Социальное чувство требует солидарности между всеми

Людьми и, в особенности, непрерывной связи между всеми

Поколениями

Главная характерная черта основной деятельности, которая освятит все наше существование, состоит в необъятном сотрудничестве, представление о котором ни один менее сложный организм не может дать. Эта согласованность действий, одинаково относящаяся ко времени и пространству, требует двух необходимых ступеней социального чувства: действительную солидарность и историческую непрерывность. (...) Это обстоятельство наилучшим образом показывает, насколько ложно и безнравственно понятие 462

права в собственном смысле слова, предполагающее всегда абсолютную индивидуальность.

Действительное подчинение политики морали прямо вытекает из того, что все люди должны быть рассматриваемы не как отдельные существа, но как различные органы единого Великого Существа. Поэтому во всяком правильно устроенном обществе каждый гражданин всегда становился общественным деятелем, выполняющим, худо или хорошо, свои самопроизвольные или систематические обязанности. (...)

Глава XXVII

Функции новой духовной власти. Полное отделение

Духовного элемента от светского, теории

От практики, совета от приказания

(...) Итак, позитивизм обеспечивает свободу и человеческое достоинство, благодаря тому, что считает, что социальные явления, так же как и все другие, подчинены естественным законам, изменяемым в известных пределах нашей мудрой деятельностью, в особенности коллективной. Напротив, только угнетения и унижения можно ожидать от всех метафизических утопий, которые предоставляют общество законодательным прихотям, не принимают в расчет врожденных свойств и добиваются солидарности только путем подавления независимости, как это было в древности.

Таким-то образом окончательный культ систематизирует активное существование Великого Существа, сообразно совокупности его естественных законов, причем он либо дополняет инстинкт солидарности чувством беспрерывности, либо примиряет неизбежную независимость его различных органов с их необходимой общей деятельностью. Тогда политика может, наконец, действительно подчиниться морали, потому что долг заменит право. Теоретическая власть провозглашает неопровержимые правила, в которых рассудок и чувство всегда совместно способствует изменению деятельности. Каковы бы ни были органы практической власти, ее осуществление приобретает неизменный нравственный характер. Напротив, все метафизические системы ограничиваются регулированием объема каждой власти, не давая затем никакого принципа для поведения или оценки. (...)

 

Джон Остін

Определение области юриспруденции (1832) [159]

ПОНЯТИЕ ПРАВА

Предмет юриспруденции составляет позитивное право, право в простом и надлежащем смысле этого слова, право, устанавливаемое политически господствующим для политически подчиненного. Однако позитивное право (право в простом и надлежащем смысле этого слова) нередко смешивается с категориями, с которыми оно имеет сходство, либо с категориями, которые связаны с ним аналогией, то есть с категориями, которые могут обозначаться надлежащим или ненадлежащим образом широким и расплывчатым выражением «право».

Право в своем наиболее общем и полном значении, буквально обозначаемом самим этим термином, может быть определено как правила, предназначенные для управления поведением одного разумного человека со стороны другого разумного человека, обладающего властью над первым. В этом наиболее широком значении понятие права, без распространения его по аналогии или сравнению на иные явления, охватывает следующие категории: законы, предустановленные Богом для созданных Им людей; и законы, установленные одними людьми для других.

Совокупность законов, предустановленных Богом, нередко называют законами природы, или естественным правом, хотя в действительности лишь о естественном праве можно говорить как о праве, не прибегая к метафорам или не смешивая категорий, подлежащих разграничению. Однако, отвергая наименование «законы природы» как неоднозначное и способное ввести в заблуждение, я обозначаю упомянутую совокупность во всех ее составляющих термином «божественное право» (Divine law), «право, дарованное Богом» (law of God).

Законы, установленные одними людьми для других, разделяются на два главных вида. Одна их часть устанавливается политически господствующими людьми (political superiors), выступающими суверенами, то есть лицами, осуществляющими верховное, основанное на подчинении, правление в независимых государствах или независимых политических обществах. Совокупность устанавливаемых ими правил или единая часть такой совокупности выступает предметом юриспруденции, общей или специальной. Только и исключительно к такой совокупности или к ее единой части может применяться термин «право» в простом и узком значении этого слова. В противоположность понятию «естественного права» или понятию «законов природы» (в значении «права, дарованного Богом») совокупность правил, установленных политически господствующими людьми, нередко обозначается термином «положительное», или «позитивное право» (positive law), то есть право, существующее благодаря занимаемому положению (law existing by position). В противоположность правилам, которые я обозначаю термином «положительная», или «позитивная нравственность» и которой я коснусь ниже, совокупность норм, установленных политически господствующими людьми, также уместно именовать позитивным правом. Таким образом в целях выбора краткого и в то же время значимого термина, пригодного для постоянного употребления, я предлагаю термин «позитивное правок для обозначения вышеуказанной совокупности норм; тем не менее правила, установленные не политически господствующими, также являются положительными, или позитивными, то есть существующими благодаря занимаемому положению, если они выступают нормами законов в надлежащем значении этого, слова. (...)

(...) Весьма похожи на человеческие законы этой второй разновидности категории, часто, но неправильно именуемые правом,—а именно, нормы, соблюдение которых поддерживается простым мнением (mere opinion), то есть чувствами, разделяемыми или испытываемыми неопределенным кругом людей в отношении человеческого поведения. Примером подобного использования термина «право» служат выражения «право чести», «по праву моды» и др.; правила такого рода составляют большую часть содержания того, что обычно именуется «международным правом».

Совокупность создаваемых человеком норм, образующих право в над- лежащем понимании этого слова, относящихся ко второму виду и составляющих содержание категории, неправильно именуемой правом, я отношу к общему виду и обозначаю термином «положительная (позитивная) нравственность». Слово «нравственность» отграничивает эти нормы от содержания понятия «позитивное право», а слово «позитивная» отделяет их от тех, которые охватываются термином «божественное право». (...)

(...) Каждая норма, или правило, понимаемые в самом широком из надлежащих значений этих слов), представляет собой повеление (command). Точнее говоря, нормы или правила, понимаемые в надлежащем значении, представляют собой разновидность повелений (species of commands). (...)

(...) Повеление... означает желание. Однако повеление отличается от иных проявлений желания единственной особенностью,— тем, что сторона, к которой оно обращено, подвергаема наказанию со стороны другой в случае его неисполнения.

Быть подвергаемым вами наказанию за неисполнение мною вашего желания означает, что я связан или обязан вашим повелением, или, что то же самое, я обременен обязанностью повиноваться вашему желанию. Если, несмотря на ожидающее меня наказание, я не исполняю выраженного вами желания, то я считаюсь отказавшимся от повиновения вашему повелению, то есть нарушителем обязанности, им налагаемой.

Стало быть, повеление и обязанность суть взаимосвязанные понятия: каждое из них обладает значением, которое подразумевается или предполагается связанным со значением другого. Другими словами, там, где есть обязанность, имеется повеление, и там, где выражено повеление, наложена обязанность.

Наказание, которое может последовать в случае неповиновения повелению или, другими словами, в случае нарушения обязанности, часто именуют санкцией, то есть принуждением к повиновению. Выражая эту мысль другими словами, можно сказать, что повелением или обязанностью считается то, что влечет за собой санкцию или принуждение к повиновению в случае невыполнения.

Соответственно сказанному выше, я провожу различие между нормами (laws) в надлежащем смысле этого слова и весьма похожими на них нормами в ненадлежащем смысле, деля их на три основных класса. Первый класс охватывает нормы (в надлежащем смысле), которые созданы Богом и адресованы созданным им людям. Второй охватывает нормы (в надлежащем смысле), которые созданы людьми, обладающими политическим господством, либо частными лицами, реализующими свои правомочия. Третий класс состоит из норм, делящихся на две разновидности:

1) Нормы (в надлежащем смысле), созданные людьми, не обладающими политическим господством и не являющимися частными лицами реализующими свои правомочия.

2) Нормы, весьма похожие на нормы в надлежащем смысле этого слова, но выступающие в действительности мнениями либо суждениями людей относительно правил человеческого поведения.

Обе названные разновидности я отношу к общему классу и именую их положительной моралью, или положительными нравственными нормами....

Джон Мілль

Огюст Конт и позитивизм (1865) [160]