой материи.

2. «Строматы» — содержали в себе много схолий на Свящ. Писание.

Сочинения апологетические и назидательного характера. Письма. От Оригена сохранилось (на греческом языке) крупное апологетическое сочинение в 8‑ми книгах, направленное против «Истинного слова» — сочинения языческого философа‑эклектика Цельса, в основном придерживавшегося эпикурейских взглядов. Это творение Оригена «Против Цельса» написано было им в последние годы жизни по просьбе Амвросия и представляет собой полное и последовательное опровержение «Истинного слова». Истинного в сочинении Цельса было немного, но здесь были собраны все возражения против христианства, которые могли сделать язычники во второй половине II‑го века.

В свою очередь Ориген как бы собрал в своем ответе все, что ранее высказывали апологеты в защиту христианства, и потому его сочинение всегда высоко ценилось христианскими богословами — отцами и позднейшими исследователями.

Разбирая сочинение Цельса слово за словом, Ориген следует плану опровергаемой книги. Отсюда в нем можно наметить 4 части: 1) опровергаются обвинения против христианства, которые Цельс вложил в уста иудея и выставил на основании иудейских мессианских верований (I–II); здесь Ориген имеет дело с искажением евангельской истории. 2) Разбираются нападки самого Цельса на чаяния иудеев и основные положения христианства (III–IV). 3) Защищаются отдельные пункты христианского вероучения, которые Цельс считал заимствованием из эллинской философии (VI–VII, 61). 4) Опровергаются аргументы Цельса в защиту государственной религии (VII 62‑VII).

Сочинение Цельса отдельно не сохранилось, но Ориген в своем опровержении приводит последовательно почти весь текст Цельса. Все издания книги Цельса представляют собой только выбранные цитаты из Оригена.

Цельс не был исследователем объективным, а допустил различные насмешки и искажения христианского учения.

В этом отношении, говорит архиеп. Филарет Гумилевский, «что особенно возвышает Оригена — это спокойствие, основанное на самопознании и сознании правоты своего дела, с каким он отражает противника, часто выходившего из себя» (Историч. учение…, т. I, с. 197). «Ориген знает больше Цельса, и это производит впечатление в его пользу» (Барденхевер).

Ориген говорит, что «христианское учение не боится ни философии, ни философов, т.к. основано на истории». Впрочем и сам Цельс признавал историчность событий, описанных в Евангелиях. Это следует отметить, так как язычнику второго века легко было бы показать неисторичность (миф) христианства, если бы для этого были какие‑либо основания. Сила христианства — внутри, она сама по себе показывает неосновательность возражений Цельса. Дела христиан изобличают эти возражения. Но Ориген все же последовательно рассматривает все содержание сочинения Цельса.

Сочинение Цельса не «истинное слово», но искажение христианства. Цельс замалчивал в Евангелии все те события, которые указывают на божественность Иисуса, и с целью позлословить приводит только те места, где говорится, как над Иисусом насмехались — надевали багряницу, полагали терновый венец, давали в руки трость. Цельс не мог понять, что именно эти места Евангелия — о страданиях Спасителя — производят особое действие на читающих и слушающих. Все возражения Цельса могут быть сведены к требованию иудеев: «Пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него» (Мф. 27, 42; Мк. 15, 30). Признавая историческую сторону христианства, Цельс совсем не понимал христианского учения.

Проф. Епифанович считает сочинение Оригена «самым совершенным произведением апологетической литературы I–III вв.», потому что здесь автор успешно показал, что христианство — не слепая вера невежественных людей, но полное знание, удовлетворяющее всем запросам философствующего разума.

Это «сочинение смело можно дать в руки каждому неологу и натуралисту. Для них замечательным должно быть и то, что Цельс (враг христианства) подтверждает своим свидетельством и свидетельством своих современников события жизни Христа и не сомневается в исторической действительности чудес Христовых, а только старается объяснить происхождение их по‑своему» (Архиеп. Филарет Гумилевский. Историч. учение…, т. I, с. 199).

Первое печатное издание сочинения Оригена имело место в 1481‑м г. Имеется русский перевод проф. Казан. духовной академии Писарева.

Сочинения назидательного характера менее навлекли на себя подозрений в неправомыслии и потому дошли в целом виде на греческом языке.

а) Сочинение «О молитве» (33 главы) написано по просьбе Амвросия и его супруги Татьяны и, вероятно, по переселении в Кесарию, после 231‑го г.

Сочинение состоит из двух частей. В первой говорится о молитве вообще (1–17), во второй — о молитве Господней (18–30). Последние три главы (31–33) составляют заключение.

б) «Увещание к мученичеству» (50 глав) написано в гонение Максимиана Фракианина в 235‑м г. В этом сочинении Ориген обращается к Амвросию, томившемуся в тюрьме, с целью поддержать его мужество и утешить его. В общем оно представляет собой воодушевленный гимн мученичеству.

Письма. В древности существовали сборники писем Оригена, Евсевий собрал их свыше ста. Но до нашего времени сохранилось только два: к Юлию Африкану и св. Григорию Чудотворцу («Хр. Чтение». 1912. XII, с. 1337–1341).

В первом доказывается подлинность тех частей греческой версии кн. пророка Даниила, которые не содержатся в еврейском тексте (история Сусанны, рассказ о Виле и драконе); во втором — содержится увещание не охладевать в изучении Свящ. Писания, а для уразумления его молиться о помощи свыше.

 

УЧЕНИЕ ОРИГЕНА

«Учитель многих святых» (выражение блаж. Иеронима), Ориген является величайшим из богословов доникейского периода. Он составил первую догматическую систему, поставил ряд вопросов и пытался найти на них удовлетворительные ответы, — «пытался охватить, понять и объяснить все». «Даже своими ошибками, — говорит один исследователь, — Ориген наметил пути будущих решений» и способствовал общему оживлению богословской мысли. (См. Л. Карсавин. «Св. отцы и учители Церкви», с. 110).

Неоплатонический философ Порфирий, ученик Плотина, так отзывался об Оригене: «Он жил как христианин, а мыслил как эллин». В устах Порфирия это могло быть похвалой, но это одновременно и указание на слабые стороны мысли Оригена как христианского богослова.

В отношении к философии Ориген был эклектиком. Наибольшее влияние на Оригена оказал платонизм и неоплатонизм. Платоновским духом запечатлен весь идеалистический склад его системы: таково предпочтение у него бытия идеального пред чувственным; учение об идеях, предсуществовании и падении душ и т.п. Можно утверждать, что платоновская философия оказала на него влияние в форме неоплатонизма, который в то время начал формулироваться в преподавании Аммония Саккаса, учителя Оригена, и который вылился в сочинениях Плотина, его младшего современника.

Учение о Боге. Свою систему Ориген начинает с изложения учения о Боге. (См. «О началах», кн. I, гл. I, «О Боге»).

Ориген восходит в своем созерцании от бытия относительного и изменяющегося во времени, где все возникает и изменяется, к бытию абсолютному и неизменяющемуся.

Основным определением Бога для Оригена является понятие о Нем как о начале всего — Самоначале, дающем начало всему, или Первопричине. Как начало Бог один, ибо начало может быть только одно. Он абсолютное единство, монада. Отсюда вытекают и другие определения Бога:

а) как монада, Бог является бытием абсолютно простым и несложным; в Нем нет никаких частей; б) как в простом бытии в Боге немыслима телесность, даже самая тончайшая, ибо все телесное подлежит делению.

Бог есть Личный Дух, Ум, аналогию Которому составляет ум человека.

Оригинально лишь воззрение Оригена на безграничность Божию. Ориген отрицает беспредельность Божию по существу и силе. Все беспредельное, неопределенное — непознаваемо. Если бы Бог был беспределен, то Он не познавал бы Самого Себя, не был бы всеведущим Умом. Всемогущество Божие ограничивается Его благостью, справедливостью, мудростью.

Однако Бог, как абсолютное начало, возвышен над пространством и временем. Он не ограничивается пространством, а все Сам объемлет; для Него даже нет пространства: Он вездесущ. Бог не подлежит времени, не имеет начала или конца. Он даже выше времени: Он вечен; у Него всегда «сегодня» и нет смены времени.

Бог неизменяем; в Нем нет перехода из одного состояния в другое; все Его свойства действенны от вечности. Понятие неизменяемости Бога имеет важное значение в системе Оригена. Бог Отец есть Отец изначала, а не во времени; иначе в Нем нужно было бы допустить изменение; отсюда вечность рождения Сына. Божие всемогущество изначала деятельно; отсюда вечность творения мира.

Таким образом, учение Оригена о Боге возвышенно. Но возвышение Отца — первого начала — не особенно благоприятно отразилось на представлении у Оригена второго начала — Логоса; вся «Логология» Оригена базируется на его учении о Боге.

Учение о Логосе. Его рождении. Рождение Логоса нужно представить вне временных (против апологетов) и пространственных (против эманатизма гностиков) отношений. Вечность рождения Сына сама собой вытекает из понятия о неизменяемости Отца. «Отец самым бытием Своим, как сила, предполагает бытие Сына — Слова» (Болотов). Сын — Премудрость и сияние славы Божией; нельзя поэтому допустить, чтобы было время, когда Бог был без Премудрости или без Света. Рождение Сына не только не имело начала во времени, но и не может быть рассматриваемо как акт свершившийся. «Не родил Отец Сына и перестал рождать, но всегда рождает Его». Вечное Сияние исходит от вечного Света. Здесь Ориген впервые так ясно раскрыл учение не только о вечном, но и постоянно вечном рождении Сына.

Пространственные представления в рождении Логоса недопустимы уже в силу бестелесности Божией. Бог прост и неделим, а потому в Нем немыслимы никакие эманации, или истечения, разделения или уменьшения сущности. На этом основании Ориген отвергал даже выражение «из сущности Отца», видя в нем намек на эманацию из божественной сущности.

Чтобы лучше уяснить рождение Сына, Ориген пользуется аналогией. Аналогию произнесения человеческого слова, столь распространенную у предшествующих церковных писателей, Ориген считает недостаточной и не чуждой пространственных отношений, поскольку слово является внешним звуком. Сам он часто предлагает рассматривать рождение Сына подобным тому, как хотение рождается от мысли.

Источным началом бытия Логоса Ориген считает волю Отца. Возражая против эманатизма (в «из сущности Отца»), он часто называл Сына рождением «от воли Отца». Формула эта давала повод обвинять Оригена в том, что он считал рождение таким же актом воли Божией, как творение, тем более, что и творение он считал тоже вечным; выходило, таким образом, что Ориген признавал Логоса тварью. Однако это несправедливо, и подобных взглядов Ориген нигде в своих сочинениях не высказывает. Если он и называет Христа «созданием» и «происшедшим», то всегда имеет в виду Притч. 8,22: «Господь созда мя»; причем считал Премудрость созданной потому, что Она содержала в себе совокупность идей тварного мира.

По существу рождение и творение у Оригена ясно различаются: от первого происходит неизменяемый Сын, от второго изменяемый мир; Сын происходит не из ничего и не вне сущности Отца, мир же происходит из небытия и является внешним бытием.

Происхождение Сына из воли Отца не является у Оригена, как у апологетов, актом случайным, связанным с решением Бога создать мир и обусловленным целями творения (значением Логоса как посредника). Рождение Сына вытекает у него из внутренней необходимости самой жизни Божества.

Ориген своим учением о вечности рождения Сына и внутренним обоснованием его необходимости дает более возвышенную «Логологию», чем его предшественники, и во многом приближается к никейскому исповеданию. Но от него он отличается тем, что признает рождение Сына не из сущности, а из силы Отца, хотя и считает Сына «единственным по природе и посему единородным» (кн. I, гл. 2, §5 и др.).

Учение об отношении Сына к Отцу. Логос, будучи божественной Премудростью и Словом, тем и отличается от ограниченной человеческой премудрости и слова, что имеет самостоятельное реальное бытие в качестве особой Ипостаси, существующей субстанционально, как и Отец. Ввиду монархианских заблуждений своего времени Ориген особенно оттеняет ипостасные отличия Слова от Отца (в этом его заслуга).

Тщательно указывая на отличие Сына от Отца, Ориген не устанавливал Их единство, в частности, Их единосущие и равенство по Божеству.

В последнем вопросе Ориген высказывался в духе субординационизма более решительно, чем его предшественники.

а) По его мнению, один Отец является в собственном смысле Монадой, Самобытным (началом всего). Сын зависит от Него по бытию. Он вечно получает от Него Свое бытие, как пищу.

б) Один только Отец в собственном смысле есть Бог, Самобог (Автофеос — Autoneoz). Логос же есть дэутэрос Фэос — deuteroz Qeoz. Он причастием божества Отца становится Богом, ибо изначала пребывает у Отца. Словом, Он есть Бог по причастию. Один только Бог абсолютно благ, благ в собственном смысле. Сын есть только образ благости Отца. Ему в собственном смысле принадлежит не благость, а правосудие, ибо Он Педагог людей и грядущий Судия.

в) Одному Богу доступно полное ведение Себя. Он объемлет и Себя, и Сына. Но Сын, хотя и знает Отца, но не всецело, ибо не может объять Отца. Мало того, не все знает Сын и в тварном бытии: Он не знает дня кончины мира, не знает во всей полноте даже божественного плана искупления: Он молился, чтобы миновала Его сия чаша, ибо хотел испить более тяжкую чашу и совершить более всеобщее благодеяние, распространяющееся на большее число существ (так, чтобы иудеи и Иуда не погибли).

г) С молитвой в собственном смысле (просэухи — prodeuch) должно обращаться только к Богу Отцу. Не следует молиться никому из рожденных, ни даже Самому Христу, а только одному Богу всех и Отцу, Которому молился и Сам Спаситель, и нас учил молиться («О молитве», 15). Молитвы могут быть, однако, воссылаемы через Христа как Первосвященника.

Как видим, Ориген в своей «Логологии» соединил идеи двух порядков: возвышенное представление о вечном Слове переплетается у него с резко выраженным субординационизмом. Отсюда и св. Афанасий мог ссылаться на него как на защитника православия, и позднейшие противники Оригена могли говорить о его «богохульствовании». (Во всяком случае несправедливо видеть в учении Оригена арианство: он признавал Богом Сына и не считал Его тварью).

Учение о Святом Духе. Доказывая вечность Сына, Ориген заявил: «То же надо сказать и о Духе Святом», и вообще говорит о Нем постольку, поскольку представлялось необходимым для установления точки зрения на Лицо Иисуса Христа. Впрочем, Ориген ясно исповедует Лицо Святого Духа как особую Ипостась. Бытие Свое Он получает вечно от Отца Через Сына. Происходя через Сына, Святой Дух от Него получает все совершенства, в особенности, ведение Отца, и потому стоит в подчиненном отношении не только к Отцу, но и к Сыну. (См. «О началах», кн. I, т. 3).

Взаимное отношение Лиц Святой Троицы Ориген объясняет по Их действиям в мире. Деятельность Святой Троицы он рассматривал как бы в виде сужающихся концентрических кругов. Наибольший круг, как бы обнимающий другие, принадлежит Отцу; это сфера, распространяемая на все существа, есть деятельность Отца. Сын, деятельность которого распространяется на разумных тварей, — второй круг. Третий, меньший круг — Дух Святой, воздействующий на святых.

Ориген разрешил проблему различия Лиц Святой Троицы и первый ввел формулу «три Ипостаси». В этом его догматико‑историческая заслуга.

Космология. Бог по Своей бесконечной благости открыл Себя в создании тварей. Так как всемогущество Божие никогда нельзя представить недеятельным и праздным, то нужно признать, что оно вечно имело объект своей деятельности. Отсюда творение мира у Оригена признается вечным. Но поскольку такой вывод стоял в противоречии с церковным учением о конце мира, то Ориген выходил из затруднения, предполагая бесконечный ряд сменяющих друг друга миров; каждый из них имеет конец, но в целом они вечны. Так пришел он к теории множественности миров.

Вечная творческая сила Бога, прежде всего, открылась в создании духов — по природе равных, — которых, впрочем, Ориген мыслил не совсем чистыми от тонкой материальности, ибо в собственном смысле духовным бытием, чуждым телесности, он считал только Святую Троицу. Отличительным признаком тварных существ, в противоположность абсолютному бытию, является их изменяемость. Дальнейшее творчество проявилось в создании материи. Причиной создания ее послужило падение — катаволи — (katabolh — низвержение) духов. Для исправления их Господь и заключил их в материю.

Материя представляет собой основу тел и отличается способностью превращаться в разные формы (дерево, огонь, дым). Отсюда она всегда принимает форму, соответствующую совершенству того разумного существа, которым воспринимается: в низших существах она принимает вид грубых тел, в высших она может просветляться и одухотворяться. Во всяком случае она сама по себе не представляет зла и не препятствует развитию духовных существ.

Падение духов было различное; одни отпали от Бога больше, другие — меньше. С этого различия произошли все те различия, которые наблюдаются в этом мире, и, прежде всего, градация классов бытия. Те из духов, которые больше других сохранили огнепальное стремление к Богу, образовали собою чины ангелов, различающихся друг от друга по своим заслугам. Они облечены в тонкие эфирные тела с различной степенью лучезарности. Духи, отпадшие от Бога, облеклись в более плотную светоносную материю и образовали собою светила небесные — солнце, луну и звезды. Еще более удалившиеся от Бога и охладевшие духи обратились в души (психис — yuciz, от психо — yucw — дуть, охлаждать) людей. Смотря по заслугам своим в период предсуществования, души людей получают на земле разную участь. Наиболее грешные души рождаются в телах уродливых, безобразных; более чистые — в красивых и совершенных. В этом же смысле объясняются и другие неравенства среди людей. Именно ввиду своих прежних заслуг одни люди рождаются с блестящими умственными способностями, другие — крайне тупыми, одни — кроткими, другие — жестокими, одни — варварами, другие — греками, одни — знатными и богатыми, другие — рабами и бедняками. Так думал Ориген объяснить при предположении предсуществования душ те неравенства, которые так поражали его в земной жизни и которые он считал никак не примиримыми с совершенствами Творца. Но души людей не представляют собой еще последней ступени падения. Ниже пали духи, превратившиеся в демонов; они получили мерзкие и темные, хотя и невидимые, тела и свергнуты были в преисподнюю; из них больше всех охладел диавол; это — наиболее согрешивший дух.

Все эти различия обоснованы в свободной воле разумных существ. Отсюда между ними не существует непроходимых границ. Души могут развиваться или в сторону добра, или в сторону зла и, таким образом, или подниматься, или опускаться по лестнице бытия. В первом случае они одухотворяются и причисляются к ангелам, во втором — они падают до скотоподобной жизни. Однако во всем этом процессе мирового развития действует благая воля Божия, которая все направляет к первоначальному восстановлению падших духов. Страдания и бедствия мира сего и самое создание материи имеет последней целью своей не наказание их, а исправление и воспитание. Вся мировая история, таким образом, есть история божественного домостроительства (икономиа — oikonmic), устроения спасения (см. о космологии Оригена в «О началах», кн. II, гл. 3, 9 и кн. III, гл. 5 и др.).

Антропология. История человека есть только часть мирового процесса; человек также подлежит божественной икономии. В составе человека имеются три части (трихотомия): в нем богоподобная душа (охладевший дух), соединена через посредство животной души с плотью. Разумная душа обладает свободной волей и способностью снова возноситься до чистой жизни. Неразумная же душа роднит человека с животными. В силу такого разнородного состава, человек всегда испытывает внутренний разлад в своей жизни. По природе своей он изначала получил образ Божий, а вместе с ним и возможность через упражнение в добродетелях достигнуть и богоподобия. Но стремясь к этой цели, он должен бороться со слабостью своего естества. Это потому, что все люди подвержены греху. Учение о первородном грехе и его всеобщности не чуждо Оригену. Правда, оно у него приняло оригинальный оттенок, поскольку Ориген относил грех к домирному всеобщему падению душ, но он допускал также, что самое рождение, соединение души с телом, оскверняет человека скверной греха, и потому считал необходимым Крещение для младенцев.

Из состояния падения богоподобная душа стремится возноситься к первоначальному блаженству. Это вполне зависит от ее свободной воли. Но ввиду слабости человека ему для спасения необходима Божественная помощь. Эту помощь ему постоянно оказывают ангелы, в частности, ангел‑хранитель. Еще в большей степени ее оказывает Логос Своими таинственными воздействиями в мире через святых и пророков. Откровение Логоса получило свое завершение лишь в Его воплощении (см. «О началах». Кн. I, гл. 7; Кн. II, гл. 8 и др.).

Христология. Воплощение Сына Божия необходимо было потому, что иначе бы люди не могли созерцать Высочайшее Слово. Самое соединение вместе Божества и человечества является непостижимой тайной.

В освещении догмата воплощения Ориген выдвинул против гностиков вопрос о человеческой душе Христа. Эта душа послужила посредствующим началом при воплощении Логоса, ибо непосредственное соединение божественной природы с материей было невозможно. Душа Христа принадлежала к числу духов, созданных Богом, но в домирном бытии своем она тем выделилась из числа других, что только одна не отпала от Бога и пребывала в пламенеющей любви к Нему. В силу долгого упражнения в добре она настолько применилась к Нему, что для нее стало уже невозможным отпадение ко греху; с этой душой и соединился Логос для нашего спасения, а чрез ее посредство с телом.

Тело Его вполне соответствовало превосходству и совершенству Его души, ибо всякая душа образует сообразное себе тело. Поэтому тело Христа было необычайной красоты и совершенства, и если у пр. Исаии (53, 1–3) говорится о безобразном виде Христа: «Видехом Его и не имяше вида, ни доброты», — то это свидетельствует лишь о том, что плоть Христа принимала тот или другой вид в зависимости от духовного настроения тех, с которыми Он обращался.

При восприятии истинного человечества Логос не претерпел никакой перемены: Он остался по существу (усиа — oudia) Логосом. Отсюда в Нем две природы, и Он есть Дэус‑Гомо — Deus‑Homo. «Во Христе иное дело — природа Его Божества, потому что Он есть Единородный Сын Божий; и иное дело — человеческая природа, которую Он воспринял в последнее время по домостроительству» («О началах». Кн. I, гл. 2, §1).

Две природы во Христе образуют одно существо, так что «Христос есть нечто сложное» («Против Цельса», II, 9).

Трудную проблему — как представить единство Лица Христова при соединении Логоса с человеческой душой — Ориген пытался уяснить при помощи аналогии: а) нравственное единение как бы сливает между собою личности, — так прилепляющийся к Господу составляет с Ним один дух; б) раскаленное железо соединяет в себе свойства огня и железа, принимает в себя вид и жжение огня, так и душа Христа приняла и растворилась в Логосе.

Следствием соединения с Логосом было преобразование, обожение человеческой природы Христа. В особенности это нужно сказать о плоти Его по воскресении. Он воскрес из мертвых и обожествил воспринятую Им человеческую природу. Плоть Его одухотворилась и почти разрешилась в дух, слилась с Божеством и стала вездеприсущей: Он находится везде и все проникает — о Нем не должно думать, что Он заключен в каком‑либо одном месте. Словом, плоть Христа стала телом чудесным (см. «Против Цельса», II, 62; III, 41).

Учение об искуплении и спасении. Последствия греха были троякого рода: 1) неведение Бога; 2) подчинение власти диавола и 3) разрыв нравственного союза с Богом. От всех этих последствий греха Господь избавил человека.

1. Господь прогнал неведение, сообщивши людям истину, Он учил словом и примером, и притом так, что был понятен всем и удовлетворял нужды всякого человека. Слова Его для ученых заключали в себе глубокие мысли; но они были доступны и для детей. На Своем примере Господь показал путь к совершенству и богоуподоблению.

2. Господь освободил людей из‑под власти диавола. Уяснял это Ориген при помощи целой теории выкупа у диавола. Люди, будучи побеждены диаволом, сделались его рабами, стали его собственностью на законном основании. Избавить их от его власти тоже нужно было на законном основании. И вот Господь предложил в качестве выкупа «за многих Свою душу». Диавол согласился, понимая всю цену безгрешной души Христа. Но он не знал плана божественного домостроительства, не знал, что смерть Христа разрушит власть смерти. Он думал удержать душу Христа во аде и в своей власти. Но, оказавши несправедливость по отношению к безгрешному Христу, он не мог удержать Его в своей власти и по договору должен был уступить выкупленных Христом людей. Христос вывел их из ада и Сам воскрес. Таким образом, Христос как бы обольстил диавола, что, впрочем, вполне было справедливо по отношению к обольстителю людей.

3. Христос не только искупил людей от диавола, но и принес за них умилостивительную жертву Богу. Грех мог быть искуплен страданием людей или жертвой за них. Сами люди не могли принести жертву, ибо она должна быть безгрешной. И вот Господь, будучи безгрешен, «возложил на главу Свою грехи рода человеческого, ибо Он Сам есть глава тела Церкви», и понес на Себе всю тяжесть наказаний. Он добровольно претерпел на земле ряд огорчений, страданий и, наконец, самую смерть. Так Он примирил людей с Богом.

Искупление, совершенное Христом, имеет универсальное значение. Христос умер не только за людей, но и за все другие разумные существа. Плоды Его смерти распространяются на весь космос, даже на ангелов. Впрочем, иногда Ориген высказывался в том смысле, что Господь для искупления ангелов Сам становился ангелом и пострадал за них подобно тому, как и за людей (см. «О началах», кн. I, гл. 2 — «О Христе»; кн. II, гл. 6 — «О воплощении Христа»).

Эсхатология. Эсхатология Оригена носит спиритуалистический характер, что вполне согласно с философским направлением его богословствования. Почти все изречения Свящ. Писания о конечной судьбе мира и человека он понимал в духовном смысле. Хилиазм он отвергает со всей решительностью, упрекая сторонников его в неразумии и ссылаясь на свидетельства Свящ. Писания о духовности будущего тела.

Характерным пунктом в учении Оригена о загробной жизни человека является мысль о возможности продолжения нравственного развития, очищения и совершенствования человека даже после его смерти — процесс спасения отдельного человека не заканчивается в земной жизни, но продолжается за гробом. Это учение вытекало у Оригена из основных понятий о благости Божией и о свободе воли человека. Бог вложил в человека стремление к истине, добру и богоуподоблению; это стремление должно получить удовлетворение, ибо дано оно не напрасно; почему осуществление его необходимо предположить в загробном бытии человека; ибо для Бога нет ничего невозможного и для Творца нет ничего неисцельного. С другой стороны, как бы ни пал человек, он всегда сохраняет свободу воли, а вместе с ней и возможность исправления и совершенствования. Вся посмертная жизнь представляет собой процесс очищения и совершенствования человека.

После воскресения тело будет отлично от земной плоти по своим качествам: оно будет духовным, прославленным; оно не будет нуждаться в питании, пищеварении, размножении и потому соответствующие органы будут отсутствовать. Но все‑таки воскресшие тела будут тождественны с земными (было бы несправедливо, если бы награждена была иная плоть, чем та, которая подвизалась). Тождество это, впрочем, заключается не в самих материальных частицах, не в составе человека, а во внешней форме тела. Дело в том, что состав человека уже при жизни его постоянно меняется, одни элементы заменяются другими в силу обмена веществ. Неизменным остается самый вид человека и именно потому, что в теле каждого человека существует семя Логоса или внутренняя сила, которая образует его тело по своему типу, подобно тому, как семя пшеницы дает соответствующие своему виду пшеничные ростки. Эта сила всегда сохраняется и по разрушении тела и может по слову Божию образовать из материальных частиц духовное тело, по форме своей тождественное с земной плотью. Воскресшие тела будут соответствовать качествам душ; грешники будут облечены в темные тела, святые — в светлые. Дальнейшее развитие душ будет сопровождаться все большим и большим одухотворением телесной субстанции, пока она не разрешится в тонкую духовную «нерукотворенную» телесность («О началах», кн. II, гл. 6, §4).

Что касается грешников, то они подвергнутся мучениям в огне. Огонь, впрочем, этот не вещественный и наперед приготовленный, а духовный — муки совести, которые собирает в себе всякая грешная душа, наподобие дурных соков, вызывающих лихорадочный жар. Мучения эти не будут вечными. Бог наказывает для того, чтобы исправить; подобно врачу для исцеления от тяжких болезней Он употребляет огонь и, таким образом, очищает грешников от грехов. Если Свящ. Писание и говорит о вечности мучений, то для того, чтобы страхом наказаний отвлечь грешников от грехов; выражение «во веки веков» означает в нем определенный период. На протяжении веков все души без исключения обратятся к Богу. Все они будут наслаждаться блаженством, хотя не для всех одинаковым, ибо в доме Отца обители многи суть. В конце концов все восстановится в первоначальном состоянии. Материальный мир уничтожится. Будет Бог все во всем, ибо душа ничего не будет созерцать или помнить, кроме Бога. Это и есть конечное восстановление всего, апокатастасис — apokatastasiz. Идея апокатастасиса ведет к предположению, что и диавол спасется. Ориген, действительно, допускал возможность обращения злых ангелов, и говорит, что последний враг — смерть, истребится, но «не в том смысле, что уже не будет существовать, но в том смысле, что не будет врагом и смертью, ибо нет ничего невозможного для Всемогущего и нет ничего неисцелимого для Творца» («О началах», III, гл. 6, §5).

По‑видимому, апокатастасис не означает собой полного завершения мирового процесса. Свободная воля разумных существ всегда предполагает возможность падения, а с падением вытекает опять необходимость создания материи для исправления духов до нового апокатастасиса и т.д. до бесконечности. В этом пункте упрекал блаж. Иероним систему Оригена. Впрочем, Ориген утверждает, что свободная воля тварных существ будет укреплена в добре волей Божией и так непрерывно будет пребывать неизменной (см. «О началах», I, 6; II, 10; III, 6. «Против Цельса», VII, 27–32).

Эсхатологическое учение Оригена больше всего вызвало нареканий на него. Сам Ориген сознавал смелость некоторых своих мнений и потому высказывал их с оговоркой.

Систему Оригена, которую Болотов называет «самым полным образцом христианского гносиса», постигла печальная судьба. Никто из последователей Оригена не усвоил ее в целом, а останавливался на той или другой стороне ее, часто утрируя ее до крайности. Нашлись со временем неумеренные почитатели Оригена, которые настаивали на его неправильных личных мнениях. Это послужило источником оригенистических споров. Они начались с осуждения Оригена Феофилом Александрийским в 339‑м году и закончились в эпоху Юстиниана. Последний издал в 543‑м г. указ, в котором обвинял Оригена в еретичестве, утверждая, что в его учении больше языческого, манихейского, арианского, чем христианского. Он изложил и главные заблуждения Оригена: 1. Предсуществование душ и 2. души Христа, 3. искупление Христом ангелов, 4. отрицание неограниченности Божией и 5. вечности адских мучений, 6. признание светил существами одушевленными и др. Вследствие этого обвинения состоялось на местном Константинопольском соборе (543 г.) осуждение Оригена как еретика, память его была предана анафеме и сочинения объявлены подлежащими истреблению. Осудил Оригена и последовавший через 10 лет V Вселенский Собор. Предали анафеме Оригена также VI и VII Вселенские Соборы. (См. деяние 18 Шестого и деяние 7 Седьмого Вселенских Соборов).

Ориген оказал немалые услуги Церкви в области богословской науки. Этим объясняется его продолжительное влияние на Востоке. Великие отцы — свв. Григорий Чудотворец, Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский — можно сказать, воспитались на Оригене. К его сочинениям они относились с уважением. Даже противники его (напр. Мефодий Патарский) пользовались заимствованными у него аргументами и положениями и большей частью зависели от него. И в последующее время, несмотря на старание Юстиниана, Оригена не забывали.

 

УЧЕНИКИ ОРИГЕНА

Во второй половине III‑го в. возникают споры тринитарного характера — о Святой Троице (монархианство в разных видах), и ученики Оригена должны были принять в них непосредственное участие.