Глава I. Заключение договора как процесс формирования 16 страница

--------------------------------

<334> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 10.12.2001 по делу N А38-16/178-01 Арбитражного суда Республики Марий Эл.

 

Видообразующие признаки не всегда должны отражаться сторонами в тексте договора. К примеру, исходя из презумпции возмездности договора, установленной гражданским законодательством (п. 3 ст. 423 ГК РФ), договор, в котором отсутствует условие о цене, предполагается возмездным, если иное не установлено законом. Поэтому стороны, как правило, могут не указывать в договоре условие о цене либо условие о возмездном его характере: по умолчанию в силу названной презумпции он должен считаться возмездным. Для того чтобы придать договору безвозмездный характер, стороны должны включить в него прямое указание об этом. На практике наблюдаются случаи, когда такие правила не учитываются.

 

Так, при рассмотрении спора о взыскании задолженности по договору ответчик настаивал на отсутствии оснований для ее взыскания, ссылаясь на безвозмездность договора, предусматривающего передачу ему имущества, в связи с отсутствием в нем порядка уплаты стоимости имущества, а также на особенности в заключении подобных сделок государственной организацией, в качестве которой он выступал <335>.

--------------------------------

<335> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 03.07.2002 по делу N А42-8269/01-6-1323/02 Арбитражного суда Мурманской области.

 

По другому делу суд кассационной инстанции был вынужден отменить решение суда первой инстанции, поскольку в данном решении суд сделал вывод о безвозмездном характере сделки, в которой не было предусмотрено условие о возмездности, а также вывод о ее недействительности со ссылкой на запрет дарения, заключенной между коммерческими организациями <336>.

--------------------------------

<336> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 30.10.2003 по делу N 8-17/03 Арбитражного суда Омской области.

 

По делу о взыскании задолженности за поставленное детское питание суды апелляционной и кассационной инстанций пришли к выводу о безвозмездности сделки, намерении истца сделать пожертвование и отказали в удовлетворении иска, сославшись на отсутствие в бухгалтерских документах учреждения, получившего детское питание, кредиторской задолженности по этой сделке (данные продукты были отражены на балансе учреждения в качестве гуманитарной помощи). При этом суды отклонили акт сверки, подтверждавший, по мнению суда первой инстанции, задолженность и указали на то, что истец не доказал возмездный характер передачи учреждению детского питания <337>.

--------------------------------

<337> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 02.07.2002 по делу N А51-2815/01-12-102 Арбитражного суда Приморского края.

 

Очевидно, что суды апелляционной и кассационной инстанций не учли в данном случае презумпцию возмездности договора (п. 3 ст. 423 ГК РФ), в соответствии с которой для подтверждения безвозмездного характера сделки требовалось не доказывание истцом возмездности передачи имущества, а доказывание ответчиком ее безвозмездности. При этом не совсем понятно, почему суды придали большую доказательственную силу бухгалтерской проводке по сделке по сравнению с юридическими документами, непосредственно касающимися этой сделки.

В качестве видообразующих признаков договоров нередко выделяют разрешительный порядок деятельности сторон договора <338>. Между тем отсутствие лицензии не может повлечь иную правовую квалификацию договора. Разрешительный порядок осуществления деятельности не может в принципе рассматриваться как квалифицирующий признак, определяющий саму деятельность, ее правовую природу. Другими словами, наличие или отсутствие лицензии не влияет и не может влиять на правовую сущность отношений. К примеру, при отсутствии у коммерческой организации, осуществляющей типично банковскую деятельность по привлечению вкладов граждан по депозитному договору, лицензии ЦБ РФ нельзя делать вывод о том, что организация заключила не договор банковского вклада, а иной договор. Устанавливая требование о получении лицензии для осуществления деятельности, относящееся к тем или иным договорам, законодатель тем самым исходит из необходимости установления контроля за выполнением стороной, действующей на основании лицензии, договорных обязанностей и придает большее значение их нарушению. Нормативные предписания, устанавливающие разрешительный порядок осуществления деятельности, имеют строго императивный характер, их несоблюдение влечет недействительность сделки, а также административную и уголовную ответственность лиц, нарушивших данные предписания. Поэтому наличие лицензии не может рассматриваться как квалифицирующий признак договора.

--------------------------------

 

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Гражданское право: В 4 т. Обязательственное право" (том 3) (под ред. Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное).

 

<338> См., например: Белов В.А. Гражданское право. Общая часть: Учебник. М., 2002. С. 193; Гражданское право. В 2 т. Т. II. Полутом 2 / Под ред. проф. Е.А. Суханова. М., 2000. С. 234.

 

Более сложным представляется вопрос о том, можно ли рассматривать как квалифицирующий признак договора иное условие, касающееся субъектного состава договора, а именно ограничение законом круга лиц, выступающих сторонами того или иного договора <339>. В частности, законом установлено, что в качестве кредитора по кредитному договору, договору банковского вклада, договору банковского счета (ст. 1 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности" <340>, п. 1 ст. 819, п. 1 ст. 834, п. 1 ст. 845 ГК РФ), а также в качестве страховщика по договору страхования может выступать юридическое лицо (ст. 938 ГК РФ), в качестве финансового агента по договору финансирования - коммерческая организация (ст. 825 ГК РФ), в качестве поставщика по договору поставки - лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность (ст. 506 ГК РФ), по договору складского хранения - организация, осуществляющая хранение в качестве предпринимательской деятельности (п. 1 ст. 907 ГК РФ), по договору доверительного управления имуществом (по основаниями, не предусмотренным законом) - индивидуальный предприниматель или коммерческая организация, за исключением унитарного предприятия (п. 1 ст. 1015 ГК РФ). В связи с этим не ясно, какие правовые последствия должны наступать при заключении соглашения лицом, не попадающим в определенный законом круг участников договорной конструкции, соответствующей этому соглашению. В том случае если рассматривать ограничение законом круга лиц, участвующих в договоре, как видообразующий признак этого договора, то указанное соглашение необходимо квалифицировать как иной договор, не относящийся к упомянутой договорной конструкции, несмотря на совпадение всех остальных видообразующих признаков (кроме субъектного состава). Тогда к отношениям, возникшим на основании такого соглашения, следует применять положения об ином договоре, а если они законом не установлены, то положения о названной договорной конструкции, не имеющие специфики, обусловленной участием в качестве стороны определенных законом лиц.

--------------------------------

<339> Трудно согласиться с точкой зрения О.А. Красавчикова, по мнению которого "условия относительно участников правоотношения" следует относить к существенным условиям договора (Советское гражданское право. Т. I. М.: Высшая школа, 1985. С. 441).

<340> СЗ РФ. 1996. N 6. Ст. 492 (с послед. изм.).

 

Если же ограничение законом круга лиц, участвующих в договоре, не относить к видообразующим признакам этого договора, то соглашение сторон необходимо квалифицировать именно как соответствующую ей договорную конструкцию, не принимая во внимание различие в субъектном составе этой конструкции и квалифицируемого соглашения. Такой подход предполагает, что законодатель, ограничивая круг лиц - участников договора, тем самым запрещает заключать такие договоры другим лицам. Тем самым положение, вводящее такое ограничение по субъектному составу договора, следует считать императивной нормой, которую лица, вступающие в соответствующие договорные отношения, должны соблюдать под страхом признания сделки недействительной как сделки, заключенной в нарушение требований закона.

Различие указанных подходов показательно на примере договора финансирования под уступку денежного требования. При первом подходе в случае осуществления финансирования под уступку денежного требования стороной, не являющейся коммерческой организаций, совершаемые ею сделки по финансированию должны считаться заключенными, действительными, однако не могут рассматриваться как договоры финансирования, в связи с чем к отношениям, возникающим на основании этих сделок, могут применяться положения ГК РФ об этой договорной конструкции, не имеющие специфики, обусловленной участием в качестве финансового агента коммерческой организации. При втором подходе договор финансирования под уступку денежного требования, заключенный стороной, осуществляющей финансирование, но не являющейся коммерческой организацией, следует считать недействительной сделкой, поскольку при ее совершении нарушено требование закона, ограничивающее круг лиц, выступающих в качестве финансовых агентов, коммерческими организациями.

Думается, по рассматриваемому вопросу нельзя прийти к однозначному решению: особенности субъектного состава следует рассматривать как видообразующий признак в зависимости от того, можно ли рассматривать положение закона о субъектном составе договора как норму, устанавливающую запрет заключать подобный договор иным лицам или нет.

Так, по договору банковского вклада банк, принявший поступившую от вкладчика или поступившую для него денежную сумму, обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, которые предусмотрены договором (ст. 834 ГК РФ), при этом лишь банк имеет право осуществлять привлечение во вклады денежных средств физических и юридических лиц (ст. 1, 5 Федерального закона "О банках и банковской деятельности"). Кроме того, устанавливая особые последствия в случае принятия вклада от гражданина лицом, не имеющим на это права, или с нарушением порядка, установленного законом или принятыми в соответствии с ним банковскими правилами, закон предусматривает общие последствия на случай принятия вклада таким лицом от юридического лица - недействительность сделки (ст. 835 ГК РФ). Из названных норм можно сделать вывод о том, что указанную особенность субъектного состава договора банковского вклада нельзя рассматривать как его видообразующий признак, поскольку требования закона запрещают заключать данный договор в качестве стороны, принимающей вклад, лицам, не являющимся банками <341>. По кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, которые предусмотрены договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее (ст. 819). При этом ГК РФ предусмотрены положения, регулирующие отношения, возникающие при предоставлении денежных средств на возвратной основе лицом, не являющимся банком (кредитной организацией), - положения о договоре займа. Тем самым представляется, что ограничение круга лиц, предоставляющих денежные средства при условии их возврата, банками необходимо рассматривать как видообразующий признак кредитного договора, поскольку при аналогичной деятельности, осуществляемой лицами, не являющимися банками, есть основания для квалификации заключенного договора как договора займа. Подобный вывод можно сделать и относительно особенностей субъектного состава договора поставки: к примеру, при установлении факта продажи товара продавцом не в предпринимательских, а в иных целях соглашение сторон нельзя квалифицировать как договор поставки, однако такое соглашение должно считаться заключенным и рассматриваться как договор купли-продажи, а возникшие на его основе отношения будут регулироваться общими положениями части второй ГК РФ о купле-продаже, но не нормами Кодекса о поставке.

--------------------------------

<341> Гражданский кодекс РФ допускает в отдельных случаях, предусмотренных законодательством, осуществление деятельности по принятию вкладов от юридических лиц небанковскими кредитными организациями (п. 4 ст. 834).

 

Что касается оборотов "могут быть", "могут заключать", используемых в ГК РФ при определении субъектного состава некоторых договоров, то, видимо, следует исходить из императивности нормы, содержащей такой оборот, и отсутствия оснований для отнесения предусматриваемых ею особенностей субъектного состава договора к его видообразующим признакам. Так, согласно ст. 825 ГК РФ в качестве финансового агента договоры финансирования под уступку денежного требования могут заключать коммерческие организации, в соответствии со ст. 1015 Кодекса доверительным управляющим может быть индивидуальный предприниматель или коммерческая организация, за исключением унитарного предприятия. При изложенном подходе договор финансирования под уступку денежного требования, заключенный со стороны финансового агента некоммерческой организацией либо индивидуальным предпринимателем, а также договор доверительного управления имуществом, заключенный со стороны доверительного управляющего некоммерческой организацией либо унитарным предприятием, следует считать недействительными сделками <342>.

--------------------------------

<342> Имеются в виду случаи, когда доверительное управление имуществом осуществляется лишь на основании договора. В силу ст. 1015 ГК РФ доверительное управление имуществом, осуществляемое по основаниям, предусмотренным законом, не имеет упомянутых ограничений по субъектному составу.

 

Изложенное свидетельствует о важности выделения видообразующих признаков договора, отграничения их от существенных и иных условий договора.